скачать книгу бесплатно
– Да ты совсем потерял хватку, Эд!
– Скажем Гаруну, что он зря не поставил на спор свои шаровары! Ходил бы сейчас в шерстяных чулках с шёлковой вышивкой!
– Это сорвало бы все предстоящие сражения!
– Да-да, обратили б неприятеля в бегство…
Мелина посмотрела на Адриана. Сейчас он показался ей совершенно другим человеком. Жёсткие складки возле рта разгладились, а непроницаемое равнодушие сошло с его лица. Только в тёмных глазах, стояли усталость и тоска. Лёгкость на мгновение озарила его лицо, но тут же пропала, и Мелина только что слышала его смех, столь непривычный для него самого. Она поняла, что этот день никогда не забудет. Адриан снова взглянул на неё, и тень от финиковой пальмы скользнула по его шлему с наносником. Тем временем воины вернулись к своему занятию.
– Ты тоже хочешь свалиться с дерева? – поинтересовался он, и в его голосе она расслышала знакомый сарказм.
– Если я им помогу, дело пойдёт быстрее.
– Тогда им будет не до смеха. Я не хочу, чтобы мои люди отвлекались на женщину. Стой, где стоишь, и не лезь.
– А то что? – она непонимающе смотрела на него.
– Не мне тебя просвещать.
– А почему вы сами не поможете своим людям, раз запрещаете мне?
– Рыцарь не может уронить своё достоинство, – невозмутимо ответил он. – Если бы я упал с дерева, то это не прибавило мне уважения со стороны воинов.
Мелина фыркнула:
– Как по мне, это гордыня.
– Мне часто говорят об этом, – начал было он, но резко умолк и прислушался.
– Что там? – Мелина вновь почувствовала укол недавнего страха.
Адриан всматривался в скалы на холме. Мелина слышала, как негромко переругиваются воины, запихивая листья в мешки. Шелестели пальмы, тронутые сухим пыльным ветром.
– Встань за теми деревьями, – коротко сказал Адриан, не поворачивая головы.
– Вы говорили, что здесь никого…
– Встань, я сказал.
Мелина отошла от него на несколько шагов и прислонилась спиной к стволу приземистой пальмы. Из-за длинных листьев она почти не видела, что происходит на поляне. Слышала, как умолкли воины и лязгнули кольчуги, когда они приблизились. Некоторое время ничего не происходило, пока Адриан не скомандовал всем немедленно уезжать. Подойдя к Мелине, он велел ей ехать с ним, как в ту ночь, когда увёз из пустыни. Усадил на своего коня Шамсина и, не говоря больше ни слова, выехал из рощи. Воины замыкали путь, и у каждого она заметила по небольшому мешку с листвой, привязанному к седлу. Хотя бы это радовало, несмотря на то, что в воздухе остро ощущалась угроза.
– Кто там был? – осмелилась она спросить, когда они уже достаточно далеко отъехали от рощи.
– Никого, – Адриан, казалось, был далеко в мыслях.
– Кто-то следил за нами?
– Не думаю, но моё чутьё говорит об обратном, – произнёс он тоном, не терпящим возражений. Мелина поняла, что сейчас нет смысла продолжать допытываться.
– Я должна знать, раз мне предстоит путь до Дамаска, – не удержавшись, произнесла она, когда они въехали во двор Аш-Альдеба.
– И чем тебе поможет это знание? – поинтересовался Адриан, помогая ей слезть с коня. Затем расстегнул широкий пояс из толстой кожи, на котором висел меч в ножнах, и отдал одному из воинов вместе со шлемом. Мелина во все глаза смотрела на лицо Адриана, покрытое слоем желтовато-серой пыли.
– Может, я пойму, как защититься! – не сдавалась она.
– Может. А может, и нет.
– Если у вас здесь есть враги, то вы не можете их не знать, – Мелина шла за ним по пятам в крепость.
На ходу Адриан откинул кольчужный капюшон.
– Я не могу знать всех в этих краях. – Его взгляд вновь стал колючим. – А тебе сейчас лучше знать, как спасти своих гусениц. С остальным я разберусь сам.
Мелина невольно вспомнила его лицо, когда он смеялся вместе со всеми в роще. Видела, как слуги несли мешки с тутовыми листьями в комнату Сафии. Понимала, что самое лучшее, что можно сделать – скорее покинуть эту крепость.
– Спасибо за листья, – пробормотала она. – Когда они закончатся, я, надеюсь, буду уже в Дамаске, и вам не придётся подвергать свою жизнь опасности из-за меня. Этих запасов хватит на несколько недель.
– В Дамаске ты окажешься намного раньше. – Адриан кивнул подошедшему Филиппу и его взгляд стал холодным. – Я хочу, чтобы девица уехала отсюда как можно скорее. Я хочу, чтобы вы оба оставили меня в покое!
– Ты всегда так негостеприимен, мой друг, – успокаивающе произнёс Филипп. – Но, видимо, твой дурной нрав сегодня вызван тем, что ты утомился, наблюдая, как твои люди обрывают листья.
Мелина видела, каким пустым стал взгляд Адриана, словно погас внутренний огонь. Казалось, он смертельно устал, но эта усталость не шла ни в какое сравнение с той, что изматывала его душу. Он стоял возле лестницы, поставив одну ногу на нижнюю ступеньку. Уперев руки в бока, равнодушно смотрел на Мелину с Филиппом, словно их здесь не существовало. Поддавшись сочувствию, она неуверенно произнесла:
– Возможно, вам просто нужна тёплая ванна и массаж, чтобы размять плечи и руки. Я могу попросить Сафию нагреть для вас воды, мессир.
– Зачем мне это?
– Вода и массаж помогут снять боль.
– У меня ничего не болит.
– Помогите ему снять доспехи, – Мелина в растерянности посмотрела на Филиппа, который задумчиво почесал за ухом. – А я поищу Сафию.
– Попробуем укротить горного льва, – шепнул Филипп и со вздохом последовал за Адрианом, поднимавшимся по ступеням.
Спустя час Мелина в сопровождении Сафии оказалась в покоях Адриана, которые по аскетическому убранству ничем не отличались от остальных комнат крепости. На полу лежала медвежья шкура, а на стене висел щит с изображением летящего сокола на белом фоне. Под ним висели три меча с разными рукоятками. На кровати Мелина разглядела меховое одеяло и лежащую на нём чистую льняную рубашку. На деревянном кресле в углу сидел Филипп, который с удручённым видом рассматривал появившуюся ржавчину на кольчужных кольцах.
– Тебе нужен оруженосец, – констатировал он. Адриан лежал в высокой дубовой ванне в мутной мыльной воде по самые плечи. – Возьми хотя бы Артака, он вроде смышлёный.
– Он ещё малец, – отмахнулся Адриан и кивнул женщинам, разрешая войти. – Зачем мне ребёнок, не умеющий держать меч?
– Так ты обучи его. Ему тринадцать и по нему видно, что вырастет крепкий парень. Он умеет ухаживать за лошадьми.
– Я подумаю. А теперь оставь нас.
Когда Филипп ушёл, Сафия положила на кровать полотенца и негромко спросила:
– Мне позвать Амаль, чтобы она вам помогла, мессир?
– Нет. Останься, пока девица разомнёт мне плечи, как обещала. А то если ты уйдёшь, то она бросится следом, как перепуганный заяц. – Окинув взглядом Мелину с ног до головы, поинтересовался безразличным тоном: – Ты же не оставалась наедине с мужчиной?
Вспыхнув от негодования, Мелина отвернулась.
– Так я и думал. Ну, что ж, приступай.
Преодолев смущение, она встала позади него и через мгновение её пальцы впились в твёрдые мышцы у основания шеи Адриана. Он стиснул зубы, на его скулах заиграли желваки. Мелина помнила, как её руки время от времени разминала надсмотрщица, старая Зо. Она не щадила никого в эргастерии, поэтому и Мелина разминала плечи Адриана изо всех сил.
– Ты словно режешь меня ножом, – протянул он. Ей оставалось догадываться, чего ему стоило это признание. – Давай полегче!
– Сначала боль, потом всегда идёт облегчение, – пояснила она, не ослабляя нажим. Массировала сначала левую руку, а затем перешла к правой. – Иначе толку не будет никакого, мессир.
– Ты могла бы стать мясником, а не прядильщицей! Ради чего нужно терпеть эту боль?
– Посмотрим через некоторое время, – она старалась оставаться невозмутимой, несмотря на своё смущение. Казалось, что кожа Адриана, усыпанная шрамами, горит в её руках. – Сегодня будет болеть всё, но завтра вам станет в разы легче.
– Сейчас это выглядит, как попытка мне отомстить.
– Я просто благодарю вас за то, что спасли моих шелкопрядов, вот и всё, мессир. У меня нет денег, чтобы дать их вам, поэтому есть только знания, которыми я делюсь.
– И на том спасибо.
– Наклонитесь вперёд, мне нужна ваша спина.
– Только спина? – поддел он, словно насмехаясь над её робостью.
– Да. Благодарю вас, мессир, – Мелина едва сдержала вздох облегчения, понимая, что осталась последняя часть работы, и она сможет уйти. В присутствии Адриана путались мысли, и было сложнее сконцентрироваться на движениях рук.
– У тебя сильные руки. Не думал, что у вышивальщиц они такие.
– Обычно обучают вышиванию с детства, мессир. В двенадцать лет я уже делала первые стежки. Для того чтобы продолжать работать, нужно делать массаж.
– С детства?
– Да. Вышивка – это тонкая работа, она не делается на станках. А детские руки для неё – это то, что надо. В эргастерии мы учились не только расписывать ткани вышивкой, но и занимались коврами, даже украшали кавадии, начиная от ворота и заканчивая их длинными рукавами. А это очень тяжёлая и плотная ткань, мессир. Теперь я могу идти?
Он повернулся к ней и схватил её за руку. Мелина хотела было отшатнуться, но хватка Адриана казалась стальной. Перевела взгляд на Сафию, которая делала вид, что рассматривает горящий светильник возле постели.
– Совершенно не изнеженная рука, – вполголоса произнёс он. Мелина застыла на месте, боясь шевельнуться. – Это пальцы человека, который всю жизнь тяжело работал. Но мне они нравятся. Так кто же ты?
– Сейчас это уже не важно. – Мелина едва могла дышать, чувствуя, как Адриан ослабил хватку и перевернул её руку. Провёл большим пальцем по её ладони.
– Мне интересно.
– Я не смогу отвечать больше на ваши вопросы, мессир. Отпустите меня.
– Хорошо. Иди.
Когда она подошла к двери, то его голос остановил её. Обернувшись, она смотрела на Адриана, который вновь погрузился в мыльную воду почти до мочек ушей. Он положил голову на бортик ванны и произнёс:
– Я благодарен тебе, Мелина из Константинополя. Я тебя явно недооценил.
Она поспешно закрыла дверь в его покои. Прижалась спиной к холодной каменной стене, пытаясь успокоиться. В висках стучало, а в горле пересохло. Что с ней творится? Нужно не терять головы! Но мысли путались, и Мелина злилась на себя за такую растерянность. Какое дело ей до этого надменного и грубого человека? Даже то, что он снизошёл до благодарности, ещё ничего не значит! Лучше бы он сказал ей, что уже завтра она отправится в Дамаск. Но это «завтра» так и не наступало…
Глава IХ
Жерар де Ридфор смотрел на стоящего перед ним человека, положив руку на абакус[2 - Абакус – жезл Великого магистра Ордена.] с крестом Ордена. В походном шатре было нестерпимо душно – видимо, в таком зное и должны умирать грешники в аду, а не христиане на Святой земле. Но она уже насквозь пропиталась кровью, отчего казалась Великому магистру Геенной огненной. Именно в этих краях находились останки храма царя Соломона с его крытыми подземными галереями, цистернами и хранилищами. Жерару нужны были тайные печати, ковчег Откровения с каменными скрижалями, жезл Аарона, манускрипты, сокровища и ещё бог знает что, скрытое под многовековыми слоями земли и песка. И на этом пути не должно оставаться свидетелей – всех тех, кто способен извратить подлинные знания, по невежеству отнеся их людям…
– Я разочарован в тебе, Доминик из Руана. Сколько ты возишься с этим поручением? Зачем тебе дали статус визитатора[3 - Визитатор – своего рода ревизор духовных учреждений.]? Я дважды побывал в плену и только что вернулся, а ты всё тянешь. Мы уже потеряли Газу и чудом не пал Тир! А тут вопрос насчёт одиночной паршивой овцы!
– Он всё время в окружении охраны, сир. У него вышколенные дозорные и крепость хорошо укреплена, – Доминик почесал рыжеватую бороду.
– Свой храм этот клятвопреступник оберегает так же ревностно, как и храм божий, – Жерар сплёл перед собой тонкие пальцы и сжал их так, что костяшки побелели. Влажные от пота белокурые волосы облепили покрасневший лоб. – И каждый день твоего промедления увеличивает опасность для всех нас. Auferte malum ex vobis.
– «Уберите злых от вас», – повторил Доминик цитату из Устава Ордена. – Так и будет, сир.
– Кто ещё живёт в крепости?
– Некий Филипп де Варн, пятидесяти лет от роду. Он покинул ряды крестоносцев в прошлом году после битвы при Хаттине.
– Такой же клятвопреступник, жаждущий отлучения от церкви. – Великий магистр желчно улыбнулся. Он посмотрел через плечо Доминика на походный алтарь, на котором дрожало пламя единственной свечи от сквозняка. – Кто ещё?
– Воины, каменщики, плотники, оружейники, кузнецы, слуги, лошади и прочая живность.
– Сколько людей в крепости?
– Около двухсот душ.
– Это может потребовать осады, – задумался Жерар. – Но король будет против того, если я сейчас созову капитул и отправлю людей в Сирийскую пустыню. Поэтому ты возвращаешься туда, Доминик. Добей уже эту паршивую овцу, чтобы она не смела блеять там, где положено шептать молитвы. Всё это уже слишком затянулось.
– Я всё сделаю в нужное время. – Доминик поклонился и направился к выходу из шатра.
Жерар заметил уже погасшую свечу на алтаре. Наблюдал, как Доминик, пропустив входящих писцов со свитками и перьями, поспешил к выходу. Вскоре его белый плащ с красным лапчатым крестом затерялся среди множества шатров и палаток.
Рассеянно кивнув писцам, рассаживающимся у выхода, Жерар откинулся на спинку деревянного кресла. Положил руки на резные подлокотники и стиснул зубы. Его душила бессильная ярость. Этьен из Реймса уже поплатился за своё любопытство, но его старший брат до сих пор ещё находится в мире живых. Два безродных тамплиера, оказавшихся паршивыми овцами! Как они могли находиться в Ордене, которому должен быть доверен Гроб Господень в городе, который они потеряли?
Мало кто знал, что Жерар де Ридфор родился в полдень 15 ноября 1139 года, когда во Фландрии стояли ясные и сухие дни. В честь рождения первенца его отец, Албер де Ридфор, подарил матери золотое кольцо с рубинами, но она не дожила до дня, когда мальчик произнёс первое слово. Поранившись кухонным ножом, она вскоре умерла от воспалившейся раны. Воспитанием Жерара занялся его дед, славящийся жёстким и сумасбродным характером. Тогда ещё никто не знал, что собравшийся в Иерусалиме капитул объявит сорокапятилетнего фламандского рыцаря новым Великим магистром. Именно воспитание деда, привитые им резкость, изворотливость и фанатичность, помогли Жерару достичь заветной мечты – возглавить Орден.
Однако, до этой даты, Жерар де Ридфор успел послужить триполийскому графу Раймунду, третьему из носивших это имя. Тот пообещал ему отдать часть своих владений, но впоследствии передумал и продал те земли итальянскому купцу Пливено вместе с их наследницей, Люси Дорель – эта темноволосая девушка успела пленить сердце Жерара. Получив за владения десять тысяч безантов, граф удовлетворённо потирал руки, а Жерар отправился к тамплиерам, чтобы попытать счастья в их рядах. Перед тем, как вступить в братство, он продал бережно хранимое материнское кольцо с рубинами, поклявшись себе больше никогда не смотреть в сторону женщин. Однако в скором времени он тяжело заболел и истово молился за спасение своей души, но это ничуть не смягчило его нрав после поступка графа Раймунда. Выздоровев, Жерар дослужился до поста сенешаля в Иерусалимском королевстве, и начал вынашивать план мести, который касался не только владельца Триполи…
Великий магистр знал, что увидел Адриан из Реймса, переступив через внутренний круг Ордена. Тот провёл достаточно времени вместе со своим братом в подземельях Тортосы, недалеко от церкви Богоматери Тартусской. Над ними возвышалась крепость в виде прямоугольной трапеции, длинная часть которой выходила к морю, откуда виднелась гавань. Прямо под большим залом для торжественных встреч с гранитными колоннами спускались лестницы в подземелье, где один вход оставался тайным, для членов внутреннего круга. От него шли разветвляющиеся тропинки, одна из которых приводила в грот, заполненный водой, а другая упиралась в стену.
В тот день в хранилище спустили шесть сундуков с монетами, свитками, мечами, скипетрами и стягами. Никто, кроме посвящённых не знал и не видел этого, полагая, что там хранится только один ключ от королевской сокровищницы – двое других хранились у патриарха и у магистра госпитальеров. Жерар знал, кто снабдил братьев картой и подробным описанием. Рассказал, как спускаться по высоким, едва обтёсанным ступеням. Этим человеком стал Доминик – после убийства Адриана он вслед за ним покинет мир живых, раз допустил такую ошибку.
Жерар помнил, как в последний раз стоял в зале, рассматривая доспехи, шлемы, копья, мечи и боевые знамёна, захваченные у неверных. Через узкое окно видел изящную часовню с белёными стенами. Перед тем, как крепость Тортосы заняли госпитальеры, им удалось вывезти всё из тайников и переправить в Англию и Францию. Но тот, кому не следовало знать об этом, оставался здесь, на сирийской земле после того, как из-под каменных сводов подземелья гружённые сундуками лодки выходили прямо в море.
Что именно увидели Адриан с Этьеном, когда братья застали их в нише хранилища над россыпью свитков? В гневе Жерар перевернул стол, когда узнал, что после короткой схватки Этьен был убит, а Адриан спасся бегством, удрав из крепости на лодке. Море выбросило на берег лишь его тунику с красным крестом, которую Жерар позже велел сжечь.
– Они смотрели манихейские книги, – запыхавшись, докладывал один из рыцарей, – но те на арамейском.
