Убрать Картера

Я подошел к окну и стал следить за ними. Кон что-то сказал Эрику, и тот едва не угробил машину, сдавая назад и выруливая за уборную.

Я улыбнулся. Я чуть не забыл о пистолете Кона. Чуть не забыл.

Не могу сказать, что мне так уж хотелось им воспользоваться. Жилые дома стояли слишком близко. Достаточно одного выстрела, чтобы на улицу высыпали законопослушные горожанки в фартуках и прибыла полиция. Это помешало бы моим намерениям.

Поэтому я вытащил пистолет из кармана, поднял кухонное окно и высунулся наружу – так мне было проще следить за тем, что происходило за уборной. Они все еще сидели в машине. Эрик орал на Кона, Кон выглядел усталым, а остальные сидели неподвижно, как манекены.

Я помахал пистолетом, и все посмотрели на меня.

– Эрик, я здесь, – прокричал я. – В чем дело?

Я тщательно прицелился в лицо Эрику. Все сделали именно то, на что я и рассчитывал: открыли дверцы. Кон спихнул Гленду с колен, и она шлепнулась на землю. Эрик и братки бросились к уборной. Кон и Питер остались у машины и, пригнувшись, спрятались за дверцами. Питер выставил из-за дверцы ствол своего большого ружья. Эрик что-то истерично заорал из-за уборной.

– Никаких «пушек», вы, тупые ублюдки! – услышал я. – Сирил сказал: никаких «пушек»!

«Уверен, Сирил действительно так сказал», – подумал я. Стрельба играет на руку отделу убийств, а этого допускать нельзя.

Но тут случилось непредвиденное. Через секунду после того, как Эрик прокричал свой приказ, дверь уборной открылась и оттуда вышла старуха. Она плохо представляла, куда бежать, просто хотела убраться отсюда подальше. Питер, прятавшийся за машиной, увидел открывшуюся дверь уборной. Он не знал, кто за ней, однако это не помешало ему сделать два выстрела по двери.

– Проклятье! – взвыл Эрик.

Старуха аж подпрыгнула. Пули влетели в дерево с такой силой, что дверца захлопнулась. Старуха несколько секунд возилась с защелкой, прежде чем ей удалось открыть дверцу, и она поспешно юркнула в уборную.

– Что ты творишь? Хочешь подставить нас? – закричал Эрик.

– Да пошел ты, – отмахнулся Питер.

Он опустил стекло, положил руку на дверцу машины и прицелился в меня, но Кон выхватил у него ружье. Питер высунулся в окно, пытаясь отобрать ружье у Кона.

– Отдай ружье, Кон, – сказал он. – Я уже сыт по горло этим ублюдком.

– Прекрати, Питер. Сначала нужно доставить его к Джеральду.

Мне стало интересно зачем. По тому, каким тоном он это произнес, я понял, что мне следует кое-что выяснить.

Питер оставил попытки вернуть ружье и опять спрятался за дверцей. Он сел на порог, вытянул ноги и начал тихо материться.

Один из братков, прятавшихся за уборной, сказал Эрику:

– Что-то я не слышал, чтобы запрещали применять оружие.

Эрик промолчал.

– Я серьезно, – настаивал бугай.

Эрик приказал ему заткнуться. После этого наступило молчание.

– Эй, – закричал я, – ну вы идете? Или мы будем тут весь день дурью маяться?

Сначала была тишина, потом из-за уборной раздался полный злобы и ярости голос Эрика:

– Тебе конец, Джек. Ты же знаешь об этом, да? Я уже тебя пришил.

– Со мной, Эрик, будет покончено, когда я буду мертв. Но сначала я прикончу тебя.

Эрик расхохотался.

– С тобой покончено, Джек, просто ты об этом еще не знаешь.

Он еще немного посмеялся. Если бы я не хотел толкнуть его на определенные действия, я подошел бы к нему и расстрелял бы весь магазин ему в рожу. Вот в какое состояние привел меня его хохот.

– Скажи ему, Кон. Расскажи, как я разделался с ним. На тот случай, если ему удастся выбраться отсюда целым.

Кон спрятался за дверцу машины – так, что я совсем не видел его, – и заговорил:

– Видишь ли, Джек, перед приездом сюда у нас был небольшой разговор – у нас с Питером и Эриком. Обсуждали ситуацию с тобой и Одри. Эрик решил, что будет честно по отношению к Джеральду, если ввести его в курс дела. Дать шанс переговорить с Одри и узнать, правда все это или нет.

Эрик снова расхохотался.

– Сначала он нам не поверил, правда, Кон? А потом с ним поговорил Питер.

– Он даже не попрощался, – сказал Питер. – Просто приказал привезти тебя живым.

– Думаю, в настоящий момент он как раз беседует с ней, правда, Питер? – сказал Эрик.

– Не удивлюсь, если это так.

Боже. Одри. Он изуродует ее. Он умеет это мастерски. Это будет конец. После этого она убьет себя.

У меня похолодело в животе.

Нужно спешить к ней. Я молил Бога о том, чтобы Джеральд был в офисе, когда они звонили ему. Это единственный шанс.

Я побежал в коридор к телефону. Схватив аппарат, я сел на стул лицом к кухне, чтобы видеть входную дверь, поставил телефон на колени, рядом положил пистолет, поднял трубку и набрал 0.

Из открытого окна кухни доносился голос Эрика:

– И что ты думаешь, Джек? А может, у тебя склонность к женщинам без лица?

– Пожалуйста, назовите номер.

– Пожалуйста, 01-333-8484.

– 01-333-8484. Ваш номер, пожалуйста.

– Дальше 5985.

– Соединяю.

Я услышал гудки.

Во дворе царила тишина.

Гудки казались бесконечными. Она уже ответила бы, если бы была дома. И могла двигаться.

Я вызвал оператора. Прошло немало времени, прежде чем оператор ответил на мой вызов.

– Пожалуйста, соедините меня с номером 01-898-7436.

– 01-898-7436, спасибо.

На том конце трубку сняли после первого же гудка.

– Морис?

– Это я, Джек.

– Морис, слушай, надо как можно быстрее добраться до Одри. Джеральд все знает. Поторопись.

После короткой паузы Морис спросил:

– Сколько у меня времени?

– Поспеши, Морис. Если Джеральд доберется до нее первым, тебе тоже не поздоровится.

Морис повесил трубку.

Я сидел на стуле и смотрел в одну точку. Только ничего не видел. Перед мысленным взглядом проходили картины того, как я расквитаюсь с ними. За все.

И вдруг парадная дверь начала открываться.

Сначала появилась щелочка, потом движение прекратилось. Я сидел затаив дыхание. Дверь еще немного приоткрылась и снова замерла. Я не шевелился. Наконец дверь распахнулась на сто двадцать градусов.

Тот, кто был за дверью, вошел в коридор и остановился.

Это был не Эрик, потому что Эрик кричал из-за уборной:

– Интересно, Джек, а ты все еще будешь ухлестывать за ней, после обработки Джеральда, а?

Тот, кто был за дверью, стал осторожно продвигаться по коридору. Я очень осторожно переместил правую ногу так, чтобы ступня уперлась в дверь, а затем легонько толкнул ее, и дверь начала медленно закрываться.

Питер так и застыл на цыпочках. Я снял телефон с колен и поставил его на пол, но не встал. Питер не двигался.

– Положи его на пол, – сказал я.

Питер наклонился и положил ружье на пол.

– Стой так, – сказал я.

Он замер, скрючившись, балансируя на цыпочках и опираясь на кончики пальцев. Он напоминал огромную лягушку.

Я встал, подобрал ружье и приставил дуло к его затылку.

– Ну-ну, – сказал я.

Питер от страха пукнул.

– Не надо, – сказал я. – Не надо.

Он упал лицом вниз. Поняв, что ружье не выстрелило, он пополз к кухонной двери. Я пошел за ним.

– Питер, что, по-твоему, Джеральд сделает с Одри?

Питер произнес какие-то слова, но они ничего не значили. Он продолжал ползти. Добравшись до кухонной двери, он не попытался встать, потому что знал, что я сзади. Я переступил через него и открыл дверь, чтобы он мог выползти наружу.

Во дворе ситуация изменилась. Кон с Глендой продолжали прятаться за машиной, Эрик все еще сидел за уборной, поэтому его видно не было, а вот братки оказались на виду. Один из них стоял, прислонившись к двери уборной, и таращился на меня и на Питера, а другой крался вдоль стены дома, стараясь, чтобы его не заметили из окна кухни. Меня он увидел не сразу, поэтому еще какое-то время продолжал красться.

– Мик, – сказал тот, что стоял у уборной.

Его напарник поднял голову, увидел переползающего через порог Питера и замер. Но меня эти двое не интересовали.

– Ну, – обратился я к Питеру, – так что Джеральд сделает с Одри?

Питер все полз. Он уже удалился от двери и был на открытом пространстве.

– Питер, – позвал я.

Питер остановился, поднял голову и обернулся. Я прицелился в его левую ягодицу. Питер сморщился.

Я нажал на спусковой крючок. И события завертелись.

Во-первых, пуля вгрызлась в задницу Питера и вырвала кусок мяса. Питер завопил и попытался ладонями зажать рану, но так дергался, что ничего не вышло. Во-вторых, братки встрепенулись, один отлепился от двери уборной, другой – от стены дома, и оба дунули к дороге.

Эрик рванул к машине. Я выстрелил в него, но пуля попала в дверцу машины в тот момент, когда он спрятался за ней. Он забрался на водительское сиденье и пригнулся.

Я посмотрел вдаль. В ста ярдах, там, где дорога упиралась в пустошь, остановилась белая патрульная машина. Дверцы распахнулись, и полицейские двинулись к дому.

Эрик завел двигатель. Кон тоже запрыгнул в машину. Гленда было сунулась за ним, но он отпихнул ее и захлопнул дверцу. Гленда стала кидаться на машину, Эрик дал задний ход. Гленда упала на землю, закричала, а потом начала орать.

Я перевел взгляд на Питера и прицелился ему в голову. Питер смотрел на меня не отрываясь. Хотя он почти ничего не соображал от боли, его мозгов хватило, чтобы понять, что сейчас он умрет.

Я выстрелил ему в лоб и пошел к «триумфу».

К этому моменту полицейские уже повернули назад и трусили к своей машине. А Эрик на полной скорости гнал по пустоши к дороге.

Я сел в «триумф» и поехал.

Впереди, спотыкаясь, Гленда бежала за машиной Эрика. А перед машиной Эрика бежали двое братков. Когда Эрик поравнялся с ними, они неистово замахали ему, но он не обратил внимания. Он предпочел рискнуть и сдать их полицейским, лишь бы не останавливаться.

Я догнал Гленду, остановился, открыл пассажирскую дверцу – в общем, сделал для нее то же, что она совсем недавно сделала для меня.

Она запрыгнула в машину – у нее не было особого выбора. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Патрульная машина уже почти подъехала к дому. Я надавил на педаль газа.

Выбравшись на дорогу, я еще раз посмотрел в зеркало заднего вида. Патрульная машина остановилась на некотором расстоянии от братков. Полицейский вышел и стал ждать, когда те подбегут к нему, а машина поехала дальше.

На противоположной стороне дороги я заметил группу – двух женщин, одна из которых толкала тележку, и детей, – идущую по направлению к пустоши. Это Люсиль и Грир с детьми возвращались после похода по магазинам. Гм, сегодня дома их будет ждать нечто более интересное, чем «Поле чудес».

Я гнал во весь опор, но патрульная машина не отставала. Я обогнал Эрика с Коном, и мы обменялись бесстрастными взглядами. На перекрестке я повернул направо, ожидая, что полицейские удовлетворятся своим уловом, однако они тоже свернули направо.

Справа от меня была частная ферма, слева – старые одноквартирные дома, тянувшиеся до Хай-стрит. Если не удастся оторваться от полицейских, у меня будут проблемы. А если удастся, то все равно будут. Объявят план-перехват, и на белом «триумфе» уже никуда не уедешь. Надо от него избавляться.

Я свернул налево в переулок и погнал вперед на большой скорости. Когда полицейская машина въехала в переулок, я уже поворачивал направо. На следующем перекрестке я повернул налево до того, как полицейская машина выехала из-за угла. Потом еще раз налево и еще раз направо.

Я резко нажал на тормоза. Гленда едва не вылетела через лобовое стекло. Повернувшись, я вырубил ее сильным ударом, выскочил из машины, открыл пассажирскую дверцу и вытащил ее на тротуар. Это займет полицейских на несколько минут, которых как раз мне не хватает.

Я пробежал задами домов и оказался в переулке, который, как мне было известно, вел к стадиону «Юнайтед». То есть туда, куда мне было надо. Я посмотрел на часы. Матч вот-вот закончится. Если полицейские не понесутся с воплями по улице, я спасен. А если и понесутся – все равно спасен.

Я побежал.

Патрульная машина вывернула из-за угла, когда от стадиона меня отделял лишь один квартал.

Я побежал быстрее и повернул. Я слышал гул толпы, которая валила с матча. Переулок имел Г-образную форму, и впереди показались первые болельщики. Я пробежал мимо них, они оглянулись мне вслед, но не остановились. Патрульная машина затормозила в противоположном конце переулка, и полицейские вылезли наружу. За поворотом я увидел новую группу. Я успею выбежать из переулка до того, как толпа запрудит его. И задержит полицейских.

Я выбежал из переулка и оказался среди сотен возбужденных болельщиков. Нет, у полицейских нет шанса.

Я протолкался через толпу к стоянке. А болельщики в мокрых от дождя плащах заполоняли все близлежащие переулки. На стоянке толпа была поменьше. Я пошел по рядам, отыскивая «ровер» Брамби.

Но прежде чем найти машину, я увидел самого Брамби. Он разговаривал с двумя мужчинами, которые очень смахивали на городских чиновников. Они стояли у одного из выездов.

Я оглянулся на толпу. Еще пара минут, и полицейские окажутся здесь. Времени прохлаждаться нет.

– Мистер Брамби, – позвал я.

Брамби повернул голову и посмотрел на меня поверх машин. Его собеседники тоже повернулись и с любопытством переводили взгляд с Брамби на меня и обратно.

– Мистер Брамби, можно с вами поговорить?

Брамби ничего не оставалось, как распрощаться со своими знакомыми и пойти ко мне.

Он не спросил, что мне нужно. Он просто остановился передо мной, решая, какое выражение придать своему лицу.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказал я.

Он не спросил о чем.

– Где твоя машина?

– Там, – мотнул он головой, не спуская с меня взгляда.

Мне не понадобилось говорить ему, что делать. Мы прошли вдоль ряда машин к «роверу». Брамби отпер водительскую дверь, сел и открыл для меня пассажирскую. Я посмотрел туда, откуда должны были появиться полицейские. Пока их видно не было. Я сел рядом с Брамби.

Брамби сидел вполоборота ко мне, положив одну руку на спинку. Точно как на диване в квартире Гленды.

– Ну, – сказал он.

– Мы едем к Гленде.

– Зачем?

– Скажу, когда приедем.

– Послушай…

– Это ты, Клифф, послушай, – перебил его я. – Разве тебе не хочется разделаться с Киннером?

Брамби молчал минуту или две.

– Что заставило тебя передумать?

– Едем к Гленде, Клифф.

Клифф решил ехать. Он сел лицом вперед, завел двигатель и вывел машину в проход. Мы влились в длинную очередь желающих выехать со стоянки. В толпе я заметил полицейских. Они пытались протолкаться обратно к переулку. И тем самым создавали еще большую неразбериху. Им следовало бы остаться в машине и по радио вызвать помощь. А теперь, пока они доберутся до машины, будет уже поздно. Неудивительно, что Киннер чувствует себя здесь полноправным хозяином.

Через несколько минут мы выехали под дождь на улицу, которая вела к Хай-стрит. Вокруг нас сновали сотни мотоциклистов. «Ровер» остановился перед светофором задолго до перекрестка. Я вытащил сигареты и предложил одну Брамби. Когда я прикуривал, с Хай-стрит повернула патрульная машина и с воем сирены пронеслась мимо нас к стадиону. Включился зеленый, и мы поехали. Я приоткрыл окно и выбросил спичку. Мы повернули налево – на Хай-стрит.

Впереди сияли неоновые вывески. Их голубые огни немного разбавляли серость вечера.

– Джек, давай поговорим, – сказал Клифф. – Что произошло после нашей встречи?

– Я уже сказал: подожди, пока доберемся до квартиры Гленды.

– Да что за таинственность такая!

– В чем дело, Клифф? Ты выглядишь взволнованным.

– С чего это мне волноваться?

– Не знаю, Клифф. Тебе лучше знать.

– Мне просто интересно, почему ты передумал. Вот и все.

Я затянулся и промолчал. Брамби повернул направо, и мы съехали с Хай-стрит. Потянулись длинные ряды одноквартирных домов. Тротуары были забиты пешеходами, и все шли в одну сторону, прочь от стадиона.

Пять минут спустя Брамби остановил машину у бордюра. Я видел, что он удивлен отсутствием «триумфа».

– Очевидно, Гленды нет, – сказал он, пытаясь понять, почему Гленде вдруг понадобилось куда-то уезжать.

Я ничего не сказал.

Мы вылезли из машины и пошли к лифту. Брамби все время оглядывался, как будто ожидал, что «триумф» вдруг появится на своем обычном месте.

Я нажал кнопку, и двери лифта открылись. Мы зашли внутрь. Я насвистывал какой-то мотивчик, а Брамби хмуро разглядывал пол лифта.

Наверху мы прошли к квартире Гленды. Брамби вытащил из кармана брюк ключ и отпер замок. Я отошел в сторону, пропуская сто вперед. Идея не очень ему поправилась, однако он сразу об этом забыл, когда вошел в квартиру и услышал доносившийся из спальни звук.

Там трещал проектор.

Брамби все понял. Он остановился и уставился на приоткрытую дверь спальни. Я вошел в квартиру вслед за ним и закрыл за собой дверь. Когда замок щелкнул, Брамби вздрогнул и повернулся ко мне.

– Что… – начал он, но я перебил его:

– Пошли в спальню.

На белой степе мерцал прямоугольник света. Брамби уставился на него, как будто увидел там что-то интересное.

– Садись, – сказал я.

Он сел на кровать, заметил отсутствие красивого покрывала и огляделся по сторонам, недоумевая, куда оно могло деться.

– Где Гленда?

– Заткнись, – сказал я.

Рядом с кроватью стоял маленький круглый столик с красным телефоном.

Я поднял трубку, вызвал оператора и назвал номер Мориса.

Никто не ответил. Я попросил оператора соединить меня с номером Одри. Там тоже никто не ответил.

Я положил трубку, сел на кровать, сунул руки в карманы, вытянул ноги и устремил взгляд на носки своих ботинок.

– Как ты догадался, я видел фильм, – сказал я.

Брамби промолчал.

– Удивительно, что Гленда продержалась так долго. Деля свое время между тобой и Киннером. Очевидно, благодаря ее соблазнительности.

– Где она?

– Это неважно.

– Зачем она показала тебе фильм?

– Это тоже неважно.

Молчание.

– Как бы то ни было, суть в том, что я видел фильм. Более того, сейчас мне известно больше, чем два часа назад. И я пересмотрел твое предложение. То есть я все равно разделаюсь с ними, но можно на этом и заработать, правда, Клифф?

Брамби вытащил свои сигареты.

– Что ты узнал?

– То, что ты, Клифф, уже знаешь. И что не захотел рассказывать мне.

Он сунул сигарету в рот.

– Не понимаю, – сказал я. – Если бы ты рассказал мне тогда, я не ушел бы просто так, верно?

– Да, но…

– И все же я считаю, что у тебя были свои причины. Одного я не понимаю. Как получилось, что Фрэнк увидел этот фильм? Ведь кто-то же показал его ему. Но кто? Даже не могу представить. А тебе, Клифф, что-нибудь известно об этом?

Брамби покачал головой.

– Ты врешь, ублюдок, – сказал я.

Он медленно, в несколько рывков повернул голову и посмотрел на меня. Я улыбнулся.

– Давай, Клифф, рассказывай.

– О чем?

– О том, как Фрэнк увидел этот фильм.

– Джек, я не знаю.

– Да брось ты, Клифф! Я разговаривал с Альбертом.

Он ничего не сказал. И взгляду него потух.

– Тебе незачем волноваться, – сказал я. – Моя цель – не ты. А те, кто это сделал. Ты предложил мне сделку. Я принимаю твое предложение. Но сначала тебе придется рассказать мне все, что ты знаешь. Правду. Я хочу иметь полную картину.

Он несколько раз затянулся и в задумчивости скосил глаза на кончик сигареты, пытаясь решить, следует рассказывать мне всю правду или нет.

Наконец он решил, что следует.

– Как я сказал, я узнал после твоего ухода, – начал он.

– Что, Клифф?

– Что ты брат Фрэнка. Я позвонил Флетчерам. Они и рассказали мне.

– Что рассказали?

– Немного. Но они знали насчет Фрэнка. Это сразу стало понятно.

– Как?

– Из-за того, что сказал один из них.

– Что?

– Не помню точно, что-то типа того, что интересы Киннера – это их интересы. Что-то вроде этого.

Я пошевелил пальцами ног.

– И что они велели тебе сделать?

– Что ты имеешь в виду?

– Не морочь мне голову. Джеральд и Лес отдают приказы. Что они приказали тебе?

Брамби уставился на свою сигарету.

– Не поднимать шум из-за того, что Киннер решил подставить меня под твой удар. Они велели мне отойти в сторону.

– Они не попросили тебя помочь?

– Нет.

– Интересно почему?

Брамби не ответил на мой вопрос.

– Итак, – сказал я, – ты узнал, что я брат Фрэнка. Что ты почувствовал? Как эта новость подействовала на тебя?

Молчание.

– Клифф?

– Ты преследуешь тех, кто разделался с Фрэнком.

– И?

– Возможно, ты думаешь, что я один из них.

– Почему?

Брамби передвинулся так, чтобы сидеть лицом ко мне.

– Я вынужден был сделать это, – сказал он. – Но я не знал, кто он такой. Я не знал, что он твой брат.

– Клифф, что ты был вынужден сделать?

– Я уже говорил тебе, что они собирались разделаться со мной. Я должен был найти способ напасть на них первым.

Я ничего не сказал. Брамби отвернулся и уставился в стену.

– Я проанализировал все, что мне рассказывала Гленда. Обо всех операциях и сделках, в которых они замешаны. Ты же знаешь, что я имею в виду. Одно направление их деятельности заставило меня призадуматься. Это фильмы и фотографии. То, что они отсылают Флетчерам.

Он сделал паузу, давая мне возможность высказать свои комментарии, но я промолчал.

– Если есть эти фильмы и фотографии, значит, есть и актеры. А когда привлекаются юные таланты, вся эта продукция идет нарасхват. И чем юнее талант, тем лучше. Здесь нет предела. Однако это рискованно. Достаточно одной ошибки с подбором актеров. Даже знакомые мне чины в полиции не смогли бы замять такой случай. И поэтому они решили поставить на это дело Эрика. Он очень ловкий. И очень осторожный. Просто им очень не повезло.

– Не без твоей помощи, – сказал я.

Он кивнул.

– У меня не было определенной схемы. Просто был шанс, что это сработает. И я решил попытаться. Я спросил Гленду, не снималась ли она в фильме с несовершеннолетними. Она принесла эту пленку, и я спросил, знает ли она, как зовут девочку. Она не знала, и тогда я пошел к Альберту. Он мне все рассказал.

– Гленда знала, какова твоя цель?

– Нет, она никогда ни о чем не спрашивает. Делает, как ей говорят, и все.

– И что ты, Клифф, сделал потом?

– Когда?

– Когда узнал, кто эта девочка.

– Я навел справки. Выяснил, где она живет, чтобы понять, что представляют собой ее родители. Мне нужно было знать о родителях как можно больше, так как я ставил именно на их реакцию. Я имею в виду, что родители могут отреагировать двумя путями: одни устроят своей дочке хорошую взбучку и прикуют ее к кровати. И возможно, даже уедут из города. Большинство предпочитает не выносить подобные случаи за пределы семьи. А другие придут в ярость от того, что приключилось с их маленькой девочкой, и захотят наказать обидчиков. Натравить на них полицию. У полиции не будет выбора. Газеты вцепятся в них мертвой хваткой. И придется выполнять свои обязанности. Брать за попку всех, кто к этому причастен. Невзирая на лица и положение.

Брамби встал, подошел к туалетному столику и загасил сигарету.

– Только все это не сработало. Нет, насчет твоего брата я оказался прав. В том, как он отреагирует. Только он повел себя глупо. Он не пошел в полицию. Вместо этого он пошел к Эрику.

– Откуда он узнал, что Эрик имеет к этому отношение?

– Возможно, выбил это из Дорин.

– Возможно, – сказал я.

Наступило молчание. Брамби стоял у туалетного столика и смотрел на меня. На его лицо падал свет от проектора.

– И что ты собираешься делать? – спросил он.

Я ничего не ответил.

– Ведь тебе нужен Эрик, а не я. Я не знал, что это твой брат. Я не предполагал, к чему это приведет.

Я повернулся к Брамби и улыбнулся.

– Не волнуйся, Клифф, – сказал я. – Ты предложил мне сделку. Мне нужен Эрик, а тебе – Киннер. Я уже говорил тебе: мне нужна вся правда.

Брамби смотрел на меня не отрываясь.

– Так где деньги? – спросил я.

– Значит, ты согласен?

– Я же сказал: не волнуйся.

Он постоял еще несколько секунд, а потом почти бегом вышел из спальни. Я встал и последовал за ним. Он прошел в кухню и открыл дверцу холодильника. Я стоял в дверном проеме и наблюдал, как он вытаскивает оттуда портфель. Закрыв холодильник, Брамби повернулся ко мне.

– Это была идея Гленды, – сказал он.

Я промолчал.

– Кстати, о Гленде… – сказал он.

– Мне известно столько же, сколько тебе, – ответил я. – Я вернулся, чтобы узнать, расскажет ли она мне то, что не захотел рассказывать ты. В конечном итоге она впала в игривое настроение и прокрутила мне фильм. И тогда я решил пойти к Альберту.