скачать книгу бесплатно
– Может, солнце…
– Да при чем тут солнце! Ты же вот сейчас правильно поняла про смерть, а сама придуриваешься!
Алена все еще ничего не понимала, но от сердца отлегло. Парень смотрел на нее во все глаза – огромные, как блюдца, карие глаза. За его явным раздражением что-то крылось, но она не могла определить, что именно: страх, неприкаянность или что-то еще?
– Я не придуриваюсь, успокойся. Я и правда не знаю. Я не вижу, откуда ты взялся такой. Давай мы с тобой сейчас пойдем к нам домой, чайку попьем. Федор, наверное, уже закончил возиться с рыбой. Ты кушать-то можешь? Или не помнишь, когда ел в последний раз? Тебя зовут-то как?
– Лучше помоги мне отодвинуть этот камень, – сказал мальчишка. – Тут под ним…
– Что? – она подошла ближе. – Твоя тень застряла?
Ей смутно припомнилась английская сказка о мальчике, потерявшем свою тень. Потом девочка пришила тень прямо к его ногам.
– Тень? – он немного подумал. – Ну, может, и так. Только не под камнем, а вон в глубине…
– В глубине чего?
Наклонившись, она увидела под камнем бездонную ямину, обрывающуюся отвесно в неведомую глубину.
– В расщелине?
В этот момент мальчишка изо всех сил толкнул ее. Алена не удержалась на краю – и ухнула в черную дыру.
…Пожаренная рыба пахла так, что пальчики оближешь. Федор умело сервировал стол, украсил тарелки зеленью и стал ждать Алену.
Баю-баюшки-баю,
Не ложися на краю —
Придет серенький волчок,
Он ухватит за бочок
И утащит во лесок
Под ракитовый кусток.
Если под ракиту – значит, точно не затем, чтобы загрызть. Ракита, или ива, – дерево-оберег. А волк защищал неопытную душу ребенка по дороге в сон, «маленькую смерть», и провожал его обратно. Федору теперь часто снилось, как он выводит из леса потерявшихся детей. Похоже, они принимали его за собаку. А он, как выяснилось, волк, обычный оборотень. Да, в свое время он и сам удивился.
Он не был уверен: то ли это отблески его карьеры как руководителя поисково-спасательного отряда – отзвуки прежней, обычной жизни, – то ли у него своя задача на острове Буяне. Федор хотел обсудить это с женой, да все не решался. Во-первых, это ей тут поручили особую миссию, находить потерянные души, а он последовал за ней. Если и правда у него тоже есть свои обязанности, он не хотел бы, чтобы Алена решила: он тут с ней не по любви, а только «по работе». Или выстроила бы теорию, по которой его настоящая жизнь протекает во сне – сиречь без нее, – а с ней он просто коротает время. Ага, с нее сталось бы, в последнее время она демонстрировала поразительные выверты логики, да все в невеселом ключе. Во-вторых… о чем говорить, если сам ни в чем не уверен? Он завел было разговор о снах, когда Алене вздумалось обсудить с ним мучавший ее вопрос: все встреченные до сих пор на острове души выглядели как взрослые. Но беседа как-то не сложилась.
– При чем тут сны? – перебила она его с досадой. – Пусть ты волк, но никак не медведь! А в спячку почему-то регулярно впадаешь, как какой-то… сурок!
Не поспоришь: он здесь спал намного больше, чем жена. Она же часто проводила ночи, сидя на пороге дома, на подоконнике или за кухонным столом в раздумьях. Он приходил за ней, топтался рядом, и иногда они ложились спать вдвоем, но просыпался он, как правило, один.
Глава 2
Полет был долгим. Алена успела испугаться. Так вздрагиваешь при погружении в сон, когда ты все еще лежишь в теплой постели, но вместе с тем уже коснулся сонного моря самым кончиком большого пальца – и вдруг тебя встряхивает судорожная волна. Успела успокоить себя, что разбиться на кусочки ей не грозит, ведь теперь она влачит бестелесное существование. Успела и вспомнить «Алису»: «Да свались я хоть с крыши, я бы и то не пикнула».
Провалившейся в кроличью нору Алисе посчастливилось приземлиться на целую гору осенних листьев. А что ждало Алену в конце этой черной шахты – или все же тоннеля? Света пока не видать, тьма кромешная.
Думать об Алисе было утешительнее, чем пытаться вспомнить формулу ускорения свободного падения. Тем более что туда надо вставлять массу тела, а о том, какой массой обладает отсутствующее тело, Алена понятия не имела. И каким тогда будет приземление? Ветер мимо лица мчался с присвистом.
Пожалуй, пора все-таки вспомнить о второй стороне своей натуры и раскрыть на всякий случай крылья Летучей Мыши. Она повела плечами, разминая крылья, которых тоже не было. Хорошо бы присовокупить хоть какое-нибудь заклинание, но в русском фольклоре ничего доброго про летучих мышей не сочинили, а других источников заклинаний и заговоров она отродясь не знала.
«Божья коровка, – пробормотала Алена, – улети на небо. Принеси нам хлеба».
– Божья коровка, улети на небо, – возразил чей-то звонкий голос. – Там твои детки кушают конфетки.
– Всем по одной, а тебе ни одной, – закончила Алена с ним в унисон и шлепнулась на пол.
Удар был несильным, как если бы она хотела сесть на стул и промазала. Пятой точке это все равно не понравилось, и ноги на мгновение отнялись. Алене хотелось вскочить и оглядеться, но с этим пришлось повременить. Скорчив по старой памяти страдальческую гримасу, она ухватилась за то, что оказалось под руками. Это был старый, потертый коврик.
Она очутилась в типовой квартире. Сквозь дырку в потолке пролетела, что ли? Или крышу проломила? Потолок целый, да и люстра вроде на месте, тускло посверкивает пластиковыми висюльками. Стены украшают аляповатые, выцветшие обои с пионами. Подземный бункер в виде хрущевки? Нет, вон дверь на балкон приоткрыта, и тюлевая шторка колышется.
Раздался мелодичный перезвон. Алена догадалась, что звук издают прозрачные бусины на нитях, повешенные в проеме вместо двери в комнату. Женская рука сдвинула в сторону декоративную занавеску, и хозяйка – если это была хозяйка – вошла.
«Как объяснить, откуда я сверзилась?»
Алена дотянулась до кромки письменного стола, уцепилась за нее и поднялась на ноги.
– Здрасьте.
У хозяйки были огромные голубые глаза. Или это они на лоб полезли, когда она увидела в доме незнакомку? Длиннющие волосы она вытирала розовым полотенцем, и сама была закутана в большее полотенце того же оттенка. Просто замечательно, должно быть, чувствует себя человек, выйдя из ванной и обнаружив у себя непрошеного гостя.
– Простите, – повинилась Алена. – Я попала к вам совершенно нечаянно. И не знаю, как. Но я сейчас же уйду.
– Куда вы пойдете? – всплеснула руками девушка. – Если даже не знаете, как вас сюда занесло!
– Куда «сюда», кстати? – осведомилась Алена, решившая ковать железо, пока горячо.
Удачно, что хозяйка не из пугливых, не хватается за топор или за телефон, чтобы вызвать полицию.
– О, это место… – Девушка посмотрела по сторонам, как будто тоже попала сюда впервые. – Это некий перевалочный пункт, если так можно сказать по-русски. Да?
Иностранка до кучи. Кто знает, что она вкладывает в понятие «перевалочный пункт», если русский для нее не родной.
– Зал ожидания? – предположило голубоглазое создание, как будто отгадывая загадку. – Трансфер… нет, транзит.
– Типа номера в гостинице?
– Типа того, – обрадовалась девушка. – Так откуда и куда вы следуете? Это-то вы должны знать?
– Должна. Но не знаю, – мрачно сказала Алена, вспомнив Женю Лукашина.
– Вы прибыли водой или воздухом?
– Воздухом, ага.
Это было намного точнее, чем «самолетом».
Хозяйка – или такая же туристка, как Алена – подошла ближе к столу и швырнула полотенце, которым вытирала волосы, прямо на лежавшие там бумаги. Мокрая ткань задела Аленины пальцы, и она поспешно отдернула руку. А девушка без стеснения размотала и второе полотенце, под которым ничего не было. Не сообразив сразу зажмуриться, Алена успела увидеть тонкую талию и совершенные шары грудей. Иностранцы… без комплексов… Наши никогда бы так…
Девушка окликнула гостью:
– Почему вы не смотрите? Вас оскорбило…
– Нет, я…
– Я красива, – с убеждением сказала та. – Это не может оскорбить.
– Да, – согласилась Алена, неловко уставившись в окно.
Там расположился обычный российский город с типовыми многоэтажками, серый, засыпанный унылым снегом. Балкон был пуст, только скучали на провисших веревках вечные деревянные прищепки.
Красива – не то слово. Девушка была прекрасна: мужчины, наверное, сходили с ума.
– Я оделась, можете поворачиваться, – сухо сказала прелестница.
Она накинула какую-то тунику, на первый взгляд не слишком отличавшуюся от Алениной хламиды, и села на диван, такой же потертый и доисторический, как все в этой комнатушке. Казалось, ее обидела деликатность гостьи, но Алена не могла взять в толк, чего та от нее хотела.
– Итак?
– Итак что?
– Вы свалились как снег на голову, давайте объясните.
Резон в этом был, но неожиданная смена тона Алене была не по нраву. Впрочем, она действительно не знала, куда она попала, так что почему бы не рассказать.
– Сейчас я постоянно живу на острове, – она помедлила, – …Буяне. Сегодня я там встретила мальчика… кстати, там практически не бывает детей. В прибрежных скалах. И он меня столкнул в расщелину. И я очутилась тут, в этой квартире, а в потолке нет ни единой дыры. Вы можете это как-то объяснить?
– Про божью коровку забыли, – заметила красавица. – При чем тут она?
– Да ни при чем. Я просто… вспомнила старый стишок. Присловье. Игра такая детская. Божья коровка, полети на небо, принеси нам хлеба.
– Или все же «Божья коровка, полети на небо, там твои детки кушают конфетки»?
– Это мне тоже пришло в голову. Был и такой вариант.
– И мальчик на острове, да? Когда детей там обычно не бывает?
Девушка покачала головой, на лице ее застыло озабоченное выражение. Алена и подзабыла это отвратительное чувство, когда все вокруг понимают больше тебя, но посвятить тебя в курс дела никак не удосужатся.
– Вы знаете, что это может означать? – поинтересовалась она с нажимом.
– Дети. У вас есть дети?
– Нет.
– Значит, не ваши, – в расстройстве вскрикнула красотка. Она прижала руки к щекам. – Дети, но не ваши. Они нуждаются в помощи. Их надо спасти.
– Откуда? От кого?
– Ах, мне откуда знать! Это вы прилетели по воздуху, потому что вас срочно вызвали!
– Меня столкнули! – возмутилась Алена.
– Да, но кто? – девушка подняла указательный палец вверх, как заправский лектор.
Алена поежилась.
– Вы еще встретитесь с ним, я уверена. Он точно знает, зачем вызвал вас. Но я думаю, – девица понизила голос, – это души.
– Души?
– Да, нам постоянно приходится иметь дело с душами, не так ли? И нам известно, что детей среди них обычно не встретишь, n’est-ce pas? Но раз здесь речь зашла о детях, о детских душах, у меня только один вариант: это нерожденные дети.
Алена так и села, хорошо, стул оказался рядом. Блондинка заломила руки.
– Души нерожденных детей?
– Ах, ну других вариантов не придумать. Вас вызвали, поскольку у вас нет детей… но среди них, наверное, есть и ваш ребенок.
– Мой ребенок? Мой нерожденный ребенок? Где «там»?
Красавица встала.
– Вы все узнаете в свое время, потому что вас вызвали. Я, возможно, не узнаю никогда. Мне пора.
Она направилась к выходу. Алена сделала шаг, чтобы ее удержать, но остановилась. И в самом деле, откуда девице знать, что происходит. Придется выяснять самой, и побыстрее – вдруг случайная отгадчица окажется права.
– Кстати, – сказала та из прихожей, – тут имеется телефон. Позвоните мужу, чтоб не тревожился.
– По какому номеру?!
– Номер тоже тут найдете.
Хлопнула дверь.
Глава 3
«Муж? Я не говорила ей, что у меня есть муж».
Алена выглянула в прихожую. На невысокой тумбочке там действительно обнаружился телефонный аппарат, по стилю идеально подходивший ко всей обстановке: старый, бледно-зеленого оттенка, с диском для набора номера. Идея позвонить Федору казалась дикой. Они сами выстроили для себя дом на острове и, конечно, никогда не пользовались там телефонной связью. Хотя он наверняка волнуется, куда она пропала.
Она в замешательстве вернулась в комнату, вновь подошла к окну и убрала со стола мокрое полотенце. Под ним лежал лист бумаги, на котором прежде было что-то написано, теперь же буквы расплылись и превратились в цветные пятна. Видно, бумага была слишком тонкой и, наверное, писавший эти строки использовал фломастер.
В любом случае, записка вряд ли была адресована Алене, ведь никто не знал, что она появится тут… или кто-то знал об этом?
В комнате больше делать нечего. В прихожей можно было поискать номер, как подсказала ей девушка. Алена приподняла аппарат, пошарила на нижней полке тумбочки, пристально – насколько позволил тусклый свет – рассмотрела каждый квадратный сантиметр старых обоев. Больше в прихожей не было ничего: ни раздевалки, ни зеркала, ни обувной полки. Никакого номера она не нашла. Красотка ошиблась.
Наконец Алена сняла трубку и приложила ее к уху. Гудка не было. Значит, связи нет. При городской связи ведь должен быть гудок? Это если она попала в свой, старый-знакомый, мир. На Буяне она так и не сумела прояснить вопрос, существуют ли параллельные вселенные. Или это что, сотовый телефон с таким оригинальным дизайном?
