Сборник прозы. Рассказы, мистика, сказки, фантастика

Город разрастался, фирма получала хорошие заказы, платила хорошие зарплаты своим работникам. Гена радовался стабильному заработку и мечтал поступить в институт. Ходил на подготовительные курсы, завел друзей, появилась у Гены и подружка, девушка девятнадцати лет, смешливая и очень привлекательная. Гена познакомил Леночку с бабушкой, И Лидия Ивановна была рада Леночке. Теперь – то Генка и вовсе остепенится, а то всё с друзьями вечерами где – то пропадает. А девочка у него хорошая, покладистая такая, с добрым сердечком – думала Лидия Ивановна.

Но не прошло и месяца, как Леночка перестала появляться в доме, а Лидия Ивановна так и не смогла добиться от внука, куда это Леночка пропала. Гена угрюмо молчал, или отвечал, что сам разберётся со своими подружками. Лидия Ивановна обижалась, но с внуком спорить не хотела. А тут ещё и напасть навалилась, Гена стал часто болеть. Вечером приходит с работы вроде здоровый, даже с ребятами встречается, а под утро плохо ему становится, в одеяло кутается, и чаем горячим отпаивается. Лидия Ивановна всё думала, что внук на сквозняках постоянных простывать стал, организм же не железный, да и работа тяжёлая.

Гена бросил тяжёлую работу, стал искать фирму, которая занимается внутренней отделкой помещений. Руки у Гены были умелые, за полтора года работы он хорошо освоил профессию и не сомневался в том, что сможет быстро найти работу в другой фирме. Но что – то пошло не так, и ему постоянно отказывали. Время шло, деньги заканчивались, а работы не было. Курсы пришлось забросить, платить стало нечем. Друзья помочь ничем не могли, у друзей деньги заканчивались так – же быстро, как и у Гены.

Лидия Ивановна часто наведывалась к соседке поболтать, попить чайку. Всегда приходила со своей вкусной выпечкой. А тут перестала появляться, пропала на целую неделю. Марья Степановна сама решила сходить к соседке. Купила в магазине выпечки в виде пирожков, коробочку не слишком дорогих конфет и отправилась в гости. Прейдя лестничную площадку и собираясь нажать на звонок, услышала звон стекла на лестничной площадке этажом выше. Она поднялась по лестнице к окну, выходящему во двор. Стекло в нижней части разлетелось вдребезги, а в верхней сталось висеть острым клином. Что произошло, женщина не поняла, но подумала, что очевидно сквозняком ударило раму о стену.

Она вернулась на площадку, позвонила в дверь соседки. Дверь открыл Гена. Он стоял перед Марьей Степановной, закутанный в одеяло, с голыми ногами, в домашних тапках. Его бил озноб. Гена впустил в квартиру Марью Степановну, крикнул – Ба! – и ушел в свою комнату. Лидия Ивановна проводила подругу на кухню.

Они пили чай и разговаривали. Лидия Ивановна ничего от подруги скрывать не стала, рассказала о проблемах Гены и о том, что не знает, как теперь жить. Пенсия была настолько мала, что ей одной едва хватало, а внука кормить надо. Да и молодой он. Как ему, молодому, можно прожить без работы? А тут ещё болеть стал, да так часто, что она уже и не знает, как он на работу пойдет, если даже и найдет что – то подходящее. Лидия Ивановна плакала.

– Думала, вот, подрастёт Генка, опорой мне будет. Я же его на себе тащила больше десятка лет. Хоть и училище, но всё же окончил, специальность неплохая, деньги хорошие можно зарабатывать. Да и руки у парня есть. Я ему всё говорю, чтобы врачам показался, а он всё отмахивается, да говорит, что врачи не помогут. А кто ж ему поможет, если он болеет? Только врачи и помогут. Но не идёт. Я же не могу его на поводу повести. Вон, второй день его уже трясёт. Ничего не ест, только воду литрами пьёт, да таблетки какие – то глотает, говорит от температуры.

Женщины говорили до полуночи. Решили, что завтра вместе сходят за пенсией, вернутся домой, возьмут сумки и после пройдутся на рынок, купить продуктов. На том и разошлись.

На другой день женщины вернулись с почтового отделения около десяти часов утра. Лидия Ивановна пригласила подругу выпить чая, а уже после идти на рынок. Чай пили на кухне, разговаривали. Гена был в своей комнате, закутанный в одеяло, спал на кровати. Лидия Ивановна не стала его будить, закрыла дверь на кухню, чтобы не потревожить спящего внука.

На рынок они добрались в полдень. Неторопливо прошли по рядам, прицениваясь. Лидия Ивановна нашла недорогой и крупный картофель, а Марья Степановна приглядывалась к курам, большими горами лежащих на открытых прилавках. Куры были крупными и белыми, только завезёнными для продажи. Она выбрала куру, полезла за деньгами в карман, но карман был пуст. Она посмотрела в сумке. Но и в сумке ни денег, ни паспорта она не нашла. Карман на курточке был застёгнут на молнию, что и удивило Марью Степановну. – Вот дурёха, надо было оставить пенсию дома, а я потащилась с ней на рынок, да ещё и паспорт взяла. Вот глупая! Ведь этот рынок всегда славился ворами, как я, глупая, об этом забыла? – Подумала Марья Степановна. – Теперь она останется без покупок, да и ещё без денег. Хорошо, что дома лежит небольшая сумма, можно будет до следующей пенсии дожить.

Лидия Ивановна забирала пакет с картофелем, когда её нашла Марья Степановна и рассказала о случившейся с ней неприятностью. Возвращались подруги с рынка расстроенные. Мало того, что деньги пропали, так ещё и паспорт восстанавливать придётся. А Лидия Ивановна всю дорогу хваталась за сердце, да проклинала воришку. – Пусть ему пусто будет, пусть на него все несчастья свалятся, пусть он сгинет с этого света! Нелюдям тут не место! – Говорила всю дорогу Лидия Ивановна, а Марья Степановна только головой в ответ кивала, да горестно вздыхала.

Они снова пили чай на кухне, да всё обсуждали пропажу. Плакали, говорили о том, как тяжко жить стало. На кухню, проснувшись, в одеяле вышел Генка. Его уже не так трясло, как с утра, и он попросил бабушку налить чая. Марья Степановна жалела Генку, она то понимала, что Генка не может быть вполне здоров. Родители его пили уже давно, ещё Генки не было, а уже пили. Малец не очень здоровым родился, болел часто по недосмотру родителей. И, если – бы не Лидия Ивановна, то неизвестно, чем бы Генка вообще занимался.

– Ничего – думала Марья Степановна – поправится Генка. На работу пойдет, все потихоньку образуется.

Генка выпил чай, согрелся и, сказав, что пойдёт на лестницу покурить, вышел с кухни. Входная дверь хлопнула, Генка ушёл на площадку, а женщины остались допивать чай. Минут через пятнадцать они вскочили со стульев оттого, что кто – то дико кричал на лестнице. Крик был женским и истошным, так кричат, когда видят что – то очень страшное. Женщин сковал ужас. Но они пересилили себя и поспешили открыть дверь на площадку. Молодая женщина, бросив на пол продуктовые сумки, стояла у лестницы и показывала рукой вверх, на тот пролет, где было разбито окно.

Генка перевесился через подоконник и казалось, что высматривает что – то или кого – то во дворе, если бы из его спины, прямо в том месте, где был позвоночник, не торчал огромный осколок стекла, вошедший глубоко в тело клином.

Лидия Ивановна, похоронив Генку, сообщила дочери, что её сына больше нет. Ответа от спившейся дочери она так и не получила. А уже через неделю после похорон, разбирая вещи внука, и делая уборку в комнате, Лидия Ивановна нашла под матрасом Генкиной кровати паспорт Марии Степановны, девять тысяч рублей, оставшиеся от пенсии Марии Степановны и маленький шприц с Генкиной кровью. Только тут, у Генкиной кровати она поняла, в какую беду Генка вляпался. Повинившись перед подругой за внука, Лидия Ивановна вернула ей украденный паспорт, отдала деньги и отправилась в церквушку. Ранее она в церковь не хаживала, знала, что у каждого своя церковь в голове и сердце. А тут испугалась, вспомнив о своем проклятии. Видно в сердцах сильно прокляла!

Разорвать замкнутый круг

Глава первая

Алексей сидел в ванной комнате на полу, прислонившись спиной к кафельной стене. Его левое запястье было исполосовано лезвием старой бритвы отца. Рядом с кистью руки на плитке пола уже образовалось большое пятно алой крови. Алексей смотрел на это пятно, и у него не было страха. Не было страха перед смертью. И не было никаких воспоминаний. Он просто смотрел на пятно крови, расползающееся у него на глазах, и ждал. Ждал когда начнёт засыпать. Неудобство доставляла только боль в области запястья, но он знал, что это скоро пройдёт. Алексей закрыл глаза.

Воспоминания пришли сами собой. Они проносились перед глазами с быстротой молнии, словно кто – то невидимой рукой включал прожектор с кадрами Алёшкиной жизни. Они шли один за другим, не наслаивались друг на друга, чёткие и яркие, словно вырванные из памяти сюжеты.

Мама. Она стоит у таза с водой, в котором всегда стирала одежду. Руки по локоть в мыльной пене, на лбу бусинки пота, волосы падают на глаза, и она пытается рукой убрать их. А вот и сам Алёшка. Он ещё мал. Ему года два. Он бежит к матери, хватается за подол юбки. Мать вытирает фартуком руки и берёт сына. Целует, гладит мягкой рукой светлые волосёнки. Лёшка ощущает тепло матери, запах мыльной пены.

Отец. Вечно уставший от жизни и постоянно всем недовольный. Сидит за столом. Рядом вьётся мать, ставит на стол тарелку с супом, нарезает хлеб. Отец произносит что – то грубое, мать отворачивается, смахивает набежавшую слезу. Мужчина кулаком бьет по столу, тарелка с супом подпрыгивает, суп проливается на стол. Алёшка забивается в угол комнаты.

Брат. Он старше Алёшки на три года. Он ревнует Алёшку к матери. Ревнует сильно и страшно. Алёшка часто бывал бит братом, стоило только матери не надолго оставить детей в комнате одних. Коле попадало за драчливый характер, и за это он ещё больше ненавидел своего брата. Ревность Коли и неприязнь к братишке появилась сразу после того, как новорожденный появился в доме.

Мать кормит Алёшу, Коля стоит рядом и пытается ущипнуть братика за босую ножку. Мать ругает старшего сына, грозит пальцем. Коля дуется и начинает громко реветь.

Первый класс. Алеша с букетом цветов, нарядный, в новом школьном костюмчике держит маму за руку. Отца рядом нет. Он сильно напился. Праздник сына для него не праздник. Он накануне пропил все деньги и матери пришлось занимать у соседки пять рублей, чтобы купить цветы. Мама радуется и переживает вместе с сыном.

Коля. Ему двадцать пять. Позади школа, училище, армия. Он привёл в дом молодую жену. В малогабаритной квартирке, где они жили втроем после смерти отца, молодые заняли отдельную комнату. Алёша с матерью остались в проходной комнате. Начался бардак. Молодая жена плохо понимала свои обязанности и не стеснялась присутствия Алёши. Грязные вещи были разбросаны по всей комнате, кучей лежали в ванной. Коля был чистоплотен и неаккуратность жены его, мягко говоря, смущала. Начались скандалы. Алексей стал уходить из дома.

Друзья. Они были хорошими друзьями, приветливыми и внимательными. Радушно принимали Алёшку у себя. Он мог в любой момент позвонить и придти, и никогда не было отказа. Они все уже определились в жизни, у каждого была семья и работа. Не всегда работа соответствовала запросам, но люди мирились, терпели и понимали, что лучше будет только тогда, когда будет приложено максимум усилий. Не всегда в их семьях был идеальный мир, были и войны, но кратковременные и не страшные. Они прощали, мирились и продолжали жить. Жить ради жизни, жить ради детей, жить ради тех счастливых минут, которые эта жизнь иногда выбрасывает в их серые будни.

Светка. Первая любовь. Первая и недосягаемая. Она всегда смотрела на Алёшку с высока, с иронией. Иногда сквозь эту иронию проскальзывало чувство брезгливости. Кто ты? Рядовой неудачник, живущий под крылом матери в старой хрущёвке, так ничего и не предпринявший для того, чтобы выбраться из своего нищенского положения. Что ты сделал? Ничего. Поступил в вуз, получил профессию, которая никогда и никому не приносила доходов, обеспечивающих нормального существования. Чем ты занимаешься? Возишься с малолетками и получаешь нищенские гроши. Ты в меня влюблён и хочешь заполучить меня в жёны? Да таких неудачников вокруг меня хоть пруд пруди. Но не они ни ты меня не интересуете.

И она продавала себя. Тем, кто имел деньги. И её покупали. Но замуж не брали. А он так и сох, и страдал и терпел. Он смотрел на неё восторженными глазами, боготворил и каждую минуту думал о ней. Ждал. Ждал всегда.

Он уже не слышал, как брат выбил дверь в ванную комнату, не слышал громкого крика матери, увидевшую большую лужу крови на полу, ни звука сирены приехавшей скорой. Он не чувствовал, как его укладывали на носилки и проткнули вену иглой, налаживая капельницу. Он уже был в другом мире.

Глава вторая

Андрей попал в кардиологию после затяжного приступа стенокардии. Эта болячка прицепилась к нему после того, как он побывал в горячей точке Кавказа. Там всегда что – то закипало и грозило перерасти в братоубийственную войну. И часто переходило.

Андрей был военным хирургом. Хорошим, опытным хирургом без промахов, таких называют хирургами от бога. Дни и ночи, практически без отдыха он стоял над столом полевой операционной. В короткие перерывы между тяжёлыми операциями успевал выпить стакан сладкого чая и выкурить сигарету. А потом, когда удавалось передохнуть пару часов, проваливался в тяжёлый сон. Мучительный сон, с вязкими кошмарами, от которых тяжело приходил в себя. Проснувшись, курил одну за другой сигареты, отгоняя от себя приснившуюся жуть. После таких снов хотелось принять немного успокоительного, но он держался, поскольку боялся задремать прямо за операционным столом. Обливался холодной водой, растирал тело, облачался с помощью сестрички во всё стерильное и шёл в операционный блок. Колесо.

От этих кошмаров Андрей не мог избавиться и дома, уже после возвращения с войны. Он принимал успокоительные препараты, но ему казалось, что их действие только ещё больше эти кошмары усугубляет. Он боялся спать. Но усталость брала своё. Засыпая, он оказывался в каком – то странном и страшном месте. Это было огромное плато в гористой местности. Горы, стоящие рядом, вырисовались своими вершинами в плотном сером тумане. Туман двигался своей серой массой словно живой, то, наползая своими краями на плато, то, отступая и выгибаясь, словно наталкиваясь на невидимые границы. Всё плато было усыпано мёртвыми изувеченными телами солдат. И среди этих тел, двигалось какое – то существо с мордой волка, большого роста и сильным мускулистым телом, похожим на тело огромной прямоходящей обезьяны. Покрытое густым слоем коричневой шерсти тело обезьяны и волчья голова, наводили на Андрея страх до дрожи в коленях.

Существо склонялось перед каждым мёртвым телом, пристально всматривалось в лицо покойника, затем либо отходило и двигалось к другому объекту, либо хватало тело в свои лапы, мяло его, комкало, как делает это хозяйка на своей кухне, сминая тесто. Затем, подкатив смятое в ком тело к краю плато, сбрасывало его в пропасть. Сверху, словно чья – то невидимая рука, опускался луч света, который пробегал по лицам мёртвых солдат. Луч расширялся, становился всё ярче и ярче, словно наполняясь дополнительной энергией. Затем укорачивался и пропадал. А существо, не обращая внимания на луч, продолжало делать свою работу.

Тела, от которых отходило существо, видимо его не интересовали. Часть этих тел таяло прямо на глазах, превращаясь в сгусток белого дыма, а на их месте появлялись новые растерзанные войной тела. Эта была жуткая круговерть, которую Андрей наблюдал почти в каждом своём сне. Появлялись на этом плато тела женщин, детей, стариков. Но почти все они быстро исчезали из общей массы. Андрей смог рассмотреть, что тела женщин, одетых в военную форму, почти все проходили через лапы существа. Но существо никогда не трогало детей и не всматривалось в их лица.

Отходя ото сна, Андрей пытался анализировать свои сны. Что он видел? В какое место он постоянно приходит во сне? И почему сон не меняется? Какая сила его толкает на это плато? Как ему во всём этом разобраться? Кто ему поможет?

А сейчас он в кардиологии, и снова сильно хочется спать.

Андрей стоял на краю огромной пропасти. И, несмотря на то, что до дна пропасти было очень большое расстояние, он наблюдал всё происходящее внизу, словно находился в трёх метрах. Дно пропасти было покрыто густой тёмно – коричневой жижей грязи. По этой грязи двигались существа, похожие своими телами на людей. И только смазанные и плоские черты их лиц отдалённо напоминали лица людей. Их деформированные головы были без волос, некоторые с одним ухом или вовсе без них. Кожа прозрачная с тяжёлым серым оттенком, на многих нет одежды, а некоторые одеты в тяжёлые грязные рубахи, доходящие до пят и похожие на грубые холщовые рубища. Все они делали какую – то работу. Одни готовили нехитрую еду в плошках, другие перебирали посуду, третьи рыли яму, которая тут же наполнялась тягучей жижей. Вверху, на каменистых выступах стояла охрана. Жуткие морды и громоздкие тела охранников произвели на Андрея такое впечатление, что он пытался отодвинуться от края ямы даже во сне.

Андрей заметил, что в яму свалилось человеческое тело, одетое в белую короткую рубашку. Это был молодой ещё человек, с красивым лицом и светлыми волосами. Тело упало на дно в грязное месиво. Сущности не обратили внимания на присутствие новичка и продолжали монотонно двигаться и делать свою работу. На их подобии лиц не было эмоций. К новичку стал спускаться охранник. Подойдя к упавшему, он склонился на ним и долго всматривался в лицо. Потом поднял его с земли, и уже собирался сдавить в своих огромных лапах, как произошло нечто, что ему помешало продолжить начатое. Белый луч, словно лезвие меча, плашмя ударил охранника и тот выпустил свою жертву из лап. Луч втянулся, и тело исчезло вместе с ним.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.