Лишь в твоих объятиях

Он натянул вожжи, рывком остановив экипаж, отчего мисс Тернер откинулась на подушку сиденья, и повернул к ней лицо.

– Вы сообщили, что он покинул дом четыре месяца назад. Прежде чем обратиться к Хейстингсу, вы три месяца выжидали, а когда Хейстингс прислал вам меня на помощь, вы, вместо того чтобы обрадоваться, каждый раз даете понять, что неприятно удивлены. – Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но он положил руку на спинку сиденья и наклонился к ней. Чуть-чуть. Но она дернулась в сторону, прижимая к себе корзину, как свою спасительницу. – Подозрительному человеку могло бы прийти в голову, не на руку ли вам исчезновение вашего отца и не является ли ваше обращение с просьбой отыскать его просто способом скрыть, что вам лучше без него. Или, может быть, вы прекрасно знаете, где он… похоронен. – Он прошептал последнее слово, склоняя ее, нет, вынуждая ее выйти из себя и сказать то, чего он не знал.

– Что вы за человек, если говорите такое? – запинаясь, произнесла она. – Это ужасно!

Его взгляд блуждал по ее лицу, он почти ощущал ее кожу под своими пальцами. Ему потребовалось крепко зажать вожжи в кулаке, чтобы удержаться и не дотронуться до нее. Это оказалось очень плохой идеей, потому что в результате ей пришлось придвинуться к нему. А ему с самого начала следовало бы держаться подальше от нее, с первого момента, как только он увидел ее.

– Для этого есть основания, – ответил он. – Нередко самые ужасные предположения оказываются вер-ными.

Она облизнула губы.

– Не в нашем случае. Я потрясена тем, что вы могли так подумать.

Он поднял брови и выпрямился на сиденье.

– Разве я сказал, что подумал это? Я никогда не жду ответов на такие вопросы.

– Тогда почему вы об этом заговорили? – гневно спросила она. – Мы уж точно не нуждаемся в помощи тех, кто способен на такие умозаключения!

– Нет, но вы нуждаетесь в помощи того, кто задает такие вопросы.

– Я так не думаю!

По тому, как это было сказано – не для того, чтобы оправдаться, а с яростным протестом в голосе, – он понял, что она колеблется. Она не доверяла ему, он ей не нравился, но его дипломатический запас был исчерпан.

– Мисс Тернер, вы явно сами не верите в то, что ваш отец вернется. Если бы вы еще верили в это, то не обратились бы к Хейстингсу. Мое появление здесь – следствие вашей просьбы. Вы же по каким-то причинам, похоже, перестали желать, чтобы вашего отца нашли, или просто не хотите, чтобы это сделал я. – Он знал, что говорить с ней так прямо рискованно. Обычно он оставался в тени, в одном месте слушал, в другом осторожно выпытывал. Ему было непривычно действовать так открыто и дерзко, но другого способа он не видел. Здесь все знали, кто он. Прятаться в обличье слуги не было смысла. Он не сомневался, что она слышала его историю. Его агрессивность привела бы большинство леди в негодование или довела до глубокого об-морока.

Но эта леди… Если иметь в виду пистолет и то, что она приняла его предложение подвезти ее в город, Крессида Тернер была не робкого десятка. Хотя ее явно шокировали высказанные им предположения, она была скорее разгневана, чем испытывала какие-то другие чувства. Лицо ее раскраснелось, а в удивительных глазах полыхало пламя. Он почувствовал, что невольно напрягся в ожидании удара, но это не вызвало у него раздражения, скорее заинтриговало.

– Что, черт побери, вам от меня надо? – спросила она раздраженным тоном. – Что же я должна сказать на это?

Алек, подтягивая вожжи, тонко улыбнулся.

– Правду, мисс Тернер. Вот все, что мне надо. – Он взмахнул вожжами, и экипаж резво рванулся вперед.

– А если правда заключается в том, что я больше не желаю говорить с вами? – заявила она под громыхание колес. Одной рукой она взялась за шляпку, другой крепко прижимала к себе корзинку. Она растеряла свою чопорность и перестала напряженно следить за тем, чтобы не коснуться его.

– Вы не обязаны.

Она притихла.

– Да?

Он взглянул на нее. И увидел вздернутый подбородок, слегка сдвинутые брови, полные губы, приоткрытые от удивления. С румянцем на щеках она стала просто очаровательной.

– Разумеется, не обязаны. Однако я был бы рад вашей помощи.

Она снова облизнула губы. Черт, он, как мальчишка, не может оторвать глаз ото рта этой женщины.

– Значит, вы все равно будете искать моего отца, даже если…

– Да. – Он подался вперед и заглянул за ее плечо, проверяя, свободен ли путь. Они подъехали к повороту на Марстон, и он свернул на дорогу, ведущую в гору. – Я дал слово.

– Но лорд Хейстингс…

– Лорд Хейстингс не говорил мне, что я должен заручиться вашим одобрением. Может быть, он считал это само собой разумеющимся, ведь вы сами просили о помощи. – Алек не знал, чем руководствовался Хейстингс, направляя его сюда, но он получал большое удовольствие, поддразнивая ее.

Крессида поджала губы. Он явно не желал понять ее. Спорить с майором Хейзом было невозможно. Все, что она говорила, он переиначивал и представлял так, что ей хотелось заорать. Ей не следовало садиться в его кабриолет, даже если бы расстояние до города было вдвое больше.

– Я не хочу выглядеть неблагодарной в глазах лорда Хейстингса.

Он бросил на нее взгляд, в котором промелькнуло некоторое озорство.

– И не надо.

Она решилась говорить прямо. И его такой поворот событий вполне устраивал.

– Три дня, – сказала она. – Мне нужно три дня, чтобы обдумать ваше предложение.

– Что может случиться за три дня?

– Я… мне нужно обсудить все с сестрой, – пояснила она, парируя выпад, – и с бабушкой.

– Что вы им скажете?

Он словно подталкивал ее к тому, чтобы она обвинила его в тех ужасных вещах, о которых ходили слухи. Крессида замолчала и заставила себя улыбнуться.

– Я спрошу, что они думают об этом. На самом деле хотелось бы, чтобы нашим делом занялся кто-нибудь, хорошо знающий нашу семью.

– Уэбб, например. Конечно, вы пока еще не просили его об этом.

– Мы не любим, когда вмешиваются в нашу частную жизнь, – выпалила она. – Я ничего не обязана вам объяснять. Мы привыкли обходиться своими силами, и если я не захочу рассказывать вам о том, чем он занимался и каковы его привычки, то вы не можете осуждать меня за это! – Ужаснувшись, она замолчала. Ее вспыльчивость сыграла с ней злую шутку, несмотря на все попытки сдерживаться.

Слова Крессиды оказали на майора странное действие. Он утратил насмешливость и, казалось, был даже… доволен.

– Спасибо вам, мисс Тернер, за вашу честность. Я могу понять причину, которую вы назвали, и нахожу ее уважительной. Три дня, вы сказали?

– Э-э… да. – Она кивнула.

Он наговорил все это единственно для того, чтобы она набросилась на него? Но зачем?

Он отвернулся, но она успела заметить тень улыбки на его лице.

– Если нам предстоит сотрудничать в этом деле, то вам следует знать, что превыше всего я ценю честность и откровенность. Правда может оказаться безобразной, но она всегда в конце концов выходит наружу. Но я также не забываю и об осторожности. Ничто из того, что вы расскажете о вашем отце, не станет достоянием других, если только этого не потребуют поиски истины, но лишь в той мере, в какой это будет необходимо.

– Спасибо, – буркнула она.

Может быть, он пытается запутать ее и разоружить. Или он хочет, чтобы она утратила бдительность и сказала то, что хотела бы утаить. Она украдкой взглянула на него. А если у него совсем другие соображения? Честность и откровенность превыше всего…

– Где мне вас высадить? – Он пустил лошадь шагом.

Она огляделась и увидела, что они уже приехали в город.

– Да где угодно. Спасибо, что подвезли.

Он остановился у магазинчика, торгующего шляпками. Крессида подобрала юбки и ловко спрыгнула, прежде чем он успел помочь ей выбраться из кабриолета. Она постояла в нерешительности, обернулась.

– Спасибо вам еще за то, что предупредили меня, сказав о честности. Уверяю вас, меня очень беспокоит исчезновение отца… Но у отца была привычка уезжать, ничего не объясняя, и я имею основания полагать, что, если мы подождем, все закончится как обычно.

Слушая ее, он сидел, наклонившись к ней.

– Так вы готовы еще ждать?

Она потеребила ленту шляпки.

– Нет, больше не можем.

Его лицо было совершенно непроницаемым, под его взглядом она чувствовала себя беззащитной, как если бы он знал о ней все. Это вызывало беспокойство, смущало ее и приятно возбуждало. Другие мужчины не смотрели на нее так…

– Но просить совершенно незнакомого человека, у которого могут быть собственные заботы и интересы… это огромная услуга. – Она резко остановилась. Ему, должно быть, понятно, что она имела в виду.

– Но услуга предложена без задней мысли, и вы обязаны Хейстингсу, а не мне. Помните это, когда будете принимать решение. Три дня? – Она дернула головой в знак согласия. Майор Хейз улыбнулся и приподнял шляпу, глаза его блестели. – До встречи, мисс Тернер.

– До встречи, – шепнула Крессида вслед уезжавшему Хейзу. Она сделала глубокий вдох и прижала к щеке дрожащую руку. Три дня. У нее есть три дня, чтобы решить, сможет ли она в дальнейшем выдерживать его присутствие или откажется от его услуг. Он приводил ее в замешательство… Но она чувствовала, что глупо отвергать помощь человека, который, судя по всему, способен справиться с задачей. Ведь он заставил всех поверить в то, что его нет в живых, и избежал виселицы, хотя все думали, что он виновен, а для этого требуются особые качества. Он знал, как крадут лошадей, и очень ловко вывел ее из себя. В общем, похоже, что найти пропавшего человека для него будет детской забавой.

Она вздохнула и посмотрела в сторону аптеки. Неделю назад она бы сказала, что согласна на все, даже на сделку с дьяволом, если это поможет найти ее отца и спасет их от краха. Но она не подумала, что дьявол может поймать ее на слове.

Глава 7

– Крессида! – Она вздрогнула, отключилась от своих мыслей и увидела, что к ней спешит Джулия Хейз. Улыбка осветила ее лицо при виде подруги. – Какие у вас дела с ним?

Тон Джулии удивил ее.

– С майором Хейзом? Он проезжал мимо и предложил подбросить меня в город.

Джулия взяла ее за руку и посмотрела туда, куда уехал ее брат.

– Я-то думала, что у него хватит здравого смысла…

Она сморщила носик и пошла по улице, увлекая за собой Крессиду.

– Было бы хорошо, если бы он вернулся туда, где прятался эти пять лет.

Слова Джулии шокировали ее. Они не виделись с тех пор, как распространились слухи о появлении майора, но она-то думала, что Джулия будет рада возвращению брата или хотя бы тому, что он остался жив.

– Почему вы так говорите? Вы не рады, что он вернулся?

Джулия покачала головой:

– Для всех было бы лучше, если бы он не возвращался.

– Но он ваш брат…

Джулия вздохнула:

– Да, я сожалею о своей несдержанности. – Она сделала видимое усилие, чтобы стряхнуть с себя гнев, и улыбнулась. – Мне следовало сказать, что я очень рада видеть вас. Как поживают сестра и бабушка?

– С ними все в порядке, спасибо. – Крессида оглянулась – майора уже давно не было видно. Ей пришло в голову, что сейчас у нее есть возможность расспросить о нем человека, которого она знает и кому доверяет. – Хорошо, что я вас встретила, – продолжила она. – Я хочу расспросить вас о майоре Хейзе…

Улыбка на лице Джулии увяла.

– Но почему?

– Он был у нас на днях, – ответила Крессида, не упомянув о его первом визите. Никому не надо знать об этом. По крайней мере от нее этого никто не узнает. – Он сказал, что его прислали помочь нам в поисках отца.

Джулия остановилась как вкопанная и с удивлением посмотрела на нее.

– Что? Почему? Разве он знал вашего отца?

– Нет, не знал. Но он сказал, что его попросил об этом лорд Хейстингс, на встречу с которым и отправился отец.

Для Джулии это была новость.

– Лорд Хейстингс? – повторила она. – Кто он такой? Откуда Алек знает его?

– Лорд Хейстингс – офицер, знавший отца со времен войны. Отец надеялся, что лорд Хейстингс рекомендует его на место, которое он хотел получить.

– Вот оно что. Армия. – На лице Джулии все еще отражалось недоумение, которое потом сменилось на жесткость. – Так вот почему Алек появился дома. Известно ли в армии, где он пропадал, хотела бы я знать. – Она замолчала и поджала губы.

Крессида не знала, что и думать.

– Получается, что я не могу доверять ему? Калли считает, что я ненормальная, если сомневаюсь, и не важно, что… Мы сами ведь хотели того, чтобы лорд Хейстингс послал кого-нибудь на розыски нашего отца.

Она-то надеялась, что Джулия развеет ее беспокойство, скажет, что майору Хейзу можно доверять, что он жертва чудовищной лжи и несправедливости. Утешительно было знать, что кто-то прибыл для их спасения, даже если это майор Хейз, который действовал ей на нервы. Если бы Джулия защищала его, ей было бы куда легче определиться с решением.

Джулия с обеспокоенным видом покачала головой:

– Я не знаю. – Плечи у нее беспомощно опустились. – Я теперь уже не знаю его. Раньше… – Она оглянулась, перешла почти на шепот и дальше они уже шли голова к голове. – Мне кажется, что он жил, как большинство молодых людей, лихой активной жизнью, хотя в то время я была еще девочкой и считала его просто замечательным. Он был таким живым, веселым, вечно попадал во всякие переделки, но вокруг него всегда было много друзей. Он был влюблен в Марианну, и мы думали, что она выйдет за него замуж. Все девушки в Марстоне были без ума от него. – Глаза у Крессиды широко раскрылись. – Но он ушел в армию, и пока его не было, Марианну полюбил Фредерик, и у них закрутился роман. Когда Алек вернулся, разразился скандал, он наговорил много ужасного. Фредди, конечно, как всегда, спокойно все выслушал, и Алек вернулся в армию. До Ватерлоо мы слышали о нем самые лестные отзывы, мы знали, что он бесстрашный и уважаемый офицер. Дважды в своих донесениях его упоминал Веллингтон и хвалил за храбрость. Отец очень гордился им. Но потом, конечно, все изменилось, а теперь… Я просто не знаю. Как может человек бесследно исчезнуть на пять лет, чтобы все близкие считали его умершим… даже хуже? – В голосе Джулии звучала горечь. – Все это убило отца. Когда Алек уезжал, он уже был болен, и известие о том, что Алек пропал и, возможно, его уже нет в живых, окончательно подкосило его. А позже пошли слухи, что он стал предателем… Этот позор убил отца, я точно знаю. И вот Алек возвратился. Никаких объяснений или раскаяний… Я не могу ему простить это. Он, кажется, думает, что мы все не могли дождаться его возвращения, а теперь будем счастливы и сделаем вид, словно ничего не изменилось.

– Но тут, может быть, есть какая-то причина, – медленно произнесла Крессида.

Не то чтобы она защищала майора, но его исчезновение чем-то походило на отъезды ее собственного отца. За исключением того, что было связано с предательством. Эта часть истории, конечно же, требовала особых объяснений.

– Он не снизошел до того, чтобы поговорить с нами. Он все перевернул вверх дном. Только мама счастлива, что он вернулся. Мы, все остальные, не знаем, что говорить, как поступать, но он, похоже, ничего не замечает, и это его не волнует.

– Может быть, сказать ему…

Крессида снова вспомнила отца, который явно не понимал, насколько его отъезды нарушают спокойствие семьи. Бабушка, конечно, просто ждет, когда он появится снова и будет вести себя так, словно ничего не случилось. Крессиде не раз приходилось выслушивать ее несправедливые упреки после очередного исчезновения отца.

– Может быть, он просто еще не осознал, чем его возвращение обернулось для всех.

– Если я заговорю об этом, то причиню боль маме. Когда нам стало известно, что он жив и здоров, она сразу ожила и, пожалуй, готова отправить меня на конюшню, если я буду мешать ей радоваться жизни. – Джулия с грустью улыбнулась. – Простите. Я докучаю вам россказнями о сложных семейных проблемах.

Крессида сделала протестующий жест рукой.

– А если бы вы не выслушивали моих жалоб! Кому можно пожаловаться, как не другу?

Джулия засмеялась:

– Конечно! Но вы задали мне вопрос, а я не могу ответить. Прежде никто не мог сравниться с Алеком в достижении невозможного. Он всегда рвался доказывать, что ему все по плечу. Стоило Фредди или Уиллу Лейси сказать, что невозможно сделать такой вот выстрел или проехать на норовистой лошади, как Алек тут же выражал готовность рисковать своей головой, чтобы доказать обратное. Папа часто говорил, что Алек неуязвим. Пять лет назад я могла бы поклясться, что он в состоянии сделать все, за что ни возьмется, и что вы можете поставить на карту свою жизнь под его честное слово. Но можно ли доверять ему сейчас? Не знаю.

Крессида вздохнула. Теперь ее представление о майоре еще более усложнилось.

– В любом случае спасибо, Джулия.

– Если вы не решитесь довериться ему, напишите об этом лорду Хейстингсу и выразите свое разочарование. – Джулия снова помрачнела. – Лорд Хейстингс поймет, в чем дело.

Крессида еще раз слабо улыбнулась, уверенная в том, что не посмеет этого сделать.

– О, чуть не забыла. – Джулия вздохнула. – Хотя хотела бы забыть. Мама устраивает вечер. Не бал – из-за Фредди, а небольшой вечер для наших друзей и знакомых в Марстоне – в связи с возвращением Алека. Ей отчаянно хочется обелить его в глазах местного общества после всего, что мы наслушались о нем. Скажите, что придете.

Крессиде вдруг стало жарко. Вечер в прекрасном поместье Хейзов? Даже если бы у нее было подходящее для такого случая платье, она не знала, готова ли снова лицом к лицу встретиться с майором. Она скорее пойдет в работный дом, чем покажется перед ним в своем платье из синей хлопчатобумажной ткани.

– О нет. Я совсем не знаю вашего брата и буду совершенно неуместна.

– Чепуха. – Джулия пожала ей руку. – Не имеет никакого значения, кто и когда его знал. Мама не станет приглашать тех, кто демонстративно отдалился от нее после того, как он пропал. Ведь таких множество, и теперь они, конечно, умирают от любопытства. Будут только те, кто не проявлял недоброжелательства, и я попрошу ее, чтобы она включила вас в список. – Видя, что Крессида колеблется, Джулия добавила: – Наверное, это поможет вам решить, хотите вы принять его помощь или нет. Пожалуйста, скажите, что придете. Вечер назначен на ближайшую субботу.

Крессида закусила губу. Джулия не представляет себе, насколько они обнищали. Она приглашает от чистого сердца, и в другое время Крессида с удовольствием приняла бы приглашение. Но сейчас…

– Я подумаю, – сказала она, цепляясь за остатки гордости.

Джулия расцвела.

– Замечательно! Увидимся. – Она попрощалась и пошла в том направлении, куда уехал майор Хейз.

Крессида медленно повернулась к аптеке, в которую ей надо было зайти за лекарством для бабушки. Ее старенькая бабушка слабела. Хотя бы только по этой причине ей следовало принять помощь майора. Возвращение их отца пошло бы ей на пользу, ведь с каждым днем ей становилась все хуже. Разве для спасения бабушки ей не следует потерпеть присутствие майора?

Три дня и, быть может, вечер в Пенфорде.

Проезжая через город, Алек ловил на себе любопытные взгляды. Марстон был маленьким городком, и к тому времени, как он добрался до магазина канцелярских товаров, где его должна была ждать Джулия, казалось, что уже все его население наблюдало за ним открыто или тайком. Не обращая ни на кого внимания, он привязал лошадь и, сняв шляпу, прошел в магазин.

Магазинчик старого Дарнли оставался таким же, каким он его помнил, в нем пахло бумагой и чернилами. Алек вспомнил, что, когда был еще мальчишкой, его посылали сюда купить что-нибудь для матери – скорее чтобы просто занять его, а не по необходимости. Сейчас, как и тогда, Дарнли восседал на своем высоком стуле в глубине магазина. Когда он взглянул на звенящий колокольчик, его круглое розовое лицо излучало сияние, но до тех пор, пока он не увидел Алека. Улыбка на мгновение застыла на его лице, но этого оказалось достаточно, чтобы подействовать Алеку на нервы. Он придал лицу вежливое выражение и сделал шаг вперед.

– Добрый день, сэр. Я ищу свою сестру, мисс Хейз.

В глазах Дарнли мелькнуло облегчение.

– О да, как же, она была здесь совсем недавно. Возможно, она завернула за угол или вошла в соседнюю дверь.

– Спасибо. – Алек посмотрел вокруг. – Ваш магазин совершенно такой, каким я его помню, мистер Дарнли. У меня такое чувство, как будто мне нужно, как в детстве, купить чернил и новое перо для моей матери.

Мистер Дарнли тихонько засмеялся, выражение его лица несколько смягчилось.

– Да, она часто посылала вас сюда. Насколько я помню, мне приходилось тщательно упаковывать все пузырьки.

Алек улыбнулся. По дороге домой он влезал на деревья, покорял каменные стены и ходил по ним, так что не один пузырек разбивался в его кармане, прежде чем он добирался до дома.

– Да, я помню. Много штанов и чулок пришлось выкинуть после посещений вашего магазина. Мама всегда говорила, что это ей слишком дорого обходится.

Дарнли засмеялся, прижав ладони к фартуку. Лицо его за прошедшие годы покрылось мелкими морщинками. Он колебался.

– С возвращением, сэр.

Воспоминания улетучились. Алек наклонил голову.

– Благодарю вас. Соседняя дверь, вы сказали?

– Да-да, она была здесь несколько минут назад.

Дарнли заспешил открыть перед ним дверь, все еще улыбаясь и кивая, но Алек ощутил испытываемое стариком облегчение, как порыв холодного воздуха. Он вышел на улицу и посмотрел по сторонам. Дарнли не сказал, в каком направлении пошла Джулия. Он вглядывался в лица и не находил сестры, но вдруг его взгляд остановился на простой соломенной шляпке с яркой красной лентой.

Алек признался себе, что ему любопытно, какое мнение о нем составит мисс Тернер по истечении трех дней. Интересно, что она намеревалась узнать за это время? В Марстоне можно было многое услышать о его прошлом. Когда он был юношей и позднее, уже в начале армейской карьеры, у него была репутация сорвиголовы. О его предполагаемом предательстве при Ватерлоо наверняка ходило много слухов, но Алек полагал, что она об этом уже слышала раньше. О последних пяти годах его жизни и о том, каким человеком он стал теперь… в Марстоне, да и где угодно, вряд ли кто-нибудь мог бы рассказать ей. Грустно, но гораздо важнее то, что он может сделать для нее сейчас, а не то, что она сможет разузнать о его безрассудной юности или о приписываемом ему предательстве.

Он пошел по улице с намерением заглядывать в каждый магазин, пока не найдет Джулию. Шляпка мисс Тернер благодаря ее росту виднелась даже издали. Она медленно шла по улице с другой леди, склонив голову к плечу своей не столь высокой собеседницы. Может быть, его тянуло к ней, потому что она могла смотреть ему прямо в глаза? Немногие женщины были способны на это. Он невольно улыбнулся, представив себе, как снова заглянет в ее восхитительные глаза, и наконец узнал леди, шедшую рядом с ней.

Что могла Джулия рассказывать мисс Тернер? Ее враждебный по отношению к нему настрой навряд ли помог мисс Тернер изменить свое мнение о нем в лучшую сторону. Возможно, они говорили о чем-нибудь, не имеющем к нему отношения, хотя Алек считал это маловероятным.

К сожалению, его возвращение явилось самым заметным событием в жизни Марстона за последнее время. Даже сейчас, когда он шел по улице, люди расступались перед ним, бросая друг на друга любопытные и беспокойные взгляды. Как он ненавидел все это! Как противно было ощущать себя диковиной! Всем хотелось глазеть на него, но никто не заговаривал с ним без крайней необходимости. А еще его возмущал и волновал тот факт, что по неведомой причине ему было небезразлично, что думает о нем мисс Тернер, и он надеялся, что Джулия болтает с ней о фасонах, а не о том, как он раздражает ее.

Шляпка мисс Тернер еще раз мелькнула впереди и исчезла – Крессида вошла в аптеку. Джулия пошла своей дорогой и увидела его. Ее лицо застыло, но она двинулась навстречу ему. В руках у нее был пакет от Дарнли. Алек остановился и ждал. Когда она подошла, он поприветствовал ее наклоном головы.

– Я полагаю, тебя прислала мама, – сказала она.

– Она беспокоилась, что ты попадешь под дождь.

Джулия подняла глаза вверх. Небо весь день было затянуто облаками, но не пролилось ни одной капли дождя.

– Разумеется, – сухо сказала она. – Хорошо, пойдем отсюда.

С отрешенным лицом он повел ее к кабриолету. Джулия уселась в экипаж, не ожидая, когда Алек подаст ей руку, и он никак не среагировал на это. Он отвязал лошадь и уселся рядом с сестрой.

Пока они не оказались за городом, ни Джулия, ни Алек не промолвили ни слова. Они ехали по той же самой дороге, по которой Алек недавно ехал с мисс Тернер. Алек снова представил себе ее лицо, выразительные глаза и то, как они сверкали, когда он задавал ей вопросы о мотивах, заставивших ее просить помощи. Что бы мисс Тернер ни думала о нем, она не боялась смотреть на него и разговаривать с ним. Три дня…