Любовь найдется. О благосклонности судьбы

– Что? – развела руками она.

– Действительно, что? – развел руками мужчина, критически всматриваясь в Аню, которая продолжала невозмутимо смирно стоять. – Это что? – наконец, он отвлекся от Ани и рукой показал на машину, которая стояла рядом с ними.

– Это? – Аня покосилась в том направлении, потом повернула голову к мужчине и пожала плечами. – «Хаммер».

– Я знаю, что «Хаммер»! – он прекратил вертеть ключи и спрятал руки в карманы. – Вы что его решили закопать? – он взглядом указал на переднее колесо своей машины.

Аня еще раз посмотрела на машину и осмотрелась вокруг. Этот «Хаммер» стоял у очень симпатичной кучи снега, кроме того, у самой большой кучи на всей улице. Его переднее колесо было довольно тщательно присыпано снегом. Видимо, Аня, размышляя, остановилась, и немного увлеклась… Она, задумавшись, посмотрела на кучу и еще несколько раз машинально ногой швырнула снег. Потом опомнилась и быстро растянула такую широкую улыбку, которую только способна была растянуть.

– Я весь не закопаю! – уверенно сказала она. – Здесь для него снега не хватит!

– Так Вы не весь решили? – подозрительно посмотрел на Аню мужчина.

– Да мне вообще Ваш «Хаммер» не интересен, я просто задумалась. Я же не виновата, что Вы именно здесь его поставили, – возмущенно сказала Аня.

– А почему Вы именно здесь копаете? Почему, например, там нельзя? – он оглянулся и указал на соседнюю кучу снега.

– Ну, Вы сравнили! – возмутилась Аня. – Эта куча намного больше других!

– Возможно… – растерялся мужчина. – В следующий раз буду знать, что у таких не нужно ставить, – он подозрительно покосился на Аню, наверное, считая ее ненормальной.

– Не ставьте! – уверенно сказала она и пошла прочь, мужчина покрутил пальцем у виска и пошел к машине.

– Подумаешь, немного закопала! – шептала Аня себе под нос. – У меня дальнейшая жизнь решается, а у него какой-то «Хаммер»… – она грустно вздохнула, ведь «Хаммер» был ее мечтой, и она снова начала ботинками разгребать снег.

– Ненормальная… – шептал себе под нос мужчина, отряхивая штаны от снега. – Стою себе, никого не трогаю, а она здесь швыряется! – и он посмотрел вслед Ане. – Опять копает! – улыбнулся он и залез в машину.

* * * * *

– Ма! – снова заныл пятилетний Кирюшка, дергая Аню за халат. – Ну, ма! Давай сначала шоколадку, а потом кашу? – он посмотрел на маму жалобными-жалобными глазами и шмыгнул носом.

– Нет! – Аня ласково посмотрела на него и погладила по голове. – Понимаешь, мне эту шоколадку дала одна лисичка, но она просила отдать ее тебе только после каши. Я пообещала! Кроме того, я ей сказала, что у меня сын настоящий мужчина. Представляешь, если она узнает, что ты плакал? Никогда больше не будет передавать тебе ничего!

– А если я только немножечко шоколадки? – тяжело вздохнул Кирюша.

– Но только после каши, – не сдавалась мама.

– Хорошо, – Кирюшка вытер нос и, опустив голову, обреченно сел за свой столик. – Может быть… – позже, медленно пережевывая кашу и одновременно играя с котом, размышлял он. – Лучше в следующий раз ты сама покупай шоколадки, тогда тебе ничего никому не надо будет обещать.

– Возможно, – задумавшись, улыбнулась Аня. – Но конфеты, которые они передают, вкуснее других, и представляешь, они их передают только особым деткам! А ты у меня особенный!

– Почему? – он опустил голову на столик и заинтересованно посмотрел на маму. – Почему особенный? – размышляя, повторил он.

– Как это почему? – Аня подошла к сыну и присела рядом с ним. – Ты единственный мужчина у меня, мой защитник. И еще – самый симпатичненький! – она ласково поцеловала сына в нос, и он обхватил ее голову руками.

– Тогда ты у меня тоже особенная! – засмеялся Кирюшка, отправляя в рот последнюю ложку каши. – Ты лучшая из всех мам!

– Вот и молодец! Обязательно передам лисичке, что ты съел всю кашу. Вот, держи, – и Аня вытащила из кармана шоколадку, которую ей дала Оксана Александровна.

– Увольняться не стоит, пока достаточно будет отпуска, а потом… – задумавшись, тихо сказала Аня, глядя, как ее сын с удовольствием ест шоколадку. – Киря, а давай завтра куда-нибудь сходим! – она подошла к сыну и осторожно вытерла его щеку.

– Угу! – радостно захлопал в ладоши Кирюша. – С тобой, хоть на край света! – глотая кусок шоколадки, промычал он и с восхищением посмотрел на маму.

* * * * *

Аня сидела за небольшим столиком и наблюдала за сыном, который с другими детьми ползал по лабиринту. Перед ней стоял большой стакан с коктейлем, к которому Кирюшка даже не притронулся, и раскраска с карандашами.

Подскочил Кирюшка, быстро поводил карандашами по раскраске, и опять побежал к лабиринту. Аня, улыбаясь, смотрела на разноцветный лабиринт, и ей очень хотелось стать маленькой девочкой и заползти туда, окунуться в море шариков… Отвлекла Аню от размышлений маленькая девочка, которая подошла к их столику и заговорила.

– Шлек – это очень однотипно, – сказала она, глядя на Кирюшкину раскраску. – Все селеное, и селеное… – девочка по-взрослому деловито пожала плечами и посмотрела на Аню.

– Ну, может быть… – улыбнулась Аня. – Но там есть не только Шрек, можно кого-то другого покрасить, например эту…

Аня начала быстро листать страницы, ища картинки без Шрека, и остановилась на картинке девушки. Она виновато скривила губы, потому что имен других персонажей, кроме Шрека не знала.

– Это Фиона, она еще не селеная, но вообще-то она тоше селеная, как Шлек! – поучительным тоном сказала девочка и, осудительно покачала головой, Аня виновато подняла брови и растянула улыбку. – Тогда я ее буду рисовать, – улыбнулась Ане девочка и полезла к ней на колени.

– Конечно, Кирюша все равно не любит раскраски, – Аня растерянно усадила девочку поудобнее, и придвинула к ней карандаши.

– Кто такой Килюша? – вытягивая красный карандаш, спросила девочка.

– Это мой сын, вон он в синем свитере по лабиринту ползает, – Аня показала на своего Кирюшку. – Он разрисовывает, а я просто охраняю.

– Это тот, что битой мальчика бьет? – поинтересовалась девочка.

– Ну, она резиновая, наверное, мальчику совсем не больно… – вступилась за сына Аня.

– Мальчики! – понимающим тоном сказала девочка и сосредоточилась на картинке. – А я, Сонечка, – через минуту опомнилась девочка и представилась. – А ты? – она обернулась к Ане и внимательно посмотрела на нее.

– Аня, – улыбнулась Аня.

Они вдвоем сидели и разрисовывали Фиону. Сонечка дала указания по цвету платья и вручила Ане карандаш. Аня осторожно водила карандашом и краем глаза наблюдала за лабиринтом, где ее Кирюшка уже что-то увлеченно объяснял мальчику, которого недавно бил резиновой битой. Через какое-то время Кирюшка, мокрый, как мышь, выбежал из лабиринта.

– Привет! – он подбежал к столику, плюхнулся на стул и с подозрением посмотрел на Сонечку.

– Пливет! – Сонечка оторвалась от раскраски и помахала мальчику рукой. – Я помогаю тебе с Фионой, – девочка показала на картинку и улыбнулась.

– Ага, – лениво зевнул Кирюшка и потянулся за коктейлем. – А где пицца? – он оглянулся вокруг.

– Еще не принесли, – развела руками Аня.

– Так долго!!! – возмущенно прошептал Кирюшка. – Может, они о нас забыли?

– Вон, кажется, несут, – Аня увидела официанта, у которого на подносе стоял номер семь.

– Я тоже люблю пиццу, – не отрываясь от картинки, прошептала Сонечка.

– А она большая, на всех хватит, – прошептал на ухо Сонечке Кирюшка, пододвинувшись к ней.

– Сейчас еще коктейль принесу, – Аня усадила Сонечку отдельно и пошла к стойке.

– Хочешь со мной рисовать? – обратилась к нему Сонечка.

– Не-е-е, – отмахнулся Кирюшка. – Я не люблю рисовать.

– А Аня сказала, что это твоя, – подозрительно прищурила глаза Сонечка, указывая на раскраску.

– Ну, моя, – пожал плечами Кирюшка. – Мама хочет, чтобы я развивался всесторонне! – важно сказал он и поморщился.

– А понятно, – Сонечка грустно улыбнулась. – Мой папа тоже меня ласвивает… – и она посмотрела куда-то вглубь кафе.

– Тоже рисуете? – испуганно спросил Кирюша.

– Не, лисую я сама, но он меня водил на танцы, плавание, но самое ужасное – это музыка! – шепотом поделилась с Кирюшкой Сонечка, тот понимающе вздохнул.

– Все взрослые одинаковые! – с пониманием шмыгнул носом Кирюшка. – Одно пока хорошо – каникулы.

– Это да! – широко улыбнулась Сонечка. – Может, я смогу его убедить, что в семье не обязательно должен быть музыкант…

– Да! – согласился Кирюшка. – И художник… – он виновато посмотрел на Сонечку. – Ну, то есть, художник можно, но только, чтобы это не я.

– Вот, – Аня поставила перед Сонечкой коктейль, и начала возиться с пиццей.

– Смотри, как Сонечка красиво раскрасила картинку, – Аня показала сыну раскраску.

– Угу, – пережевывая, и не обращая внимания на маму, сказал Кирюшка. – У нее это призвание. Она добровольно! – заметил он, проглотив кусок, Сонечка согласно закивала.

– Понятно… – Аня убрала раскраску и поднесла ко рту кусочек пиццы.

– Вы? – возмущенно сказал кто-то, Аня замерла с вилкой и посмотрела на подошедшего к ним мужчину.

– Я! – согласилась она и положила вилку на тарелку.

– Вы меня преследуете? – и мужчина строго посмотрел на Аню.

– Я? – растерянно осмотрелась она и остановила взгляд на мужчине. – А что наш столик сам к Вам подъехал? – дети засмеялись, а мужчина недовольно скрестил руки.

– Нет, – наконец сказал он. – Но это моя дочь, – и он указал на Сонечку.

– А… – посмотрела на Сонечку Аня и наклонилась к ней. – Наш столик сам к тебе подъехал? – на всякий случай шепотом поинтересовалась Аня.

– Нет, – засмеялась Сонечка. – Я помогаю Килюшке ласклашивать Фиону! – объяснила она. – У него не получается… – она пожала плечами и широко улыбнулась папе.

– Хочешь, Кирюшка тебе подарит раскраску? – предложила Аня.

– Да, да, даже с карандашами! – радостно поддержал ее сын.

– Плавда? – восторженно посмотрела на мальчика Сонечка. – Конечно! А можно еще пиццу? – обратилась она к Ане.

– Софи! – строго сказал папа. – Так нельзя! Пошли, я тебе куплю.

– А мы больше, чем полчаса ждали свою! – вмешался Кирюшка.

– Здесь много, хватит, – улыбнулась Аня, и положила еще кусок пиццы Сонечке на тарелку.

– Нам пора идти! – ласково наклонился к дочери папа.

– Да я быстло! – набив полный рот, заверила его дочь.

– Ну… – мужчина растерянно посмотрел на Аню, которая снова попыталась поднести вилку ко рту. – Сколько я Вам должен? – он достал из кармана портмоне и начал в нем копаться.

– Да Вы что? – обиделась Аня и снова положила вилку. – Прекратите! Пусть девочка ест.

– Хорошо… – мужчина неуверенно посмотрел на пустой поднос. – Сонечка, вообще-то, не очень общительная…

– Ну… – Аня, наконец, положила кусок пиццы в рот и покосилась на мужчину. – Вообще-то, не очень… – она пожала плечами и отрезала еще кусочек от своей пиццы.

– Ты, если что, облащайся, – прошептала Кирюшке на ухо Сонечка. – Я тебе быстленько все поклашу!

– Угу, – деловито покосился на маму тот и начал потягивать коктейль. – Думаю, мама будет не против того, что мне кто-то будет помогать рисовать, – скорее для мамы добавил он.

Взрослые переглянулись и улыбнулись друг другу. Мужчина спрятал портмоне и с гордостью посмотрел на дочь. Аня доела свою пиццу и начала собираться. Дети подскочили и побежали к выходу.

– Может, вас подвезти домой? – предложил мужчина.

– Нет, не надо! – резко отказалась Аня. – Вы, кстати, уже откопали свой «Хамер»?

– Да. Вы не очень-то и сильно его прикопали, заметно, что с землей Вы не очень – копать не умеете, – и он улыбнулся. – Точно не надо подвезти? Уже поздно!

– Мы здесь еще немного, сами справимся, транспортом пользоваться умеем, – заверила его Аня и позвала сына.

– Хорошо… – пожал плечами мужчина и пошел прочь.

– Хочешь еще где-то поиграть? – предложила Аня, держа сына за плечо.

– Да нет, – он с грустью посмотрел вслед Сонечке, которая уныло махала ему раскраской. – Давай домой!

– Как скажешь… – Аня с облегчением вздохнула, потому что денег оставалось мало. – Пошли, еще что-то домой купим съедобного.

* * * * *

– Брать или не брать – вот в чем вопрос… – Аня сидела на краю ванной и напевала, водя губами из стороны в сторону. – А может и не отпуск, а может и не сейчас?… – она закрыла воду и начала раздеваться.

Когда Аня вышла из ванной, ее Кирюшка сидел с «Лего» и собирал довольно сложную комбинацию, которая напоминала какой-то котлован. Рядом с ним лежала гора конструктора, которую он накопил за последний год, периодически выпрашивая то у бабушки, то у папы, то у мамы.

– Это что? – Аня присела рядом на колени и погладила сына по голове. – Наверное, там был взрыв? – выдвинула она гипотезу, разглядывая конструкцию.

– Ты что? – возмутился сын и критически посмотрел на маму. – Тут же все ясно, никакой это не взрыв!

– А-а-а, – она понимающе повела бровями. – Ясно… Это не взрыв, а… – она быстро перебирала в голове образы, с которыми могло бы ассоциироваться сооружение ее сына, но никаких образов в голове не возникало. – А что? – наконец, сдалась она и виновато посмотрела на сына.

– Пирамида! – уверенно сказал Кирюшка. – Неужели не понятно? – и он осуждающе посмотрел на маму.

– Пирамида? – смутилась Аня и еще раз посмотрела на конструкцию, но уже более тщательно и разносторонне. – А… – она развела руками. – Как это пирамида?

– Мамочка! – Кирюшка легонько хлопнул руками ее по коленям. – Что здесь непонятного?

– Ну… – Аня пожала плечами и наклонилась над Кирюшкиной пирамидой. – Просто она у тебя наоборот? – осторожно выдвинула предположение мама, с надеждой глядя на сына.

– Нет, совсем не наоборот! – устало махнул рукой Кирюшка. – Обычная настоящая пирамида! – он взял свою конструкцию и перевернул ее. – Вот видишь! – у него в руках действительно была такая довольно внушительная пирамидка из конструктора.

– Да… – Аня растерянно смотрела на пирамиду и размышляла над своим IQ. – Но это нечестно, ты меня просто запутал. Я не думала, что ты ее делаешь наоборот.

– Это новый конструкторский подход! – назидательно сказал Кирюшка, перевернул свой шедевр и снова начал копаться в горе маленьких деталей.

– Отпуск! – уверенно прошептала Аня, вставая. – А, вообще-то, тебе пора спать! Давай, складывай конструктор и в постель.

– Ма, ты что? – нахмурился Кирюшка. – Мне срочно нужно это достроить, а то Рамзесу негде будет жить! – Рамзес, который лежал в кресле, поднял голову и критически осмотрел Кирюшкино сооружение.

– Во-первых, пирамиды строили годами, каждый, уважающий себя строитель, никуда не спешит, обдумывает каждую деталь будущего сооружения, чтобы она получилась прочной; а во-вторых в пирамидах фараоны не жили, а их там хоронили. Нашему Рамзесу еще не время, – Рамзес согласно зевнул и спрятал нос.

– Ну, хорошо, – грустно сказал Кирюшка, и начал сгребать конструктор. – За ночь обдумаю, а завтра продолжу. Рамзеса туда пока селить не буду, – заверил маму он.

Прочитав сыну сказку о щуке, о железном человеке, и рассказав о начальных принципах построения различных сооружений, Аня так и уснула рядом с ним, умостившись на краю кровати.

* * * * *

На удивление спала Аня крепко и проснулась около девяти часов от того, что Рамзес настойчиво пытался залезть на ее лицо. Во сне она, вместе с горой бумаг, пыталась забраться на высоченную пирамиду, верхушка которой терялась далеко в небе. Как раз в то время, когда финиш, казалось, был почти рядом, сверху на бешеной скорости съехал Константин Николаевич на розовом « Хамере» и все Анины бумаги разлетелись. Одна бумага закрыла Анино лицо, а, как выяснилось позже, той бумагой оказался Рамзес. Аня отодвинула Рамзеса с лица.

– Есть хочешь? – сонно прошептала она, Рамзес на секунду задумался, затем согласно мяукнул.

– Вот ты где, – в комнату тихонько прокрался Кирюшка и хитро прищурился, глядя на кота, Рамзес возмущенно мяукнул. – Лучше иди добровольно! – порекомендовал ему мальчик и оскалил зубы.

– Что здесь происходит? – Аня подняла голову и строго посмотрела на сына.

– Ой… – Кирюшка растянул улыбку на все лицо и наигранно ласково посмотрел маме в глаза. – Ты уже проснулась?

– Да, – Аня присела на кровати и погладила кота. – Тебе зачем Рамзес? – она подозрительно посмотрела на сына, похожего на ангела, только без крыльев.

– Ну… Хотел просто… – замялся Кирюшка. – Чтобы он не мешал тебе спать, – нашелся он.

– Очень мило, – улыбнулась Аня. – Спасибо, конечно, но пора вставать, вы же голодные.

– О, нет! – быстро заверил ее сын, подскочил к ней и завалил обратно в кровать. – Мы еще после вчерашнего не успели проголодаться. Да, Рамзес? – кот покосился на мальчика и жалобно мяукнул.

– Кажется, что Рамзес все же успел, – Аня снова поднялась, но Кирюшка снова навалился на нее, пытаясь уложить ее в постель. – Да! – строго сказала Аня, взяла сына за плечи и усадила рядом с собой. – Ты что там делаешь с котом?

– Я? – возмущенно пропищал Кирюшка. – Что я могу там с ним делать? – он ласково улыбнулся маме и замигал глазами. – Он здесь, значит, ничего там я с ним не делаю!

– Очень убедительно, – засмеялась Аня. – Все равно буду вставать, завтрак готовить… А может и обед… – Аня посмотрела на часы и медленно начала застилать кровать, Кирюшка схватил кота и пулей вылетел из комнаты. – Сейчас пойду спасать, – Аня посмотрела им вслед.

Сразу пойти спасать кота не удалось, потому что зазвонил телефон. Аня взяла трубку и начала слушать. Мама озабоченным голосом долго рассказывала о продовольственных и непродовольственных товарах, цены на которые выросли за последний месяц. Обрывать мамины рассказы было очень опасным и оскорбительным занятием, лучший выход из этой ситуации – просто дослушать этот монолог, иногда соглашаться, или просто обеспокоенно и сочувственно вздыхать. Закончить разговор пришлось неожиданно из-за слишком громкого воя кота. Даже Анина мама замолчала, чем и воспользовалась Аня. Она быстро поблагодарила маму за информацию по ценам и повесила трубку. Аня побежала в комнату и увидела сына, сосредоточено запихивающего кота в свежедостроенную пирамиду. Рамзес во время этого процесса создавал сопротивление со всех четырех лап.

– Киря! – возмущенно сказала Аня, оттягивая сына от пирамиды. – Мы вчера договорились с тобой, что Рамзесу здесь не стоит жить.

– Но надо померять! – Кирюшка наконец надел пирамиду на кота, сам лег сверху и с исподлобья посмотрел на маму.

– Так нельзя! – заверила его Аня, снимая с пирамиды. – Ему там нечем дышать!

– Я ненадолго, – Кирюшка жалобно посмотрел на пирамиду, из-под которой стремительно выполз кот. – Ему там, возможно, и понравилось бы, если бы ты его не напугала!

– Это еще кто его напугал! – Аня потрепала сына по голове и села на ковер.

– А супер пирамида вышла? Как настоящая! – гордо заявил Кирюшка, подойдя к своей конструкции.

– Да, – согласилась Аня. – Пирамид из «Лего», видимо, никто еще не строил, – она подошла к пирамиде, та была выше ее колен. – Пойдем, лучше поможешь завтрак приготовить.

– Хорошо… – грустно шмыгнул носом Кирюшка и поплелся за мамой. – Хотя строить гораздо интереснее! – пробубнил он себе под нос.

* * * * *

– Что это? – Николай Николаевич недовольно покрутил носом и строго, исподлобья, посмотрел на Аню.

– Там все написано, – невозмутимо сказала она, указывая на бумагу, которая лежала перед ее начальником.

– Отпуск… – после минуты молчания сказал Константин Николаевич, и почесал за ухом. – Совсем некстати! – он отодвинул бумагу и прищурился, глядя на календарь.

– Это уже прошлое, – спокойно сказала Аня и села перед ним.

– Почему это прошлое? – удивленно посмотрел на нее Константин Николаевич. – Не прошлое, а очень актуальное!

– Я говорю, что календарь прошлогодний!

– Тьфу, – сплюнул Константин Николаевич, подтянулся к стене и сорвал календарь. – У тебя отпуск когда по графику? – он начал ковыряться в столе в поисках нового календаря.

– В ноябре, – пожала плечами Аня.

– Вот! А сейчас февраль, то есть тебе нельзя сейчас, – он нашел нужный календарь, положил его перед собой и начал разглядывать.

– А мне очень нужно именно сейчас! – Аня забарабанила по столу.

– Хм… – Константин Николаевич строго посмотрел на Анины пальцы, потом поправил галстук и строго откашлялся. – А я говорю, что сейчас не положено! И мы еще не обсудили Ваше поведение в отношении Ваших обязанностей!

– Хорошо, давайте, сейчас обсудим! – предложила Аня.

– Сейчас мне некогда, поговорим позже! – теперь Константин Николаевич забарабанил по столу пальцами.

– А мне именно сейчас в отпуск! – Аня встала и строго нависла над ним. – Не позднее, а именно сейчас!

– А Вы не имеете права на меня кричать… – смущенно прошептал тот, вжав голову в плечи. – За такое поведение… – он задумался, потом подскочил, выпрямился и шмыгнул носом. – Я Вас могу уволить!

– Вот и хорошо, – Аня забрала свое заявление, пошарила взглядом по столу начальника, нашла чистый лист бумаги, ручку и начала писать.

– И что Вы там пишете? – осторожно вытянул шею Константин Николаевич.

– Заявление об увольнении, – ответила Аня, не отрываясь от бумаги.

– Что значит об увольнении? – покраснел от злости Константин Николаевич. – Это я Вас должен уволить, а не Вы сами уволиться! – он оббежал стол и подошел к Ане сзади.

– Увольняйте Вы, только сегодня! – уверенно сказала она.

– А-а-а… – начал было Константин Николаевич, но в комнату вошел Антон Владимирович, и он замолчал.

– Доброе утро! – поздоровался Антон Владимирович, и сел с другой стороны стола.

– Доброе! – недовольно промычал Константин Николаевич и сел рядом с шефом.

Антон Владимирович вопросительно посмотрел на Аню, та пожала плечами и протянула ему два заявления.

– Ого, – Антон Владимирович вопросительно посмотрел на Константина Николаевича. – Объясните!

– У нее отпуск по графику в ноябре, а она хочет сейчас! – пояснил тот.

– Сейчас ее в отпуск Вы не отпускаете, поэтому уволить? – предположил Антон Владимирович.

– Ну… Почти… Но это ее предложение… – указал на Аню Константин Николаевич.

– А Вы что скажете? – ласково улыбнулся ей Антон Владимирович.

– Мне срочно нужно в отпуск! – спокойно объяснила Аня, глядя ему прямо в глаза.

– Никак нельзя отложить? – попытался найти компромисс Антон Владимирович.

– Да, до ноября, – вставил свое слово Константин Николаевич.

– Никак, – заверила их Аня.

– Что-то очень важное? – Антон Владимирович закинул ногу на ногу и пригладил брюки.

– Семейные дела, мои личные, которые никак не касаются работы, – Аня уверенно посмотрела на Константина Николаевича.

– Хорошо… – стукнул себя по коленям шеф и посмотрел на Константина Николаевича. – Все ж лучше отпуск, чем увольнение! – он порвал одну бумажку, вторую подписал и отдал Ане. – До… – он задумался, взял у нее подписанное заявление, прочитал еще раз. – До третьего марта!

Аня встала и пошла к двери. Константин Николаевич недовольно шмыгал носом, а Антон Владимирович оценивающе смотрел на Аню, которая спокойно и уверенно выходила из кабинета.

В течение часа отпуск был оформлен, и Аня шла по коридору навстречу новой жизни. В голове перебирала дела, которые стоит сделать за этот месяц, а также категорию работы, которую стоило бы поискать. Сидеть просто месяц отдыхать было грустно, еще и Денис никак не выходил из головы. Нет, все же сменить работу было сейчас очень актуальным вопросом, ведь Аня решила навсегда выбросить из своих мыслей непонятное чувство к Денису. Почти на автомате Аня подошла к окошку дежурного и неуверенно посмотрела на мужчину, который настраивал радио на нужную ему волну. Где-то через минуту он обратил внимание на Аню и подошел к окошку.

– Добрый день! – поздоровался дежурный. – Что, у вас опять лампочки перегорели? – он достал журнал и, выжидающе, посмотрел на Аню.

– Нет, Семен Федорович, – улыбнулась Аня и растерянно посмотрела на свои руки. – Уже на автопилоте к Вам… Вот, иду в отпуск, зашла попрощаться…

– Еще увидимся, отпуск, поэтому не пожизненно, – мягко заверил ее дежурный. – Тогда хорошего отдыха!

– Спасибо! – Аня виновато посмотрела ему в глаза и пошла к выходу.

Семен Федорович с завистью посмотрел вслед девушке и снова занялся своим старым приемником.

* * * * *

На улице приятно светило солнце, под ногами громко хрустел снег, злобно щипал за нос и щеки мороз. Аня медленно шла вперед, разглядывая свои потрепанные сапоги. На душе было как-то неспокойно, такое впечатление, что ее жизнь остановилась и стоит сейчас над пропастью, решает, куда бы двинуться дальше – сзади мрачный город, а впереди темная и неизвестная бездна.