Проклятый горный дикий край

Командование об этом не знало? Рапорты не доходили? Просто было плевать? Бог весть, но солдаты были вынуждены мучиться с ними всю Афганскую войну, а потом еще и в Чечне.

Так что бойцам волей-неволей приходилось проявлять пресловутую солдатскую смекалку. Ремни, чтобы не разматывались подшивали бечевой или вовсе клепали, чтобы не слетали язычки, крепили дополнительными элементами вроде согнутого буквой «П» гвоздя и вставляя его под пряжку в сгибы ремня и творили тому подобную хрень. Нормальные командиры старались достать для своих бойцов нормальные ремни, делали самостоятельно для выходов на боевые, тот же спецназ всеми правдами и неправдами доставал ремни пожарных… В общем, чем занимались те, кто отвечал за разработку формы было решительно неясно.

Анатолий решил сделать проще – все должны пошить себе нормальные ремни из брезента. Элементы крепления сделать тоже ни разу не проблема, согнуть из гвоздя-сотки прямоугольник и схватить края сваркой (благо с этим проблем нет), а из гвоздика поменьше – язычок.

Но главное – требовалось перешить бронежилеты.

Киборгина даже посетило чувство дежавю, или как станет говорить в будущем молодежь – флешбэк. Все это он уже проходил… Только если почти полтора года назад пришлось всячески изворачиваться чтобы получить необходимое, то сейчас мог просто приказать сделать так как надо.

Другое дело, что бронежилеты его нынешним подчиненным требовалось сделать совсем другие. Если морские пехотинцы благодаря своим физическим данным могли потянуть усиленные варианты, он им сделал натуральные кирасы с опорой на бедро, то нынешние его солдаты, кроме нескольких исключений, являлись самыми обычными среднестатистическими доходягами в сто семьдесят сантиметров роста, плюс-минус.

По-хорошему им требовался облегченный вариант, но при этом как минимум не снижался уровень защиты. Но точно не то барахло в виде неудобного для носки «пончо», что еще и обладало плохой защитой.

– Восемьдесят процентов смертельных ранений приходится на грудь и живот, так что все титановые пластины перемещаем в этот район и паховую область, потому как ранения может и не смертельное если оторвет член с яйцами, но после этого вы сами жить не захотите и удавитесь. На спине оставляем только в два слоя в районе позвоночника.

В итоге получилось что-то близкое к тем бронежилетам, что стали носить в двадцать первом веке. Толстая пластина-бутерброд на груди и животе с фартучком, небольшой воротник спереди и наплечники, а на спине лишь противоосколочная защита из арамидной ткани.

А вот с шлемами пока пролетали, их сделать было не из чего, так что оставалось таскать стальные котелки. Как не из чего было сделать защиту для рук и ног.

«В идеале было бы еще и коней прикрыть, – подумал новоиспеченный комбат. – Грудь с шеей и круп…»

Киборгин было сунулся за списанными брониками, что продырявило в боях, подгорели, должно было уже скопиться достаточно большое количество, по крайней мере ему бы точно хватило, но тут обломался. Жить хотели все и умные любыми методами сметали подобный неликвид, чтобы дополнительно забронировать себя и своих подчиненных по примеру морпехов, так что тут Киборгин можно сказать сам себе подгадил.

Так же пока невозможно оказалось обеспечить всех кроссовками, ведь почти тысячу пар надо купить. А это дороговато, точнее слишком большое привлечет внимание к нему. Типа: откуда деньги Зин? Так-то деньги имелись, причем не старые запасы, а из свежих трофеев, когда брали базовый район под Обе, там взяли довольно внушительную казну, вот от нее Анатолий и отщипнул дольку малую, в сто тысяч долларов и миллион афгани.

Опять же деньги требовались на другие, гораздо более затратны статьи расходов.

5

Приехали журналисты. Из пишущей братии – Александр Проханов, а от снимающей – Михаил Лещинский. Последний был знаменит тем, что в прямом эфире 27 декабря 1979 года сообщил о вводе Советских войск в Афганистан, и освещал их выход, встретив на Термезском мосту 15 февраля 1989 года, тоже в прямом эфире. Военкор в полном понимании смысла этого смысла, то есть брал интервью не только в военных городках да штабах, как все прочие советские журналисты вроде того же Проханова – соловья Генштаба и акына интернационального долга, но и ездил на реальные боевые задание, бывал под обстрелами.

Хотя впечатления о нем у имевших с ним дело остались неоднозначные. Но цензуру никто не отменял, так что на экраны попадало мало из того, что реально снял, да и то, что выходило было идеологически выдержанно, но даже так умудрялся показать хоть тень правды о происходящем в ДРА.

Так же возглавлял телепередачу «Служу Советскому Союзу».

Первым стал задавать вопросы Проханов:

– Скажите Анатолий, что заставило вас вызваться добровольцем…

– Стоп Александр, – поднял руку Киборгин. – Правду вам напечатать не дадут, а нести ахинею не умею, так что давайте вы сами придумаете политически правильные и стилистически выверенные ответы на свои вопросы, а? А что до честного ответа на ваш вопрос, то молодой был и глупый… сейчас бы я хрен сюда сунулся, по крайней мере добровольцем.

Проханов поморщился.

– Боюсь мне придется задать аналогичные вопросы, Анатолий Леонидович, – сказал Михаил Лещинский.

– Сделайте аналогичный закадровый текст, вот мол бравый и героический капитан, отправился в ДРА по зову сердца защищать завоевание Апрельской революции исполняя интернациональный долг и прочее в том же духе. А мне сейчас задайте конкретные вопросы по планерам и дирижаблям. Всю идеологию – на хер.

– Хорошо Анатолий Леонидович, я вас понял. Что ж, давайте тогда пройдемте к дирижаблям и планерам, чтобы сняться на их фоне.

Подошли к планеру на фоне дирижабля специально поставленных рядом для сьемок. Это был уже не «бланик», а именно то, что изначально хотел видеть Киборгин. Длинные и узкие крылья, длинный хвост и выполнен из полимерных материалов. Не отличающиеся большой скоростью полета, но зато способные висеть в воздухе чуть ли не на месте.

– Готовы товарищ капитан? – спросил Лещинский, встав с микрофоном справа от Анатолия.

– Как пионер.

– Тогда начали… Здравствуйте уважаемые телезрители. Я хочу рассказать вам о…

И дальше минут на десять о воздушных аппаратах, дескать невозможно теперь представить ведение боевых операций и разведки без планеров и дирижаблей, что круглые сутки висят в воздухе, ведя наблюдение и корректируя огонь.

– …И все это благодаря стоящему рядом со мной товарищу капитану, Герою Советского Союза Анатолию Леонидовичу Киборгину. Именно он, не побоюсь этого слова, перевернул тактику ведения современных боевых действий. Согласитесь, что такое случается очень редко в истории. Скажите товарищ капитан, как вам пришла в голову мысль об использовании планеров и дирижаблей? Все-таки это очень необычно в век реактивной авиации использовать бездвигательные самолеты.

– Как это обычно и бывает в жизни, подсмотрел у природы. Она давно уже все придумала и нам остается только повторить за ней. Так вот, однажды во время боевого столкновения с мятежниками, нам очень не хватало знания о действиях противника. Горы крайне ограничивают обзор. Пешая разведка далеко не всегда может выполнить свои задачи и посмотреть, что там за хребтом… Противник ведь не дурак и тоже пытается мыслить и действовать тактически грамотно, устраивая засады, проводя ложные отходы и фланговые охваты стремясь зайти в тыл. В общем требуется внимательно отслеживать его действия, чтобы не попасть впросак. А вот с этим как я уже сказал имеются некоторые сложности. Увы, но ни вертолеты, ни тем более самолеты не в состоянии часами висеть в воздухе и сообщать о передвижении мятежников в реальном времени, как это требуется. Тут и огромный расход топлива, быстро вырабатывается моторесурс, но все это ерунда, основная проблема зачастую заключается в том, что действовать приходится высоко в горах, три-четыре тысячи метров над уровнем моря, воздух сильно разряжен и у вертолета просто недостаточен потолок полета, а летать низко – это стать целью для басмачей. Вертолет – желанная для них добыча, по ним палят из всего что только можно. И вот, подняв взгляд в небеса я увидел в вышине величаво парящего орла, что, как мне показалось в тот момент, с недоумением наблюдал за нами, человечками суетливо бегающих в горах и стреляющих друг друга, распугивая ему добычу… я в тот момент, смешно сказать, почувствовал по отношению к нему чувство вины, ведь из-за нас он и его потомство остались голодными… Так вот, орел наматывал круг за кругом, не шевеля крыльями и тут меня осенило, что двигателя у этого орла нет, крыльями не машет и человек уже давно освоил бездвигательные летательные аппараты, что так же могут висеть в воздухе на большой высоте многими часами. По окончании боя и возвращении в место постоянной дислокации я подал рапорт по инстанции и очень благодарен вышестоящему командованию, что оно оказалось внимательно к моим предложениям по организации воздушной разведки. Ведь на тот момент я был простым, можно даже сказать, зеленым лейтенантом. Но несмотря на мое низкое звание и малый боевой опыт, командиры не отмахнулись от моей «писульки», а отнеслись как настоящие коммунисты, вдумчиво все изучив…

Анатолий на этих словах едва удержал лицо, чтобы не скривиться. Ну надо было лизнуть начальство, надо, оно это любит и не забывает, точнее точно не забыло бы, если бы он их не упомянул и забыло бы о своем протеже, это если бы еще жестокую мстю не задумало, а так глядишь наоборот удовлетворит какой-нибудь запрос, что можно было бы и отклонить на вполне законных основаниях как излишество.

– Прежде всего хочу выразить благодарность товарищу генерал-майору, командиру 5-й мотострелковой дивизии, Громову Борису Всеволодовичу, что по достоинству оценил и поддержал мою идею, как следствие отправил документы дальше, а от них в свою очередь не отмахнулся товарищ маршал, Соколов Сергей Леонидович. Без его самого активного участия в этом вопросе ничего бы не получилось.

– А дирижабли?

Рассказывать о том, что укал идею у американцев, Киборгин понятное дело не стал. Отдел идеологии не поймет.

– Ну тут все просто. Летать планеры ночью могут, но не очень хорошо, восходящие воздушные потоки кои требуются для этого, быстро сходят на нет. Мотор решает эту проблему, все равно получается не то. Потому я вспомнил сначала об обычных воздушных шарах, что использовали еще во время Первой мировой войны для наблюдения за полем боя, а потом и дирижаблях. Как видите от идеи тоже не отмахнулись и теперь у нас имеется круглосуточная воздушная разведка, что делает жизнь противника очень непростой и грустной. Мятежники не могут теперь чувствовать себя вольготно в горах, мы загодя засекаем их передвижения, что днем, что ночью и соответствующим образом реагируем. Конечно они не дают стопроцентной гарантии безопасности, ведь случается и нелетная погода, тогда противник активизируется, но к счастью подобное случается нечасто, а к активизации мятежников мы всегда готовы и встречаем их во всеоружии.

– Отлично! Теперь осталось сделать репортаж о полете на дирижабле… Кстати, что это за конструкции странные по бокам? – показал Лещинский на своеобразный длинный ящик вдоль гондолы с квадратными секциями.

– Крепление для своеобразных бомб… В основном используем трофейные американские минометные мины. Но можно и наши. Так же можно использовать всякие самопальные бомбы, запихиваем трофейную взрывчатку с поражающими элементами в банку, взрыватель к ней снизу, можно просто ВОГ воткнуть, сверху стабилизатор и фють на головы врагов. Эффективная штука получается.

– С таким опасно приземляться если что-то не сбросили…

– Верно. Потому бомбовую загрузку берут если есть вероятность, что придется вести бомбардировку, ну а если не судьба, то сбрасывают в горах впустую. Трофеи ведь. Все равно подлежит утилизации, а так хоть с пользой.

– Понятно…

Залезли в гондолу. Было довольно тесновато, но разместились.

– А еще как-то используются дирижабли или только как разведчики и при случае бомбардировщики? – продолжил интервью Лещинский.

– Да, в основном используются именно в этом качестве, но вы правы, глупо было бы не использовать их еще и как грузовой транспорт для доставки необходимого в отдаленные и труднодоступные заставы. И даже как пассажирский. Я вообще считаю, что дирижабли незаслуженно забыты и недооценены, как транспортное средство.

– Не просто так же от них отказались…

– Понятно, что раньше они были просто опасны из-за использования водорода в качестве подъемной силы, но техника не стоит на месте, опять же стали получать гелий, а он куда как надежнее, так что в народном хозяйстве я уверен их много, где можно применить. Доставка тяжелых и негабаритных грузов к примеру в тайгу или на крайнем севере, в горах, где нет дорог…

Так и беседовали. Поговорил журналист и с экипажем об условиях работы. Полет прошел без происшествий, оно и понятно, летали над безопасной зоной к востоку от аэродрома над степью Ялан зажатой между рекой Герируд с севера и горами хребта Банди-Сара с юга, потом по возвращении засняли посадку и взлет планера, Лещинский взял интервью у пилота и летнаба. Ну а потом журналисты отправились к генерал-майору Громову, брать интервью еще и у него, а дальше по программе их ждал небольшой сабантуй. Собственно Киборгину тоже предстояло там отметиться.

«Ну что же, план начинает потихоньку исполняться, – подумал он. – Сейчас засветиться на экране это обрести настоящую популярность в народе. Тебя увидят реально все жители СССР. О тебе не забудут уже через минуту, как в будущем, когда люди загружены информационным мусором льющегося из сотен телеканалов. Наверняка теперь письма мешками приходить станут… По крайней мере меня точно увидят и запомнят те, кто служил и сейчас служит в Афганистане… Но эта популярность и известность пока так… посредственная. Нужна более концентрированная что ли, чтобы при упоминании моего имени каждый думал, что этот чел реальный пацан блин, на него можно положиться и все такое. Надо только для этого еще разок-другой прогреметь…»

Идея как прогреметь и получить нужного оттенка славу имелась, но пока не было полного понимания, как к этой возможности подступиться.

– Ничего, придумаем что-нибудь… время пока есть.

6

Сабантуй как сабантуй, каких Анатолий повидал множество за время своей службы. Ели, пили, о чем-то разговаривали и смеялись. Сновали официантки. Части постепенно наполнялись гражданским персоналом, вот эти самые официантки, кухонные работники, продавцы и конечно медики.

Этот женский персонал делился на три части: жены офицеров, что последовали за своими мужьями, те кто хотел стать женами офицеров и чекистки – дамы приехавшие за легким заработком торгуя своим телом. Впрочем, имелись и иные категории, но они были крайне малочисленны.

«Ох сколько же проблем из-за них возникнет», – подумал он, наблюдая, как один офицер из числа вечных майоров, коего быстро развезло, попытался ухватить одну такую официантку за попу.

Увы, наличие женщин в столь малом количестве породит множество проблем на фоне соперничества. Тут и офицеры будут между собой как бараны бодаться вплоть до устранения соперника физически, ну и конечно случаи «мести» за неразделенную любовь в виде расстрелов самих женщин и подбрасывания гранат.

Анатолий презирал таких мужчин, решивших выместить свои обиды на женщинах. И вообще их мужчинами не считал.

«Отеллы гребаные», – поморщился он.

Киборгин после нескольких рюмок, когда про него забыли, решил свалить по-английски. Завтра много работы и страдать похмельем некогда. За оставшиеся дни солдат требовалось научить стрелять, хотя бы «в ту сторону».

– Отпустите меня! – послышался вскрик.

Киборгин покрутил головой в поиске источника звука.

– Че ты ломаешься? Цену себе набиваешь? – зазвучал раздраженный мужской голос.

– Вы ошиблись! Я не из таких! Отпустите меня, я сказала!

– Ну да, ну да, я не такая, я жду трамвая… плавали – знаем.

– Я сейчас закричу!

– Сучка… – зло рыкнул неизвестный.

Дальше послышался булькающий всхлип и стон. Звук знакомый. Так происходит, когда кто-то получает удар кулаком в живот от которого сбивается дыхание.

«Вот же сосиски сраные!» – ругнулся Анатолий и сорвался с места на звук.

Тут он увидел, как кто-то тащит тело, приобняв за талию и положив одну руку жертвы себе на шею.

– Плохая идея подпол, – сказал Анатолий, – разобрав звездочки на свободном погоне.

Тот сначала вздрогнул, но потом ответил:

– Чего тебе капитан? Иди куда шел. Видишь девушка перебрала… тащу ее до модуля…

– Своего?

Жертва начала оживать и попыталась что-то сказать, но видимо удар получился очень уж сильным. Причем похоже, что не только в живот, но и по голове получила.

– Может помочь?

– Проваливай капитан или я тебе устрою такие проблемы, что эта звездулька тебя не спасет! Еще и гирей станет, потащив на дно!

«Хотя чего с ним лясы точить? – подумал Киборгин. – Таких уродов надо сразу на место ставить, а лучше класть».

Сделав шаг вперед, Анатолий врезал подполковнику в лицо и почувствовал, как хрустнул нос жертвы.

– Ы-ы! – завыл он, выпуская девушку и та рухнула на землю. – Тебе конец! Нападение на старшего по званию офицера!

– Да какой ты офицер, мразь?! Ты и подобные тебе только пятнают офицерское звание, – зло прошипел Киборгин. – Ты гребаный насильник и я сделаю все, чтобы тебя с позором уволили из армии. А если она не первая такая твоя жертва, то и посадили.

«И как он черт возьми собирался замять дело?! – удивлялся капитан. – Угрозами? Или то, что жертва не отважится написать заявление? Ведь это типа позор…»

Увы, но могло быть и так. Общество почему-то крайне негативно относится к жертвам сексуального насилия, начинают пренебрегать в общении вплоть до агрессии, словно женщина запачкана и сами не хотят от нее запачкаться. В общем странно и непонятно.

– А-а-а! – с криком кинулся в драку подполковник, бестолково размахивая руками, пытаясь бешеной активностью заменить умение.

По его ярости сразу стало ясно, что жертва эта не первая, ну или очень не хотел увольняться по такой поганой статье.

Перехватить противника оказалось делом техники и Киборгин провел жесткий бросок с размаху приложив о землю. А потом еще с силой двинул ногой в живот, отчего подполковник скрючился в позу эмбриона и тихо заскулил.

– Ы-ы-у…

– Ну как, понял, как это больно? – произнес Анатолий, присев рядом с поверженным противником на корточки. – А ты девушек туда бить, а им еще рожать… Мразота.

Легкий ветерок донес запах спиртного изо рта хрипящего подполковника. Теперь становилось чуть понятнее. Увы, алкоголь на некоторых людей действует крайне негативно в психическом плане, становятся агрессивными и плохо отдают отчет в своих действиях. Но как известно, алкогольное опьянение – это отягчающий фактор, а никак не смягчающий. Хотя почему-то многие именно на этот ссылаются в надежде на прощение, дескать пьян был, соображал плохо, бес попутал…

Капитан, пошарив по карманам кителя подполковника, достал его документы и подсветив самодельным светодиодным фонариком, презрительно хмыкнул.

– Так я и думал… очередной замполит. Что ж из вас все такие мрази-то получаются, а? Еще ни одного нормального не встретил, хотя бы в качестве исключения из правила. С каждым разом все хуже и хуже… вы там что, какой-то специальный отбор проходите с отсевом нормальных людей? О, еще и с пестиком по части шляешься… чувствуешь себя при этом звиздец каким крутым воином, да? Представляю, как бы ты потом на гражданке заливал о том, как самоотверженно воевал с духами, в атаку батальоны поднимал…

«Как на зло, нечем связать эту гниду, но ничего, полежит…» – огорчился Киборгин.

По-хорошему требовалось сразу вести этого морального урода в комендатуру, но еще оставался вопрос с пострадавшей коей неслабо досталось, как бы не разрыв селезенки, а то уж больно сильно скрюченной лежала.

Анатолий, сплюнув и забрав у подпола пистолет, подошел к девушке, но та уже немного оклемалась и приняла сидячее положение приложив руки к животу и болезненно морщась.

– Ты как, в порядке?

– Д-да… вроде бы…

– Идти можешь?

Девушка, обхватив его руками за шею, так что повалила на колени, вдруг разрыдалась. В общем нормальная для женского пола реакция.

– Тихо-тихо… все уже закончилось… сейчас сдадим этого урода на губу… напишешь заявление, я как свидетель все подтвержу… так что не выкрутится и больше никому проблем не доставит.

Наконец избавившись от объятий прекратившей рыдать навзрыд девушки, Анатолий осмотрелся.

– Вот сиськимасиськи… сбежал с-сученок… ну да и хрен с ним, все равно никуда не денется, документы с оружием у меня… Ты ведь не пойдешь на попятную?

– Нет!

– Ну и отлично. Пойдем, доведу тебя до твоего жилья, а потом пойду писать на этого урода рапорт. Или лучше вместе напишем все…

Он помог девушке встать на ноги.

– Как зову-то?

– Жанна…

– Куда идти, Жанна? А то я у вас гость, так что где-что не сильно хорошо знаю.

– Туда…

Киборгин довел Жанну до женских модулей стоявших наособицу от всех остальных и выстроенных в квадрат так что образовался внутренний дворик и вот он был достаточно хорошо освещён. Поверху были натянуты бельевые веревки, но сейчас пустые, так что ни труселей, ни лифчиков не болталось.

Внутри стояло несколько девушек и женщин постарше в районе тридцати лет. Курили и о чем-то разговаривали.

– О! Смотрите какого бравого капитана Жаннка отхватила! – дурашливо воскликнула одна из них. – Да еще Героя!

Остальные засмеялись, но явно с нотками зависти.

– Это не то, что вы подумали…

– Да ладно тебе! А такая скромница и недотрога была! А оно вона как!

– Так, всем тихо! – рыкнул Киборгин.

– Ух, грозный какой! У меня аж все внутри завибрировало…

Девушки снова захихикали. Анатолий только закатил глаза.

«Но вот как с ними?!» – мысленно простонал он.

– С Жанной случилась неприятность, что чуть не закончилась трагедией, так что ей требуется ваша поддержка, а не насмешки.

Только теперь все заметили состояние своей товарки.

– Жанночка, что случилось?! – подбежало к ней сразу две девицы.

– Есть тут один хрен… по фамилии Хренов…

Все невольно сдавленно фыркнули.

– Знаем такого, – кивнула самая старшая из них. – В определенных кругах больше известен как Вялый Короткочлен.

Снова послышались сдавленные фыркающие смешки.

– Так вот этот хренов Вялый Короткочлен решил потыкать своим вялым коротким членом с применением насилия… видимо от этого у него он перестает быть вялым.

– Вот тварь!

– Так что тащите бумагу, пару ручек, сейчас не откладывая я с Жанной будем писать заяву на этого хрена Хренова.

– Идемте ко мне, – сказала старшая.

Эта атаманша, как про себя обозвал эту старшую Анатолий, жила в модуле одна. Точнее его поделили на две части и там, где должно было размещаться минимум четыре человека стояла лишь одна кровать. Зато стоял большой стол. Капитан понял, что она своего рода тут начальница над женским контингентом, отсюда и привилегии.

Но снаружи скопилась куча девушек и женщин постарше.

– А вы женаты, товарищ капитан?

– Нет.

– А невеста есть?

– Да какая разница есть или нет? – прозвучал другой женский голос. – Она – там, а мы – здесь…

Снова смехотулечки.

– А какие вам девушки нравятся?

– Рыжие?

– Блондинки?

– Брюнетки?

При этом все они демонстрировали себя словно на подиуме.

– Лысые, сиськимасиськи… Девушки, не мешайте… я пока полковником не стану, о женитьбе даже думать не буду.

– У-у-у! – с разочарованием в голосе словно стая волчиц на луну хором взвыли они.

– Кыш отсюда! – засмеялась атаманша и те стали расходиться.

Наконец заявления были написаны.

– Сходи, переоденься, – сказала атаманша Жанне.

Та выскочила и побежала в свой модуль менять одежду. Хотя если уж на то пошло, то смысла в этом не было.

– А вы товарищ капитан действительно настолько железный?

– В смысле?

– Да такая стая девочек вокруг, а у вас прямо ноль внимания…

Киборгин и сам себе в этом плане удивлялся. Даже как-то неуютно стало. Действительно ведь как ни посмотри не слишком нормальное поведение и это начинало напрягать.

«Реально самому к психологу надо записываться, – подумалось ему. – Может и запишусь, но потом, все потом…»

– …Или может вам больше… – приподняла она бровь.

– Но-но! Прошу без пошлых инсинуаций! Держите свои извращенные фантазии при себе.

– Тогда может отношения без обязательств… – улыбнулась атаманша.

– Кроме финансовых, – понятливо усмехнулся Киборгин.

– Верно. Как вам я?

Атаманша встала и провела руками по своему телу, а потом чуть развела полы халата в сторону обнажая довольно внушительных размеров грудь, запакованную в импортный кружевной лифчик. Тело конечно было отнюдь не модельным, талия совсем не осиная, но нынешним временам, а главное месту нахождения это мелочи мало кого, а точнее вообще никого не отпугивающее.