Психологический вампиризм

А теперь вернемся вновь к структуре психологического конфликта. Здесь задействованы все аспекты личности. На внешней коммуникации шесть человек. Это же базар! Выясняются отношения: Родитель жены сцепился с Дитятею мужа. Дитя мужа выясняет отношения с Родителем жены, тихий голос Взрослого мужа и жены не слышен, заглушен криком Родителя и плачем Дитяти. Но ведь только Взрослый делает дело! Скандал же забирает ту энергию, которая должна идти на продуктивную деятельность. Нельзя одновременно и скандалить, и работать. Во время конфликта стоит дело. А запонки все равно придется искать. Я вовсе не против конфликтов. Но нужны деловые конфликты, которые идут по линии В – В. При этом уточняются позиции, шлифуются мнения, люди становятся ближе друг другу.

А что же случилось с нашими героями в магазине? Если Родитель покупателя слабенький, его Дитя заплачет и он уйдет из магазина без покупки, жалуясь на жизнь. Но если его Родитель не менее мощный, чем Родитель продавца, то диалог пойдет следующим образом:

Покупатель: Она еще спрашивает, есть ли у меня глаза! Не знаю, будут ли они сейчас у тебя! Знаю я, чем вы здесь занимаетесь весь день, пока я вкалываю! (Р – Д).

Продавец: Ишь, какой деловой выискался. Стань на мое место! (Р – Д).

Дальнейшее продолжение беседы всем известно. Чаще всего в конфликт вмешивается очередь, которая делится на две партии. Одна поддерживает продавца, другая – покупателя. Но самое главное – цену продавец все-таки назовет! Не лучше ли это сделать сразу?

На производстве дело обстоит сложнее. Если А. по службе зависит от Б., он может промолчать, но отрицательные эмоции, особенно если такие случаи происходят часто, у А. будут накапливаться. Разрядка конфликта может наступить тогда, когда А. выйдет из-под влияния Б., а Б. допустит какую-то неточность.

В описанных ситуациях муж, покупатель, А. видят себя страдающей стороной. Но, тем не менее, они могли бы с честью выйти из этого положения, если бы владели техникой амортизации. Как бы тогда протекал диалог?

В семье:

Муж: Да, я не маленький, мне уже давно пора знать, где мои запонки. Но видишь, какой я несамостоятельный. Зато ты у меня такая хозяйственная. Ты все знаешь. Верю, что и меня ты этому научишь и т. п. (Д – Р).

В магазине:

Покупатель: У меня действительно нет глаз. А у вас чудесные глаза, и сейчас вы мне скажете, сколько стоит килограмм колбасы (Д – Р).

Я был свидетелем этой сцены. Вся очередь смеялась. Продавец в растерянности назвала цену товара.

На производстве:

А.: Мне действительно уже пора знать это. Как только у вас хватает терпения повторять нам по тысяче раз одно и то же! (Д – Р).

Во всех этих амортизационных ответах Дитя наших героев отвечало Родителю обидчиков. Но управлял действиями Дитяти Взрослый.

Я надеюсь, что у вас в ряде случаев амортизация уже начала получаться. Но все-таки вы иногда срываетесь на старый стиль общения? Не спешите себя винить. Этот этап проходят все обучающиеся психологической борьбе. Ведь многие из вас жили с желанием командовать, а здесь, по крайней мере внешне, надо подчиняться. Не получается же сразу, потому что нет необходимой психологической гибкости.

Посмотрите еще раз на рис. 7. Те места, где Взрослый соединен с Родителем и Дитятей, можно назвать суставами души. Они обеспечивают психологическую гибкость. Если же последняя отсутствует, суставы души срастаются (рис. 8). Родитель и Дитя заслоняют поле деятельности, предназначенное для Взрослого. Взрослый тогда занимается непродуктивной деятельностью. Денег нет, но Родитель требует угостить, устроить пышный праздник. Реальной опасности нет, но Дитя требует дополнительных усилий для своей защиты. Если Взрослый все время занят делами Родителя (предрассудки) или Дитяти (страхи, иллюзии), он теряет самостоятельность и перестает понимать, что происходит во внешнем мире, становится регистратором событий. «Я все понимал, но ничего не мог с собой поделать…»

Рис. 8

Таким образом, первая задача обучающегося психологической борьбе – овладеть умением оставаться во взрослой позиции. Что для этого надо сделать? Как восстановить подвижность суставов души? Как оставаться объективным Взрослым? Томас Харис советует стать чувствительным к сигналам Родителя и Дитяти, которые работают в автоматическом режиме. Подождать при сомнениях. Полезно во Взрослом запрограммировать вопросы: «Правда ли это?», «Применимо ли это?», «Откуда я взял эту идею?». Когда у вас плохое настроение, спросите, почему ваш Родитель бьет вашего Дитятю. Необходимо отвести время для принятия серьезных решений. Своего Взрослого надо постоянно тренировать. Во время шторма нельзя обучаться навигации.

Вторая задача – вывести во взрослую позицию своего партнера по общению. Чаще всего это приходится делать на службе, когда получаешь от начальника категорическое распоряжение, выполнение которого не представляется возможным. Оно обычно идет по линии Р – Д. Первый ход – амортизация, а затем задается деловой вопрос. При этом стимулируется мышление партнера по общению, и он становится в позицию Взрослого.

Начальник: Сделайте это немедленно! (Р – Д).

Подчиненный: Хорошо (Д – Р). А как? (В – В).

Начальник: Сами сообразите! Для чего вы здесь? (Р – Д).

Подчиненный: Если бы я мог соображать так, как вы, тогда бы я был начальником, а вы подчиненным (Д – Р).

Обычно после двух-трех амортизационных ходов (Дитя начальника при этом не затрагивается) энергия Родителя начальника истощается, а так как поступления новой энергии нет, он спускается на позицию Взрослого.

Во время беседы всегда следует смотреть в глаза партнеру – это позиция Взрослого, в крайнем случае – вверх, как бы отдаваясь на его милость, – позиция Дитяти. Ни в коем случае нельзя смотреть вниз. Это позиция нападающего Родителя.

Необходимо на первых порах обучения быть очень внимательным к выяснению отношений. Нередко при неумении правильно конфликтовать конфликт деловой превращается в психологический.

В качестве примера привожу вам рассказ одного из моих подопечных, который осваивал приемы психологического айкидо.

«Отдыхали мы в горах на одной из турбаз. Мы уже дня два питались в первую смену в турбазовской столовой, и вдруг, придя на очередной обед, видим, что за нашим столом сидит компания из четырех человек. Мы попросили их освободить наши места. Они отказались это сделать. Мы пригласили метрдотеля. Он быстро разобрался в чем дело. Оказывается, эта группа питалась тоже за этим столиком, но во вторую смену. Он попросил эту группу освободить нам место. Но те отказались, несмотря на обещание метрдотеля перевести их завтра в первую смену. Их мотивировка – во второй смене пища худшего качества, и они намерены уже сегодня питаться в первую смену. Метрдотель предложил им тогда пересесть за другой стол. (Обратите внимание: деловой конфликт вначале происходил по линии Взрослый – Взрослый и шел на спокойных тонах. Но вот уже деловой конфликт исчерпан. А теперь вы отгадайте, как продолжалось дело дальше. Читайте его рассказ. – М.Л.) Но, к моему удивлению, они резко и категорически отказались. Тогда метрдотель предложил это же нашей группе. Но и мы отказалась. Инициативу отстаивания своего места взяла на себя плотная, сорокалетняя одесситка с рыжим цветом волос. Ее поддержал еще один мужчина. Через пару минут стал им поддакивать мой друг, милейший, деликатный человек. Тогда я почти силой потянул его за метрдотелем, потом к нам присоединился и другой мужчина, а затем и одесситка, продолжая возмущаться со всеубывающей энергией. Как я и предвидел, покормили нас хорошо. Но насколько хорошо, я и сам не предполагал. Питались мы в маленьком зале, где стоял всего-навсего один стол, да еще работал вентилятор, что было не лишне в июле. Дали двойную порция мяса. Жаль, что больше никто уже не занимал наши места».

И еще немного о психологических (спорах) и деловых (дискуссиях) конфликтах.

Представьте себе две группы людей, сидящих друг против друга. Им показывают доску и спрашивают, какого она цвета. Одна группа утверждает, что она черная, а другая – что белая. Каждый отстаивает свою позицию, каждый убежден в своей правоте. Ведь действительно каждый, стоящий на одной стороне, видит доску черной, а стоящий на другой стороне – белой. Спор разгорается. Слова становятся резче. («Только идиот, не имеющий глаз, может утверждать, что доска…») Дело может дойти до драки. Каждый отстаивает свою позицию, совершенно не интересуясь позицией партнера. Это спор (психологический конфликт), а в споре истина выкипает и идет он до взаимного уничтожения друг друга. Взрослый компонент партнеров исключен из общения, а Родитель каждого из них избивает Дитятей партнера.

Но контакт может протекать и иначе. Тот, кто видит доску белой, может спросить у партнера: «Почему вы утверждаете, что она черная, когда она на самом деле белая?» Партнер попросит перейти на его сторону и посмотреть. Тогда он действительно увидит, что с другой стороны доска черная. А если и видящий доску черной перейдет на сторону того, кто видит доску белой, и убедится, что там она белая, то они смогут прийти к общей точке зрения. Оказывается, доска с одной стороны черная, а с другой – белая. И эта точка зрения удовлетворит их обоих. Это дискуссия (деловой конфликт). А деловой конфликт сближает людей и ведет к прогрессу.

К сожалению, неумение конфликтовать приводит к открытым спорам, и даже войнам, как на бытовом уровне, так и на государственном. Второй вариант спора – слабая сторона уступает, оставаясь неудовлетворенной общением. Нетрудно понять, чем дело кончится, когда побежденная сторона накопит силы.

Я не разбираюсь в политике, но в семьях и на производстве из-за неумения конфликтовать люди живут в состоянии постоянного эмоционального напряжения, которое несколько ослабевает после бурных выражений своих чувств. В конце концов, в лучшем случае распадаются семьи, дети уходят от родителей и люди увольняются с работы; в худшем случае развиваются психосоматические заболевания или неврозы, и человек попадает в больницу. И совсем плохо, когда дело переходит в драку. Подводя итог, хочу задать вопрос «победителям» в спорах: «Одержали ли вы победу?» Впрочем, «победители» моих книг не читают, только потом жалуются, что их все предали.

Резюме

В каждом из нас имеются три Я-состояния: Родитель, Взрослый и Дитя. Единицей общения является трансакция, состоящая из стимула и ответа.

При параллельных трансакциях общение длится долго (первый закон общения), при перекрещивающихся оно прекращается и развивается конфликт (второй закон общения).

В основе принципа амортизации лежит умение определить направление стимула и в обратном направлении дать ответ.

Деловое общение идет по линии В – В. Для выведения партнера в позицию Взрослого необходимо вначале согласиться, а потом задать вопрос.

Упражнение

Проведите анализ своего общения в тех случаях, когда вы остались им недовольны.

3. Частная амортизация

Амортизация на службе

С моей точки зрения, волевой руководитель, т. е. такой, который кричит, угрожает, требует, наказывает, мстит, преследует, – глупый руководитель. Он сам не думает, ибо находится на позиции Родителя.

Умный руководитель разъясняет, задает вопросы, прислушивается к чужому мнению, поддерживает инициативу подчиненных и обычно находится в позиции Взрослого. Создается впечатление, что не он командует, а им командуют. Такой руководитель смело может уходить в отпуск, и его отсутствие не скажется отрицательным образом на состоянии дел.

Но поговорим о подчиненных.

С., преподаватель математики в вузе (кстати, математики, как правило, легко усваивают принцип амортизации), конфликтовал со своим заведующим кафедрой. По совету своих знакомых он обратился за консультацией ко мне. Последний конфликт возник так. Один раз в месяц кафедра проводит конференцию, на которую приходят математики из других учебных заведений; собирается около 150 человек. С. зашел в аудиторию за пять минут до начала конференции. Стоя в проходе, он мирно беседовал со знакомыми, с которыми не виделся довольно длительное время. В аудитории было не совсем чисто, но он к уборке не имел никакого отношения.

В этот момент появился заведующий кафедрой Т., и между ними завязался диалог.

Т. (напряженно): Посмотрите – грязь!

С. (с недоумением): Но ведь это не мои обязанности.

Т. (с нескрываемым раздражением): Вы можете пройти мимо грязи, а я вот не могу! Я один должен вникать во все!

С. (опустив голову и глядя исподлобья): А что же мне надо было делать?

Т. (с досадой): Не могли, что ли, организовать уборку? Убрали бы сами, ничего бы с вами не случилось!

С. после этого пожаловался своему приятелю:

– Вот старый дурень! Что он ко мне привязался? Не знает, кто у нас отвечает за уборку?!

Давайте проанализируем психологическую структуру этого диалога и найдем ошибку С. Ошибка партнера очевидна, она не имеет для нас особого значения. Т. указал на наличие грязи в аудитории. А С. стал говорить о функциональных обязанностях сотрудников. Знал ли их заведующий кафедрой? Конечно, знал. Поэтому направление вектора ответа С. было Р – Д. Психологическое содержание такого ответа: «Старый дурень! Неужели ты не знаешь, что преподаватели не убирают аудитории?!»

Таким образом, общение пошло по перекрещивающимся трансакциям. С. «уколол» Дитятю Т. Оно забросило энергию в позицию Родителя, откуда последовал «укол» в Дитятю С. В жалобе С. приятелю, когда он назвал начальника старым дурнем, психологическое, скрытое содержание стало явным.

Такой же анализ был для С. основой для отработки техники амортизации.

Когда через месяц вновь была назначена конференция, С. за пять минут до начала занял исходную позицию в проходе. В аудиторию вошел Т. На этот раз диалог протекал так:

Т. (напряженно): Смотрите – грязь!

С. (глядя прямо в глаза Т.): Да, грязь!

На лице Т. недоумение. Он молчит.

С. (продолжает сочувственно): Вот видите, никому нет дела до чести коллектива. Все проходят мимо грязи! Приходится вам вникать во все!

Т. молчит, но растерянность сменяется недоумением. Чувствуется, что он никак не может сообразить, что ответить.

С. (продолжает уже с энтузиазмом. Он понял, что инициатива у него в руках): Если бы я пришел на 20 минут раньше, я бы организовал уборку В крайнем случае, убрал бы сам. Ничего бы со мной не случилось!

Т. (немного приходя в себя, с нарастающим напряжением): Еще чего не хватало! Я знаю, кто это должен делать! Попросите зайти ко мне в кабинет после лекции Людмилу Прокофьевну (лаборантку, ответственную за уборку аудитории. – М. Л.).

Комментировать этот диалог не буду. Здесь легко просматриваются приемы амортизации непосредственной и профилактической. Заслуживает разбора лишь последняя реплика С. и ответ на нее. С. верно использовал феномен идентификации, когда сам предложил подмести аудиторию. Так как и С. и Т. принадлежат к профессорско-преподавательскому составу, в подсознании у заведующего кафедрой возникла мысль, что скоро и ему придется убирать помещение.

Я до сих пор поддерживаю дружеские отношения с С. Он уже защитил кандидатскую диссертацию, близка к завершению и докторская. Без налаженных отношений с заведующим кафедрой сделать это было бы невозможно. Удовлетворяет С. и то, что ему для этого не пришлось пресмыкаться.

Еще один случай непосредственной и профилактической амортизации рассказал мне М., мой бывший пациент 25 лет, инвалид II группы по черепно-мозговой травме, который после десятидневного обучения приемам психологической борьбы в стационаре избавился не только от тиков, которыми страдал 15 лет, но и приобрел навыки общения, круто изменившие его характер и жизненные обстоятельства в лучшую сторону.

Прочтите его рассказ.

«После выписки из больницы моя жизнь пошла по-другому. Я перестал дергать рукой, т. е. избавился от навязчивого движения, к которому настолько привык, что считал невозможным прекратить его когда-нибудь. Тогда у меня мелькнула мысль: если я избавился от этого, то могу избавиться и от других мешающих мне вещей. Во всяком случае стоит попробовать, ведь у меня уже появился некоторый опыт, опровергнувший мои представления о самом себе.

На работе я попросил четко определить круг моих обязанностей с учетом моего состояния здоровья (профилактическая амортизация. – М. Л.). Раньше они были весьма расплывчатыми. Это вызывало различные нарекания в мой адрес со стороны начальства. Теперь я проявил твердость, завел специальный дневник, где стал записывать план работы, который заранее согласовывал с руководством. Теперь на необоснованные требования я мог спокойно ответить: «Все идет по плану, я точен и аккуратен». И дела пошли в гору. Я довольно быстро написал статью по своей теме, отношения с руководством наладились, я приобрел уверенность в себе».

И еще один случай амортизации, который помог руководителю предприятия получить выгодный заказ:

Предприятие это уже несколько лет поставляло сложное электротехническое оборудование крупной фирме. У них появились конкуренты, которые хотели этот заказ перехватить. Они стали утверждать, что их оборудование лучше. Это их и погубило. Мой подопечный тут же использовал амортизацию и сказал в присутствии заказчика конкуренту следующее: «Конечно, ваше оборудование лучше. Но неужели вы думаете, что заказчик разберется, в чем ваше оборудование лучше, если он уже в течение трех лет приобретает нашу продукцию и не может найти в ней недостатков ни по качеству, ни по цене». Разговор сразу же был закончен. Тендер почти на миллион евро был выигран.

Амортизация в общественной жизни

Вернемся к рассказу М.:

«Кроме того, я наладил отношения со многими людьми, с которыми раньше был в выраженной конфронтации. Так, смело пошел в дом, где меня ненавидели, и, применяя технику отставленной амортизации, изменил отношение хозяев ко мне. Любить они меня, правда, не стали, однако появилась возможность продолжать отношения с ними на основе взаимного уважения.

Еще одна новая черта характера появилась у меня после обучения методам психологической борьбы – общительность. Раньше я был нелюдимым. Теперь все переменилось. Я начал чувствовать себя свободнее в обществе, более того, я стал диск-жокеем. Это настолько поразило окружающих и меня самого, что до сих пор не могу прийти в себя. Если бы такое мне предложили полгода назад, я бы ужаснулся. Как? Находиться на сцене под прожекторами, под взглядами десятков людей, постоянно шутить, придумывать на ходу остроумные повороты программы, заполнять паузы? Конечно, нет! А теперь я совмещаю научную работу с обязанностями диск-жокея. Недавно моя дискотека заняла первое место среди дискотек научно-исследовательских институтов города, и мне предложили провести общеуниверситетский вечер. Он прошел успешно, даже лучше, чем предполагалось. Я получил приглашение принять участие в театральной постановке. Меня знают многие люди. Если раньше я проходил по институту незамеченным, то сейчас едва успеваю раскланиваться. И все это за такой короткий промежуток времени! Воистину чудесными бывают превращения людей!»

Амортизация в личной и семейной жизни

Еще раз вернемся к рассказу нашего героя М.:

«В течение целого года я испытывал серьезное психическое напряжение по поводу сложных отношений с подругой. Все попытки наладить их разбивались о каменную стену женского упрямства. Я быстро выходил из себя, начинал злиться, но проблемы это не решало (общение шло по схеме психологического конфликта. – М. Л.) Пройдя обучение, решил действовать по-другому.

Встретившись с подругой, я сказал, что решил серьезно разобраться в наших отношениях (маленькая ошибка: надо было дождаться, чтобы с такой просьбой обратилась она. – М. Л.) Для меня это был нелегкий шаг, отношения накалились настолько, что я мог ожидать чего угодно. И вот в течение нескольких недель подруга с большим удовольствием выливала на мою голову помои, а я отвечал:

– Ну что же, дорогая, может быть, ты и права по-своему, но давай посмотрим на это дело шире…

(У многих не хватает терпения довести амортизацию до конца, и они снова переходят на конфликтный стиль общения; они напоминают шахматистов, которые, разыгрывая гамбитный вариант, где надо пожертвовать несколькими фигурами, жертвуют только одной, а потом пугаются продолжения. Но тогда и первая жертва становится бессмысленной! Здесь же амортизация была доведена до конца. – М. Л.)

Я удивлялся сам себе! Раньше не вытерпел бы и минуты таких беспочвенных оскорблений, а тут терпел, и, что самое интересное, чем дальше, тем легче было слышать их (и к холодной воде привыкают. – М. Л.). А потом и вовсе перестал обращать на них внимание. Я лишь улыбался! И оскорбления постепенно стали менее злыми, а затем прекратились. Несколько дней длилось недоуменное молчание. Затем начался долгожданный серьезный разговор. И он принес свои результаты! Говорили мы много дней, говорили спокойно. Когда она повышала голос, я замолкал и улыбался, и ее тон менялся. И хотя в конце концов мы расстались, это произошло мирно и спокойно».

Для начинающего приемы психологической борьбы усвоены совсем неплохо!

И еще один случай удачной амортизации. Консультирование шло по электронной почте.

Л., молодая незамужняя женщина 30 лет, которая уже несколько лет занималась психологическим айкидо, почувствовала влечение к своему коллеге по работе и решила не скрывать своих чувств, а сразу объясниться.

Она написала ему письмо:

«Г., я пишу тебе это письмо, потому что из-за некоторого волнения не могу сказать тебе это лично. Я тебя люблю! Пишу это не для того, чтобы ты стал за мной как-то ухаживать – просто хочу, чтобы ты знал.

Но мне эта любовь мешает. Я ведь понимаю, что я не очень привлекательна, уже не молода и не очень талантлива. Поэтому помоги мне, пожалуйста, выкинуть тебя из сердца. Пожалуйста, не звони и не пиши мне, пока моя любовь к тебе жива. Когда она пройдет, я дам тебе знать, и мы сможем общаться как друзья.

Желаю тебе счастья, Л.»

Затем она обратилась ко мне за советом. Вот ее обращение:

«Михаил Ефимович, и еще я хотела узнать, а что мне дальше-то делать? Об этом я не подумала, и хорошо еще если он откажется и струсит, а если согласится, то что я с ним делать буду? Пока я писала это письмо и думала на эту тему, то вот что осознала: у него, наверное, гинекофобия. (Боязнь близких отношений с женщинами, навязчивый страх неуспеха у них. Расстройство довольно распространенное. На вид не скажешь. Ребята вроде бы ничего, в делах довольно бойкие. – М.Л.) Как-то раз его приятель предложил сфотографировать нас вместе, Г. стал отнекиваться. Когда согласился, мы стали рядом, я обняла его за талию, а он меня за плечи, я думала, он в обморок грохнется – так он был напряжен и, по-моему, даже испуган.

Господи, зачем он мне? Что я с ним в постели буду делать? Он ведь будет лежать как бревно и всего бояться. А я ведь и сама такая, так что выйдет, будут лежать рядом две чурки?

Но ведь он же очень мне нравится. Он на самом деле очень хороший человек. Наверное, я хочу его из жадности: он как чемодан без ручки (это у вас как-то я услышала такой образ), набит сокровищами, но его не унести – не за что взяться. Вот я, как мартышка, и скачу вокруг этого чемодана – и унести не могу, и бросить жалко.

Я теперь и не знаю, что делать. Может, все же отправить письмо в качестве тренировки? Л.»

А вот мой ответ:

«Письмо составлено правильно. Попробуем смягчить чувства следующей фразой: «Не знаю, что это такое, меня к тебе влечет как к мужчине. Может быть, это любовь».

Поменяй цель этого письма. Не затянуть к себе в постель мужчину, а приобрести новый опыт. Ты планируешь результат, а нужно процесс. Может быть, вообще ничего не получится. А если и окажетесь в постели, то чувства подскажут, что делать. Если выяснится, что поведение было неправильным, то тогда будем разбираться. А может быть, все славненько и выйдет. Зачем же себя дергать заранее. Вот когда не получится, тогда и будем переживать. Или радоваться. Успехов! М. Литвак».

Вскоре я получил ответ.

«Михаил Ефимович, я вчера вечером послала Г. письмо и вот только что получила ответ. Пересылаю его Вам: