скачать книгу бесплатно
– Значит, от этой ошибки она выиграет? Ей было суждено погибнуть сегодня, Эдвард. Я просто все исправлю.
Я повторил, отчеканивая каждое слово:
– Я этого не допущу.
Он вскинул брови. Такого он не ожидал, ему в голову не приходило, что я решу остановить его.
Он покачал головой:
– А я не допущу, чтобы Элис жила в постоянной опасности, какой бы незначительной она ни была. Ты ни к кому не относишься так, как я отношусь к ней, Эдвард, тебе не случалось пройти то, через что прошел я, и не важно, видел ты мои воспоминания или нет. Ты просто не понимаешь.
– Речь сейчас не об этом, Джаспер. Просто вот что я тебе скажу: я не позволю тебе причинить вред Изабелле Свон.
И мы воззрились друг на друга – не злясь, а оценивая меру сопротивления. Я чувствовал, как он проверяет мое настроение, мою решимость.
– Джазз, – прервала нас Элис.
Он не сводил с меня глаз еще некоторое время, потом повернулся к ней:
– Не трудись уверять меня, что сама сможешь за себя постоять, Элис. Это я уже знаю. И это ничего не меняет…
– Я не то хотела сказать, – перебила Элис. – Я собиралась попросить тебя об одолжении.
Я увидел, что у нее в мыслях, и разинул рот, громко ахнув. И потрясенно вытаращился на нее, лишь смутно осознавая, что остальные, кроме Элис и Джаспера, устремили на меня настороженные взгляды.
– Я знаю, что ты любишь меня. Спасибо. Но я была бы очень признательна, если бы ты не пытался убить Беллу. Во-первых, Эдвард настроен серьезно, а я не хочу, чтобы вы двое подрались. Во-вторых, она мой друг. По крайней мере, будет им.
Картинка у нее в голове виделась отчетливо, как сквозь стекло: улыбающаяся Элис ледяной белой рукой обнимала Беллу за теплые хрупкие плечи. И Белла тоже улыбалась, обняв Элис за талию.
Видение было прочным и устойчивым, вот только его время оставалось неопределенным.
– Но… Элис… – выговорил Джаспер. Я был не в силах повернуть голову, чтобы увидеть выражение на его лице. Не мог оторваться от образа в видениях Элис, чтобы услышать, о чем он думает.
– Когда-нибудь я буду любить ее, Джазз. И очень рассержусь на тебя, если ты не дашь этому случиться.
Я все еще был прикован к мыслям Элис. Смотрел, как дрожит и мерцает будущее по мере того, как слабеет решимость Джаспера от такой неожиданной просьбы.
– А-ах! – Она вздохнула: его нерешительность создала новое будущее. – Видишь? Белла и не собиралась ничего никому рассказывать. Беспокоиться незачем.
Имя этой девушки она произнесла так… будто отношения между ними уже были близкими и доверительными.
– Элис… – выдохнул я. – Что… все это?..
– Я же говорила тебе, что грядут перемены. Не знаю, Эдвард. – Она сжала зубы, и я понял, что она недоговаривает. Старается не думать о чем-то еще. Вдруг она старательно сосредоточилась на Джаспере, хотя тот был еще слишком растерян, чтобы принять окончательное решение.
К такому способу она прибегала, когда пыталась что-нибудь утаить от меня.
– Что там, Элис? Что ты скрываешь?
Я услышал, как заворчал Эмметт. Он всегда раздражался, когда мы с Элис заводили разговоры такого рода.
Она потрясла головой, стараясь не впускать меня.
– Это насчет нее? – допытывался я. – Насчет Беллы?
В предельной сосредоточенности она скрипела зубами, но когда я произнес имя Беллы, отвлеклась. Правда, всего на крошечную долю секунды, но и этого хватило.
– НЕТ! – выкрикнул я, услышал, как опрокинулся на пол мой стул, и только тогда понял, что вскочил.
– Эдвард! – Карлайл тоже был на ногах и сжимал мое плечо. Я не сразу заметил это.
– Оно закрепляется, – прошептала Элис. – С каждой минутой твоя решимость растет. Для нее осталось всего два пути. Тот или другой, Эдвард.
Я видел все то же, что и она… но не мог с этим смириться.
– Нет, – повторил я, но на этот раз в моем отрицании не было силы. Ноги подкосились, пришлось схватиться за край стола. Рука Карлайла повисла.
– Так бесит, – пожаловался Эмметт.
– Я должен уехать, – прошептал я Элис, не слушая его.
– Эдвард, мы ведь об этом уже говорили, – отозвался Эмметт. – Это верный способ побудить девчонку разговориться. И потом, если ты уедешь, мы не будем знать наверняка, проболталась она или нет. Тебе придется остаться и уладить дело.
– Я не вижу, чтобы ты куда-нибудь уехал, Эдвард, – сказала мне Элис. – И не знаю, способен ли ты еще.
«Думай об этом, – мысленно добавила она. – Думай об отъезде».
Я понял, что она имеет в виду. Да, мысль о том, чтобы расстаться с этой девушкой навсегда, оказалась… мучительной. Я уже ощущал эту боль – в больничном коридоре, где так грубо попрощался с ней. Но теперь отъезд был необходим как никогда. Я не мог примириться с будущим, на которое, по-видимому, обрек ее.
«Я не совсем уверена насчет Джаспера, Эдвард, – мысленно добавила Элис. – Если ты уедешь, а он решит, что она опасна для нас…»
– Этого я не слышу, – возразил я, лишь смутно осознавая присутствие остальных. Джаспер все еще колебался. Но он не решился бы на то, что причинит боль Элис.
«Не прямо сейчас. Ты готов рискнуть ее жизнью, оставив ее беззащитной?»
– Зачем ты так со мной? – Я застонал, уронив голову на руки.
Я Белле не защитник. Я просто не могу быть им. Неужели мало такого доказательства, как два варианта будущего, которые увидела Элис?
«Я тоже ее люблю. Или полюблю. Это не одно и то же, но из-за этого мне хочется, чтобы она была рядом».
– Любишь ее? Тоже? – прошептал я, не веря своим ушам.
Она вздохнула.
«Какой же ты слепой, Эдвард. Неужели не видишь, куда идешь? Не видишь, к чему уже пришел? Это же неизбежность – такая же, как восход солнца завтра утром. Посмотри, что вижу я…»
Ужаснувшись, я потряс головой:
– Нет, – и попытался отогнать видения, которыми она делилась со мной. – Мне незачем идти этим путем. Я уеду. Я все же изменю будущее.
– Попробуй, – скептически откликнулась она.
– Ой, да хватит уже! – взвыл Эмметт.
– Не отвлекай, – зашипела на него Роз. – Элис видит, как он влюбляется в человека! Эдвард в своем репертуаре! – И она изобразила приступ рвоты.
Но я почти не слушал ее.
– Что? – вскинулся Эмметт. И его рокочущий хохот разнесло по комнате эхо. – Так, значит, вот что происходит? – Он снова засмеялся. – Вот так облом, Эдвард.
Я почувствовал, как он взял меня за руку, но машинально оттолкнул ее, не в силах отвлекаться на него.
– В человека? – ошеломленно повторила Эсме. – В ту девушку, которую он спас сегодня? Влюбляется в нее?
– Что ты видишь, Элис? Конкретно? – спросил Джаспер.
Она повернулась к нему. Я продолжал оцепенело глазеть на ее профиль.
– Все зависит от того, окажется ли он достаточно сильным. Или он убьет ее сам… – она повернулась и встретилась со мной негодующим взглядом, – и этим страшно разозлишь меня, Эдвард, не говоря уже о том, каково будет тебе… – и она продолжала, обращаясь к Джасперу: – Или когда-нибудь она станет одной из нас.
Кто-то ахнул. Я не обернулся, чтобы посмотреть кто.
– Этого не будет! – Я опять сорвался на крик. – Ни того ни другого!
Элис словно не слышала меня.
– Все зависит от того, – повторила она, – окажется ли он настолько сильным, чтобы не убить ее – может, и так, но удержится чудом. Понадобится поразительная выдержка, – задумчиво продолжала она, – даже лучше, чем у Карлайла. Если же он недостаточно силен, ему останется только держаться подальше от нее. А это гиблое дело.
У меня пропал дар речи. И остальные, видимо, тоже не знали, что сказать. В столовой стало тихо.
Я не сводил глаз с Элис, а вся семья – с меня. И я видел ужас на своем лице с пяти разных точек.
После долгого молчания Карлайл вздохнул:
– Ну что ж, это… осложняет положение.
– Да уж, – согласился Эмметт. Судя по голосу, его все еще тянуло расхохотаться. Только Эмметт умел усмотреть повод для смеха в крушении моей жизни.
– Впрочем, планы, полагаю, остаются прежними, – задумчиво продолжал Карлайл. – Подождем и посмотрим. Безусловно, никто не станет… причинять девушке вред.
Я окаменел.
– Да, – негромко подтвердил Джаспер. – С этим я могу согласиться. Если Элис видит всего два пути…
– Нет! – Я издал не вопль, не рык и не стон отчаяния, а нечто среднее между ними. – Нет!
Мне требовалось уйти, отдалиться от шума их мыслей – праведного негодования Розали, веселья Эмметта, неиссякающего терпения Карлайла…
И от кое-чего похуже: уверенности Элис. И веры Джаспера в ее уверенность.
И от самого худшего: радости Эсме.
Я двинулся прочь из комнаты, Эсме потянулась к моей руке, когда я проходил мимо, но я сделал вид, что не заметил.
На бег я перешел еще раньше, чем покинул дом. Одним прыжком перелетел через газон вместе с рекой и устремился в лес. Снова начался дождь, и такой сильный, что я промок за считаные секунды. Мне нравилась плотная водяная завеса, стеной отгораживающая меня от остального мира. Она смыкалась вокруг меня, давала побыть одному.
Я бежал на восток, через горы и дальше, никуда не сворачивая, и так продолжалось, пока впереди, по другую сторону залива, не показались призрачные огни Сиэтла. Я остановился, не приближаясь к границам цивилизованного человеческого мира.
Окутанный дождем, совершенно один, я наконец заставил себя взглянуть на то, что натворил, – на то, как изувечил будущее.
Прежде всего – на видение Элис и этой девушки, которые гуляли в обнимку по лесу у школы: этот образ прямо-таки излучал доверие и дружбу. Взгляд огромных шоколадных глаз Беллы в этом видении был хоть и не смущенным, но все еще полным тайн, и в этот момент ее тайны казались радостными. От прикосновения холодной руки Элис она не вздрагивала.
Что это означает? Что ей известно? В этой застывшей картинке из будущего что она думает обо мне?
Затем появился другой образ, удивительно похожий, но на этот раз окрашенный ужасом. Элис и Белла на передней веранде нашего дома, по-прежнему обнявшиеся жестом доверия и дружбы. Но теперь их руки были одинаковыми – белыми, гладкими, как мрамор, твердыми, как сталь. А глаза Беллы уже не имели оттенка шоколада. Радужки ошеломляли насыщенным багрянцем. Тайны в этих глазах казались непостижимыми – приятие или опустошенность? Невозможно определить. Ее лицо было холодным и бессмертным.
Я содрогнулся. И не смог удержаться от вопросов – схожих, но других: что это значит, когда это произойдет? И что она думает обо мне теперь?
На последний вопрос я мог ответить. Если это я втянул ее в такое пустое полусуществование, втянул своей слабостью и эгоизмом, она наверняка ненавидит меня.
Но было и другое видение, еще ужаснее предыдущего, хуже, чем все, что мне доводилось держать в памяти.
Мои глаза, густо-багровые от человеческой крови, глаза чудовища. Обмякшее тело Беллы в моих руках – пепельно-белое, обескровленное, безжизненное. Такой отчетливый, такой ясный образ.
Видеть его было невыносимо. Я не мог на него смотреть. Пытался изгнать его из памяти, увидеть хоть что-нибудь другое. Силился снова разглядеть выражение на ее живом лице, заслонившем картину последней главы моего существования. Все напрасно.
Мрачное и тоскливое видение Элис вставало передо мной, и я внутренне корчился от вызванной им агонии. А тем временем чудовище во мне переполнялось злорадством, ликовало при виде вероятности своего успеха. Внушало мне отвращение.
Этого никак нельзя допустить. Должен быть способ избежать такого будущего. Я не дам видениям Элис направлять меня. Я могу выбрать другой путь. Выбор есть всегда.
Его не может не быть.
Глава 5. Приглашения
Школа. Уже не чистилище, а самое пекло. Адские муки и пламя… да, мне досталось и то и другое.
Теперь я все делал как полагается. Расставлял все точки над «i», выписывал каждую букву. Никто не смог бы посетовать, что я уклоняюсь от своих обязанностей.
Для того чтобы порадовать Эсме и защитить остальных, я остался в Форксе. Вернулся к прежнему распорядку. Охотился не больше остальных. Каждый день ездил в школу и изображал человека. Каждый день внимательно прислушивался, не говорят ли чего-нибудь нового о Калленах, – и ничего нового не замечал. Эта девушка ни словом не обмолвилась о своих подозрениях. Только повторяла одно и то же – я стоял рядом с ней и успел ее оттащить, – пока даже самым любопытным слушателям это не наскучило и они не перестали выспрашивать подробности. Опасность отсутствовала. Мои необдуманные поступки никому не причинили вреда.
Никому, кроме меня самого.
Я был полон решимости изменить будущее. Не самая легкая задача, какую можно поставить перед собой, но другого выхода, с которым я мог бы примириться, у меня не было.
Элис говорила, что мне может не хватить силы, чтобы держаться в стороне от этой девушки. Я решил доказать, что она ошиблась.
Я думал, труднее всего будет в первый день. К его завершению я в этом уже не сомневался. И все-таки ошибся.
