скачать книгу бесплатно
Ася взглянула на меня с вопросом:
– Честно говоря, не горю желанием ехать куда-то на ночь глядя…
– Ася, что ж теперь такому козырному макияжу пропадать? – заныла Я.
– Твой мэйк-ап заценил Султан Сулейман, – подмигнула Тришина.
– Мне этот Сулейман до моей сладкой задницы, – скривилась Я. – Пошли.
Асюня лениво поднялась с лавчонки, и мы покинули владения Баранова. Улица было пуста как кошелёк за день до зарплаты. Мы закурили.
– Ну и? Где ты, где ты, милый? – раздражённо пропела Аська.
– Позвони! – предложила Я.
– Аза! Ядрён-запевон! Я запарилась уже названивать ему! Сейчас спать пойду! – Ася начинала беситься и нервно пускала дым. – Благо недалеко ушли!
Я сама набрала Зульпагарова:
– Къарнашым! Ну что за дела? Сколько можно вас ждать? – возмутилась Я.
– Выхожу, Азик! Две минутки, две минутки! – заверил Маджир. – Я его туфли царапал!
– Две минутки, – повторила Я Асе.
– Принимая в расчёт, что восемь часов это одиннадцать, я делаю вывод, что в Ариу-Къызе время отстаёт от мирового часа на три, – Тришина призадумалась, – следовательно, необходимо вычислить с учётом вышесказанного, во что нам выльются эти «две минутки» кхе-кхе!
Две минутки вылились в десять. И шаркающей походкой в полустёртых резиновых сланцах пришлёпал Маджир. Он предстал перед нами в светлых джинсах, покрытых маслянистыми пятнами, и потрёпанной белой майчонке с облезлой надписью «Adidas 09 КЧР».
– Какая тужурка у тебя козырная! – хмыкнула Я.
– А то! – довольно разулыбался Маджир. – Я его родственник!
– С каких пор «Адидас» стал делать эксклюзивные маечки для КЧР? – осведомилась Тришина.
– Всегда! Я того сапоги дырявил! – громко произнёс парень
– А почему на твоей широкой груди от трёх листиков остался один? – поинтересовалась Аська, ткнув пальчиком в приунывший лейбл.
– Осень скоро, – пожала плечами Я. – Опадает листва…
– Эта майка в стольких драках побывала, – гордо пробасил тип. – Того род собирался!
Зульпагаров повернулся спиной: «Карачаево-Черкессия» – гласила надпись.
– А разве «Черкесия» не с одной «с» пишется? – удивилась Я.
– Это спецзаказ с двумя «с», – улыбнулся Зульпагаров. – Я тех черкесов топтал!
Он подошёл к Аське сзади и навалился на неё всем своим тяжёлым весом.
– Солнышко! Ты меня лю-лю? – чмокнул парень её в щёчку.
– Что за «ай-лю-лю»? – не поняла Тришина.
– «Лю-лю» – это почти люблю! – пояснил джигит. – Ты меня лю-лю? Лю-лю? Лю-лю? Я того мокасы топтал!
– Нет, – честно ответила подруга.
Не найдя у Аси взаимности, Зульпагаров обратился ко мне:
– Орлик! Орлик! Где твой Рябчик? Я его рот бомбил!
– Это Я у тебя хотела спросить, где мой Рябчик? – хмыкнула Я.
– Корова у него убежала. Пошёл ловить! – сообщил Маджир. – Я его бабку дрюкал!
– Подождите. Какой Рябчик? – озадаченно глянула на меня Аська.
– Рябчик – это Пиля, – пояснила Я.
– А, это потому что у него лицо покоцанное? – обрадовалась Тришина своей сообразительности.
– Нет. Я того в солому кидал! Рябчиком зовут Бытдаевскую собаку, – объяснил Маджир.
– И что? – не уловила связи Асюта.
– И ничё! Ана! Прикалываю я его так! Я того пол латал! – засмеялся Зульпагаров.
– Странные у вас приколы! – вздохнула Ася.
– Нормальные приколы, того я душу мотал! – пожал плечами джигит.
– Хрен с ним с вашим Рябчиком, – махнула рукой Тришина. – Не забудь – ты мне шашлык должен!
– Кому я должен – всем простил. Да вот и Пилял едет! Я того хлеб крошил!
Мы загрузились в многострадальную побитую «фритюрницу» Пилорамыча. Ася громко хлопнула дверью. Ну, привычка у неё такая – затворками громыхать.
– Эй, ты там, овца, потише! Анасын сигеим! Это, мля, не холодильник, да, ёп-тык-дык! – вызверился Бытдаев.
– Извини, не хотела, – фыркнула Аська.
– Ёб твою! Не хотела она! Сколько раз повторять вам курицам – не хлопайте дверьми, да!
– Я не знаю, кому ты там что повторяешь, баран, а я в твоей тачке третий раз от силы сижу! – вспылила Тришина.
– Слышь, ана, он может стать последним! – набирал обороты Барановед. – Ёб-дыр-дыр! Я запарился уже ремонтировать после танашек тупых!
Обстановка накалялась. Я двинула Пилорамыча по спине:
– Хватит, Пилял!
– Реально, чё ты бычишься, да? Шаштырма! Того род собирался! – поддержал меня Зульпагаров.
Баранолог яростно размахивая руками и хлопая по рулю, выдал гневную тираду на карачаевском. Мне удалось уловить только «танашки» и «анасын сигеим». «С излюбленным ругательством Пили «анасын сигеим» всё понятно, а вот «танашки… Что за танашки?»
Бытдаев наорался вдоволь и замолчал. Он крутил руль и кривил недовольную запилу. Маджир же, напротив, веселился и балагурил. Мы въехали в самый центр и припарковались у кафешки.
– Пиво будете? – предложил Зульпагаров.
– Я плебейские напитки не пью! – заявила Я.
– Значит ты сегодня вообще ничего не пьёшь! – заверил Пиля, и дружки удалились за обещанным шашлыком.
– Ну, вот! Джигит сказал – джигит сделал! – заметила Я. – Не зря поехала, подруга! Сейчас отведаешь шашлык-машлык сочный-восточный!
Тришина только глаза закатила, явно компашку графа Пилорамыча ей не помог бы скрасить и самый дивный шашлык.
Мы покинули Ариу-Къыз, съехали с дороги и расположились в лесу недалеко от реки. При тусклом свете фар джигиты шустро засервировали полянку. На огромном целлофановом пакете жёлтенького цвета с дружелюбной надписью «Спасибо за покупку!» парни разложили пищу, расстелили свои рабочие вещи на траву. Оглушительно играла музыка в машине. Казалось, ещё чуток – и покрытые паутиной трещин стёкла, не выдержав безумных децибелов, фонтаном осколков устремятся на нас.
Зульпагаров кивнул, «мол, готово всё», и мы уселись на травку.
– Да благословит Будда наш скромный ужин! – начала было Я.
– Будда-мудда, я его родственников знаю…, – заворчал Маджир. – Хавать, давайте, короче! Того род поднимался!
Шашлык пахнул чудесно! Жаль на вкус он оказался как… палёная резина. Жёсткий, противный, в общем, ни о чём! Я попробовала кусочек и, отложив свою порцию в сторонку, закурила. Остальные участники трапезы морщились, переглядывались, но продолжали терпеливо жевать. Первым не выдержал граф. Он выплюнул каучуковое мясо в траву и вымолвил:
– Анасын сигеим!
– Я того собаку дрюкал! – поддержал друга Зульпагаров и смачно харкнул вдогонку.
Пришлось употреблять соус с хлебом и луком. Вот уж это было обалденно вкусным!
– Не знаю, как там, в Ростове у вас едят лаваш, но у нас его рвут руками, я того наряд трепал, – заявил Маджир и принялся дербанить тонкий хлеб мозолистыми натруженными лапищами. – Аламат! Ешь, Орлова!
– Ем, ем! – кивнула Я и швырнула бычок в траву.
– Быстрее жуй! А то тебе меньше всех достанется! – заволновался къарнашым. – Я ту танашку дрюкал!
– Понятно, – хмыкнула Я и шепнула подруге, – в большой семье не щёлкай клювом!
Тришина скривилась:
– Видимо, сила привычки!
– Аламат жи есть! Гуляем, кайфуем, живём! Я того тапки топтал! – довольно улыбнулся Маджир и хлопнул грязной рукой Аську по бедру. – Вот тебе и романтический ужин! Того род собирался!
– Тогда вместо свечей сделай фары поярче! – хохотнула Тришина.
– Чё, выпьем за встречу? – заговорщически прищурися Асхатович. – Есть офигенный коньяк… Я того сестру дрюкал!
Минут пять къарнашым уверял нас в исключительных вкусовых качествах напитка. Потом Бытдаев достал маленькую бутылочку коньяка и разлил по пластиковым стаканчикам.
– За встречу! – пробасил тост Зульпагаров. – Я того туфли царапал!
Пригубив, Я поморщилась – пойло было ещё то!
– Фу! – скривилась Тришина, опорожнив тару. – Что за дрянь?
– Ты чё? Того глаз стыдился! Это очень хороший коньяк! Дорогущий! Три звёздочки! Я тех баранов дрюкал! – возмутился Маджир.
Холодало с каждой минутой. Алкоголь быстро закончился и мы стали подмерзать.
– Пиль, проводи меня, пожалуйста, к реке! – как никогда вежливо попросила Я Баранолога.
– Купаться хочешь? – Бытдаев развалился на траве и лениво пускал дым вверх.
– Нет, руки помыть после ваших резиновых шашлыков! – пояснила Я.
– Сука, долбанный шашлычник! Я его прогибом кидал! Просил же нормальные сделать – от души! – оживился Маджир. – Я его маму дрюкал! Хер он деньги теперь получит!
– Как это? У вас что бабосы не сразу отдают за товар? – заинтересовалась Аська.
– Не. У меня всё схвачено. Я того куриц топтал! Мне один джохар бабки торчит. Как отдаст – за всё рассчитаюсь. Наверно! – хихикнул Зульпагаров. – Того род собирался!
– Шашлык в долг… Офигеть! – покачала подруга головой.
Я пнула Баранолога каблуком:
– Вставай, пошли!
– Может, э-э-э-э, сама дойдёшь? – не шелохнувшись, изрёк Пилял.
– Может и дойду! – Я разозлилась и в кромешной тьме побрела на шум водички.
Будучи на каблуках, Я пошатывалась, каждую секунду рискуя грохнуться на землю. До речки Я так и не добралась, зато встряла в мочаки и наступила в грязь. «Вот скотина, Бытдаев! Теперь из-за него надо мыть не только руки, но и ноги!»
Я вернулась к «лагерю» и нависла над Барановедом с выражением дичайшей ярости на лице.
– Нашла речку? – заржал Пилял. – Или в луже управилась?
– Ничего Я не нашла, придурок чёртов! – завопила Я. – Поднимай зад, посвети фонариком!
– Чего не сделаешь ради гостей… Ладно, пошли, а то ещё потонешь, харам на душу…, – вздохнул Бытдаев.
Аза с Пилялом растворились в ночной темноте.
