скачать книгу бесплатно
И мое удовольствие его не волнует.
Он здесь не ради этого.
Но для меня глубокий жестокий минет лучшая попытка вернуть себе полный контроль над ситуацией, как бы странно это ни звучало. Привычно расслабляю горло. Вдыхаю воздух носом.
Именно теперь знакомая пелена застилает разум, отключая меня от реальности, в которой я до этого ощущала слишком остро каждое движение. Каждый отклик моего тела.
Теперь я игрушка в его руках.
Он хотел именно этого.
А никого не волнуют чувства игрушка.
Глаза слепят слезы, когда он проникает глубоко в горло, и после глотка обязательно будет саднить. Именно эти неприятные ощущения помогут продержаться рядом с этим внешне совершенным мужчиной оставшиеся семь дней. Не дадут забыть, где мое место рядом с ним.
Хватка на моих волосах становится болезненней, он не дает мне отстраниться и еще раз напоминает хриплым голосом о том, что я должна смотреть на него, хотя я не отводила и не закрывала глаз.
Горячая струя ударяет глубоко в горло, наполняет рот вязкой жидкостью. Он перехватывает основание члена, и несколько капель летят мне на грудь и шею.
Он остается стоять так близко, что я вижу, как подрагивает его живот от последних спазмов оргазма.
Потом он заправляет рубашку обратно в брюки, затягивая на поясе ремень. Мгновение – и он полностью одет, я же по-прежнему на коленях, с привкусом спермы на языке и жемчужными каплями на своем теле.
– Оденься и приведи себя в порядок, – бросает он сухой приказ. – Даю тебе пять минут. После ты будешь добираться в другой конец города на такси. У меня нет желания торчать в этой дыре дольше.
С этими словами он подхватывает пиджак и выходит за дверь, а я остаюсь.
Голая, растрепанная и неудовлетворенная. И что-то мне подсказывает, что так следующие семь дней и будет.
Глава 6
Стоит двери за ним закрыться, как я пулей лечу в душ. Ванная комната скрыта в стене за фальшпанелями из темного дерева. Быстро встаю под горячие струи и совсем не удивляюсь, когда по ту сторону стеклянной перегородки раздаются шаги.
– Он вылетел отсюда как ужаленный! Что произошло, Джеки?
Если бы не Лана, я бы направила струю воды туда, где она мне сейчас больше всего нужна, много мне и не надо. Я бы успела даже с учетом того, что времени у меня в обрез.
Выключаю воду и голая выскакиваю из душа. Не вытираясь, начинаю одеваться. Предусмотрительная тетя-крестная взяла одежду с собой.
– У мужика мадагаскарские тараканы в голове. Он ненавидит меня, Лана, и я понятия не имею почему. А еще он дал мне пять минут, чтобы собраться.
Лана хмурится и быстро набирает нужный номер на телефоне.
– Джеки, просто раньше тебе везло и ты не встречала таких психов, которые ненавидят проституток. Всех, без разбора. В чем выражалась его ненависть? Он сделал тебе больно? Ударил? Оскорбил?
Лана успевает скользнуть взглядом по моему телу и лицу до того, как я натягиваю после белья платье-футляр.
Качаю головой. Он не сделал ничего такого, чего не сделал бы мужчина с женщиной, которую купил за такие деньги. Я не знаю, как объяснить словами то, что я видела в его глазах. Уготованный для меня одной, особый костер, к которому он уже готов поднести спичку.
Тетя зря считает меня счастливицей. Я успела повидать клиентов, которые вымещают свою ярость именно на шлюхах. Но, во-первых, и, как правило, они делают это за меньшие деньги. Нелогично платить несколько миллионов за элиту, когда ты можешь сделать то же самое за пару сотен с любой другой.
Во-вторых, мой клиент не похож на маньяка. Те хотя бы сдерживаются, чтобы жертва ничего не заподозрила до того, как станет слишком поздно. А он не пытался скрыть свои эмоции.
В ванную комнату залетает Ким, по совместительству он еще и визажист. На мне новое белье, платье-футляр и шпильки, а Ким, не церемонясь, принимается вычесывать из моих волос конфетти, которые щедро сыпались на меня на сцене.
– У меня есть одна версия, – вставляю ноги в туфли. – Его запонки подобраны под цвет его глаз, а мужчины сами себе такие вещи не покупают. Возможно, в его жизни была какая-то женщина… – на миг у меня сбивается дыхание, когда Ким тянет мои волосы на затылок.
Ему нравилось наматывать мои волосы на кулак, а я предпочитаю высокие хвосты. Прошлый растрепался, а сейчас у меня снова волос к волоску. Ким быстро стирает влажным ватным диском с моих щек подтеки туши, а после вновь ведет кисточкой по ресницам, обновляя цвет, а я продолжаю:
– В общем, может, у него была жена или невеста. Так или иначе, они расстались. Я думаю, что она ему изменила. И теперь он ненавидит женщин.
– Он может их ненавидеть куда дешевле, – замечает Ким.
– Может, ты просто на нее похожа? – предлагает моя циничная тетушка. – И он хочет отыграться?
Может быть. И перспектива тоже так себе.
– Хоть узнали, кто он такой? Его имя вам понадобится, когда придется объявлять меня в розыск или обращаться за помощью в полицию.
– Не шути так, – обрывает меня Лана. – Узнала, когда прошел первый платеж. Его зовут Адам Грант. Один из охраны вспомнил его лицо, оказалось, он был у нас месяц назад, но тоже анонимно и тогда он не участвовал в аукционе.
– Я была на сцене?
– Да.
Класс. То есть он мог вынашивать план своей мести почти месяц, прежде чем наконец-то заполучил меня.
– И чем он занимается? Торгует смертью? Детьми?
– Какой-то компьютерной музыкой, я так и не поняла толком. В Википедии всего одна страница про это новое направление, а прости, а мне некогда было вчитываться.
Музыка.
Значит, пальцы меня не обманули.
Закончив с макияжем, Ким протягивает мне сумочку. Внутри должны быть телефон, карты, документы и экстренная кнопка. Я уезжаю из агентства, где все было максимально безопасно и продумано, но даже за пределами этих стен я остаюсь под защитой охраны.
Конечно, если он задушит меня раньше, чем я доберусь до экстренной кнопки, то бравые парни в бронежилетах мне не помогут. Но само наличие этой кнопки в моей сумочке меня успокаивает. Не буду с ней расставаться. Никогда.
– Удачи, – шепчет Лана, аккуратно обнимая за плечи.
Покидаю кабинет, спускаюсь по лестнице, но телефон у тетушки оживает:
– Где Жаклин? Он уже завел тачку.
Решение принимаю молниеносно.
Снимаю шпильки и слетаю с лестницы, зажав их под мышкой.
Во фразе «доберешься на такси» скрывался весь паршивый характер мистера Гранта.
Ладно, он учел, что его имя нам станет известно. Но ни мне, ни тете неизвестен его адрес. Это не та информация, которую богачи любят рассказывать кому попало, а в «Желтых страницах» наверняка больше одного Адама Гранта в этом Городе таких же Демонов, как и он. Нет, я не буду называть его городом Ангелов. Только не я.
Вот почему сейчас я должна обязательно уехать вместе с ним. Иначе я просто не пойму, куда добираться. И тогда нарушу условия, оговоренные клиентом, а еще сам контракт. Вдруг он снова захочет оставить меня без оргазма, а меня не будет рядом?
Семь оплаченных дней я должна провести рядом с ним, если только он не даст мне других распоряжений. А если рядом меня не будет, то меня ждут штрафы. Да, Лана прописала в контракте даже штрафы для девочек, на случай недовольства клиента. Скорее обидные, чем разорительные, но сам факт!
Демон с темно-синими глазами знает все подводные камни и нюансы. У него было время изучить условия агентств, вот почему он даже не стал читать их, когда подписывал.
Вылетаю на тротуар и сразу вижу тачку. Черная, хищная, как и его взгляд. Рядом два амбала.
– Ждем только вас, мисс, – широко улыбается один из них, распахивая передо мной дверь.
Музыкант с охраной? Это что-то новенькое.
Расплываюсь в благодарственной улыбке и влетаю в машину, не успев отдышаться. Где тут же напарываюсь на острый, как клинок самурая, взгляд. Убийственно-серьезный.
Мистер Грант недоволен тем, что я успела вовремя.
Грант сидит у противоположного окна, а в салоне хватает места, чтобы я могла не задеть его даже случайно.
Один из амбалов садится за руль, другой – на пассажирское сиденье. Машина трогается, пока я пытаюсь перевести дух и заодно, низко наклонившись, обуться, когда с той стороны сидения летит приказ:
– Сол, еще раз посмотришь туда, куда не должен, и ты уволен, – ровным тоном произносит Грант. – Подними перегородку, Майк.
Между нами и первыми сидениями ползет темное стекло, которое отрезает нас от водителя по имени Майк и второго парня Сола, который и придержал мне дверь, а сейчас, видимо, не удержался и бросил быстрый взгляд на мой вырез, когда я наклонилась.
Я могу об этом только догадываться, поскольку была слишком занята обувью, но от мистера Чудовища любопытный взгляд охранника не укрылся.
Получается, Чудовище не любит делиться игрушками? Ну не приревновал же он в самом деле?
Грант по-прежнему смотрит в боковое окно, не удосуживаясь даже взглянуть на меня, когда начинает говорить:
– Если я увижу, как ты улыбаешься моему обслуживающему персоналу, то и обслуживать будешь только их. Это понятно, Жаклин?
Прочищаю горло.
– Мои действия прописаны в контракте, сэр. Вы не имеете права отдавать меня, просить меня спать с кем-то, кроме вас, и…
– И не приглашать зрителей, пока я тебя трахаю, знаю, – заканчивает он за меня.
Итак, контракт он читал, и очень вдумчиво.
От мысли, что весь этот месяц он вынашивал свой план, коварно расставляя свои сети, готовясь к тому, о чем я не имею ни малейшего понятия, становится не по себе.
Боже, во что я на этот раз влипла?
– Но надо мне рассказывать сказки, что ни один из твоих клиентов никогда не уламывал тебя на оргию, – продолжает Грант. – Групповой секс ведь включен в тот тариф, за который я уже заплатил, и там достаточно лазеек, чтобы исполнить мечты, разве нет?
Он прав.
Но сама я в оргиях участия не принимала и не собираюсь. Как и доказывать что-либо Гранту не буду, тем более что он и не собирается мне верить.
В его голове прочно засел какой-то шаблон, который, как раскаленный гвоздь, выжигает всю его симпатию ко мне на корню, и я не знаю, как убедить его в обратном. И нужно ли?
– Не хотела вас расстроить, сэр. Простите, это была обычная вежливость. Учту ваши пожелания, – мой голос льется мягко, прямо как шелк.
Грант даже поворачивает ко мне лицо.
Растягиваю губы в вежливой улыбке, показывая, мол, отныне я буду улыбаться так широко только ему.
Но он скептически качает головой.
– Так же неубедительно, как и твои стоны, Жаклин. Не стоит.
Глава 7
Дом, в который мы приезжаем, вылизан сверху донизу, как мужчина после групповухи, а сверкает так, будто здесь празднуют Рамадан, Рождество и Хануку одновременно.
Ни один особняк, в котором я была до этого момента, не сравнится с этим.
Каждая травинка и капля воды в кристально-прозрачном бассейне кричат об огромных деньжищах, вбуханных в эту недвижимость, но при этом все выглядит парадоксально уютным и простым. Кирпичные стены и огромные окна залиты теплым карамельным светом, а газон так стильно подстрижен, будто им занимались лучшие звездные стилисты. Здесь как в музее, в котором можно все потрогать, но сейчас делать этого все равно нельзя.
Я должна спешить за Грантом.
Ничто не привлекает внимания Гранта, когда он покидает свой черный внедорожник. Он не оглядывается по сторонам и не осматривается. Идет ровно прямо к дверям.
Я выбираюсь следом и очень стараюсь не глазеть по сторонам, убеждая себя, что это лишь первый вечер и у меня еще будет время все изучить. Конечно, если мне будет это позволено.
Дом стоит на возвышенности, и терраса у бассейна заканчивается прозрачным ограждением вдоль темного обрыва, со стороны которого доносится размеренное дыхание океана. Побережье хоть и рядом, но скорей всего, далеко внизу, но даже тут горячий сухой воздух пропитан солью.
Через окна во всю стен видно, что внутри горит каждый светильник, а мебель и детали интерьера, как ступени лестницы, тоже подсвечены карамельными полосами.
Разумеется, хозяина ждали. Может быть, Грант, как дракон, решил заползти обратно в ту дыру, где все это время копил свои миллионы.
Какой музыкант может себе такое позволить? И какой смысл в таком расточительстве?
В дом Грант входит первым, я едва поспеваю следом. В доме пахнет деревом, чистотой и солью – часть окон стоят нараспашку, как и стеклянная дверь, ведущая на деревянную террасу у бассейна.
Сам Грант пахнет так же или очень похоже, древесная нотка есть и в его парфюме тоже. А соленый привкус на губах теперь ассоциируется только с ним.
Густая тьма за обрывом, вдали которого плещется океан, продолжает меня гипнотизировать, когда в центре просторной гостиной я замечаю жаровню из черного гранита. Остальной декор моментально перестает что-либо значить.
Языки пламени могут кого угодно обмануть своей покорностью, но только не меня. Пламя самое настоящие, а на жаровне горкой сложены, похоже, какие-то особые и специальные угли. Ограждения у жаровни нет, только едва заметное углубление.
Никакого дыма я не чувствую и даже жара нет, но по спине ползет капля холодного пота. Кому, черт побери, пришла идея зажигать настоящий огонь на месте кофейного столика? Зачем это нужно в двадцать первом веке?
– Стой там.
