Цвет заката в сепии

Под ногами хлюпала грязная вода, отражая тусклый свет редких фонарей, и Артур старался изо всех сил не наступать в лужи, опасаясь промочить свои старые ботинки. “У меня же и так ноги вечно мёрзнут,” – ворчал он про себя.

Эдит, идя следом за ним, крепко держалась за руку, словно боялась потеряться в этом мрачном лабиринте. Она молчала, стараясь не дышать слишком глубоко, чтобы не наглотаться этой отвратительной вони. В голове у неё крутилась фраза из какого-то старинного стихотворения: “Город грехов и порока”.

Незнакомец, уверенно шагая впереди, словно он здесь был своим, даже не оглядывался. Он шёл быстро, почти бежал, словно за ним кто-то гнался.

Время от времени он бросал короткие, настороженные взгляды по сторонам, словно опасаясь, что за ними следят не только гангстеры, но и какие-то другие, ещё более опасные силы. Его уверенность пугала и одновременно внушала надежду. “Интересно, кто он такой?” – подумала Эдит.

Она вспомнила статью в газете, которую прочитала несколько лет назад: “В Чикаго каждый третий – бывший гангстер”.

Они шли в напряжённом молчании, лишь звук их шагов и мерный стук капель дождя, падающих с крыш, нарушали тишину ночного города.

Артур пытался хоть как-то разглядеть лицо своего проводника, но в полумраке переулка это было практически невозможно. Он знал только, что этот человек одет в дорогой костюм, сшитый на заказ, и что от него пахнет дорогим одеколоном. “Интересно, сколько он зарабатывает?” – подумал Артур. Он никогда не умел зарабатывать много денег.

Внезапно незнакомец остановился у неприметной двери, расположенной в самой глубине переулка, между двумя обшарпанными стенами, исписанными какими-то непонятными граффити. “Наверное, здесь собираются какие-нибудь художники-авангардисты,” – подумала Эдит с иронией. Он достал из кармана связку старых, потемневших от времени ключей и, выбрав один из них, открыл дверь с тихим скрипом. “Наверное, эту дверь не смазывали лет сто,” – подумал Артур.

“Заходим,” – сказал он, жестом приглашая их войти внутрь. Его голос звучал тихо и немного устало, но в нем чувствовалась какая-то странная властность. “И побыстрее. У нас нет времени на разговоры.”

Дверь с тихим скрипом отворилась, открывая узкий, слабо освещённый коридор, пропахший сыростью и затхлостью. Тусклая лампочка, свисавшая с потолка на грязном проводе, едва освещала пространство, отбрасывая причудливые тени на стены. Коридор был заставлен какими-то старыми ящиками и коробками, обвязанными верёвками. Артур, споткнувшись о один из ящиков, чуть не упал, но Эдит успела его подхватить. “Осторожнее, старый!” – прошептала она, с укоризной глядя на него. В голове у Артура промелькнула мысль: “Надо бы начать заниматься спортом”.

Артур и Эдит, переглянувшись, с опаской вошли внутрь, словно переступали порог потустороннего мира. Эдит плотнее закуталась в своё пальто, пытаясь согреться. “Что это за место?” – прошептала она.

Незнакомец, убедившись, что они вошли, закрыл за ними дверь на несколько оборотов ключа, и повернулся к ним лицом. В свете тусклой лампочки Артур, наконец, смог разглядеть его лицо. Оно было суровым, даже немного угрюмым, с глубокими морщинами, прорезавшими его лоб и щеки. “Жизнь его явно не баловала,” – подумал Артур. Но в его глазах, несмотря на усталость, светился острый ум и какая-то странная, нездешняя печаль. На щеке у него виднелся небольшой шрам, который, как предположил Артур, был получен в какой-нибудь уличной драке.

“Меня зовут Джек,” – сказал он, протягивая Артуру руку. Рука у него была крепкой и сухой, с загрубевшими от работы пальцами. “И я думаю, – он сделал небольшую паузу, – что мы можем быть полезны друг другу.” В его голосе звучала некая загадочность, словно он знал что-то, чего не знали они.

Эдит недоверчиво посмотрела на него. “Полезны друг другу? Что вы имеете в виду?” – спросила она.

Джек усмехнулся. “Поверьте, леди, у меня есть причины так говорить. Но об этом позже. Сейчас нам нужно кое-что обсудить.”

“Полезны друг другу? Что вы имеете в виду?” – Эдит, не в силах скрыть своё недоверие, впилась взглядом в Джека, словно пытаясь разгадать его истинные намерения.

В ее глазах, обычно сияющих добротой и юмором, сейчас читались лишь настороженность и подозрительность.

В голове промелькнула фраза из старого фильма, который они когда-то смотрели с Артуром: “В этом городе даже кошки ходят с ножами”. Неожиданно Эдит осознала, что, возможно, именно в такой мир они и попали.

“И чем мы можем быть полезны такому человеку, как вы?” – повторила она, стараясь говорить уверенно, хотя внутри все сжималось от страха. Она чувствовала себя так, словно оказалась в пасти хищника.

Она осмотрела Джека с головы до ног, отмечая каждую деталь его внешности: безупречный костюм, идеально начищенные туфли, золотые часы с гравировкой. “Наверное, часы этого джентльмена стоят больше, чем вся наша мебель,” – мелькнула у неё в голове циничная мысль. “Интересно, откуда у него такие деньги?”

Джек усмехнулся, и в его глазах, казалось, мелькнула тень понимания. Он, вероятно, видел в ней не только страх, но и долю скепсиса.

“Поверьте, мадам, у меня есть веские основания так полагать,” – ответил он, его голос звучал мягко, но в нем чувствовалась стальная твёрдость. “В Чикаго, как известно, каждый сам за себя. И я не исключение. Но сейчас у нас есть кое-что поважнее. Нам нужно как можно скорее убраться отсюда. Тут, как говорится, неспокойно. А я, уж поверьте, не любитель лишних проблем.”

Он бросил быстрый взгляд на дверь, словно ожидая, что вот-вот ее вышибут.

Эдит и Артур переглянулись. Судя по всему, времени на раздумья у них не было.

Джек, словно прочитав их мысли, продолжил: “У нас не так много времени, и, поверьте, я не из тех, кто любит тратить его зря. Я знаю, кто за вами охотится. И я знаю, зачем. ” Он сделал небольшую паузу, как бы выжидая реакцию, и продолжил: “Вы нужны кое-кому. И этот “кое-кто” может вам помочь.”

Эдит и Артур обменялись быстрыми, нервными взглядами. В голове у обоих, как в калейдоскопе, проносились тысячи вопросов, на которые, казалось, не было ответа. Кто за ними охотится? Зачем они кому-то понадобились? И, самое главное, можно ли доверять этому загадочному незнакомцу?

Вспомнился им старый фильм “Подозрительная личность” – где тоже сначала все было таинственно, а потом оказалось ещё хуже.

“Что значит, ‘кто-то’? Кто мы такие, чтобы быть кому-то нужными? Мы же просто пенсионеры, живущие тихой жизнью,” – Артур, стараясь казаться спокойным, но его голос предательски дрожал.

Он прекрасно знал, что их тихая жизнь осталась в прошлом, за порогом этого странного, загадочного города. Ему на ум пришла фраза из его любимого детектива: “В этом городе никто не знает, что его ждёт за углом”. Похоже, они сейчас находились в самой гуще этой “неизвестности”.

Джек усмехнулся, словно ему доставляло удовольствие наблюдать за их растерянностью и смятением. “Не стоит так скромничать, мистер… как вас там?” – он, видимо, забыл их имена. Или не хотел вспоминать, подчёркивая этим своё превосходство. “Вы и ваша супруга – люди незаурядные. Вы просто пока об этом не знаете, что, впрочем, неудивительно.”

Он говорил так, словно они были героями какого-то увлекательного романа, а он – его безжалостным рассказчиком. Он сделал паузу, стряхивая пепел с сигареты. “И кое-кто очень хочет с вами познакомиться. Человек этот влиятельный, и, уж поверьте, имеет связи, которые вам и не снились.”

Эдит, почувствовав, как по спине пробежали мурашки, словно ледяные пальцы, вздрогнула. Этот человек, “кое-кто”, был для них полной загадкой, тёмной фигурой в надвигающейся буре. “Кто этот “кое-кто”? И что ему от нас нужно?” – спросила она, стараясь говорить как можно тверже, словно ставя щит перед надвигающейся опасностью, хотя в душе все переворачивалось, как будто в центрифуге.

Она вспоминала статью в газете “Chicago Tribune” за прошлый год, с громким заголовком на первой полосе: “В паутине власти: Как коррупция душит Чикаго!”. В статье рассказывалось о теневых сделках, о связях между политиками, полицейскими и гангстерами, о людях, которые контролируют город из-за кулис. Там были фотографии известных гангстеров, вроде Аль Капоне, и анонимные силуэты влиятельных чиновников. Подпись под одним из снимков гласила: “В Чикаго даже Бог должен платить налоги”. И Эдит подумала: “Неужели мы попали в эту паутину? Неужели теперь мы должны платить по счетам?”.

Джек выдохнул клуб дыма, и в тусклом свете лампочки его лицо показалось ещё более загадочным, чем прежде. “Этого я вам сейчас сказать не могу. Но поверьте, мадам, ваш интерес будет вознаграждён. Он может вам помочь вернуться домой, что для вас, я полагаю, сейчас самое главное. Но взамен он кое-что попросит.”

Артур нахмурился, его брови нахмурились, а глаза сузились. “Что попросит? Деньги? У нас их нет. И никогда не было.” Его тон был саркастичным. Он всегда был скептиком.

Джек рассмеялся, и этот смех прозвучал как зловещий звон в ушах. “Деньги? Деньги – это мелочи, мистер. Деньги здесь ни при чем. Этот человек интересуется вещами, которые нельзя купить ни за какие деньги. Он интересуется вашей… историей.”

Эдит и Артур переглянулись. Они и представить себе не могли, что за “история” может интересовать незнакомца.

“Историей?” – переспросила Эдит, ее голос дрожал от волнения. Это слово прозвучало для неё совершенно непонятно, словно она услышала какую-то иностранную речь.

Что он имел в виду? Какой такой “историей” могли заинтересоваться они, два пожилых человека, чья жизнь была похожа на спокойное течение реки? У них не было ни захватывающих приключений, ни тайн, ни каких-либо связей с преступным миром. Или им только так казалось? Может быть, прошлое таило в себе какие-то секреты, о которых они даже не подозревали?

Она вспомнила цитату из старой пьесы: “Все мы – герои чьей-то драмы”.

“Да, вашей историей,” – подтвердил Джек, его тон был загадочным. Он выкинул окурок в железную банку, стоявшую у стены, и повернулся к ним, его взгляд был как острый нож.

“Он хочет услышать вашу историю. Всю, от начала и до конца. Он хочет знать все. И, поверьте мне, это будет нелегко. Ведь правда, как известно, всегда лежит где-то посередине, а иногда – вообще непонятно где.”

Он сделал паузу, его взгляд скользнул по их лицам, словно пытаясь оценить их решимость и увидеть, есть ли в них хоть капля героизма. “Вы готовы к этому?”

Артур нервно теребил подол своего старого пальто, которое уже давно пора было выкинуть. Ему казалось, что они попали в какую-то сюрреалистическую постановку, в которой он и Эдит играли главные роли.

Они, два обычных пенсионера, вдруг оказались втянутыми в какие-то загадочные интриги, в которых, похоже, замешаны влиятельные люди и их собственные воспоминания. Что, если этот “кое-кто” – просто сумасшедший? И что, если они попадут в ещё большую переделку?

Вспомнилась ему фраза его друга, который, как и он, любил выпить: “Жизнь – как ящик шоколадных конфет: никогда не знаешь, какую тебе вытащить”.

“И что нам за это будет?” – спросил он, пытаясь скрыть свой страх, надеясь, что его голос звучит достаточно уверенно.

Джек усмехнулся, словно его забавляло их замешательство. “Во-первых, безопасность, пока вы со мной, вам ничего не грозит. Во-вторых, шанс вернуться домой, в ваш, как я понимаю, тихий и мирный пригород. И, в-третьих… возможность переписать свою историю. Или, по крайней мере, изменить ее концовку.”

Эдит и Артур переглянулись. Переписать свою историю? Что он имел в виду? Это прозвучало странно и даже пугающе. Неужели им предстоит вернуться в прошлое? И что, если они что-то изменят? Ведь изменение прошлого могло иметь самые непредсказуемые последствия. Она почувствовала, как у неё защемило сердце.

В этот момент в коридоре послышался шум – резкий, как удар грома, топот ног и обрывки грубых фраз. Чьи-то шаги становились все громче, приближаясь к ним с устрашающей скоростью, словно на них надвигался поезд, сошедший с рельсов.

Джек мгновенно насторожился, его лицо стало непроницаемым, как маска, а взгляд – острым и изучающим.

“Кажется, у нас нет времени на долгие размышления, дорогие мои,” – произнёс он, его голос звучал жёстко, как приказ, отданный генералом перед решающей битвой. “Нам нужно уходить. Прямо сейчас. И без лишних вопросов.”

Он схватил Эдит за руку, словно спасая её от неминуемой гибели, а Артур, задыхаясь и спотыкаясь, поспешил последовать за ними, понимая, что если он сейчас замешкается, то останется здесь навсегда.

Времени оставалось в обрез, словно песок в сломанных песочных часах, и им предстояло сделать свой выбор – довериться этому незнакомцу или встретить свою судьбу в этом грязном переулке.

Они направились вглубь коридора, в неизвестность, в надежде спасти свои жизни, словно герои старого фильма, бегущие от надвигающейся катастрофы. И Эдит подумала: “Если это кино, то я требую дубль!”.

Глава 3

Лабиринты прошлого

Джек уверенно, словно опытный крысолов, повёл их по узкому коридору, который, из-за своей запутанности, больше напоминал лабиринт Минотавра.

В Чикаго 40-х годов, кстати, таких запутанных коридоров, тайных ходов и подпольных убежищ было предостаточно – результат “сухого закона” и бурной деятельности мафии.

Они миновали несколько дверей, за которыми, судя по доносившимся оттуда приглушённым звукам, кипела какая-то своя, скрытая от посторонних глаз жизнь: слышались приглушённые голоса, весёлый смех, звон бокалов, музыка – вероятно, с какого-то подпольного джаз-клуба.

Артур, пытаясь запомнить дорогу, старался ухватиться за какие-то приметы: рисунки на стенах, количество дверей, повороты, но все вокруг казалось одинаковым и однообразным.

Коридор, словно живое существо, постоянно извивался, поворачивая то в одну сторону, то в другую, словно пытаясь запутать тех, кто в нем оказался. Вскоре Артур окончательно потерял ориентацию.

“Кажется, я уже заблудился,” – подумал он, вспомнив старую поговорку: “В тёмном лесу заблудиться – полбеды, а вот в чужой душе…”

“Куда мы идём, Джек?” – прошептала Эдит, стараясь не отставать от своего загадочного проводника. Она крепко сжимала руку Артура, и ей казалось, что в этой темноте только он – ее якорь, ее опора.

Ей вспоминались строки из стихотворения Эдгара Аллана По: “Все, что мы видим или кажемся, есть только сон внутри другого сна”. Неужели они и вправду попали в какой-то дурной сон?

“В безопасное место,” – ответил Джек, не оборачиваясь и не снижая скорости. В его голосе звучала уверенность, которой Эдит невольно позавидовала. “Там нас никто не найдёт. По крайней мере, некоторое время.”

Они шли молча, сосредоточившись на каждом шаге. Слышался лишь их приглушённый топот, эхом разносившийся по коридору.

Вдруг перед ними открылась старая, покосившаяся лестница, ведущая вниз. Лестница, казалось, была построена ещё в те времена, когда люди были в два раза выше.

Джек, не раздумывая ни секунды, начал спускаться, его тяжёлые шаги эхом разносились по коридору.

Эдит с Артуром, переглянувшись, последовали за ним. “Надеюсь, эта лестница выдержит,” – пробормотал Артур, держась за перекладину, как за спасательный круг.

Лестница оказалась крутой и скользкой, как будто ее специально сделали для того, чтобы испытывать нервы. Артур с трудом удерживал равновесие, а Эдит, боясь упасть, крепко держалась за старые, проржавевшие перила, впиваясь в них пальцами. С каждым шагом становилось все холоднее и сырее.

В конце лестницы их ждала массивная железная дверь, похожая на вход в старинный склеп или подвальное помещение. Джек достал из кармана тяжёлый, старинный ключ, который, видимо, повидал ещё времена сухого закона. Он, неспеша вставил ключ в замочную скважину и повернул его, и дверь со скрипом отворилась.

Они оказались в большом, полутемном помещении, которое, судя по всему, когда-то было подвалом или, возможно, складом. Стены были покрыты толстым слоем плесени, а в воздухе витал затхлый запах сырости, земли и чего-то ещё, непонятного и жуткого. В углу помещения стоял старый, продавленный диван, который, казалось, помнил все печали и радости своих бывших владельцев, а рядом с ним валялось несколько пустых бутылок от виски. На диване лежала какая-то потрепанная газета. Похоже, здесь кто-то бывал.

“Добро пожаловать в мой скромный приют,” – произнёс Джек с иронией в голосе, оглядывая это мрачное укрытие. “Здесь мы будем в безопасности, по крайней мере, на некоторое время. Если, конечно, нам повезёт.”

Эдит, оглядевшись, невольно поёжилась от холода. Подвал, словно пропитанный вековым мраком, казался сырым и неуютным пристанищем для потерянных душ. В ее воображении сразу же возникли кадры из старых фильмов ужасов, которые она так любила смотреть в молодости, где в подобных местах, как правило, происходили самые кошмарные вещи.

“И здесь нам должно быть безопасно?” – прошептала она, стараясь скрыть свой страх, но голос все равно дрожал.

В голове крутилась цитата из какой-то книги: “Самое тёмное место – под фонарём”.

“Относительно,” – ответил Джек, пожимая плечами, словно говоря о чем-то обыденном. “В Чикаго, знаете ли, вообще мало мест, где можно чувствовать себя в полной безопасности. Но это место, по крайней мере, не привлекает лишнего внимания. Никто не знает о его существовании. А если и знает, то вряд ли захочет сюда лезть. Здесь, как говорится, свои правила.”

Артур, откашлявшись, осмотрел подвал, стараясь не касаться стен, покрытых плесенью. В его голове промелькнула мысль: “Хоть бы не подхватить здесь какую-нибудь заразу.” “И долго нам здесь торчать?” – спросил он, стараясь придать своему голосу уверенность, хотя внутри все дрожало.

Джек проигнорировал его вопрос. Он подошёл к старому, продавленному дивану, скинул с него скомканную газету и, небрежным жестом, пригласил их сесть. “Присаживайтесь, располагайтесь,” – сказал он, садясь напротив них. “Нам нужно кое-что обсудить. И разговор предстоит долгий.”

Эдит и Артур, переглянувшись, с опаской опустились на диван. Он был жёстким и неудобным, словно на нем спали годами, и от него исходил неприятный запах сырости. Эдит почувствовала, как холод проникает сквозь ее тонкое пальто, и ей захотелось поскорее уйти отсюда.

“Итак,” – начал Джек, достав из кармана помятую пачку сигарет “Camel” и протягивая ее им. “Угощайтесь.” Эдит и Артур вежливо отказались. “Как я уже говорил, вы попали в весьма необычную ситуацию, и я, пожалуй, единственный человек, который может вам помочь. Но для этого вы должны мне полностью доверять. И не задавать лишних вопросов. Вы готовы пойти на этот риск?”

Взгляд у Джека был серьёзным и пронзительным, словно он пытался проникнуть в их мысли, узнать, на что они готовы пойти ради спасения.

Эдит и Артур снова обменялись долгими, многозначительными взглядами. В глазах Эдит, обычно полных оптимизма и жизнелюбия, сейчас читалось лишь недоверие, смешанное с отчаянием и страхом. Ей казалось, что она попала в какой-то дурной сон, из которого никак не может проснуться.

Она вспомнила строчку из старой песни: “Dream a Little Dream of Me”. “Хорошо бы сейчас просто проснуться,” – подумала она.

Артур же выглядел растерянным и уставшим, словно на его плечи взвалили непосильную ношу. Он не понимал, что происходит, и это его пугало больше всего.

“И что же это за “странная ситуация” такая? И, главное, почему мы должны вам доверять? Мы же вас совсем не знаем. Вы для нас – просто незнакомец с улицы,” – спросила Эдит, стараясь говорить спокойно и уверенно, хотя внутри все сжималось от ужаса. Она прекрасно понимала, что от этого разговора зависит их дальнейшая судьба.

Джек усмехнулся, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на жалость. “Доверие – это роскошь, которую мало кто может себе позволить в этом городе, мадам,” – ответил он, его голос звучал приглушенно. “Здесь каждый сам за себя. Но у вас, как я посмотрю, нет особого выбора. Либо вы доверяете мне и делаете то, что я говорю, либо остаётесь здесь, дожидаясь своих преследователей. А что касается ситуации… Скажем так, вы умудрились оказаться не в том месте, не в то время и не в той эпохе. Вы, так сказать, совершили небольшую экскурсию в прошлое.”

Артур недоверчиво хмыкнул, его лицо исказила гримаса скептицизма. “В прошлое? Что за бред вы несёте? Вы что, решили над нами пошутить?” Ему казалось, что этот Джек – просто какой-то сумасшедший, который решил поиздеваться над ними.

Джек пожал плечами, демонстрируя полное безразличие. “Я не собираюсь вам ничего доказывать, мистер. Мне это незачем. Хотите верьте, хотите нет. Но если вы действительно хотите вернуться домой, вам придётся мне поверить и сделать все, что я скажу. Без лишних вопросов.”

Он замолчал, словно давая им время обдумать его слова и осознать всю серьёзность ситуации. В подвале повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь редкими каплями воды, монотонно падающими с потолка. Эдит и Артур чувствовали, как напряжение нарастает с каждой секундой, сдавливая их, словно тисками. Им нужно было принять решение. Быстро и осознанно. И от этого решения, без всякого сомнения, зависела их дальнейшая судьба. Жизнь или смерть.

Эдит глубоко вдохнула, стараясь успокоить бешено колотившееся сердце. Она посмотрела на Артура, ища в его глазах поддержку и подтверждение правильности своего решения. Ей показалось, что он чуть заметно кивнул, выражая свою готовность рискнуть. Они всегда были вместе, всегда поддерживали друг друга. Вспомнилась ей цитата из известной книги, которую она читала в молодости: “В жизни нет ничего невозможного, нужно лишь верить в себя и не бояться делать ошибки”. Сейчас, казалось, они стояли на пороге огромной ошибки, но другого выбора у них не было.

“Хорошо, Джек,” – сказала она, стараясь говорить как можно тверже, хотя голос немного дрожал. Она сосредоточила свой взгляд на Джеке, пытаясь понять, можно ли ему верить. “Мы вам доверяем. Мы готовы рискнуть. Мы согласны на все, что вы скажете. Скажите лишь, что нам нужно делать.” Она почувствовала прилив адреналина, ей вспомнилось старое изречение: “Кто не рискует, тот не пьёт шампанское”. Что ж, шампанское им сейчас точно не помешало бы.

Артур молчал, но его взгляд говорил сам за себя. Он подтвердил ее решение лёгким кивком, и в его глазах читалась решимость. Он понимал, что другого выхода у них просто нет, что сейчас они находятся на самой грани, и что им придётся рискнуть всем.

Джек слегка улыбнулся, и в этой улыбке, как показалось Эдит, промелькнула какая-то скрытая радость.

“Отлично, – сказал он, – тогда слушайте внимательно, потому что у нас крайне мало времени.”

Он встал со скрипучего стула и подошёл к старому, покосившемуся столу, стоявшему в дальнем углу подвала. Стол этот был сделан из грубо сколоченных досок, и на нем, помимо толстого слоя пыли, лежала какая-то старая, потемневшая от времени книга в кожаном переплёте и несколько старых, выцветших фотографий.

Стол этот, казалось, был свидетелем многих тайн и хранителем многих секретов. “Наверное, этому столу больше лет, чем нам обоим вместе взятым,” – подумала Эдит.

Джек взял одну из фотографий, осторожно смахнул с неё пыль и протянул ее Эдит.

“Вы узнаете этого человека?” – спросил он, его голос звучал тихо и сосредоточенно.

Эдит взяла фотографию, стараясь не дрожать, и внимательно посмотрела на неё. На фотографии был изображён молодой мужчина, одетый в военную форму, вероятно, времён Второй мировой войны. Его лицо было красивым, с правильными чертами, а в глазах светилась какая-то особенная отвага и уверенность.

Но, несмотря на его привлекательность, Эдит не смогла вспомнить, где она видела этого человека. Его лицо казалось ей смутно знакомым, словно она уже встречала его где-то в своей жизни, но где? Когда?

Она попыталась напрячь память, но в голове царил полный хаос, словно в ней столкнулись тысячи воспоминаний.

“Похоже, память меня подводит,” – с досадой подумала она.

Эдит, смущённо покачала головой, пытаясь хоть что-то вспомнить. Взгляд ее метался по фотографии, но она все равно не могла ухватиться ни за одну знакомую деталь.

“Нет… я не знаю. Он мне кого-то напоминает, но я никак не могу вспомнить, кого именно. Я словно смотрю на незнакомца. Где вы нашли эту фотографию?” – спросила она, стараясь не выдать своё смятение.

Она пыталась сосредоточиться, вглядываясь в лицо незнакомого мужчины, пытаясь разглядеть хоть какую-то зацепку, которая бы ей помогла.

Джек вздохнул, словно ему надоели их расспросы. “Это неважно, мадам. Сейчас это совершенно не имеет значения. Важно то, что этот человек – ключ. Ключ к вашей истории. К той самой истории, которую я просил вас рассказать. То есть, о которой вам, возможно, придётся вспомнить.”