Последний дракон. Побег в снежную пустыню

Она подозревала, что отец лукавил насчёт отсутствия у неё должного класса, чтобы не давать ей мамино платье. Наверное, был не готов пока увидеть его на ком-то ещё. Тем более на дочери, которая так на неё похожа.

У дебютанток должна быть очень аккуратная гладкая причёска, волосы по этикету необходимо было убирать назад.

Кэдика уже второй час пыхтела, собирая волосок к волоску.

– Госпожа, ваши волосы лёгкие как пёрышко колибри! Я извела уже практически целую баночку пчелиного воска, а они все равно пушатся! Мне бабушка рассказывала, что раньше причёски крепили медвежьим жиром, и всё прекрасно держалось, а сейчас напридумывали всяких паст и восков! – ворчала служанка.

– Прекращай бурчать! – одёрнула её Кайдана. – Какой ещё медвежий жир! Ещё барсучий предложи! Чтобы моя голова выглядела так, словно я неделю не мылась! К тому же, я слышала, что такие причёски постоянно привлекали грызунов. Одной даме прямо на приёме голодная крыса обглодала лицо!

– Да ладно! Чего эта крыса, совсем глупая что ли? При всех бросилась…

Больше, однако, Кэдика не спорила.

Наэр Мирас не мог позволить себе нанять экипаж, чтобы отправить детей на приём, но, на счастье Кайданы и Даннера, семейство Кион проживало всего лишь в нескольких домах от них вниз по улице. Так что они могли спокойно дойти пешком, не опасаясь дорожной пыли, которая осядет на башмаках, туфельках и подоле платья.

Гости стекались к дому Юбея небольшими партиями. Самые ушлые из родителей скинулись, чтобы их дети ехали в экипаже вместе.

Кайдана и Даннер дождались, пока очередная партия гостей скроется за калиткой, и поспешили ко входу. Не хотелось им ловить на себе высокомерные или жалостливые взгляды.

Брат распахнул калитку перед сестрой и та, придерживая платье, поспешно проскользнула внутрь.

Они прошли вперёд по специально оборудованной для гостей тропинке. Достаточно узкая, на ней едва могли разойтись два человека, мощёная серо-зелёным камнем. Ею не пользовались хозяева, для которых в доме был отдельный вход, также по ней запрещалось ходить слугам.

Следить за соблюдением правил, кстати, тоже должен был слуга. Но при этом вступать на "гостевой" камень ему всё равно было запрещено. А нарушителей он мог отстреливать дротиками с парализующим ядом древесного паука из длинной духовой трубки. Господин Мирас никогда не одобрял такого отношения к слугам, утверждая, что у каждого человека есть чувство собственного достоинства, и принижать его – грешно. Но говорил, разумеется, только в стенах дома, предупредив детей, чтоб не болтали о его либеральных взглядах.

Дверь для гостей была очень низкой, так что всем входящим приходилось сильно наклонять голову, чтобы не удариться. Это тоже была часть церемонии. Гости, попадающие в дом, должны были таким образом смирить свой нрав, признавая главенство хозяина.

Женщинам, которые нередко делали сложные высокие причёски, нагибаться приходилось ещё ниже. И входили они, как правило, после мужчины, сопровождающего их. Без мужского сопровождения в гости могли ходить лишь дамы, торгующие телом. Но кто пустит таких в приличный дом?

Когда они после вечернего полумрака улицы вошли в главный зал, Кайдана слегка прикрыла рукой глаза.

Тщеславное семейство Кион не пожалело денег на магическое освещение. Яркие фонари были развешены вдоль стен. А таблички с цитатами древних мудрецов даже были подсвечены огоньками разных цветов: розовыми, золотыми, голубыми, красными или зелёными.

Традиция развешивать во время балов свитки с изречениями почитаемых мужей возникла несколько сотен лет назад. Гости обязательно должны были выразить своё восхищение подбором цитат и глубиной их мудрости.

Но практический смысл развешивания таких табличек заключался в том, чтобы придать балам более духовный смысл. Иначе получалось, что люди приходят туда напиваться, наедаться, танцевать и флиртовать.

Кроме того, эти свитки были поводом завести беседу. Не все ощущают себя в светском обществе как рыба в воде, а тут тебе мудрец как бы даёт подсказку, о чём можно поговорить с дамой.

Даннер отвёл сестру к столу дебютанток и тут же ретировался, считая свой братский долг выполненным. Побежал искать предмет своего обожания. Чего еще ожидать от влюбленного парня?

Столы с закусками были расставлены вдоль одной из стен. Стульев не предполагалось, так как гости на подобного рода приёмах не должны были задерживаться за едой, можно было только слегка перекусывать.

Зато пить можно было сколько угодно. Всем, кроме дебютанток. Они должны были сохранять трезвый рассудок.

Быстрым профессиональным взглядом оглядев потенциальных конкуренток на внимание респектабельных мужчин, Кайдана частично успокоилась. Частично – потому, что красотой ей действительно уступали абсолютно все. Кто-то явно переборщил с косметикой, пытаясь скрыть несовершенство кожи, у кого-то – лишний вес, который не помещался в корсет, кто-то сутулился.

Но вот наряды… Родители не пожалели денег на серебряную вышивку не только на корсетах, но и на самих платьях, причёски богато украшены жемчугом, а не подколотые простой и скромной заколкой, как у неё.

"Зато она очень древняя, досталась матери от бабушки, а той – от её матери. Она была сделана основателями ювелирного дома Юкай, известного сейчас по всей стране", – подумала Кайдана и гордо расправила плечи.

– Кайдана Мирас! Надо же! Ты что, проникла через вход для прислуги? Неужели тебя сюда пригласили? – деланно громко удивилась одна из девиц.

Зейла Невис – прыщавая дочка бывшего десятника императорской армии, который лет двадцать назад отличился на поле боя. Единственный не сбежал во время капитуляции его отряда. Как заявляли императорские глашатаи, стал единственным, чей дух не сломили превосходящие силы противника. Но злые языки поговаривали, что достопочтенный командующий Невис просто был мертвецкий пьян, а солдаты забыли его в палатке в куче тряпья. Враги не заметили и прошли мимо.

Всех дезертиров, разумеется, казнили. Тех, кого поймали. А Невиса представили к награде. С тех пор он считал алкоголь своим спасением и пил, не просыхая. По этой причине его тихо отправили на пенсию, чтобы не портить так старательно созданный образ героя.

А образцы для подражания сейчас были нужны правительству, когда военное сословие усилило своё влияние, и открыто высказывало недовольство излишне демократичной политикой императора. Вот, мол, на ком держится империя! Только воины способны обеспечить стабильность и процветание.

– Зейла, дорогая, следи за своими белилами! На тебе столько штукатурки, что она уже сыплется тебе в стакан! Ещё немного и потенциальные женихи увидят твои прыщи размером с Вечную гору, – насмешливо парировала Кайдана.

Зейла тут же сдулась, машинально схватившись рукой за лицо.

Кайдана призывно улыбнулась остальным девушкам. Давайте, нападайте!

Желающих не нашлось. Все знали, насколько эта выскочка Мирас остра на язык. А её зоркий глаз обязательно найдёт недостатки даже в самой изящной и хорошо подготовленной из девиц.

Даннер уже вовсю распушил перья, поблёскивая глазами на свою обожаемую Фаринку. Та призывно хохотала, и здоровый румянец на её пухлых щеках проступал даже сквозь старательно нанесённый слой самых качественных белил.

Кайдана постаралась ни на что не отвлекаться. Ей было очень важно победить сегодня. Она уже заметила знакомое лицо – преподаватель танцев из императорской школы, господин Эри. Высокий, очень стройный блондин с надменным лицом.

Он тоже узнал её и легонько кивнул. Кайдана в ответ поклонилась. Определённо, он будет судить дебютанток. Но рассчитывать на его снисхождение из-за их знакомства не стоит. Он и в школе не давал ей спуска.

Если она окажется лучшей среди дебютанток, это не только сделает её более желанной невестой, но и даст возможность посещать подобные приёмы абсолютно бесплатно. Ведь они устраивались не только за счёт принимающей стороны, которая, по сути, лишь предоставляла площадку и своих слуг.

Гости платили обязательные взносы, которые семейству Мирас были не по карману. То есть она не сможет посещать достаточное количество приёмов, чтобы завязать выгодные и приятные знакомства. Поэтому должна была победить во что бы то ни стало.

Первое испытание она прошла неплохо. Нужно было поддержать светскую беседу. Кайдана намеренно держалась поближе к табличке, на которой была цитата известного ей автора. Она читала многие его труды и во многом была с ним согласна.

К ней подошёл тесть господина Юбэя. Сначала, как вводится, осведомился о здоровье отца, выразил свои сожаления по поводу кончины матери, похвалил энергичность её брата, Кайдана так же вежливо осведомилась о здоровье его родственников.

Затем они наконец перешли к изречению: "Судьба не станет преградой для твёрдого духом, напротив – она будет ему верной союзницей в делах".

Кайдана выразила согласие с этим утверждением, смело рассудив, что излишний фатализм вреден, так как мешает развитию. А упорная работа и стремление к цели могут переломить ход истории любого человека.

Тестю господина Юбея очень импонировал такой подход к жизни, так как он сам поднялся из низов, перепрыгнув аж три ступени по социальной лестнице. Поэтому девушка не сомневалась, что он даст ей высокую оценку.

Умение чувствовать собеседника – было ещё одной необходимой чертой для успешной светской девушки. Причём быть честной тут было совершенно необязательно. А иногда – даже вредно. Нужно было считать настроение человека и подстроиться под него. Если бы ей попался кто-то иных взглядов, Кайдана с лёгкостью бы свернула разговор на тему того, что к судьбе стоит относиться уважительно и тому подобное.

На втором испытании нужно было развлечь гостей игрой на музыкальном инструменте. Обычно использовались флейта или кварция – ручная арфа с пятью струнами. Извлечь большое количество разнообразных звуков из неё считалась проблематичным. Поэтому за игру на ней обычно давали дополнительные баллы. Разумеется, она выбрала кварцию.

Принесла свою. Простенькую, без украшений в виде драгоценных камней, зато надёжную. Она была уверена, что если бы воспользовалась другой, то ей бы непременно подсунули расстроенную.

Выступать выпало одной из последних. Это затрудняло положение, так как гости уже несколько подустали от музыки. Тем более, некоторые предшественницы совершили ошибку, выбрав слишком длинные мелодии.

Она выбрала песню лишь с двумя куплетами и коротким, но звучным припевом. Голос у неё всегда был прекрасный, поэтому она решила ещё и спеть. За это удалось получить дополнительные баллы. У некоторых за пение могли и отнять уже заработанные. Она усмехнулась про себя.

И третье – танец. Казалось бы, несложное испытание, с учётом того, что девочек учат танцам с детства. Но в данном случае он был групповой. И дебютантки должны были исполнить его так, чтобы всё получилось синхронно, не мешая друг другу. При этом, разумеется, они не репетировали.

Обычно дебютанткам приходилось исполнять танцы стихий: воды, огня, земли и воздуха. Им досталась вода. Он был прост тем, что там нет быстрых и резких движений, а значит меньше вероятность натолкнуться на кого-то из соперниц. Однако движения должны быть очень плавными, нельзя дёргаться и прерываться ни на долю секунды.

Господин Эри вышел в первые ряды, чтобы лучше видеть конкурсанток.

Расслабиться и сосредоточиться на счёте, приглядывая за движениями тех, кто стоял ближе всего.

Внезапно Кайдана заметила, что Зейла как-то невпопад махнула рукой, и что-то блеснуло.

Кайдана тут же догадалась, что это было. Старый и грязный приём. Спрятать в широком рукаве стекло и швырнуть его под ноги соперницы. Обычно в вихре танца, особенно если стоишь не в первом ряду, это удавалось провернуть. Они как раз сейчас продвинулись на третий ряд. Движение в танце стихий предполагает, что каждая девушка обязательно должна побывать в первом ряду перед глазами жюри. Её подошва слишком тонкая. И если она сейчас наступит на стекло, точно поранит ноги.

Доказательств у неё не будет. Её слова против слов Зейлы. Да и кому нужно будет разбираться, второго шанса у неё всё равно не будет.

Сейчас главное не останавливаться. Всего несколько движений, на три счёта. И она уйдёт с этого места. Надо только постараться как-то обтанцевать этот злосчастный разбитый бокал.

Раз-два-три…

Получилось. И… Громкий крик.

Жалко девчонку. Вроде бы одна из подружек Зейлы, кажется, Клара Дорос. Распорола тонкую подошву и нежную кожу на стопе. Еще и упала прямо в кучу осколков. Её платье в районе бедра и ладонь тоже окрасились красным. Несколько танцовщиц в испуге дёрнулись, нарушая ритм.

Но всё-таки в итоге всего одна пострадавшая. Странно, что на начальном этапе ещё никто с отравлением не свалился.

Кайдана не прервалась ни на секунду. Даже выражение её лица не поменялось. Тут каждый сам за себя. Все знали, что этот конкурс довольно жесток. Её отец слишком стар и к тому же убит горем, чтобы долго содержать её. А брат не имеет собственного состояния. И когда еще заработает, дурак влюбленный!

– Кайдана Мирас, вашей выдержке можно только позавидовать! – насмешливо произнес господин Эри, подходя ближе, когда музыка смолкла, и все девушки склонились в глубоком почтительном поклоне перед публикой.

Ее окутал аромат ландышей. Его любимый.

Нельзя было поднимать голову до тех пор, пока кто-то из членов жри не позволит им двигаться.

– Благодарю, господин Эри! Вы очень добры, – ответила девушка, не поднимая головы.

– Кто-нибудь кликните уже лекаря, чтобы помог девушке! Ох уж эти дебютантки! Чего только не придумывают! Я на своём веку насмотрелся и отравлений, и насекомых в причёске, и даже подожжённых платьев… Думаю, никто не будет спорить, что леди Мирас определённо лучшая на сегодняшнем вечере! – небрежно бросил учитель танцев.

Спорить с ним никто не посмел, так как это был человек, приближённый ко двору императора. И водить с ним дружбу мечтали практически все богатые жители квартала.

– Вы можете выпрямиться, не стоит вам стоять так долго крючком, это вредно для осанки, – в голосе господина Эри послышалась улыбка.

Кайдана медленно подняла голову. Она победила! Ей хотелось запрыгать на одной ножке и броситься учителю на шею, но она этого, разумеется, не сделала.

Зато сделал её дорогой братец. Прыгнул обниматься. Не к Эри, разумеется. Даннер подлетел к ней и заключил сестрицу в объятия, нарушая все правила этикета.

– Нам сегодня фартит! – шепнул он ей на ухо, невольно переходя на жаргон.

Она вежливо улыбнулась, аккуратно выпутываясь из братских объятий.

"Нам? Обязательно надо потом узнать, в чём там ему повезло!", – сделала Кайдана зарубочку в памяти.

Она принимала поздравления со скромной улыбкой победительницы. Ещё один шаг на пути к цели пройден. Мама могла бы ею гордиться.

Глава третья. Запекшаяся кровь

Он очнулся на второй день. Резко сел на матрасе. Она как раз перебирала угли в горшке.

Видимо, движение принесло ему боль, потому что он поморщился.

Тем не менее – в первую очередь осмотрел помещение. И остановился глазами на девушке. Она тоже смотрела на него.

Глаза. Не человека. Неестественно зеленые, они словно чуть светились в темноте. Наверное, при обычных обстоятельствах он мог это контролировать, иначе бы его быстро раскусили. Просто сейчас он ранен и слаб.

– Где мой меч?

Молча махнула рукой в сторону противоположной стены. В отношении оружия девушка была не столь гостеприимна. Она очистила лезвие от снега и поставила рукоятью вверх.

Как правильно ухаживать за оружием и хранить его, она не знала. Отец и брат всегда делали это сами, а она не интересовалась процессом. Да и соседство с орудием убийства было не особенно приятным.

– Мы далеко от Отты? – продолжая болезненно морщиться, параллельно ощупывая ребра, спросил он.

– Прилично. А ты оттуда?

– Там был страшный пожар, – произнес он, не слыша ее и словно что-то припоминая. – Наверное, очень много людей погибло. Интересно, насколько сильно разрушен город… Как давно я тут?

– Я нашла тебя вчера без сознания, на поляне в лесу. Сколько ты там пролежал, не знаю. Но не думаю, что долго.

Она ожидала, что он будет задавать вопросы в духе "Кто ты?", "Где я?". Тут он её не особенно удивил. Разве что чуть изменил порядок.

– А где я? Последнее, что помню – я был над горой…

Он словно снова говорил сам с собой. Но тут обнаружил её присутствие. Кажется, это стало для него неприятным открытием.

Девушка набрала в грудь побольше воздуха и решила сразу прояснить самые важные детали.

– Ты и сейчас на горе, я подобрала тебя на поляне. Видимо, ты упал. Был сильно ранен… Я видела, как трансформировалась твоя рука. Ты – метаморф.

Он вперил в неё внимательный взгляд. При этом его глаза поменяли цвет с ярко зелёного на золотистый. С проблесками. И это был очень нехороший блеск.

Она вдруг поняла, что не может выдерживать этот взгляд. И словно ощутила, как сгущается вокруг какая-то злая энергия. Ей подумалось, что такой взгляд этого мальчишки заставил бы отвести глаза даже императорского генерала.

Мучительно долгое мгновение он молчал. Ему ничего не нужно было говорить, она и без слов поняла: сейчас он решает, убить её или оставить в живых.

Она снова подняла на него глаза, ожидая вердикта. Спокойно встретилась с ним взглядом. Машинально прикинула, что, наверное, успеет добежать до меча первой. Он весь переломан, и мышцы, скорее всего, затекли. Но н вел себя так, словно это он хозяин положения.

«Не убьёт», – почему-то подумалось.

И золотистый огонь погас. Внутренняя борьба закончилась победой его "доброй" половины, если таковая существовала. Ну или глупой. Она сама понимала, что для него было бы благоразумнее расправиться с ней как с ненужным свидетелем. Учитывая враждебное отношение общества к оборотням.

– Спасибо, что не оставила меня в лесу, – хрипло произнес он и отвернулся к стене.

"Спасибо, что не стал убивать", – подумала девушка.

Жизнь за жизнь. Его долг ей уплачен.

Облегчения, однако, она не испытала. Кто знает, что у него на уме? Она слышала всякое про метаморфов. Одна легенда удивительнее и страшнее другой. Поговаривали, что они не могут контролировать своё обращение и теряют человеческий разум в теле зверя.

Про драконов же вообще ходили крайне противоречивые слухи. Кто-то говорит об их невероятных размерах, кто-то наоборот – утверждает, что обратившийся дракон не может весить больше человека. Была версия о том, что они пожирают людей. И о том, что они едят только других оборотней.

Наверное, о них ходило больше всего слухов. Потому, что мало кто видел их.

Многие считали, что этот вид метаморфов истреблён навсегда. А наиболее распространёнными и самыми живучими были волки. Поговаривают, что некоторые чиновники военного правительства даже нанимают их на службу, несмотря на непредсказуемость и опасность последних. Вот что значит – смутные времена.

Интересно, а он способен контролировать своего зверя? К тому же, он явно воин. У мечников самоконтроль должен быть получше.  Конечно, если он не из тех, кто уже не может жить, не проливая кровь, пройдя через ад на земле. К сожалению, таких в это дурное время было больше, чем обычно, из-за постоянных локальных сражений, вспыхивающих почти в каждой области страны. Спокойных территорий уже, наверное, не осталось.

Молча глядя в стену, пролежал он где-то до полудня. Ощущалось, что его нынешнее положение его совершенно не устраивает, но что делать, он решить не может. И не может двигаться. Помощи попросить ему что-то мешает. То ли гордость и упрямство, то ли недоверие к ней.

За то время, что он сгорал от противоречий на матрасе, сверля глазами стенку, она успела сходить и набрать ещё хвороста, растопить побольше пресной воды, покрошила в горшок сушёные травы, вскипятила отвар и бросила туда немного пшена. Максимально простой, но сытный обед.

Запах еды заставил его завозиться сильнее. Но он упорно молчал. До тех пор, пока на всю хижину не раздалось голодное бурчание в животе.

Этот звук его точно не порадовал, потому что он раздражённо натянул одеяло, видимо, пытаясь накрыться с головой.

"Надо же, какой стыдливый!", – подумала она.

– Ты сможешь сам поесть? – спросила она.

Спрашивать о том, голоден ли он, не было смысла. За него уже ответил его живот.

Выждав минутку из вежливости, она набрала немного каши в миску и нерешительно приблизилась.

Наклонилась и легонько коснулась его плеча. Он тут же раздражённо дёрнулся. И сразу зашипел от боли. Неудивительно – у него сломано столько всего.

– Поставь рядом и отойди.

«Безупречные» манеры! Солдафон! Выглядит как благородный дворянин, а ведет себя как пьянствующий вояка в трактире. Она по таким местам, разумеется, не ходила, но предполагала, что они ведут себя именно так.

Тем не менее повиновалась. Опустила миску на пол рядом с его головой. Разберётся, раз такой самостоятельный.

Ему нужно было заживлять раны и сращивать кости, и голод был сильным, поэтому метаморф всё-таки неловко повернулся, стиснув зубы. Очень аккуратно сел, опираясь спиной о стену. Медленно зачерпнул кашу деревянной ложкой, пытался есть не спеша, но затем голод взял своё, и он смел миску буквально за пару минут.

Она молча забрала посуду и положила добавки. Вторую порцию он съел уже медленнее.

– Неплохо, но немного переборщила со специями.

– Пожалуйста! – чуть резче, чем нужно, ответила.

Ей показалось, что он испытывает некоторое смущение, и за подобным хамоватым обращением пытается его скрыть. Не выйдет, красавчик! Если хочешь вращаться в высшем обществе, нужно уметь считывать эмоции и настроения людей.

– Как тебя зовут?

Спросил как-то повелительно, будто и не рассчитывая на то, что ему могут не ответить. Воин даже раненный и без меча остается воином.

Она глянула в ярко-зелёные глаза. К счастью, золотых искорок в них сейчас не было.

– Кая.

Сокращённый вариант имени. И без фамилии. Этого ему будет достаточно. Тем более она уже сама привыкла представляться именно так. Если назовет имя своего рода, это может спровоцировать ненужные вопросы. Фамилии могут иметь только представители высшего сословия.

Она продолжала смотреть на него.

– Хочешь узнать моё? – он чуть приподнял бровь.

– Если ты его назовёшь, мне будет проще к тебе обращаться, – кивнула она.

– Маур.

Она не знала, что ему ответить. Приятно познакомиться? Но правда была в том, что ей не было приятно. Всё, что она ощущала рядом с ним, это страх, недоверие, ну и, может быть, немного любопытство.

От этого юноши с глазами взрослого и много повидавшего мужчины веяло опасностью.

Даже перебинтованный от макушки до пяток, еле-еле передвигающийся от одного края матраса до другого, он пугал её до дрожи.

Разве для того она проделала весь этот сложный и долгий путь, чтобы её в итоге сожрал дракон?

Хотя сейчас он сыт. Слопал две большие миски каши. Если ему не надо кормить своего зверя отдельно, у неё есть шансы выжить. Хотя бы сегодня.

В какой-то момент он снова неуютно завозился, повернулся на спину, полежал немного, повернулся на другой бок, ещё полежал. На лице у него при этом отразилось какое-то мучительное выражение.

Да ради всех богов! Ему проще намочить штаны, чем попросить о помощи?

– Если тебе нужно… Там за домом туалет. Могу помочь встать и дойти…

– Сам найду!

Он приподнялся на локтях. Замер на секунду, видимо, собираясь с силами. Затем резко поднялся, выдохнул от боли. И продолжил вставать. Неуклюже перевалившись на бок, встал на четвереньки, немного подышал. Приподнялся на колени и, оперевшись на стену, пошатываясь, встал на ноги.

Сапоги она с него сняла, и он с болью посмотрел вниз. Сейчас ещё и обуваться придётся.

Девушка молча подошла к нему, взяла обувь, дала опереться на своё плечо и помогла ему их натянуть.

– Давай хотя бы до двери провожу, – предложила она.

Он ничего не сказал, но и отказываться не стал. Она расценила молчание как согласие, аккуратно сделала первый шаг. Почти не отрывая стоп, последовал за ней шаркающей походкой.

Она открыла дверь. Но он, оперевшись на косяк, убрал свою руку, осмотрелся вокруг. Его взгляд остановился на кромке леса и неба. Он глянул на солнце, наверное, определял время.

Затем сделал глубокий вдох и первый шаг на снег. Нога немедленно провалилась по щиколотку. Второй шаг он сделал, опираясь рукой о стену, огибая дом.

Кая решила не наблюдать за ним, чтобы не нервировать метаморфа.

Его не было минут пятнадцать, и она уже начала волноваться. Яма не настолько глубокая, чтобы он туда провалился, но он мог обессилеть и потерять сознание.

Когда она уже планировала сходить проверить его, дверь резко распахнулась. Он тяжело дышал и остановился в проёме на какое-то время.