скачать книгу бесплатно
«А что если это яркие цвета делают нас такими мрачными, – пришло вдруг Ауре в голову. – Нам не хватает простого белого света».
На витраже в библиотеке был изображен пузатый сосуд, внутри которого сидел павлин с распущенным хвостом. Горлышко сосуда венчала великолепная корона. А выше, в небе, мчалась сквозь гряду облаков колесница, запряженная двумя золотыми птицами; ею правила белокурая женщина.
Аура все чаще ощущала себя таким вот павлином, неизвестно почему заточенным в стеклянную темницу.
Даниэль не отходил от окна, будто видел что-то особенное сквозь кусочки цветного стекла. Точно так же он глядел в глаза Ауры и словно читал ее мысли. Девушке даже жутко становилось: так часто он угадывал, что она скажет или даже подумает в следующую секунду.
– Тебе лучше уйти, – промолвил он, не глядя на девушку. – Прощаться еще не время.
– Осталось четыре дня… – Аура на миг закрыла глаза в слабой надежде, что, открыв их, увидит, что Даниэль улыбается. Напрасно. – Не забывай об этом, – добавила девушка и направилась к двери.
Аура уже вышла в коридор, когда до нее донесся едва различимый шепот Даниэля. Конечно, он мог сказать все что угодно, но девушка надеялась, что он прошептал: «Не забуду». Пусть будет так.
Аура корила себя за наивность. Снова оказавшись в потоке переливающихся красок, она наконец дала волю слезам. Коридор словно стал еще длиннее, а свет еще ярче. Аура закрыла глаза и, не видя ничего, побежала, пока не уперлась в другую дверь. Налево шел следующий коридор. Аура беззвучно ступала по ворсистым коврам. Слышно было только ее дыхание. Сердце бешено колотилось.
Она метнулась вверх по винтовой лестнице. Второй этаж, третий, еще один коридор. По пути распахивала одну дверь за другой. Не останавливаясь, нащупала на груди цепочку с ключом.
Еще одна лестница. Узкая, деревянная – не винтовая, как остальные, а прямая. Здесь темно, и каждый шаг отдается скрипом. Но солнце и лампы Ауре ни к чему; она хорошо знает дорогу. Ей довольно узкой полосы неяркого света, пробивающегося из-под двери наверху.
Вот наконец и эта дверь. Аура сердито вставила ключ в замок, будто он и был причиной всех ее страданий. Повернула. Хотела войти.
Но дверь не поддалась. Наверное, отец заперся изнутри на засов. Но ведь он уже много лет не запирался!
– Папа! – крикнула Аура.
Пыль и темнота будто поглотили ее звонкий голос, и он прозвучал хрипло и глухо.
– Папа! Впусти меня! Прошу!
Никто не ответил. Аура беспомощно водила руками по двери, по выпуклостям вырезанного на ней рельефа, толкала изо всех сил, снова и снова умоляла впустить, но вход на чердак оставался закрытым. Отец не хотел ее видеть, не хотел говорить с ней.
В отчаянии девушка опустилась на верхнюю ступеньку и прислонилась к двери. За ней послышался крик пеликана.
В вечерних сумерках, в свете газовых фонарей, Вена казалась сказочным городом. По мокрой от дождя мостовой стучали окованные железом колеса экипажей. Последние уличные торговцы предлагали свой товар, остальные уже убирали лотки и нагружали повозки, готовясь разъехаться по домам на городских окраинах. Время от времени одинокие трамваи дребезжали по старым улицам; даже издалека их звон неприятно резал слух. Дети с криками сновали среди отбросов, оставленных торговцами, пытаясь отыскать какую-нибудь ценность: целое яблоко или заморский фрукт. Дождь на некоторое время прибил к земле дым из печных труб, но теперь в воздухе снова пахло гарью.
Императорская рота промаршировала по площади Фрейунг, одной из самых больших в центре города. Когда-то на этом месте, у стен Шотландского монастыря, казнили предателей: топили в бочках с водой. Теперь здесь собирались на народные гулянья и ярмарки.
Джиллиан, гермафродит, вышел из-за облепленной афишами тумбы и в который раз внимательно огляделся по сторонам. На площади все еще было полно людей, хотя большинство уже разошлось по боковым улицам. Тусклый свет газовых фонарей понемногу вытеснял красное сияние заката. Солнце давно уже скрылось за крышами домов, лишь на западе догорала полоска неба. С востока надвигалась ночь, и Джиллиану становилось все страшнее.
Дело предстояло непростое. В письме Лисандр ясно дал понять: никаких отговорок он не потерпит. Попробуй-ка не явиться в условленное время! Сегодня Джиллиану снова придется увидеться с Лисандром, хочет он того или нет. Ничего не поделаешь.
Джиллиану оставалось одно: попытаться застать Лисандра врасплох. Пусть даже просто ради того, чтобы доказать: он не потерял навыков за эти годы.
Если бы он хоть немного сомневался в своих способностях, то зашел бы в Шотландский монастырь помолиться перед статуей Мадонны – в Вене ее почитали как чудотворную. Но Джиллиан не видел пользы в молитвах. Никто не защитит его от Лисандра. Да и сам он едва ли справится. Собственная беспомощность удручала Джиллиана больше всего. Времена, когда он от кого-то зависел и повиновался приказам, в далеком прошлом. К тому же о Лисандре он не слышал уже много лет.
Выйдя из тени афишной тумбы, Джиллиан поспешил через площадь Фрейунг и едва не попал под фиакр, запряженный парой лошадей. Не обращая внимания на проклятия кучера, он двинулся дальше. После дождя камни мостовой были скользкие, и Джиллиан чуть не упал.
Вот он у входа в Шотландский монастырь. Монах-бенедиктинец впустил его, когда Джиллиан сунул ему под нос поддельную бумагу. Она удостоверяла, что Джиллиан служит придворным поставщиком чернил – что бы это ни значило… Документ он купил у одного портового рабочего из Леопольдштадта[1 - Леопольдштадт – район Вены. (Здесь и далее – примеч. ред.)], промышлявшего подобными подделками. Тот посоветовал Джиллиану всегда иметь при себе несколько запечатанных чернильниц – на всякий случай. Эта бумага не раз выручала Джиллиана. Людская доверчивость не знает границ.
Привратник пропустил Джиллиана: тот заверил, что знает дорогу к настоятелю. Конечно, попытайся он проникнуть в зал собраний или в здание гимназии, его бы остановили. Но у Джиллиана была другая цель.
Он не в первый раз проделывал этот путь и без труда нашел вход в подвал, а главное – не вызвал подозрений. Крутая деревянная лестница уходила метров на десять вниз.
Со времен своего основания в XII веке монастырь пережил многое: его уничтожали пожары, опустошали ополченцы. Разрушенные части восстанавливали каждый раз на новый лад, так что теперь за романскими стенами скрывались барочные залы и комнаты в стиле бидермейер – монастырь буквально впитал в себя всю историю города.
Но Джиллиан даже не взглянул на архитектурные чудеса монастырских подземелий. Давно изучив старые планы, он знал их наизусть и беспрепятственно прошел через подвал, в котором бенедиктинцы в свое время устроили винный погреб. Джиллиан не раз удивлялся, почему ни один трактирщик Вены не пользуется здешними запасами, ведь сюда так легко попасть.
Джиллиан знал, что за стеной, вдоль которой он сейчас пробирался, находится большой склеп при монастырской церкви, битком набитый гробами с мумифицированными покойниками. Какое совпадение, что путь в логово Лисандра проходит именно здесь.
Воздух в подземелье был холодным и затхлым. Стало еще холоднее, когда Джиллиан отодвинул круглую металлическую крышку и ступил на железную лестницу, ведущую вниз. Перед тем как нырнуть в темноту, он зажег фонарь и задвинул крышку люка на место.
По прямой до цели было меньше шестисот метров – рукой подать. Но здесь, в лабиринте венских подземелий, путь этот мог занять целый день. Тем не менее Джиллиан не сомневался, что встретится с Лисандром точно в назначенное время. За десять лет жизни в Вене он так часто спускался в подземелье и прошел столько тоннелей и каналов, что они его больше не пугали. Главное – не наткнуться на бандитов. В подземелье их великое множество, и они страсть как не любят, когда кто-нибудь – намеренно или случайно – обнаружит их подземный притон. Ножи у этих ребят всегда наготове.
Меньшую опасность для Джиллиана представляли бездомные бродяги, обитавшие в лабиринтах канализации. А с людьми, которых называли ловцами жира, он даже водил дружбу. В отличие от нищих и бродяг, спускавшихся в канализацию только по ночам, ловцы жира проводили в подземелье всю жизнь. Прозвище свое они получили за то, что расставляли в тоннелях решетки, натягивали сети и вылавливали жир, мясо и кости, которые приносило течением. Свою добычу ловцы жира за гроши продавали на мыловарни.
Несколько лет назад одна из жертв Джиллиана попала в сеть ловцов жира. Меньше чем за час новость о трупе облетела подземелье, еще больше шуму наделали татуировки с каббалистическими надписями по всему телу. Но Джиллиану удалось забрать труп до того, как ловцы жира успели передать его полиции. Это стоило ему кругленькой суммы – почти половины денег, полученных за убийство. Он избавился от тела более надежным способом и сделал вывод: все тайны венского подземелья рано или поздно открываются.
Джиллиан радовался, что так хорошо ориентируется в подземных лабиринтах города. Теперь он сможет перехитрить Лисандра. Кому-то это показалось бы ребячеством или тщеславием, но Джиллиан испытывал невероятное удовольствие.
Он держал горящий фонарь высоко над головой, вытянув руку чуть вперед. Смотреть приходилось не только под ноги. Здесь, в подземельях, ловушки могли быть где угодно, в том числе и над головой, особенно в тоннелях, ведущих к убежищам преступников. У Джиллиана и так забот хватало, ему не нужны лишние неприятности.
По тоннелям гуляли ледяные сквозняки, принося самые разнообразные звуки. Всюду шуршали крысы, издали доносились голоса и даже песня какого-то пьяницы. Джиллиан никак не мог понять, почему Лисандр обосновался именно здесь. Он ведь человек влиятельный – мог бы поселиться хоть во дворце.
Лисандр, разумеется, не из тех, кто станет жить в какой-нибудь крысиной норе. Если уж он выбрал подземелья и подвалы, то особенные. Вот почему Лисандр облюбовал именно Хофбург[2 - Хофбург – императорский дворец в Вене.]. Несомненно, ему стоило целого состояния перенести сюда всю свою империю. Одной только дворцовой охране пришлось отвалить астрономическую сумму. Но уж на нехватку денег Лисандр никогда не жаловался.
Хофбург – а это восемнадцать дворцов, больше пятидесяти лестниц и почти три тысячи залов и комнат – вот подходящая резиденция для Лисандра. А поскольку сама императорская резиденция ему принадлежать не могла, Лисандру пришлось довольствоваться подвалами. Это могло бы показаться смешным тому, кто незнаком с Лисандром. Но Джиллиан знал его даже слишком хорошо и при мысли о нем холодел от страха.
Пригнувшись, Джиллиан шагал по сводчатой галерее, в центре которой журчал ручеек. Свет его лампы скользил по стенам. Где-то в конце галереи будет шахта, ведущая прямо в старый погреб Хофбурга. Ходили слухи, что погреб больше не используется, но Джиллиан не знал наверняка.
Дверца люка нашлась сразу, но с первой попытки не поддалась. Джиллиан был ловким и быстрым, но ему недоставало силы из-за его двойственной природы. Если бы понадобилось, например, выломать дверь, он бы не справился.
Немного пошарив, Джиллиан обнаружил потайной механизм: крохотный ржавый рычажок. Постучал по нему фонарем, рычажок повернулся, и железная дверца легко отворилась. Скрипнули петли. Джиллиан тихо выругался: здесь, внизу, эхо непредсказуемо – неизвестно, где отзовется звук.
Пробравшись через люк, он потянул дверцу, и засов снова защелкнулся. Путь назад был отрезан. Оставалось надеяться, что убегать не придется.
Внизу узкий тоннель заканчивался еще одним люком. Сдвинуть крышку хотя бы наполовину стоило Джиллиану немалых усилий. И когда он поднялся по лестнице и отряхнулся от ржавой пыли, закрывать люк не стал.
Джиллиан осмотрелся. Его надежды оправдались: погреб был заброшен. Очевидно, им никто не пользовался многие годы, хотя помещение было впечатляющее. Круглое, около пяти шагов в диаметре и метров десять в высоту. Вверху – кромешная темнота. В закругленных стенах пустые ниши – прежде в них хранили продукты. С наступлением зимы погреб заполняли льдом из Дуная, который на такой глубине не таял круглый год. Продукты умели хранить месяцами и шестьсот лет назад, когда закладывали подвалы Хофбурга. Теперь ниши зияли черными провалами в обветшалых стенах. Кое-где слышался крысиный писк.
В центре погреба-ледника висела веревочная лестница – должно быть, она крепилась к стене под люком. Джиллиан прицепил фонарь к поясу и подергал деревянные перекладины, проверяя их на прочность. Дощечки потрескались от старости, и Джиллиан сомневался, выдержит ли лестница его вес. К тому же веревка, похоже, насквозь прогнила.
Он стал осторожно подниматься, хватаясь за облепленные паутиной перекладины. Оказалось, лезть наверх не так уж сложно. Лестница слегка раскачивалась, разок даже перекрутилась, но все же выдержала. С каждым шагом он поднимался все выше. Пять метров, шесть… Джиллиан старался смотреть только вверх, на люк, едва различимый в тусклом свете переносного фонаря. Тень Джиллиана наверху принимала причудливые очертания, скрывая свод подвала подобно грозовой туче.
Через крышку люка пробивался слабый свет. Лезть оставалось не больше двух метров. Как вдруг люк открылся. В тусклом желтоватом свете показались двое. Заглянули в отверстие.
Джиллиан оцепенел. Ему вдруг показалось, что если он сорвется, то пролетит не шесть-семь метров, отделявших его от пола, а будет падать и падать, как в бездонную пропасть.
Над краем люка кто-то держал свечу. Воск капал Джиллиану прямо на щеку. Пламя свечи освещало два совершенно одинаковых серых лица – щеки впалые, волосы белые как снег. Определить возраст невозможно. Впрочем, они ничуть не изменились с тех пор, как Джиллиан впервые их увидел. Близнецы Штык и Клык – слуги Лисандра. Никто не знал, где Лисандр их откопал и откуда взялись прозвища. Может, близнецов когда-то и звали по-другому, но они сами этого не помнили.
Тот, который держал свечу, – Джиллиан догадался, что это Штык, – заговорил первым, скривив в ухмылке тонкие губы.
– Да это, никак, гость к хозяину!
– Как же он сюда попал? – Клык тоже ухмыльнулся. – Удобную дорожку выбрал, нечего сказать.
Джиллиану было ясно: долго он на руках не провисит. Надо бы поскорее спуститься, но он боялся лезть вниз, догадываясь, что учинит тогда эта парочка. Об их намерениях догадаться было нетрудно.
Штык поднес свечу к прогнившей веревке. Еще чуть-чуть, и она вспыхнет как фитиль.
– Как думаешь, ему понравится? – спросил он брата.
Клык ехидно усмехнулся:
– Кто знает, кто знает…
– Прекратите валять дурака! – крикнул Джиллиан. – Лисандр хотел меня видеть. Так помогите мне подняться!
– Правда, хотел, – подтвердил Штык.
– А он говорил, что хочет видеть его живым? – решил уточнить Клык.
– Не припомню такого.
– Плохо у тебя с памятью.
– И не говори.
Джиллиан вышел из себя. Поднявшись на две ступеньки, он закричал:
– Играйте в свои игры с кем-нибудь другим! Я пришел к Лисандру!
– Но не той дорогой, которой должен был, – заметил Штык, как всегда, обращаясь к брату.
Эти двое говорили только друг с другом или со своим хозяином – такая уж у них была привычка. А еще братья славились своим садизмом.
Штык поднес свечу к веревке. Малейший сквозняк – и ветхую пеньку охватит пламя. Капли воска по-прежнему падали Джиллиану на лицо.
– Некоторые мальчики очень плохо себя ведут, – снова заговорил Штык.
– Так ведь он не мальчик, – возразил Клык.
– Но и не девочка!
– Ни то ни се. Полумальчик-полудевочка.
– Именно. Полу…
– Может, попросим его раздеться?
– А что, посмотрим хоть, как это выглядит, – согласился Штык.
– А грудь у него есть?
– Если и есть, то плоская.
– А борода?
– Что-то не вижу.
– А есть у него, интересно… – и оба глупо захихикали, что никак не вязалось с их мрачными лицами.
Мысли Джиллиана путались. В безвыходных положениях он оказывался не раз, но никогда не имел дела с такими дураками.
Он хотел что-нибудь сказать, пока эти ненормальные не подожгли лестницу, но его кто-то опередил:
– Штык! Клык! – произнес тихий голос. – Джиллиан вам не игрушка.
Возмущенно фыркнув, Штык убрал свечу. Братья протянули Джиллиану руки. Прикасаться к ним он брезговал, но это был самый быстрый и безопасный способ выбраться.
Близнецы были одеты в ливреи с воротником-стойкой и черные жилеты и напоминали каких-то шустрых насекомых с длинными тонкими конечностями.
Люк выходил в каморку со стенами из бурого кирпича. Помещение освещали лишь свеча в руках у Штыка и фонарь Джиллиана. Старая деревянная дверь криво повисла на петлях.
Пройдя следом за близнецами через множество коридоров и пустых погребов, Джиллиан очутился в большом зале. Стены были обшиты деревянными панелями, на полу множество ковров. Зал освещали свечи в подсвечниках, повсюду висели картины. Некоторые полотна Джиллиан узнавал, поскольку иногда бывал в картинных галереях. Лисандр никогда бы не опустился до подделок. Значит, все картины – подлинники.
Своим вмешательством Лисандр спас Джиллиану жизнь, а после, видимо, ушел вперед. Джиллиан не увидел его ни возле люка, ни в подземных коридорах.
Лисандр стоял на небольшом возвышении в дальнем конце зала. Отвернувшись от Джиллиана и близнецов, он занимался полотном на мольберте. Рядом, на другом мольберте, Джиллиан разглядел картину итальянца Джузеппе Арчимбольдо, служившего когда-то при Венском дворе. На картине под названием «Зима» было изображено фантастическое существо – получеловек, полудерево; из его головы, причудливо переплетаясь, тянулись ветки.
Лисандр был одет в ослепительно-белый костюм. Спина чуть сгорблена. На шее – меховая накидка. Когда все трое вошли, Лисандр даже не обернулся – Джиллиан видел только его седой затылок – и делал вид, что полностью погружен в работу. Он писал копию с картины Арчимбольдо, но, как всегда, в другом ракурсе. Была у Лисандра такая странная причуда: повторять сюжет той или иной знаменитой картины, как бы становясь с обратной стороны ее и, таким образом, обнаруживая невидимые прежде детали.
Джиллиан заметил: оригиналы, украденные из венских галерей, висели на правой стене зала, а соответствующие копии с обратного ракурса, созданные Лисандром, – на левой.
Джиллиана и Лисандра разделяло метров десять – двенадцать. Джиллиан шагнул было вперед, но близнецы преградили ему дорогу.
– Мне что, и подойти нельзя? – возмутился Джиллиан, высвобождаясь из рук близнецов.
– Нельзя.
Голос Лисандра прозвучал, как всегда, мягко. Удивила Джиллиана старческая хрипотца – в прошлый раз ничего подобного не было. Не мог же Лисандр так сильно постареть за то время, что они не виделись!
«Простудился, наверное», – мелькнуло в голове у Джиллиана. Долго ли подхватить простуду в этом подземелье, пусть и пышно обставленном. Нипочем не догадаешься, что все эти залы находятся под землей. Разве что окон не хватает.
Лисандр негромко откашлялся, но хрипотца – простудная или старческая – осталась.
– Ты явился откуда не ждали. Что ты пытаешься мне доказать? – спросил он.
– Просто хотел убедиться, что нюх у твоих псов не ослаб. Как видишь, я не зря старался.
