Проданная невеста

***

Закончились многочисленные конкурсы, отгремели танцы, отзвучали бесконечные «горько». Большинство гостей разошлись на покой, а несколько парочек – по укромным уголкам участка. И лишь кучка самых стойких родственников из клуба «кому за шестьдесят» еще выводила вполголоса «Огней так много золотых на улицах Саратова».

В общем, свадьба удалась. Марьяна Александровна украдкой смахнула слезу радости, провожая взглядом молодоженов, удалявшихся в дом. Жалко только, что Наташенька не повеселилась вместе со всеми. Хотя нет, на свадьбе она бы лишь снова распереживалась, еще учудила бы что-нибудь. Пусть лучше уж подлечит нервы в клинике.

По пути в спальню Наташа завернула облегчиться. Она дрожала в предвкушении брачной ночи, даже справиться с длинной юбкой удалось не сразу. Но еще всего несколько минут, и Антон будет полностью принадлежать ей. У нее все получилось, прошло без сучка и задоринки. Антон ее муж. А сейчас станет и ее мужчиной.

Только куда же все-таки подевалась гадина Вичка?! Наташа не знала покоя весь день, каждую минуту ждала, что сестра объявится и все ее мечты рухнут – за такое папа уж точно не погладил бы по головке и оставить Антона себе не разрешил!

Но если Вичка не отыскалась до сих пор – быть может, не найдется уже никогда?..

Сгорая от нетерпения, Наташа вбежала в спальню. Однако Антон дожидался ее не в постели – он сидел на ковре и пересчитывал содержимое подаренных им конвертов. Наташа опешила. Неужели сейчас, в их первую брачную ночь, это самое важное?! Из глаз едва не брызнули слезы обиды. Впрочем, с Викой у него ночь, может, и не первая…

– Любимый, пойдем в кроватку, – проворковала Наташа парню на ушко.

– Да, ложись, если устала. Я через пару минут, – Антон улыбнулся ей: нежно и обворожительно, как умел только он, и продолжил раскладывать по стопкам купюры одного достоинства.

Однако Наташа не привыкла сдаваться. А ждать вообще ненавидела. Она опустилась на ковер рядом, прильнула к супругу всем телом и скользнула рукой по ширинке на брюках. Мда, не сказать, чтобы орудие было готово к бою. Ну ничего, это она быстро исправит. Наташа потянула за молнию.

– Неужели тебе самой не интересно, сколько нам надарили? – искренне удивился Антон, но тем не менее немного переменил позу, чтобы ей было удобней действовать.

«Да плевать мне!» – чуть не взорвалась Наташа. Папа и так купит всё, что она захочет! Но вслух говорить ничего не стала – черт знает, как повела бы себя Вичка, эта дурочка всегда относилась к деньгам бережно. И он пусть считает, раз уж так приспичило. Главное, что орудие в ее руке наливалось с каждым мгновением.

– Какая ты сегодня горячая… – Антон все-таки отложил деньги. – Погоди, нужно снять платье. А то еще порвем.

Наташу сохранность свадебного одеяния волновала меньше всего. Но раньше, чем она успела что-либо возразить, Антон уже избавил девушку от него. Повалил на спину, смешав снова все купюры. Жаркие поцелуи жгли кожу блаженством. Наташа застонала в экстазе. «Вот так-то, сестричка! А ты, глупая, все твердила, что он твой».

***

Допив глинтвейн, Вика мысленно поблагодарила мужчину, приготовившего для нее напиток. Каковы бы ни были его дальнейшие намерения, но от простуды, а то и от воспаления легких он ее спас. Девушка была уверена в этом наперед, потому что, казалось, каждая клеточка организма прогрелась изнутри.

Прежде чем лечь спать, она попыталась погасить лампу. Но не тут-то было. Не смогла даже поднять стекло, не то что задуть огонь. Промучившись минут пять, плюнула, отнесла несговорчивый осветительный прибор в умывальню и наконец юркнула под толстое одеяло. За окном холодный дождь лил стеной, а здесь тепло, сухо, уютно.

Завтра она выдаст Наташке по первое число. Неужели паразитка думала, что и эта выходка сойдет ей с рук?! Нет, сестрица ответит за всё! Вот только Антон… Теперь придется ждать, пока брак признают недействительным. А может, он раскусил обманщицу и никакой свадьбы не было? Хорошо бы. Нет, правда, не должен он спутать любимую с другой!

Эх, еще бы знать, как далеко ее завезли. Наверное, здесь действительно проходит какое-то мероприятие ролевиков. По-видимому, даже международное. Только это нисколько не объясняет наличия в Подмосковье самого замка. Да и такой высокой горы, на вершине которой он стоял, Вика не могла припомнить в окрестностях Москвы.

А где у нас может стоять замок? По-правде сказать, такие замки представлялись ей только в Европе.

Так и не додумав мысль, она провалилась в сон.

***

Проснувшись, Вика сразу кинулась к окну. Отсюда должно быть видно все вокруг.

Но едва встала у подоконника, у нее чуть не подкосились ноги. Вид открывался на исключительно дикие, поросшие лесом просторы: слева – холмистые, справа – равнинные. Дождь, правда, прекратился. Только не в этом было дело. Деревья, за исключением вечнозеленых, стояли в золотом и багряном убранстве. Осень? В июне?! Мать вашу, где она?

Тут же вспомнилось, что и ночь была не по-июньски длинной. Но не в другое же полушарие переправила ее Наташка. Нет, загрузить в самолет бесчувственное тело наверняка бы не позволили. Да и таких замков не может быть ни в Австралии, ни в Южной Америке. Тогда где это место? Где??

Вика схватилась за голову. Но никакого разумного объяснения в ней все равно не возникало.

Может быть, Наташка отравила ее и она умерла? Тот свет все-таки существует? Это там есть такие замки? Вика беспомощно оглядела комнату. От отчаяния хотелось выть.

Да нет, бред! Уж дожди на том свете наверняка не льют. А еще мертвые не мерзнут и не сдирают в кровь локти. Так куда же ее занесло?

Глава 3

Девушка заметалась по комнате. Потом плюхнулась на пуфик, закрыла лицо руками. Снова вскочила и подбежала к окну – нет, не галлюцинация, там действительно осень.

Опять бросилась куда-то, по пути снесла стул, на котором вчера оставила свое грязное платье. Только сейчас оно было абсолютно чистым – белоснежное, ни пятнышка. А еще… Это что за чудеса? Вика подняла платье с пола, осмотрела со всех сторон, но так и не нашла рваных мест. Нет, дырки не были умело зашиты – платье выглядело новеньким с иголочки.

Этого просто не может быть! Ладно, незнакомец пустил ее в замок, ладно, глинтвейн для нее приготовил. Но сшить всего за несколько часов новый наряд, даже если мужчина случайно оказался портным – попросту нереально. А точно такие же ткани откуда взял? Да и зачем ему это?

А впрочем, какая разница! Главный вопрос – как вернуться к Антону? Как? Только ответа на него не будет, пока она не узнает, где находится. И это нужно выяснить как можно скорее.

Вика спешно переоделась. Конечно, свадебное платье уместно лишь на свадьбе, но другого у нее не было. На ходу бросила взгляд в большое зеркало. Новое платье и сидело не хуже прежнего.

Только она открыла дверь, как столкнулась с мужчиной. Не с тем, что привел ее вчера, с другим. Но одет он был так же «несовременно». Он что-то сказал и сделал ей знак следовать за ним.

Пока спустились на второй этаж, Вика более-менее совладала с эмоциями. Что бы ни было, а выставлять себя перед другими людьми истеричкой нельзя.

Провожатый завел ее в одну из комнат и там оставил.

Вика еще раз медленно выдохнула и огляделась. Резная мебель из темного дерева с шелковой обивкой. В центре длинный стол, уже сервированный к трапезе. Стены понизу тоже отделаны деревом. А выше их украшали фрески. Умопомрачительной красоты пейзажи и сцены охоты. Вернее, охотничий сюжет был единым, просто разделен на несколько картин. Зимний лес, всадники с луками, разгоряченные гончие и лось, чья жизнь висела на кончиках копыт.

Ничего необычного, если бы не гончие – их роль здесь исполняли огромные волки. Не такие монстры, как Викин знакомый черныш. Но те, чьи горящие глаза она видела в лесной чаще, вполне могли бы обладать схожими габаритами. Кому и зачем понадобилось приручать волков, она по-прежнему не понимала – ведь охотиться с собаками логичней и сподручней.

И вообще она никогда не слышала, чтобы волков использовали в качестве гончих. Где же этот чертов замок расположен? Углубившись в размышления, Вика не заметила, как ее уединение было нарушено. Но в какой-то момент вдруг стало не по себе. Она обернулась и вздрогнула.

В кресле возле стола сидел, закинув ногу на ногу, причем «по-американски» – то есть положив на колено лодыжку, мужчина лет тридцати-тридцати пяти. В первую очередь поразила именно поза – безусловно, вальяжная, только явно не аристократическая. Но уже в следующее мгновение Вике стало неуютно под его взглядом: ярко-синие глаза смотрели… по-хозяйски. Как будто он был рабовладельцем, а она – его новым приобретением. Холодок пробежал по спине: наверное, замок принадлежит ему, и она теперь в его полной власти. Дернул же ее дьявол вообще искать убежище от дождя!

Вика понимала, что надо бы поздороваться, но язык намертво присох к нёбу. Они продолжали разглядывать друг друга. Мужчина был одет во все черное – под цвет своих длинных волос. Остроносые высокие, до колена, сапоги из мягкой кожи, кожаные штаны и шелковая рубашка свободного покроя, заправленная в штаны. Пожалуй, он не был классическим красавцем, но обладал внешностью, безусловно, привлекательной и запоминающейся – чего не всегда можно сказать и о красавцах.

– Добрый день, – вымолвила наконец Вика.

Брюнет что-то ответил – кажется, на том же языке, на котором вчера говорил… слуга, наверное? – этот уж точно не побежал бы открывать ворота.

Вика попробовала английский, испанский, немецкий и еще с десяток языков, на которых могла хотя бы просто поздороваться. С каждой ее попыткой брюнет мрачнел все больше. А когда варианты иссякли, пригласил «гостью» жестом за стол и, опустив на пол вторую ногу, придвинулся к нему сам.

Накрыто было на две персоны. Значит, второй прибор изначально предназначался для нее. Вика сочла это добрым знаком – рабынь и пленниц с собой за стол не сажают.

Но где же она все-таки находится? Ее уже посещали бредовые мысли, что она каким-то образом перенеслась в прошлое. Скажем, в Европу позднего Средневековья. Правда, одежда не слишком соответствовала. Но это ладно. Главное – всего за несколько веков языки никак не могли измениться настолько, чтобы они вовсе не понимали друг друга.

Брюнет позвонил в колокольчик. Вошли слуги, наполнили бокалы белым вином, сняли крышки с блюд и удалились. Закусок оказалось немного – всего три: овощной салат, ломтики отварного языка и соленой форели. Вика почему-то ожидала большего изобилия от стола владельца такого огромного замка. Впрочем, самой ей кусок вообще не шел в горло, хоть она и не ела уже сутки. Чем дальше, тем меньше она понимала, что с ней произошло. Да и этот властный тип, сидевший во главе стола, никак не добавлял спокойствия. Если ему вздумается, ее и из замка-то не выпустят.

Брюнет между тем салютнул ей бокалом, посмотрев так пристально, словно рентгеном просветил, сделал пару глотков и заговорил. Уже на другом языке. Потом – на третьем, четвертом.

Вика по-прежнему не понимала ни слова. Мужчина это видел и в итоге снова замолчал, сделал знак, чтобы она приступала к еде.

Перекусить, пожалуй, и правда необходимо – не хватало еще обессилеть. Вика пригубила вино из запотевшего бокала. Холодное, как и полагается аперитиву. У них есть холодильник? В то, что столь низкая температура может быть в погребе, как-то не верилось.

Как только закончили с закусками, брюнет снова позвонил в колокольчик. Слуги заменили тарелки на глубокие и разлили в них суп.

Первым делом Вика отведала мясо в нем. Похоже на говядину, но это определенно была дичь, вкус чуть отдавал кислинкой. Никогда раньше ей вроде бы не доводилось есть такого. Интересно, что это? На глаза попался лось, изображенный на стене. Брюнет, заметив, куда только что был обращен ее взгляд, улыбнулся краешками губ и кивнул.

Значит, лосятина. Вкусно, обалденно вкусно! Или просто она настолько оголодала?

Едва Вика отправила в рот последнюю ложку супа, брюнет поднялся из-за стола и поманил ее куда-то жестом. Она едва не подавилась этой ложкой. Что это ему вздумалось? Но делать нечего – пошла.

В коридоре еле поспевала за его широким шагом – ростом он был очень высок. Навскидку Вика сказала бы, что метр девяносто три.

Зашли в другую дверь. Ну, хотя бы не спальня, уже хорошо. Большой письменный стол, шкафы с бумагами и книгами. Кабинет, по всей видимости. Мужчина приблизился к висевшей на стене большой карте, подозвал ее и ткнул пальцем в какое-то место в северной части континента. Там был схематично изображен замок.

– Торнхо́лд, – произнес он и вопросительно посмотрел на нее. Очевидно, хотел, чтобы она показала, из каких мест явилась сама.

Вот только очертания изображенного на карте материка были ей незнакомы. Действительность оказалась страшнее самых худших предположений – она даже не в прошлое переместилась, она вовсе не на Земле. От ужаса желудок едва не скрутился в спираль и не исторг все съеденное. Как же теперь вернуться к Антону? Перед глазами поплыло, Вика с трудом устояла на ногах, а в ответ на немой вопрос мужчины лишь пожала плечами и медленно помотала головой.

Тот схватил ее за запястье и перевел к стеллажу, на котором стоял глобус. Конечно, не пластиковый, как современные земные – деревянный, а все картографические детали были нанесены красками. Вика отметила это про себя машинально. Материков было всего три, и ни один опять же не походил на земные. Она отрешенно помотала головой.

А потом кинулась к письменному столу, схватила с него ручку-перо и заметалась взглядом в поисках бумаги. Брюнет любезно выдал ей лист из стопки, лежавшей на углу стола. Желтый, не идеально гладкий, но Вику сейчас устраивал любой.

Она макнула перо в чернильницу, занесла его над бумагой, соображая, как этим канцелярским чудом вообще рисовать – спасибо, конечно, что перо было металлическим, а не гусиным – и первым делом поставила на лист смачную кляксу. Вот черт! Попыталась нарисовать два круга. Только на нервах руки так тряслись, что не выходили даже кривые яйца.

Зато брюнет быстро понял, что она хочет изобразить, забрал у нее перо и четкими движениями начертал практически идеальные окружности. После чего вернул ручку ей, и Вика принялась выводить в них примерные контуры земных материков. Но и это оказалось совсем непростой задачей. Перо больше карябало бумагу, чем рисовало линии. Зато кляксы ставило на раз-два – чуть ли не после каждого окунания в чернила. Таким образом на карте Земли появилось немало несуществующих островов и архипелагов. А брюнет-то наверняка решил, что она вовсе неграмотна, коль не умеет обращаться с писчим инструментом.

Наконец Вика кое-как дочеркала Антарктиду и показала карту «собеседнику».

Тот, в свою очередь, покачал головой и пожал плечами.

Проклятье! Ему тоже неизвестен ее мир. Как же тогда она попадет домой? У Вики потекли-таки слезы. Антон… Перед затуманенным взором встал образ возлюбленного. Светлые волосы растрепались на ветру, на губах играла ободряющая улыбка… а в синих глазах застыло немыслимое страдание. Конечно же, он раскусил подлог и тоже тоскует о ней. Неужели она больше никогда его не увидит? В груди все кровоточило и рвалось на части, словно там работала мясорубка. Это страшное слово «никогда»… звучало как приговор. Смертный приговор ее сердцу, ее надеждам на счастье.

Слезы катились по щекам, а Вика их даже не замечала. Забыла, что плакала на глазах у постороннего человека – чего никогда не позволяла себе еще с детских лет. Но сейчас все вокруг исчезло, осталась лишь она и ее горе. Не в ее силах что-либо изменить, это было самое ужасное. Решения проблемы нет, просто не существует. О том, как станет выживать в чужом мире, она сейчас даже не думала, не могла думать – сердце кричало лишь одно: «Антон!»

Вика ощутила, как что-то коснулось ее лица. Оказывается, брюнет решил стереть ее слезы тыльной стороной пальца. Улыбнулся ей. Мда, у него настроение менялось с потрясающей скоростью. Только что был мрачнее грозового неба и вот уже… А впрочем, как Вика успела заметить, при любых внешних проявлениях внутренне он оставался непрошибаемо спокоен и от него буквально исходила уверенность.

– Бла́йвор, – он указал большим пальцем себе на грудь.

Очевидно, это его имя.

– Виктория Загорская, – тоже представилась девушка. – Можно просто Вика.

Блайвор что-то произнес с язвительной улыбкой. Наверное, отметил, что длинновато у нее имечко.

– Вика, – поправилась она, ткнув себя пальцем в грудь.

Он удовлетворенно кивнул и двинулся из кабинета, жестом позвав ее с собой.

Они вернулись в столовую. Тарелки из-под супа уже убрали, заменив их чистыми. Но не это удивило Вику. На столе стояло нечто вроде маленькой супницы, накрытое крышкой… и прозрачным переливающимся куполом. Последний выглядел нематериальным. Девушка не удержалась и прикоснулась к нему пальцем. Ничего не почувствовала, но купол под ее пальцем продавился. Потыкала его еще несколько раз. И вдруг он исчез в единый миг.

Ну вот, что-то испортила! Вика виновато посмотрела на Блайвора. Однако тот показал рукой, что всё нормально. Снял крышку и разложил по тарелкам содержимое мини-супницы. Вика попробовала. Грибы в сметане. Горячие, как будто только с плиты. Неужели купол не давал блюду остыть? Вот же ж чудеса у них тут.

Грибы она впихнула в себя с трудом, хотя повар постарался на славу. Только аппетит покинул ее, кажется, навсегда, в груди было больно и пусто, как будто оттуда уже вырвали сердце.

После обеда, поднявшись из-за стола, Блайвор на прощание обвел всё вокруг неопределенным жестом. Наверное, хотел сказать, что она может ходить по замку где угодно и заниматься чем ей вздумается.

Пожалуй, осмотреться и правда не помешает. Вика спустилась вниз. В другие здания соваться не стала – вдруг этого ей не разрешали. Прошла через мощеный внутренний двор. Десяток ступенек вниз, и она оказалась в парке. Спугнула там стайку девушек в одинаковых ярко-желтых одеждах – они бросились прочь почти бегом, будто увидели прокаженную.

Настроения этот эпизод точно не улучшил. Но возвращаться в свои покои тоже не хотелось. Обойдя небольшой парк по кругу, Вика двинулась под горку к надвратной башне. По пути обнаружила конюшню, из которой, как по заказу, раздалось конское ржание. Зато ни одного автомобиля нигде не было видно. Все-таки у них здесь не техногенный век.

Возле башни ее нагнал слуга и протянул плащ. Вика с благодарностью завернулась в шерстяную материю – погода стояла не для прогулок в одном платье да еще с оголенной спиной – и невольно обернулась к зданию, где обедала, но стена вдоль прохода загораживала его.

Пройдя через распахнутые днем ворота, она двинулась вдоль крепостной стены. Перегнулась через парапет и посмотрела вниз – до земли было метров пятнадцать, не меньше. Монументальное сооружение, ничего не скажешь!

На периметре Вика насчитала семь бастионов. Правда, на их площадях вольготно росли кусты и деревья. Похоже, военных действий замок не видел давно.

Местность вокруг оказалась не совсем уж безлюдной. С противоположной от въездных ворот стороны у подножия горы притулилась деревенька. Немного дальше виднелись белёные стены и черепичные крыши небольшого городка. С высоты аккуратные домики казались игрушечными.

Все это Вика отмечала про себя машинально. В мозгу крутилась лишь мешанина отчаяния. А перед глазами неотступно стоял Антон, слезы наворачивались сами собой. И серое, нависшее над головой небо, казалось, вот-вот заплачет вместе с ней.

Дойдя до надвратной башни, Вика повернула «к дому». Но в свои покои по-прежнему не тянуло – в четырех стенах станет еще больней. И она решила оттянуть этот момент, все-таки осмотрев здание. На второй этаж, где жил хозяин замка, конечно, не полезет, а вот помещения на первом и третьем – почему бы и не глянуть.

Она открывала дверь за дверью, на автомате обводя пустующие комнаты глазами. Красивое убранство, но сейчас оно не затрагивало эстетических чувств – не до того ей было. Наверное, лучше все же просто подняться к себе.

Но прежде чем эта мысль утвердилась в голове, Вика распахнула еще одну дверь. Она ожидала, что за ней вновь будет пустое помещение, но зрелище, которое вдруг предстало ее взору… Вика застыла на месте как последняя идиотка. На широченной кровати лежал с закрытыми глазами Блайвор. Обнаженный. И его обслуживали сразу три девицы – тоже отнюдь не одетые. Одна устроилась у мужчины между ног. Как именно ублажали его две другие, Вика не успела увидеть. Блайвор резко повернул голову к ней. В синих глазах полыхало дикое всепоглощающее желание.

Мужской взгляд опалил, едва не сжег дотла. Вика в ужасе захлопнула дверь и бросилась бежать. За пару секунд взлетела по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Казалось, он вот-вот настигнет. А если не догонит по пути – ворвется в покои и…

Что «и», она не решалась озвучить даже про себя. Забилась в умывальню и дрожала там в страхе. Так на нее еще никто никогда не смотрел. А ведь если ему вздумается взять ее – защиты ждать неоткуда.

Впрочем, набат этого «если» постепенно стихал – Блайвор так и не появлялся.

Только кто сказал, что он не накинется на нее после ужина? Или завтра.

И тут Вике вспомнилось предсказание ведуньи. «Синеглазый соколик»… А не о Блайворе ли предостерегала женщина? Только уж не соколик, а скорее черный ворон. Вот влипла!

В конце концов сидеть на холодном мраморном полу надоело, и Вика перешла в комнату. Скинув туфли, забралась с ногами на мягкий диван. Ее еще потряхивало, Но нужно наконец обдумать свое положение. Как вернуться домой – по-прежнему ни единой мысли. Только теперь нарисовалась новая проблема по имени Блайвор. Сейчас он, по-видимому, удовлетворился теми тремя девицами. Но если снова захочет ее – вот уж ситуация хуже не придумаешь! Уступить ему – ни за что! А если она откажет – он либо возьмет свое силой, либо выставит ее вон из замка. К одинокой жизни в глухом лесу Вика точно не была готова. Но и платить за кров своим телом – тем более.

Стоп, а ведь там, внизу, есть городок. Можно будет пойти туда. Правда, как заработать на жизнь в чужом мире, не зная даже местного языка – тот еще вопрос. Но что-нибудь она придумает. Наверное.

Едва Вику немного отпустила проблема Блайвора, в сердце снова острыми клыками впилась боль от потери Антона. А еще было жалко маму с папой – в конце концов они ведь решат, что ее нет в живых, раз исчезла бесследно. Пусть даже не она, а Наташка – для них разницы нет, эту гадину они любили не меньше.

На сестру Вика была дико зла – если бы не она, ничего такого наверняка бы не случилось. Была бы сейчас рядом с любимым, а не в замке какого-то Блайвора. Так хотелось, чтобы все оказалось сном. Закрыть бы глаза… и проснуться в объятиях Антона. Ощутить мятный вкус его поцелуев – он был большим любителем жвачки, услышать, как шепчет ей ласковые слова…

Неужели ничего этого не будет больше никогда? Слезы хлынули по щекам сами собой. Щемящее чувство в груди стало нестерпимым, словно там жгли калёным железом. От отчаяния вновь кружилась голова. Больше никогда… Никогда… А может, надежда все-таки есть? Как-то ведь она попала сюда – значит, должен быть и способ вернуться. Наверняка. Только как его отыскать? Если она прошла через портал между мирами… Хотя нет, никуда она не переходила – без сознания же валялась. А каким тогда образом переместилась?

Вика стала вспоминать фэнтезийные романы про попаданцев, которых, кстати, прочла немало. Когда-то даже мечтала оказаться на месте некоторых героинь. Дура!

Так какие у нас есть варианты перемещения? Раз уж сам по себе фантастический факт воплотился в реальности – наверное, может совпасть и его объяснение. Что же с ней произошло? Все-таки умерла там и воскресла здесь? Но ведь не в том же самом умершем теле! А в собственном теле в другой мир возможно попасть вроде бы только через портал. Значит, он где-то есть и не исключено, что действует в оба конца? Вот только каковы ее шансы отыскать в бескрайнем лесу то место, где она пришла в себя? Ориентирование на дикой местности вообще никогда не было сильной Викиной стороной…

Ужин ей принесли в покои. Значит, сегодня столкнуться с Блайвором больше не придется? Уже хорошо.

Правда, аппетита у нее не было вовсе. Хрупкая надежда сменялась отчаянием. Затем снова вспыхивал свет в конце тоннеля – когда-нибудь она обязательно отыщет тот портал, пусть даже ей придется прочесывать лес метр за метром. Или она пройдет мимо в шаге от него – потому что места, где очнулась, не могла вспомнить даже приблизительно. Да еще и была там ночью – а в темноте, как известно, все выглядит иначе.

***

Ночью ей снился странный сон. Некая девушка в белом платье. Она была в Викиной спальне. Взялась из ниоткуда, словно материализовалась в единый миг. И вот всё бродила туда-сюда по комнате, шевелила губами – вроде как силилась что-то сказать, но не издавала ни звука. Что ей нужно – Вика никак не могла понять.