Жена по обмену. Любить нельзя забыть

Регина задумалась, как бы сама поступила, если бы её муж свалил к какой-нибудь герцогине, а потом заявился со словами: «Я понял, как был неправ». Поначалу напрашивался только один ответ – дала бы пинка под зад. Затем она стала рассматривать варианты. В итоге ни к какому чёткому выводу не пришла, но одно знала точно – в первый же день в постели с ней он бы не лежал.

Проснулась она, когда за окном только-только забрезжил рассвет.

Разлепив веки, обнаружила, что Олег лежит точно так же, как и вчера, то есть, подперев голову рукой… и смотрит на неё.

– Ты чего не спишь? – прошептала Регина – спросонья голос ещё не набрал силу.

– Уже выспался, – мрачноватым, как ей показалось, тоном ответил Кравцов.

– А я нет, – честно сказала девушка. Проснулась она от желания посетить туалет. А так спала бы себе и спала. – Через сколько встаём?

– Через сорок минут.

Ещё сорок минут утреннего сна!

Включив бра, Регина сгоняла в уборную и, вернувшись, юркнула под одеяло. Огляделась. Вчера ей было ни до чего, зато сейчас заценила интерьерчик в чёрно-кремовых тонах. Демоны ада, как же здесь существовала несчастная Кристина?! Подвесной потолок с точечными светильниками, часть которого была чёрной – это ещё ладно. Прямоугольные полки вместо прикроватных тумбочек. Кровать больше всего напоминавшая чёрную коробку. Жуткого вида прямоугольные кресла, обтянутые черной материей, на которую, признаться, никак не тянуло присесть, с нарочито грубыми швами. Столь же исключительно прямоугольной формы чёрный шкаф – честное слово, гроб на его месте и то смотрелся бы веселее.

Ну, и вишенкой на торте – «картина» над кроватью: часть фона светло-серая, вторая, бóльшая, тёмно-тёмно серая. На светлой – невразумительные мазки практически того же цвета, тёмная – однотонная. На этом великолепии – несколько кривых белых линий, а поверх них кто-то ещё «почеркал» гигантским чёрным фломастером.

Интересно у сего шедевра есть название? Регинина фантазия отказывалась изобрести хоть один вариант, кроме «В палате №6 депрессия».

Только зря она пялилась на обстановку столь откровенно. Конечно же, её ошарашенные взгляды не укрылись от внимания «мужа». Ну всё, Штирлиц на грани провала! Кристину-то здесь явно ничто не должно было удивить.

– После твоего отъезда, – вдруг заговорил Кравцов, – я не мог тут находиться. Всё слишком напоминало о тебе. Вот и решил кардинально изменить интерьер.

То есть Кристина этого прямоугольно-депрессивного кошмара тоже не видела? Вот это повезло, что она хотя бы с утра отдала ему должное!

– Скажи, у тебя телефон дизайнера остался? – спросила Регина. – Можешь вызвать снова?

– Зачем? – поразился Кравцов.

– Очень хотелось бы удавить его собственноручно!

Олег хохотнул.

– Не переживай, в ближайшие же дни поменяем обстановку ещё раз, – заверил с улыбкой.

И вновь приклеился к ней безотрывным взглядом.

Что ему опять не так? Неужели у Кристины не должно было возникнуть желания расправиться с дизайнером за такое? Или она вызвала его новые подозрения чем-то ещё?

Промучившись этим вопросом, девушка заснула лишь за минуту до будильника.

***

Сегодня Регина почти с нежностью вспоминала вчерашние сутки. Для Кристины, скорее всего, это был бы обычный рабочий день, но для неё…

К ней постоянно приходили сотрудники, у каждого были какие-то дела и вопросы. Подсовывали папки, файлы, документы. Всё это нужно было читать, проверять, подписывать.

Совещание, кстати, которого так боялась Регина, прошло на удивление гладко. Вёл его Олег, а ей приходилось лишь иногда вставлять короткие комментарии.

Беда пришла откуда не ждали – от Евы.

Секретарша заглянула к ней после обеда.

– Кристин, – с порога сказала она. – Помнишь, ещё летом я давала тебе бабулину тетрадку? Мать мне уже всю плешь проела – что-то ей там пригорело! Вернёшь?

Что за тетрадка? О чём она?! В желудке моментом образовался холодный липкий ком предчувствия неразрешимой проблемы.

– Хорошо, – тем не менее, кивнула Регина. – Я принесу.

Ева улыбнулась и выскользнула из кабинета.

Регина с досады стукнула кулаком по столу. Тут водишь за нос целую организацию, меньше чем за сутки проникаешь в постель к банкиру, а приходит какая-то блондинка и в две секунды ставит тебя раком!

Какую тетрадку Кристина у неё брала? Где она её хранит? Может, здесь, в кабинете?

Девушка начала судорожно выдвигать ящики стола, просматривая их содержимое. Никаких тетрадок!

Результатов не дал и обыск шкафа. Дома, что ли, эта тетрадка? Только вот у кого дома? У Кристины или у Кравцова? Если первое, то о тетрадке можно смело забыть. И зачем вообще Кристине могла понадобиться тетрадка Евиной бабушки? Что в ней?

Регина достала из сумки второй, конспиративный мобильник. Вышла в Ватсап и отправила нанимателям вопрос, не знают ли они, какую тетрадку может просить Ева. Ответ пришёл уже через минуту: «Не знаем. Придумай что-нибудь».

Придумай! Чёрт!

Сказать, что потеряла? Нет, не выход. Похоже, тетрадка дорога Евиной семье. Да и Кристина – ответственный человек, вряд ли могла так безалаберно отнестись к чужой вещи.

Что же делать?

В таком расстроенном виде её застал Игорь Морозов – начальник фондового отдела и друг Олега. Это был первый человек за сегодняшний день, явившийся к ней без бумаг в руках.

Поболтать зашёл? Интересно, о чём? Ей, честно говоря, Евы выше крыши хватило!

– Как ты, Крис? – спросил Игорь, присаживаясь на стул. – Извини, что раньше не заглянул. С делами закрутился.

«Я бы тебя извинила, даже если бы ты вообще никогда ко мне не заглядывал!» – подумала про себя Регина. А вслух сказала:

– Брось, у нас тут у всех куча дел. Как я? Огурцом! В нашем банке по-другому не получается.

Мужчина рассмеялся.

– Если ты ещё не забыла, у меня день рождения через неделю, – сказал он. – По традиции хочу отметить его на даче. Как насчёт отдохнуть на природе?

Да уж, забудешь ваши дни рождения! Она часа полтора потратила, чтобы заучить эти даты – их аж восемнадцать штук было в списке.

– Кто ж откажется-то! – улыбнулась Регина. – А ты нас с Олегом по отдельности приглашаешь? – она посмотрела с нарочитым укором.

– А я пока и не приглашаю, – Игорь послал ей ответную улыбку. – Просто спрашиваю. Мало ли ты…

– Разлюбила природу? – вставила девушка. – Смешной ты. Ну какие тут могут быть вопросы – конечно, приедем.

Мужчина довольно сложил губы. А потом посмотрел на неё как-то… изучающе что ли.

Да что ж за наказание! Мало ей Кравцова с его нечитаемыми взглядами и неразгадываемыми полуулыбками. Если так и дальше пойдёт, скоро все, вплоть до уборщиц, начнут что-то подозревать.

В этот момент у Игоря зазвонил телефон.

– Да. … Сейчас приду, – его разговор был краток. Нажав «отбой», он повернулся к Регине: – Труба зовёт.

Девушка мысленно поблагодарила звонившего и, едва Морозов покинул кабинет, вытащила из файла документы, которые ей недавно принесли на подпись.

Кристинина подпись – это вообще отдельная песня. Регина никогда не была сильна в подделывании автографов, а тут этот замысловатый росчерк. Пока тренировалась, погибших нервных клеток и попыток правильно расписаться было примерно поровну – несколько сотен. Один раз она психанула, даже ручку сломала. Но терпение и труд всё перетрут. В итоге Регина научилась расписываться за Кристину так, что не различишь.

Когда она завизировала последний документ, появился Кравцов:

– Крис, я в налоговую. Вернусь через час-полтора.

– Удачи, – напутствовала его Регина.

Отличная возможность позвонить сестрёнке, подумала она. И не просто отличная, а единственная на ближайшие несколько дней. Завтра начинаются выходные, Олег всё время будет болтаться рядом. А на следующей неделе ещё неизвестно, отлучится ли он куда-нибудь.

Только звонить в кабинете не следует. Во-первых, не исключено, что Кравцов додумался поставить здесь прослушку. Во-вторых, в приёмной сидят блондинистые локаторы.

Регина спустилась на третий этаж и прошла в конец коридора, к самому окну. Тут располагались комнаты программистов, поэтому можно было не опасаться, что кто-то станет подслушивать её разговор. Да и вообще она планировала говорить тихо.

Набрала номер и с нетерпением стала ждать, когда на том конце возьмут трубку.

Однако сестра на звонок почему-то не отвечала. Регина перезвонила ещё раз. И ещё.

Господи, что случилось-то? Та всегда брала трубку, кроме как во время процедур. Но сейчас никаких процедур быть не должно.

Нехорошее предчувствие кошкой заскреблось в груди.

Дрожащими руками Регина набрала номер лечащего врача.

– Алло, Виталий Егорович, – запинаясь от волнения, заговорила она. – Здравствуйте! Это Регина Баринова. Что с моей сестрой?!

Глава 11

Лори

«Совершила что-то настолько плохое, что готова скорее лишиться рассудка, чем вспомнить»… Эти слова Марвилла весь день звучали у неё в голове.

Что же такого она натворила? Что? Что? Что? Память упорно молчала, как героический партизан.

Наверное, неудивительно. Раз уж память не пожелала подчиниться даже магу, самой пытаться раскопать в ней что-то вовсе бесполезно. Хотя Лори-то, в отличие от собственного подсознания, страстно желала вспомнить всё.

Потому что теперь стало только хуже. Весь день она провела в одиночестве, ощущая себя прокажённой. Даже Эйтан смотрел на неё с подозрением. По крайней мере, ей так казалось.

Правда, вечером он сам пришёл к ней в покои, где она сидела в добровольном заточении.

– Не переживай так, – мужчина опустился рядом на диван и ободряюще коснулся её запястья. По руке опять промчалась свора мурашек. – Что бы ты ни сделала, наверняка потом здорово сожалела об этом. Значит, совесть у тебя есть. А это главное. У той же Долорис с совестью было глухо. Боюсь, они вообще не подозревали о существовании друг друга.

Эйтан улыбнулся краешками губ. Запущенные его прикосновением мурашки как раз затихали где-то в районе затылка. Но на улыбку не замедлили среагировать: мгновенно сделали стойку и вновь пустились в забег.

Да что ж за ерунда с ней творится?! Конечно, он – потрясающий мужчина с телом Аполлона (на самом деле, гораздо лучше всяких там Аполлонов!). И длинные волосы ей всегда нравились. Но нельзя же таять, словно пломбир на солнце, при одном лишь его приближении!

Может, она нимфоманка? Об этом и стыдится вспоминать?

Но ведь на Марвилла, обладающего, к слову, идентичной внешностью, она так не реагировала. Рядом с ним ей хотелось только исчезнуть, развеяться в пространстве. Чтобы больше не давил своим взглядом-прессом.

А вот Эйтан смотрел на неё совсем по-другому – так, как, кажется, не смотрел ещё никто и никогда…

Неужели он тоже к ней неравнодушен? Или всё дело во внешности проклятой Долорис?!

Кстати, об этой мерзавке.

– Что если я всё же помогла Долорис сбежать? – озвучила-таки девушка свой главный страх за последние два дня.

Мужчина покачал головой:

– Не думаю. Как бы ты могла быть с ней связана? У нас, правда, пропала одна служанка, но это точно не ты.

– Уверен? – на всякий случай уточнила Лори.

– Да что ж я собственную прислугу не знаю! – почти оскорбился он. – А с твоих рук, между прочим, – мужчина взял её за пальцы, – исчезли украшения: три довольно дорогих кольца и браслет.

– Не было никаких украшений! – поспешила возразить Лори, пока её не заподозрили ещё и в воровстве.

– Так вот, раз ты их с рук не снимала, – продолжал Эйтан, ни на йоту не изменив тона, – значит, ноги им приделала ещё Долорис. Но вряд ли просто схоронила в тайнике. Зачем? Скорее всего, расплатилась ими за какую-то услугу с той пропавшей служанкой. Полагаю, именно Хати принесла в камеру красный кулон, который раньше Лори припрятала где-то в замке.

Девушка вздрогнула.

– Прости, – извинился мужчина, осознав, что употребил имя, которым теперь нарекли её. – Сорвалось с языка. Прежде я часто называл так Долорис. – Он поспешил сменить тему. – Символично, – красивые губы тронула злая усмешка, – что, отправившись убивать Леора, она нацепила все его подарки…

– Леорнель дарил ей подарки? – удивилась Лори. С чего бы вдруг?

– Да, когда она была его любовницей, – ответил Эйтан со всей прямотой. – Сначала его, потом моей, – взгляд мужчины сделался ещё жёстче. – И только Марва мерзавка так и не сумела окрутить, – он снова холодно усмехнулся. – Хотя Леора тоже вряд ли окрутила. Просто он был не прочь делить с ней постель.

– Эйтан, не надо, – мягко проговорила Лори, тронув его за плечо. Похоже, ему было больно вспоминать, что оказался единственным, кто поддался на чары паразитки, которой, по-видимому, было всё равно с кем спать, лишь бы иметь с того выгоду. И всё же он сознательно травил себя этими воспоминаниями. Вырабатывал иммунитет к подобной дури на будущее?

– Надо, – решительно мотнул головой мужчина. Но посмотрев ей в глаза, благодарно улыбнулся. Складочки прорезали гладко выбритые щёки.

И всё, мир вокруг померк. Остался только внутренний свет мужчины, который она, казалось, видела наяву. Нет, ей тоже пора вырабатывать иммунитет к его улыбкам. Определённо пора! Иначе…

Что именно «иначе» додумать Лори не успела.

– Ты бывала в келте? – вдруг спросил он.

– А что это? – опешила девушка. На ум не приходило ничего с таким названием.

– Сооружение, воздвигнутое на месте выхода из земли Кристальной арки, – просветил мужчина.

Лори захлопала глазами. Что ещё за Кристальная арка? А на его лице, казалось, промелькнуло удовлетворённое выражение.

– Идём! – Эйтан взял девушку за руку и потянул за собой.

Прихватив с вешалки её плащ, потащил в коридор. Она едва поспевала за ним. Дальше – по лестнице вниз, во двор.

В итоге, они оказались в конюшне. Эйтан подвёл её к одному из денников.

Узрев его «обитателя», Лори застыла как вкопанная.

Вместо коня в стойле стоял, поблёскивая хромированными деталями… мотоцикл!

Девушка несмело – словно он был способен, если не лягнуть, то, может, боднуть рулём – приблизилась. Осторожно погладила яркий, с красно-оранжевыми языками пламени, бензобак.

– «Harley-Davidson» – прочитала, ведя по надписи пальцами. – С ума сойти! Вот уж не думала, что когда-нибудь увижу его «живьём» да ещё так близко! Твой? – Лори повернулась к мужчине.

Он качнул головой:

– Влада.

– Жаль, – вырвалось у неё разочарованное.

– Хочешь прокатиться? – догадался Эйтан.

Девушка честно кивнула.

– Значит, завтра, посветлу, покатаемся, – пообещал он. И вдруг добавил совсем тихо: – Надеюсь, я тебя не угроблю…

Лори даже не была уверена, что правильно расслышала. Но переспрашивать не стала – уж слишком хотелось оказаться верхом на байке, откуда-то даже взялась уверенность, что мечтала об этом всю жизнь.

– А Влад разрешит? – засомневалась она.

– До сих пор разрешал. Сам же и научил нас ездить на нём, – поведал Эйтан.

– Только в платье с такой юбкой ехать нельзя, – обозначила Лори новую проблему. – А коротких у вас тут совсем не носят?

Мужчина помотал головой и нахмурился:

– Нет. Только в такой точно нельзя! Ткань в колесо попадёт. Но ты не расстраивайся, – успокоил он, видя, что девушка уже понурилась. – Попросим что-нибудь у Кристины. Она привозила кое-какую одежду с Земли. Ладно, пойдём, – мужчина снова взял её за руку. – Ужин уже подали.

Не сказать, чтобы ей хотелось в общество его братьев. Опять будут смотреть на неё уничтожающе, считая преступницей. Но спорить не стала – всё равно кормить её отдельно никто не собирался.

В столовую они пришли последними. И Лори там ждал сюрприз. Почему-то на месте Эйтана рядом с ней сидел Марвилл, оставив младшему брату своё – напротив.

Аппетит сразу исчез начисто. Можно было смело разворачиваться и идти спать. Уж Марвилл постарается, чтобы кусок ей в горло вовсе не пошёл. Тем не менее, девушка обречённо опустилась на свой стул.

А вот Эйтан в первый момент застыл в растерянности.

Во главе стола, как всегда, расположился Леорнель. Слева от него Кристина, справа место сейчас пустовало. Дальше сидел Влад, рядом с ним Айрис. Слева от Кристины – Марвилл, за ним Лори.

В принципе, места за столом, рассчитанном никак не на семь человек, ещё хватало. Однако стульев было всего семь. Хотя только днём их наблюдалось куда больше. Но вот к вечеру все «лишние» как корова языком слизала.

– Собираешься есть стоя? – не без иронии в голосе спросил младшего брата Леорнель.

– Нет.

Тот наконец принял решение. Взял свободный стул и вместе с ним пришёл к Лори, устроился слева от неё. Потом велел слуге переставить прибор.

Герцог наблюдал за всем этим с едва заметной недовольной улыбкой на губах. Марвилл же, казалось, сейчас зарычит.

– Пособницей Долорис Лори никак не может быть, – заговорил, приступая к трапезе, Эйтан. – Она понятия не имеет, что такое келта. Зато мотоцикл ей вовсе не показался нереальным дивом. Даже каким-то непонятным словом его назвала.

– Просто прочла марку, – пояснила девушка. – Хотя узнать «Харлей» и без того несложно.

– Значит, ты у нас читаешь по-английски. И даже с «Харлеями» знакома, – быстро сделал выводы Влад. – Очень сомневаюсь, будто ты родилась на Интарре. Наверняка ты землянка, соответственно с Долорис и знакома не была, – согласился он с резюме, к которому подводил Эйтан. – Лори, скажи, а ты знаешь, как называется деталь байка, на которой написано название?

– Бензобак, – не раздумывая, произнесла девушка.

– Русская! – заключил Влад, щёлкнув пальцами.

– С чего ты так решил? – поинтересовался Леорнель.

– Так я для того и спросил, чтобы узнать, на каком языке она мне ответит. В алаварском ведь такого слова нет, и сказать его Лори могла только на родном.

– Кстати, Влад, – обратился к нему Эйтан. – Дашь завтра ключ от мотоцикла? Хочу Лори покатать…

– Нет! – чуть ли не рявкнул Марвилл.

Глава 12

Регина

– Здравствуйте, Регина, – раздалось из трубки. – Не беспокойтесь. С вашей сестрой ничего не произошло. Просто у неё новый виток депрессии.

– Но раньше она во время депрессии хотя бы трубку брала, – продолжала переживать девушка.

– Сейчас у неё обострение депрессивного расстройства, – сказал врач. – С ней уже работал психотерапевт.

И толку – ноль, судя по всему.

– Вы можете приехать, пообщаться с ней. Сегодня приёмные часы до…

– Я не могу сегодня! – простонала Регина. Чёрт! Чёрт! – Пожалуйста, следите за ней. Я приеду… не знаю, когда приеду. У меня тут сложно всё.

– Не переживайте, сиделка будет начеку.

Да что она сделает, эта сиделка, если даже трубку взять не додумалась!

Попрощавшись с доктором, Регина отключилась и сжала во вспотевшей ладони телефон так, что он чуть не хрустнул. Прислонилась спиной к стене, тяжело дыша.

Что там у бедняжки за депрессия такая, что аж психотерапевта вызывали?! Ну да, бывало, накатывало… Но чтобы к телефону не подходила – такое первый раз.

Сердце снова болезненно сжалось. Девушка вздохнула и понуро побрела по этажу.

Хорошо, что заметила, как кто-то вышел в коридор. Опомнилась, расправила плечи и деловито зашагала к лестнице. Она – руководитель банка. Если сотрудники увидят её в таком настроении, то решат, что «КД-Капитал» на грани финансовой катастрофы.

***

Рабочий день закончился, а вместе с ним и рабочая неделя. Для кого-то она длилась пять дней, а для кого-то всего два… два адских дня. И их можно было бы пережить, если бы не мысли о сестре. После разговора с врачом они не отпускали ни на минуту. Регине стоило титанических усилий скрывать от Олега своё расстройство.

Однако за ужином на неё обрушилась новая проблема.

– Крис, – обратился к ней Олег, прежде чем приступить к трапезе. – Завтра восемнадцатое. Я поеду на кладбище. Надеюсь, ты со мной?

Регина не вздрогнула лишь чудом. Мозг заработал со скоростью, которой мог бы позавидовать компьютер. Зачем на кладбище? При чём тут восемнадцатое число?

– Да, конечно, – произнесла она само собой разумеющимся тоном, судорожно перебирая варианты.

Хотя… Восемнадцатого декабря день рождения Вячеслава Демидова – Кристининого отца. Но тогда почему в такой формулировке: «Я еду, а ты со мной». Логичнее Кристине такие слова сказать. Странно, очень странно.

Что ж, возможно, завтра ситуация прояснится. Но…

Регина совершенно не представляла, как будет стоять над могилой Кристининых родителей. Это же кощунство! Есть всё-таки грань, которую нельзя переходить. И она к этой грани приблизилась вплотную.

Ей захотелось завыть. Громко и протяжно.

Олег, видимо, решил, что она утонула в воспоминаниях о родителях, и не спешил её тревожить. Он по-прежнему молчал, к еде не притрагивался.

Регине стало невыносимо тошно. Чтобы растопить гнетущее напряжение, она приступила к ужину. Кусок в горло не лез, приходилось запихивать через силу.

Но аппетит приходит во время еды. Тем более, Зинаида Николаевна изумительно готовила.

– Крис, – произнёс Олег – она как раз доедала горячее, – когда ты успела приучиться оставлять мясо на закуску? Раньше вроде ела его вместе с гарниром.

Девушка скрипнула зубами. Вот ведь есть вещи, о которых не ведает никто, кроме самых близких людей. Да откуда ей знать, как ест Кристина!

А она, Регина, всегда оставляла «на десерт» самые лакомые кусочки, будь то мясо, рыба или грибы. Иные варианты просто в голову не приходили.

Захотелось швырнуть вилку на стол и заорать: «Как хочу, так и ем! Я так привыкла! Мне так нравится!» Еле сдержалась.

– Вряд ли у герцога, – продолжал Кравцов, откинувшись на стуле. Его красивые губы изрезала снисходительная улыбка – так было всегда, когда дело даже косвенно касалось пресловутого Леонеля. Ах, простите, Леорнеля!

– Всё гораздо проще, – улыбнулась Регина. – Это не закуска, – она подвигала вилкой кусочки мяса. – Просто я картошкой увлеклась. Знаешь, сколько я не ела жареную картошку? Она мне даже снилась иногда!

Если сейчас выяснится, что Кристина была равнодушна к жареной картошке, Кравцова придётся убить. Ну реально, достал уже!

Олег рассмеялся:

– Меня всегда забавляла эта твоя привычка видеть во сне любимую, но вредную для фигуры еду.

В десятку! Сразу по двум пунктам. Регина тут же ощутила прилив сил. Да и Олег тоже приободрился. Видно, приятно ему вспоминать такие вот душевные мелочи про Кристину.

Внутри вдруг заскребло досадное осознание, что про неё никто так не скажет, не вспомнит, не подумает. Вроде бы такая ерунда, а насколько отражает глубину отношений! Хотя в данном случае вернее будет сказать – глубину отношения, потому что Кристина-то Кравцова никогда не любила.

Кравцов… Он опять надломил шаблон. Регина упорно не понимала, как в банкире могут уживаться такие тёплые чувства. Этот диссонанс почему-то не давал ей покоя.

В который раз девушка попыталась обуздать себя. Подобные размышления совершенно не вписывались в тактику её действий. Нужно грамотно играть Кристину, а не ломать голову над тем, почему ледяное сердце бизнесмена на деле не такое уж и ледяное.

Тем временем Зинаида Николаевна принесла чай и конфеты в вазочке.

Регина посмотрела на сладости. Какое подозрительное разнообразие: «Белочки», «Трюфели», «Рафаэлло», «Моцарт» и ещё какие-то малопонятные импортные конфеты. Опять проверка? Ну, Кравцов, тут ты обломаешься. Кристина обожала «Белочку», наниматели это сообщили.

Но вдруг возникло неотступное желание проверить догадку.

– Оставлю, пожалуй, это для сновидений, – она кивнула на вазочку и пододвинула к себе чашку.

Олег сощурился. Ага, всё-таки не наобум конфеты подбирались.

– Шутка, – усмехнулась Регина. – Как же тут удержаться! – с этими словами она взяла «Белку» и развернула фантик.

Кравцов отследил путь конфеты от вазочки до рта, на чём, кажется, и успокоился.

Правильно, нечего подозревать её на каждом шагу!

После ужина Олег уселся за компьютер. Полез проверять рабочую почту, обнаружил там свежие письма, ну и завис, с кем-то переписываясь. Вот чего, спрашивается, неймётся? Что одному, что второму. В девять вечера, накануне выходных.

Ладно, ей это даже на руку. Самое время связаться с нанимателями. Она должна отчитываться, по возможности, каждый день. Вчера времени не было, сегодня на работе тоже. А сейчас весьма подходящий момент.

Регина удалилась в соседнюю комнату. Достала мобильник, открыла Ватсап. Ей ответили почти сразу – будто только и ждали от неё сигнала.

Она стала набирать краткую сводку о «проделанной работе». Но не успела написать и половины, как в метре от неё раздался голос Олега: