Фантесса. В фанты играют все

– Давно тебя не видела, Линочка! М-м… какая стала, – Маргарита Николаевна сидела в кресле, рядом на журнальном столике стоял открытый лэптоп. На ней был синий домашний брючный костюм и белые мокасины, светлые волосы убраны в маленький хвостик сзади, а губы накрашены яркой розовой помадой. Красивая женщина, ничего не скажешь.

– Я тоже рада вас видеть, и большой привет от мамы.

– Спасибо, – она встала, – пошли на кухню, я тебя покормлю и расскажу, что ты будешь делать в праздники, а начнём, наверное, с ёлки. Но всё по порядку.

Лина прошла за ней на кухню. Она даже не подозревала, что кухня может быть таких размеров.

Глава 5. Первые гости

Маргарита Николаевна налила ей мисочку крем-супа, добавила туда сливок и поставила рядом тарелку с ломтиками холодной курятины. Рядом с курятиной лежал нарезанный авокадо. Объеденье.

– Ты же у нас почти художница, так что ёлка за тобой. Её только что установили, игрушки в коробках рядом, – она взяла в руки телефон и кому-то позвонила, – Умар, стремянку к ёлке принеси, пожалуйста, прямо сейчас, и позови Самиру.

– Спасибо, очень вкусно, – Лина закончила с едой.

Елка доставала почти до пятиметрового потолка. Натуральная, пушистая, наверное, прямо из леса. Раньше Лина никогда таких ёлок не наряжала, но это никого, естественно, не интересовало. Она порылась в интернете, и нашла более-менее подходящий вариант. Оставалось посмотреть, что за игрушки были в коробках.

– Ну, всё, твори, а завтра начнём заниматься подготовкой, у нас один день остался, – с этими словами Маргарита Николаевна вышла из зала.

Открыла коробки, разобрала шары по группам, нашла две гирлянды с лампочками и большую красную звезду на макушку. Ничего не срасталось, – композиции из совершенно разных по стилю и по цвету игрушек в голове не получалось. Села на пол и стала думать. Самира и Умар, молодая супружеская пара, которая работала в доме, тихо сидела рядом, ожидая её распоряжений – что куда вешать. Время шло.

– Может быть, вам кофе принести? – спросила Самира.

– Нет. Ещё пять минут, – ответила Лина.

Вместо жидкости для чистки кофемашины, лучше бы послали за ёлочными украшениями. Не хватало лент и цветов. Но делать нечего – надо делать из того, что есть.

– Умар, начинаем со звезды и гирлянд, – наконец решилась Лина, – дальше вот эти шары. Проверьте, пожалуйста, нет ли перегоревших лампочек.

Ей очень не хотелось, чтобы такие, как Павел, фыкнул и сказал в сторону Маргарите: «Ну, девочка из провинции, что ты от неё ждала». Комплексы, она понимала, но не только.

– А Павел, водитель у Маргариты Николаевны? – спросила она Самиру.

– Павел Петрович? – она улыбнулась, – деверь.

Какой ещё деверь? Родня какая-то? Достала телефон, набрала, что точно значит деверь. А-а-а! Понятно. Брат её мужа. Самира как разбирается в русской родне, молодец! Но оно и сразу было понятно, что свой. И никакой не водитель. Больше спрашивать про него пока не стала – передаст. Посчитала только, сколько ему может быть лет. Да сколько угодно, у них ничего не поймешь. Но не больше тридцати, уж точно.

– Сначала вешаем красные, вот эти, – показала она Самире, – сюда и сюда, вот так зигзагом по кругу, внизу самые крупные и к макушке помельче, но старайся сначала повесить все большие. Умар, проверьте, как горят гирлянды и спрячьте провод.

– Я тут красную ленту нашла новую, пригодится? – спросила Самира.

Вот и чудесно, то, что надо. Где-то часам к десяти вечера, с перерывами и перевешиваниями, все трое, измотанные, но довольные, встали перед ёлкой.

– Зовите Маргариту Николаевну, и давайте убираться, – попросила Лина, – включайте гирлянду, Умар!

В конце концов, она же делала из того, что было, вот если бы дали самой выбирать украшения.

Дверь открылась, и в зал вошла Маргарита Николаевна, Павел и незнакомый лысоватый мужчина в очках и в трениках, но по одному виду было понятно, что это хозяин.

– Да, неплохо, – сказал мужчина, – здравствуйте! – обратился он к Лине и представился, – Сергей Петрович.

Отчество с Павлом одинаковое.

– Капитолина, можно Лина, рада познакомиться.

– Мы звезду никогда не надевали, лет пять, наверное, – сказал Павел, – снимаем или как?

– Оставляем, – ответил Сергей Николаевич.

– Приберите всё и иди отдыхай, – обратилась к ней Маргарита Николаевна, – Самира покажет комнату.

Кроме «неплохо» про ёлку больше никто ничего не сказал. Наверное, у них не принято хвалить, ругать только. Переживу. Игрушки дорогие, но безвкусные и все в разнобой. Если бы ёлка не понравилась, заставили бы переделывать.

Ей выделили маленькую комнату на чердаке, то есть с покатым потолком, где стояла полуторная кровать, шкаф, туалетный столик и два стула. Ванная комната одна на этаже. Самира и Умар жили в отдельном домике у ворот. На то, чтобы заснуть, как только легла в кровать, хватило секунд двадцать. Устала.

С утра чистила столовые приборы, серебряные салатницы и хлебницы, икорницы, мыла вазы, гладила скатерти и перестилала постельное бельё в комнатах. Самира перемыла полы во всём доме, ванные комнаты, вытерла пыль, Умар занимался хрустальными люстрами, а потом садом, так как валил снег и дорожки засыпало. Справа от входа на территорию стоял гостевой гараж, машин на пять, да и в самом доме внизу находился ещё один, просторный, куда можно было пройти с минусового этажа, где был бассейн, сауна и бильярдная. Все подъезды к гаражам нещадно засыпало снегом.

Часов в восемь появились первые гости, с извинениями, что пришлось приехать пораньше из-за авиа билетов. Они добирались из Новосибирска и то кривым рейсом. Виктор и Валерия. Модные, весёлые, шумные. Ему лет тридцать пять, ей около тридцати. Пепельная блондинка с синими глазами и раздутыми губами. Худая, высокая, с чувством превосходства. Он ниже её ростом, но такой спортивный живчик.

Умар понёс их вещи в комнату и быстро удалился. Лина поднялась с ними на второй этаж показать, что да как. Когда она вышла из комнаты и дошла до лестницы, Виктор открыл дверь, вышел и тихонечко присвистнул. Лина обернулась на звук. Уважаемый гость, перед которым она распиналась, объясняя, как в пятизвёздочном отеле, где бассейн и прочее, стоял, улыбался, подмигивал и держался за причинное место с вполне определённым намёком. Кому он это всё? Мне? Она даже сначала не поняла. Ни фига себе! На всякий случай показала ему средний палец.

Глава 6. Цицерон

Спустилась вниз. Рассказывать про обнаглевшего вконец гостя Маргарите Николаевне пока не стала. Та открывала на кухне коробки с бокалами для вина, которые только что привезли из интернет-магазина.

– Всё перемой, протри и поставь на столик у окна, – сказала она, не глядя на Лину, – и да, у тебя одежда есть какая с собой кроме той, в которой ты сейчас?

– Нет.

– Так-так-так. Во что бы мне тебя нарядить, чтобы повеселей, – задумалась она вслух, – пошли!

Лине это не особо понравилось, она даже немного испугалась.

Маргарита Николаевна стояла перед шкафом в спальне, а Лина с содроганием сердца ожидала, что она ей предложит.

– А давай-ка сделаем из тебя красотку-соблазнительницу, чтобы всем бабам было завидно, а мужикам волнительно. М? Обожаю переворачивать всё с ног на голову. Пусть побесятся. А тебе будет, чему поучиться. Что скажешь, крошка Капа? Помнишь, как тебя звали в детстве?

Лину и правда звали в детстве Капой или Капитошей.

Маргарита Николаевна с ухмылкой на губах начала снимать с вешалок платья, блузки, юбки.

– Какой у тебя размер ноги?

– Тридцать девятый. Я же высокая.

– О, как у меня! Всё идеально, Капитоша! А сейчас слушай…

Но слушать особо Лине было нечего, и так стало понятно, что у Маргариты Николаевны были неразрешённые вопросы и непогашенные конфликты с некоторыми из приглашённых гостей, плюс ей хотелось порезвиться и расшевелить своего муженька, погрязшего в работе. Насколько сильно расшевелить, Лина не поняла. Ещё мама говорила, что Марго была заводная и обожала розыгрыши, за что ей и влетало, и неприятности были, но натура у неё всегда была неугомонная. Сергей Павлович был её третьим мужем, от двух первых она ушла самостоятельно и без сожаления. Также нельзя было забывать , что она отличалась редкой красотой, включая фигуру и особенную стать. Её бабушка, которую она боготворила и на которую была похожа, танцевала чуть ли не в примах Большого театра, ну, или в кордебалете, что не важно.

На стене, кстати, в золотой витиеватой раме, висела фотография балерины в пачке, делающей поклон публике. Та самая бабка, наверное.

Примерки закончились, Лина утащила в свою каморку целую кучу первоклассных шмоток и три пары обуви, почти таких же, на которые засматривалась вчера в ГУМе. Бывает же! Ну, и что, что ношеные, выглядят совершенно новыми. От одних только лейблов, написанных на ярлычках, у неё закружилась голова. Особенно от платья на сам новогодний вечер, где на ярлычке было вышито четыре буквы, – «Dior».

И ещё, когда Лина уже выходила из хозяйской спальни, Маргарита Николаевна тихонечко сказала:

«Ёлка – норм. Забыла тебе сказать».

На кухне Самира делала салат для ужина прибывших гостей: руккола, огурцы, вяленые томаты, ещё что-то. Лина сделала вид, что это её не касается, надела резиновые перчатки и начала мыть бокалы.

– Маргарита Николаевна сказала, ужин ты будешь подавать через двадцать минут, – Самира кивнула на стенные часы, – всё готово почти, только стейки дожарятся. Бокалы я помою.

Написала сообщение.

«Мне прямо сейчас начинать?»

«Конечно, – ответила хозяйка, – в гостиной за большим столом.»

Лина метнулась в гостиную и быстро накрыла на стол: скатерть на половину стола, вазочка с цветами, солонка-перечница, по две тарелки, одна в другую, приборы, бокалы, салфетки, хлебница, куда Самира уже положила хлеб, кувшин с водой. Сейчас быстро наверх переодеваться, там всё готово.

Лина вошла в гостиную одновременно с гостями и Маргаритой Николаевной, только с другого входа – со стороны кухни.

– К сожалению, не могу с вами разделить ужин, очень много дел, и мне поздновато, – извинялась она.

– Ну, что ты Марго, конечно-конечно, – любезничал Виктор-Свистун, – мы тоже устали, и не терпится в кровать, – и тут он увидел девушку в дверях с серебряным подносом. Узкая юбка, длинные ноги, тонкие щиколотки, офигенные туфельки. Атласная рубашка цвета хаки с двумя накладными карманами была застёгнута на самом критичном месте. Ему хватило секунды, чтобы оценить всё, что его интересовало. Этой же секунды хватило и его жене.

– Добрый вечер, Виктор и Валерия! – улыбалась девушка.

Хозяйка посмотрела на свою новую прислугу вполне одобрительно.

– Ребятки, приятного ужина! – пожелала им Маргарита Николаевна, – это моя помощница Капитолина, – представила она Лину, вы с ней уже виделись, кажется, – сказала и тут же удалилась.

– Капитолина? У Цицерона была подружка, Капитолина Цереллия, как мило!

– У древнеримского политика? – спросила Лина, вспомнив Женьку Стрельникова, который кроме этой Капитолины Цереллии больше не нашёл ни одной выдающейся женщины с этим именем. А почему её так назвали, мама толком до сих пор не объяснила.

Свистун напрягся. Молодёжь пошла странная: или простая, как репа, или чересчур резвая. Не ожидал.

– Может быть, вы с нами поужинаете, Капитолина? – не нашёл ничего лучше, что сказать, Виктор. Ему не хотелось, чтобы красотка уходила, наверняка можно было потрепаться о всякой ерунде и разогнать скуку, а и подразнить жену, так как было за что. Валерия помалкивала, немного не в своей тарелке.

Лина поставила перед гостями салатницу и блюдо с жареной индейкой, точнее, стейками.

– Не обращай внимания, – вдруг сказала Валерия, – мой муж любит ставить людей в неловкое положение, правда, ему не всегда это сходит с рук.

– Вы просили ромашковый чай, вам сейчас его подать?

– Салат, дорогая? – спросил Виктор, держась обеими руками за салатные ложки, как будто речь вообще шла не о нём.

– Да, принесите мне чай сразу, спасибо!

– Расслабься, Лерчик! Дай мне порезвиться, я так задолбался на работе, – услышала она слова Свистуна, выходя из комнаты.

«Обязательно порезвишься, – подумала Лина, – только не со мной.»

Глава 7. Просьба

На кухне она принялась делать ромашковый чай, нарезала пару долек лимона, поставила на поднос сахарницу и вздрогнула от голоса.

– Толкунов специально пораньше приехал, – Павел стоял у кулера с водой, держа стакан под краном и разглядывая преобразившуюся Лину.

– Готовит новогоднее выступление?

– Чёрт его знает, что он готовит, любитель острых ощущений.

Павла было тоже не узнать: гладко выбрит, причёсан, в модных джинсах и белой спортивной рубашке с закатанными рукавами. На запястье огромные спортивные часы на кожаном ремешке. Какие тридцать! Меньше, конечно.

– Сделаешь мне черный чай с молоком? Я в кабинете. Спасибо, – Павел вышел.

Когда она зашла в гостиную, Виктора за столом не было. Поставила подносик с чаем, спросила, нужно ли что-то ещё, и оставила Валерию в одиночестве. Разберётся.

Кабинет, в котором Павел ждал чай с молоком, находился на первом этаже в левом крыле. Просторный, но пустоватый: небольшой книжный шкаф, огромный глобус на подставке, стоявший на полу, письменный стол с креслом и комплект мягкой мебели вокруг низкого двухэтажного деревянного столика с ножками в виде дельфинов. Красивый и выделяющийся столик, придававший особенное настроение кабинету.

– Я хотел бы тебя попросить кое о чём, – Павел достал щипцами коричневый кусочек сахара и бросил его в чашку.

– Интересно, – Лина стояла у письменного стола, за которым он сидел перед открытым лэптопом. На столе было ещё два, но закрытых.

– Ко мне приедет один приятель, Костя Наумов, очень хороший парень, без пяти минут врач.

– Какой?

– Пластический хирург.

– Ой!

– Что такое?

– Актрису одну вспомнила, жертву хирургов. Но это к нему не относится.

Павел отпил из чашки и медленно поставил её на блюдце.

– Костя после развода, замкнутый такой, удели ему внимание, ну, как бы, поговори, что ли.

– Павел, вы только не забывайте, что у меня полно работы, даже не знаю.

– Тем не менее. Сориентируешься. Я рядом.

– Рядом со мной?

– А ты чем вообще занимаешься?– хмыкнул Павел на её вопрос.

– Пока ничем.

– Ну, можешь идти.

– Я не поступила в прошлом году в Строгановку. В этом поступлю. А вы чем занимаетесь?

– Тоже ничем. Художница?

– По тканям. То есть хочу.

Павел прищурился, хотел что-то сказать, но у него зазвонил телефон. Лина не стала ждать, пока он закончит разговаривать, помахала ему рукой и вышла. Хватит на сегодня, завтра основной заезд гостей, надо выспаться. Ноги гудели от беготни по этажам, да ещё и в туфлях, она убрала посуду, оставшуюся после ужина, стол в гостиной и пошла в свою комнату.

Встала в семь, приняла душ, накрутила волосы на концах, чуть-чуть подкрасила ресницы, оделась в синее трикотажное платьице с бледными узорами, подпоясала ремешок из бархата, балетки с бантиками. И одну маленькую капельку духов из ГУМа – пусть привыкают. Они божественные. В девять спустилась.

Самира уже пыхтела на кухне.

– Завтрак в десять для всех – пока пять человек.

– Накрою стол.

– Поешь сначала. Вот тосты, масло и сыр. Кофе сама налей.

На скромную и тихую восточную девушку Самира не очень тянула, но при хозяйке помалкивала, хотя та наверняка всё о ней знала. Просто Самира была трудолюбивая и очень аккуратная. И прекрасно говорила по-русски. Видимо, давно в России. И Умаром крутила во все стороны. Лина это заметила.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.