Мой прекрасный злобный эльф

Голос Уго вернул мне надежду, что не всё так плохо.

– Зилла, ты что тут делаешь, глупое создание, а ну брысь! ― за этим криком послышалось жалобное поскуливание и неуклюжий топот.

– Испугался, Эжен? Бедняжка, не бойся Зиллу, это добрейшее существо, она не виновата, что получила такую нелепую внешность. Я совсем забыл о ней, надо было вас ещё вчера познакомить…

– С-спасибо, мы сами познакомились… ― заикаясь, пролепетал я, а потом гаркнул во всё горло так, что Уго в испуге отпрянул, ― да вы что, решили меня с ума свести? Кого вы ещё прячете в доме ― слона, тигра или ручного питона, а? ― и без сил свалился на кровать.

Глава 6

Какое-то время Уго стоял и просто на меня смотрел, а я, расстроенный и злой, отвернулся лицом к стене и пытался прийти в себя. Гоблин немного подышал мне в затылок, виновато вздыхая:

«Прости, Эжен, стар я уже стал, вот память и подводит. Вставай, сынок. Сегодня к Фаби приедут гости, у нас с тобой много работы».

Я скорчил недовольную мину, но встал. Пока мы завтракали на кухне, Уго рассказал мне историю появления Зиллы в доме. Оказалось, не только нашим горе-учёным мерещатся лавры Франкенштейна. И среди эльфов нашлись умники, решившие вывести сильного, когтистого, свирепого и практически неубиваемого хищника, из которого получился бы прекрасный воин.

Услышав это, я сразу понятливо закивал головой.

– Как же, как же ― универсальный солдат, наши тоже о таком мечтают, только они делают умные машины, называются ― роботы…

– Понятно, ― хмыкнул Уго, ― выходит, везде одно и то же. А вот наши маги-умельцы слепили этого беднягу из частей разных существ, добавив к ним мозг человека. Это же страшный грех! Вот только что-то у них не получилось с этим. Каждый раз «новый воин» нападал на своих создателей и убивал одного, а, если повезёт, и нескольких. Проект признали неудачным, всех уничтожили, осталась только эта бедняга, Зилла ― так назвала её Лин.

Зилла вообще получилась неагрессивной, старалась со всеми подружиться, и когда Винс со смехом рассказал об этом детям, Лин попросила отца отдать ей бедное существо, которое собирались убить. Это было накануне Дня рождения дочери, и Винс согласился. Видимо, в тайне рассчитывал сделать из неё охранника, но затея провалилась. Дочь забрала Зиллу к себе и не расставалась с ней, пока не пропала.

Мы все привязались к бедняжке, и тебе не следует её бояться, она, конечно, страшна и не очень умна, но мне её жалко. Зилла любит хлеб и фрукты и не очень любит мясо. Хочешь подружиться с ней ― возьми что-нибудь из корзинки и покорми её. Она, кстати, хорошо понимает нашу речь, а вот сама разговаривать не может, только плачет как ребёнок. Никогда не слышал, чтобы она смеялась, не умеет, наверное…

Я задумался, но Уго не дал мне на это много времени ― так загрузил работой, что к обеду я полностью вымотался и, сев на кухне за стол, там же и уснул. Гоблин осторожно потрогал меня за рукав. Приподняв голову, спросонья пробормотал:

«Не сплю, не сплю, уже почти встал…» и, повернувшись, столкнулся нос к носу с Зиллой. Она смотрела на меня своими большими карими глазами и хлопала длинными ресницами. Я сглотнул, меня словно придавило к скамье. Не мог оторваться от её удивительных, совершенно человеческих глаз и внушающих ужас клыков. Зилла наклонила голову набок и протянула мне большой красный фрукт, по виду похожий на апельсин.

Дрожащей рукой осторожно принял «подарок», постаравшись улыбнуться, сказал, вернее, выдавил из себя:

«Спасибо, Зилла. Это так мило с твоей стороны».

Она опять захлопала ресницами, и, мне показалось, смущённо опустила голову. Замурчав, совсем как котёнок, быстро убежала, спрятавшись за шкаф, посматривая на меня оттуда с любопытством. В этот момент мой страх испарился, хотя и не совсем, конечно. Ведь у Зиллы были огромные, сантиметров по пятнадцать острейшие загнутые когти, которые, как я успел заметить, она умела втягивать. Но, между тем, чувства опасности больше не было.

«Да она же со мной играет, как маленький ребёнок. Интересно, у кого эти мерзавцы взяли мозг, неужели…» Нет, я даже думать об этом не мог. В копилке моей ненависти к эльфам только что прибавилось, и очень много. Я внимательно посмотрел на Зиллу ― нечто среднее между прямоходящим очень лохматым медведем и крупной гориллой с человеческими глазами. Прибавьте сюда доверчивость трёхлетнего малыша. Убил бы сволочей, что сотворили это с ней…»

На кухню заглянул Уго, он улыбнулся Зилле, а мне дал два ведра с мясом. Я тяжело вздохнул и заранее нацепил прищепку на нос. Поход в подземелье снова испортил мне настроение, и чтобы «переключить» мысли, спросил Уго:

«А что за гости будут сегодня? Надеюсь, не папочка?»

– Нет, это подружки и друзья Фаби. Шалопаи ужасные. После них столько грязи остаётся…

Я хмыкнул: это мне было понятно, стоило лишь вспомнить студенческие тусовки, которые часто устраивал дома, и что после этого говорила мне мама…

– Кстати, Эжен, мы с Фаби договорились, что ты на этом ужине не появишься. Не обижайся, нравы у молодёжи очень горячие. А зная твой гордый характер, представляю, каким побоищем всё может закончится. Так что посиди сегодня в своей комнате. Отдохни.

Я промолчал, признавая его правоту. Да, там бы я себя точно не стал сдерживать, кулаки давно чесались на это эльфийское отродье. Вряд ли здешняя «золотая молодёжь» чем-то отличалась от нашей. Поэтому, как только стол был накрыт, сразу же отправился к себе и, открыв книгу, попытался читать. Но мне не дали. Я слышал, как один за другим подъезжали экипажи, раздавался весёлый женский смех, потом протарахтел автомобиль, и снова смех, приветственные вскрики. И ещё, и ещё…

«Да сколько же у него «друзей»? Полгорода, что ли, позвал к себе?» ― меня ужасно раздражал этот гвалт и шум, а когда приехали музыканты, и всё вокруг наполнилось музыкой, мне стало совсем тоскливо. Я лёг на кровать и надел подушку на голову. Но это плохо помогало. Не знаю почему, но эта шумиха меня бесила, так хотелось устроить им какую-нибудь пакость, но, как назло, в голову ничего не приходило.

Наконец, всё стихло, гости перебрались наверх. Я вздохнул свободно, но не прошло и часа, как весёлая компания перебралась в сад, прямо под мои окна. То, что я услышал, заставило меня покрыться капельками пота.

– Слушай, Фаби, раз уж ты прячешь от нас красотку сестричку, покажи это ваше чудище. Хочу его видеть. Не будь букой, дай посмотреть на уродину, ― пьяный голос ныл, и я представил, как какой-то тип повис сейчас на «моём эльфе» и достаёт его. Наверняка, сынок местной «шишки», раз Фаби молчит и всё ему спускает.

В это время целая толпа голосов поддержала пьянчугу, все дружно заорали: «Зилла! Красотка, мы хотим с тобой познакомится!» и заулюлюкали. А потом вдруг наступила тишина. Я слышал моё бьющееся в горле сердце и с ужасом представил, как доверчивая Зилла приходит на их зов. «Глупышка, беги!» ― мне так захотелось крикнуть это, но что-то попало в горло, и я закашлялся.

В этот момент тот же пьяный голос вдруг заорал:

«Луки к бою! Кто первым завалит это чудище и достанет его сердце ― будет королём вечеринки!» В ответ раздался радостный гул, и заскрипели натягиваемые тетивы. Я упал на колени, задыхаясь, пытаясь прохрипеть: «Спасайся, Зилла!», но вместо этого закашлялся ещё сильнее. И тут раздался крик Фаби: «Не трогайте её, она принадлежит моей сестре!» ― но его голос утонул в визге спущенных стрел.

Я завыл от отчаяния и рванул на себя дверь. В тот момент мне было совершенно наплевать, что теперь случится со мной… Выбежал во двор, и взгляд упал на стоящий у стены мотоцикл Фаби.

«Ну, держитесь у меня, гады! Передавлю, сколько успею, ― я быстро сел на сиденье и помчался туда, где кричала и смеялась толпа. У парадного крыльца в свете праздничных фонарей лежала, словно гигантский ёж, утыканная стрелами Зилла. Над ней склонился Фаби. Вокруг стояли богато одетые эльфы, мужчины и женщины, прекрасные, как греческие боги, в шелках, сверкая дорогими брошами и диадемами, у каждого в руке был лук. Их глаза сияли восторгом, они только что получили свою добычу, расстреляв невинное создание.

«Сволочи, ну я попорчу вам ваши причёски, вы меня не скоро забудете!» ― стиснув зубы, ринулся в толпу, сбивая на землю и безжалостно переезжая ненавистные эльфийские тела, одного за другим, методично, наслаждаясь их воплями, не обращая внимания на свистящие вокруг стрелы, одна за другой впивавшиеся в моё тело.

Во мне проснулся не чувствовавший боли берсерк. Я давил и давил их, краем глаза видя, как они разбегаются в стороны, догонял и переезжал, повторяя:

«За Зиллу, за Уго, за меня и моих соплеменников, за тех, кто в клетках, что б вы все сдохли, эльфийские сволочи!»

Потом я оказался на земле, истекая кровью, а в воздухе грохотал голос Винса:

«Кто посмел устроить охоту на моего слугу в моём поместье? Обнажённое оружие в доме ― расцениваю как неприкрытое нападение на помощника министра. Всех вас ждёт тюрьма, вон отсюда. До встречи в суде!»

Я плохо слышал, как разъезжались экипажи, жизнь вытекала из меня по каплям. Мелькнуло перепуганное лицо Уго, потом ― Фаби, а последним надо мной склонился бледный папочка-эльф. Уже закрыв глаза, я услышал его негромкий голос:

«Держись, мальчик. Если бы мой рохля-сын хоть немного был на тебя похож…»

Я открыл глаза, потолок вращался всё медленнее и, наконец, совсем перестал, но пелена на глазах осталась. Кажется, я лежал на столе, ощущая спиной голые доски, до пояса прикрытый простынёй, а под ней ничего не было, и это привело меня в ужас. Рядом со мной стоял Винс, его длинная взмокшая чёлка закрывала лоб, на носу были надеты круглые очки, рукава белой сорочки с пятнами моей крови ― закатаны до локтя. Он осторожно вынимал из меня остатки стрел и складывал их в лоток, который держал белый, как мел, Фаби. Мне не было больно. Совсем. Значит, работала проклятая эльфийская магия.

Кажется, они не заметили, что я очнулся, и о чём-то тихо переговаривались. Закрыл глаза и прислушался. До этого момента я вообще не задумывался над тем, почему понимаю эльфийскую речь. Видно, Фаби постарался. Значит, магичит потихоньку, мой эльф.

– Отец, ты уверен, что он выкарабкается?

– Не вижу причин сомневаться. Он молод и крепок для человека. Крови потерял много, но магия всё исправила. Почему ты так за него переживаешь? Неужели он так для тебя важен, чем?

– Ты не поймёшь, я нечаянно притащил его в наш мир и должен вернуть назад.

Отец ничего не сказал на это, но, спустя немного времени, добавил:

«Ты бы о сестре так беспокоился, как о малознакомом человеке. Я столько сил трачу на её поиски, уверен, что твои бесконечные отлучки из дома как-то связаны с ней. Но ты упираешься и не делаешь ничего, чтобы помочь мне разыскать Лин», ― это было сказано с таким отчаянием, сыграть которое, по-моему, было просто невозможно. Даже у меня дрогнуло сердце, и слова Уго о том, что отец плохо относился к дочери, показались мне совершенно беспочвенными.

Фаби не ответил на упрёк отца, а вместо этого сменил тему.

– Интересно, как там Зилла? Хоть Уго и уверял меня, что она в полном порядке…

– Прекрати, Фаби, я уже не могу это слушать. Ты игнорируешь мои слова и беспокоишься о монстре, которого практически невозможно убить ― у него под шкурой такая броня, никакие стрелы не в состоянии её пробить. И ты это прекрасно знаешь, ― последнее было сказано с таким нажимом, что я невольно навострил уши, ― разве не ты разрабатывал защиту от стрел? Или я ошибаюсь?

Вот это поворот! А у моего эльфа-то рыльце в пушку! Значит, участвовал в создании универсального солдата, но ни слова мне об этом не сказал. Интересно, как он это делал, если ему не позволено заниматься магией? Или он нас с Уго дурит, а сам тот ещё фрукт…

Эта мысль меня так разволновала, что пульс зачастил, и это не осталось незамеченным.

– Смотри-ка, наш маленький герой очнулся, ― улыбнулся Винс и так на меня посмотрел, что я почувствовал, как заливаюсь краской. И ещё, что я в его руках, беспомощный и беззащитный, а надеяться мне не на кого. А тот продолжал смеяться одними глазами, и я почему-то не мог оторвать от них взгляд. Чёртов маг, гипнотизировал он меня, что ли?

Тут в комнату зашёл Уго.

– Господин Винс, за Вами прислали курьера, срочно требуют в Совет.

Старший эльф вытер руки о поданное ему Уго полотенце и усталым голосом сказал Фаби:

– Быстро же они засуетились. Я тут почти всё сделал, закончишь сам. Пойду разгребать то, что вы оба натворили. А ты, малыш, поправляйся, у нас с тобой осталось одно дело, ― и с этими словами эльф погладил меня по щеке, развернулся и вышел вместе с Уго. Фаби сделал вид, что ничего не заметил, но нахмурился.

Я от стыда был готов провалиться на месте. И только беспомощно кусал губы, пока Фаби заканчивал моё лечение. Потом уснул, наверное, под действием заклинания и проснулся уже в своей кровати. В раззанавешенное окно светило летнее солнце, за окном пели птицы, в кресле рядом со мной сидел Уго и похрапывал. У его ног спала Зилла, растянувшись на полу меховым ковриком.

Попробовал пошевелиться, и мне это легко удалось ― ни боли, ни неприятных ощущений. Словно это не меня накануне утыкали стрелами. Хотя, возможно, всё произошло гораздо раньше, ведь неизвестно, сколько я так провалялся. Проснувшаяся Зилла тоже, судя по всему, чувствовала себя неплохо, и, как собака, облизала мою руку шершавым языком. Глаза домашней любимицы ― назвать её монстром язык не поворачивался ― весело блестели, я осторожно погладил её лохматую голову и улыбнулся нежному «кошачьему» мурчанию.

Гоблин с трудом открыл глаза и сразу же озабоченно потрогал мой лоб ―ну вот, ещё один заботливый дедушка, не хватало только Фаби. И он явился с подносом, полным всяких вкусностей, и поставил его прямо на кровать.

– Как ты себя чувствуешь, Эжен? Отец вчера буквально вытащил тебя с того света, я бы так не смог. Интересно всё-таки, что ему от тебя надо?

Уго закашлялся, чуть не подавившись куском мяса, который взял с подноса, чтобы «попробовать», не слишком ли оно горячее. Я невольно хрюкнул от смеха, прекрасно понимая, что происходило с гоблином. И только Фаби смотрел удивлённо, недоумевая, почему нас вдруг развеселил его вопрос.

Потом до него «дошло», и он смутился.

– Вы оба неправы. Всё совсем не так просто, как кажется на первый взгляд. Вы плохо знаете моего отца: если он обратил на кого-то внимание, значит, что-то задумал. А он не случайно заинтересовался тобой, не льсти себе, Эжен. Отец неспроста долго расспрашивал меня о тебе. Он сразу понял, что ты из другого мира, и хотел знать всё ― где живёшь, на кого учишься, кто твои родители. Поверь, это очень странно.

Фаби не на шутку разволновался и продолжил говорить, нервно шагая из угла в угол.

– Да, Уго, наш с тобой секрет давно им раскрыт: мой отец догадался, где я пропадаю, и только делал вид, что ничего не знает. Ты, Эжен, конечно, симпатичный мальчишка, но этого мало, чтобы он настолько тобой заинтересовался. Этого мало и для того, чтобы мой отец, бросив дела в Министерстве, мчался сюда спасать человека. Что же такого особенного он в тебе разглядел? Всё это очень подозрительно…

От его слов моё хорошее настроение растаяло без следа. У меня из головы не выходил пристальный изучающий взгляд папочки-эльфа. Что Винс задумал, неужели выбрал меня жертвой для очередного эксперимента или хочет использовать для какой-нибудь коварной интриги? Час от часу не легче…

Глава 7

Фаби замолчал, и на его лице было написано неприкрытое отчаяние, что уж было говорить обо мне. После услышанного мне хотелось только одного ― превратиться в мелкое насекомое и спрятаться подальше от глаз вездесущего помощника министра. Но, как я уже догадывался, это было невозможно.

В наступившей тишине голос Уго прозвучал как-то особенно тревожно.

– Вероятно, ты прав, Фаби. Твой отец ― умнейший эльф, и нам не дано знать, о чём он думает, но сейчас мы должны позаботиться об Эжене. После того, что он натворил, даже не знаю, кто сможет защитить его от разъярённых родителей этих ненормальных оболтусов. Поздравляю тебя, Эжен, ещё ни одному человеку не удавалось за один раз приобрести столько влиятельных и могущественных врагов. Сами они, конечно, не будут пачкать о тебя руки, для этого существуют наёмные убийцы всех сортов. И сделают они это по-тихому, ведь формально ― сами первыми нарушили закон, а Эжен только защищал собственность хозяина. Его и осудить не за что, Винс быстро уладит все формальности.

Фаби кивнул, а потом крикнул, глядя на меня:

«Кто просил тебя вмешиваться? Ты должен был тихо сидеть в комнате, а не вылезать и устраивать цирковое шоу на байке! Даже не представляешь, какие проблемы создал всем нам своей выходкой!»

Я встал и, сжав кулаки, пошёл на него.

– Вот как? Я хотя бы защитил невинного, а что сделал ты, папенькин сынок? Кричал, что «Зилла ― чужая собственность», вместо того, чтобы набить морду зачинщику этого кошмара. И ежу понятно, что всё было спланировано заранее. Ты ― хозяин в этом доме, пригласивший придурков, и отвечаешь за безопасность всех его обитателей, или я не прав?

Фаби замолчал, опустив глаза, вид у него был такой, словно я надавал ему оплеух. Победа была за мной, вот только радости по этому поводу не испытывал… Вмешался Уго.

– Прекратите бессмысленные обвинения, вы оба виноваты в том, что случилось. Давайте решать, что нам делать. Может, увезти Эжена куда-нибудь подальше? Хотя эти мстительные… ― тут он замешкался, не желая при Фаби называть вещи своими именами, ― понятно кто, найдут его в любом месте…

– Может, наймёте для меня телохранителя? ― съязвил я.

Но Уго и Фаби восприняли мои слова совершенно серьёзно и начали между собой обсуждать этот вопрос. Но телохранитель нашёлся быстрее, чем мы думали. В комнате раздался страшный рык, от которого зашевелились волосы у всех троих. Передо мной встала Зилла и развела огромные когтистые лапы в разные стороны. Она чуть наклонила вперёд голову, обнажив в оскале безупречные клыки, и снова издала звуки, которые по силе могли сравниться разве что со знаменитым воплем Кинг-Конга.

Такого не ожидал никто. Я просто упал на кровать, не в силах сдержать рвущийся наружу истеричный смех. Ну кто бы мог подумать, что безобидная Зилла, это нежнейшее создание, способно на такое? Хотя, ведь именно для этого её и создали ― защищать своих и убивать врагов. Вот вам и неудачный эксперимент… Пока не ясно, сможет ли она пойти дальше грозного рыка и «поднять лапу» на нападающего? Даже если и нет, то своим воинственным видом точно отпугнёт слабонервных…

Уго опомнился первым и подошёл к Зилле, но был остановлен предупредительным ворчанием. Потом то же попытался проделать и Фаби. Результат не изменился. Кажется, в голове Зиллы после нападения что-то переключилось. Я встал и спокойно сказал:

«Зилла, малышка, всё нормально, это свои. Иди, я тебя поглажу, моя умница».

Она тут же стала прежней, и, нежно мурча, облизала мои руки, пока я пытался погладить её лохматую голову. Думаю, если бы у неё был хвост, Зилла радостно барабанила им по полу. С этой минуты она стала моим телохранителем, и никто не посмел мне возразить. Правда, Уго пытался сказать, что магию не остановят никакие когти, на что Фаби смущённо возразил: Зиллу специально создали невосприимчивой к магии. Что меня от души порадовало, а Уго заставило глубоко задуматься.

Не могу сказать, что я совсем успокоился, но на душе стало немного легче, тем более, что Зилла теперь не отходила от меня ни на шаг. И вскоре доказала, что делала это не напрасно. Этим же вечером, после работы я вышел в сад, чтобы полюбоваться закатом. Делать-то, в общем, в этом мире больше было нечего, у меня не было ни компьютера, ни мобильного. Связаться с друзьями и родителями я тоже не мог. Единственную книгу уже почти выучил наизусть, а попытки почитать по-эльфийски закончились провалом: учить грамоте меня было некому ― Уго был всё время занят, Фаби появлялся в доме ненадолго и снова уходил. В общем, тоска…

Погуляв между прекрасными цветущими деревьями, я присел на каменную скамью у знакомого уже фонтана и предался меланхолии. Зилла как верный пёс лежала у моих ног и, казалось, дремала. Неожиданно, напружинив тело, она рванулась вперёд и что-то поймала в траве. Я умилился: ловит мотыльков, которые совсем как дома, по вечерам порхали в воздухе. Но Зилла недовольно зарычала, и это меня насторожило.

К нам подошёл Уго и сел на скамью рядом со мной.

– Я смотрю, ты заскучал, Эжен? Потерпи, скоро нам всё равно придётся уехать отсюда. В этом мире много красивых мест, попутешествуем, это тебя немного развлечёт. А что это твой телохранитель там порыкивает, ну-ка, позови её к нам.

Я окликнул Зиллу, и она быстро подбежала ко мне, неся что-то в зубах. Вся её морда была вымазана жёлтой слизью. Сорвав пучок травы, решил почистить её, но Уго ахнул, вскрикнув:

«Осторожно, не прикасайся, она вся в яде. Видишь, у неё в зубах пёстрый паук ― одно их самых ядовитых существ этого мира, случайного прикосновения к коже достаточно, чтобы немедленно умереть. Не пугайся, Эжен, Зилла в порядке, она невосприимчива к ядам. Сейчас я надену защитные перчатки и заберу у неё тварь, да и морду ей отмою специальным составом. Наша девочка только что спасла тебе жизнь».

И он убежал. А в итоге мне пришлось всё делать самому, потому что Зилла не желала никого кроме меня к себе подпускать. Короче, вечер прошёл совсем нескучно. Уго рассказал, что дом защищён от ядовитых существ, сам паук заползти внутрь не мог, значит, кто-то перекинул его через ограду. Итак, охота на мою жизнь началась.

Морду Зиллы я отмыл, но Уго выдал мне ещё пару запасных перчаток и велел несколько дней их не снимать, пока остатки яда полностью не улетучатся. Мы пили с ним на кухне какой-то вкусный напиток, который я называл «эльфийским чаем», и, между делом, жаловался гоблину, что не могу читать по-эльфийски. Тот почему-то очень обрадовался и, сделав загадочную мину, убежал.

Вскоре вернулся со шкатулкой, в которой оказалась красивая диадема, переливавшаяся, словно новогодняя игрушка. Она сверкала множеством мелких, безупречно огранённых камней, подозрительно напоминавших бриллианты.

– Что это, Уго?

– Это диадема Лин, в ней она училась читать.

Я повертел в руках красивую безделушку и вернул ему.

– Симпатичная штучка, только как она мне поможет?

Уго хмыкнул.

– Не только симпатичная, а безумно дорогая магическая вещь. Надень её на голову, и начнём учиться.

Я подумал, что старик сегодня слегка «переработал», поэтому так глупо шутит.

– Спасибо, конечно, но девчоночьи побрякушки носить не буду, ты за кого меня принимаешь?

Уго несильно постучал меня по лбу.

– Надевай, кому говорю, это не простая вещь. Хочешь быстро научиться читать, слушайся меня, я вовсе не шучу. И нечего стесняться, мы тут с тобой одни, ― с этими словами он напялил мне на голову переливающийся обруч. А затем открыл книгу, похожую на азбуку, и начал читать буквы, слоги и слова. И делал это очень быстро.

Он листал книгу и не просил меня ничего запоминать или повторять. Через пять минут снял с меня обруч и облегчённо выдохнул.

– Готово, пошли в библиотеку, выберешь себе книжки по вкусу. Теперь ты у меня грамотный, ― и весело улыбнулся.

Честно скажу, сначала я ужасно разозлился, приняв это представление за глупый розыгрыш, и, как оказалось, был неправ. Теперь я действительно мог читать, и вскоре вернулся из домашней библиотеки, нагруженный книгами на любой вкус: история мира, география, животные, народы ― мне всё было интересно, и я на радостях расцеловал Уго, одновременно и смутив его, и обрадовав.

Теперь мне было чем заняться, кроме как хозяйственными заботами. В сад после случая с пауком я старался не выходить, а проводил всё свободное время в своей комнате за книгами. Эта была информация, то, без чего современный человек, как оказалось, совершенно не может жить. Я был спасён и благодарен Уго за это.

Мне даже приснилось, будто я появился в моём мире на лекции, но никто из друзей не подходил ко мне, все снимали видео и смеялись, выразительно стуча по голове. Тогда-то я и догадался, что пришёл в университет с диадемой Лин. Все мои попытки снять её не увенчались успехом, и в отчаянии я кому-то позвонил. Друзья смеялись и спрашивали, когда же приедет МЧС, но мне было не до смеха. Ведь я знал, что спасатели мне не помогут.

А насмешки множились, в зал входили всё новые люди, чтобы поиздеваться надо мной. И вдруг я услышал властное:

– Кто посмел смеяться над моим слугой? ― гремел над толпой голос Винса, заставляя всех молчать и покорно опускать головы. Папочка эльф в своей безумно-красивой изумрудной форме шёл среди студентов прямо ко мне. Он быстро снял с меня диадему и, улыбнувшись, нежно погладил по щеке, так, что у меня замерло сердце, шепнув на ухо:

«Ты не забыл, малыш, у нас с тобой осталось одно дело…»