скачать книгу бесплатно
Эмма горько плакала и одновременно чем-то шуршала и стучала.
– Ты собираешь вещи? – догадалась я. – Постой! Что за паника? Ребята, да вы что? Вы в самом деле решили, что нам объявили войну?!
– Войну?! – Эмма нервно засмеялась. – Танечка, это не война, это зачистка!
– Но гибель Афони могла быть случайной!
Мне очень хотелось верить, что это именно так.
– Ладно, я тебе еще кое-что скажу… – Моя собеседница решительно засопела.
Одновременно трубка передала мне мягкий стук, размеренные скрипы и, наконец, – победное клацанье. Даже не видя, что происходит, я поняла, что Эмма сплясала пару па энергичной румбы на крышке туго набитого чемодана и в результате сумела его закрыть.
– Так вот что я хочу тебе сказать, – покончив с упаковкой вещичек, паникерша заговорила чуточку спокойнее. – Полчаса назад я была у Афони дома. Хотела забрать к себе беднягу Пиара, раз уж он остался без хозяина, а мы ведь в ответе за тех, кого подобрали на помойке… Короче говоря, полицаи подъехали одновременно со мной, так что получилось удачно, я дала им ключи, и они сами открыли квартиру. Вот только Пиара там уже не было!
– И что?
Я не сумела понять, почему бегство кота должно побудить дезертировать сотрудников фирмы.
– И ноутбука Афониного тоже не было! – сказала Эмма. – Сложи один и один, это же элементарно: кто-то еще раньше успел побывать в квартире шефа, унес его комп и выпустил кота. Последнее, я полагаю, было непреднамеренным действием, Пиар все время рвался гулять, именно поэтому Афоня не только двери, но и окна закрывал. Все-таки тринадцатый этаж.
– То есть, судя по проникновению в квартиру и исчезновению ноутбука («И кота!» – подсказала Тяпа), ты думаешь, что кто-то охотился за информацией, которой располагал Афанасий?
– Или кот, – с нажимом добавила Тяпа.
– Может, и не так, – тут же заспорила Нюня. – Возможно, кто-то стремился не просто получить информацию, но и воспрепятствовать ее дальнейшему распространению! Тогда вполне логично, что сначала Иван Иванович встретился с Афоней и получил от него файлы с нашей концепцией, а потом Афоню взорвали и из его квартиры забрали комп.
Эмма Тяпиных рассуждений не слышала и не стала держать паузу – отключилась.
Я продолжала напряженно размышлять.
Да, если все так, то мало убить одного Афоню: нужно погасить искру коллективного разума «Фигни Продакшн», ибо мы все вместе работали над проектом, а это значит – нам всем оторвут головы. Чтобы, значит, не осталось никаких следов наших крамольных затей…
– Извините, – отчетливо стуча зубами, спросила вдруг Нюня. – Но разве в офисных компьютерах не остались резервные копии?
– Черт!
Я тут же поняла, каким, по логике моего последнего рассуждения, должно быть дальнейшее развитие событий.
Я перерыла всю сумку, пока нашла записную книжку, а в ней – телефончик охранника у входа в офисное здание, где помещалось агентство.
И – опоздала.
– Девушка, не до вас сейчас, не мешайте, у нас на пятом этаже пожар! – рявкнул в трубку охранник, которому я дозвонилась с шестой попытки.
Агентство Журавлева располагалось именно на пятом.
Я уронила трубку и погрузилась в глубины отчаяния.
– Так! Слушаем меня! – первой вынырнула моя решительная Тяпа. – Объявляется срочная эвакуация! Думать и переживать будем после, а сейчас надо делать ноги!
– Может, не надо? – заколебалась я.
Тяпа и Нюня на редкость слаженным дуэтом заорали, что надо, надо, и поскорее!
Трясясь от страха и мало что соображая, я на такси примчалась домой, переоделась попроще, побросала в сумку вещи, которые в тот момент сочла предметами первой необходимости, и без задержки рванула в аэропорт.
У стойки номер один заканчивалась регистрация на рейс «Турецких авиалиний» Краснодар – Стамбул.
– Прекрасный вариант! – обрадовалась моя Тяпа. – Вроде недалеко, лететь меньше часа, а уже другая страна, притом не очень дорогая. И русских там полно! Затеряешься среди туристов, отсидишься, а заодно и отдохнешь. Отпуск так отпуск!
– Летим, летим! – заблажила Нюня.
Ей было все равно, в каком направлени стартовать, лишь бы поскорее.
Уже на борту, перед тем как отключить телефон, я проверила свою электронную почту и обнаружила в ящике письмо от журнала «Респект».
Оценив мое резюме, редактор предлагал мне сделать пробный материал на выбор: либо рассказ о работе брачного агентства, написанный от имени клиентки, в режиме максимального погружения в материал; либо путевые заметки по мотивам поездки в одну из популярных европейских столиц.
Шенгенская виза у меня была, весной я оформила себе годовую «мульти». А первым, что я увидела в стамбульском аэропорту Сабиха Гекчен, оказался рекламный баннер «В Берлин за 29.99 евро!». Беспрецедентная дешевизна авиабилета моментально решила вопрос с выбором европейской столицы.
– Что ни делается, все к лучшему! – поддержала меня Тяпа. – Авось из этого поспешного бегства еще получится результативная деловая командировка.
В попытке убить двух зайцев за остававшиеся до вылета из Стамбула два часа я разместила свое наскоро состряпанное брачное объявление на восьми специализированных сайтах – про запас, для первого варианта задания, – и упорхнула в Берлин на крыльях «Боинга» и воспрянувшей надежды.
Нельзя сказать, что я не очень люблю Берлин.
Я его просто ненавижу!
Мальчик из Германии, с которым я переписывалась в детстве, сначала присылал мне открытки, заколки и жвачки, а потом променял меня на какую-то москвичку. Таким образом, в Берлине мне в первый раз разбили сердце, и с тех пор, как я считаю, Берлин мне крупно задолжал.
Я без симпатии посмотрела сквозь стекло на неживой символ города – здоровенного скульптурного медведя с лапами, воздетыми над головой таким манером, что в них сама собой просилась штанга. Штанги не было. И мужчины, которого я ждала, тоже не было.
Берлин опять обманул мои ожидания.
Я в очередной раз пригубила давно остывший кофе и вернула чашку на блюдце, предварительно сдернув с него бумажную салфетку. Хоть чем-то себя занять в ожидании исторической встречи.
Ручка у меня, разумеется, была – я журналист или кто?
– Или кто, разумеется! – съехидничал мой внутренний голос.
Я поморщилась: Тяпино замечание было бестактным, но справедливым. Тяпа, она такая: режет правду в глаза.
Называться журналистом я пока не могла. Главный редактор журнала «Респект», с которым я, уже оказавшись в Берлине, пообщалась по телефону, пообещал, что возьмет меня в штат, если я справлюсь с тестовым заданием – напишу содержательную обзорную статью о виртуальных «брачных агентствах». На основании моих изысканий предполагалось составить рейтинг такого рода контор. Главред был уверен, что эта тема весьма актуальна и будет интересна не только робким барышням на выданье, но и взрослым современным людям с нормальными инстинктами и ненормальным режимом работы. Мне самой, например!
Я вновь поморщилась. За два дня я посидела в десятке берлинских интернет-кафе и основательно подковалась в вопросах виртуального сватовства. Однако моя скромница Нюня находила редакционный заказ сомнительным, на самой грани приличия.
Нет, врать не буду, интернет-знакомства – вещь по-своему захватывающая, но мне-то хотелось писать серьезные аналитические материалы – о тенденциях развития мировой экономики, например… А пришлось сочинять «легенды» и заполнять анкеты, чтобы встать в ряды потенциальных невест.
Я несколькими штрихами нарисовала на салфетке изящную женскую головку с наивно распахнутыми глазами и выжидательно приоткрытыми устами.
– Но ведь ты имеешь успех! – с удовольствием напомнила мне Тяпа.
Я кивнула и ловко пририсовала к изящной головке пышную, как растрепанный капустный кочан, кружевную вуаль.
Вообще-то, в Стамбуле у меня был выбор – куда лететь за женским счастьем: в Берлин, в Нью-Йорк или в Анталью. Эти рейсы стартовали почти одновременно. Я предпочла столицу Германии, потому что билеты в Америку обошлись бы мне в копеечку, а искать большой и чистой любви на турецких пляжах показалось глупым делом.
Впрочем, битый час сидеть в берлинском кафе в ожидании незнакомца – тоже далеко не самое разумное занятие на свете!
А может, он уже здесь? Тихо вошел, сел в уголочке и из-под прикрытия раскидистого фикуса рассматривает меня, прикидывая, достаточно ли я для него хороша?
Я подняла голову, цепким взглядом с прищуром просканировала помещение от того самого укромного угла с фикусом до входной двери и насчитала с полдюжины подозрительных субъектов.
Одинокие, без спутниц, мужчины более или менее брачного возраста – приблизительно от двадцати до семидесяти лет – рассредоточились по просторному залу, как будто нарочно, чтобы затруднить мое наблюдение за ними. Я противопоставила этому хаосу системный подход и в своей обычной манере нарисовала на салфетке шесть портретиков.
Кстати говоря, привычка черкать на салфетках имелась и у знаменитого композитора Штрауса – и я предпочитаю думать, что это верный признак гениальности.
– Ля-ля-ля-ля-ля! Ля-ля! Ля-ля! – вспомнив о Штраусе, напела мне мелодию венского вальса интеллигентная Нюня.
Я покрутила в пальцах ручку, еще раз осмотрела мужчин и приписала под каждым портретиком цифры: предполагаемый возраст.
М-да… Выбор-то у меня небогатый!
Пожилой седовласый дядюшка в щеголеватом костюме из неотбеленного льна – это раз. Очки в золотой оправе, какой-то желтенький значок на лацкане пиджака. Похож на состоятельного бизнесмена, очень неплохой вариант для бедной невесты из России! Но сидит неподвижно, прикрыв глаза, как будто демонстрируя равнодушие ко всему на свете, включая и меня, такую нарядную и симпатичную… Нет, это точно не мой жених!
Номер два: лысый толстяк с пивным животом и пивной же кружкой в руке. Всецело занят утолением жажды и голода, вынимает физиономию из кружки только для того, чтобы загрузить в рот кусок мяса. Непохоже, чтобы он страдал от отсутствия у него любящей женушки. Значит, не он.
Третий: мужчина лет тридцати пяти – сорока, с приятным открытым лицом, как будто даже знакомым… Нет, я его не знаю. Просто это четкий тип голливудского «хорошего парня»: красиво вылепленное лицо, ясные глаза…
Эй, эй, ты зачем очки надел?!
Все, теперь глаз за темными стеклами не видно…
И вообще, он уже уходит, какая жалость!
Ладно, перейдем к номеру четвертому.
Совсем молодой парнишка, бледнолицый и унылый, как Пьеро, разлученный с Мальвиной. Не думаю, что в этой роли он вообще видит меня, я гожусь ему в очень старшие сестры.
Стало быть, вычеркиваем печального Пьеро из списка подозреваемых.
И пятого тоже вычеркиваем! Просто потому, что он мне не нравится.
Огромный, как медведь, забритый под машинку дядька, с челюстью, похожей на выдвижной ящик комода, и глазами, как у дохлой сельди. Такому никак нельзя жениться, тем более на мне, это может закончится очень плохо!
А вот шестой…
Да, шестой вполне может оказаться тем самым человеком!
Я присмотрелась повнимательнее.
Возраст – под пятьдесят. Ясно: лично знакомиться с милыми дамами уже разучился, Интернет ему в помощь. Одет как-то… никак, безлико одет, в толпе и не заметишь его. Но вещи все новые, из-под рукава ветровки поблескивают золотые часы, и очки на носу модные и стильные. Определенно, этот господин – не последний бедняк. А вот взгляд у него при этом неуверенный, ищущий и одновременно растерянный, как будто он чего-то ждет и боится. Да уж не меня ли?
Вежливая Нюня сказала, что такую женщину, как я, определенно стоит ждать.
– Да и бояться не помешает! – добавила Тяпа.
Польщенная, я распрямила спину и расправила плечи.
Мимо, выгибаясь в талии, проскользнул официант – симпатичный смуглый брюнет моих лет или чуть моложе. Когда он принимал мой заказ, я прочитала на бейджике, приколотом к лямке малинового фартука, его имя: Селим. Турок, наверное. В Германии очень много потомков турецкоподданных.
Кажется, я этому Селиму понравилась. Всякий раз, пробегая мимо моего столика, он одарял меня улыбкой, а однажды еще и прищелкнул языком. Я не собиралась кокетничать с обслуживающим персоналом, но внимание красивого юноши мне было приятно. Не вышла еще в тираж Татьяна, есть еще перец в перечнице!
На этот раз игривый официант осмелился мне подмигнуть, но не притормозил, умчался вдаль с подносом, на котором макетом летающей тарелки серебрилась сверкающая металлическая конструкция на растопыренных ножках.
– Это жаровня, – насмешливо сказала Тяпа. – Похоже, ты ошиблась. Твой Шестой не женихаться сюда пришел, он просто ждал свой ужин – смотри, жаровню притащили именно ему.
– Вот черт, – огорченно пробормотала я и нервно скомкала салфетку.
В следующий момент официант, стоявший у столика пресловутого Шестого, потянулся, чтобы приподнять сверкающую металлическую крышку.
Грохнул оглушительный взрыв, в мгновенно наступившей ватной тишине меня снесло со стула и тут же накрыло упавшим столом.
– В-в-в-во-о-о-о-от че-о-о-о-орт! – в наступившей темноте пугающе медленно и с мучительным заиканием протянул мой внутренний голос – Тяпа или Нюня, я не смогла разобрать.
Затем мрак стал кромешным, черным, как смола, – и я в ней утонула.
Потом была тишина.
А еще потом-потом неспешно, словно метановый пузырь из недр болота, из подсознания всплыла и звучно лопнула моя первая мысль:
– Меня зовут Таня!
Дальше пошло быстрее и веселее – мысли запузырились густо-густо, как воздушные пузырьки в джакузи.
Я – Татьяна.
Татьяна Иванова!
Имя у меня заурядное, а фамилия и вовсе анекдотическая. Мне двадцать восемь лет, я не замужем и бездетна…
О господи!
Я как-то разом вспомнила все: и редакционное задание, и свой дебют на рынке виртуальных невест, и затянувшиеся посиделки со взрывом в берлинском кафе.
Надеюсь, я не умерла?!
Ужаснувшись этой мысли, я моментально распахнула глаза, и расплывчатое розовое пятно – чья-то физиономия – качнулось надо мной, как тронутый сквозняком воздушный шарик на ниточке.
