Плач ночной девы

– Каких мух?!

– Ну я пока изучала сексуальные ритуалы для тебя, узнала, что самцы мух, например, преподносят своим цокотухам съедобные презенты, а у некоторых видов насекомых даже принято упаковывать их в шелковые нити. Но порой среди мушиных сердцеедов попадаются хамы и изменники: получив свое, они отнимают подарок у своей «бывшей» и устремляются с ним к ее сопернице. Или же дарят доверчивой простушке пустышку: бедная цокотуха разворачивает нитяную упаковку, а внутри-то ничего нет! Представляешь, гады какие?

– Дааа, у всех одинаково, оказывается… – загрустила я, подумав про свою незримую соперницу.

– Давай одевайся!

Я оделась, если можно так сказать, Дашка придирчиво меня оглядела: «Хороша!» Тут звонок в дверь. Дашка, напевая песню какой-то бабушкиной юности: «Это здорово, это здорово, это очень хорошо… Поднять чужие паруса!» – пошла открывать дверь, меня оставив на кухне – для сюрприза. Вадик пришел. Дашки от двери пропела: «Бай-бай! Утром позвоню…» – и смылась.

Вадик, конечно, остолбенел. А после выдавил:

– Ты что, всю одежду в стирку отправила?

Вот урод толстокожий! Я было приготовилась захныкать, но вспомнила, что он еще эротические блюда не ел. То-то он запляшет, голубчик!..

Утром Дашка мне позвонила:

– Ну как все прошло? Удалось? Или он продрых всю ночь?

– Нет, всю ночь не спали…

– Ого! Подействовало?

– Подействовало… Он всю ночь в сортир бегал.

– ???

– Да почти сразу после ужина. Да еще орал, что я его отравила.

– Да, не пошла ему на пользу эротическая кухня. Так и в старину было – естественный отбор. Кому в производители идти, а кому на свалку.

– Я его водой отпаивала, таблетки давала, а потом разругались, ну я ему и выложила про кухню эротическую. А он орал, что шоколад к рыбе не кладут и к огурцам ваниль не добавляют… На работу злой ушел. Может, теперь к сопернице уйдет.

– А она есть?

– Не знаю, – всплакнула я. – Даш, а в твоей распечатке сказано, что делать, если эротическая кухня не поможет?

– Сейчас возьму. Вот: «Если, несмотря на все ваши усилия, ничего не помогло, оставьте своего любимого в покое и не тревожьте по пустякам – пусть занимается бизнесом, поднимает производство страны, избирается в думу и возится в гараже или на дачном участке… Мужчины разные нужны».

– И ты мне голову морочила?

– Так помочь хотела.

С Дашкой мы созвонились через день. Я поделилась с ней радостной новостью: Вадик ни к кому не ушел, а вернулся тем же вечером домой, правда, задержался. И попросил прощения. Оказалось, что мужики у них на работе решили заняться благотворительностью. После долгих дебатов, какой подарок сделать миру, договорились сдать сперму в банк для бесплодных семей. А для этого, как им объяснили врачи, нужно воздержаться какое-то время от любовных утех.

– Господя, идиотов плодить… Лучше б деньгами дали! – воскликнула Дашка.

– Ла ладно, вот и знаменитые люди сдают сперму, кинулась я заступаться. – Илон Маск хвалился, потом основатель телеграм-канала Павел Горшков… И вот Вадик как раз из этого банка и вернулся, все мне рассказал, без опаски поел отварной картошки с парным мясом – все-таки после отравления, а потом… – Я мечтательно закатила глаза, хотя Дашка этого и не видела. – У нас была такая любовь, что я ему всех бесплодных семей простила…

– И замуж за него пойдешь?

– Ага. Только он сказал, что брачный контракт со мной заключит.

Дашка охнула:

– Жадный такой? Еще не успел жениться, а уже в кусты? Алиментов испугался?

– Нет. Вадик сказал, что там будет единственный пункт: «Никакой эротической кухни!»

ДАЙ КРАБА 

Никогда не знаешь, где тебя найдет судьба. Я давно мечтала устроиться в рекламное агентство, еще когда прочла книжку Пелевина Generation «П». Но духу не хватало выйти из зоны комфорта – у меня была неплохая работа со стабильным заработком, но однажды моя контора загнулась, нас стали пачками сокращать, и зона комфорта само собой накрылась…

Я металась в поиске работы и вот тут-то и увидела объявление о наборе креаторов на конкурсной основе в крупное рекламное агентство. И записалась на собеседование, отправив резюме с фотографией.

Когда я явилась в назначенное время, секретарша сказала, что со мной хочет поговорить директор. Я удивилась: а как же конкурс? Или сначала директор смотрит, допускать ли тебя, собственно, к конкурсу или ты фейсом не вышла? Но, может, такой поворот и к лучшему: сразу все узнаешь, без посредников.

В кабинете сидел парень лет 36. В костюме и галстуке, чего я совершенно не люблю – сразу пахнет казенщиной, карьеризмом и занудством. Хотя все равно симпатичный – небось, все девки в его агентстве за ним бегают. Он разговаривал по телефону и махнул рукой, приглашая меня сесть в кресло напротив. Поговорив, представился:

– Викентий Олегович Красницкий. Но моя команда зовет меня просто Виком. Предлагаю перейти на ты, чтобы легче было общаться.

Я кивнула.

– Мы тебя берем на работу, но с испытательным сроком. Три месяца.

– Вот так сразу? – опешила я. – Я же никогда не работала в рекламе и в резюме, чтоб быть честной, это указала. А как же конкурс?

– Я знаю о тебе то, чего нет в резюме. – И он широко улыбнулся. Улыбка делала его неотразимым. Такие и должны в рекламе работать, чтобы обрабатывать клиентов.

– В каком смысле? – уточнила я, с подозрением уставясь на своего будущего шефа.

– Ты вполне креативна, так что, думаю, нам подходишь. Но повторяю: с испытательным сроком.

– Откуда вы знаете, то есть откуда ты знаешь, что я креативна?

– Я полгода назад видел тебя на Кубе, – и опять голливудская улыбка.

Да, я и правда была на Кубе полгода назад. Я судорожно начала вспоминать, где он мог меня видеть там? Что я на Кубе такого делала, что он меня запомнил?! Очевидно же, что мы не знакомились. Значит, со стороны наблюдал. Что ж там было? Да еще креативного. Так… Помню, как один кубинец китайского происхождения меня соблазнял. Сначала хотел фотки впарить на фоне отеля, но я отказалась: зачем, когда можно самими и телефоном снять, и фотик у нас с собой был хороший. Потом он позвал меня в пляжный бар при нашем отеле, я и пошла, тем более что солнце палило вовсю, надо было где-то пересидеть зной, но от моря уходить не хотелось, а подруги мои уехали за сувенирами. На дне бокала плескался зеленоватый напиток. «Телеграмма называется», – сказал, улыбаясь, кубинец. «Почему?» – поинтересовалась я. «Быстро доходит», – откровенно пояснил смуглый ловелас. Слово за слово, я выпила 7 таких «телеграмм» и, увидев вернувшихся подруг, распрощалась с кубинцем. На следующий день он встретил меня, идущую на пляж мимо бара, и, показывая на меня, что-то сказал завсегдатаям. Все смотрели с большим интересом. А потом кубинец мне перевел, что обычно девушка сдается на второй «телеграмме» – и делай с ней что хошь, а я выпила 7 – и хоть бы что, ни о какой сдаче речи не шло! Спокойно себе пошла плавать и загорать, словно лимонад пила. Он же не знал, что, во-первых, у меня национальная закалка к алкоголю, а во-вторых – что за обедом я съела лангуста практически одна, а на очень сытый желудок его «телеграмма» просто не могла дойти по назначению.

Нет, тут, пожалуй, ничего такого креативного с моей стороны нет. Что ж я еще там делала такого? Вспоминай, дорогая! Я чувствовала себя Штирлицем-Исаевым, который в информации к размышлению анализировал козни фашистов, искал свои проколы и способы наилучшего выхода из ситуации. Что еще там было? Ну крокодила кормила на крокодильей ферме, когда никто не рискнул, но тоже, думаю, мимо. От стресса ничего и не вспоминалось, кроме исторической фразы «Никогда еще Штирлиц так не был близок к провалу». Вроде и не провал, наоборот – меня берут на работу, но надо ж понимать, в чем тут подвох!

Вик наконец сжалился надо мной, видя, как в аварийном режиме мечутся у меня в голове шарики с роликами, и дал наводку:

– Я видел тебя в ресторане Хэма.

Я сначала вытаращилась на него, а потом рассмеялась. Если он проверял, как я держу удар, то есть реагирую на неожиданную информацию, то я проиграла по всем статьям. Мне кажется, за всю жизнь мое лицо не принимало столько раз глупое выражение, сколько за эти 20 минут, что я находилась в кабинете у Вика – то глаза таращила, то рот раскрывала от изумления, а то и все вместе. Оно с него и не сходило, наверное, вообще.

А дело было так. Наша компания в тот день разделилась: две наши подружки поехали на экскурсию по Гаване, а мы с Ленкой пешком гуляли по старому городу и, когда проголодались, решили заглянуть в одно из тех злачных мест, что любил посещать Хемингуэй. Карта помогла к ним выйти.

В баре народу было полно, да еще на улице очередь стояла. Мы даже не стали пристраиваться, тем более что там из еды не такой и большой выбор – сюда народ стремился в основном выпить рядом со скульптурой пьющего у стойки Хэма. А вот в ресторане повезло больше – столик нашелся.

На вывеске заведения – тарелка с крабом. То, что надо! Меню на английском и испанском. Поняли, что не знаем, как «краб» ни на одном из этих языков. Подходит официант, показываю ему на фирменную тарелку с нарисованным крабом. Отвечает: но, мадам, тарелку вам отдать не можем – казенное имущество. Говорю: мне главное блюдо ресторана. Он опять талдычит про тарелку: и продать тоже не можем. Видя наше затруднение, подошли помочь моряки (do your speak English?), потом канадские туристы (parlez-vous francais?). Не можем разобраться. Хотя что тут непонятного? Фирменное блюдо неси и все! Я потом только поняла, что из-за общей сумятицы не сообразила у моряков и канадцев спросить не про краба, тыча в тарелку, а про фирменное блюдо кабака – уж тогда бы они точно сообразили. Хотя до официантов не дошло.

Вокруг нас собрались все официанты и администратор. Подруга говорит: давай что-то другое закажем. А я не сдаюсь. «Что тут Хэм ел?» – спрашиваю у них. «Он в основном пил». – «Несите и нам дайкири». Про это поняли сразу, а вот про краба – никак. Предлагаю подруге: давай я пройдусь по ресторану, погляжу на столы и, если кто-то заказал крабов, то официанту покажу, что нам надо. Подруга запричитала: «Я тебя умоляю! Если они подумали, что ты тарелку хочешь забрать, то тут решат, что ты объедки просишь у посетителей («же не манж па сис жур»), и в полицию сдадут!» Я решила использовать последний шанс: хлебнула слабенького дайкири, в отчаянии встала и выдала на глазах у всего честного народа – нет, не цыганочку с выходом, а попятилась боком, как краб. Видимо, здорово на кураже получилось. Потому что мне все громко зааплодировали и посвистели как поп-звезде: вот теперь понятно, мол, так бы сразу и сказала. От заведения мне подарили цветы за концертный номер. И принесли наконец вожделенного краба. Точь-в-точь как на фирменной тарелке и вывеске. Его, порубленного, запекли прямо в панцире с соусом типа бешамель, очень вкусно. А рядом с панцирем положили отварную клешню, чтобы оценить чистый вкус.

– А ты там был? – задала я Вику глупый вопрос.

– Ага, – подтвердил он с улыбкой. – Раньше вас пришел. Я там жил неподалеку и часто обедать туда ходил.

– Так ты сразу понял, что мы краба хотим? А чего ж не помог?

– Все ждал, чем дело закончится. Забавно было наблюдать. А ты классно выступила, красиво. Я, кстати, тоже аплодировал.

Я хотела выкрикнуть: «Идиот!», но вовремя вспомнила, что он вообще-то мой работодатель. И вместо этого спросила:

– Так у вас тут и плясать потребуется?

Вик посуровел:

– Да все потребуется, но главное – небанальность мышления. И умение выйти из любой ситуации, уболтать клиента. Ну, тебе все расскажут. Оля, секретарь, устроит тебе презентацию.

Оля посмотрела на меня с любопытством, когда Вик подвел меня к ней и велел показать рабочее место и прочее. Пока она водила меня по небольшому офису, так и глядела с хитринкой и вопросом в глазах – уж очень ей было любопытно, почему меня шеф на работу взял вот так.

На следующий день в туалете я случайно услышала, как она шепнула Рите, дизайнеру: «Наверное, это его баба». Но, похоже, слух, пущенный Олей, долго не продержался.

Освоилась я быстро в силу открытого характера, за что-то меня хвалили, за что-то нет – обычная текучка. Мне среди рекламщиков очень нравилось.

Вика я видела часто, работал он много, но при виде него я – хоть убей! – не могла сдержать улыбку, сразу вспоминая своего краба, как зомбированная: Вик – краб. Если б не шеф, я бы про этого краба и не вспомнила – мало ли смешных приключений бывает. А тут сразу лыблюсь, думая, что Вик был анонимным зрителем, и ничего не могла с собой поделать. Чтобы не выглядеть в его глазах совершеннейшей идиоткой, стала его избегать, пока он в дурку меня не сдал за мои улыбки.

Однажды Таня, подвозившая меня обычно до метро – у меня одной в агентстве не было машины, уехала раньше на встречу с клиентом. И я потопала пешком – прогуляться тоже хорошо! Не успела пройти и сотни метров, как около меня остановился черный «бумер», открылась дверца и Вик сказал: «Запрыгивай!» Я не то что начала лыбиться, а просто расхохоталась. Он посуровел и прикрикнул: «Садись, говорю!»

Я села, продолжая нервно подхихикивать.

– Я тебе смешон?

– Ну что ты! Я просто смешливая по натуре. Как Дапкунайте.

– Я тебе противен?

– Да с чего ж ты взял?!

– Ты меня избегаешь, стараешься на глаза не попадаться. В чем дело?

– Вик, прости, обидеть я тебя не хотела никак. Ты не думай, что…

– А что я должен думать, если ты или ржешь мне в лицо, или сворачиваешь с тропы при виде меня. У меня уже комплекс неполноценности начал развиваться.

Я охнула, но опять рассмеялась.

– Вот видишь, я у тебя смех вызываю, что бы ни сказал…

Я начала оправдываться, что все из-за того злосчастного краба. Как представлю, что шеф в кабаке сидел, пока я театр мимики и жеста демонстрировала, так смешно становится. Вроде подобрел после моего признания и позвал в знак разрешения проблемы куда-нибудь поужинать. Заехали в уютное кафе с домашней обстановкой, хотя цены там были совсем не домашние.

– Что возьмем? – спросил Вик. – Тут хорошо морепродукты готовят.

– Ой, умоляю! Не начинай, а? А то опять смех нападет. – И мы с ним оба расхохотались.

А закончили вечер предсказуемо – в его постели, к этому все и шло, конечно. Вик признался, что еще на Кубе, видя мои выкрутасы, мечтал об этом. Как, похоже, и все мужики в ресторане, добавил он. Но я исчезла, и он забыл обо мне. Пока не увидел мое резюме. И тогда решил, что уж теперь-то не упустит, а возьмет меня на работу в любом качестве.

– То есть ты врал про креативность мою?

– Ну… Не врал так уж, но твой краб к нашей работе, как ты уж поняла, имеет весьма отдаленное отношение.

– И ты меня уволишь теперь? – игриво спросила я. – Раз краб мой не имеет отношения к работе, а свое любопытство ты удовлетворил.

– За что ж увольнять? Работаешь ты хорошо, так что напротив, я тебе дам дополнительную нагрузку. Домашнюю.

И добавил:

– Давай вместе жить, а? Завтра вещи твои перевезем ко мне.

Я лежала на его груди и потому почувствовала, как он напрягся в ожидании моего ответа. Дурачок! Разве я не видела, как он на меня смотрит? И из-за этого тоже стала его избегать, чтобы не путать работу с личной жизнью. Недаром классики говорили: минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Моя подружка, например, с работы вынуждена была уйти из-за служебного романа: начальник к ней охладел и стал притеснять. А я ведь только три месяца работаю. Три месяца! Я подняла голову:

– Так я прошла испытательный срок?

– Еще нет. – Он еще крепче меня обнял, уткнулся в шею и прошептал: – А теперь покажи мне, что ты еще умеешь, кроме краба.

Я томно потянулась. До чего же жизнь хороша! И очень креативна. И захихикала.

ПРИВЕТ ЛУИЗЕ ФРАНЦЕВНЕ

Хороший обычай – девичник накануне свадьбы. Но с утра мы чувствовали себя разбитыми. Ирка с Ольгой уехали домой, а мы со Светкой зависли у Кристины, нашей невесты. Она попросила не оставлять ее одну…

Утром я проснулась первой, с удивлением огляделась и вспомнила, где нахожусь, только увидев под боком спящую Светку. Вчера мы взяли такси и поехали прямо из клуба к Кристинке. Помню, как лихо пели в машине песни, а водитель смеялся: «Ну, вы, девчонки, даете!..» Не так уж много мы и выпили, но вот мешать напитки явно не стоило.

В принципе наш девичник прошел довольно скромно: никаких тебе там мужских стриптизов и сексуальных отрываний невесты напоследок. Вначале в ресторане поужинали с шампанским, а потом в клубе добавили коктейлей. Натанцевались вволю! Когда пришла пора разъезжаться по домам, было почти утро, Кристинка уговорила нас ехать вместе с ней: «Будете меня к свадьбе готовить, как полагается по народному обычаю». «Оплакивать, что ль?» – уточнила я. «Ну, как получится… Одевать, украшать, наряжать…» Мы со Светкой и откликнулись, о чем я утром пожалела: сейчас бы сытно позавтракать и остаться лежать в своей родной постельке, включить кинцо и в неге ждать, когда пройдет похмелье. Но делать нечего. Где там наша невеста?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.