скачать книгу бесплатно
Антон же спокойно продолжил:
– И не ругайся с ней.
– Это уж мое личное дело! – в запальчивости выкрикнула та.
– Конечно, твое, – примирительно произнес Шахов. – Просто я считаю – глупо ругаться. Врага себе наживешь. И хозяйку совершенно зря злишь.
– Предлагаешь мне тоже ей задницу лизать? Как ты? – саркастически поинтересовалась Нелли.
– А что в том плохого? – пожал плечами Антон. – Куда разумнее силенок подкопить и потом незаметно ударить. Думаешь, мне эта выскочка нравится?
«Негодяи. Какие же вы негодяи!» Таня, уж на что закаленная в офисных интригах, а едва не заплакала. Хорошо, в конце коридора показалась горничная – появился повод удалиться. Чтоб никому и в голову не пришло, что писательница, московская гостья, позорно подслушивает под дверью…
Но настроение испортилось окончательно. И еще какой-то страх появился. Пусть Нелли с Антоном – не фигуры, но все равно неприятно, когда живешь, можно сказать, в стане врага.
Беркут
Юльку, его Юлечку, нашли туристы.
Их в окрестностях города шлялось без счета. Не каждому ведь по карману снимать гостиницу в Сочи и вываливать бешеные деньги за тухловатое ресторанное питание. К тому же у «дикарей» своя романтика: костры, палатки, сосновые боры, пустынные пляжи… Береговая линия на Черноморском побережье многокилометровая, по кромке прекрасные леса – места на всех хватит.
Та парочка туристов затеяла пеший поход. Натолкали в сумку-холодильник пивка с кальмарами и потопали, всего-то шесть километров от города Сочи. Шли по жаре, упарились, устали, повалились отдохнуть… И только слегка отдышавшись, увидели буквально в метре едва присыпанное песком недвижимое женское тело.
Юлечка была раздета, сарафанчик, белье и босоножки аккуратно сложены рядом, в распахнутых глазах застыл ужас, и кругом кровь… На ее теле насчитали семь ножевых ударов – два из них оказались смертельными. А на вскрытии выяснилось: она ждала ребенка, беременность десять недель.
Город гудел. Туристы-дикари дружно покидали свои палатки. Заговорили о маньяке. Молодые девчонки насмерть ссорились с матерями – те пытались запереть любимых чад по домам.
На похороны Юлии пришло больше тысячи человек. Одноклассницы выдавливали слезинки, мальчишки – поддерживали их под локоток. Юлькин менеджер в своей надгробной речи сказал, что он в модельном бизнесе уже двадцать лет, еще в советские времена работал на Зайцева, но никогда прежде не имел дело с девушкой такой красоты и такого таланта. Юлечкин официальный на тот момент поклонник (очередная пустышка с огромной печаткой и на «Мерседесе») имел бледный вид: менты пытались повесить убийство на него. Однако, шептались в толпе, не доказали. Да и Юлин ребеночек оказался от другого… От кого – так и не выяснили.
Беркута тоже таскали на допрос. Он тогда уже был у властей на заметке: блистательный ученик, золотой медалист, профессионально карате занимается, сколько раз на краевом чемпионате побеждал, а в Москву, поступать в институт, не поехал. Остался в Сочи, откупился от армии и, восемнадцатилетний сопляк, зарегистрировал на свое имя фирму – охранное агентство, в котором, к удивлению многих, сразу же появились клиенты, причем весьма серьезные. Подозрительно: мальчишка, такому, в лучшем случае, в «шестерках» ходить, а он ведет, и вполне успешно, дела с конкретными братанами… К тому же все знали, что Беркут при Юлии – самый верный рыцарь. Альбомов с ее фотографиями уже штук пять насобирал, его среди ночи разбуди, скажет, для какого журнала в ближайшие дни у девушки съемка.
Но прижать не смогли и Беркута – во-первых, алиби у него оказалось железное. И на допросе он разрыдался, как мальчишка, хоть и двухметровый шкаф, костяшки на пальцах, будто камень:
– Я за Юльку сам бы умер! На куски бы себя дал изрубить! А вы говорите: убил…
Следователь поверил. Такое, решил, не сыграешь.
А на свежей могиле, едва толпа провожающих разошлась, Миша Беркут поклялся:
– Юлечка, милая, прости, что не уберег. Но ты верь: я за тебя отомщу.
Глава 3
Валерий Петрович
Падчерица позвонила утром. Веселая, пищит восторженно, как в три годика, когда он ее впервые в зоопарк вывел:
– Представляешь, Валерочка?! Я тебе с настоящего спутникового телефона звоню! Он такой огромный, как старые мобильники были… Ой, у меня тут все классно! Роскошная комната, приятные люди, а природа просто сумасшедшая! Сегодня во двор самый настоящий орел прилетал, или гриф… В общем, здоровущая такая птица!
Голос падчерицы звучал абсолютно беззаботно – как и подобает девушке, проводящей время на роскошном курорте. И маму, Юлию Николаевну, Татьяне, безусловно, удалось бы ввести в заблуждение. Но Валерий Петрович сразу почувствовал: восторги показные. Девочка явно нервничает.
– Ты сейчас не одна? – коротко спросил он:
– Конечно! – жизнерадостно откликнулась Татьяна. И, не сбавляя бравурного тона, добавила: – Но здесь чрезвычайно приятные люди, и обстановка самая доброжелательная, и ты не волнуйся: все у меня хорошо!
Звучало настолько оптимистично, что Валерий Петрович сразу занервничал.
Таня уже давно сама себе хозяйка, занимает серьезную должность, живет в отдельной квартире, приезжает в гости на собственной машине, причем год от года автомобили становятся все роскошней. И усвоила по отношению к пенсионеру-отчиму несколько снисходительный тон, постоянно норовит подкинуть ему, старику, тысчонку-другую «на сигареты».
Только Татьяна для Валерия Петровича так и осталась ребенком. И он считал своим святым долгом оберегать ее от историй, в которые девушка постоянно влипала.
Затея с поездкой в Красную Долину полковнику запаса Ходасевичу не понравилась с самого начала. Что за блажь: брать отпуск на привычной, с хорошей зарплатой, а главное, абсолютно безопасной работе ради того, чтобы написать биографию какой-то выскочки-бизнесменши?
– Как ты не понимаешь, Валерочка? Зато я сразу с кредитом на машину рассчитаюсь! И за квартиру будь здоров сколько заплачу! – объясняла Татьяна.
Полковник в ответ лишь вздыхал. Залезть глубоко по уши в два серьезных кредита было очередной авантюрой падчерицы. Увы, девушка она совершеннолетняя, согласия опекунов в банках не потребовали. А совета Татьяна не спросила, провернула все тихонько. И пригласила маму с отчимом сразу на новоселье.
Квартира действительно оказалась роскошной. Ходасевич в подобных прежде лишь в Европе бывал. Когда доводилось общаться, по долгу службы, с тамошним истеблишментом. Кухня с огромным эркером, просторная ванная, светлый холл, уютная спальня, стильная гостиная…
– Господи, сколько же это все стоит? – ахнула мама.
– А сколько бы ни стоило… Заработаем! – бесшабашно откликнулась Татьяна.
Но полковник все-таки настоял, чтобы падчерица показала ему кредитные договоры. И, конечно, пришел в ужас: и от огромности сумм, и от величины процентов.
– Ты хоть понимаешь, что теперь на целые десять лет в кабалу попала? – упрекнул он Татьяну.
– А что было делать? – пожала плечами та. – Без процентов в долг нынче не дают, а богатого любовника у меня нет.
– И очень жаль, что нет, – припечатала Юлия Николаевна. – Давно бы, с твоими-то данными, могла завести. И каталась бы теперь, как сыр в масле.
Валерий Петрович изумленно взглянул на экс-супругу. А Таня ехидно поинтересовалась:
– И что ж ты мне все детство мозги лечила? Мол, замуж надо выходить по любви да не в деньгах счастье…
Но Юлия Николаевна в пикировку вступать не стала. Грустно склонила голову:
– Просто жаль мне тебя, Танюшка… Не девочка уже, а до сих пор бесхозная. Все сама и сама. Опереться не на кого.
– Ну ладно тебе, мам! – надменно поджала губы та. – Не бесхозная, а свободная.
Но в глазах ее, Валерий Петрович заметил, мелькнула тогда тоска…
Может, в богатом доме госпожи Холмогоровой для Татьяны как раз и найдется подходящая пара?
И полковник осторожно спросил:
– А что там у вас за люди? Есть тебе с кем провести свободное время?
– Свободного времени у меня почти нет, – слегка сбавила жизнерадостный тон Татьяна. – Только ночью, с двенадцати до шести. Тут, представляешь, в это время обязательный сон, даже из своих комнат выходить нельзя. А так я в основном занята. Мы или с Мариной Евгеньевной беседуем, или я за компьютером. Ну, может, иногда по саду прогуляюсь или в бассейне поплаваю.
Сад, бассейн, работа – все это успокаивало. Но червячок сомнения все равно точил.
…Про Марину Евгеньевну Холмогорову полковник попытался выяснить еще до Татьяниного отъезда. Тщательно изучил всю информацию, что имелась в открытом доступе. Никакого криминала не нашел (а незаконная приватизация и неуплата налогов в России преступлениями не считались). В том, что богатейка захотела собственную биографию написать, тоже ничего необычного не было. Мало ли, какие у новых русских причуды?
– А почему ты со спутникового телефона звонишь? – поинтересовался полковник у падчерицы.
– Да потому что горы тут, мобильники мертвые, – хмыкнула Таня. – Ближайший передатчик в Красной Долине, отсюда тридцать верст. Поеду вместе с Мариной Евгеньевной в долину – позвоню со своего. Но ты мне можешь сюда, на спутниковый, звонить. Запиши номер…
Что ж, можно понять и смириться.
Но едва Валерий Петрович положил трубку, сразу сердце закололо. А сердце у него – вещун. Когда с его девочкой действительно все в порядке, никогда не болит.
Полковник закурил, жадно втянул сигаретный дым. Колотье, на удивление, прошло. А он добил до фильтра любимый болгарский «Опал» – и немедленно набрал номер куратора, полковника Ибрагимова.
Ходасевич старался не расходовать хорошее отношение шефа на личные дела, но после разговора с нарочито бодрой Татьяной ничего другого просто не оставалось.
Когда коллега откликнулся хмурым «Ибрагимов слушает», Валерий Петрович попросил:
– Не в службу, а в дружбу. Проверь по нашим каналам: что там есть на одного человечка – Холмогорова Марина Евгеньевна.
Таня
Во второй раз за день Холмогорова нарисовалась совсем некстати – Таня после сытного обеда лежала в ванне. Луковый суп, морской окунь, тушенный в соусе из лаймов, и малиновое желе ее разморили – девушка задремала в пенной воде. А проснулась от невежливого, прямо в ухо, кашля. Испуганно встрепенулась, открыла глаза: Фаина, вездесущая домоправительница. Стоит, губы скорбно поджаты – вроде как возмущается, что некоторые в рабочее время в теплой водичке нежатся. А ведь Таня точно помнила: щеколду в ванной комнате она, конечно, не защелкивала, но дверь в свою комнату заперла.
– Как вы сюда попали? – буркнула она.
– У меня есть дубликаты ключей, – не смутилась экономка.
– А постучать вам в голову не пришло? – подняла бровь Татьяна.
– Я стучала, вы не откликнулись.
– Хамишь, тетя! – вырвалось у Садовниковой.
– Вы – на работе, и я – на работе, а Марина Евгеньевна велела мне срочно вас найти, – пожала плечами Фаина. Экономка взглянула на часы: – Через пять минут она ждет вас в столовой.
«А говорила, что только вечером дома появится», – пронеслось в голове у Татьяны.
Из ванны она вылезала злая, как сто чертей. Пусть и работала всю жизнь «под начальником», но с подобными самодуршами еще не сталкивалась. Понятно, конечно, что рабочий день ненормированный, в любое время могут вызвать, но хоть за полчаса-то предупредить можно!
Однако бунтовать, сочла Таня, пока рано. Проще подстроиться. Она быстро натянула джинсы, майку, кое-как пригладила мокрые волосы – и пулей ринулась в гостиную. Опоздала всего на пару минут, а Холмогорова все равно встретила ее недовольным взглядом. Гневно притопнула каблучком – на сей раз она была при параде, в костюме и на высоченных шпильках:
– У меня окно всего на полчаса, а вы заставляете себя ждать.
Извиняться Татьяна не стала, только голову опустила. Подумала: «А станет наезжать дальше – пошлю ее, и дело с концом».
Впрочем, Марина Евгеньевна тут же сменила пластинку. Безо всякого перехода произнесла:
– Скажите, у вас в гардеробе мини-юбки имеются?
– Что-о?! – опешила Татьяна.
– Вы с собой короткие юбки привезли, или надо кого-нибудь за ними в Сочи отправить? – нетерпеливо повторила бизнесменша.
– Привезла, но…
– Сегодня вечером обязательно наденьте, – приказала Холмогорова. – Ну, и остальное, все, что положено: высокие каблуки, макияж. У нас будет небольшой прием. Нужно выглядеть красиво.
Ни фига себе требования!
– Насчет приема поняла, – криво усмехнулась Татьяна. – А вот по поводу короткой юбки – не очень…
– Господи, ну что ж тут непонятного? – фыркнула бизнесменша. – Я заметила: у вас вполне приличные ноги, а вы их все время под штанами прячете.
– Разве это не мое право?
Холмогорова будто не услышала, продолжила:
– Приедет один мой старый приятель, а он до женских ножек охоч. Уж порадуйте его, будьте любезны…
Таня просто ушам своим не верила. Получается, ее не только для того, чтобы биографию писала, наняли? А за сто тысяч евро придется еще и каких-то старых козлов ублажать?
Но не зря Холмогорова – миллионерша и одна из самых успешных в стране женщин. Соображает быстро и просчитывает на пару ходов вперед. Едва Татьяна рот открыла, чтоб возмутиться, как Марина Евгеньевна произнесла:
– Ой, Танечка, только не надо делать такого лица! Вас никто в проститутки не рядит. Понадобилась бы мне продажная женщина – я ее в любой момент из Сочи вызову. И уверяю, это будет куда дешевле. По сравнению с вашим-то гонораром…
Сбавила тон до тихого, заговорщицкого. И даже на «ты» перешла:
– Сама, что ли, не знаешь: мужики – они козлы. Любят все яркое. И сиськи там, ножки… Чем из большей грязи вылез – тем большую красоту подавай. Да на халяву!
– И кому надо… показывать? – хмуро ухмыльнулась Татьяна.
– Большой человек. По моим данным, уже миллиардер, – с готовностью ответила хозяйка. – Сегодня вечером у нас в гостях будет. Убудет от тебя, что ли, если он поглазеет?
И даже не знаешь, что ответить на подобную откровенность. Скажешь: «Не убудет», – получится, пошла на поводу. А кричать, что нет, мол, назло явлюсь в джинсах, – тоже как-то глупо…
Татьяна нужных слов подобрать не сумела, промолчала. А Холмогорова продолжила:
– Значит, договорились. Тогда – давай к делу. Включай диктофон.
Садовникова исполнила приказ, а бизнесменша лукаво улыбнулась и произнесла в микрофон:
– И вот еще что… Это сейчас мой сегодняшний гость – круче не придумаешь. Самолеты, яхты, девки у него одна другой дороже. А видела бы ты его… – Холмогорова сделала секундную паузу, – тридцать два года назад. Слушай внимательно, расскажу. Пусть читатели знают, откуда миллиардеры берутся…
* * *
Когда Маринка перешла в четвертый класс, из дворницкой их с мамой поперли. На первом этаже Красного дома работал продуктовый магазин, и вот он и затребовал полуподвальчик под складские нужды. С работы, правда, маму не выгнали – наоборот, сулили зарплату прибавить, на целый червонец. Только, мол, не уходи, не оставляй двор без уборки. Однако новую квартиру предоставить не смогли.
