Подопечные

– В чем дело? – Таня как раз успела переобуться и подошла к девушкам, поправила очки, сделала суровое выражение лица.

– Ни в чем, – сказала Лиза.

Она не хотела получить лишний код на психолога, поэтому просто развернулась и пошла на урок. Экран напротив раздевалки показывал ролик про то, как две девушки после окончания школы открыли свое кафе. Одна из них была семейная, а вторая – подопечная. Лиза подумала, что это, наверняка, вранье.

За весь день никто из волейбольной команды так и не подошел к Лизе. И Маша и Алена просто не замечали ее. За все то время, что Лиза считала, будто они общаются, ни та, ни другая не сказали Лизе ничего, кроме «привет» и «пока». Да и то, в ответ.

Катя отводила глаза, Таня смотрела настороженно, будто ожидала от Лизы неадекватного поведения, а Варя, не умолкая, обсуждала вчерашнюю вечеринку. У нее всегда находились собеседники, на празднике, похоже, побывал практически весь класс.

Перед обществознанием Лиза подошла к Димке.

– Давай погуляем сегодня после школы?

– Семейные девочки отшили, так и Димка теперь сойдет? – прокомментировала Ольга, и, не дав возможности ответить, юркнула в кабинет. Лиза проводила ее мрачным взглядом, а Димка смущенно засмеялся:

– Не бери в голову, – посоветовал он. А Лиза подумала, что приходится слишком многое не брать в свою горемычную голову. Она прошла к самой дальней парте, Димка сел рядом, до звонка оставалось всего ничего.

Кирилл зашел в класс последним, делая вид, что ужасно торопится, он с разгону влетел в Катину парту и смахнул на пол все ее учебники, пару раз наступил на тетради, Лиза заметила, что Кирилл был без сменки, да еще и умудрился где-то намочить обувь. Катя принялась поднимать свои вещи, ее любимый блокнотик с щенятами прилип к полу. Кирилл стоял рядом и наблюдал за процессом, носком ботинка отпихнул Катин пенал, так, что ручки закатились под задние парты, Таня и Алена с Машей бросились помогать. Варя побежала к учительскому столу и начала что-то возбужденно втирать Ксении Ивановне. Но та только качала головой и ее лицо становилось все более и более раздраженным. Кирилл громогласно извинялся:

– Мне так жаль, какой же я неловкий! – он вовсю хлопал своими длиннющими ресницами и мотал кудрявой головой.

Катя встала, выпрямилась во весь рост – она едва доставала Кириллу до плеча, она не стала плакать или возмущаться, как в прошлый раз, а тихо, но отчетливо проговорила:

– Ничего страшного.

Кирилл остолбенел.

– Родители купят мне новые вещи, ты можешь испортить хоть все, подкидыш.

Лиза судорожно втянула воздух, она не думала, что Катя в принципе способна произнести такое ругательство. Димка чертыхнулся. Кирилл, кажется, был готов ударить Катю, он сглотнул, раз, еще, его здоровенный кадык двигался вверх-вниз, по щекам расползлась краснота такая яркая, что веснушки перестало быть видно.

Прозвенел звонок. Ксения Ивановна встала из-за стола.

– Угомонились, живо. Сядь, Протасова, – прикрикнула она на Варю, – услышу еще хоть слово, всей толпой пойдете к психологу, пусть Тамара Михайловна с вами разбирается, сил моих нет. Ковров! Тебе штраф за отсутствие сменки.

– У меня туфли порвались, Ксень Иванна, не босиком же было приходить, – ответил Кирилл, он развел руками, пытаясь изобразить спокойствие, но артерия у него на шее пульсировала с нечеловеческой скоростью.

– После урока покажешь. А сейчас – сядь.

Монотонный голос Ксении Ивановны, казалось, быстро привел всех в состояние анабиоза, но Кирилл сидел весь красный, это было заметно даже со спины – по цвету шеи. А тонкие черты Катиного личика светились торжеством.

Лизе снилось, что она идет за руку с мамой, мамина ладошка была такой большой, теплой и надежной, на улице пахло мокрой пылью и озоном, недавно прошел дождь, в лужах отражались солнечные блики. Лиза подпрыгивала так, чтоб не наступать на швы между плитками, которыми был вымощен тротуар. Мама сказала, чтоб Лиза шла нормально, но Лиза все равно прыгала. Девчонки в школе верили, что тех детей, кто наступает на границы плиток, забирает «Печка». Очередной прыжок получился не слишком удачным и Лиза споткнулась, упала прямо в лужу. Белые колготки, нарядное платье оказались перепачканными, переодеваться было не во что, да и время уже поджимало, пришлось идти на линейку грязной. А ведь Лиза должна была читать стихотворение.

Лиза даже сквозь сон ощутила, как от стыда горят уши, она стояла перед зеркалом в замараном платьишке, чумазая, неряшливая. Из зеркала на нее смотрела Катя, она сидела на троне, вокруг нее стояли девчонки, громче всех смеялась Варя и тыкала в Лизу пальцем. На Лизу светил прожектор и спрятаться было некуда.

Лиза открыла глаза, на потолке мелькали желтые отсветы – фары? Во дворе раздавались мужские голоса, свет вдруг исчез, пискнула сигнализация. Лиза подскочила. Антон Викторович? Лизу охватила паника, она не понимала, почему, но ей захотелось предупредить Еву.

Лиза вышла из комнаты, прошла по коридору в сторону лестницы на третий этаж. И услышала, как открылась входная дверь. Быстрые шаги на лестнице – так стучали о ковер квадратные каблуки Нининых туфель. Лиза нажала на ближайшую дверную ручку, та поддалась.

Лиза оказалась в Димкиной комнате, она надеялась, что Димка спит, можно будет ничего не объяснять, а просто дождаться, пока Нина спустится вниз и пойти к себе.

– Ты с ума сошла? – спросил Димка, Лиза чуть не вскрикнула, он сидел на краю кровати и держал в руках собственную стопу. Лиза пригляделась: у него был бинт, который он наполовину намотал на ногу, из-под одеяла пробивался приглушенный свет телефонного фонарика.

– Ты что такое делаешь? – спросила Лиза.

– Это ты меня спрашиваешь? Ты что делаешь?

– Я… Там, кажется, Антон Викторович.

– Да, – Димка вздохнул, – я видел машину. Притащился, на ночь глядя. А ты-то чего?

Лиза не могла толком объяснить «чего» она. Идея «предупредить Еву», которая пришла Лизе в голову спросонок, казалась невероятно глупой, настолько, что даже вслух произносить было стыдно.

– Не знаю, испугалась, – честно ответила она.

Димка вздохнул.

– Тебе лучше вернуться в комнату.

Едва Лиза подумала о том, чтоб выйти в коридор, где ходит Нина и, возможно, Антон Викторович, перед глазами забегали черные круги.

– Я не пойду туда.

– У меня ночевать останешься?

– Проводи меня, пожалуйста, – попросила она, – не хочу, чтоб меня застали шастающей по коридору в одиночестве.

– Лучше будет, если нас застанут вдвоем? Пропадать – так вместе? – хмыкнул Димка. Лиза упрямо молчала. Он чертыхнулся, принялся разматывать бинт. Лиза пристально наблюдала за его манипуляциями. Когда он закончил, то быстро сунул ногу в тапок. Но Лиза все равно успела заметить, что пальцы на ноге мелко дрожат.

– Пойдем, – сказал Димка и встал. Они вышли в коридор и двинулись к комнате Лизы, но, ощутив резкий запах мужского парфюма, замерли на месте.

– Я просто хочу спать, пусти, – Ева говорила громко, не понижая голоса, очевидно, она стояла на лестнице.

– Ты в моем доме, и тут важно то, что хочу я. А я хочу, чтобы ты со мной поужинала.

– Уже поздно.

– И что? Завтра выспишься, тебе же никуда не надо. Хотя, не мешало бы сходить на фитнес.

Димка побледнел, дернул головой.

С лестницы раздавались странные звуки. То ли всхлипывания, то ли чавканье.

– От тебя пасет винищем. Ты бы хоть по будням не бухала. Ты ж, типа, мать, – Антон Викторович усмехнулся.

– К себе. Быстро. Тихо, – едва размыкая губы произнес Димка. Лиза сделала шаг к своей двери, половица под ее ногой скрипнула и Лиза услышала:

– Тааак, кажется, мы не одни.

Лиза посмотрела на Димку, но его лицо будто транслировали по телеку и шли помехи: гул и серые точки.

– К себе, слышишь, – сказал он и, вдохнув, как перед нырком, вышел на лестницу.

– Малохольный? Ты чо не спишь?

– Я просто хотел попить воды, – Лиза слышала голос Димки сквозь шум в ушах. Она двигалась к своей двери, медленно, опираясь на стену, сглотнула раз, другой, вот она, ручка, нажать, открыть дверь так, чтоб не скрипнула.

– Обойдешься, вали спать. А ты – вниз.

Лиза закрыла свою дверь и прижалась к ней спиной, тяжело дыша и морщась: парфюмерная вонь проникла в комнату вместе с ней. Она услышала, как Димка прошел мимо ее двери – к себе.

Глава 4

Следующим утром Лизу разбудила Нина, Лиза уже решила, что проспала, но, оказалось, Нина пришла раньше будильника. Она была в перчатках.

Лиза оделась и причесалась тщательнее обычного. Стоя в ванной перед зеркалом, она долго приглаживала волосы мокрой расческой, прядка к прядке. Так, чтобы казалось: у нее хвост или пучок, а не короткая стрижка. И, только закончив, она будто увидела себя со стороны – трясущаяся, жалкая, с прилизанными перышками. Лиза разозлилась на себя, запустила обе руки в волосы и растрепала их.

Не успела Лиза войти в столовую, как в нос агрессивно ворвался запах мужских духов, Лиза помотала головой, будто в попытках увернуться, но парфюм уже заполнил носоглотку, даже во рту, казалось, появился его привкус. Все домочадцы были в сборе. Стол, еще вчера казавшийся неуместно огромным, теперь выглядел недостаточно большим, чтобы можно было отодвинуться от Антона Викторовича на безопасное расстояние.

Его светло-голубая рубашка сидела в натяжку, швы грозились лопнуть, а пуговицы – разлететься в разные стороны по чашкам с кофе и стаканам сока. Ворот был застегнут не до конца, из него выглядывала черная шерсть. Такая же, очевидно, росла на подбородке и щеках Антона Викторовича. Это угадывалось, несмотря на то, что он был гладко выбрит. Лицо казалось грязным из-за черных точек, оставшихся на месте срезанных волос. На голове шерсть была с проседью, зачесана назад, выставляла напоказ залысины. Мясистые губы были похожи на двух жирных гусениц, они блестели от еды и двигались: то ли жевали, то ли говорили. Лиза не слышала, все усилия уходили на то, чтоб сдержать дурноту.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.