скачать книгу бесплатно
– Ну из столицы они как-то всех скопом и отправляют с конвоем. А нам оно надо малым отрядом по здешним лесам какую-то мразь таскать? В чаще абасы так и кишат. Ты лучше спасибо скажи, что на месте не забили. Могли ведь, кабы я не подоспел. А теперь все чин по чину будет, быстро и чисто.
Эслин слушала, и ее колотило все сильнее.
– Ну ладно, за неискупимые преступления, убийство, а меня-то за что?! Вы даже не знаете, кто я! Все ваше драное село вырежут и сожгут за меня! Я из столицы, вообще-то! – бессилие и ярость затопили ее изнутри и начали выплескиваться через глотку, голос зазвенел.
Страж порядка зевнул, достал из ее тарелки кусок пирога, откусил и помахал им перед ее носом:
– Страсти какие… Хватит, девка. Забыла, куда попала? Тут тебе не середина, начинкой забитая. Тут корка черствая. Край! Кто сюда попал – тот следы свои забрал, – он усмехнулся, довольный рифмой, откусил снова и проговорил, жуя. – Много здесь заезжих сгинуло, и опальных благородных, и ученых, которых в снега нелегкая несет. Вон у меня над столом список с именами висит. Ищем. Со всех сил. Ладно, ты есть будешь, нет?
Он обтер об штаны руки, крякнул, поднялся и запер замок. Удаляющиеся шаги еще долго звучали в ушах Эслин. Шторм в душе быстро стих, волны негодования устало улеглись. С каждой минутой ее все сильнее затягивало в бездну отчаяния. Ради чего ей бороться, ради кого…
Весь ее маленький отряд, все, кто приехал с ней сюда спасать других, мертвы. Потерянная, изможденная, она и сама теперь полезна для своих соратниц не более, чем покойница. Мать всегда предпочитала ей брата, а год назад и вовсе пожелала ей смерти от пыток. Все ее бывшие покровители уже нашли себе новые объекты любовного интереса. Так может это гордыня – быть столь жалкой и желать при этом спасения?
Эслин глубоко вздохнула, сложила ладони и подняла их над головой:
– Небесная Госпожа, Мать всего Сущего! Не осталось ни сил, ни слов, говорить с тобой. Ты протягивала мне много Нитей. Ты, наверное, увидела мои чистые намерения. Но я оказалась с самого начала негодной, раз меня так просто ударили и сломали. Если ты во мне разочаровалась, то дай смирения уйти с достоинством и легко.
Эслин прислушалась к себе – все ли мертво или есть хоть одна искра – и тогда продолжила:
– Но если ты спасешь меня снова, то обещаю вытянуть себя за волосы и действовать во имя твоей славы. И ты больше не услышишь нытье.
Эслин приложила левую руку к сердцу, широко отвела ее в сторону, и принялась за завтрак. Вскоре за ней пришли, скрутили руки и снова привели к знакомой площади, только теперь с обратной стороны дома. Там стоял небольшой помост с виселицей, и Эслин вновь захлестнуло паникой, она никак не могла нормально вдохнуть. Вокруг помоста собрались люди, а в центре стоял перевязанный Сон с отцом.
Обвинение в том, что она дух, Эслин даже не восприняла всерьез. Внутри теплилась надежда, что разум восторжествует и такой глупый предлог вызовет негодование хоть у части селян. Но увидев их настороженные глаза, воздетые руки с образами Небесных родителей и какими-то оберегами из дерева, она поняла, что в северной глуши такой причины и впрямь достаточно для повешения. Холод быстро поднимался по телу. Ее подвели к веревке.
Сон дождался кивка отца, прокашлялся и заговорил:
– Как все вы знаете, абасы постоянно рыскают в Среднем мире среди людей. Им нет большего удовольствия, чем вселиться в нечистого душой человека и через него испытывать плотские наслаждения – чревоугодие и … прочее.
В толпе захихикали, додумав прочее.
– Вчера эта девушка вышла из леса и, увидев ее, я сразу заметил, что этим телом уже управляет злой дух. Она пыталась меня очаровать, и я даже захотел спасти бедняжку и отвести к нашему шаману, но понял, что поздно – ее разум полностью подчинился абасы.
У Эслин сами собой поднялись брови от такого описания их встречи и от того, как Сон вальяжно и властно себя ведет. Все напряженно слушали.
– Когда и абасы, сидящий в ней, понял, что я все знаю, то он прыгнул на меня и ударил с нечеловеческой силой, едва не разделив пополам. Я начал биться с ним, и с трудом одержал победу. И теперь очень важно довести дело до конца – повесить ее, чтобы дух застрял в этом теле и больше не бродил среди нас.
В толпе одобрительно захлопали и засвистели.
– А вам я советую внимательнее относиться к чужакам, особенно девушкам и особенно тем, кто строит вам глазки и ведет себя непочтительно. Возможно, что внутри уже идет разложение.
Селяне согласно закивали, и кое-кто начал рассказывать старосте с сыном или стоящим рядом о своих встречах с очень подозрительными девушками. Эслин внезапно разобрал нервный смех, и она весело воскликнула:
– Ну и бред ты несешь! Или тут принято казнить девушек, с которыми не срослось? Конечно, если мужская сила подвела, то проще избавиться от свидетеля, чем пойти лечиться.
Кое-кто заулыбался, некоторые прыснули. Сон покраснел и заорал:
– Что встали? В петлю несчастную! Только дух и может себе позволить глумиться перед смертью, потому что привык прыгать из тела в тело. Но не в этот раз!
Из толпы вышел местный шаман. В этот раз он был одет в зловещую рубашку, отделанную мелкими костями. Полицмейстер связал осужденной руки сзади и накинул петлю на шею. На Эслин опустилось странное тягостное спокойствие, и она твердо проговорила:
– Ладно, раскусил. Я – злой дух. И перед смертью скажу: еще раз попробуешь совершить насилие – заболеешь и за месяц сгниешь заживо, понял?
Сон побледнел и подал знак затягивать веревку. Внезапно все услышали крики, громкий топот и мычание. Из-за домов выбежали несколько перепуганных селян и буквально вылетел гигантский рыжий бык с острыми рогами, который их преследовал. Среди селян бежали два странных мужчины – подросток в белой меховой шапке и парень постарше с хищным лицом и двумя длинными черными косами, которые развевались при беге. Они оба хохотали.
Бык выбежал на площадь и раскидал нескольких человек по земле. Остальные кинулись врассыпную. Кто-то залез на ограду дома, кто-то на помост к Эслин, на деревья. Добрая половина разбежалась по домам, улучив удачный момент. Староста влез на верхушку виселицы и закричал:
– Эй вы, быстро в сарай, принести сюда веревки и вилы! И еще ведро с зерном и самогоном, на всякий случай!
Сон и еще пара мужчин рванули в указанном направлении, но остальные застыли на местах, разглядывая огромное животное.
Бык на голову возвышался над людьми и двигался при этом резво и сознательно. Он не отвлекался на траву, препятствия и яркие тряпки, а увлеченно гонял людей и норовил хоть кого-то покалечить. Едва кто-то пытался слезть на землю с возвышения, гигант стремился туда и практически вскидывал беднягу на рога. Из-под копыт летела пыль, раздавалось грозное утробное мычание. И только двое чужаков, которые явно выделялись среди остальных, словно играли с быком и дурачились. Они прыгали прямо перед ним, маячили перед мордой, манили к себе и смеялись, когда едва успевали уйти из-под удара. Хищный парень с косами даже умудрился залезть на быка и соскочить с него, пока тот пытался запрыгнуть на помост к кричащим там людям.
Пораженная не меньше других, Эслин под шумок сняла с шеи веревку и огляделась по сторонам. Издалека за быком наблюдали три всадника – двое мужчин и одна женщина в капюшонах.
Вернулся Сон вместе с двумя помощниками. Они попытались окружить озлобленное животное и накинуть ему веревку на шею. Их попытки одна за другой терпели поражение, бык уворачивался от вил, сбрасывал петли и, в конце концов, чуть не сокрушил одного из ловцов ударом острых рогов.
– Помогите им, трусы! Слезайте! – командовал староста. – Пусть кто-то приведет лошадей, пока мы его отвлечем!
– Нет! Ни за что! Не слезем! – закричали ему в ответ.
– Да почему? – Сон с трудом увернулся от быка и тоже вскочил на помост.
– Так это явно злой дух! На помощь первому пришел!
– Кстати, а где первый?
Эслин уже соскочила с помоста и бежала к удаленному стойлу. Бык в это время подошел к ведру с брагой, и принялся шумно лакать. При этом он не забывал о своих пленниках и яростно загонял обратно тех, кто пытался отправиться в погоню за беглянкой. Староста приказал ждать, пока пойло подействует на животное. Сон с ненавистью смотрел, как Эслин со связанными руками открыла денник, с трудом влезла на приметную пегую лошадь, зубами взяла поводья и понеслась в сторону леса.
Пока беглянка скакала, она увидела, что один из чужаков-наблюдателей, поманил рукой двух странных парней. Бык прикрывал их отступление: выбил из рук старосты вилы и смачно боднул его сына напоследок.
А украденная лошадь внесла Эслин в долгожданный лес и поскакала по тропинке.
Глава 10. Странные попутчики
Мягкий лес, север Ангардаса
Эслин скакала, пока восторг от доброты Небесной Матери не уступил место тяжести и боли в мышцах. Верховая езда со связанными руками – сомнительное удовольствие даже для опытных наездниц. Она сжала лошадь коленями, приказывая остановиться, неуклюже спешилась и огляделась. Узкая протоптанная дорога уводила ее все глубже в гущу Мягкого леса. Название ему дал мох разных сортов и цветов, который обильно застилал землю и высоко взбирался по стволам деревьев. Лес готовился ко сну и разговаривал с ней тихим шелестом, скрипами, щелканьем. Эслин вспомнила слова сына старосты о том, что отсюда до Заречного три дня, а в этих местах обитает неведомая сила. И дикие звери, конечно. Душевный подъем пошел на убыль. Воды, припасов, спичек, теплой одежды и ножа с собой у нее не оказалось.
Решив начать с малого, Эслин слегка углубилась в чащу, набросила поводья лошади на сук, подошла к крупному камню с острым краем и принялась перетирать веревку на руках. Когда беглянка наконец освободила руки, они сильно болели и кровоточили там, где кожа терлась о камень вместе с веревкой. В лесу стемнело еще сильнее, оживились ночные птицы. Их пронзительные крики тревожно разбивали тишину. Девушка нашла сухое место под деревом и почти облокотилась на ствол, но тут же подпрыгнула как ужаленная. Из соседних кустов на нее смотрел пустыми глазницами крупный череп с рогами. Отдых ей сегодня не грозил. Тонкий сарафан словно притягивал холод, а каждый шорох рисовал в воображении хищников и чудовищ.
Послушная лошадь распробовала подходящий ей мох и флегматично жевала. Эслин одолела жажда и она выжала из того же мха влагу, чтобы смочить рот. Вдруг они с лошадью разом встрепенулись – неподалеку звучала человеческая речь. Ругались мужчины.
Эслин едва удержалась от того, чтобы вскочить на лошадь и дать деру – незнакомцы могут последовать за ней, услышав топот. Кто же это? Селяне наверняка не торопятся и пустятся в погоню с утра, если захотят. Ее враги? Кожа вмиг стала гусиной. Да, взять с нее теперь нечего, но она свидетель и точно приговорена. Но станут ли они рыскать по чаще? На их месте она бы поджидала себя в ближайшем селе, мимо которого не пройти, если не хочешь сгинуть в тайге. Да, это те странные путники из Яра.
Эслин решила проверить догадку и двинулась на голоса. Близость других людей уменьшала ее животный страх перед дремучей чащей. Можно ведь просто заночевать неподалеку от них. Наконец, девушка приблизилась достаточно, чтобы все рассмотреть и расслышать.
– Вставай, скотина домашняя! Слышишь, Кам? Куда ты так нализался? Сихиртя бы тебя утащили! – раздраженно кричал молодой мужчина с длинными белыми волосами и крупной драгоценной брошью на груди. Он ругал и пинал крепкого рыжеволосого спутника с кольцом в носу. Тот не реагировал – блаженно развалился, опершись спиной на ствол и едва не храпел.
– Бросай его, Нэвлис! Мы уже костер развели! – окликнула блондина единственная в компании девушка. – Встанем на ночлег здесь, раз уж так.
Эслин засмотрелась на нее: невысокая и хрупкая, загорелая, с черными волосами и такими же черными глазами. Она сидела возле огня в светлой меховой накидке и платье с широкими рукавами. Голову украшала повязка со свисающими нитями бисера разных цветов. Девушка проделывала то же, что и шаман в селе, которого видела Эслин – бросала в огонь кусочки жира, нежно шептала что-то и замысловато водила руками.
Рядом с ней в белой меховой шапке сидел юноша с большими карими глазами. Карманы его рубашки и брюк были набиты до предела. На шее висел бинокль, а с наплечной сумкой он похоже не расставался и во сне. Юноша нанизывал куски мяса на палку, слегка высунув язык от старания. Спиной к Эслин сидел еще один худой и высокий мужчина в черном, лица которого она не могла рассмотреть. А рядом с ним – молодой брюнет с двумя косами, которого девушка тоже видела на площади, и запомнила острый нос и резкие черты лица. Вблизи оказалось, что у него узкие медовые глаза.
– Отвратительно! – воскликнул Нэвлис и оставил пьяного Кама в покое. – Мы могли бы продвинуться еще дальше, если бы не эти остановки на поспать, поесть, напиться, подраться, помириться и полечиться. Почему же все шаманы такие капризные и эгоистичные, как маленькие дети?
– Это не только шаманы, это все мужчины! – засмеялась брюнетка у костра.
Парень с двумя черными косами расслабленно подхватил ее веселье.
– Тебе лишь бы посмеяться, Сармик. А ведь из-за тебя все и началось! – резко развернулся к нему Нэвлис.
– Не кипятись, командир! – ответил Сармик, примирительно поднимая руки вверх. – Там повод был крепкий. Мы с Камом же вперед вас вышли. Заехали в то село и увидели, как на первом дворе толпа собралась, тушу косолапого разделывать. Каким ветром, говорят. А мы им – откуда зверь? Отвечают, мол, сам на охотников вышел и напал, ну и пристрелили в честь свадьбы. Провели обряд, извинились перед бурым. Сказали, что не они убили. Ружье убило. В общем, слово за слово, и нам угоститься предложили.
– И что же, вас хозяева недостаточно уважили? – недоверчиво нахмурился Нэвлис.
– Уважили чин по чину, – замахал руками Сармик. – Просто очень уж там один товарищ плохо работал. Торопился, кости рубил. Мы им взялись помочь. Раз сказали – осторожней! По суставам разбирай. Как потом останки хоронить в таком виде? Шутка ли? Он поддакивает, знаю, мол. И опять! К слову, они там все со вчерашней гулянки еще не отошли. Дышали так, что сам чуть не захмелел. Но у этого еще и руки тряслись. Разве гоже за такое дело браться?! Ну, мы его и отстранили ласково. Но местные на нас ополчились. Чего руки распускаем, вдруг дух хозяина тайги увидит. А мы им – что они и без нас уже «дедушку» прогневали. Так и закипело. Так что, пока женщины заканчивали с тушей, мы мужиков остудили. И опять же! Заметь! По-хорошему. Кам их просто в обличье ие-кыла погонял.
Нэвлис вздохнул и промолчал. Неожиданно всхрапнула лошадь, которая стянула с ветки поводья и потянулась к людям. Сармик ловко вскочил, рванул на звук, и через миг его медовые глаза сверкнули перед ее лицом. Мужчина схватил ее за руки и втянул на поляну.
– Смотрите, кого я поймал на ужин! – объявил Сармик, пристально разглядывая Эслин, застывшую от неожиданности.
– Ну так и разделывай сам по правилам, – подколол его парнишка в шапке.
– Ну, раздеть так точно не отказался бы, – вынес вердикт Сармик, бесцеремонно прикасаясь большим пальцем к завитку мехенди под ключицей Эслин.
– Сармик, хватит, – Нэвлис по-хозяйски уселся у костра и поманил Эслин подойти. – Милая, как тебя зовут?
– Меня зовут… Амина.
– Очень приятно, Амина, – с деланной учтивостью сказал Нэвлис. – Но еще приятнее общаться с людьми, которые представляются настоящим именем.
– Эслин.
– Прекрасно, Эслин. И что же побудило тебя совершить ночной променад по этой гостеприимной чаще? – продолжил Нэвлис великосветским тоном.
– Прошу, возьмите меня с собой до ближайшего села, – выпалила Эслин, выдерживая взгляд самоуверенного блондина.
Раз ее обнаружили, терять нечего. Эти люди не показались ей такими дремучими как селяне. Необычная одежда и разговоры выдали в них жителей Изысков.
Северный регион Ангардаса славился залежами платины и драгоценных камней. Летом корабли из местного порта везли в столицу меха, замороженную рыбу, дары земли и удивительные истории. Эслин и сама покупала необычные украшения и слышала от торговцев пугающие истории о злых духах и могучих шаманах, но не принимала всерьез. Слишком далеко от ее реальности, слишком любят люди сочинять. Но сейчас она была готова поверить. Неужели, этот мужчина и впрямь становился быком? И чем грозит это ей? Придется рискнуть. Немного успокаивает то, как уверенно эта миниатюрная брюнетка держится в мужской компании.
– Мне понятно твое желание, – вкрадчиво согласился Нэвлис, пристально ее разглядывая. – Ты одна, я вижу, что у тебя нет оружия, припасов и теплой одежды. Ближайшее крупное село Заречное в трех днях ходу, а городок Илака в пяти, если верить карте. Но чем ты будешь нам полезна?
Кулаки сжались сами собой. Еще вчера этот вопрос задавал ей Сон… Все сначала! Ну, улыбнись и ответь что-то про готовку или уход за лошадьми. Но в горле встал ком и никак не удавалось его проглотить…
– Ой, брось, Лис, посмотри на нее! – воскликнула брюнетка. Она быстро подошла к Эслин и крепко взяла ее за плечи. – Девчушка так напугана, и наверняка проголодалась. Она нас не объест за эти три дня.
– Майма, я тоже способен к состраданию. И готов даже поделиться с ней накидкой, спичками и ножом. Это предел, – сухо ответил Нэвлис. – Тебе просто нравится играть в спасительницу, а я оцениваю ситуацию трезво. У нее на запястьях следы от веревок! Не эту ли крошку мы видели на виселице? Нам не нужны проблемы. И так уже привлекли лишнее внимание.
– Перестань, господин! – отмахнулась Майма, которая уже усадила Эслин к костру. – Что она там могла сделать? Что ты натворила, моя дорогая?
– Ничего, просто отказала одному парню в близости, – честно призналась Эслин.
Майма запрокинула голову и расхохоталась.
– О, это очень похоже на правду! Клянусь, ты бы и сам так поступил, Лис! Некоторые мужчины не выносят отказов.
– Мне никто никогда не отказывал, – сощурился Нэвлис.
– Верю, верю. Только без подробностей о твоих похождениях, – фыркнула Майма и приблизилась к нему. – Ты прав, у меня кровь закипает, когда я вижу таких бедняжек. Я не смогу пройти мимо, зная, что могла помочь. Кем я себя буду чувствовать? Нет и нет. Мы доведем ее до села.
– Я согласен! – поднял руку юноша в белой шапке. Она сидела у него на макушке как сугроб и придавала забавный вид. – Жестоко оставлять беспомощного человека в чаще. И будет с кем поболтать.
– Да, Лис, пожалуйста, пожалуйста, – умоляющим тоном стал канючить Сармик. – Давай ее заведем! Я буду сам за ней ухаживать!
– О, всемогущий Нум, заткнитесь вы все! – недовольно согласился Нэвлис, отталкивая от себя кривляющегося Сармика. – Но говорю прямо, Эслин. Нам не с руки попутчики. Да и тебе наша компания покажется приятной лишь в сравнении с лесным зверьем. Защиту я тебе не обещаю, так что подумай хорошо.
– Да тут и думать нечего. Конечно, мы возьмем ее под крылышко, – улыбнулась Майма, и ее улыбка в свете костра почему-то показалась Эслин зловещей.
– Я тоже могу взять эту милую девушку на себя. Или под себя, – жизнерадостно заявил Сармик.
– Ешь давай и догоняй Кама, – приказал ему Нэвлис. – И вы все. Хочу завтра встать пораньше и свалить из этой глуши подальше.
Эслин слегка расслабилась и пригрелась у костра, с интересом изучая новых знакомых. Ее взгляд наткнулся на последнего северянина. Высокий тощий брюнет с вьющимися волосами сидел молча и неподвижно, не представляя из себя опасности, но Эслин заставили вздрогнуть его глаза – сплошь голубые, без белка, да еще светящиеся. Ее взгляд перехватил Сармик:
– О, тебе приглянулся наш Дар богов? – усмехнулся он и пощелкал пальцами перед лицом брюнета. Тот не отреагировал.
– Что с ним? – озадаченно спросила Эслин.
– Сбежал в мир духов. Боится нас пуще их, – ухмыльнулся Сармик.
– Там его разум, а тело с нами едет, – с готовностью пояснил парень по прозвищу Молодой.
– Так он у вас шаман? – уточнила Эслин, и вся компания дружно рассмеялась.
– Легче сказать, кто из нас не шаман! – объяснил ей Сармик.
Майма выбрала из своей поклажи тяжелый шерстяной плащ и подала его Эслин. Девушка с благодарной улыбкой в него обернулась и приняла от Молодого кусок жареного мяса:
– А меня зовут Алимка. Я не такой уж и молодой, мне пятнадцать лет.
– Спасибо, Алимка, – поблагодарила Эслин, и с удовольствием начала есть.
Она заметила, что Сармик и Алимка не прочь поболтать с ней, но усталость дала о себе знать, и вскоре вся компания улеглась вокруг костра. Только молодой мужчина, которого назвали Дар богов, остался сидеть безмолвно и неподвижно, уставившись горящими глазами на огонь. Эслин опасливо посмотрела на него, но вскоре тоже прилегла и уснула.
Когда она разлепила веки, странный шаман сидел все так же. Выглядела эта живая статуя пугающе. Зато открыл серые глаза рыжий Кам, тот самый, которого называли быком. Он выглядел довольно сурово со своим кольцом в носу, короткой бородой и морщинками возле глаз. Но его низкий бархатный голос мгновенно отозвался трепетом в животе девушки. Да сам Небесный Отец звучал бы также, реши он обратиться к людям! Только вот смысл его слов…
