скачать книгу бесплатно
– Они золотые, из чистого золота! Можете потрогать. Кожи как не было. И они стали страшно тяжёлые.
– Клянусь Асланом! – воскликнул Каспиан. – Не хочешь ли ты сказать, что…
– Да, хочу. Эта вода всё превращает в золото. Копьё стало золотым, поэтому так потяжелело. Я намочил ботинки – хорошо ещё, что не ноги, – и мысы стали золотыми. А этот бедняга на дне – сами видите.
– Значит, это вовсе не статуя! – ахнула Люси.
– Да. Теперь всё ясно. Он оказался здесь в жаркий день, разделся на вершине холма – там, где мы сидели, – нырнул и… Одежда сгнила, или её растащили птицы для своих гнёзд, а оружие осталось.
– Как страшно… – всхлипнула Люси.
– Это просто чудо, что мы уцелели, – заметил Эдмунд.
– И правда чудо, – подхватил Рипичип. – Любой мог сунуть в воду палец, ногу, усы или хвост.
– Тем не менее давайте проверим, – предложил Каспиан, сорвал стебель вереска, очень осторожно встал на колени и опустил его в воду, а когда вытащил, это была точная копия вереска, только из чистого золота, тяжёлая и изящная.
– Тот, кто станет владеть этим островом, – медленно произнёс Каспиан, и щёки его вспыхнули румянцем, – будет самым богатым в мире. Я объявляю этот остров собственностью Нарнии и даю ему название «Земля Золотой Воды». Но помните: вы должны хранить эту тайну, никто никогда не узнает об этом – даже Дриниан – под страхом смерти!
– Кто ты такой, чтобы мне приказывать? – возмутился Эдмунд. – Я не твой подданный. Если на то пошло, я один из четырёх древних правителей Нарнии, а ты вассал Верховного короля, моего брата.
– Значит, так, король Эдмунд? – с угрозой проговорил Каспиан, опуская ладонь на эфес шпаги.
– Да перестаньте вы! – вмешалась Люси. – Невозможно иметь дело с мальчишками. Вы оба самодовольные задиры и дураки…
Тут она вскрикнула и замолчала, и все остальные увидели то же, что и она: по склону горы над ними – серой, потому что вереску цвести было ещё рано, – бесшумно, не глядя на них и сияя, словно его озаряли лучи солнца, которое к тому времени уже закатилось, медленно шёл лев, такой огромный, что равных ему никто никогда не видел. Впоследствии, описывая эту сцену, Люси говорила: «Он был размером со слона», – а в другой раз сказала «с ломовую лошадь». Но всё это неважно, никому ничего не надо было объяснять, все понимали: это Аслан.
Никто не заметил, куда он ушёл, – просто исчез. Друзья переглядывались, словно только что очнулись от сна, и Каспиан спросил:
– О чём мы спорили? Я нёс какую-то чушь?
– Сир, – отозвался Рипичип, – это место проклятое, давайте вернёмся на корабль. И если бы меня удостоили чести назвать этот остров, он носил бы имя острова Мёртвой Воды.
– Мне кажется, это очень верное название, Рип, – сказал Каспиан. – Хотя я не понимаю почему. Но, мне кажется, погода установилась, и Дриниан, наверное, хотел бы отплыть. Сколько же мы расскажем ему!
Но на самом деле они могли рассказать не так много, потому что события последнего часа стёрлись у всех из памяти.
– Похоже, что их величества вернулись на корабль под властью чар, – сказал Дриниан Ринсу несколько часов спустя, когда «Покоритель зари» снова шёл под парусами, а остров Мёртвой Воды уже скрылся за горизонтом. – Что-то с ними там произошло. Единственное, что я понял: они думают, будто обнаружили тело одного из лордов, которых мы ищем.
– Что ж, капитан, – отозвался Ринс, – выходит, трое. Осталось всего четверо. Так мы к Новому году, глядишь, домой вернёмся, что неплохо, а то у меня табак кончается. Спокойной ночи, сэр.
Глава девятая. Остров голосов
Теперь ветер, который так долго дул с северо-запада, стал западным, и каждое утро, когда солнце поднималось из моря, резной нос «Покорителя зари» оказывался обращённым к солнцу. Некоторым казалось, что солнце стало больше, чем в Нарнии, другие с ними не соглашались. Путешественники плыли и плыли, подгоняемые не сильным, но постоянным бризом, и на глаза им не попадалась ни рыба, ни чайка, ни корабль, ни берег. Запасы уменьшались, и в души людей стала закрадываться мысль, что, возможно, они попали в море, которому не будет конца. Но в самый последний день, когда все начали сомневаться, стоит ли продолжать плыть на восток, между ними и восходящим солнцем показалась низкая земля, похожая на облако.
Около полудня корабль вошёл в широкий залив. Остров был разительно непохож на те, что им встречались раньше: когда путешественники пересекали песчаную полосу берега, он казался тихим и пустынным, словно был необитаем, но впереди расстилались ровно подстриженные лужайки, похожие на газоны хорошего английского дома, в котором держат дюжину садовников. Многочисленные деревья были явно посажены, на земле вокруг них не было ни листьев, ни кустарника, ни сорняков. Иногда слышалось воркование голубей, но больше не доносилось ни единого звука.
Они вышли на длинную прямую песчаную дорожку без единой травинки, по обе стороны которой ровными рядами стояли деревья, и вдали, на другом конце, увидели в лучах полуденного солнца дом – очень длинный и безмолвный.
Едва ступив на дорожку, Люси ощутила, что ей в ботинок попал камешек. В незнакомом месте, наверное, стоило попросить остальных подождать и вытряхнуть его, но она не попросила, а просто отстала и села, чтобы снять ботинок. Шнурок затянулся в узел, и пока Люси его развязывала, остальные ушли далеко вперёд, так что, когда она снова надела ботинок, больше их уже не слышала, зато услышала кое-что другое.
Это были тяжёлые удары, и раздавались они не со стороны дома. Похоже на то, как если бы десятки крепких рабочих изо всех сил ударяли по земле огромными деревянными молотками. Стук быстро приближался. Влезть на дерево Люси было не под силу, поэтому ничего не оставалось, кроме как сидеть тихо и вжиматься в ствол в надежде, что её не заметят.
«Стук-стук-стук…» Что бы это ни было, оно было совсем близко: Люси чувствовала, как дрожит земля, но ничего не видела, и подумала, что это находится где-то у неё за спиной. Вдруг стук раздался на дорожке прямо перед ней, но поняла она это не только по звуку: словно от сильного удара, посыпался песок, только кто мог его нанести – было непонятно. Затем звуки отдалились футов на двадцать и внезапно прекратились, зато послышался голос.
Это было страшно, потому что она всё ещё никого не видела. Весь этот пейзаж, напоминающий парк, выглядел таким же мирным и пустынным, как в самом начале. Тем не менее всего в нескольких футах от неё раздался голос:
– Ну, друзья, это удача.
Ему вторил целый хор голосов:
– Слушайте, слушайте! Он говорит «это удача»! Верно, предводитель, так и есть.
– Надо преградить им дорогу к лодке, – продолжил тот, кто, видимо, был у них главным. – Всем приготовить оружие. Мы их перехватим, когда попытаются пройти к морю.
– Отличный план! – подхватили голоса. – Его и будем держаться.
– Тогда живее, друзья! – поторопил предводитель. – Вперёд!
– Веди нас! – откликнулись остальные.
В тот же миг снова раздался стук – сначала оглушительный, потом всё слабее и слабее, пока не замер где-то ближе к побережью.
Люси понимала, что раздумывать, кто эти невидимки, некогда, и, как только стук затих, вскочила и что есть духу понеслась предупредить остальных.
Остальные тем временем дошли до дома. Это было невысокое здание, всего в два этажа, из желтоватого старого камня и со множеством окон, полускрытое разросшимся плющом. Кругом было так тихо, что Юстас сказал:
– Похоже, здесь никого нет.
Каспиан лишь покачал головой и молча указал на дым, поднимающийся из трубы.
Широкие ворота были открыты, и вся компания вошла в мощёный двор. Тут же всем стало ясно, что на этом острове творится что-то странное. Посреди двора стоял насос, под ним ведро: в этом ничего странного не было, – но вот рукоятка насоса двигалась вверх-вниз, хотя никого не было видно рядом.
– Чертовщина какая-то, – проговорил Каспиан.
– Механизмы! – воскликнул Юстас. – Думаю, мы наконец-то попали в цивилизованную страну.
В этот момент Люси, потная и запыхавшаяся, вбежала во двор и, понизив голос, принялась сбивчиво, перескакивая с пятого на десятое, пересказывать им то, что слышала. И когда друзья наконец поняли, в чём дело, даже самые храбрые задумались.
– Враги-невидимки, – пробормотал Каспиан. – Собираются отрезать нас от шлюпки. Это скверно.
– И ты даже не представляешь, какие они? – спросил Эдмунд.
– Я же их не видела.
– А если судить по шагам, то на людей они похожи?
– Я не слышала никаких шагов, только голоса и звук ударов – как будто молотком.
– Я вот думаю, – сказал Рипичип, – будут ли они видны, если проткнуть их шпагой?
– Похоже, придётся это выяснить, – ответил Каспиан. – Только давайте уйдём отсюда: ведь один из них, что при насосе, всё слышит.
Решив, что на дорожке будут не так заметны среди деревьев, друзья свернули туда.
– Не понимаю, – заметил Юстас, – какой смысл прятаться от тех, кого ты не видишь: они могут быть везде…
– Ну, Дриниан, – предложил Каспиан, – что, если мы пожертвуем шлюпкой, дойдём до другого края залива и дадим знак «Покорителю зари» подойти поближе и забрать нас?
– Недостаточно глубоко, сир, – ответил Дриниан.
– Можно до корабля и вплавь… – предложила Люси.
– Ваши величества, – сказал Рипичип, – послушайте. Глупо думать, что можно избежать невидимого врага, если пробираться тайком. Если эти невидимки хотят биться с нами, то наверняка станут. Ну а коли дело дойдёт до боя, я предпочёл бы встретиться с ними лицом к лицу, а не быть пойманным за хвост.
– Думаю, на этот раз Рип прав, – заметил Эдмунд.
– Конечно, – подхватила Люси, – если Ринс и остальные, те, кто на «Покорителе зари», увидят, как мы сражаемся на берегу, сумеют что-нибудь предпринять.
– Но они не увидят, как мы сражаемся, если не смогут разглядеть врагов, – печально заметил Юстас, – и решат, что шпагами машем для забавы.
Повисла тревожная тишина.
– Ну, – сказал наконец Каспиан, – решено: нужно встретиться с ними лицом к лицу. Давайте пожмём друг другу руки! Люси, готовь лук к бою. Всем остальным обнажить шпаги – и вперёд. Возможно, они начнут переговоры.
Было удивительно смотреть на такие мирные лужайки и огромные деревья, маршируя к берегу. Добравшись до места, друзья увидели шлюпку там, где её оставили, и гладкий песок, на котором не было никаких следов. Тогда некоторые усомнились в рассказе Люси, решив, что, может, ей всё это показалось, но не успели они дойти до песка, как раздался голос – вроде как ниоткуда:
– Нет, господа, ни шагу дальше! Сначала нам нужно поговорить с вами. Нас здесь больше пятидесяти, и все вооружены.
– Слушайте, слушайте его! – вторил хор голосов. – Это наш главный. Вы можете верить каждому его слову.
– Что-то я не вижу здесь пятидесяти воинов, – заметил Рипичип.
– Верно, верно, – произнёс тот же голос. – Вы не можете видеть нас. Почему? Потому что мы невидимы.
– Продолжай! – подхватили остальные голоса. – Ты говоришь как по писаному – лучше не придумаешь.
– Говори потише, Рип, – предупредил Каспиан и добавил погромче: – И чего же вы, невидимки, хотите от нас? И чем мы настроили вас против себя?
– Мы хотим, чтобы маленькая девочка сделала для нас одну вещь, – сказал главный, и остальные голоса подтвердили это.
– Маленькая девочка! – воскликнул Рипичип возмущённо. – Это же королева.
– Мы ничего не знаем про королев, – сказал главный.
– И мы не знаем, не знаем тоже, – повторили остальные, – но нам нужно то, что она может сделать.
– Что же это? – удивилась Люси.
– И если это угрожает чести или безопасности её величества, – добавил Рипичип, – вам не понравится исход сражения.
– Ну, – произнёс главный, – тогда, может быть, сядем?
Это предложение было с радостью принято остальными голосами, но нарнийцы остались стоять.
– Да, – начал главный, – дело было так. В незапамятные времена этим островом владел величайший волшебник. А мы все – его слуги, хотя правильнее было бы сказать – были. Ну, короче говоря, волшебник, о котором я говорю, велел нам сделать то, чего мы не хотели. И тогда он ужасно разгневался. Должен вам сказать, островом владел он и не привык, чтобы ему противоречили. Так вот: волшебник поднялся на верхний этаж (именно там держал он все свои волшебные принадлежности, в то время как все мы жили внизу) и наложил на нас заклятие, чтобы мы стали страшными. Если бы вы сейчас нас увидели – думаю, вы должны благодарить свою звезду, что это невозможно, – то не поверили бы, что мы выглядели так же, как вы, пока не стали такими страшилами. Правда-правда. Когда мы просто не могли смотреть друг на друга, знаете, что мы сделали? Сейчас я вам скажу что. Мы подождали, когда он уснёт после обеда и, набравшись смелости, прокрались наверх, к его волшебной книге, чтобы посмотреть, можно ли как-то отделаться от своего безобразия. От страха мы потели и дрожали, поверьте, но так и не смогли отыскать заклятие, которое сняло бы прежнее. А время шло, и старый волшебник мог проснуться в любую минуту – я весь дрожал как в лихорадке, правда-правда. Ну, если в двух словах, то – в конце концов мы нашли заклятие, которое делает людей невидимыми, и решили, что лучше быть такими, чем безобразными. И моя маленькая дочь – примерно того же возраста, что и ваша девочка, очень хорошенькая до этого, – прочитала заклятие, потому что его должна была читать либо девочка, либо сам волшебник, иначе не подействует. Ничего не получится. Моя Клипси прочла заклятие, – а я должен сказать, она чудесно читает, – и мы все стали невидимыми, как вы уже поняли. И, скажу я вам, было большим облегчением не видеть чужих лиц. Во всяком случае, поначалу. Но со временем мы смертельно устали от того, что стали невидимы. И ещё одно. Мы не думали, что тот волшебник станет невидимым тоже. Но с тех пор мы его не видели. И, значит, не знаем, жив он, или умер, или ушёл, или просто сидит невидимый у себя наверху, а может, спустился и ходит здесь. А прислушиваться нет никакого смысла, потому что он ходит босой. И шума от него не больше, чем от кота. И я должен вам прямо сказать, господа: это невыносимо.
Такую историю рассказал их главный, но я её изрядно сократил, выпустив то, что говорили другие голоса. Ему давали произнести не больше шести-семи слов, чтобы не перебить, не выкрикнуть своё согласие и поддержку, от чего нарнийцы чуть не сошли с ума. Когда рассказ закончился, наступило долгое молчание, которое в конце концов нарушила Люси:
– Но какое всё это имеет отношение к нам?
– Как же, неужели я упустил самое главное? – удивился предводитель невидимок.
– Да сказал, сказал! – раздались взволнованные голоса. – Никто не мог бы сказать яснее и лучше. Продолжай, продолжай.
– Не рассказывать же всю историю заново…
– Нет! Конечно, нет, – хором поспешили сказать Каспиан и Эдмунд.
– Ну, тогда самую суть, – согласился предводитель. – Мы всё это время ждали, чтобы девочка из чужой страны вроде вас, барышня, поднялась по лестнице наверх, нашла в волшебной книге заклятие, от которого мы перестали бы быть невидимыми, и произнесла его. И все мы поклялись, что первым же чужестранцам, которые причалят к этому острову (я хочу сказать, если среди них будет девочка), мы не дадим уйти живыми, пока они не сделают того, что нам нужно. Вот почему, господа, если ваша девочка откажется, нашим неприятным долгом будет перерезать вам всем горло. Не в обиду вам, но дело есть дело.
– Что-то я не вижу вашего оружия, – сказал Рипичип. – Оно тоже невидимо?
Не успел он договорить, как все услышали свист, а в следующую секунду копьё вонзилось в одно из деревьев позади них.
– Вот оно, копьё. Когда я отпускаю его, оно становится видимым.
Невидимки хором загалдели, а Люси спросила:
– Но почему вы хотите, чтобы это сделала именно я? Почему не одна из ваших?
– Мы не смеем, не смеем! – раздались голоса. – Мы больше никогда не поднимемся наверх.
– Другими словами, – подвёл итог Каспиан, – вы не хотите подвергать опасности своих сестёр и дочерей, поэтому решили использовать эту даму.
– Да, да, верно! – с готовностью подхватили голоса. – Лучше не скажешь. Да, сразу видно, что вы получили образование. Каждому понятно.
– Ну, из всех самых отвратительных… – начал было Эдмунд, но Люси перебила его:
– Когда я должна туда пойти: ночью или днём?
– Да, днём, днём, не сомневайтесь, – раздался голос их главного. – Не среди ночи. Конечно, нет! Никто не просит вас об этом. Идти наверх в темноте? Нет-нет.
– Хорошо, я согласна, – сказала Люси и обернулась к своим: – Даже не пытайтесь меня останавливать. Неужели вы не понимаете, что это бессмысленно? Их тут десятки. Мы не можем с ними сражаться. А так, во всяком случае, есть шанс.
– Но там волшебник! – воскликнул Каспиан.
– Я помню, – отозвалась Люси. – Но, возможно, он не такой плохой, как они думают. Вам не кажется, что эти люди не очень храбрые?
