Корректор. Книга пятая. Горизонты нашей мечты

Щит, сдавивший горло Ясасия, в последний раз стиснул его и пропал. Распластанный на ковре граф шумно задышал, чувствуя одновременно приливы облегчения и ярости. Да как они посмели?..

– Мира Аттэй! – рявкнул Тверий. – Как подданной графства Феерии приказываю тебе деактивировать Атрибут иномирянина! Немедленно! Или я обвиню тебя в измене! Когда тебя отобрали для обучения, ты давала вассальную клятву мне лично, забыла? Подчиняйся мне, или я объявлю тебя предательницей!

Юная девушка шагнула из-за спины иномирянина.

– Пресветлый рыцарь граф, – тихо сказала она, – я присягала также и короне, когда поступала в Академию. И на церемонии давала клятву лично Ее Высочеству. Клятва короне стоит выше вассальной присяги. Я не предательница, но я отказываюсь.

– Тогда я объ!..

Закончить фразу Тверий не успел, потому что одно из огненных щупалец прянуло вперед и врезалось ему в солнечное сплетение, отбросив к дальней стене.

– В следующий раз следи за своим языком, пресветлый рыцарь граф, – иномирянин холодно глянул на копошащегося на полу графа. – А то еще откусишь его ненароком. Ко всем, между прочим, относится.

– Кстати, рыцарь Барасий, – мстительно заявила Рита, – ты больше не канцлер. Я смещаю тебя. А новым канцлером назначаю…

– Его имя ты назовешь позже! – перебил ее иномирянин. Принцесса обиженно заморгала, но замолчала. – Я надеюсь, что Даоран проявит благоразумие и не пойдет на обострение сложившейся ситуации. Пока что нет никаких оснований подозревать кого-то, помимо графа Ясасия, в реальном мятеже и измене. Да и действия графа Титамана под определенным углом можно рассмотреть как направленные на пользу государства. Если Даоран действительно захочет, мы сможем прийти к компромиссу – с учетом того, что принцесса стала королевой, этот пункт не обсуждается. Крейт, Сиори, мы уходим.

Его щупальца вновь взвихрились, переплелись между собой и слились в прозрачную желтоватую полусферу, накрывшую пять фигур. Стиснувший кулаки Ясасий в бессильной злобе смотрел, как они быстро вышли из зала. Он обвел взглядом лежащие на полу в нелепых позах фигуры своих солдат. Некоторые начинают шевелиться: похоже, мальчишка их не убил, случайно или намеренно. Но толку от них сейчас никакого. А Защитников после такого шока как бы вообще не пришлось отправлять на пенсию. Все. Основной план пошел прахом. Потеря стольких Защитников делает захват остальных графов слишком рискованным делом. Ах, если бы заседание состоялось на месяц позже! Проклятый мальчишка…

Телохранитель подхватил его под руку и помог подняться.

– Рыцарь Ясасий, – холодно спросил граф Врон, – что там юноша сказал насчет численности твоих солдат в Цетрии? Больше тысячи человек – правда? Как мы должны понимать подобное нарушение договоренностей о нейтральном статусе столицы?

– Войска введены для защиты от возможных Вторжений по просьбе канцлера Сайлавата и с его ведома! – огрызнулся Ясасий. – И по согласованию с вами со всеми, между прочим!

– Мы не договаривались о посылке двух полков! – раздраженно заявил Джох. – Речь шла о небольших отрядах человек на двадцать-тридцать и паре Защитников. А у тебя только здесь Защитников сразу восемь! Ясасий, наш уговор отнюдь не подразумевал вооруженного переворота в столице.

– Кстати, об уговорах, – Нанасара поднял перед собой кинжал и начал пристально рассматривать его лезвие, словно заметил в нем что-то необычное. – У одного меня складывается впечатление, что кто-то что-то затеял за моей спиной? Разговоры о замужестве принцессы ходят давно, но я что-то не припомню, чтобы тебя, Ясасий, выдвигали в кандидаты на престол. Наоборот, мне помнится, что мы обсуждали прямо обратное: что никто из графов на Рите не женится, а подсовываем мы ей человека безвестного и без политической поддержки. Какого-нибудь захудалого барона из дальней деревни, которым сможем управлять, как захотим. Нэ?

– Точно! – поддержал его граф Курабира. – Ясасий, в чем дело? Ты ведешь свою игру за нашими спинами?

– Я все объясню, – торопливо сказал граф Титамана. – Возможно, ситуация действительно выглядит подозрительной, но у меня есть веские резоны. Уверяю, я и в мыслях не держал обойти Даоран в таких вопросах.

Его мозг лихорадочно работал. Все пошло наперекосяк. Ну абсолютно все! Если он потеряет поддержку хотя бы одного из своих, того же Джоха, уже скверно. А если при этом против него объединятся и все нейтралы, он обречен. И как понимать реакцию архибишопа, замершего в своем кресле неподвижной глыбой? Если Церковь почувствует себя обиженной или обойденной, она любого графа прихлопнет независимо от поддержки Даорана. Нужно срочно что-то придумывать, импровизируя по имеющимся заготовкам.

– Для начала, пресветлые рыцари, предлагаю перейти в другое помещение, – сказал он. – В здешнем разгроме разговаривать неудобно. Поскольку… хм, визитеров у нас сегодня больше не предвидится, нас вполне устроит один из малых залов. Предлагаю перейти в Золотой. Как вам предложение, рыцари?

Когда небольшая кавалькада втянулась на территорию Академии и узорчатые металлические створки врат с лязгом захлопнулись за спиной, Рита почувствовала, что взамен постепенно отпускающего страшного напряжения ее постепенно охватывает такая же страшная усталость. Перекинув ногу через круп, она соскользнула с седла (Крейт неведомым образом уже успел спешиться и помог ей спуститься) и нерешительно замерла.

И что дальше?

Когда утром она потребовала от Крейта собрать отряд дворцовой стражи и сопровождать ее к зданию Даорана, она как-то не задумывалась, что станет делать после того, как вмешается. Ей казалось, что достаточно как следует пригрозить Даорану, и те оставят Мая в покое. В конце концов, он ведь не граф и вообще не дворянин, на кой он им сдался? Но замужество? За графом Ясасием? Нет, лучше умереть.

И все-таки, что дальше? Она даже в королевский дворец вернуться не рискнула. Там распоряжается канцлер. Рита хорошо понимала, что ее заявление о смещении канцлера – не более чем пустой звук. Даоран его назначил, и только Даоран может снять. И дворцовая охрана подчиняется ему и только ему. Королевская гвардия и пальцем не шевельнет, чтобы защитить ее от графов. Академия – единственное место, где она может укрыться без боязни почти немедленно оказаться запертой на замок: под домашним арестом, а то и где похуже. В конце концов, в не таком уж и далеком прошлом графы не раз заставляли отрекаться от престола и казнили королей. А она даже не королева. Спасибо, конечно, Маю за его заявление, но от его слов проку еще меньше, чем от ее.

– Ваше Высочество, – ректор Академии наклонилась к ней. – Вам следует отдохнуть. Слуги уже готовят гостевую квартиру. Она не очень роскошная, но все же куда комфортнее и удобнее, чем больничная палата, где вы отлеживались в прошлый раз.

– Вот-вот, – согласился Май, как раз снявший с коня свою «хозяюшку» и поставивший ее на землю. – Отдохнуть. Заварила кашу – и на боковую, другие пусть расхлебывают. Значит, так. Крейт, бери ее взбалмошное высочество под мышку и тащи в гостевой домик. И никуда не выпускай, а то еще куда-нибудь повоевать отправится. Сира, проследи за ними, отдай там распоряжения, какие надо, и тоже в себя приди. Придется опять устраивать большой педсовет, но сначала мне нужно помедитировать в одиночку. Мира…

– Май, ты не слишком много на себя берешь? – поинтересовалась Сиори.

– Не сли… что? – удивился иномирянин. – Ты о чем?

– Я помню, кто ты и что ты. Тем не менее, ты в чужом мире и на чужой территории. Ты гость здесь. А люди, которые тебя окружают, скорее всего, не глупее тебя. Прекрати командовать, словно ты один здесь взрослый, а остальные несмышленые дети!

Рита с удивлением посмотрела на ректора. В голосе баронессы звучали ледяные нотки, которых принцесса ни разу не слышала.

– Но, Сира… – попытался возразить Май.

– Никаких «но»! – резко оборвала его Сиори. – Май, здесь пока что моя Академия. И пока меня не отправили в отставку, я здесь распоряжаюсь и отвечаю за порядок. И перестань огрызаться на Ее Высочество, как ты делал всю дорогу. В конце концов, она полагала, что спасает твою глупую голову, так имей признательность хотя бы за это!

– Хм… Извини. – Май почесал в затылке. – Пожалуй, я действительно слишком увлекся. Рита, приношу нижайшие извинения. Но тебе действительно следует передохнуть и прийти в себя. Мира, тебе тоже. На вас, девочки, лица нет, одни глаза жалобно светятся. Сира, полагаюсь на тебя. Мне нужно полчаса или час, чтобы свести воедино все технические наработки.

И он размашисто зашагал к аллее, ведущей с плаца к дормиторию. Слегка ошарашенная Рита посмотрела ему вслед. Ну и напор! Распоряжается, словно генерал в своей армии. Почему ректор ему позволяет?

– Ваше Высочество, – Сиори повернулась к Рите, – я прошу вас проследовать за мной. Гостевой домик совсем рядом, за вон тем поворотом аллеи. Айсока уже распоряжается, я связалась с ней еще по дороге.

– Дама Сиори, я действительно создала вам такие сложности, как Май говорит? – Рита съежилась и обхватила себя руками. На небе безмятежно светило полуденное летнее солнце, но ей стало холодно, словно в сыром промозглом склепе.

– Нет. Сложности создал Даоран. Мы пытались просчитать исходы сегодняшнего заседания, но совершенно забыли про вас. Как-то не подумали, что вы тоже можете оказаться в центре событий, и не продумали ни одного варианта. Инерция мышления… – ректор вздохнула. – Хотя могли бы и догадаться, что Даоран рано или поздно решит что-то сделать с текущей неопределенностью. И нам все равно пришлось бы устраивать что-то вроде того, что случилось сегодня.

– Вам? Из-за меня? Дама Сиори, ты всего лишь ректор Академии Высокого Стиля! – удивилась Рита. – А Май – пусть и очень сильный Защитник, но он один-единственный. Что вы вдвоем можете сделать?

Сиори посмотрела через плечо Риты. Та оглянулась и увидела, что девчонка – Мира Аттэй, ага, вспомнила! – стоит позади навытяжку с руками по швам и, кажется, почти не дышит.

– Мира, ты можешь идти, – сказала ректор. – Я освобождаю тебя от занятий на сегодня, отдохни как следует. И, очень прошу, воздержись от любых приключений в ближайшие несколько дней, даже если тебя попробует спровоцировать Май.

– Так точно! – пискнула девчонка, четко, как на параде, повернулась и едва ли не строевым шагом двинулась в ту же сторону, куда ушел и иномирянин. На ее пальце тускло блеснуло простое железное кольцо, и Рита тут же вспомнила, что та авторизовала Мая на использование Атрибута. Ключ-перстень? Откуда у нее может взяться ключ-перстень? Они же делаются в Мировой Сфере исключительно под конкретную персону и только с позволения Конклава. Совершенно невероятно, чтобы такой выдали кадету Академии. Тем более кадету, напрямую связанному с загадочным иномирянином.

Рита тряхнула головой. Она все сильнее чувствовала свинцовую усталость, от которой хотелось опуститься прямо на брусчатку, свернуться калачиком и заснуть – в надежде, что когда проснется, все решится само собой. Нет, не решится, разумеется. Она давно не ребенок и прекрасно понимает, что пути назад у нее нет. Вернуться хотя бы к вчерашнему состоянию ничего не значащей золоченой куклы уже не удастся. Или она станет королевой – или на трон сядет граф Ясасий, а она окажется на положении его наложницы. И, судя по тому, что о нем известно, спуску он ей не даст. Она вспомнила сальный ощупывающий взгляд, которым граф одарил ее сегодня на Даоране, и ее передернуло. Нет уж, действительно, лучше умереть – как умерли сегодня ее люди, которых она бездумно притащила за собой на верную смерть.

– Дама Сиори, – решительно сказала она, – мне хотелось бы побыть одной, чтобы подумать. Я не хочу тебя задерживать, у тебя наверняка полно дел. Выдели мне провожатого, – она кивнула на группку кадетов у дальней оконечности плаца, сбившихся в кучку и восторженно на нее глазевших, – и пока можешь идти.

– Мне в любом случае нужно зайти к себе, а моя квартира прямо по соседству с гостевым домиком, – качнула головой ректор. – Пойдемте, Ваше Высочество. Нам в ту сторону.

В домике Риту встретила смутно знакомая горничная. С прошлого раза принцесса запомнила ее рыжий хвост волос на затылке, хотя лицо из памяти ускользнуло. Горничная переглянулась с Сиори и ввела принцессу в дом. Обстановка там оказалась на грани честной бедности: тесная прихожая с парой вешалок, гостиная с столом, платяным шкафом и несколькими полужесткими креслами и спальня с двойной кроватью и стоящей при ней тумбочкой. На столе стояло несколько судков, от которых поднимался вкусный пар, но Рита отказалась есть. Она прошла в спальню и прямо в одежде и сапожках повалилась на покрывало лицом вниз. В гостиной полязгивал доспехами Крейт, что-то негромко, на грани шепота говорила ему горничная, и внезапно усталость врезала Рите по затылку большой чугунной гирей.

Снов она не видела, а проснулась от того, что кто-то постукивал пальцем ей по плечу.

– Эй, подруга! – позвал знакомый голос. – Подъем. Государственные дела нетерпеливо ждут, поцокивая копытами. Ну-ка, отрывай башку от подушки, пока из чайника не полил.

Рита сонно заворочалась. Оказалось, она лежит под одеялом в одной ночной рубашке. Ну и ну! Она что, даже не почувствовала, как ее раздевают?

– Сильна же ты дрыхнуть, – сказал Май, скрестив руки на груди. – Четыре часа как убитая. Выспалась?

Рита потерла глаза кулаками. Голова казалась тяжелой. Занавески на окнах оказались плотно задернутыми, но в открытую дверь спальни били лучи клонящегося к закату солнца.

– Не очень, – промямлила она не слушающимися со сна губами. – Терпеть не могу днем спать. Потом остаток дня как мешком по голове трахнутая.

– Ну, зато стресс сняла. Давай, вылезай из-под одеяла и одевайся. Во-первых, ты наверняка жрать хочешь, как верблюд после недельной голодовки. Во-вторых, тебя на военном совете ждут.

– Где?

– У Сиори в соседнем домике большое толковище. Все наши, в смысле, все шестеро воспитателей из Академии, да еще и приор Мировой Сферы явился по-соседски, через боковую калиточку, в качестве то ли посредника, то ли наблюдателя. И Крейт уже там, делится своими взглядами на политическую обстановку. Он в твоей гостиной едва ли не корни пустил, еле выкорчевали. Есть новости, которые тебе следует узнать. Сразу могу тебя образовать – Церковь заявила о своем нейтралитете в светских делах, так что у нас одной головной болью меньше.

Интересно, она так и должна вылезать из кровати у него на глазах?

А почему бы нет?

Рита отбросила одеяло и сладко потянулась. Потом решительно спустила ноги с кровати и встала босыми ногами на потертый коврик у кровати. Май нетерпеливо постукивал пальцами по своему плечу, задумавшись о чем-то своем и внимания на нее не обращал ни малейшего. Нет, ну неужели она ему ни капельки не интересна?

– Май… – сказала она.

– Да, подруга? – рассеянно откликнулся тот.

Рита подошла к нему и положила руки на плечи.

– Май, спасибо тебе.

– За что? – иномирянин удивленно поднял бровь.

– За то, что спас мне жизнь тогда, в бассейне. До меня только сегодня слух дошел, что там на самом деле случилось. Услышала, как фрейлины в уголке перешептываются, и вытянула сначала из них, а потом из Крейта подробности. Почему ты мне не сказал сразу?

– Зачем? Чтобы ненужные сложности в отношениях создать? Рита, мне вовсе не нужно, чтобы ты испытывала ко мне признательность или что-то в том же духе. У нас чисто деловые отношения, не забывай.

– Чисто деловые… – повторила Рита. Она сняла руки с его плеч и отступила на шаг. Потом спустила с плеча бретельку ночной рубашки и выскользнула из нее, оставшись обнаженной. – Май, я ведь принцесса только по названию. Я мало чем могу тебя отблагодарить, разве что вот так. У нас ведь есть несколько минут?

Рита испытывала странное чувство. Что, если он посмеется над ней? Или… или ему в голову взбредет невесть что? Она почувствовала себя, словно девственница, впервые раздевшаяся перед мужчиной. Да что за глупости? Что она разволновалась? Он у нее отнюдь не первый. И даже не десятый. В конце концов, все мужчины одинаковы.

Май, склонив голову, задумчиво посмотрел на Риту.

– М-да. Тяжко одинокому мужику в женском коллективе, – пробормотал он себе под нос.

– Что?

– Знаешь, у тебя прекрасная фигура, – громко сказал Май. – Почти идеальных пропорций.

– Да, мне говорили, – Рита шаловливо склонила голову к плечу. – И?..

Май шагнул к ней, вытянув руку, и осторожно провел по растрепанным со сна волосам.

– Ты красива, Рита. И я благодарен тебе за предложение. В другое время и при других обстоятельствах я бы не сомневался ни секунды. Но сейчас нас ждут люди. И еще ты должна помнить то, что я уже сказал тебе однажды. Я не собираюсь становиться твоим принцем-консортом и лезть в политику Сайлавата. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Сейчас меня интересует только разрешение текущего кризиса. Потом, в менее напряженной обстановке, если ты повторишь свое предложение, я его приму. Но только секс – для обоюдного удовольствия и без дальнейших обязательств. Ничего сверх того. А теперь одевайся, и пойдем.

Рита почувствовала, что краснеет. Отвергали ее впервые в жизни, и как себя вести дальше, она не знала. Обидеться? Но ведь он вроде бы прав насчет обстоятельств. Но почему он вообще ведет себя с ней как мудрый старик с несмышленой девчонкой? Может, он вообще импотент?.. Ну-ка, хватит, оборвала она себя. Он прав, а она поддалась мгновенному импульсу. Все равно от торопливой случки на ходу удовольствия мало. Она еще своего добьется. И глупости насчет консорта она из него выбьет. Он объявил ее королевой, а она вполне согласна, чтобы он стал королем. Все равно лучшего варианта ни ей, ни ему не подвернется.

– Тогда выйди отсюда, – нарочито сердито сказала она.

– Зачем?

– Мне одеться нужно, неужели непонятно?

– То есть нагишом передо мной стоять нормально, а одеваться – стыдно? – удивился Май. – Вот и пойми женскую логику! Ну, как скажешь. В одиночку одеться сможешь, твое царственное высочество? Или я могу в окрестностях дежурную служанку поймать.

Рита оглянулась. Ее одежда и белье, аккуратно разглаженные, висели на спинках двух стульев у стены.

– Сама справлюсь, – наморщила она нос. – Не маленькая. Хоть здесь от назойливых фрейлин отдохну. Кстати, если хочешь, останься. Я тебя не стесняюсь.

Она изогнула стан и уперлась рукой в бедро.

– Значит, я тебе нравлюсь?

– Нравишься, подруга. Только давай одевайся в темпе.

– Да ну тебя! – Рита отошла к стулу и принялась надевать белье. – Ты вообще был когда-нибудь с женщиной? Или ты мальчиков предпочитаешь? Смотришь на меня как на пустое место…

– Я же рассказывал – у нас нагота в порядке вещей. На Западном континенте ее стесняются, а у нас ты можешь голой хоть по улицам расхаживать, никто и ухом не поведет. Только, Рита, я вот что тебе хочу сказать, пока мы наедине…

– Да? – от резкой серьезности его тона принцесса насторожилась.

– Ты не умеешь импровизировать. И твои действия прекрасно просчитываются на десять шагов вперед. Не вздумай больше выдавать публичных экспромтов типа сегодняшнего. Я правильно понял, что ты меня канцлером хотела объявить?

– Ну… да. Отказываешься?

– Рита, ты понимаешь, что достаточно кому-то, тому же графу Ясасию, пустить в народе слух, что ты раздаешь руководящие должности демонам, и к вечеру у твоего дворца соберется тысячная толпа с кольями?

– Но ты же не демон…

– Да кто станет разбираться? Слух пойдет, что я демон, вполне хватит. Запомни: я не могу занимать никакие официальные посты. Я даже не могу стать твоим телохранителем. Я – извне. Если я формально вступлю в игру, я-то выкручусь, но вот тебя ее законы просто уничтожат. А твоя судьба мне небезразлична.

– Спасибо за признание, – Рита принялась натягивать бриджи. – Насчет тебя я запомню. И подумаю. Ты, скорее всего, преувеличиваешь, но я посоветуюсь с… с кем-нибудь знающим.

– Можешь спросить у Гнесия. Как церковник он в таких вещах должен хорошо разбираться. И к тебе вроде бы расположен. И будь морально готова к тому, что мне придется исчезнуть в самом ближайшем будущем.

Рита замерла, наполовину просунув пуговицу в петлю.

– То есть как – исчезнуть?

– Втихую. Или громко, в сияющей вспышке. Или героически сгинуть в борьбе с ужасным монстром, если найдем такого. Посмотрим по обстановке. Я совершенно не вписываюсь в окружающую среду, мое присутствие всегда останется поводом для очередного кризиса. Если бы ты не вмешалась на Даоране, трагический сценарий мы бы и реализовали на днях.

– Май, ты так спокойно говоришь о своей смерти…

– О какой еще смерти? Я же сказал – «исчезнуть». Не волнуйся, ничего со мной не случится. Я знаю, как вернуться в свой мир.

– Знаешь? – поразилась Рита. – Но мне казалось…

– Я никому не говорил. Мне у вас понравилось, и я решил задержаться. Мне придется уйти, а как-нибудь потом я тихо вернусь.

– Май…

– Да, подруга?

– Ты можешь взять меня с собой? В ваш мир?

– Зачем?

– Я не хочу быть принцессой. И королевой – тоже. Я хочу жить нормально, как все. Чтобы никаких канцлеров, графов и болтливых фрейлин. Чтобы делать что-то полезное. Чувствовать, что живу, в конце концов!

– Вот как… Надо тебя все-таки познакомить с моей сестричкой. У нее те же комплексы. Наверняка вы поладите. Рита, я не могу ответить на твой вопрос. Я просто не знаю. Нужно подумать. А сейчас заканчивай одеваться и топаем. Мы и так уже пятнадцать минут тут торчим, меня живым закопают, если немедленно не явимся.

Рита застегнула последние пуговицы и надела жакет поверх блузки. Ей снова стало тоскливо. Один нормальный человек во всей округе, и тот скоро пропадет. И с кем она останется? Опять с канцлером? Ах, да, она же его сместила. Она одернула одежду и посмотрела на себя в зеркало. Волосы в беспорядке, ох ты беда… Интересно, есть здесь хотя бы простая расческа?

В солнечных лучах на ее груди горела золотом королевская лилия. Нет, она не станет сбегать. Она принцесса короны, и у нее есть обязанности перед страной. И она станет королевой – хотя бы для того, чтобы поставить на место зарвавшихся графов.

– Я готова, Май, – сказала она. – Веди. Только найди сначала какой-нибудь гребень. Не могу же я на люди лохматой, как обезьяна, показаться.

– Значит, нам остается только сидеть и ждать? – принцесса тряхнула копной волос.

Сиори чувствовала себя неловко. Хотя ее истинные воспоминания стремительно возвращались, и демократическое катонийское воспитание брало свое, вбитые за последние… годы?.. рефлексы жизни в дворянском обществе никуда не делись. Она чувствовала себя очень неудобно, сидя в присутствии принцессы. Но в маленькой комнатушке, куда набились сразу девять человек, стоять всем было попросту негде. Сидеть, впрочем, тоже. Но принцесса сразу, как вошла, приказала сесть, и протестовать никто не стал. Да уж, хорошо что Яна с Кансой не присутствуют в виде своих масок-горничных. Май заверил, что они «слушают трансляцию», но появляться им нельзя. Рита не в курсе настоящей сущности Академии, и знать не должна ни при каких обстоятельствах. Никто не знает, как она среагирует на известие о том, что живет в виртуальности, особенно с учетом того, что «реальных» воспоминаний у нее практически нет. Если человек внезапно поймет, что всю сознательную жизнь провел среди иллюзий, возможен полный коллапс личности, как загадочно выразился Демиург.

– Сидеть и ждать – не самое скверное занятие, Ваше Высочество, – прогудел капитан Крейт, так и не снявший свои сплошные доспехи, придававшие ему вид боевого робота. В реальности, вероятно, он в них и шагу бы не сделал. – Как старый солдат говорю. Драться куда как хуже.

Еще, кстати, один нэмусин, который не должен узнать, что творится вокруг. Один из тех, кто совершенно не расположен восстанавливать свою прежнюю личность и просыпаться. Если рассказать ему правду, он либо поверит и свихнется, либо не поверит и превратится во врага. Следовательно, он должен верить в то, что мы на самом деле боремся за власть Риты над Сайлаватом. Но тогда, может статься, Академия Высокого Стиля окажется для него чем-то второстепенным. Разменной монетой в большой политической игре.

К-ссо, ну почему все так сложно?

– Я тоже рад, что пока что обошлось без кровопролития, – заметил отец Гнесий. Приору Мировой Сферы пришлось тяжелее всего: его массивное тело с большим трудом умещалось в хилое кресло. Раньше Сиори всегда использовала свое жилье исключительно для сна да еще немного для работы, гости сюда не ходили, и большая часть мебели присутствовала исключительно для галочки. И вот на тебе, внезапно целый светский раут! – Если бы рыцарь Крейт убил рыцаря Ясасия во время Даорана, все кончилось бы куда как хуже. Графы наверняка потребовали бы его головы, а сверх того, возможно, еще и сурового наказания для Ее Высочества. Могу только позавидовать твоему хладнокровию, юноша, – он кивнул Маю, который, как и в прошлый раз, устроился на столе, скрестив ноги.