Десерт для господина

«А вдруг и не будет больно? Многие же практикуют анал… Значит, им нравится? Через пару часов я уже буду в своей комнате любоваться его подписью в зачётке. Ведь это и было моей целью…»

Я подняла глаза на отражение в огромном зеркале и ужаснулась: вся грудь была в красноватых следах укусов, а соски так вообще сияли, словно светофор. Одного прикосновения хватило, чтобы понять, как всё болело…

Из-за двери послышался еле заметный шум. Я оглянулась. Профессор стоял в проёме и молча меня разглядывал, словно я не человек, а какая-то туша…

«Ну и ладно. Сделай уже своё чёрное дело и отпусти меня домой…» – я шла вслед за ним, не проявляя никаких эмоций, готовая к любым его выдумкам.

Он затянул меня в чёрные ремни и прикрепил очередное приспособление спереди, похожее на одну из множества игрушек из секс-шопа. Пообещал, что ЭТО меня отвлечёт. Я ничего не ответила. Сил сопротивляться или даже просто бояться не осталось.

Я легла на живот в надежде, что такая поза не позволит ему искусать меня до крови. Наступила пауза. Я закрыла глаза в ожидании…

– Мира, раздвинь ноги.

Немного приподнявшись, я развела бёдра в стороны, мягко скользя по прохладной шёлковой постели. Пробка в анусе к тому моменту уже практически стала частью меня. Забавно, как быстро можно привыкнуть к таким «дополнениям»…

Никитин залез на кровать, и та под ним заметно прогнулась. Я почувствовала два его пальца у себя в промежности и постаралась расслабиться, даже немного выгнулась ему навстречу.

«Может, если активно изображать удовольствие, он быстрее меня отпустит?» – с этой мыслью я задышала чуть громче.

– Да, девочка… Вот это я понимаю… – он добавил третий палец и сильнее растянул меня. – Теперь я вижу, что тебе это по вкусу.

Я выгнулась ещё активнее, буквально отклячивая зад, лишь бы это сработало.

И тут он выдернул пробку. Не плавно вытащил, а буквально выдрал её из меня. На мгновение боль затмила моё сознание, а из горла вырвался хриплый крик. Солнечное сплетение сжалось, не позволяя мне вдохнуть хоть немного кислорода, а из глаз брызнули слёзы.

– Ммм… – дальше раздался глухой удар по полу. Профессор отбросил пробку, не заботясь о месте её приземления.

Его пальцы выскребли влагу из меня и тщательно размазали её вокруг заднего прохода. Я непроизвольно сжала его, но тут же выхватила сильный шлепок:

– Расслабься, иначе точно будет больно.

Я снова выгнулась и приложила все усилия, чтобы выполнить его приказ… Он ввёл один палец, потом добавил второй… Я почти не дышала, стараясь случайно не напрячься…

– Неплохо. Очень неплохо…

Профессор освободил мой анус, и это было безумное облегчение, но я знала, что всё только начиналось.

Сзади раздалось тихое щёлканье и какие-то хлюпающие звуки…

– Без смазки не обойтись. Особенно в первый раз.

Потом он провёл ладонью подо мной, подхватил игрушку, которая тут же тихо загудела, второй рукой грубо нашарил мой клитор и придавил к нему устройство.

Я вздохнула от неожиданности. Клитор втянуло внутрь, и меня сразу накрыло волной удовольствия…

С полминуты я постанывала, ощущая надвигающийся оргазм и забыв обо всём, но потом Никитин быстро и щедро обмазал мой анус холодной смазкой и надавил на него головкой члена.

Не успела я и пискнуть, как он уже вошёл почти наполовину. Боль одновременно с подоспевшим оргазмом слились воедино, и я закричала, но сильные мужские руки крепко держали меня за талию, продолжая насаживать на возбуждённый член.

Описать эти ощущения какими-либо словами я не могла. Стимулятор ласкал клитор, а Никитин яростно вколачивался в мой зад. Это было похоже не пытку болью и наслаждением. Всё тело дрожало в агонии. Хотелось одновременно вырваться и сильнее прижаться.

Было похоже на какой-то жуткий хмель. Кажется, я кричала или громко стонала… Моя спина и ягодицы покрылись испариной, мышцы горели. Никитин сзади шумно дышал и грубо сжимал меня руками.

Снова оргазм сквозь боль… По щекам текли слёзы, а крики перешли во всхлипывания. Ноги и руки не слушались, словно онемевшие. Я не успевала прийти в себя, как снова утопала в ужасном экстазе… Раз за разом…

Совершенно выбившись из сил, я опустилась щекой на постель и хрипло похныкивала. Профессор наконец-то приблизился к финишу и резко схватил меня за волосы, заставив сильно выгнуться. Если бы мой позвоночник в тот момент переломился пополам, я бы не удивилась…

– Шикарно!.. – его член во мне запульсировал и извергся ещё одной порцией спермы, а потом расслабился и через несколько секунд уменьшился до размеров, которые уже не могли причинить неудобство…

Профессор отпустил меня, позволив лечь на живот, и рванул стимулятор, отчего я снова вскрикнула с искрами из глаз.

В комнате наступила полнейшая тишина. Я ещё не понимала, жива я или не совсем… Через минуту рядом с моим лицом приземлилась зачётка.

– Вот теперь ты сдала. Одевайся. Я вызвал тебе такси.

Сказать, что я себя ненавидела в тот момент, это не сказать ничего…

Глава 9

Никитин

Давно я не лишал девственности такую тугую задницу. Ощущения были космические, да и осознание того, какая мучительно-сладкая боль накрывала Миру, придавало процессу особую температуру.

Окончательно решив оставить девочку себе, я сидел в кресле, смотрел, как она, морщась от неприятных ощущений, пыталась натянуть на себя одежду, и прикидывал, с кем из её преподавателей будет проще всего договориться о завале сессии.

Она должна сама ко мне прийти. И придёт. Как только вопрос встанет ребром: второй курс или билет в Смоленск, она придёт просить о помощи…

Телефон на столе пискнул. Я подошёл к окну и увидел рядом с домом жёлтый автомобиль.

– Такси приехало, пойдём.

Накинув на себя махровый халат, я спустился на первый этаж. Мира тихо шла за мной.

– Что ж… Кажется, каждый сегодня остался в плюсе, да? – я посмотрел на неё сверху вниз.

– Да…

– Хотя… Ощущение, что ты получила от этого вечера больше, чем я.

Мира непонимающе подняла на меня взгляд:

– Почему?..

– Потому что у меня был секс. А у тебя – секс и зачёт. Ты совместила приятное с полезным, хитрюша.

Хрупкие плечики дрогнули.

– Ладно, не буду больше тебя задерживать. Всё было чудесно, – я бескомпромиссно вскинул её подбородок двумя пальцами и поцеловал в дрожавшие губы.

* * *

Мира

Когда ноги наконец-то стали меня слушаться, я попыталась слезть с кровати и еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть. Анус горел огнём, боль была жуткая, словно мне насыпали гвоздей в задний проход.

Медленно выдохнув, дрожащими пальцами схватила одежду. Хотелось как можно быстрее сбежать. Когда такси подъехало, все мои внутренности сжались от нетерпения. В последний момент я вспомнила про проклятую зачётку, которая так и лежала на кровати.

У выхода Никитин решил пошутить о неравной выгоде, но я не стала ничего отвечать, взяла с пуфа сумку и уже хотела вылететь из дома, но он властно схватил меня за подбородок и жёстко поцеловал, до боли закусив мою нижнюю губу.

В тот момент я подумала, что, если все зрелые мужчины считают ЭТО мастерством, доставляющим женщине удовольствие, то я, пожалуй, больше никогда в жизни и на километр не приближусь к таким МАСТЕРАМ.

Звук открывающейся двери прибавил сил, и я, не обращая внимания на боль в теле, выскочила на улицу, судорожно вдыхая воздух свободы.

Не помню, как доехала до общаги. Весь обратный путь смазался в месиве из ночных огней и неоновых вывесок. Попытавшись оплатить поездку, я узнала, что профессор по-джентльменски сделал это за меня. Что ж… И на том, как говорится…

Оставалось подняться на четвёртый этаж в комнату. То ещё испытание для моего покусанного и растерзанного организма. Молясь, чтобы соседка уже спала, я тихонько повернула ключ в скважине и на цыпочках вошла внутрь. В комнате было темно. Я на ощупь опустила сумку и достала из шкафа полотенце и косметичку, потом так же бесшумно закрыла дверь и побрела в душевую…

Хотелось стереть с себя верхний слой кожи со всеми следами и синяками, оставленными Никитиным. Яростно скобля тело мочалкой, я бесшумно плакала и старалась не смотреть на тело. Потом осторожно коснулась пальцами ануса и зажмурилась. Он всё ещё был скользким от обильного слоя смазки, которая после высыхания стала снова ощущаться, как только намокла. Пришлось аккуратно смывать и её…

Через полчаса я вернулась в комнату, швырнула одежду на стул, кое-как надела длинную футболку и легла спать. Загадывать желание, чтобы сегодняшний вечер оказался всего лишь ночным кошмаром, было глупо. Но я всё-таки это сделала.

* * *

Мира

Закрыв зачётную неделю и пытаясь не думать о её цене, я засела за подготовку к экзаменам. Укусы зажили, задница перестала ныть, и во мне снова затеплилась надежда, что вторая сессия поддастся так же легко, как и первая.

Безденежье очень помогало: веселиться было не на что, поэтому я целыми днями перечитывала конспекты, дописывала в них что-то важное из учебников и один за одним вычёркивала изученные вопросы из списка билетов.

Первый экзамен прошёл, как я ожидала, на ура. Мне даже не задали ни одного дополнительного вопроса. Второй оказался ещё проще. Эйфория захватывала, помогая поскорее искоренить из памяти общение с Никитиным.

«Я достойна! Я способна! Я не тупая зубрилка!»

Всё чаще я склонялась к мысли, что и его зачёт я всё-таки могла бы сдать своим умом, но почему-то ему захотелось меня завалить, чтобы я предложила интим… «Когда-нибудь вам это аукнется… Но к тому времени я стану отличным бизнес-аналитиком!»

На третий экзамен я пришла в абсолютной уверенности в успехе. И вот тут всё окончательно пошло наперекосяк…

Дарья Степановна, сорокалетняя фигуристая профессорша в стильных, кошачьей формы, очках, которая нахваливала меня весь семестр, как с цепи сорвалась. Она задавала настолько сложные вопросы, что я не раз услышала за спиной испуганные вздохи одногруппников. Конечно, на большинство я не ответила… Но надеялась хотя бы на тройку, а получила приглашение на пересдачу.

«Может, у неё ПМС?» – я смотрела в зачётку и не верила в случившееся…

Последний экзамен все считали сложным, и я не была исключением. После предыдущего провала я удвоила усилия в подготовке, вообще перестала отвлекаться на посторонние вопросы, но на сдачу всё равно пришла очень нервная…

И снова неуд. Молодой преподаватель, часто проявляющий лояльность, в этот раз оказался беспощаден. Это было похоже на жуткое проклятье, хотелось плакать от бессилия.

«Две пересдачи с разницей в сутки… Мне нужно добить хотя бы одну из них, чтобы дожить до осенней комиссии… Неужели он был прав?!» – я шла в общагу, не разбирая дороги. Голова лопалась от обилия самых ужасных мыслей и предположений.

Попытка немного вздремнуть с треском провалилась. Я впихнула в себя бутерброд и снова засела готовиться…

Глава 10

Мира

Это был конец…

Я не справилась ни с одной из пересдач. Моё сознание было буквально изнасиловано, разорвано на мелкие кусочки и выброшено на съедение падальщикам.

Несправедливо, незаслуженно, больно, сокрушительно…

Я сидела во внутреннем дворике уже почти не своего университета и тихо плакала в полном одиночестве. Как получилось, что я вылетела из вуза после сессии с двумя пятёрками и двумя неудами? Какой-то сюрреализм. Насмешка судьбы? Сигнал от Вселенной?

– Мира? – от звука этого голоса я вздрогнула так сильно, что чуть не свалилась с лавочки.

Никитин со своим шикарным кейсом и в идеальном костюме удивлённо смотрел на меня.

– Здравствуйте, Владимир Иванович…

– А ты чего тут рыдаешь? Что случилось?

– Меня… Меня отчисляют… – я уже начинала заикаться от всхлипываний. А его присутствие на расстоянии вытянутой руки ещё и наполнило мою наивную голову сожалением о зря выменянном на зачёт теле.

– Милая… – он присел рядом, забрав из моих ладоней зачётку. – Надо же, как обидно. Две пятёрки, а потом…

– Да…

– Так ведь ещё осенняя комиссия!

– Нет. Два провала…

– Точно, – его рука легла на моё плечо, и я замерла. – А договориться с кем-то ты не пробовала?

– Нет… Я не знаю… Не умею…

– Со мной же договорилась.

Слёзы ещё сильнее брызнули из глаз, и на подоле моего летнего голубого платья расползлись два мокрых пятна.

– Я не могу…

– Знаешь, Мира, – его голос перешёл на шёпот прямо у меня над ухом. – Можешь не верить, но я все эти две недели только и думаю о том вечере. О тебе. О твоём бесценном подарке. О твоей нежности и смелости, о том, как ты доверилась мне и пошла до конца…

Пока профессор нашёптывал свои мысли, я не дышала и не моргала. Его прикосновение, запах его одеколона, тембр голоса – всё это пробуждало воспоминания, которым я не сильно была рада. Хотя в тот момент хуже быть уже не могло…

– А ты? Думала о нас?

«О НАС?» – моё сердце пропустило несколько ударов после этой фразы.

– Думала… – я ответила утвердительно, но не стала пояснять, в каком именно ключе думала о случившемся.

– Я ведь мог бы решить твою проблему с проваленной сессией. И даже комиссия не понадобилась бы, – он уже касался губами мочку моего уха, из-за чего я почувствовала густую волну мурашек по телу.

– Как?..

– Если ты останешься со мной.

Я физически ощутила, как мои собственные зрачки расширились, закрыв собой всю радужку. Подняв взгляд с платья на огромную цветочную клумбу в центре дворика, я окаменела.

– Я решу все твои вопросы, малышка. Больше ни один зачёт и ни один экзамен на твоём сложном пути не заставят тебя нервничать. Тебе не придётся ютиться в комнатке общежития и экономить каждую копейку. Ты сможешь спокойно учиться, наслаждаться весёлой студенческой жизнью, захаживать в уютные кофейни с подругами, одеваться по моде и… таять в моих руках каждую ночь. А бабуля и дедуля будут радоваться твоим успехам, не напрягая себя пересылкой части своих скромных пенсий.

Никитин говорил так уверенно, будто всё знал обо мне… Все мои больные точки, все несбыточные желания, все иголки совести и даже вечное чувство обязанности…

– Я не…

– Тшш. Не отвечай прямо сейчас. Вернись в общежитие, прими душ, вздремни. И если решишь согласиться, я жду тебя вечером в офисе.

* * *

Никитин

С малолетками всё так просто. Они любят ушами и мгновенно клюют на красивые слова. Или с незначительной задержкой.

Пока шли экзамены, я заглянул в личное дело Миры, ненавязчиво полюбопытствовал о ней у старосты её группы, полистал соцсети. Всё было на поверхности. Маленькая бедная мышка из провинции, едва сводившая концы с концами. Моё чутьё меня не подвело тогда…

С завалом экзаменов тоже не возникло проблем.

Дарью я знал уже лет шесть. Одна из самых яростных доминаторш в нашем клубе. Иногда мы с ней от скуки обменивались нижними на вечерок. Конечно, она сразу поставила мне условие: когда миленькая блондиночка будет выдрессирована, Дарья хотела взять её поиграться для своих пёсиков. Так она звала собственных мальчишек, затягивая их головы в кожаные собачьи маски на вечеринках. Я был не против.

А юный амбициозный доцент, скрипнув зубами, согласился завалить одну из своих любимиц в обмен на помощь в научном продвижении. Я обещал ему посодействовать с размещением публикаций и подготовкой кандидатской. Конечно, всё это решалось незначительными для меня тратами.

Игра стоила свеч. Я бы сказал – целого свечного завода.

И теперь печальная Мира медленно брела в сторону общежития, а я предвкушал её появление вечером…

* * *

Мира

«…таять в моих руках каждую ночь», – слова профессора звучали в голове всю дорогу до общаги.

Удивительно, но я почему-то сделала всё, что он сказал. Стоя под душем и уперевшись лбом в скользкую кафельную стену, я зачем-то вспоминала ту ночь, все те… непотребства, которые он творил со мной. Ощущения были самые странные: смесь страха и… возбуждения? Некоторые моменты действительно были приятными, например, его язык во мне.

Руки без моего ведома потянулись вниз. Я раздвинула ноги и плавно ввела внутрь палец и почти сразу добавила второй. Было приятно и тепло. Но, конечно, не так, как на том чёртовом столе.

Я сошла с ума? Я ведь мечтала сбежать из его дома как можно быстрее! Мне было больно! Очень больно! Я приходила в себя несколько дней… Но память – штука забавная. В попытках возродить те ощущения я с трудом представляла боль. Издалека случившееся казалось уже просто жёстким сексом, а не ночным кошмаром…

В глубокой задумчивости я вернулась в комнату, переоделась, высушила волосы, намешала кружку какао и открыла ТикТок… Как и мои друзья, я часто залипала в нём перед сном. Иногда что-то шло не так, и я могла очнуться в четыре утра на какой-нибудь дичи, но обычно мне хватало получаса, чтобы поулыбаться над забавными видео и уснуть.

Первый же ролик заставил меня зависнуть. Книжный блогер делился впечатлением от «Лолиты» Набокова. Потом были какие-то котики, лайфхаки красоты, фото из заграничных путешествий… А за ними – нарезка горячих кадров из «Пятидесяти оттенков серого» под чувственную музыку. Я пересмотрела ролик раз шесть… И буквально заставила себя пролистнуть его. Ещё через пару видео рекомендации вынесли меня на блог столичной содержанки и распорядка её дня.

Мне хотелось смеяться! Мы и раньше шутили, что ТикТок читает наши мысли, чтобы подсовывать нужные видео. А теперь я была практически уверена в этом.

Допив какао, я ещё с четверть часа просидела с отсутствующим взглядом. В университете училось достаточно девчонок, у которых не было никаких проблем. Ведь у них были состоятельные мужчины… Моя гордость всегда тихо шептала: «Не смотри на них, ты сама всего добьёшься! А они в тридцать лет останутся на обочине, когда их папики найдут подружек помоложе!» Вот только сейчас всё складывалось с точностью до наоборот: на обочину вышвырнуло меня…

Если бы я могла хоть с кем-то посоветоваться… Но даже такой возможности у меня не было.

Помыв кружку, я снова посмотрела в зеркало. На своё лицо. На фигуру. Сжала ладонями грудь. Провела языком по губам. Состроила соблазнительный взгляд… Не Лолита, конечно… Но ведь хороша.

«Может быть, я войду во вкус? Может быть, так больно бывает только в самом начале? Может быть, он утрирует про «каждую ночь»? Может быть, это мой главный шанс?»

Я натянула утреннее платье, подкрасила губы нежно-розовым блеском и вызвала такси…

Глава 11

Мира

Чем меньше оставалось до офиса профессора, тем слабее была моя уверенность в выбранном решении. Выходила я из такси на дрожащих ногах, а желудок сжался до размеров грецкого орешка.

«В конце концов! На Никитина заглядывается половина вуза! Сколько девчонок представляют его в своих фантазиях! А занять место рядом с ним он предложил именно мне. И думал обо мне всё это время. Я должна радоваться!»

Сказав охраннику, что пришла к Никитину, я медленно вдохнула, выдохнула и… мой кулак завис рядом с большой дубовой дверью.

«Всё будет хорошо! Через месяц я буду смеяться над своей нерешительностью, попивая дорогущий кофе в ЦУМе!»

Задорно постучав в кабинет, я прислушалась.

– Войдите.

И я вошла…

– Здравствуйте, Владимир Иванович…

– Мира. Вот это сюрприз! Я уже был уверен, что ты решила отказаться… – Никитин встал из-за стола и широкими шагами приблизился ко мне.

– Нет, я… я согласна… – выдерживать его сильный взгляд было крайне сложно, и я опустила глаза на уровень узла его галстука.

– Малышка, ты не пожалеешь, обещаю, – он обнял меня за талию и приник губами к моему рту.

Замерев, я лишь слабо ответила на поцелуй, шевельнув языком. Он заметил моё состояние и отодвинулся. Потом прикоснулся к подбородку и задрал мою голову вверх.

– Мира, ответь на один вопрос. Ты действительно хочешь быть со мной или пришла сюда исключительно ради спасения своего студенческого статуса? – его серые глаза пронизывали насквозь получше любого детектора лжи.

«Он всё понял. И сейчас сам откажется… Нужно срочно что-то ответить! Что-то вразумительное!»

– Я… Я очень хочу! Я просто… – лихорадочно моргая, я пыталась придумать, как оправдать своё поведение. – Мне… Мне немного страшно… Я же в первый… первый раз, и… Я хочу быть с вами, правда…

Он разглядывал меня ещё с минуту, как будто пытался уловить малейшие признаки вранья.

– Что ж… Если очень хочешь, то докажи. Докажи, что тебе нужен я, а не мои связи в университете.

Я нерешительно сглотнула. На задворках сознания крутились мысли о физической природе доказательств.

– К-как?..

– Как считаешь нужным. Но я должен поверить в твою… симпатию.

В этот раз Никитин решил не подсказывать. Я пришла сама, но этого мало. Я ведь и в прошлый раз приехала по собственной воле с целью получить зачёт в обмен на секс.

– Я бы хотел искренних отношений, а не взаимовыгодного сотрудничества, понимаешь?

– Да…

– Ты, конечно, очень смелая девочка, Мира. Но стоит мне прикоснуться к тебе, как я чувствую, что для тебя это скорее пытка, на которую ты самоотверженно соглашаешься ради личных интересов. Такие отношения мне не нужны…

– Нет, я… Я могу доказать…

– Хорошо, – профессор пожал плечами, будто слабо верил моим словам, и вернулся в кресло.

Мне нужно было действовать. Быстро и решительно…

* * *

Никитин

Внушение – прекрасный инструмент для манипулирования людьми. И я умел им пользоваться с ювелирной точностью. Сообщив Мире, что мне нужны настоящие отношения, я состроил разочарованное лицо и уселся в кресло. Было жутко интересно, как она выкрутится. Оставался микроскопический процент вероятности того, что она струсит и убежит, но я почему-то верил в успех разыгранной мной сцены. И не зря.

Стоило немного зевнуть, как она трясущимися руками вдруг начала активно стаскивать с себя платье и нижнее бельё. Умничка… Дошло.

Полностью обнажённая, она подошла к моему столу и на секунду замешкалась. Я продолжал беспристрастно наблюдать.

– Чего бы… чего бы вам хотелось?.. – от одного этого вопроса я почувствовал, как тесно стало в брюках.

– А ты сама? Чего хотелось бы тебе? В отношениях между мужчиной и женщиной право на удовольствие имеют оба, – я смотрел на неё снизу вверх и мечтал, что она даст единственно верный ответ.

«Ну же, девочка, не подведи… Папочка верит в тебя!»

– Я?.. – она мельком глянула на стол, потом снова посмотрела на меня, опустила глаза на мой пах. Её розовые сосочки в этот момент красноречиво затвердели и топорщились вперёд. – Мне нравится всё, что нравится вам, Владимир Иванович…

* * *

Мира

Я так боялась ошибиться, выбрать не тот вариант, который показался бы ему максимально убедительным, что решила действовать наверняка. Конечно, задыхаться с членом во рту и умирать от боли в заднице мне хотелось меньше всего на свете. Но, по закону подлости, именно один из этих вариантов Никитину приносил максимальное блаженство. Поэтому пришлось смириться с необходимостью терпеть, и я ответила расплывчато:

– Мне нравится всё, что нравится вам, Владимир Иванович…

Он хищно улыбнулся и, оттолкнувшись рукой от стола, отъехал от него на кресле примерно на метр.

– Тогда делай всё, что мне нравится, Мира. Прямо по нашему списку… – он выдвинул ящик, в котором лежала та самая пробка. Большая, металлическая и очень холодная на ощупь.

Я взяла её, несколько секунд порассматривала, чтобы хоть немного согреть в ладонях, потом расставила ноги пошире и попыталась впихнуть в анус. Но ничего не вышло.

– Тебе будет проще, если ты нагнёшься. Тело в горизонтальном положении легче принимает в себя инородные предметы…

– Ясно… – я попыталась смущённо улыбнуться и нагнулась к столу, сделав это максимально соблазнительно, как мне казалось.

Коснувшись сосками шершавой деревянной поверхности, я медленно выдохнула через рот, одной рукой раздвинула ягодицы, а второй снова попробовала протолкнуть пробку в задний проход. Сначала было больно и холодно, но Никитин, видимо, не удержавшись, шлёпнул меня ладонью по бедру. И волна пламенного жара даровала секундную расслабленность, которой хватило, чтобы вставить пробку по самый ограничитель. Я шумно втянула в себя воздух и медленно выпрямилась, глядя на профессора.

Он вопросительно вскинул брови. Нужно было действовать самой и дальше. Я сделала несколько шагов и попыталась присесть на стол, но внешняя часть пробки противно царапнула его поверхность. Я испуганно замерла, а Никитин недовольно поморщился и отрицательно покачал головой:

– Мира, твоё лицо выдаёт тебя с потрохами…

– Нет!.. Просто мне… немного неловко…

– Хорошо. Продолжай.

Аккуратно спустившись со стола, я встала на колени между его ног и потянулась к ремню, но он перехватил мою ладонь и положил её на ткань брюк.