скачать книгу бесплатно
– И это он еще на удивление долго продержался, – прокомментировал смерть мужчины Матюшин. – Большинство пациентов с подобными симптомами не протянули и двух часов с момента появления первых признаков заболевания.
– Сколько всего зарегистрировано подобных случаев на настоящий момент? – задал вопрос Дэн.
– Сорок шесть. Ваш – сорок седьмой, – ответил Матюшин. – Думаю, к концу дня цифра увеличится.
– Что говорят патологоанатомы? – вступила в разговор Маша.
– Много чего, – неопределенно протянул Матюшин. – Лучше пообщайтесь с нашим судмедэкспертом, он проводил вскрытие первого трупа.
– Где и когда был зарегистрирован первый случай? – спросил Дэн.
– Вчера, ближе к двенадцати часам дня. Мужчина, тридцать пять лет. Жена доставила больного в Центральную инфекционную больницу. Пациента принял Соболев Вадим Андреевич, молодой специалист общего профиля. В этот день он дежурил на приеме.
– Почему они обратились именно в инфекционную больницу? Живут неподалеку?
– Вовсе нет. На дорогу от дома больного до приемного покоя женщина потратила сорок минут. Просто у обывателей вошло в привычку ставить диагноз больному самостоятельно. Заболел кто-то из семьи, что в первую очередь делают родственники? Открывают Интернет и начинают сравнивать симптомы различных заболеваний. Так же поступила и супруга покойного. Напав на статью про инфекционные заболевания, сопровождающиеся повышением температуры, она решила, что медлить нельзя, и срочно отправилась в больницу.
– Доктор Соболев успел осмотреть больного до того, как тот скончался?
– Нет. Судороги начались еще во дворе больницы. Когда санитары доставили мужчину в реанимационную палату, он уже едва дышал.
– Что говорит Соболев, какова причина смерти?
– Послушайте, кого интересует мнение молодого доктора? Из департамента здравоохранения области в Дыбнинск прибыла делегация специалистов различных профилей, прислал своих представителей даже территориальный Центр медицины катастроф. При Центральной инфекционной больнице создан специальный штаб по изучению и разрешению сложившейся в городе ситуации. Не думаю, что тратить время на бредни неопытного врача такая уж хорошая идея.
– Какие меры предприняты на настоящий момент? – выслушав Матюшина, поинтересовался Дэн.
– А что мы можем? – удивился вопросу полковник. – Пока специалисты не выяснят причин столь необычного заболевания, наши руки связаны. Штаб проводит мероприятия по осуществлению координации деятельности подведомственных лечебных учреждений. Все результаты лабораторных исследований незамедлительно направляются в штаб, где их изучают лучшие инфекционисты и вирусологи области. А мы вынуждены просто ждать.
– Сколько всего в городе действующих больниц? – на этот раз вопрос задала Маша.
– Не так много, как хотелось бы. В Дыбнинске семь государственных бюджетных больниц. В их числе одна детская и одна психиатрическая.
– В каких из них зафиксированы интересующие нас случаи?
– Хотите знать, ограничиваются ли обращения территориально? Вынужден вас огорчить. Об этом мы подумали в первую очередь. Собственно, это единственный вопрос, который находится в нашей компетенции. Так вот, во все пять больниц были доставлены пациенты с высокой температурой и судорогами, переходящими в паралич всех органов. А теперь в морге каждой из них находится от пяти до пятнадцати трупов, – закончил Матюшин.
– Нашли что-то, что могло бы объединять пострадавших при жизни? – задал очередной вопрос Дэн.
– Мои ребята работают в данном направлении, но пока результаты отрицательные.
– Хорошо, прервем наш разговор, – вставая, заявил Дэн. – Вы сказали, что специалисты организовали штаб при инфекционной больнице, так?
– Совершенно верно. Именно там самое большое количество обратившихся.
– И первый пациент тоже там?
– Да, конечно. Они не могут выдать тело его жене до особого распоряжения.
– Значит, мы направляемся в Центральную инфекционную, – подытожил Дэн.
– Послать патрульную машину для вашего сопровождения? – предложил Матюшин.
– Думаю, с этой задачей я справлюсь самостоятельно, – отказался от эскорта Дэн.
– Дело ваше. – Матюшин слегка замялся. – Мы приготовили для вас номер в гостинице, правда, меня не предупредили о некоторых нюансах, – смущенно посмотрел он на Машу, – но это решаемый вопрос. Я отдам соответствующие указания, и к вечеру в вашем распоряжении будут два отдельных номера. Если хотите, патрульный отвезет вас в гостиницу.
Предложение было адресовано Маше. Дэн, улыбаясь, смотрел на напарницу, ожидая ее реакции.
– Сколько времени займет дорога до больницы? – делая вид, что не поняла намека, спросила она.
– Минут двадцать, – ответил полковник.
– Тогда позвоните в штаб и предупредите о нашем приезде. Пусть подготовят все документы, – делая ударение на слове «нашем», попросила Маша. – Не хотелось бы терять время на лишние объяснения.
– Как скажете, – кивнул Матюшин.
Он был явно недоволен тем, что приходится подчиняться девчонке, но выбора у него не было.
Покинув его кабинет, Дэн и Маша сели в машину и поехали в направлении больницы. Отъехав пару кварталов, Дэн остановился.
– В чем дело? Забыл дорогу? Сейчас налево, – подсказала Маша.
– Что ты обо всем этом думаешь? – неожиданно спросил Дэн.
– Пока рано делать какие-то выводы. Доберемся до штаба, изучим бумаги, тогда и спрашивай.
– Думаю, нам стоит разделиться. Ты отправишься в штаб изучать материалы, собранные «специалистами», а я попытаюсь разыскать Соболева. Вечером встретимся и обменяемся информацией.
– Не вижу необходимости, – возразила Маша. – На данном этапе документы – это единственная возможность получить представление о серьезности положения.
– А Соболев? С ним нужно встретиться в первую очередь, – настаивал Дэн.
– Только потому, что полковник отозвался о мнении Соболева как о «бреднях»? Признайся, ведь именно это тебя зацепило? – усмехнулась она. – Надеешься, что врач поведает тебе историю о вторжении инопланетян на территорию отдельно взятого города?
– Можно и так сказать, – без тени улыбки ответил Дэн. – А можно просто рассуждать логически. Полковник Матюшин упомянул, что период наступления смерти пациентов существенно разнится. Предполагаю, это зависит от неких внешних факторов. А определить эти факторы мы сможем только тогда, когда опросим максимально возможное количество свидетелей. И Соболев – лучший источник данной информации. Не согласна?
Маша неопределенно пожала плечами, но возражать не стала.
– Значит, решено. Ты – в штаб, я – на опрос свидетелей, – подытожил Дэн, завел мотор и двинулся дальше.
Подъехав к пропускному пункту больницы, он посигналил. На его призыв из будки вышел дежурный и, поспешно подняв шлагбаум, махнул рукой, мол, проезжайте. Дэн выглянул из окошка, решив уточнить дорогу:
– В каком корпусе располагается администрация?
– Езжай прямо, никуда не сворачивая. Вам вон в то здание из красного кирпича нужно, – показав направление, ответил дежурный. – Вы же насчет «радужных жмуриков» приехали?
– Насчет кого, простите? – переспросил Дэн.
– Ну, по поводу покойников, которые цвет меняют, – повторил дежурный. – Меня администрация предупредила. Как приедет автомобиль с московскими номерами, сразу в главный корпус их отправляй. Да вы не подумайте, я секретность сохраняю. Если журналисты или просто любопытствующие про вас спрашивать будут, так я их куда подальше пошлю. Ничего, мол, не знаю, ничего не ведаю.
– А вы больных этих видели?
– «Радужных»-то? Конечно, видел! Зрелище еще то, доложу я вам. Да чего говорить, сейчас сами все увидите.
– Миленькое прозвище, – поворачиваясь к Маше, произнес Дэн. – Я бы даже сказал, романтичное.
– Рули давай, романтик, – улыбнулась Маша.
Дэн проехал к главному корпусу. Отыскав тенек, припарковал машину. Вслед за Машей поднялся на ступени крыльца, и там они расстались. Она направилась на третий этаж, где, по словам медицинской сестры, встретившейся им на первом этаже, находился штаб территориального Центра медицины катастроф, а Дэн пошел разыскивать ординаторскую, чтобы пообщаться с доктором Соболевым.
Маша шла по коридору третьего этажа, разыскивая кабинет, в котором располагался штаб. В роли агента она выступала впервые, и от этого чувствовала себя неловко. «Черт бы побрал Дэна! Наверняка нарочно оставил меня одну. Знает ведь, что опыт в подобных делах у меня нулевой», – сердилась она на напарника. Но признаваться в этом Дэну Маша не собиралась даже под страхом смертной казни. В конце концов, Боссу виднее, подходит она для выполнения особо секретных заданий или нет. А опыт? Что ж, опыт – дело наживное. Вот сейчас она и будет его наживать!
На двери с табличкой, указывающей, что в данном помещении располагается вотчина главврача, она обнаружила лист офисной бумаги, прикрепленный скотчем. Красноречивая надпись «Посторонним не входить» давала надежду на то, что Маша пришла по назначению. Постучав и не дожидаясь разрешения, она вошла в просторный кабинет, в настоящий момент набитый до отказа людьми в белых халатах.
– Девушка, вы что, читать не умеете? Ведь русским языком написано «Не входить»! – возмущенно произнес мужчина в штатском.
– Здравствуйте, господа. Я ищу главврача Калабина Анатолия Борисовича, – стараясь выдержать официальный тон, произнесла Маша.
Мужчина в штатском, минуту назад отчитавший ее за вторжение, отошел от стола, перед которым сгрудились собравшиеся, и направился к ней.
– К сожалению, главврач сильно занят. По всем вопросам вы можете обратиться к его заместителю. Второй этаж, третья дверь налево. Сами найдете, или выделить вам сопровождающего?
– Боюсь, в моем случае заместитель не поможет, – не меняя тона, произнесла Маша. – Федеральная служба безопасности. Агент Калиновская Мария Дмитриевна. Полковник Матюшин должен был предупредить вас о моем приходе.
В комнате повисла тишина. Было слышно лишь слабое гудение принтера. Лица всех присутствующих обратились в сторону девушки. Одни – с интересом, другие – с недоумением. Когда пауза затянулась до неприличия, Маша снова заговорила:
– Так кто из вас Анатолий Борисович?
– Это я, – обретая дар речи, сообщил высокий сухопарый мужчина средних лет. – Проходите, Мария Дмитриевна, будем вводить вас в курс дела.
– Надеюсь, вы представите мне остальных членов штаба? – то ли спросила, то ли потребовала Маша.
– Конечно, конечно, – смутился Калабин.
Процедура знакомства заняла добрых двадцать минут. Калабин старался вовсю. Представляя каждого из присутствующих, он перечислял все их звания и награды, давая понять, в компанию каких маститых ученых посчастливилось попасть Маше. Потребовав поименного знакомства, она не могла уже отказаться дослушать Калабина до конца, понимая, что сама спровоцировала такое поведение, и терпеливо ждала, когда запас его красноречия иссякнет. Положение спас представитель Центра медицины катастроф. Отстранив Калабина, он обратился непосредственно к Маше:
– Позвольте вкратце обрисовать ситуацию. Как вы уже знаете, в городе зафиксировано порядка пятидесяти случаев заболевания неизвестного происхождения, приводящего к летальному исходу. На настоящий момент проведен ряд лабораторных исследований органов и тканей погибших на предмет выявления инфекции или вируса, способного вызвать подобные изменения в человеческом организме. Если опустить подробности результатов бактериологических, биохимических, серологических и других исследований, то получается следующая картина. Организм всех пострадавших был подвержен воздействию сильнейшего паралитического вещества. Смерть наступала от паралича всех внутренних органов. А вот происхождение этого вещества и пути его проникновения в организм выяснить не удалось.
– Это не совсем так, – возразил один из присутствующих. – Симптомы, предшествующие смерти, довольно схожи с теми, что вызывают фосфорорганические соединения. – Обращаясь непосредственно к Маше, он спросил: – Вы позволите описать их? – И, не обращая внимания на возражения коллег, продолжил: – Поступая в кровь, эти вещества воздействуют на центральную нервную систему. Если доза вещества близка смертельной, спустя несколько минут от начала интоксикации формируется состояние повышенной судорожной готовности – внешние раздражители провоцируют судорожный припадок. Пострадавший падает на бок. На фоне судорог дыхание останавливается, лицо становится цианотичным, зрачки расширяются. В межсудорожном периоде выявляется некоторый подъем артериального давления, брадикардия. Через непродолжительное время приступ повторяется. При первых судорожных припадках сознание сохранено, затем, после нескольких судорожных приступов, наблюдается переход в ступор и потеря сознания. Через 5—10 припадков наступает смерть от асфиксии, нарушения сердечной деятельности, резкого падения артериального давления. Заметили сходство?
– Все это интересно, профессор, но позвольте вам напомнить, что ни один из пострадавших не дожил и до третьих судорог, не так ли? – скрестив руки на груди, скептически возразил его оппонент. – Существует и ряд других противоречий, а следуя вашей логике, с той же долей уверенности можно сказать, что люди пострадали от отравления веществом из ряда общеядовитых или токсинов. Симптомы их воздействия схожи. И потом, не забывайте о результатах лабораторных исследований. Уж фосфорорганические соединения наши специалисты могли бы выявить еще на первой стадии исследований…
– Ваша мысль мне ясна, – прервала полемику Маша. – Если позволите, я бы предпочла все предположения изучить в письменном виде. А сейчас мне хотелось бы взглянуть на предмет вашего спора. Анатолий Борисович, не могли бы вы проводить меня в морг?
И снова в комнате повисла тишина, а взоры всех присутствующих обратились на Машу. У той невольно возникло чувство дежавю. «Что теперь не так? – раздраженно подумала она. – Вполне законное требование. Как, по их мнению, я смогу представить ясную картину происходящего, не взглянув на тела погибших?» Видимо, ее недовольство отразилось на лице, потому что Калабин поспешно вскочил и направился к выходу, приговаривая:
– Без проблем, Мария Дмитриевна. В морг, так в морг.
Это высказывание вызвало улыбки на лицах собравшихся, ассоциируясь с популярным в медицинских кругах анекдотом. Кивком головы простившись со всеми, Маша последовала за Калабиным.
– Соболев? Так он на операции. Там случай сложный, вот профессор Горкович его и позвал. А вообще-то у Соболева сегодня выходной, – сообщила Дэну словоохотливая медсестричка, которую он выловил в хирургическом отделении. – Вы по какому вопросу к нему? Про пациента узнать? Родственник?
– На больного не тяну? – пошутил Дэн.
– Для больного у вас слишком цветущий вид, – игриво заметила медсестра. – Так вы ждать доктора будете? У нас для этого и комната специальная имеется.
– Комната – это хорошо. Но, пожалуй, от вашего предложения я откажусь. Сколько продлится операция?
– Минут сорок осталось, – посмотрев на часы, сообщила медсестра.
– Тогда я лучше прогуляюсь, – заявил Дэн, направляясь к выходу.
– Ну как знаете, – пожала она плечами. – Не провороньте доктора-то.
– Постараюсь.
Дэн направился к пропускному пункту. Дежурный охранник сидел в своей будке и слушал радио. Постучав по оконному стеклу, Дэн жестом попросил его выйти.
– Заплутали? – выйдя на крыльцо, спросил охранник, полагая, что Дэн не смог найти дорогу к главному корпусу.
– Просто вернулся. Пообщаться хотел, – ответил тот, присаживаясь на скамейку.
– Со мной-то чего балакать, я персона скромная, – удивился охранник. – Мое дело шлагбаум поднимать да санитаров вызывать.
– Не скажите, – возразил Дэн, – про «радужных» пациентов больше вас кто знает? Вы, наверное, не одного такого пациента у ворот встречали?
– Да уж, не одного, это вы точно подметили. Нынешнее лето на сюрпризы богато. И жара стоит аномальная, и покойнички разноцветные, и неизвестно еще что на город свалится. В такую-то погоду!
– Думаете, всему виной жара?
– Кто знает? Может, и она, а может, и вправду последние дни наступают. Вы передачу «Тайные знаки» смотрите? Так там только про то и говорят, что перед концом света всяческие катаклизмы происходить начнут. А покойнички наши разве не из того же разряда? Где это видано, чтобы человек в считаные секунды, как хамелеон, окраску менял?
– Можете рассказать, как это происходило? – попросил Дэн.
– Вам про какого? Про первого или про всех скопом? – уточнил охранник.
– Давайте про всех, но по очереди.
Выслушивая истории охранника, Дэн чуть было не пропустил того, кого ждал. Через калитку прошел молодой мужчина, кивком головы прощаясь с охранником. Тот кивнул в ответ и осведомился:
– Уже домой собрался? Что-то рано сегодня.
– Смена не моя. Это я к Горковичу напросился. Случай больно интересный, – пояснил мужчина.
– Неужто интересней «радужных»? – продолжал допытываться охранник.
– Ну, этих никто не переплюнет, – на ходу бросил мужчина, явно не испытывая желания поболтать.
