скачать книгу бесплатно
– Как я приехал, того род собирался! До этого он с лохом одним ходил, с Маугли, хи-хи! Я того носки нюхал!
– Маугли? Хмм…, – Ася удивлённо выгнула брови.
– Али его зовут, ну, мы, короче, Маугли называем. Того конь запрягался! Он страшный, ана, и брови у него, поверь, густые как лес! – Маджир тихонько заржал. – Я того сапоги дырявил!
– А сейчас Али с Бытдаевым не дружит? – спросила Тришина.
– Нет, конечно! Я тому в суп харкал! – фыркнул «князь».
– Почему?
Зульпагаров смерил девушку снисходительным взглядом и, пыша высокомерием, выдал:
– Ну, я же приехал! Я тех черкесов топтал!
Аське стало немного не по себе. Она могла простить людям любые недостатки внешности и характера, кроме подлости. Если человек хоть раз предавал или подставлял её, она обрывала с ним всяческие контакты. Подруг у Тришиной было мало. Зато проверенные. Девушка всегда предпочитала качество количеству в человеческих отношениях.
Вот Аза наоборот постоянно выгораживала «всяких придурков». Умудряясь находить объяснение немыслимым поступкам, Орлова до последнего верила, что в любом человеке есть что-то хорошее. Ася же была жёсткой в своих суждениях и не искала оправданий людям, которые показали себя с тёмной стороны.
Заметив, что впереди сидящие мирно дремлют, Зульпагаров оживился.
– Асенька…, – он повалил девушку на сидение и упал сверху.
– Ох! Не придуши меня своим тяжёлым весом! – ахнула Тришина.
– Что-ты, родная! Того глаз моргал! Я тебя, ути моська моя… Ты меня лю-лю?
Ася закатила глаза – от фразы «ути моська» у неё сводило зубы, а вопрос о «лю-лю» она считала риторическим. Маджир принялся покрывать Тришинскую шею слюнявыми поцелуями. Обнаглев, он запустил руки Асе в штаны и начал прощупывать ягодицы.
– Какая ты…, – загорелся парень.
– Какая? – кокетливо улыбнулась Ася.
– Такая… такая… крутяк! Я его родственника знаю!
Маджир расстегнул свои брючки и спросил:
– Тебе у нас нравится?
– В принципе да… Только меня жутко бесит, когда ваш мула завывает «А-а-а, Мо-о-ха-а-амед!» – ответила Тришина.
– Это запись. Рахмани рахим! Скоро у нас мечеть построят, я того собаку дрюкал! – приспустив штанцы, Зульпагаров попытался вторгнуться в женские владения.
– Не надо! – возразила девушка.
– Почему? – удивился джигит.
– Потому!
Но Маджир не унимался.
– Ядрён-притон! Перестань, ты! А вдруг проснутся!… – отбивалась Ася.
– Да не, Пилял, поверь, теперь до утра прохрапит! – хихикнул Зульпагаров. – Я того черкеса дрюкал!
– Орлова, наверное, не спит…, – предположила Тришка.
– Давай проверим! Я того пол топтал!
– Как хочешь…, – пожала «Моська» хрупкими плечиками.
– Эй, братан, вставай! Я того душу видал! – Зульпагаров с чувством пихнул Пилю в бок.
– Харэ храпеть! Ты нам всю романтику убил, графин! – поддакнула Тришина.
Бытдаев заворочался, хрюкнул и, повернув голову в другую сторону, тихо засопел. Ася потрепала Азу за плечо:
– Орлова, ты спишь?
Ответом стала тишина.
– Аза! – Тришина подёргала толстую цепочку у подруги на шее. – Вставай! Вставай, пока Маджир твоё золото в ломбард не утащил.
– А чё реально всё на ней золотое? – недоверчиво хмыкнул Асхатович. – Того сын родился!
– Ага. Всё! – заверила Ася.
Зульпагаров протянул лапищи и изо всех сил дёрнул за длинные серёжки Орловой. Девушка вздрогнула. Когда джигит ухватил цепочку и, накручивая её на руку, сдавил Азе шею, Орлова пробудилась.
У меня перехватило дыхание, украшение больно сдавило шею. Обернувшись, Я увидела тёмную ухмыляющуюся физиономию Маджира.
– Ты совсем охренел, придурок! Чуть не задушил! – заорала Я.
– Просто проверяли, спишь ты или нет! Я тех баранов пас! – с детской непосредственностью поведал къарнашым.
– Уже нет! – продолжала злиться Я.
– Пошли домой! – зевнула Ася.
– Ладно, пока, девчонки! – Маджир чмокнул Тришину, выскочил из машины и шустренько побежал вниз по улице.
«Ну, Зульпагаров и скотина! Бросить Пилечку одного!»
– Вот собака! Лучшего друга прокидал! – возмутилась Я.
– Бывает. Пошли, – кивнула Ася в сторону дома.
– Ася! Мы не можем оставить Пиляла в машине одного! – воскликнула Я.
Тришина поморщилась:
– Пусть спит. Ему не привыкать. Не украдут грязного графа твоего! Ядрёна-ворона! Кому он нужен, чабан грязный?
– Давай разбудим, или с ним останусь! – предъявила Я ультиматум.
Подруга вздохнула, и мы принялись расталкивать Бытдаева. Он перестал храпеть и открыл красные воспалённые глаза.
– Пилечка, езжай домой спать, – нежно улыбнулась Я.
– Я и в машине могу, ёп-то-ро-ро. Вчера тоже так приснул, – недовольно отозвался Барановед.
– Не надо, дорогой, езжай домой! – попросила Я.
– Ладно, – согласился Пилорамыч.
Мы покинули фритюрницу. Аська недовольно ждала, пока Я провожала дракономобиль взглядом. Только увидев, что Пиля поравнялся со своей избушкой, Я достала из кармана ключи. С шумом распахнув ворота, мы насколько возможно тихо постарались проникнуть в дом. Но Тришина завалила пустое ведро в коридоре, послышался страшный грохот. И тут же возникла Зина.
– Девочки! Как не стыдно! – заголосила она, качая головой. – Это что ж такое-то творится?! Три часа ночи, а! Го-о-спа-а-диии! Я старая больная женщина! У меня сердце ноет, потому что не высыпаюсь из-за вас!
– Извините, – буркнула Я.
А Асюня фыркнула и демонстративно захлопнула дверь у фрекен Бок прямо перед носом.
День третий
Утром нас разбудила мусульманская молитва. Услышав «а-а-а маха-а-аммад», Ася стремительно бросилась в сторону туалета.
– Ядрён-патефон! Ничего не могу с собой поделать! Тошнит меня от местных песнопений! – пожала плечами подруга, вернувшись. – Такая вот реакция! Не принимает православный организм басурманские куплеты!
С кофе, огромными бутербродами и пачкой сигарет мы уселись на балконе позавтракать и попутно лениво наблюдали за местностью. Я показала Тришиной жилища наших «чебуреков».
Вообще-то Зульпагаров обитал где-то на выселках за Ариу-Къызом. Что там у него за терем Я не ведала. Но родная тётка къарнашыма жила прямо напротив Бытдаева. «Князь» редко показывался родителям на глаза, находился преимущественно здесь, ну, центр, сами понимаете, хе-хе!
Одноэтажный дом родственницы Маджира выглядел весьма прилично: добротный, небольшой, но аккуратный, из белого кирпича. Маленький двор был завален всяким разным хозяйственным хламом. Чуть поодаль от строения расположился деревянный туалет, а к забору клеился ржавый облезлый вагончик тёмно-зелёного цвета. Он абсолютно не вписывался в общую композицию. Может она там куриц держит или каких-нибудь диковинных зверьков?
Ни тёткин дом, ни загадочный вагон Аськино внимание не привлекли. Зато убежище Пиляла привело подругу в неописуемый восторг. Тришина с интересом разглядывала убогую избушку Пилорамыча, глубоко затягивалась, пускала дым, злобно ухмылялась и периодически вздыхала: «Ох, етить!».
– Графские развалины! – наконец резюмировала она.
Я позёвывая налегала на бодрящий кофе.
– Ой, мама моя! Графин изволил глазёнки продрать! – неожиданно захохотала Ася.
Я перегнулась через перила. Пиля стоял в одних куцых шортах на Хубиева с отцом и братом. Они разговаривали и яростно жестикулировали. Затем Баранолог загрузился в свой дракономобиль и уехал.
– Гляди-ка, – пнула меня Ася. – И Маджир по-ходу пробудился! Ох, ядрёна-матрёна, куда это он выполз?
Потягиваясь, Зульпагаров направился к деревянному туалету.
– С утра надобно опорожниться! – прокомментировала Я. – Детокс!
Через некоторое время Маджир покинул кабинет задумчивости и двинулся прямиком на улицу.
– А руки-то не помыл! И зубы не почистил! Антисанитария! – возмутилась Я.
Подивившись Зульпагаровской неаккуратности, мы быстро собрались и отправились в заповедник. Не успели войти в лес, как Тришина резко затормозила.
– Смотри, – ткнула Аська в табличку на дереве, – написано, что вход в заповедную зону запрещён.
– На заборе тоже написано, пошли! – отмахнулась Я. – Кто повесил эти дурацкие таблички? И кто, интересно, запретит нам войти?! Ха!
Подружка пожала плечиками. Мы устроили привал, улеглись прямо у воды и подставили белые тела солнцу. Под шум реки и щебетание птичек Я вознамерилась подремать часок, тем более что ночью толком не отдохнула. Но, заметив, что Я засыпаю, Тришина потрясла меня за плечо и попросила:
– Аза, может быть, ты всё-таки мне расскажешь, что у тебя с Пилялом?
Я приподнялась, закурила и ответила:
– Ничего. Так, общаемся…
– Не ври! – спокойно продолжала Асик. – Тебе же Бараночпокер нравится?
– Ну, если только совсем чуть-чуть…, – протянула Я.
– Зачем ты его тогда парафинишь при зрителях? – искренне удивилась подруга.
– Манера общения у меня такая! – отмазалась Я.
– Дурацкая манера! – заметила девушка.
– Не хуже твоей! – огрызнулась Я.
– Я с Маджиром себе такого не позволяю.
– Зато с другими позволяешь!
– Всё равно! Ты общаешься с этим чабаном как с мусором, – упрекнула Даниловна. – Я, конечно, понимаю, Аза, ты у нас дама светская, гламурная, но иногда твои шуточки переходят все границы! Ядрён-питон! Ты просто королева сарказма!
– Наверное…, – промычала Я.
– Так что, вы с Бытдаевым лямурите? – не унималась подруга.
«Откуда у Тришиной такие дурацкие словечки в лексиконе?!»
– Сама не знаю, Ась. У нас какая мелодрама…, – Я медленно пускала дым. – Или даже «Мексика»…
– С твоей стороны я вижу только фарс! – Аська закурила. – Ну-ка напомни, сахарная, вашу историю.
Сонливость как рукой сняло. Я схватила новую сигаретку и, выдыхая густые клубы дыма, подробно и вдохновенно пересказала Тришиной, как мы познакомились, как Пилял полгода клялся мне в любви, вымаливал ответное признание, калым с двух тысяч баранов увеличил до десяти тысяч, даже процитировала несколько самых интересных эсэмэсок и диалогов, типа:
