Мортидо

С Сергеем всё странно. Он хороший, и я думаю, что Лиза не лжёт, что я ему нравлюсь, просто она сообщает мне это с той лишь целью, чтобы я его от себя отпугнула – слишком хорошо она меня изучила. Хотя вполне возможно, мы были бы с ним довольно гармоничной парой, в том смысле, что ему ничего не стоило бы меня обманывать, а я бы философски терпеливо всё сносила. Нескучно. Мы были бы счастливы.

Долго я мучилась в сомнениях, что мне делать с пока просто надуманной, но вполне себе представленной мне возможностью выйти замуж. Глобальная истерия всех моих ровесниц по этому поводу неслабо подливала масло в огонь моих сомнений. Но решение изначально было для меня очевидным: замуж я не хотела. По крайней мере, не так. Это не похоже на готическую историю вечной любви, полную романтики. Я ещё не так стара, чтобы ставить крест на возможности всепоглощающей страсти, которая, хотелось бы, чтобы всё-таки случилась однажды в моей жизни.

Сергей не выдаёт своего интереса ко мне. Его интерес выдавало окружение. А я? Как насчёт меня? Во мне есть интерес к нему? Зачем мне эта игра? Мне не нужна любовь или отношения. Мне нужна лишь я и мои печаль и одиночество – вечные любовники моего романа. Мне кажется, что моё представление об одиночестве настолько сформировалось, что жаждет стать реальным человеком, только личины, которыми его наделяет моя фантазия или реальность, едва ли сойдут даже за небрежный набросок желанного образа. И я не о внешности. Честно сказать, внешность для меня не может быть красивой или безобразной, если я не знаю сути человека. Такой вывод пришёл из опыта моих симпатий.

Было что-то такое в его взгляде, в звуке его голоса, что-то неуловимое, но мне казалось очевидным. Моменты близости, моменты диалогов – я слишком цинично к ним отношусь, и всё же ощущаю особенность таких мгновений, но не придаю им значения. Он словно говорит: «Бежим со мной!» Только это не для меня. Так что я пресекаю попытки убедиться в том, что симпатична Сергею, чтобы не вызвать в себе воображаемое чувство. Предпочитаю остаться в плену фантазий, нежели порушить хрупкий мир очарования одиночеством.

В итоге, чтобы лишить себя искушения, я подыграла Лизе, когда она в очередной раз завела разговор обо мне и о нём.

– Даже если ты и права насчёт меня и Сергея и его интереса ко мне, – однажды сказала я Лизе. – И даже если бы он решился сделать шаг, то… Ты должна знать, Лиза…

Лиза насторожилась, глаза у неё заблестели от предвкушения, что вот-вот её чаяния воплотятся в жизнь.

– Что я должна знать? – с надеждой спросила она.

– Я его отвергну, – без колебаний ответила я. – Так что, если есть способ не допустить, чтобы его сердце разбилось, лучше им воспользоваться, – я собственноручно отдавала предназначенные для меня хорошие отношения.

Мне было немного жаль, но я не любила Сергея, а Лиза похоже любит.

Так что моя история не о любви к Сергею, не о любви из детства, а о любви к одиночеству, на которое я добровольно себя обрекаю. Началась моя история внезапно, но очень вовремя.

Моё повествование основано на записях, которые я делала в то время, когда всё происходило. Позже, уже по завершении моего приключения, я их сгруппировала и дополнила, а также связала между собой. Поэтому в тексте есть резкие переходы от рассказа в настоящем времени, взятого из записей, к повествованию в прошедшем времени, написанному позднее. Надеюсь, такой контраст не помешает проникнуться загадочной историей и не вызовет сомнений в её подлинности.

Глава 4. Бардо

Скованный лесом, Рекой и Морем, окружённый высоким берегом из скал существует загадочный город-порт. Имя ему Ба́рдо. В отличие от французской провинции (Бордо), Ба́рдо на Реке произносится с ударением на первый слог. Но также как и французская провинция – славится, пусть и в очень узких кругах, вином местного производства.

В Ба́рдо не забредёт случайный путник, здесь не бывает нежданных гостей. Места эти окутаны плотным туманом легенд и непроницаемой завесой тайн, так что всякий как будто случайный гость, на самом деле, непременно должен был сюда попасть.

Мало кто знает об этом городе-порте, и ещё меньше тех, кто знает о таинственном уголке, расположенном за непроходимым лесом за чертой города. Даже местные жители не рискуют лишний раз входить в этот лес, ибо печальны истории тех, кто туда входил. Говорят, что оттуда не всегда возвращаются. Этот лес называют Боалэсондэвьеже (от фр. boire le sang des vierges) – пьющий кровь девственниц. И пусть невинность девушкам навязана легендой для пущего тумана, всё же несколько десятков страждущих душ поглотила мрачная тайна Боалэсондэвьеже.

Хотя со стороны моря было видно, что лес заканчивается обрывом, и всё же считалось, что там есть некий замок.

***

До сих пор не верю, что решилась уехать в другую страну, одна, да ещё в непонятную башню, о которой я узнала совершенно странным образом. Скорее, она сама меня нашла. Постройка представляет собой широкую трубу, выложенную из камня, и помещения в ней пригодны для жизни.

Башня именно такая, какой её описали: несколько заброшенная, диковатая, старинная. Чувствуется, что рядом море; его даже видно из окна «моей спальни». Комната, где мне предстоит жить, пока я буду здесь, в отличие от других комнат обставлена. Каменные стены без отделки, немногочисленная мебель под старину: шкаф, кровать, стол, кресло, – уютно и атмосферно. Видно, что здесь давно не наводили порядок – пыльно. Хорошо, что под покрывалом чистое белое постельное бельё сохранило свежесть. Есть даже санузел, в том числе большая ванная. Во время экскурсии по башне я нашла погреб, из тех, где хранят овощи с огорода и закатки на зиму, но здесь держали несколько десятков бутылок вина; ещё в одной комнате стояли шкафы с книгами. Никаких инструкций по поводу моего проживания здесь у меня нет. Свобода!

Свобода от всего! Здесь на десятки километров вокруг ни одного человека. Мало кто найдёт дорогу сюда. У меня была довольно подробная карта: я ни за что не нашла бы это место без её помощи. Я даже до последнего не верила, что место, которое ищу, существует. Решила поехать, проверить, приключений захотелось.

Узнала я о Башне странным образом. Я люблю периодически заходить в книжные магазины. Особенно люблю маленькие магазинчики, где торгуют дешёвыми книгами, многие из которых старые, потрёпанные и, видимо, непопулярные. Но ведь гениальное никогда не было популярным. Меня забавляло рассматривать немногочисленные полки с такими книгами. Иногда я даже что-то покупала.

И вот однажды, пасмурным майским днём, кажется, был четверг, я гуляла по проспекту в центре, чтобы почувствовать себя частью города и бурлящей в нём жизни. Автомобили, люди, кафешки, светофоры, театральные кассы и магазины с красивыми витринами были полны действа. Шумная компания студентов, воплощая какой-то свой странный замысел, пронеслась мимо меня с хохотом и ликующими криками. Попав в настроение безумия по проспекту проехал девичник в лимузине, из окон и люка которого по пояс вылезли барышни с шампанским в руках и вперемешку с визгом и звенящим смехом призывали прохожих радоваться вместе с ними. Лёгкую зависть ощутила я при виде столь живых и безрассудных в своих опрометчивых поступках людей. Но я быстро отпустила отравляющее чувство, вернулась к своим интересам и забрела в один из маленьких книжных магазинчиков, неприметно расположенный за узкой дверью на стыке двух больших магазинов в одном здании.

В этот день там было тесно – целых пять человек! Мне досталась секция с учебниками, так что я без интереса разглядывала её содержимое, в ожидании, что кто-нибудь сейчас уйдёт. Но никто не торопился. Моё внимание привлекла книга, на бордовом корешке которой вверху стояла золотая буква "Ф".

«Что за "Ф"? – подумалось мне. – Словарь со словами на букву "Ф"?»

Я с любопытством подцепила эту книгу за корешок, но как только попыталась её достать, к моим ногам что-то упало. От испуга привлечь к себе лишнее внимание и от неловкости за свою безалаберность я принялась шёпотом извиняться словно бы перед самой собой и присела к упавшей книге. Тоненький томик в мягкой обложке под названием «Дао дэ цзин» словно насмехался надо мной: такой маленький и столько шума.

Никто не обращал на меня внимания, я успокоилась и принялась листать свалившуюся мне книгу.

«Превращение в противоположное есть действие дао, слабость есть свойство дао. В мире все вещи рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии».2

«Ух ты ж, ёлки! – подумала я. – Тут не мешало бы выпить».

Но вообще мне понравилось, как шестерёнки в мозгу встрепенулись от подобных витиеватых мыслей. Я полистала ещё и вдруг обнаружила, что в середину книги были вклеены инородные листы. Плотная желтоватая бумага, вверху стоял герб. Написано было от руки очень красивым почерком. Прочитав первые строки, я поняла, что это письмо, причём не чужое, а адресованное именно мне – случайному человеку. Я купила книгу с вклеенным письмом и отправилась домой. Вот что там было написано.

~~~

«Наконец-то, моё письмо нашло своего адресата. Каким бы образом оно ни попало бы к Вам, я чрезвычайно этому рад. Меня зовут Ян. И я прошу Вас прочесть мою историю.

Я родился в семье богатых родителей. Разбалованный ребёнок, который всегда получал то, чего хотел, имел деньги, ничего не делая. По большому счёту, мои родители тоже имели деньги, ничего не делая. Наше богатство – явление наследственное.

Несмотря на то, что благосостояние нашей семьи было обеспечено на несколько поколений вперёд, мои родители постоянно были вовлечены в бурную деловую деятельность, которая заключалась в участии в светских мероприятиях, и вечно были в разъездах. А когда мне было 24 года, в одной из своих поездок они погибли. И я стал единственным наследником несметного богатства. А помимо этого, и наследником некой Башни.

Эта недвижимость оказалась непростой. Официально она вообще не существовала. В личном письме, переданном через нотариуса, родители предусмотрительно на всякий случай, который всё таки наступил, предупредили меня о существовании некой семейной тайны. Они убеждали меня ни в коем случае не поддаваться на маловероятные, но всё же возможные провокации со стороны заинтересованных лиц, и никогда не посещать одно место, а именно ту самую Башню. Для того чтобы я точно знал, о каком месте идёт речь и куда именно мне не следует никогда прибывать, они указали, где оно находится. Но адрес месторасположения этой Башни оказался тем же местом, где погибли мои родители. Их нашли местные жители в критическом состоянии у дороги возле леса, за которым находится злосчастная недвижимость. Их якобы атаковало дикое животное. Какое-то время они оставались в сознании, и тогда они передали через докторов ещё одно наспех написанное послание – записку для меня, которую я получил раньше, чем вышеизложенное письмо. В ней родители утверждали, что смерть их случайна и не связана с Башней. На тот момент смысла я не понял, он стал очевиден только с получением завещания и письма.

Попрощаться с ними я не успел. А после похорон, когда я получил письмо через нотариуса, то не смог себя убедить последовать совету родителей.

Я вновь прибыл в злосчастный город. Сумбурная записка и письмо с предупреждением оставляли больше вопросов, чем ответов. Я не понимал, для чего они рассказали мне о Башне, если не хотели, чтобы я её посещал. Они объяснили это тем, что хотят предостеречь меня от попыток будоражить прошлое. Также сказали, чтобы я вообще никому не говорил о своей осведомлённости о Башне. И было кое-что уж ну совсем странное: если я вдруг всё-таки наведаюсь в те места, то, чтобы смягчить любопытство, мне посоветовали побывать в доме привратницы (так называют пустующий дом на опушке леса) и забрать оттуда и уничтожить ключ и карту. А потом я должен был просто уехать и забыть навсегда эту историю. Но что-то в их повествовании казалось мне недосказанным и не походило на случайность.

Убитый горем, я решил выяснить, что там произошло на самом деле. Я отправился искать Башню. Ключ и карту я, действительно, обнаружил в доме привратницы. И вскоре оказался возле теперь уже принадлежащей мне сторожевой Башни Замка, который сгорел четверть века назад, как я выяснил потом из местных легенд.

Башня представляла собой двухэтажную каменную постройку, внутри приспособленную под жилище. Старинное, диковатое, но живое здание. К тому же она находится неподалёку от моря – в полукилометре от побережья. Я не обнаружил ничего подозрительного, странного или опасного в этих местах. И быстро понял, что смерть моих родителей действительно была случайностью, а почему они не хотели, чтобы я сюда попал, видимо, теперь навсегда останется для меня тайной.

Я решил пожить здесь некоторое время и привёл в порядок обустроенную под спальню комнату. Два следующих года я провёл в этих уединённых местах. Пил вино, бродил по берегу, листал книги – отдыхал от своей разгульной жизни. На второй год я вдруг почувствовал усталость и бессилие. Меня мучили разные мысли. Я побледнел, похудел, потерял аппетит и сон. В какой-то момент я осознал, что нуждаюсь в медицинской помощи, и оставив ключ и карту по примеру родителей у «привратницы», добрался до больницы. Там мне поставили диагноз – рак крови последней стадии.

Не знаю, жив ли я, когда Вы читаете моё послание. Я решил отправить его Вам, совершенно случайному человеку, потому что довериться мне больше некому. Несметные богатства непременно найдут своих наследников, а вот Башня едва ли кого-нибудь из них заинтересует. Я надеюсь, Вы предпримете попытку найти Башню, и однажды найдёте меня, живого или мёртвого, чтобы поведать о её судьбе.

Передаю в Ваше владение Башню, ниже прилагаю адрес. Я благодарен судьбе за то, что Вы получили моё письмо.

Ян».

~~~

По коже побежали мурашки. От письма Яна веяло не только любимыми романами, но и давно забытым увлечением теориями заговора. Истории, связанные с большими деньгами, – это всегда истории о власти и господстве. Мне воображалось, что Ян и его семья имеют отношение к какому-нибудь тайному обществу, вроде «Чёрной аристократии Венеции и Генуи». И вот Ян, помутнённым рассудком на пороге смерти обвиняя в злом роке всех подряд, пытается поделиться некими тайнами. Иначе зачем рассказывать о Башне? Может, в ней спрятаны какие-то секреты?

Только это всего лишь игра моего воображения с уже забытой идеей фикс. Теории заговора разочаровали меня своим несовершенным замыслом ещё много лет назад. Хотя интриги на почве мирового господства до сих пор мне пугающе интересны. Так что письмо Яна меня сильно взволновало.

Из письма стало очевидным, что Башня находится в другой стране. Очевидным было и то, что письмо потеряно во времени: когда его написали, непонятно. Можно было строить различные версии: начиная с того, что это могло быть очень старое письмо, судя по богемской бумаге и изящной каллиграфии. Также оно могло быть написано и совсем недавно, потому что речь современная. И на худой конец, это вообще могла быть чья-то шутка, подделка. Я пребывала в замешательстве.

Шло время. Периодически я брала в руки «Дао дэ цзин», перечитывала письмо и погружалась в мир фантазий, всё больше и больше желая увидеть эту Башню. И однажды, когда жизнь мне показалась уже совсем невыносимо скучной, я решилась и отправилась в путешествие в другую страну.

Самолёт приземлился в аэропорту в пять часов утра. Оттуда я отправилась в город. Ожидая автобуса до другого города, устроила себе экскурсию. Здесь царила мистическая атмосфера, созданная многочисленными старинными зданиями и мощёной набережной. В следующем городе я провела около двух часов, где тоже прогулялась по набережной, многолюдной и романтичной. И на пароходе по Реке отправилась к месту назначения. Мини круиз произвёл сильное впечатление. Здесь невероятно красивые места: тихие, уединённые, полные птиц.

Не теряя времени, по прибытии в Бардо взяла напрокат автомобиль и отправилась по указанному, так сказать, адресу.

Я никак не могла сориентироваться, адрес был мне непонятен, поэтому пришлось обратиться к местным жителям. При помощи жестов и рисунков мне удалось выяснить, в какую сторону двигаться, и что дом привратницы действительно находится на опушке леса за чертой города. Сразу вспомнилась сказка про Избушку-на-курьих-ножках и Бабу Ягу.

Когда с объяснениями было покончено, и мне уже стало ясно, как добраться до леса, мужчина, который объяснял, дал понять, что дом уже давно пустует и никого я там не встречу. Мне даже показалось, что он пытается отговорить меня туда ехать. А это напомнило уже совсем другую «сказку». Но, как и Джонатан Брэма Стокера, решила не прислушиваться к чужому суеверному страху и отправилась дальше.

Дом был виден издали, но ни одной тропинки, ведущей к нему через поле, я не нашла. Это убедило меня в том, что там никого не встречу. Чистое небо, яркое солнце, жаркий полдень помогли преодолеть зарождающийся страх, и я подъехала к дому привратницы.

Выйдя из авто и взяв с собой книгу с письмом, уселась на лавку. Она находилась в десяти метрах от крыльца покосившейся ветхой хижины. Ближе подойти не решалась, а тем более зайти внутрь в поисках ключа и карты. Страх во мне боролся с диким любопытством. Взгляд пробежался по территории вокруг дома, и я заметила, что из-за угла выглядывает нечто похожее на могильную плиту.

Я подошла к тому месту. На каменной замшелой плите, что торчала из земли, ничего не было написано, но чувствовалось, что это могила. Присев на корточки, попыталась расчистить камень, подумала, может, надпись забита грязью, и оттого не видна. Но так ничего и не обнаружила.

Уже собираясь подняться, опустила глаза к самому основанию плиты и увидела тонкую золотую цепочку. Цепочка лежала не на поверхности, а в земле. Я осторожно потянула за неё. Вдруг цепочка перестала доставаться, как будто она была к чему-то там под землёй привязана. Я решила немного сковырнуть землю. Безрезультатно. Решила ещё немного облегчить путь наверх чему-то под землёй. В конце концов, мне пришлось выкопать неглубокую ямочку, и вот, у меня в руках оказался большой медный ключ и капсула для бумажных свёртков, прикреплённые к цепочке. Я засыпала ямку и поднялась на ноги.

Да, плохо рыться в чужой могиле. Но, во-первых, может это вовсе и не могила, во-вторых, уж очень мне хотелось попасть к Башне, раз я проделала такой путь, а, в-третьих, что сделано, то сделано. Я извинилась перед потревоженным местом, поблагодарила за находку и вернулась на лавку.

В капсуле была карта. Я подумала, что мне действительно показалось странным, когда Ян написал, что он оставил ключ у привратницы, а не в доме привратницы, – теперь понятно, почему он так выразился.

Так куда же может привести эта карта, и что я могу открыть этим ключом? Не ту ли самую Башню?

А до чего странной показалась сама карта! Судя по ней, деревья сами мне проложат путь. Лес выглядит таким густым, что автомобиль не поместится в зазоры между стволами. Но карта говорит, что если проехать за дом, среди деревьев будет довольно широкий проём, и дальше можно ехать как по коридору, поворачивая на тупиках. Мне захотелось найти этот тоннель.

Я села в авто и медленно поехала по опушке. И увидела место, куда автомобиль проедет. Свернув туда и продолжая путь, убедилась, что коридор существует. Но дорога не была наезжена. Такое ощущение, что я первая, кто по ней едет. Там были и развилки, поэтому приходилось всё время следить за картой, хотя я в картах не слишком разбираюсь. Но думаю, что на этот раз хоть и с трудом, но справилась, ведь после часового путешествия я выехала на поляну и увидела невдалеке каменную двухэтажную постройку, и конечно, тут же направилась к ней.

Башню окружала ограда из металлических прутьев. Она была не заперта, хотя навесной замок со вставленным в него ключом висел межу прутьев.

Ключ подошёл к замку́ Башни, и деревянная дверь с лёгкостью распахнулась, открыв передо мной, хотя пустоватое и пыльное, но светлое помещение, в котором находиться было не страшно.

Включив свет, я убедилась в наличии электричества.

В прихожей стояли только стол с электрическим чайником, электроплитой и небольшой холодильной камерой на нём, и сундук, в котором ничего не было.

В комнате слева совсем пусто.

В комнате справа тоже, но в полу я обнаружила спуск, как оказалось, в винный погребок. Взяв одну запылённую бутылку вина прямо с землистого пола, я вернулась обратно.

Стены кругом были каменные, местами кирпичные, где-то оштукатурены серым раствором, который ломанными кляксами закрывал собой какие-то изъяны. Такие стены были здесь везде. По винтовой и не слишком крутой лестнице я поднялась на второй этаж. Одна комната была тёмная, с забитыми окнами. Включив свет, я увидела библиотеку. Ничего кроме пары-тройки шкафов с книгами в ней не было. Другая комната – это спальня. В ванной висит бойлер, значит, есть горячая вода. В комнате помимо всего прочего стоит обогреватель. В общем, всё необходимое для жизни есть.

А вот, кто платит за электричество, – пожалуй не буду об этом думать. Прикол будет, если придёт хозяин, и я такая отдыхаю. Но судя по всему, здесь давно никого не было. Будь, что будет. У меня же есть письмо (сомнительный документ, конечно). И это не самый большой расчёт на случай в моей поездке. Ведь надолго в башне я всё равно не останусь, потому что машину в прокат могу себе позволить лишь на пару дней. С этим пониманием я, кстати, и забронировала номер в гостинице (пансионе) лишь с третьего дня. Согласна, глупое решение, мало ли не нашлась бы эта башня, и что тогда? Но она нашлась, а заселение в пансионе обычно не полное. В общем, шансы на положительный исход были, а вот денег в обрез.

На случай, если мне в башне очень захочется остаться, у меня есть ещё один авантюрный (мягкий синоним глупого) план: прийти сюда сквозь лес пешком, когда верну авто.

Одним словом, у меня всё под контролем! Удачи мне, конечно!

И вот я здесь. Всё это звучит дико. Сама не могу поверить, но Башня существует. И Ян живёт (или жил) в моё время (судя по электроприборам на столе в прихожей, да и по обстановке в спальне), а значит, письмо не старое, и оно вовсе не шутка. Так что у меня есть миссия: найти этого человека живого или мёртвого и поведать ему о судьбе Башни.

А сейчас я приведу в порядок спальню, принесу продукты из автомобиля, приготовлю перекусить, открою бутылочку красного вина, которую утащила из погреба, и ещё раз перечитаю письмо.

_____

2 Цитата – «Дао дэ цзин»

Глава 5. Сакрам

Было шесть часов вечера. Второй бокал вина меня расслабил. Неожиданно мне пришло в голову, что уже который день, поглощённая путешествием, я не вспоминаю ничего, что связано с домом. Особенно о своём одиночестве. А здесь, в безлюдной «пустыне», я наверняка с ним окончательно примирюсь. Хорошо, что я сейчас мало думаю. Потому что могла бы подумать, например, что это глупо и слишком рискованно оставаться в чужой старинной башне непонятно где одной. Испугалась бы и уехала. Но я не могу думать об этом. Мне сейчас хорошо: развалилась в кресле, слушаю музыку и пью вино. В распахнутом окне видно море. А воздух здесь такой тёплый и приятный, что я подумываю выпить ещё чуть-чуть и прогуляться по полю к берегу.

Не рассчитав своих сил, я напилась, но от прогулки не отказалась. Я попыталась сосредоточиться на главном и осторожно покинула башню. Пьяной, но лёгкой походкой я шла к морю. Улыбка не сходила с моего лица. Как же мне хорошо!

Вот оно… Прекрасное, огромное, бесконечное. Я никогда раньше не была на море. Как в фильме: «Никогда не был на море? Не знал, что на Небесах никуда без этого? Пойми, на Небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя. И солнце было укрощено. И огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море…»3

Теперь мне определённо будет, о чем говорить на Небесах. А пока у меня есть время наслаждаться всем здесь и сейчас, надо собрать как можно больше информации для подобных разговоров.

С левой стороны дикий пляж тянулся далеко и плавно вырастал в отвесную скалу, которая сгибалась в поворот. А вот справа берег почти сразу довольно круто начинал подниматься над морем. Там, как продолжение леса, густо росли большие деревья. Гулять по бесконечному, хорошо просматриваемому пляжу мне не хотелось, а вот увидеть, что скрыто за деревьями, было интересно. Мне хотелось узнать, насколько высоко поднимется берег, и посмотреть на море с обрыва.

Здесь лес не такой густой, как мне показалось сразу. Не было ни корней деревьев, об которые можно споткнуться, ни высокой травы, где могли бы быть змеи, да и дикие животные в эту часть леса вряд ли ходят. Тем себя и утешая, я не давала чувству страха меня остановить. В моей всё ещё хмельной голове проносились разные мысли о том, что хватит уже с меня сегодня приключений. Нужно заканчивать подъём, спускаться и идти в башню отдыхать. Когда я поняла, что поднялась уже высоко над морем, я подошла ближе к берегу, вернее к обрыву. Чтобы не упасть, если вдруг закружится голова, схватилась за длинную ветку и оказалась у самого края. Волны разбивались в пену о камни внизу, завораживали и притягивали к себе.