скачать книгу бесплатно
Она вернулась домой пораньше, чтобы встретиться с хозяйкой квартиры. В тот месяц они не успели внести плату, потому что Титании задержали аванс. И вдруг услышала резвящихся в спальне любовников.
Девушка тихонько собрала вещи, предварительно запечатав магией дверь «переговорной», подхватила котенка Пака и засунула его в корзинку-переноску. Оставив все в коридоре, она вошла в спальню.
Любовница замерла в позе наездницы и, увидев Титанию, вскрикнула, а Славик застонал: то ли от разочарования, что их застукали, то ли от того, что не смог завершить свое мужское действие.
– Вы не ждали – а я приперлась! – воздев руки к потолку, воскликнула Титания, широко улыбаясь. В порыве едва сдерживаемого гнева она запустила в горе-любовников слишком сильной оглушающей магией, и они замерли: девушка уткнулась в грудь храпящего Славика и стала пускать на него слюни.
– Отдохните. – Титания стряхнула с ладоней золотистые крупицы и, вытащив из шкафа чемодан, побросала туда свою одежду вместе с вешалками. С собой она забрала подаренное мамой им со Славиком на новоселье расшитое розами покрывало и дорогие наручные часы – презент отчима будущему зятю.
– Нет уж, Ричард, лучше я их подарю бомжу, чем они останутся у этого долбаного Казановы! – Она бросила испепеляющий взгляд потемневших глаз на Славика: – Чтоб у тебя ноги затекли! Сундук оранжевый! – Витиевато выругавшись, она навалилась на чемодан и, придавив крышку коленом, застегнула молнию.
Вызвав такси и подождав в квартире двадцать минут, Титания напоследок заткнула раковину и ванну незримыми пробками, выкрутив краны на полную мощность. В кухне она тоже напакостила: выдернула вилку холодильника из розетки, а заодно проткнула волшебной иголкой все яйца в отсеке. Венцом женской мести стала висевшая над дверным косяком подкова: ее Титания избавила от двух гвоздиков, и те упали на линолеум.
– Кто неверный, того по макушке и треснешь! – Подкова засветилась, согревая руки теплом, и потухла. Титания довольно хмыкнула и подвесила ее обратно магией. – Скажи спасибо, любимый, что отделался только этим. А я еще хотела признаться в том, что фея! Хм! – Подхватив чемодан и мяукающего Пака, она покинула место преступления, оставив ключи в прихожей.
Доехала до квартиры начальницы и сообщила, что поживет у нее несколько дней, потому что ее жених – проклятый козел и изменник. Евдокия посетовала на тяжкую женскую долю, но «квартирантке» не отказала.
В это время Славик с трудом вылез из-под любовницы. Ноги у бедняги затекли так, что, не сделав и шага, он свалился на пол, ударившись челюстью о подлокотник кресла, и выбил передний зуб.
От шума очнулась и любовница – у нее весь подбородок был в слюнях. На выходе из квартиры им на головы с треском обрушилась подкова. Остаток вечера они провели в медпункте и, вернувшись, застали разъяренную хозяйку, требующую заплатить не только за проживание, но и за капитальный ремонт затопленных квартир: этой и соседских.
О том, как складывалась дальнейшая судьба жениха, Титания не узнавала. Ей было гадко и больно от предательства человека, с которым она хотела создать семью.
Сидя в крохотной кухоньке с желтыми осыпающимися краской «больничными» стенами, Титания в который раз опускала чайный пакетик в чашку с кипятком и думала, что сейчас у нее такой же унылый и мокрый вид, как у этого «Липтона».
Утерев слезы и как следует высморкавшись, слушая вполуха очередную болтовню по телевизору («Давай поженимся»), Титания набрала номер мамы (из-за занятости они нечасто созванивались).
«Роза… Когда мне исполнилось шестнадцать, мама попросила называть ее только так, потому что слово "мама" старило ее и делало безнадежной теткой без будущего. И все, что ей остается, – зачитываться любовными романами до глубокой ночи, пока я вышиваю крестиком».
Звуки гудков усыпляли, и Титания хотела выключить мобильный, пока не услышала мелодичный и такой желанный в эту минуту голос. Слезы навернулись на глаза, губы скривились, она вновь была готова расплакаться.
– Ма-а-а-м… Славик мне изменил, – пожаловалась она, утирая очередную порцию соплей.
То, что последовало дальше, Титания никак не ожидала услышать от своей интеллигентной матушки.
Женщина мило обратилась к Ричарду по-английски и, уйдя в другую комнату, выдала настоящую лекцию, разбавленную крепким русским матом. От услышанного Титании резко расхотелось плакать и жаловаться на превратности судьбы и на неумение мужчин сохранять верность. Ее разбирал смех, и зашедшая в кухню за пачкой чипсов Любочка взглянула на гостью округлившимися глазами, после чего покрутила пальцем у виска и ушла.
– Дорогуша, радуйся, что всевышний избавил тебя от этого хиркуса[2 - Hircus – козел (лат.).]! Настоящий поркус[3 - Porcus – свинья (лат.).]! – Вместе с английским Роза активно изучала латынь, помогая Ричарду в его работе. – Надеюсь, ты хотя бы не додумалась оставить ему деньги за проживание?
– Конечно нет, – все еще веселясь, ответила Титания.
– Хорошо, у нас с Ричардом есть накопления – хотели полететь в Швейцарию, но лучше я отдам все тебе. Купи недорогую квартирку, для первого взноса тебе хватит, и смени уже работу! Мне не нравится, что моя дочь-фея прозябает в каком-то замшелом ателье! Что бы сказала твоя бабушка?!
Новость о том, что Роза и ее мать с дочерью – феи, Ричард воспринял с энтузиазмом. Даже если бы Роза отвергла его, мужчина ни за что бы не сдался: профессорская натура в нем преобладала над людскими суевериями. Розу он боготворил и даже позволял себе при друзьях называть ее феей.
– Мама, бабушка ничего бы не сказала, она бы просто сделала из его верпа[4 - Verpa – член (лат.).] ростбиф и подала к столу своему французскому бульдогу, – вторила она матери на латыни. – Кстати, как она там?
– О, твоя бабушка не умрет, пока не увидит весь мир. Конечно, в ее возрасте уже тяжело летать, еще и эти проклятые самолеты, но ее крылья в полном порядке. На прошлой неделе Ричард нашел ей отличный парапланерный шлем, но она отказалась – мол, слишком громоздкий, – поэтому осталась в своей шапке-авиаторе. Сейчас она, кажется… на Фарерских островах, а может, уже и в Исландии, – рассказывала Роза. – Ей безумно нравится отдыхать в палаточных лагерях.
Титания все больше отвлекалась от своего разбитого сердца.
– Мам, я люблю тебя и очень скучаю! – напоследок проговорила она.
Роза замолчала. Титания слышала, как мать всхлипнула, но строго сказала:
– Я тебя еще сильнее, и не мамкай – я не настолько стара! Больше не позволяй всяким козлам разбивать твое фейское сердечко – оно у нас очень хрупкое. А теперь я пойду дальше изучать строение Арктиум Лаппа, – и отключилась.
– Кажется, это лопух большой или репейник… – Титания призадумалась и подняла с пола корзинку со спящим Паком. – Как я тебе завидую: можешь засыпать в любом месте и обстановке.
Котенок шевельнул ухом, но даже не подумал проснуться.
В банке с оформлением ипотеки на квартиру пришлось изрядно построить глазки менеджеру, включив фейское обаяние на полную катушку. Выжатая как лимон, Титания стала обладательницей небольшой квартиры-студии. Теперь дорога до ателье на Арбатской занимала у нее не час, а два: сперва электричка и только потом метро. Правда, в таком темпе Титания выдержала недолго, начав дополнительно шить на дому заказы от накопившихся клиентов.
Фея с трудом пережила первые полгода, прежде чем ее дело начало приносить ощутимый доход. Профиль с нарядами в Инстаграм стал пользоваться популярностью и принес ошеломительный успех.
Количество подписчиков и заказов росло, пока Титания не поняла настало время уволиться из ателье и сосредоточиться на собственном деле.
Так она и жила, получая деньги от пошива не меньше, чем от дизайнерской одежды, а иногда и больше – за счет доступной цены и по-прежнему качественного материала, а не китайского ширпотреба, растягивающегося после первой же стирки и пригодного лишь для мытья полов.
Ипотеку, благодаря заказам и помощи мамы, она выплатила довольно быстро и стала задумываться о собственном салоне. Хотелось заострить внимание на создании чего-то действительно необычного, волшебного, приносящего не только радость, но и постоянный доход.
– Выйти замуж за гробовщика и шить похоронные наряды я не хочу, поэтому остается свадебная индустрия.
Вот где Титания развернулась! Нарисованные еще в университете эскизы платьев воплотились в реальность. Их образы перенеслись с бумаги на мягкие вешалки в виде воздушных нарядов с вышивкой, стразами, россыпью камней, жемчугов и кружев – платья для настоящих принцесс и королев, сотворенные госпожой феей.
Открывать салон в Подмосковье Титания не хотела, иначе бы быстро прогорела и ей потребовалось бы новое помещение, а значит, очередные кредиты.
К этой кутерьме прибавилось еще двое кошачьих соседей – сэр Томас и Ричард. Одного Титания по чистой случайности подобрала в холодную зиму, удивляясь: кто мог бросить породистого котенка? На объявление о пропаже не откликнулись, и она решила, что если хозяин придет, то Титания его отдаст, а если нет – значит, судьба неспроста подкинула ей это ушастое чудо. Так и вышло: хвостатый остался у нее. С Ричардом же было иначе: фее его принесла клиентка. Та вышла замуж, и одним из подарков оказался котенок. Но бедняжка страдала от аллергии, а никому из друзей питомец оказался не нужен. Титания забрала и его, назвав Ричардом и став хозяйкой трех породистых кошачьих морд, доедающих сейчас свой корм и вылизывающих чесаные бока.
– Интересно… когда снова ждать этих иномирных господ? – Она закусила нижнюю губу.
За окном в свете фонарей продолжал валить пушистый снег. За минуту он укрыл тихую в поздний час улочку толстым покрывалом.
***
Королевство Лилехейм
Прохаживаясь по коридору дворца, Мертен прокручивал в голове все детали их с Ирианом визита к фее. Эмоции после встречи поулеглись, и он вновь чувствовал леденящее душу спокойствие.
«Не думал, что когда-нибудь смогу ощутить нечто подобное. Стоило мне прикоснуться к ней, и мир обрел оттенки, запахи, вкус. Я видел перед собой ее яркие глаза и вспомнил детство: прогулку по галечному пляжу, шум накатывающих волн, прохладные брызги на своем лице. Я никогда не различал цвета, но уверен, что море – того же оттенка, что и глаза феи. У нее очень нежная кожа. Ни с одной девушкой я не ощущал ничего подобного. Интересно, если бы я приложил ее ладонь к своей щеке, что бы почувствовал?
В салоне пахло чем-то легким, ненавязчивым, но я не знал, что это за запах. Обивка дивана оказалась мягкой и гладкой, на ощупь приятной, с едва заметными волосками кошачьей шерсти.
Я бы отдал всю свою магию и богатство, лишь бы хоть раз по-настоящему ощутить морской бриз на своем лице, вкус вина, текущего по горлу. О какой феерии чувств говорил Ириан после встреч со своими любовницами? Каково это, когда сердце быстро стучит от одного лишь поцелуя?
С детства мой взгляд застилает серая пелена. Все вокруг скучно и однообразно. Должно быть, поэтому Ириан попросил брата, чтобы я стал распорядителем конкурса невест. Возможно, это смогло бы меня развлечь.
Он предложил фее отправиться в наш мир – она отказалась. Впервые, находясь от кого-то всего лишь в нескольких шагах, я ощутил не просто тоску, а одиночество без определенного человека. Взять бы ее еще раз за руку, погладить и вдохнуть аромат…
Фея четко дала понять, что не желает нас больше видеть, и мы ушли. Я дал себе слово вернуться в свадебный салон еще раз – убедиться в том, что освобождение от проклятья возможно, или же… наоборот, обрести полную уверенность в своей обреченности. Отличным поводом для встречи послужит задание от короля. Я стану именно тем, кто принесет фее все необходимое для нарядов.
Проклятье, лежащее на нашей семье, свело в могилу прадеда, деда и отца.
Неужели меня ждет такой же конец?
Фея прокляла мой род за преступления прадеда. И мы все расплачиваемся за них: сумасшествие и самоубийства.
Я помню равнодушие отца, перебирающего струны гитары, пока его родной сын, мой младший брат, бился в предсмертной агонии. Безутешные слезы матери, напрасно взывающей к мужу о помощи.
Я не поступлю так бессердечно – у меня не будет ребенка, который бы страдал как мы с братом. Уж лучше покончить с собой и прервать агонию рода Ларсенов».
В кабинет Его Величества Арнкела они вошли сквозь мерцающую арку-портал и предстали перед черноволосым мужчиной, восседающем на внушительном кресле-троне.
Король был настолько широкоплеч и мускулист, что мебельный гарнитур делали специально под его габариты. Арнкел внушал страх и трепет не только своими глубоко посаженными пронзительно-синими глазами, сверкающими под темными бровями, но и заостренными чертами лица, о скулы которого, казалось, можно порезаться. Облик дополняли прямой нос, четкие губы и хищная улыбка, заставляющая дам падать в обмороки, что весьма забавляло короля. Арнкел был воистину прекрасен и одновременно страшен в своей величественной красоте. Ему было под сорок, но тело оставалось молодым и подтянутым.
Ни одна фаворитка не задерживалась подле него больше месяца: они быстро наскучивали ему своими капризами. Именно поэтому, ради развлечения, он и устроил конкурс невест.
– Рассказывай, – откинувшись на спинку кресла и вальяжно махнув загорелой рукой, велел Арнкел младшему брату.
– Она согласилась сшить наряды. Попросила, чтобы ей прислали мерки и портреты участниц. – Ириан знал, что брат терпеть не мог длительных расшаркиваний: он ценил факты и не забивал голову чепухой.
– Даже так? Значит, не захотела посетить мое королевство… – Он усмехнулся. – Я предполагал нечто подобное, но все же надеялся, что феи позабыли ошибки прошлого.
– Не позабыли, и даже больше – она нам угрожала.
– Вот как? – Арнкел громко рассмеялся. – Вам, моим лучшим вассалам? Каналья! – Он хлопнул широкой ладонью по столу, и его настроение резко улучшилось. – Однако строптивая нам попалась фея! – Он ненадолго задумался. – Сделайте так, как она просит. В конце концов, ей нет необходимости присутствовать на смотринах. Ее дело – наряды и заклинание, остальное решится на конкурсе.
– Я сейчас же займусь мерками, – проговорил Мертен.
– И портретами, – напомнил Ириан.
Признаться фее в том, что у них нет фотоаппаратов и, соответственно, сделать фотографии они не смогут, принцу было стыдно.
«Спросила же! У нас, конечно, не темные века, но в Лилехейме нет техники – она элементарно не работает, поскольку мы используем магию. Стоит перенести предмет сквозь портал, и он ломается, становясь мусором», – подумал он.
– Как она выглядит? – неожиданно спросил Арнкел, принимая у Ириана флейту и убирая ту в ящик стола под магический замок.
– Обычная, намного хуже ваших невест, – коротко ответил Мертен, не до конца понимая, почему не хочет сообщать королю обо всех достоинствах феи.
– Хм, в таком случае я не много упустил, не пригласив ее поучаствовать в конкурсе. – Король пожал плечами, его взгляд поскучнел, и он вытащил исписанные листы бумаги из ровной стопки документов.
– Мы можем идти, брат? – спросил Ириан, слушая скрип пера.
Арнкел шелестел документами, ставя одну подпись за другой и откладывая листы в ровную стопку.
– Да, и сделайте все как можно быстрее, – ответил он, не поднимая головы. – Терпеть не могу ждать.
Лорд и принц покинули кабинет через обычную дверь.
– Все прошло… спокойно. – Ириан вздохнул с некоторым облегчением. Он не знал, что брат подумывал сделать из феи потенциальную невесту.
Это могло помешать планам Мертена. Ведь если король, несмотря ни на что, захочет сделать фею своей женой, то не останется ни единого шанса сблизиться с ней и снять проклятье.
Перед смертью отец рассказал ему, что именно необходимо для избавления рода от этого наказания: искреннее желание, пропитанное теплыми чувствами феи. Но что это за чувства? Лорд не думал, что когда-нибудь встретится с феей, если бы не старинная флейта.
– Пойдем выпьем? – предложил принц, направившись в сторону жилого крыла. На время конкурса он перебрался из своего городского дома во дворец, Мертен был вынужден сделать то же самое.
– Не сегодня. Мне необходимо отдать распоряжения портнихам и художникам, должен же кто-то из нас этим заниматься. Поэтому отметь сделку с феей без меня. – Он развернулся и, махнув на прощанье рукой, скрылся в соседнем коридоре.
– Хм, какой-то он сегодня странный. – Ириан нахмурился, а затем выражение озадаченности на его лице сменилось беззаботностью: – Мы свое дело выполнили, теперь пора бы и отдохнуть.
«Госпожа фея оказалась недурна собой. Я бы даже сказал, что некоторые конкурсантки проигрывают ей не только по внешности, но и по магическому потенциалу. Представляю, что бы сказал братец, увидь он ее воочию. Тогда бы мы заказывали не примерку, а, возможно, организовывали свадебный банкет». С этими мыслями принц отправился в погреб за вином.
А Мертен первым делом наведался к королевским портным: кто, как не они, могли лучше всего знать мерки участниц отбора? При появлении лорда мужчины и женщины встрепенулись.
На столах лежали дорогие ткани, в стеклянных банках блестели разнообразные пуговицы, инкрустированные драгоценными камнями, пестрые ленты на любой вкус и цвет, тонны кружев и всевозможных украшений для будущих платьев.
«Что бы обо всем этом богатстве сказала госпожа фея?»
– Версар! Мне необходимы мерки всех участниц, – потребовал лорд у портного.
Версар – молодой человек лет двадцати пяти в куртке из фиолетового бархата и красных брюках с золотым отливом – при виде лорда всполошился. Во дворце его называли не иначе как Леди Версар – за его несколько женственное телосложение и ранимое, как у юной девушки, сердце.
– Кло, а где документы? – спросил он у главной швеи.
Клотильда молча выудила из папки сложенные листы бумаги и передала их лорду.
Это была строгая дама, всегда одетая в траурный черный цвет. На ее длинном носу, напоминая стрекозу, сидели круглые очки-половинки, а на поясе висела игольница с торчащими булавками с жемчужными головками. Поговаривали, что когда-то эту вещь зачаровала портниха-фея, и игольница передавалась в семье Клотильды из поколения в поколение.
Мертен пробежал взглядом по цифрам. От мелкого шрифта зарябило в глазах. Внешность девушек в его голове отличалась от того, что он видел на листах.
– Все параметры точные? Вы снимали мерки без корсетов? – уточнил он, глядя на них безразличным взглядом.
– Ну… не совсем всех, – пробормотал Версар, опустив взгляд. – Некоторые постеснялись – мы ведь не могли их заставить силой…
– По большей части, лорд Мертен, мерки точные. Я могу отметить вам тех девушек, кто, как выразился мой коллега, постеснялся обнажиться и показать нам истинную суть вещей. Многие девушки до сих пор надеются на то, что если утянуть талию, то король выберет в невесты именно их. – Портниха недовольно фыркнула, закатив глаза.
Эта женщина с деловой хваткой симпатизировала Мертену. У Клотильды был отменный взгляд на мужскую одежду, поэтому она заведовала гардеробом Его Величества. После скоропостижной смерти супруга дама возглавила королевских портных, а заодно приметила талант Версара и взяла его своим помощником.
– Отметьте, будьте так любезны. – Мертен отдал ей листы, и пока Клотильда занималась списком, он прошелся вдоль полок и достал несколько банок с украшениями. Высыпав содержимое на расстеленные ткани, отобрал несколько пуговиц, лент и кружев, добавив к ним рулоны тканей.
«Наш материал отличается от того, из которого фея шьет в своем мире. Невесты могут заметить разницу. Как мы могли упустить такую важную деталь?» Он нахмурился. «В первую очередь важна безопасность и неприкосновенность феи. Ее вмешательство должно оставаться в тайне. Возможно, что-нибудь из этого ей приглянется». Идея казалась рациональной.
– Господин Мертен, для чего вам этот материал? – полюбопытствовал Версар.
– Для королевских нужд. Есть ли каталог с образцами?
Портной кивнул.
