По ту сторону времени

Спустя несколько минут они уже были в парке. Джон с восхищением разглядывал все вокруг. У любого прохожего могло сложиться впечатление, что этот чудак никогда раньше не видел ничего подобного. Амелия и Стейси, куда более наблюдательные, чем большинство прохожих, уже давно заподозрили, что с их новым знакомым что-то не так.

Однако Стейси, в отличие от своей подруги, была практически равнодушна к этому странному типу. Он забавлял ее, и ей доставляло удовольствие над ним посмеиваться, только всего.

– Расскажите нам о своей работе на ферме, Джон, – с нескрываемым намерением подловить его, попросила Стейси, – нам интересно, чем вы там занимаетесь и по каким делам так часто ездите в город… Я слышала, что работники фермы никогда ее не покидают.

– Ну… – начал Джон, застигнутый врасплох ее замечанием, – я отвечаю за работу склада, пополняю припасы и все такое…

– Да? А мне казалось, что на ферме все производят сами… Что же вам нужно покупать в городе?

– Я… я ничего в городе не покупаю, я проверяю склады и…

– Стейси, это ты? Как же я рад тебя видеть! Надо же, я как раз хотел тебе написать на этой неделе, – веселый восторженный голос молодого человека, появившегося словно из ниоткуда прервал несвязный ответ Джона. Он был этому очень рад, потому что вопросы недоброжелательной знакомой чуть было не поставили его в тупик.

Глава ІX

– Мистер Болтон, знакомьтесь, это мой друг Питер, – Питер, натянуто улыбнувшись, протянул руку Джону, – мы с ним не виделись целую вечность. Я даже не знала, что он уже в городе. Надеюсь, вы извините меня. И ты, дорогая Амелия. Я с радостью послушаю ваш занимательный рассказ о работе на ферме как-нибудь в другой раз.

Питер, красивый молодой человек лет двадцати пяти, был одет в военную форму, прекрасно дополнявшую весь его мужественный образ. В любой другой ситуации это показалось бы Джону странным, ведь он не слишком часто встречал военных и был уверен, что никто не должен ходить в военной форме по городу без особой на то причины. Но сейчас он был слишком рад этому стечению обстоятельств, прервавшему их беседу, чтобы придавать этому значение.

Джон вздохнул с облегчением. Появление Питера буквально спасло его. Теперь у него есть немного времени, чтобы продумать путь к отступлению.

– Ты хочешь сказать, что собираешься нас оставить, Стейси? – с наигранной грустью в голосе обратилась к своей подруге Амелия – а я надеялась, мы сможем вместе погулять по парку. Вот так ты и обмениваешь лучшую подругу на какого-то смазливого парня.

– Да, именно так я и делаю, – ответила Стейси, широко улыбаясь, она прекрасно понимала, что ее подруга шутит и вовсе на нее не обижается – не сомневаюсь, вы с мистером Болтоном тоже хорошо проведете время. Не забудь рассказать мне все! А с вами, Джон, мы обязательно должны встретиться снова. Была безмерно рада с вами познакомиться. Прекрасного дня вам!

Джон был очень доволен таким стечением обстоятельств. Сейчас он видел Стейси совсем в других красках, чем несколько минут назад, когда они только познакомились. Теперь он даже находил ее очень привлекательной. Он обратил внимание на ее каштановые волосы и светло-карие глаза и почувствовал, что она вовсе не так уж груба и самодовольна. Джон даже поймал себя на мысли, что был бы не против снова повидаться с ней. Он тепло простился с ней и с Питером, почувствовав огромное облегчение.

Теперь он остался с Амелией наедине. Когда они направились вглубь парка, Джон вовсе забыл и о Стейси, и о ее друге, и о том, что они обсуждали до того, как их прервало появление Питера.

– Итак, вы собираетесь начать говорить мне правду, мистер Болтон? – нотки упрека, прозвучавшие в голосе его спутницы, быстро сгладились последовавшим за ними детским смешком.

– Правду? – переспросил, изображая недоумение, ее собеседник. – Даже не знаю, какую еще правду вы хотите от меня услышать, мисс Амелия.

– Джон, вы же это не всерьез, верно? Вы же не думаете, что я не замечаю ваше притворство. Вы явно что-то скрываете. Признайтесь, вы не работаете на ферме, я права? Не удивлюсь, если вы и вовсе никогда не бывали ни в одном из фермерских угодий.

– Да, вы правы, я не работаю на ферме. Я всего лишь…

– Только не вздумаете мне снова лгать, Болтон, – смеясь, оборвала его Амелия, чему молодой человек был очень рад, ведь он не имел ни малейшего понятия о том, что соврать на этот раз, – я вижу вас насквозь. Не хотите говорить правду, тогда я вас не задерживаю, можете идти, куда шли. Если же вы намерены продолжить беседу, жду от вас рассказ о том, как все обстоит на самом деле, – она ободряюще улыбнулась ему, ей вовсе не хотелось, чтобы он испугался и решил уйти.

Девушка снова заставила Джона задуматься. Уже второй раз за столь короткое время он чувствует себя пораженным до глубины души. Нет, он не был слишком впечатлительным. Но весь сегодняшний день был для него чересчур большим стрессом. Это удивительное место, где люди изысканно одеты и так непохожи на всех его знакомых, и улицы такие яркие и светлые. Он чувствовал простор и свежесть, до сих пор совсем ему неведомые. Амелия, такая искренняя и открытая, вместе с тем, слишком проницательная и, возможно, опасная… Ее смех, заставляющий задаваться вопросом, слышал ли он вообще смех когда-либо до встречи с ней. Еще и этот парк, такой тихий, спокойный и величественно прекрасный. Все осложнялось тем, что он не спал уже почти сутки, и его мозг настойчиво требовал отдыха. Но Джон понимал, что просто не может упустить такой шанс. Нужно действовать. Но как?

Как же ему следует поступить в этой ситуации? Рассказать ей все? Но он ведь впервые видит ее. Он не знает, кто она и почему им интересуется. Джон еще с раннего детства усвоил, что не стоит доверять незнакомцам. Просто уйти и забыть об этой встрече? Но ведь Амелия так прекрасна! Может ли он упустить такой шанс? Посчастливится ли ему еще раз увидеть ее? Возможно, стоит просто придумать какую-то более убедительную ложь? Слишком рискованно – его новая знакомая вряд ли простит ему это.

Казалось, прошла целая вечность. Они в молчании гуляли по парку, Амелия терпеливо ждала, что же ответит ей ее странноватый собеседник.

– Давайте присядем куда-нибудь, где нас никто не услышит, Амелия – предложил наконец Джон – я расскажу вам правду.

Глава X

Я не слишком много знаю о том, что здесь нормально, а что – нет. Поэтому не судите строго. Мой рассказ может показаться странным и нелепым. Прошу, не перебивайте меня. Мне хочется рассказать вам все, пусть даже вы мне и не поверите. Надеюсь, вы никуда не спешите, потому что я сам не имею ни малейшего представления, как скоро я смогу закончить свой рассказ. Постараюсь не занять слишком много вашего времени.

Сегодня я впервые увидел солнце. Нет, я не слепой, которому посчастливилось прозреть. Хотя… кто знает, вполне возможно, я сегодня впервые вижу по-настоящему. О солнце я до этого только читал, читал и никому не мог рассказать о нем. Мне сложно сказать, почему. То ли от страха, что меня засмеют, то ли от осознания, что у меня могут быть неприятности, если о моей страсти к чтению узнает мое начальство. Можете смеяться надо мной, но я не был даже уверен, что солнце до сих пор существует.

Я живу в этом городе с самого рождения, однако сегодня, кажется, я впервые вижу его. Впервые хожу по его улицам. Впервые вижу людей и все эти прекрасные здания. Все мне здесь очень нравится. Все так ново, так удивительно. Это все напоминает мне отрывки из фантастического романа, которые мне удалось собрать, убирая мусор на нашем складе. Светлые улицы, деревья, облака, голубое небо…И вы, мисс Амелия.

До сих пор не верю, что я здесь сейчас и это все происходит со мной. Порой мне кажется, что я вот-вот проснусь и снова окажусь в своей темной комнате. Простите, я не слишком связно излагаю свои мысли. Если я не сплю, то очень хочу спать, потому что в это время я обычно давно в постели. Вам это кажется странным? Теперь и мне начинает так казаться…

Я так давно мечтал об этом моменте, что уже и перестал верить, что он когда-либо наступит. Сидя здесь, в этом парке с вами, я мечтаю лишь об одном: никогда не покидать его. Возможно, вы понимаете меня, ведь и сами любите здесь гулять. Но есть в этом моменте что-то, что может увидеть лишь тот, кто был слеп, а затем прозрел.

Я чувствую, что начинаю прозревать. Да, я вижу. Возможно, еще слишком туманно. Возможно, зрение вернулось ко мне слишком ненадолго. И все же, я вижу. И ради этого момента можно было прожить слепцом всю жизнь. Вы не понимаете меня, и это я вижу. Вам не терпится понять, что происходит? И мне тоже. Спасибо за то, что слушаете меня. Надеюсь, скоро я смогу вознаградить вас за ваше терпение.

Я не работаю на ферме. Я действительно никогда там не был. Признаться, я не был даже уверен в том, что за городом есть хотя бы одна ферма. Ведь я никогда раньше не покидал его пределы. Я живу в соседнем квартале. Совсем недалеко отсюда. Но я почти уверен, что никогда не бывал в этом парке (как, впрочем, и в любом другом). Нам не разрешают здесь гулять.

Наверное, я произвожу не самое лучшее впечатление. В свое оправдание могу сказать, что я бывал и в гораздо лучшей форме. Возможно, гуляя ночью после длинной рабочей смены по парку с незнакомцем, вы бы меня лучше поняли.

Я живу и работаю в этом городе всю свою жизнь. Но мы с вами никогда не встречались. Не только потому что, как, наверное, каждый может заметить, мы с вами совершенно из разных классов общества. Не только потому что между нами нет ничего общего (если, конечно, не считать того, что мы оба – представители человеческого рода). Но и потому что, живя в одном городе, мы с вами живем в разных мирах. И это не просто красивый образ. Я говорю буквально. Вам сложно в это поверить? Мне тоже.

Я убежден, что сегодняшний день изменит мою жизнь. И мне так хочется, чтобы он изменил и вашу. Чтобы попасть сюда сегодня, чтобы пройтись по городским улицам и увидеть солнце, я совершил преступление. И пока я не уверен, что оно сойдет мне с рук…

Глава XI

Опасения Джона не были безосновательными. Он, хотя и не слишком много знал о том, как на самом деле устроен мир, в котором он родился, в своих рассказал был не так уж и далек от истины. Да, в некоторых подробностях он явно преувеличивал, поддаваясь собственным эмоциям и страхам. Другие моменты он просто не мог описать, потому что сам с трудом представлял, как и почему они работают. Пожалуй, как и большинство других людей, Джон испытывал страх. Но было что-то, что его очень отличало от тех, кто жил и работал рядом с ним: он не считал, что страх – это нормально. Его не покидала мысль о том, что что-то здесь не так.

Временами молодой человек ломал голову над вопросом о том, почему он отличается от всех остальных. Он не мог понять, почему никто больше не задает тех вопросов, которые волнуют его. Он не знал, почему люди всегда так странно реагируют на его сомнения и недовольство. Сталкиваясь с подобными сложностями с раннего детства, Джон уже привык, что ему не с кем поговорить и потерял всякую надежду быть понятым. И все же, было что-то, что просто не давало ему покоя. Он всеми силами пытался выяснить, с чем связана его непохожесть на тех, кто его окружает.

Пока была жива мать, он постоянно донимал ее вопросами, на что она почти всегда отвечала, что еще не время об этом говорить. Когда она умерла, несчастный с горечью осознал, что теперь у него не осталось шансов докопаться до истины. Но мысль о том, что он не готов мириться со сложившимся положением вещей постоянно не давала ему покоя. Наверное, именно поэтому Джон оказался там, где до него не смог побывать никто из жителей района. Хотя ему самому это больше казалось везеньем или случайностью.

Обычный обыватель Ночной зоны (именно так назывался район, в котором жил Джон и его соседи) не видел никакой проблемы во всем происходящем и даже не догадывался, что место, где он живет кто-то может так называть. Каждый там был убежден, что их небольшой мрачный уголок – это и есть весь Солисбург. Никому из них и в голову не могло прийти, что существует какой-то другой мир. Да и думать об этом им было не нужно, ведь они были уверены в том, что живут лучше жителей других уголков мира. Стоит признать, что никто из них практически ничего не знал обо всех этих уголках.

В школе об этом им никто не рассказывал, да и в обществе это крайне редко обсуждалось. Было вполне достаточно знать, что в других местах люди живут намного хуже. Возможно, именно это заставляло людей смиряться с невкусной едой, плохими условиями для жизни и отсутствием возможности путешествовать. В этом мрачном, оторванном от всего мира месте люди были всем довольны и не видели особенных поводов для того, чтобы жаловаться и требовать перемен. Если и находились те, кому хотелось позадавать лишние вопросы, страх достаточно быстро ставил их на место. Жители гетто знали, что все, кто проявляет недовольство – враги общества, которых нужно от него изолировать.

Джона же не устраивал порядок вещей. Ему всегда казалось, что что-то в его мире не так. Он чувствовал, какую-то внутреннюю уверенность в том, что все должно быть иначе. Поэтому одним вечером после работы, добравшись до своего квартала на последнем поезде, он не стал сразу идти домой, а решил немного побродить по городу. Проходя по слабоосвещенным улицам, он задавался вопросом о том, почему в их мире так мало света, почему небо у них над головой всегда такое темное и безжизненное. Джон был практически уверен в том, что это небо отличается от того, что он видит в окнах у себя на работе. Это представлялось ему чем-то не совсем естественным, не поддающимся объяснениям.

Когда Джон, впервые придя на работу, задался этим вопросом, ему объяснили, что небо, когда смотришь на него через окно просто выглядит иначе. Стоило ему начать спрашивать о том, почему ни в одном из жилых зданий нет окон, ему сразу же дали понять, что не нужно задавать лишних вопросов. Это, однако, не развеяло его сомнений.

Молодой человек всегда лелеял мечты о лучшем мире и поэтому не слишком много значения придавал миру настоящему. Работал он усердно, но это не доставляло ему удовольствие. Ему не нравился тот мрачный город, который он видел изо дня в день. Идя по улице, он не обращал внимания ни на людей, столпившихся у прилавков магазинов, ни витрины, которые вовсе не казались ему привлекательными.

Он словно что-то искал. Бродя по городским улицам, он вдруг заметил, как оказался в тупике. «Наверное, я просто не заметил один из запрещающих знаков» – подумал Джон, оглядываюсь по сторонам. Он оказался прав: за его спиной в нескольких шагах от него был расположен предупреждающий знак. Джон не был уверен, что когда-либо бывал в этом районе. Но сказать об этом наверняка было сложно, ведь все здания вокруг были так похожи друг на друга.

Впрочем, была здесь постройка, отличавшаяся от остальных. Одно из зданий было выше, настолько, что Джон не мог разглядеть, где именно оно заканчивается: его верхние этажи будто растворялись в темноте. Подойдя поближе, он заметил, что на фасаде здания вовсе не было двери. Он хорошо знал, что рабочим строго запрещено заходить в другие здания, кроме своих домов и специально отделенных общественных построек. Но ни этот запрет, ни отсутствие двери не усмиряли любопытство Джона.

Несколько минут спустя ему удалось найти в торце здания нечто похожее на дверь. Ее было сложно заметить, Джон даже подумал, что ее нарочно спрятали, это только усилило его желание узнать, что же за ней находится. Открыть ее стоило ему немалых усилий. Когда она, наконец, поддалась, его ждало разочарование. Он не увидел ничего кроме лестничных ступенек, идущих вверх. Ему понадобилось немало времени и сил, чтобы подняться по ней. Несколько раз, преодолевая очередной лестничный пролет, молодой человек ловил себя на мысли, что этим ступенькам попросту нет конца. И все же, любопытство толкало его вперед, преодолевая сомнения и усталость.

В завершении своего восхождения он увидел над собой люк. Поднять его было не так уж просто. Ему понадобилось приложить немало усилий, чтобы понять, как работает замок на нем. В конце концов он смог убедиться в том, что для преодоления некоторых препятствий грубой силы бывает вполне достаточно. Приподнявши крышку люка, он оказался наверху.

То, что он увидел, поразило его. Вокруг него все буквально сияло. Джон просто не мог поверить своим глазам. Будучи уверенным, что спит, он отправился на покорение нового мира. Но чем больше он убеждался в том, что не спит, тем больше страхов и волнений посещали его: а что если его кто-то видел, что если за ним следят?

Глава XII

– Ну почему же вы остановились? – Амелия была взволнована, незаконченный рассказ Джона она прослушала на одном дыхании – у меня, конечно же, очень много вопросов, но мне не терпится дослушать историю до конца!

– Тише! Мне кажется, за нами следят. – сказал Джон, понизив голос – Те два человека, один в шляпе и пальто, а другой в темно-синем костюме. Вы видите их?

– Да, Джон, я вижу их. По-моему, это обычные прохожие. Я не вижу в них ничего подозрительного, продолжайте – Амелии очень хотелось услышать продолжение рассказа, поэтому она не придавала значения ничему, что напрямую не касалось истории ее собеседника.

– Хорошо, хорошо, вы меня успокоили, понимаю, вы хотите как можно скорее услышать продолжение. – рассказчик не хотел расстраивать свою новую знакомую, поэтому вопреки всем подозрениям (а они отнюдь не утихли после ее слов), продолжил рассказ.

Я, как и все мои знакомые, живем словно в другом измерении. Всю жизнь меня учили, что работа и сон – это единственные составляющие жизни порядочного человека. Общество, в котором я живу, сильно ограничено. Нам не позволено знать обо всей той красоте, которая окружает нас с вами в этом тихом парке.

Знаете, а ведь нам всю жизнь говорили, что это ложь, выдумка. Нас уверяли в том, что нет никакой другой жизни. Нас учили и продолжают учить, что мы живем так же, как и все люди в остальном мире, если не намного лучше. Еще будучи ребенком, я пытался задавать вопросы, стремясь выяснить, есть ли какая-то другая жизнь. Я воображал, что где-то далеко мир может быть совсем другим. За это меня наказывали. Никто не хотел со мной общаться. Меня считали чудаком, и до сих пор считают…

Мои родители, только они понимали меня. Для меня они всегда были поддержкой и утешением. Отец научил меня всему, что отличает меня от других. Это он сохранил для меня книги, благодаря которым я мог путешествовать в другие миры. Я бережно хранил эти отрывки самых разных произведений. Признаться, я никогда не был уверен в том, что эти миры существовали когда-либо на самом деле. Мне очень хотелось в это верить, но все вокруг убеждали меня в том, что это не так.

К сожалению, с отцом и матерью мне не удавалось слишком часто видеться. Оба они почти весь день работали, а я почти весь день проводил в школе, где учителя старательно пытались сделать из меня прилежного ученика, такого же, как и все остальные. Я не слишком внимательно слушал, мечтая о других мирах, и о том, что когда-нибудь все изменится. Мне было сложно понять, почему все остальные считают происходящее нормальным. Мне не хотелось верить, что все это и есть настоящая жизнь.

Родители всегда старались поддерживать во мне эту веру. Все то немногое время, что мы проводили вместе, они шутили, смеялись, рассказывали мне забавные истории о сказочных странах и никогда не сдающихся героях. Время, которое я проводил с ними, казалось мне самым счастливым и волшебным.

Мой отец, он умер, пытаясь отыскать другой мир. Я был еще совсем ребенком, мне было лет девять, когда его не стало. Мама и учителя пытались убедить меня в том, что он отправился в очень длительную командировку, и никто не знает, когда он вернется. Меня убеждали, пока я не притворился, что верю им. Раньше я думал, что это как-то связано с тем, что отец пытался отстаивать мои права в школе, надеялся, что его просто отослали куда-то, и он скоро вернется. Но теперь я знаю, что это неправда. Я знаю, что его убили.

Мой отец слишком много знал, был слишком непохож на других. Поэтому власти и решили от него избавиться. Они убирают всех, кто представляет для них угрозу. Думаю, поэтому желающих поспорить с правилами становится все меньше и меньше. Но меня это не пугает, я не остановлюсь, пока не узнаю правду.

– О, Джон, мне так жаль вашего отца… – на щеках у Амелии выступили слезы, такая веселая еще несколько минут назад, она совсем изменилась, проникнувшись историей своего собеседника – В то, что вы рассказываете, просто невозможно поверить! Это просто немыслимо, что где-то на земле могут так обращаться с людьми. А ваша мать, она ведь еще жива, правда?

– Все хорошо, Амелия, не волнуйтесь за меня, – Джон улыбнулся, ободрившись сочувствием очаровавшей его девушки – если вам тяжело слушать об этом, я могу не продолжать.

– Нет, что вы! Конечно, продолжайте. Я не прощу вам, если вы не доведете свой рассказ до конца. В него, конечно, сложно поверить, но довольствоваться его незавершенной версией – еще сложнее. Прошу, продолжайте.

– Вы спрашивали меня о моей матери. К сожалению, она тоже умерла. Вот уже восемь лет как ее не стало. Она заболела какой-то странной болезнью. Врачи не смогли ей помочь. Она ушла так быстро… Но я не думаю, что они вообще хотели ей помогать. Я не виню их, ведь не могу ничего доказать, но верю, что её смерти можно было избежать. Эх, если бы у нас было больше денег, возможно, они отнеслись к ней с бо́льшим вниманием. Но сейчас уже поздно об этом жалеть. Выходит, мне остается только быть благодарным за то, что мне удалось провести с ней намного больше времени, чем с моим отцом.

– Мне очень жаль, Джон. Жаль, что ее не удалось спасти. Надеюсь, у вас сохранилось много приятных воспоминаний о ней. Моя мать тоже умерла. Еще когда я была совсем маленькой. Я почти не знала ее. Понимаю, как вам тяжело без нее.

– Спасибо вам за поддержку, Амелия. Мне так хочется рассказать вам все! Мне так дорого ваше участие – Джон очень растрогался и с трудом сдерживал свои эмоции.

– Все в порядке, это я должна вас благодарить, конечно, продолжайте.

– Да, я как раз приближаюсь к главному. Мир, в котором я живу, так близок к миру, где мы сейчас находимся. Намного ближе, чем можно было бы представить. Мы живем и работаем в этом же самом городе, в этих же самых зданиях. Но вот только…

Джона прервал шум, доносящийся откуда-то из центра города. Это огромные часы отбивали время. Было уже шесть часов вечера. Молодому человеку этот звук показался незнакомым, в тот момент он был уверен, что никогда не слышал его раньше.

– Что это за шум, Амелия?

– Вы не знаете? – с улыбкой переспросила девушка – Это же часы нашего бизнес-центра. Они отбивают время. Напоминают всем, что уже шесть часов и всем, кто засиделся в офисе, пора прекращать торги и работу.

Амелия не могла не заметить, как эта новость повлияла на ее собеседника. Джон был очень взволнован. Он резко вскочил и осмотрелся по сторонам. Было понятно, что он куда-то очень торопится.

– Простите меня, Амелия, я вынужден бежать. Я очень-очень опаздываю на работу. С вами я практически потерял счет времени. Я был безмерно счастлив познакомиться с вами.

Он нежно взял ее руки в свои и поцеловал их. Еще раньше, чем девушка успела опомниться, он уже стремительно убегал вглубь парка.

– Джон, пожалуйста, подождите! Куда вы так торопитесь? Все офисы и магазины ведь уже закрыты. Никто ведь не работает в это время… – Амелия кричала во весь голос, надеясь, что ее сбежавший собеседник все-таки услышит ее.

– Для нас работа только начинается! – обернувшись на прощанье, прокричал он в ответ.

Глава XIII

Придя на работу, Джон старался привлекать к себе как можно меньше внимания. К счастью, в этом не было ничего особенно сложного, ведь его коллеги и так не слишком интересовались им и его жизнью. Как ни странно, он почти не чувствовал усталости. Ему просто хотелось, чтобы его смена как можно быстрее закончилась, чтобы он мог снова отправиться в тот дивный новый мир, с которым он только что познакомился. Мысли у него в голове смешались. Он просто не мог поверить, что на самом деле был в том самом месте, о существовании которого мечтал всю свою жизнь.

Джону хотелось поделиться с другими своими открытиями, но он хорошо понимал, что его никто и слушать не станет. Несмотря на то что он, казалось бы, уже давно привык к такому положению вещей, одиночество иногда просто разъедало его изнутри. Тем более сейчас, когда он впервые за столько времени увидел по-настоящему живых людей, открытых к общению и готовых выслушать его. Тем более сейчас, когда он открыл для себя мир, о котором давно мечтал. В тот момент молодой человек был готов рассказать обо всем первому встречному, забыв обо всех своих страхах и подозрительности, сопровождавших его всю жизнь.