Давид. Я забрал тебя в уплату

Но то, что он с легкостью меня сначала планировал подставить, а когда не вышло, то подложил под своего инвестора, разбило розовые очки. Стеклами внутрь. В самое нутро.

– Что со мной будет?

Как бы я ни силилась скрыть дрожь в своем голосе, она прорвалась. Умолять этого мерзавца о пощаде? Отпустить меня домой? К кому, к Эдику?

Вера в чудеса улетучилась вместе с розовыми очками.

– Ты останешься со мной,– голос кавказца затвердел.

– Насколько?

– Пока не надоешь,– он пожал плечами, отступая к креслу.– Ты все же умная девочка, Славная. Так что запомни, я люблю покорность.

– А что вы хотите от меня? Вам нужен бухгалтер?

Нет, внутренний голос говорил мне, что я дура набитая. Но мне, видимо, нужно было услышать это еще и от Гириева.

– Нет, Славная,– искушающе улыбнулся он.– Мои деньги есть кому считать. Твоя задача – считать мои оргазмы. Каждый раз, когда я буду приходить к тебе – их должно быть не меньше двух. Запомнила?

Он будет спать со мной.

Теперь уж я убедилась в этом на сто процентов. И эта мысль выбила пол из-под моих босых, уже начинающих замерзать, ног.

– Уверена, вам доступны лучшие,– сказать слово «проститутки» я не рискнула,– девушки в нашем городе. Неужели вам интересна такая, как я?

Проговорила и тут же опустила глаза. В душе схлестнулись два желания. Хотелось, чтобы такой мужчина, как он, убедил меня в том, что я куда лучше всех. И второе: чтобы он образумился. Убедился в том, что я посредственность и отпустил домой. Какое из них сильнее?

– Не засчитано, Славная,– как-то даже по-доброму рассмеялся мужчина. Отставил стакан с напитком на столик, негромко стукнув донышком.– Но я оценил твое умение переключать внимание.

Я замялась, не зная, как реагировать.

– Что же ты стоишь? Приступай.

Я облизнула резко пересохшие губы. О чем он?

– Наша первая встреча, Славная. Ты должна мне два оргазма.

Глава 5. Мирослава

– Как вы себе это представляете?

– Элементарно,– поскучневшим тоном стал объяснять Давид.– Я буду приходить тогда, когда потребуется мне. Чтобы ты уяснила сразу и не задавала вопросов, предупреждаю: в любое время суток. Я не люблю много говорить, я люблю трахаться, Славная. А ты должна быть всегда готовой и послушной. Делать то, что я скажу. Быстро. Беспрекословно. Со всей своей старательностью. Все ясно?

– Предельно,– я сузила глаза.

Он решил сделать меня своим дрессированным зверьком? Постельной игрушкой?

– Чудно. На колени.

Что?!

– На колени, Славная!

Он рявкнул едва ли повысив голос. Но металл слов резанул меня по нервам так, что колени подогнулись самостоятельно. Рухнув на колени перед ним, я зажмурилась. Больно.

Несколько слезинок выступили под веками. Я закусила губы, пытаясь сдержать всхлип.

А кавказец, мой хозяин, не торопился. Предвкушающе оглядывал меня с головы до ног. Покорную, ожидающую его нового приказа. В мрачных глазах плясал огонь желания и удовольствия.

Да он больной! Разве можно испытывать подобное от унижения другого человека?

– Знала бы ты, как охрененно смотришься в этой позе.

Тихие слова отозвались гулом в голове. Он извращенец? Наверняка. Разве нормальный мужчина будет ставить женщину на колени и мучить? В душе бушевали злоба и ненависть. Отчаяние, которому не было возможности прорваться наружу.

Медленно ступая, Гириев подошел ко мне. Остановился напротив. Слишком близко. Слишком страшно. Пах мужчины был прямо передо моим лицом, и я зажмурилась. Дураку ясно, что он хочет, но думать об этом невыносимо. Да я даже мужу минет делала всего несколько раз в жизни!

Сильные пальцы заправили прядку волос мне за ухо, огладили щеку, стерли мокрый след от слезинки. Сжав подбородок, вынудили меня поднять голову кверху.

– Смотри на меня. Я люблю видеть глаза своих партнерш.

– Партнерш или рабынь?– не удержалась я от яда.

Скупая улыбка тронула губы на жестоком лице. Отвечать на колкость он даже не планировал.

– Раздень меня,– приказал, не убирая руки и не позволяя опустить голову.

И как я должна это сделать? Я же не дотянусь!

– Ремень, Славная,– он показал глазами вниз.– Давай, не беси меня еще больше. Твой недомуженек исчерпал мой лимит терпимости на сегодня.

Руки ослабли. Подняв через силу трясущиеся пальцы, я вцепилась в кожаную полоску, вдетую в брюки. Расстегнуть, нужно расстегнуть пряжку. Она была магнитной, пришлось просунуть пальцы глубже, чтобы нажать шпенек.

Мужчина молча наблюдал за моими действиями, никак больше не комментируя затягивающийся процесс.

И я даже была ему благодарна за это. Если бы он снова рыкнул на меня, я бы позорно разревелась от испуга, от нервов.

Нащупала пуговицу, а потом потянула вниз молнию. С тихим шелестом металлические зубчики разъехались в стороны. Увидев черные боксеры под брюками, я сжала челюсти.

Давай, Мирка. Ты крепко попала, но выхода нет. Он тебя не отпустит, это совершенно точно. Спасибо Эдику, мать его! Так что будь послушной, усыпляй его бдительность. Вдруг получится как-то выкрутиться, может быть сбежать.

Давид подхватил ладонью освободившуюся рубашку, чуть приподняв ее. Увидев твердокаменный накачанный живот и полоску волос, убегающую под резинку трусов, я громко сглотнула.

Боже, может, мне еще стоит поблагодарить тебя за то, что наш инвестор не пятидесятилетний жирдяй с отвисшим брюхом? Может, мне еще повезло?

Меня передернуло от возникшей в голове реалистичной картинки, как на мне мог пыхтеть какой-нибудь отвратительный субъект, вместо Давида.

– Славная?

Требовательный вопрос и я покорно взялась за резинку белья. Потянула вниз.

Он не любит промедления.

Зацепила случайно ногтем кожу. Царапнула ее, запутавшись в короткой поросли волос, и услышала, как мужчина со свистом втянул воздух через зубы.

Член, еще скрытый тканью, был довольно внушительных размеров. А после моего прикосновения стал увеличиваться прямо на глазах. Кровь приливала к нему толчками. Выпрямляла, взращивала его для использования по прямому назначению.

Меня бросило в жар. Мать вашу, такие размеры вообще бывают? Он же толщиной почти с мое запястье. Как же я? В меня такое не поместится!

– Славная!– зашипели на меня сверху.

Я дернула одежду вниз одним рывком. Вряд ли Гириеву сейчас захочется слышать о моих страхах.

Внушительный орган выпрыгнул прямо в руки. Закачался перед глазами. Огромный, уже полностью налитый, с багрово-красной головкой и блестящей, слегка смазанной, каплей смазки.

Запах мужчины ударил в ноздри.

Залепил их ароматом возбуждения, перебил все остальное. Терпкий, сильный, пряно-острый.

Не ожидая нового окрика, я сжала член у основания. Потянула слегка, отпустила.

– У-умница,– выдохнул с силой Давид.– Давай. Открывай ротик, я хочу измерить глубину твоей глотки.

Стеснение для него было незнакомым чувством, это точно. А вот я ощутила жар на щеках.

И не только там.

Внутренняя поверхность бедер задрожала от мышечного напряжения и…возбуждения?

Короткие шортики врезались в промежность, занывшую от желания.

Боже, что за реакция? Я что, способна возжелать мужчину в такой ситуации? Что за бред? Меня же фактически сейчас будут орально насиловать!

Гириев, устав ждать, схватил меня за волосы и ткнулся членом в губы. Растерявшаяся от собственных ощущений и неожиданности, я послушно раскрыла рот.

Глава 6. Мирослава

И тут же подавилась, едва головка коснулась неба. Рефлекторно напрягла язык, попыталась сжать зубы. Желудок сдавило спазмом, рождая тошноту.

– Блядь!– вырвалось у Давида.

Мужчина схватил меня за челюсть, вынуждая раскрыть рот шире.

– Славная, ты что, сосать не умеешь?– гневно рявкнул он, подаваясь бедрами назад.– Твою мать!

И я не выдержала. Заревела, давясь собственной слюной. Попыталась стереть ее с подбородка, но только размазала сильнее.

– Твою мать!– снова выругался со стоном Гириев, обхватывая член ладонью.

Зашипел от злости и неудовлетворенности. Отступил от меня на шаг.

А я рыдала, закрыв лицо руками. Как была, стоя на уже ноющих от боли коленях, лохматая и униженная до невозможности.

– Вставай,– приказал кавказец.– И прекрати разводить сырость, я этого не люблю.

Отвернулся, заправляясь и застегивая ремень. Зло выплеснул себе в рот остатки напитка из стакана.

Не отнимая ладошек, я поднялась. Открывать глаза и смотреть на взбешенного Гириева было страшно.

Но сейчас он решал за меня.

Рванул мои руки и уставился диким взглядом прямо в душу.

– Такую хрень я прощаю тебе только на первый раз, поняла меня? Сейчас иди в свою комнату и прими душ. Я зайду позже. Слышишь? Понимаешь?

Я затрясла головой. Слышу. Понимаю.

Давид открыл дверь и что-то сказал на чеченском охраннику. Кивком велел мне выйти из комнаты. На ватных ногах я пошла туда, куда велели.

– Запомни, Славная, тебе лучше смириться,– он обхватил мою шею ладонью, едва я приблизилась.– У тебя есть выбор. Либо я буду брать тебя по согласию, либо отдам им,– он указал глазами на охранника.– И не факт, что тебе это понравится.

Пальцы разжались, слегка отталкивая. Как будто он отшвырнул меня. И сразу отвернулся, теряя интерес.

– Шагай,– велел мне бородач, стоявший в коридоре.

И я зашлепала босыми ногами следом. Как кукла. Безмолвная, равнодушная ко всему. Сломленная.

Видимо, Гириев именно тут живет, раз спальню мне выделили в этом доме, а не увозят куда-то еще. Тогда нет ничего удивительного в том, что меня усыпили вначале. Он не хочет, чтобы я видела дорогу, знала адрес. Боится, что сбегу?

Я вспомнила количество охраны во дворе и того страшного мужика на крыльце. Далеко ли от них убежишь, вооруженных автоматами? Да я упаду в первую же яму, если услышу хоть один выстрел.

Меня отвели на второй этаж. Здесь было очень тихо. Ковры, устланные везде, скрадывали звуки шагов.

Молча толкнув одну из дверей, чеченец снова кивнул.

Понятно, разговаривать тут со мной не будут. Да и зачем? Я для них очередная подстилка хозяина. Кто будет с такой беседовать? О чем?

Зашла в спальню и вздрогнула от звука захлопнувшейся за спиной двери. Щелкнул замок, меня заперли.

Стоя в центре помещения, я обхватила руками плечи. Зажмурилась, задержала дыхание, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

Я в плену.

Страшном, ужасном. Здесь меня могут не только изнасиловать, но и вполне даже лишить жизни. Что им стоит? И кто будет меня искать? Эдик?

Рыдания перешли в истерический смех. Я утирала слезы и не могла остановиться. Да уж, муж, наверное, сейчас жутко рад, что смог откупиться. Чертов мудак!

А что мешает мне отомстить?

Мысль прошила меня насквозь. Была настолько неожиданной и пропитанной ненавистью, что я затихла.

Я никогда не была конфликтной или злой к людям. Наоборот. Но он предал меня. Тот, кто ночами нашептывал о своей сильной любви и привязанности, с легкостью отдал меня кавказцам. Знал, чем мне это будет грозить, но все равно сделал.

И я отплачу ему той же монетой. Око за око.

Комнаты, куда меня определили, были довольно внушительными. Целые апартаменты, состоящие из спальни, небольшой гостиной, абсолютно пустой гардеробной и ванной комнаты.

В дверном замке снова захрустел ключ. Отпрянув к окну, я сжалась в комок. Что, уже?

Но вошедший был мне незнаком. Шкафоподобный чеченец прошел внутрь и положил на журнальный столик бумажный сверток.

– Воккха велел надеть,– сухо известил он меня.

А потом просто вышел, не обращая больше никакого на меня внимания. Звук запирающейся клетки я слушала уже почти привычно. Какие они внимательные, охраняют как самый большой в мире алмаз.

Любопытство взяло верх.

Раз принесли то, что следует «надеть», значит в свертке одежда. Переодеться бы мне точно не мешало, щеголять перед толпой мужиков в пижаме так себе удовольствие.

Я потянула за краешек упаковки, разворачивая ее. На пол скользнул комочек невесомых кружев. Трусики? Что за черт?

Выхватив остальное, я застонала в голос.

Ну, конечно!

Комбинация. Практически прозрачная, не способная скрыть ничего. Наоборот, только оголить, заинтриговать, возбудить мужское воображение. Белье, предназначенное для ночей любви и страсти.

– Для чего, собственно, я здесь и оказалась,– мрачно произнесла я вслух, сжимая в пальцах невесомые чулки. Последнее, что нашлось в бумаге.

Идеальный наряд для всегда готовой к работе шлюхи.

Горячая влага снова стала скапливаться под веками, и я зло потерла кулаками уставшие глаза. Ну, уж нет! Хватит реветь. Что толку?

Для начала стоит осмотреться тут, вдруг найду что-то полезное?

Внимательно оглядевшись, я хоть немного, но успокоилась. В спальне стояла кровать, две тумбочки, туалетный столик с вазой на нем. Торшер на тонкой ножке между окном и постелью светил мягким желтым светом.

Обстановка гостиной тоже была довольно скромной. Диван, пара кресел на деревянных высоких ножках, низкий столик между ними и несколько картин на стенах. И никакой техники нигде. Ни телевизора, ни проигрывателя. Это было странно. Гириев желает, чтобы его пленница находилась в полной изоляции от внешнего мира?

Если тут кто-то ночевал до меня, то давно. Было чисто, значит, тут регулярно убирали. Но присутствия другого жильца я не обнаружила. Даже белье на постели было идеально выглаженным и ни разу не использованным. Моя извечная брезгливость поутихла.

На полке в ванной я нашла одноразовые пакетики с шампунем и мылом, банный халат и чистые полотенца. Ну, отель просто, три звезды!

И я с готовностью влезла под воду.

Решимость осуществить задуманное крепла в душе вместе со злостью. Посмотрим, Давид Султанович. Хочешь сломать меня? А я против! Поэтому попробуем поторговаться.

А если он просто рассмеется мне в лицо и отдаст своим боевикам?

Отрезвляющее осознание продрало кожу морозцем. Даже льющаяся сверху горячая вода не помогла.

Кто я для него?

Откуп.

Безответная шлюшка, которой можно попользоваться без зазрения совести. Так с чего бы ему соглашаться на условия, которые я хочу ему предложить?

Смешно и глупо.

Но у меня-то выбора нет. Нужно пробовать. Чем черт не шутит.

Я накрутила на голове тюрбан, натянула на влажное тело халат и вышла из душа. За окнами, забранными решетками, царила глубокая чернота. Ночь была в самом разгаре.

Огромная двуспальная кровать манила. Я была измучена до предела, что морально, что физически. Отбросила плотное тяжелое покрывало с одной стороны, не расправляя постель до конца. Осторожно легла на краешек, сжимаясь в комочек и подгребая подушку под щеку.

Я просто немного полежу и все.

Любому нужен отдых. Даже здесь, на краю пропасти, в которую меня толкнул законный супруг.

Глава 7. Давид Гириев

О Славной я вспомнил только когда занялся рассвет. Отложил документы, над которыми работал, растер лицо. Медленно вдохнул и выдохнул. Нужно ее навестить.

Проверить, ждет или нет?

В кабинете было накурено и душно. Тяжелый воздух давил на грудь и на голову. Приказав охране все проветрить, вышел. Бессменный помощник нашелся на кухне. Сидел беззаботно и попивал крепкий кофе из крохотной чашечки.

– Ты себе не изменяешь, да?– я расслабленно уселся на соседний с другом стул.

– Как и ты,– флегматично ответил Шамиль. И не глядя на меня, нутром почуяв мой невысказанный вопрос, пояснил.– Зачем тебе эта девчонка? Трахать стало некого в этом городе?

Я прищурился. Шама заступается за неизвестную ему девку? С чего бы?

В груди стало еще теснее, даже вдох дался с трудом. Раздвинул ребра упругим комом.

– А тебе какое дело?

Друг на неожиданную грубость только качнул головой. Снова сделал крошечный глоток крепкого напитка, и только.

А я разозлился. Не на него. На себя. Что на меня нашло?

– Мудака надо было наказать, ты же знаешь. Чтобы больше никто даже мысли не допускал, что у меня можно взять и не отдать.

– Мудака бы и наказывал. Думаешь, ему есть дело до нее? Он жену собирался посадить, плевать ему на нее.

Шамиль был прав.

На все сто.

Но Славную я отпустить уже не мог. Уже несколько месяцев присматривал за ней, выискивая повод. Почти моля Всевышнего, чтобы ее муженек мне его дал. И даже испытал облегчение, когда смог ухватить его за яйца.

– Я сам решу, что мне делать, брат,– я поднялся, снова психуя.

– Верно. Только тебе следует помнить, что постоянное присутствие бабы в доме расхолаживает парней.

Со всей дури грохнув кулаками по барной стойке, за которой сидел Шамиль, я ощерился в бешенстве.

– Передай всем, что хоть один взгляд в ее сторону, и я любого на воротах за мошонку подвешу. Каждого касается!

– Ты поступаешь неразумно, Дава. Баба этого не стоит,– перешел на английский брат. Охранники его не понимали, это позволяло нам разговаривать о личном в их присутствии.

– Не ебет! Я все сказал.

Даже намеки на кого-то, кто может владеть Славной, выводили из себя. Картинки, как она может стонать под кем-то, кроме меня, взрывали мне мозг. Она должна принадлежать только мне и этого уже не изменить! Не для того я так долго и придирчиво следил за делами их заводика.

Кипя от бешенства на всех вокруг, включая себя самого, я поднялся на второй этаж. Стоявший тут совсем молодой паренек показал мне на дверь, куда ее отвели. Протянул маленький ключ на колечке.

Молодец. Из новеньких, но принцип помалкивать в доме усвоил олично. Не люблю много болтовни.

Я махнул рукой, отпуская его с поста. Пусть передохнет, пока я буду общаться со своей крошкой.

Парень ушел, а я прижался лбом к деревянному полотну. Тишина. Не слышно ни звука. Успокоилась и не рыдает уже?

Тихонько отперев, я ступил в комнату. Полумрак еще таился по углам, не изгнанный встающим солнцем. Пройдя в спальню, я невольно улыбнулся.

Славная спала.

Подсунув под щеку сложенные кулачки, едва слышно, по-детски сопела, нахмурив брови. Полотенце сбилось с мокрых волос. Девушка поджала озябшие ноги, но укрыться ей было нечем, она лежала прямо на одеяле.

Упрямая. Не надела то, что я ей отправил. Значит, не ждала.

Я коварно улыбнулся. Ничего, она привыкнет. Просто никто не показывал ей, как должен себя вести нормальный мужик и как должна себя вести она сама рядом с таким. Но я научу.

Я многому ее научу.

Еще охрипнет от стонов, умоляя меня не останавливаться.

Питон в штанах моментально ожил, напоминая, что сегодня удовлетворения мы с ним как раз и не получили. Пришлось поправить его рукой, чтобы было возможно хотя бы ходить. Но спускаться вниз со стоящим колом членом я уже не стану.

Стянув с кровати покрывало и бросив его прямо на пол, отодвинул одеяло. Разделся до трусов и улегся рядом с мирно спящей девушкой. Обнял ее аккуратно, перекатил на спину, подтягивая ближе.

Пухлые бледно-розовые губы что-то забормотали. Брови сдвинулись сильнее, словно она сердилась на беспокойство.

– Тш-ш, Славная,– прошептал я ей в висок, легонько целуя.

Укрыв нас обоих, прижался к мягкому телу. Какая же она охеренная, аж голова кружится!

Пара-тройка часов на сон и детка узнает, что такое настоящий секс.

Глава 8. Мирослава

Пробуждение было тяжелым. Каждый вдох давался с трудом, словно на грудь положили тяжеленную плиту.

Резко вспомнив, где сплю, я подскочила в страхе.

Точнее, попыталась подскочить.

Тело, придавившее меня к простыням, было крупным и горячим, словно деревенская печка. Паника затопила мозг. Кое-как вывернув шею, я увидела позади спящего Давида.

Увидела и замерла.

Жесткое лицо во сне разгладилось. Стало почти нормальным, не внушающим ужас с первого же взгляда. Не видно было черных глаз, выворачивающих нутро наизнанку.

Притихнув, я разглядывала мужчину. Сейчас это можно было делать без опаски.

Изучить его.

О том, чтобы понять, речи не шло.

Если бы я встретилась с ним где-то в другой обстановке, то могла бы посчитать его красивым. Высокий лоб, прорезанный двумя легкими морщинками. Аккуратно подстриженные волосы, почти выбритые виски. Прямой нос, с легкой горбинкой. Твердые даже на вид губы были плотно сжаты. Создавалось впечатление, что Гириев владеет собой даже во сне.

Вообще-то, я не любила бородатых мужчин. Мне всегда казалось, что волосы на лице это негигиенично, неаккуратно, неряшливо.

Но ему она шла.

Глава группировки кавказцев был довольно молод. Сколько ему? Не  старше тридцати пяти точно. Значит, у нас разница в возрасте около десяти лет. Вполне нормально.

Мирка, ты кукушечкой поехала? Что нормально, для чего?

Я смутилась сама себя.

Лежу в объятиях постороннего мужчины и прикидываю, подходит ли он мне. Может, Гириев заразил меня своей бесцеремонностью?

Левую бровь рассекал едва заметный белый шрамик. Вчера я его даже не заметила, слишком тонким он был, да и мое состояние не позволяло разглядывать своего похитителя.

Освободив руку, я коснулась брови.

И тут же дернулась. Молниеносным движением мужчина перехватил мою ладонь, сжимая в своих каменных пальцах.

– Славная… Проснулась?– хриплым после сна голосом спросил он.

Перевернул мою руку, прижался к ней губами, не открывая глаз и не изменив своего положения даже на миллиметр.

А у меня сердце чуть не выскочило.

Билось как птичка, попавшая в силок охотника, выстукивало по ребрам мелодию страха.

– Доброе утро.

Веки его распахнулись. Темные глаза уставились в мои, заставляя  опять сжаться. Словно он застал меня за чем-то постыдным, грешным.

– Д-доброе.

– Почему ты не надела то, что я прислал вчера?

Мужчина быстро перевернулся, укладывая меня на спину. Навис угрожающе сверху, загипнотизировал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.