скачать книгу бесплатно
Веревка, повязанная как пояс, натянулась три раза, встревожив Царапку, и я едва устояла на скио, проехав несколько ярдов по инерции, и только потом сообразила, что сигнал нужно передать. Дернула три раза за канат позади себя, а потом начала думать, кто за нами гонится. Гхар, огромный легендарный медведь – наделенный разумом и недюжинной силой? Стая плотяников? Или волки, жадные до людской крови?
Да хранит нас Солнце. Как стрелять и вообще сражаться, если порывы ледяного ветра сносят с ног?
На краткое мгновение фонарь отца вспышкой разорвал слепоту. Мы мчали по своеобразному туннелю между огромными алидарскими соснами, никуда не сворачивая – и если бы не ветер внахлест, то от этого полета я бы испытала настоящий восторг.
С одной стороны, теперь понятно, что дело не в погоне, а в удобном случае. А вот с другой… Недаром Лейра всегда стращала, чтобы не ходили «по дороге древних». Но сказать об этом отцу не представляется возможным. Да и разве он не знает?
Несколько раз я зажмуривалась, и можно было даже не размыкать глаз – и так, и эдак ничего не видно. Когда же деревня? Теплая таверна в «Больших лопухах», горячая похлебка, подогретое вино с пряностями…
Только я об этом подумала, как последовал сигнал от отца – веревка больно дернулась о ребра, два раза. Неужели остановка!
Я не успела передать знак братьям, и эльфы врезались мне в спину, падая со скио и увлекая на снег. По счастью, страховочные крепления отец делал сам, на совесть – и только это спасло от переломов.
– Мила, прости, – сверху пошевелился Федор, но на нем был Ленсар. Только когда батюшка поставил его на ноги, резко дернув под мышки, «спящий принц» смог подняться. Пошатываясь, я тоже встала, не без помощи братьев, и тотчас провалилась почти по пояс. Мы стояли в сугробах, как овощи на грядке – но ветер не оставлял попыток нас выкорчевать.
На плечо опустилась тяжелая рука отца, фонарь мигнул в последний раз и потух.
В движении холод почти не ощущался, но, стоило нам остановиться, как он не преминул сковать тяжелыми кандалами. И холод, и страх. Даже Царапка за пазухой замерла, до боли вцепившись в нижнюю рубаху. Одновременно с этим плечо до боли сжал отец, а вторая рука в кожаной перчатке накрыла рот, заполнив нос характерным запахом. И частично глаза – хотя что можно увидеть в кромешной темноте?
Погодите, а это не деревня? Я совершенно точно уловила блеск трепещущих огоньков.
– Оте…
Рука надавила сильнее, вызвав обиду и злость. Даже страх отступил.
А напрасно.
Огоньки шевельнулись снова, и глаза, немножко привыкшие к темноте, начали различать руки, темные фигуры замерших эльфов… и огромное мохнатое нечто – в два человеческих роста, переваливающееся с ноги на ногу – так близко, что оно почти касалось меня.
Почему же видения молчат, когда они так нужны? Почему не предупредили?! Или в некоторых случаях предупреждения бессильны?
Клянусь, после этой ночи в мою гриву закрался не один седой волос.
Но почему отец даже не пытается спастись? На него воздействовали магией?
Мех колыхнулся в сторону, и его черноту мгновенно стерла вьюга. Хватка на губах ослабла, я сглотнула терпкую соль.
– Бежим!
Ну и пусть, что даже ступать мы могли с трудом, по-журавлиному поднимая колени… все равно! Лишь бы оказаться подальше от этого… этого…
– Неупокоенная душа, – ухо оцарапал громкий шепот, – больше этот гхар не опасен.
Гхар… полумифическая тварь, огромный серый медведь, именем которого пугали детей… Только что я видела его? Точнее, его призрак?
Обхватив нас троих огромными ладонями, так что мы с Федором и Ленсом почти соприкасались лбами, батюшка давал следующие наставления:
– Становимся на скио, едем дальше как можно скорее. Но если видите кого-то, немедля останавливайтесь, кто бы там ни был. Неупокоенные реагируют на движение.
Отец снова зажег фонарь, и в этот момент нас сверху упала тень.
Братья бросились было врассыпную, но поняли, что мы связаны одним канатом, и утянули в снег.
Гхар не развеялся с метелью. Слепо вглядываясь в колючее пространство, я могла представить, как он безмолвно втягивает носом воздух, раздумывая, куда бы наступить, чтобы раздавить наверняка.
– Не дрожи так, красавица, – в глубоком сугробе я оказалась прижата к Федору.
– Он уйдет, – это с другого бока Ленс.
Но я была так напугана, что на смущение не осталось ни времени, ни сил.
Да и какие могут быть правила приличия, если янтарные огоньки, оказавшиеся глазами чудовища, нависли в каком—то ярде.
– Сейчас он питается нашими страхами, – прямо в ухо зашептал Ленсар – а иначе было никак, при такой буре, – настоящий гхар давно схарчил бы нас и не подавился.
– И что же делать? Ждать, пока уйдет? – к слову, даже просто ждать легче, когда кто-то рядом не предается панике.
– Боюсь, этого мало, – и зеленые глаза снарра стали ярче, будто вознамерились соперничать с гхаровыми очами, – только не кричи, что бы сейчас ни произошло.
Никогда не любила сюрпризы, и сейчас тоже предчувствовала что—то неприятное. Царапка тоже завозилась за пазухой, словно чувствуя мое настроение.
А потом обе щеки обожгло.
Братья отстранились почти сразу, и это спасло обоих от справедливой расплаты – я не знала, кого бить первым. Как они посмели… как они посмели… поцеловать меня! Даже родному брату было бы позволительно коснуться поцелуем лба и не более, а тут…
– Сработало! – их ладони соприкоснулись в хлопке над моей головой, и тогда я поняла причину сего смущающего маневра.
– Призрак… исчез!
Я переводила взгляд с одного улыбающегося лица на другое и обратно.
– Прости, я не мог сказать, иначе бы не было такого эффекта, – Ленсар поднялся на ноги и подал мне руку – но в тот же момент протянул ладонь Федор.
Слегка рассердившись на саму себя за недогадливость, я позволила себе опереться на обе.
– Скорее! – отец внимательно оглядел нас троих, будто подозревал в чем-то предосудительном, – мы почти у деревни.
Меня накрыло знакомое чувство расплывающейся реальности, и не будь метели, кто-то обязательно обратил бы внимание на мой отсутствующий взгляд.
Знакомая деревянная табличка-указатель с едва различимой надписью «Большие лопухи» четко обозначилась слева, и, вернув зрение, я уже могла уверенно двигаться в нужном направлении.
– Мила, ты идешь не туда! – отец потянул веревку.
– Нет, я точно помню, доверься мне!
– Как ты можешь помнить в такой буре? Не глупи!
Я редко спорила с отцом, а в присутствии посторонних это и вовсе было недопустимо, но сейчас от моей убедительности зависели наши жизни.
– Я уверена, отец! Мы должны идти левее!
Вероятно, батюшка уловил что-то странное в моем голосе, что заставило согласиться.
Только бы видение не подвело.
Глава 6. Ленсар, или Большие лопухи
Сначала я думал огреть братца чем-то тяжелым, потому что идея с поцелуем была исключительно моей, но то, как она сработала, свело злость на нет. Как знать, вдруг без вмешательства Фела эффект был бы не столь силен. И все же он отнял часть моей славы в глазах егерской дочки. Именно я вспомнил, как бороться с призраками, потому что не сбегал с уроков, как Его Высочество дофин.
Ну да ладно. Сейчас Милорада о чем-то спорила с отцом – о чем именно, расслышать не представлялось возможным. Но вот несколько шагов, которые я проделал как баран на привязи, и ко мне вернулось зрение! Бури больше не было, неторопливо падала снежная крупа, словно ее просеивала ленивая хозяйка. На стрелке-указателе чернела четкая надпись – «Большие лопухи».
– Слава Солнцу! – это Фел. Он так бурно приплясывал, что потянул за собой меня. Наконец я избавлюсь от надоевшей веревки!
– Обернитесь, – от голоса егеря снова стало не по себе – а вдруг там что-то… или кто-то…
И зрелище за спиной впечатляло. Вчетвером мы застыли, глядя на темную стену высотой до небес – там начиналась буря, а деревню, стало быть, ограждало шаманство.
– Гхары лысые… – я придвинулся к брату, – пошли искать шамана! Он должен тебе помочь.
Фел согласно кивнул и отвел взгляд от границы.
Тракт, уводящий за синеющие холмы, одеялом покрывал снег – едва ли доходя до колена. Чудесно! И ничто не мешает дышать! Просто чистый морозный воздух, как в столице на празднике встречи зимы.
Через час, может, меньше мы вошли на первый постоялый двор.
– Мест нет, брат Ахвик, – тут же дали от ворот поворот, – сам понимаешь, соседняя дярэвня без шамана, вот народ и стекается к нам. Но ты не отчаивайся, проверь «Большой топор».
Пришлось покинуть гостеприимное тепло и такой аппетитный аромат мясной похлебки, чтобы двинуться дальше. Но ни в «Большом топоре», ни в «Веселой лошади» места не нашлось. Даже свободного столика не было, не то что комнаты.
– Может, сказать, кто мы? – прошипел Фел на ухо, не выдержав, – не посмеют отказать. Они наши подданные, одно мое слово…
– Погоди, – шикнул в ответ, – егерь снова куда—то идет.
Наверное, хочет попроситься на постой к местным – прямо как давеча мы у него.
Да и будь безвыходная ситуация, Ахвик не из тех, кто сдается.
Но, как оказалось, ему посоветовали еще одно место.
– Слава Солнцу, здесь есть хотя бы столики! – сквозь решетчатые окна харчевни и впрямь просматривался полупустой зал.
– Глянь, брат, – Фел одними глазами указал на вывеску, – это знак судьбы!
Криво подвешенная, скрипящая на ветру дощечка гласила: «Эльфийский приют».
– Не припомню такой, – бормотал егерь себе под нос, – ну да и гхар с ней.
Смертельно уставшие, но довольные, мы наконец ввалились на порог.
– Светлого пути вам, путники! – воскликнули из-за стойки. Неужели эльфийка? Воображение живо нарисовало печальную историю изгнанной снаррит, которая не покорилась воле судьбы, а открыла собственное дело. И в душе всколыхнулась радость, какая бывает только от встречи с сородичем.
– Будьте начеку, – шепнул Ахвик, – не нравится мне здесь. Безлюдно, как на кладбище.
Я поморщился – на Севере еще жив был варварский обычай закапывать тела умерших в землю. У нас их сжигали на ладьях, а тут… Что сказать – Дикий Север!
– Приветствую вас, благородные господа, в веганской харчевне «Эльфийский приют!» – из сказанного я понял не все, но вопросы улетучились, стоило хозяйке подойти поближе.
Это была еще нестарая женщина, тридцати пяти-сорока людских лет, с такими же светлыми волосами, как у Милорады. Возможно, я назвал бы ее миловидной, но… какого гхара она налепила себе… Ой не могу. Вероятнее всего, из воска. Фел уже держался за живот, а меня разбирало любопытство – неужели северные варвары считают, что у снарров уши, как у осла? Для пущего эффекта в каждой мочке болталось по стройному ряду «золотых» колец.
– Я помогу вам пройти по благому пути просветления, – дама увлекла нас к дубовому столу на четверых, – чего желаете?
– Да мы люди простые, непривередливые, – Ахвик тоже смотрел на восковые уши, как на чудо природы, – подай, что есть. Похлебки да пирога…
– Сию минуту!
И хозяйка взмахнула юбками, так и не опознав в нас с Фелом «сородичей». Впрочем, наши уши до такого родства пока не доросли…
Когда она удалилась на достаточное расстояние, мы дали волю смеху. А Милорада так мило улыбалась в ладошку, опасливо поглядывая на отца и тайно – на нас с братом.
Смотрел бы и смотрел, но Ахвик был прав – стоило быть начеку. Помимо нас в углу пила что-то горячительное немногословная парочка в плащах. Ничего, в случае чего нас больше. После гхара не справиться с какими-то оборванцами?
– Держите, – хозяйка довольно быстро поставила перед нами миски с… наверное, похлебкой.
– Суп из лопуха, камыша и еловой живицы, – с такой гордостью наш герольд батюшку на приемах не объявляет, – на продлит Солнце Ваши годы.
– А ну-ка, милая, – Ахвик поднялся во весь свой немалый рост, – бросай молоть чушь и неси нам нормальной еды.
Выпивохи из угла отставили кружки в стороны и вперились в нас, предвкушая представление.
– Но вы даже не попробовали… – большие глаза, подведенные углем, были готовы наполниться слезами.
– Не пробовали и не собираемся! – лапища егеря ударила по столу, – еще чего, подала какое-то зелье…
– Батюшка, – с другой стороны его локтя мягко коснулась Милорада.
– Нет, я не буду есть гхар знает что! Я прошел сквозь бурю, мой дом разнесли лесные твари, из каждой таверны гонят, а теперь еще и глумятся над честным человеком!
– Ну что вы, благородный господин! – в синих глазах хозяйки блеснуло искреннее сочувствие, – если Ваш дом и вправду… как Вы говорите… то можете оставаться, – она на секунду замялась, – с семьей сколько нужно. Платы не возьму.
Потемневшее лицо егеря несколько разгладилось.
– Благодарю за гостеприимство, но принеси нам что-нибудь съедобное. Что в твоем заведении есть?
– Вареники с хвоей, шанежки с крапивой и бархатцом…
– Съедобное! – голодный зверь внутри Ахвика снова поднял голову, – вот скажи, я похож на человека, который ест траву?
Шести футов в росте, он и правда производил впечатление того, кто питается, как минимум, гхарами. По одному в день.
