Приключения пса Жу в диких джунглях Бразилии

– Нужно осмотреть остров, ты пойдешь в одну сторону, а я в другую – скомандовал Кэп.

– Нет-нет, нам нельзя разлучаться, именно так в книгах начинаются все неприятности! – Возразил Жу. Кэп закатил глаза.

– Ладно, – сказал он, – пошли вместе.

И друзья отправились исследовать местность. Смеркалось. На берегу не было ничего примечательного, однако, проходя джунгли, они увидели тропу, ведущую в самую их глубь. Переглянувшись, они решили двигаться по ней к центру острова. Осторожно ступая по сухой листве, пригибаясь под тяжелыми лианами, Кэп и Жу продвигались все дальше и дальше. Вдруг они услышали бой барабанов и странное пение. Друзья осторожно продвинулись чуть дальше в джунгли и остановились в кустах, скрытые от посторонних глаз тенью деревьев. Их взору представилась следующая картина.

Мохнатые обезьянки в набедренных повязках из банановых листьев, с раскрашенными лицами и перьями на голове расселись на полянке, образовав круг и играя на барабанах. В центре круга горел яркий костер, языки пламени почти касались листьев высоких пальм. За спинами барабанщиков другие члены племени танцевали странный ритуальный танец и пели на незнакомом языке. В центре действа, у костра, стоял особенно разряженный и раскрашенный туземец – вождь или шаман. На голове у него было больше всех перьев, а плечи украшала расшитая цветными камнями накидка.

– Эй, смотри, как они похожи на те…, – завопил Жу, но Кэп зажал ему рот лапой.

– Тише, собачка, если не хочешь быть принесенным в жертву туземцами своим богам, – зло зашептал Кейптаун.

– Но они выглядят точь-в-точь как ты, – уже шепотом ответил Жуневьер.

– Это не значит, что мы подружимся! – Ответил Кэп.

Оставшись незамеченными, друзья продолжали наблюдать за странным действом туземцев. Вдруг барабаны стихли, и в круг ввели молодого самца с завязанными глазами. С противоположной стороны круга навстречу ему вышел другой самец, постарше. Он нес на подушечке плетеные из тростника рукавички, внутри которых что-то шевелилось. Самцы остановились друг напротив друга, молодому развязали глаза. Зазвучала барабанная дробь. Стиснув зубы, самец засунул мохнатые лапки в рукавички. И тут началось что-то странное. Барабанщики заколотили в свои инструменты что есть мочи, танцы стали похожу на демоническую свистопляску, а самец в рукавичках, стиснув зубы, стоял, не шелохнувшись, и лишь крупные капли пота стекали по его шерсти и даже с такого расстояния было видно, как сильно он сжимает зубы – ему было больно! И тут раздался истошный вопль.

Жу и Кейптаун в ужасе бросились бежать обратно на берег, не разбирая дороги. В джунглях совсем стемнело, и было сложно нестись, сломя голову, на шум прибоя. Оказавшись на берегу, Жу обернулся и заметил, что рядом нет Кэпа. В голове пронеслась мысль: «Туземцы пустились в погоню и схватили мартышку!», однако размышлять было некогда, нужно было спасать друга, и Жу повернул назад в черные джунгли.

Осторожно ступая по сухой листве, Жуневьер вытянул лапы вперед, пытаясь нащупать себе дорогу. Внезапно в джунглях стало светло – взошла Луна. Идти стало легче, стали различимы предметы – ветки, лианы, ящерицы. Жу заметил что-то большое и мохнатое справа, и подпрыгнул от неожиданности. Однако присмотревшись, он понял, что это его друг, лежавший ничком на земле.

– Эй, эй! – Позвал Жу и потряс друга за плечо. – Ты в порядке?

– Да-да, – мгновенно отозвался Кейптаун, – я просто прилег отдохнуть. – Кэп просто не хотел терять лицо и показаться нерасторопным.

Жу помог другу подняться, и они двинулись в сторону моря. Развести костер без спичек или солнечных лучей друзья не могли, кроме того, это было слишком опасно – свет и дым могли привлечь племя туземцев, а после увиденного в джунглях на поляне друзья вовсе не были уверены в миролюбивости местного народа. Поэтому было принято решение устроиться на ночлег под пальмой и спать по очереди, дожидаясь утра и охраняя друг друга.

Глава VII

Рассвет

Ночь прошла спокойно, лишь шум прибоя нарушал тишину. Кэп сладко храпел под пальмой, а Жу размышлял, глядя на далекие звезды. Он думал о том, где сейчас профессор, ищет ли он своего верного друга или совсем отчаялся и оплакивает потерю. Доплыл ли он до Колумбии или прервал экспедицию и вернулся домой. Жу вспоминал их знакомство.

Он был тогда совсем маленьким щенком. Их родилось трое братьев и две сестры. Целыми днями они играли в вольере и спали, досыта напившись маминого молока. Как вдруг однажды исчез Луи – старший брат. Утром спустя три дня обнаружилась пропажа сестер Лили и Лулу. С тех пор Жу стал бояться спать, но больше всего его страшил рассвет. Он боялся, что утром его разлучат с мамой, как остальных щенков. Куда исчезли его брат и сестры он не знал, но очень не хотел разделить их участь. И вот однажды добрая женщина, от которой вкусно пахло молоком и сосисками, взяла его на руки, потрепала по холке и передала какому-то долговязому мужчине с шершавыми руками. Тот посадил щенка в корзинку, а потом они долго-долго куда-то ехали. Жу был совсем вымотан и не понимал, сколько прошло времени. Он очнулся в гостиной у камина, было тепло, под ним был мягкий ковер, а издалека доносился аромат мясной похлебки. Щенок встал на мохнатые лапки, принюхался и огляделся. Повсюду были высокие, до потолка, шкафы, в которых было много-много цветных корешков с неизвестными буквами. Вошел долговязый человек и поставил перед Жу миску. В миске был огромный кусок ароматной свинины. Щенок решил для начала хорошенько подкрепиться, а уж затем планировать побег. Однако его намерение было нарушено самой жизнью.

Жу помнил шершавые, но ласковые руки профессора и его тихий спокойный голос. Он помнил рассказы о погибшей жене, о том, как профессор перебрался из России во Францию по приглашению парижского университета археологии, о том, как от одиночества профессор решил завести друга, и не ошибся. Каждый вечер Лев Вениаминович читал щенку вслух, он угощал его ароматными мясными деликатесами, трепал за холку и рассказывал про дальние страны. Шаг за шагом он учил собаку всему, что знает сам. Пес оказался очень способный! «Еще один денечек тут побуду, – думал Жуневьер, – и сразу домой!». Но профессор готовил такую вкусную похлебку и рассказывал такие интересные истории, что Жу все откладывал и откладывал побег. Они часто разговаривали с профессором до самого утра, пока не начинал брезжить рассвет, и профессор не засыпал в своем кресле. Тогда Жу тихонько укрывал его пледом и ложился в ногах. Он больше не боялся рассвет, но грустил каждый раз, когда он наступал, ведь это означало окончание интересных историй. Вот и сейчас с приближением рассвета Жу загрустил. Где же сейчас его верный друг, его старший товарищ, его семья? Он не знал. И от этого ныло сердце.

Внезапно джунгли словно ожили. Как взрывная волна стал нарастать невероятной силы шум. Казалось, тысячи скрипок, сотни тысяч виолончелей и миллионы других инструментов заиграли в полную силу одновременно. Все вокруг стрекотало, клокотало, звенело, жужжало. Эхом прокатилась эти странная симфония над пляжем. Звук был такой силы, что, казалось, попытайся Жу и Кэп поговорить друг с другом, им пришлось бы кричать. Это маленькие жители джунглей – жуки, пауки, муравьи и кузнечики – приветствовали солнце своей песней. От этого звука проснулся Кейптаун, сел на песке и потер маленькими лапками сонные глаза.

– Доброе утро, – приветствовал его пес.

– Утро добрым не бывает, – проворчал Кэп, – особенно когда такие сны снятся.

– Какие такие? – Спросил Жуневьер.

– Грустные, – вздохнул Кэп и отвернулся лицом к океану.

Немного помолчав, Жу спросил:

– А что тебе снилось?

– Эх, друг, – Кэп впервые назвал Жуневьера другом, и псу было очень приятно. – Мне снился кампус и макароны по-флотски, морская качка и игра с матросами в морской бой.

– А у тебя когда-нибудь была другая жизнь? – Спросил Жу. – Я имею в виду до того, как ты стал талисманов на корабле?

– Была, наверное, – вздохнул Кэп, – только я ее совсем не помню. Знаешь, друг, мне нравилось на корабле. Там мое место, понимаешь?

– Понимаю, – ответил пес.

Друзья молча смотрели вдаль океана, и каждый из них грустил о своем доме, когда в кустах послышалось шуршанье, но ни Жу, ни Кэп не заметили приближение неприятеля.

Глава VII

Ядовитые муравьи-пули и вождь Ку

– Уауииии! Тихуауа! – закричал кто-то за спиной друзей, и что-то острое уперлось в бок Кэпа. Друзья подскочили от неожиданности, но тут же были придавлены к земле острыми копьями.

– Что происходит?! – Закричал Жу. Друзья успели разглядеть, что на них напали обезьянки, которых они встретили ночью в лесу. Тем временем мохнатые туземцы продолжали кричать на своем непонятном языке, тыкать незваных гостей своими копьями и агрессивно прыгать на месте.

– Так, собачка, ты тут самый умный, скажи, что они кричат?! – Вопил Кэп.

– Не знаю, но это не испанский! – Кричал Жу в ответ.

– И чему вас только в школе учат?! – В ужасе орал Кейптаун.

Внезапно толпа обезьянок расступилась, и навстречу друзьям вышел вождь.

– Ку! – Приветствовал он друзей жестом, вскинув лапку вверх.

– Че? – В недоумении ответил Кейптаун.

– Чо, – повторил вождь и, обернувшись к псу, вопросительно посмотрел на него.

Жуневьер догадался, что вождь, кажется, знакомится, и с достоинством ответил:

– Жу.

– Жууу, – повторил вождь, и, плавно переведя взгляд на Кэпа произнес – Чо!

Вождь что-то скомандовал, и обезьянки заставили наших героев встать и стали толкать их по вчерашней ночной тропе вглубь джунглей. Дойдя до полянки, на которой разворачивалось вчерашнее действо, обезьянки остановились, сорвали с дерева несколько тугих лиан, связали ими друзей и оставили их под пальмой, а сами удалились дальше в джунгли.

– Что будем делать, собачка? – Шепнул Кейптаун.

– Ждать, – невозмутимо ответил Жуневьер.

Ожидая своей туманной участи, друзья разглядели, что они находятся в деревне туземцев. Несколько соломенных хижин расположились под пальмами, между деревьями были натянуты лианы, на которых сушилось белье, на костре стоят большой котел, и в нем что-то кипело, женщины суетились вокруг костра, подбрасывая в него дрова, по деревне бегали дети, играя в футбол высохшим кокосом.

– Они выглядят вполне дружелюбно, – заметил Жуневьер.

– Это пока они не посадили тебя в тот кипящий котел, собачка, – злобно шепнул Кэп.

В ожидании прошел целый день. Когда красное солнце тихо зашипело далеко в океане, небо окрасилось ярко-розовым цветом, а оркестр джунглей снова заиграл свою симфонию – на сей раз в честь прощания с солнцем – в деревню вернулись воинственные обезьянки. Они несли на плечах связки бананов, кокосы, неизвестные плоды ярко-розового цвета, какие-то коренья и мешок, в котором что-то шевелилось. Разложив добычу у костра, туземцы принялись за приготовление ужина. Через час похлебка из фруктов и кореньев была готова и предложена незваным гостям. Когда миски с варевом были поставлены напротив Жу и Кейптауна, Кэп демонстративно отвернулся, а пес повел носом в сторону сомнительного аромата и невольно сморщился. «Ну и гадость!», – подумал про себя Жуневьер, но он был очень воспитанной собакой и знал, что отказываться от предложенного угощения нельзя. Поэтому осторожно принялся хлебать из половинки кокоса. Зелье оказалось таким вкусным, что он съел все до последней капли!

– А ты? – Спросил пес своего напарника.

– А я, собачка, подожду минут пятнадцать, и если ты не двинешь лапы, тогда, может, тоже поем.

Жу невольно поежился. Через пятнадцать минут Кэп уже уплетал свою порцию ужина.

Когда в джунглях совсем стемнело, туземцы разожгли большой костер, точь-в-точь такой же, какой друзья видели прошлой ночью. Барабанщики собрались в свой круг, в центр вынесли мешок, в котором шевелилось нечто, и пару рукавиц из тростника. Увидев это, друзья побледнели.

– Не бойтесь, это не страшно, пощиплет чуть-чуть, и дело в концом! – Зашипел незнакомый голос где-то в кроне дерева, над головами Жу и Кейптауна. Друзья встрепенулись и стали оглядываться. По гладкому стволу вниз неторопливо сползал большой пятнистый питон.

– Добрый вечер, – поздоровался он.

– Откуда ты знаешь наш язык? – Спросил Жуневьер.

– Ооооо, – протянул питон, – я так давно живу на этом свете, что знаю немало. Например, знаю то, что вам сейчас предстоит.

Друзья переглянулись.

– Это испытание на мужество, – продолжал питон, – его проходят все новички племени, либо те, кто достигает совершеннолетия. Видите вон те рукавички? – Спросил питон.

Друзья кивнули.

– В них – ядовитые муравьи-пули. Жалятся они так больно, словно ваши ладони пронзает пуля, отсюда их название. Каждый будущий воин должен поместить ладони в рукавички. Муравьи станут жалить его. О, нет-нет, это не опасно, – увидев, как расширились от ужаса глаза его слушателей, ответил мудрый питон. – Но вы должны не проронить ни звука, иначе вас изгонят из племени, а выжить на острове без еды, воды, крова и помощи местных жителей практически невозможно. Но если вы пройдете испытание с честью и достоинством, у вас есть надежда. Например, туземцы помогут вам построить лодку и уплыть отсюда домой.

Друзья переглянулись.

– А что это за остров? – Спросил Жуневьер.

– Да-да, и что это за петух в перьях? – Спросил Кейптаун.

– Ооооо, вы на маленьком бразильском острове Ку.

– Бразильском??? – В унисон закричали друзья.

– Совершенно верно, – ответил питон, – а это – он указал кончиком хвоста в сторону вождя, который как раз надевал свою парадную мантию для церемоний и обрядов, – это вождь Ку. Он назвал остров в честь себя самого, так как приплыл сюда с материка первым.

– А далеко тут до материка? – Спросил Жуневьер.

– О, нет, – ответил питон, – всего час на лодке.

Тут питон заметил, что к незваным гостям острова приближаются конвоиры-туземцы, чтобы проводить их на испытание, и поспешил удалиться.

– Постой, куда же ты, – крикнул в темноту Жуневьер, – мы не успели поблагодарить тебя за помощь, и ты так и не сказал нам, как тебя зовут!

– Шаааа, Шаааа, – послышалось из темноты.

– Ша. – Повторил Жуневьер и обернулся, так как тени конвоиров приблизились к ним с Кэпом.

Глава VII

Испытание на мужество

Маленькие обезьянки в набедренных повязках из банановых листьев, с острыми, как иглы, копьями окружили непрошенных гостей острова и, взяв их под конвой, стали толкать к центру поляны. Барабанщики тихонько застучали палочками по барабанам. Один из самцов отделился от ближайшей пальмы и направился к Жу и Кэпу, неся на большом листе бананового дерева сплетенные из листьев тростника рукавички, какие друзья видели прошлой ночью. Рукавички шевелились. Пес и мартышка переглянулись и сглотнули. Им было страшно.

– Чтобы не чувствовать боли, – зашептал Жуневьер уголком губ Кэпу так, чтобы туземцы этого не заметили, – спокойно и глубоко дыши: на четыре счета вдох, на четыре счета выдох.

– Мне не до математики, собачка, – злобно зашептал Кейптаун Жу тоже уголками губ.

– При чем тут математика?! – Продолжал шептать Жуневьер. – Я пытаюсь тебе помочь, делай, что говорю!

Но беседа друзей была прервана громким возгласом вождя «Ха!». Барабаны стихли. Банановые листья с шевелящимися рукавичками медленно, но верно приближались к нашим друзьям, как вдруг раздалось «ба-бах!» и в небо поднялось облачко пыли. Это Кэп упал в обморок. Мартышки вокруг засмеялись. Смеялись все, даже вождь, который в своем боевом раскрасе выглядел так устрашающе, что, казалось, у него напрочь отсутствует чувство юмора и способность даже улыбаться. Даже Жу хохотал, хотя это был, скорее, нервный смех от страха перед предстоящим испытанием на мужество. Когда все немного отдышались, а Кэпа привели в чувство, брызнув ему в лицо водой, барабанщики снова забарабанили в свои инструменты. Отступать было некуда. Друзья зажмурились и взялись за руки.

Поскольку рукавичек была всего одна пара, друзьям досталось по одной на каждого: Кепу на левую лапку, а Жу на правую. Сильнее сжав руки друг друга и зажмурив глаза, друзья мужественно стиснули зубы. Кэп дышал, как учил его Жу: на четыре счета вдох и на четыре счета выдох. Казалось, что время остановилось. Боль была нестерпимая, кровь стучала в висках, сердце колотилось в груди, перехватывало дыхание и сильно жгло кожу на ладонях.

– Раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре, – повторял про себя Жу и ровно спокойно дышал, стараясь не проронить ни звука.

В глазах у обоих померкло. И как раз в тот момент, когда друзья решили сдаться, кожу перестало так сильно жечь, и лапки погрузились во что-то приятное и прохладное. Открыв глаза, друзья увидели, что перед ними стоит чан с водой, в которой опущены их распухшие красные лапки уже без надетых на них рукавичек. Сделав глубокий выдох, друзья расцепили руки и уселись на землю рядом с чаном с водой, судорожно переводя дыхание и облизывая пересохшие губы.

«Иййййааааа!», – закричал вождь и все племя зааплодировало.

– Ты жив, собачка? – Спросил Кейптаун своего друга.

– Кажется, – ответил пес. – А ты?

– Вроде того, – отозвался Кейптаун. – Слушай, а что дальше? – Спросил он. – Они вроде передумали нас есть?

– Похоже на то, – ответил пес.

Тем вечером в деревне туземцев случился настоящий праздник. Пальмы украсили цветными лентами, хижины – желтыми, красными, розовыми, белыми цветами и свечами в половинках кокосовых скорлупок. Жители деревни надели свои лучшие ожерелья: мужчины из костей и зубов диких зверей, женщины – из цветов и ракушек. Туземцы соорудили длинный-длинный стол, чего на нем только не было: ананасы, манго, бананы, маракуйя, питахайя, гуава, папайя, киви, личи, тамаринды, сладкие маисовые булочки и конфеты из кокосовой мякоти. Туземцы пригласили друзей за стол, и все вместе принялись за угощения.

– Ну и гадость! – сказал Кейптаун, откусив и тут же выплюнув авокадо. – Слушай, а почему среди сладких фруктов этот безвкусный овощ? – спросил Кейптаун своего друга.

– Балбес, – позволил себе небольшую вольность всегда воспитанный Жуневьер, – авокадо – это фрукт!

– Да ты что? Серьезно? Я не знал. – искренне удивился Кэп.

Жуневьер и Кейптаун наелись сладостей от пуза. После ужина в деревне началась танцы, а после танцев – торжественное посвящение в почетные члены племени: на шею Жу и Кэпа надели ожерелья из акульих клыков, и друзья произнесли клятву верности вождю Ку, преклонив одно колено и положа руку на сердце. Праздник продолжался всю ночь и закончился лишь с первыми лучами солнца. Жители деревни разбрелись по своим хижинам, а Жуневьеру и Кейптауну было предоставлено временное жилище. Утром им предстояло начать строить себе хижину и участвовать в жизни племени: охотиться, рыбачить, собирать фрукты и охранять территорию вместе с другими туземцами-самцами.

Глава VIII

Удивительная жизнь на острове

Проспав до обеда, друзья проснулись от гомона и возни туземцев – в деревне начался новый день. Мужчины племени собирались на охоту, женщины занимались домашним хозяйством и детьми. Сонные друзья вылезли из хижины.

– Так, собачка, бери в руки лук и стрелы и иди подстрели нам косулю на обед. А я, пожалуй, займусь строительством хижины.

– А почему бы не наоборот? – Спросил Жу.

– По кочану, – ответил Кейптаун и стал выбирать место для будущего дома.

– Ладно, – вздохнул Жуневьер, – сегодня так, а завтра поменяемся. Не люблю я охоту. Животных жалко.

– Жалко у пчелки, – пробормотал себе под нос Кейптаун и заходит взад-вперед по деревне, все еще выбирая место для строительства хижины. Жу отправился к другим членам племени.

Жуневьер огляделся вокруг в поисках материала, из которого можно было бы изготовить оружие для охоты. Вдали под пальмой он заметил куст и прикинул, что из ветки может получиться неплохой луг. Поискав в кустах, Жу нашел несколько прочных тонких палок, отлично подходящих для изготовления стрел. Осталось придумать, как сделать наконечники для стрел и тетиву для лука. Заметив замешательство пса, к нему подошел один из членов племени и указал на висящие у одного из домов на перекладине жгуты. Подойдя ближе, Жуневьер увидел, что это были сушащиеся на солнце жилы животных, а рядом лежали обломки костей. Пес догадался, что жилы аборигены используют в качестве тетивы, а острые кости прилаживают в качестве наконечников для стрел. Взяв себе пару жил и несколько кусочков костей, он устроился в тени большой пальмы и стал мастерить лук и стрелы.

Примерно через три четверти часа оружие для охоты было готово. Придирчиво оглядев свое изобретение, Жу устранил несколько недостатков, поднялся на лапы и двинулся к членам племени, которые что-то бурно обсуждали, собравшись в кружок у одного из домов. Жуневьер был очень воспитанным псом, поэтому, стараясь не мешать беседе, тихонько встал в стороне и ждал. Когда разговор был окончен, пса наконец заметили.

– Жу! – Ткнул в него палкой вождь. Затем он взял в руки его лук и, внимательно его осмотрев, вернул владельцу, а затем жестом пригласил пса следовать за племенем вглубь джунглей. Шли примерно полчаса, и Жу уже начал сомневаться, охота ли им предстоит или просто увеселительная прогулка по лесу перед обедом, как вдруг все члены племени встали по команде как вкопанные. От неожиданности пес налетел на одну из обезьянок, и оба чуть не упали.

– Шшшш, – скомандовал вождь, сделав знак «стоп» мохнатой лапкой.

Внезапно в полной тишине где-то совсем близко Жуневьер услышал легкий хруст веток, как будто кто-то осторожно крадется. Члены племени молниеносно попрятались за ближайшие кусты, образовав засаду в форме большого круга. Жу был очень сообразительным псом и последовал примеру своих новых соплеменников. Краем глаза он увидел, как его напарник за соседним кустом натянул тетиву и прицелился куда-то в центр круга. Жу сделал так же, хотя он никак не мог понять, на кого же охотятся воинственные мартышки. И вдруг – о чудо – в самом центре круга он увидел едва заметную из-за своих размера и окраски ящерицу, которая осторожно кралась вдоль небольшого ручейка.

– Уииии, – пронзительно закричал вождь. От неожиданности рука Жу отпустила туго натянутую тетиву, и его стрела с десятком других стрел, сыпящихся со всех сторон, полетела точно в центр круга, и единственная угодила прямо в спину ящера.

– Уихааа, – закричали мартышки со всех сторон и кинулись из засады прямо к жертве.

Не успел Жуневьер опомниться, как две обезьянки связали вместе передние и задние лапы ящерки, привязали ее к палочке и, погрузив на плечи, потащили в сторону деревни. Остальные остались в джунглях.

Жу чуть не помер со смеху, потому что в его понятии охота – это как минимум на гепарда, и уж точно не на ящериц, которых он мог придавить одной лапой. Но игрунки – обезьянки маленькие, и для них большая сочная ящерица – вполне себе обед! Однако, чтобы накормить все племя, нужно ящериц десять, поэтому остальные члены племени продолжили охоту. Жуневьер быстро сообразил, что, благодаря своим размеру и силе, он с легкостью наловит ящериц без лука и стрел, просто прыгая на них в нужный момент и придавливая мощной лапой, и уже через час у племени было целых пятнадцать ящериц.

Когда племя вернулось в деревню, глазам Жу предстала следующая картина: в котлах закипала вода для приготовления супа из ящериц, овощная похлебка уже была почти готова, женщины возились в принесенной в деревню добычей, дети по-прежнему играли, а Кэп мирно спал в гамаке под пальмой, и никакого дома строить даже не начинал!

– Эй ту! А ну вставай! – Растолкал пес мартышку. – Ты что же это тут делал целый день, скажи-ка, пожалуйста?

– А, привет, собачка, – сонно протянул Кейптаун и, зевнув, почесал мохнатую попку. – Да ты понимаешь, в чем дело, – начал он, соскочив с гамака и заходив взад-вперед, – я было начал искать место под будущий дом, как вдруг понял: ну зачем нам здесь обосновываться, строить дом, жениться, заводить детей, вот это все? Мы же все равно уедем не сегодня-завтра, так? Ну так, я тебя спрашиваю?