скачать книгу бесплатно
Он вышел из-под навеса, зачерпнул в ладонь снега и поел немного, а остатками протер бурые щеки. На подбородке повисла капля. Он смахнул ее тыльной стороной ладони. Руки у него все были в цыпках, Алла давно это заметила.
– Мне нужно подумать, Алла.
– Давай вместе думать.
– Давай, – согласился он, щурясь на снег. – Только как вместе, если ты все время отдельно?.. И вранье какое-то то и дело!..
– Павел, – возмутилась Алла. – Я же не в суде, чтобы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды! Есть обстоятельства, которые не имеют никакого отношения к тому, что здесь происходит. Рассказывать о них я не хочу.
– А раз не имеют и не хочешь, значит, будем как прежде, по отдельности думать.
– Что могло быть у Петьки в записках? Для чего их сожгли? Да сожгли – полбеды, еще и убить его пытались! Какие тайны он может знать?! Наш Петечка!..
– Ваш, ваш. То-то и оно, что ваш.
– Павел, если ты опять про то, что кто-то из наших убил Виноградова…
Он махнул на нее рукой и зашагал по дорожке к «маленькому дому». Алла хотела его догнать, но передумала.
…Ничего нельзя изменить. Жизнь уже сложилась так, как сложилась. Ничего не изменят слова, сколько их ни говори. Мир не станет лучше, люди добрее. Преступление останется преступлением. Нужно постараться пережить – этот день, потом следующий день и, может быть, еще несколько дней, и придется вернуться в точку, из которой началось путешествие, а потом – тайны, загадки, преступления, весь этот странный сюжет. Кордон «полста-три» останется, как в сказке, «за семью горами, за семью долами», не обозначенный ни на одной карте, и она, Алла, должно быть, так никогда и не узнает, что здесь произошло на самом деле!..
Из-под горы выскочил Вик, завидел Аллу, замахал белым меховым бублем и, кажется, улыбнулся – приветствовал. Значит, Марк возвращается, уже где-то близко.
…Вот у него и глупой Женьки еще есть надежда! Слова еще могут все изменить. Их только нужно суметь сказать, и выслушать, и поверить. Нелегко, конечно, но – возможно!..
Алла вернулась в дом, чувствуя себя очень усталой и старой. В коридоре навстречу ей попалась Женька.
– Марк возвращается, – сообщила Алла. – ты бы все же поговорила с ним, Жень! Придет вертолет, начнется следствие, нас всех заберут отсюда! Чего ты ждешь?
Лицо у Женьки моментально осунулось.
– Аллочка, – зашептала она и стала оглядываться по сторонам, – как же я могу, Аллочка? Он… он совсем на меня не смотрит, как будто не узнает, а я… Зря я, наверное, все это затеяла. Я в Москву вернусь, а там…
– Это ты хорошо придумала, – со злостью одобрила Алла. – Действуешь в правильном направлении!
Никого ни о чем не спрашивая, она разыскала в подвале какие-то коробки, притащила их в разгромленную комнату со снаряжением и, морщась от тяжелого химического запаха, принялась составлять уцелевшие банки и собирать разбросанные железки. Дышать она старалась как можно реже, но все равно вскоре голова стала понемногу наливаться болью, как будто в нее тонкой струйкой затекала вонючая химия. Алла приоткрыла окно – сразу стало холодно, застучали зубы, зато химическая муть немного осела, перестала подступать к горлу.
Заглянула Зоя Петровна, поглядела, ни слова не сказала и канула куда-то.
Потом на пороге появился Володя.
– Что это вы делаете?!
– Как ты думаешь?
– Алла Ивановна, это не наш вопрос. – Он показал на разгром. – Пусть они сами разбираются.
Алла поставила в коробку еще одну банку.
– Помоги лучше. Вытащи это в коридор, мне тяжело.
Володя посмотрел на коробку.
– Алла Ивановна, зря вы стараетесь. Они все равно не оценят. Я понимаю, вам хочется услужить, всем хочется услужить – олимпийский чемпион, как-никак! Вон Сергей Васильевич рта не закрывает, все рассказывает, как он там выиграл, тут выиграл! Но…
– Володя, вытащи коробку.
– Но они человека убили, вы что, не понимаете?! Мы должны дистанцироваться, а не навязывать им свои услуги…
Алла взялась за коробку и, пятясь, поволокла ее по полу в коридор. Володя продолжал:
– Группа сразу же уйдет, как только появится такая возможность. Мы должны закончить маршрут тем же составом, что и начали. Только эту задачу нам надо решить…
– Володь, пропусти.
Он отступил немного. Алла проволокла мимо него коробку.
– …Собрать наши вещи и проверить лыжи. Скорее всего завтра уже можно будет выходить на маршрут…
Коробка сама по себе взметнулась вверх. Алла охнула и чуть не упала.
– На крыльцо вынесу, – пробормотал Кузьмич. – Которые потекли, те лучше грузить в ящик железный. Вон я его поставил. Слышишь, Алла? Туда суй.
– Слышу, – сказала она.
– Я сейчас помогу, чего ты одна взялась-то?..
– Да я начала только.
– Пропусти, парень! – подвинув Володю, в комнату протиснулся Марк и присвистнул.
– Лыжи жалко, – через некоторое время сказал он жалобным мальчишеским голосом. – Мастикой залило, теперь выбросить придется!.. Жалко лыжи!..
– У вас труп на кордоне, – едко заметил Володя. – Между прочим, труп вашего спонсора! А вы про какие-то лыжи!
– Слушай, иди отсюда, а? – попросил Марк как-то так, что Володя попятился и оглянулся через плечо.
Ничего страшного не было в словах Марка, и, кажется, угрожающего тоже ничего, и Алла Ивановна поблизости продолжала ковыряться в злосчастных банках, и в кухне громко разговаривали, и Зоя Петровна гремела посудой, но Володя все равно почему-то попятился, и его лидерские качества попятились тоже. Если бы здесь был коуч, он бы тоже наверняка попятился!..
С улицы вернулся Кузьмич, загрохотал, затопал, и Володя быстро ушел в сторону «комнаты мальчиков». Алла проводила его глазами.
Пришла Женька и стала помогать. До вечера они разбирались, таскали ящики, отскребали от пола застывший клей и парафин, собирали какие-то порошки, ликвидировали потеки и лужи. Рухнувший стеллаж – он весил, должно быть, полтонны, не меньше, – оттащили к дальней стене. Битое стекло хрустело под ногами, и казалось, что разгрести завалы и ликвидировать разрушения не удастся никогда. У Аллы очень болела голова и чесалась кожа на руках – от химии, должно быть. Марк не пошел на вечернюю тренировку, хотя Павел пытался его отправить, Женьке он не сказал ни слова.
…Ну и как хотите, думала Алла, ожесточенно отскребая железкой застывшую пленку с пола. Вы взрослые ребята, чемпионы, олимпийцы, а я вам никто! Прав Володя – уже пора на маршрут. Давно пора на маршрут!
Ужинать ей не хотелось, хотя Зоя Петровна наделала котлет, и Женька съела пять штук подряд и все спрашивала, из чего это такие вкусные получаются.
– Лось! – отвечала Зоя Петровна, а Марина заявила, что убивать лосей, чтобы их есть, – дикость, и Петечка ее поддержал.
Всю вторую половину дня он проспал, встал помятый и недовольный, жаловался, что шея у него болит.
– Так тебе по шее вон какая бандура съездила, – утешал его Сергей Васильевич. – Ничего, до свадьбы заживет!.. Ты радуйся, что голова цела, а шея – подумаешь, шея!
После ужина, заглянув в «комнату мальчиков» Алла обнаружила Петечку, лежащего на диване с «Приключениями бравого солдата Швейка», и села рядом. Тусклая лампочка мигала в изголовье, рядом в высоком подсвечнике горела толстая свеча.
– Как вы думаете, когда свет дадут? – спросил Петечка, завидев Аллу, и пристроил Швейка себе на живот. – Может, Интернет тоже дадут?
– Петь, зачем ты заходил в комнату со снаряжением?
– А?! А, так я это… Я хотел банку достать, а она на меня упала, и все остальное тоже…
Алла вздохнула и почесала ладонь.
– Зачем ты врешь, – устало сказала она тоном Кузьмича. – Не было никакой банки. Она там действительно стояла до сегодняшнего утра, а потом ее унесли.
Солдат Швейк съехал с Петечкиного живота.
– Зачем ты туда заходил?
– Говорю же, просто посмотреть, – сказал он упрямо.
Алле было его жалко – он старался сделать независимый вид, отводил глаза, пыжился, отросшие волосы торчали в разные стороны, и худая рука с синими венами была выпачкана чем-то красным и желтым, как будто он рисовал в детском саду и забыл помыть руки перед уходом домой.
– Если б ты зашел и просто смотрел, стеллаж на тебя вряд ли свалился бы. Ты что-то с него взял. Потянулся и стеллаж потянул. Что ты взял?
Петечка сел, рывком подобрал книжку и сунул ее под подушку.
– Что вы ко мне пристали, Алла Ивановна? – прохныкал он. – Ну вы-то хоть в Касла не играйте!
– Кто такой Касл?
– Детектив из сериала. На самом деле он писатель, но расследует всякие темные дела.
– Петька, говори сейчас же! Что ты взял с полки?
– Не взял! – закричал Петечка и вцепился в свою дикую шевелюру. – Я хотел взять! А на меня все поехало! И больше я ничего не помню!
– Что ты хотел взять?
– Мышеловку, – выпалил Петечка. Алла вытаращила глаза, а он заговорил громко и раздраженно, защищаясь: – Какое ваше дело? Рядом с черной банкой мышеловки стояли, три или даже четыре! Я их тогда увидел, когда и банку! Я хотел достать их и выбросить!
– Зачем?!
– Затем, что мышеловки – это гнусно, – еще громче закричал Петечка. – Вы что, не понимаете?! Это приспособление, которое ломает мыши спину! Вы только представьте себе! Ну представьте! Вы – мышь. Вы ни о чем не подозреваете…
– Я не мышь и представлять не хочу.
Но он не слушал.
– Пахнет так вкусно, что у вас слюнки уже текут! Вы начинаете есть, только откусываете, и тут сверху вас бьет по спине эта штука! Ну, как будто стеллаж падает! И она ломает вам хребет! И в лучшем случае вы умираете сразу, а если она попадет по черепу или по хвосту? Или по ноге, то есть по лапе?! Вам больно, так больно, что слезы из глаз, а вы все еще не умираете! И умирать будете долго!
– Да уж.
– Мы живем в гуманное время! Мы это заслужили. Цивилизация заслужила! Нельзя убивать мышей таким варварским способом! Никого нельзя! Еще давайте гильотину обратно введем!
– Гильотина была во Франции.
– Какая разница! Человечество – единое целое, мы все представители цивилизации и носители гуманистических ценностей! Только дикари ловят мышей мышеловками, а волков капканами! Вы знаете, как зверь попадает в капкан?
Алла попыталась погладить его по голове, но он вывернулся.
– Выходит, ты полез на стеллаж, чтобы избавить мышей от ужасной смерти.
– Да! Мышеловок, между прочим, там много! Я стал их доставать, и на меня все посыпалось! И больше я не помню ничего!
– Петька, Петька, – сказала Алла и все-таки погладила его по голове.
– Их нужно вышвырнуть! Все до одной.
– Хочешь клюквенного морсу? Зоя Петровна целый жбан еще с обеда на крыльцо выставила охлаждаться.
– Если им так мешают мыши, пусть купят ультразвуковые приборы! Есть такие, я в Интернете читал! Мыши не выносят ультразвук и уходят. А перебивать им хребты – преступление! Или мы не люди, а?!
– Тебе самому чуть не перебило хребет.
– Ну не перебило ведь! – Он дернул плечом. – Давайте морсу, только если он вправду холодный.
Алла поднялась. Он сидел на диване, всклокоченный и очень воинственный, смотрел сердито.
Хороший мальчишка. Точно знает, что ломать спины мышам – негуманно. Человечество должно быть гуманным – все целиком, и в отношении мышей тоже. Двадцать первый век на дворе. Идеалы и ценности.
– Петька, что ты написал в заметках? Такого, из-за чего стоило их красть?
Он пожал плечами. Он был уверен, что украли, чтобы выложить в Сеть – как литературное произведение. Не зря он потратил на них полдня!..
– Ну, что там было?
– Характеристики героев, – буркнул Петечка. – Ну, Женька красивая, Марина тоже красивая. Вы… в возрасте, вам трудно. Степан – сила, Володька карьерист. Диман хороший парень, Сергей Васильевич весь в наколках, должно быть, зону топтал.
– Сергей Васильевич? – переспросила Алла. – А еще что?..
– Да ничего такого!.. Что тут, на кордоне, странные дела творятся, человека убили! А я чуть убийцу не засек! Я в ту… В общем, я в ту ночь вставал, как раз под утро, Марина потом сказала, что под утро его и зарезали. И мог убийцу скрутить, а я не видел никого, только в коридоре в лужу какую-то наступил, Зоя Петровна, наверное, полы мыла и не вытерла.
– Но ты же никого не видел и не слышал!
– Никого! – подтвердил Петечка. – Я так и написал, что не видел!
Алла подумала. Не стоило жечь Петечкины записки, в которых было написано, что Женька красавица, Диман хороший парень, а в коридоре лужа! И уж совсем не стоило, если там было написано, что он никого не видел и ничего не слышал! Но их зачем-то взяли из «комнаты мальчиков» и сожгли! Кто угодно мог это увидеть и заинтересоваться, зачем жечь в печке бумаги, – по дому шляется полно народу!..
