Личное дело 143

И наконец она услышала голос, заставивший её выдохнуть: «Стефа, это я, Михаил».

Открыв дверь, она увидела мужчину, которого точно не ожидала застать на своем пороге. Но секундное облегчение тут же сменилось волной ледяного волнения.

Михаил. У её квартиры. Ночью.

И выглядел он совсем не дружелюбно. В глазах мужчины искрилась ярость. Он твердо, не спрашивая разрешения, шагнул в квартиру, заставив Стефу отойти дальше, и захлопнул за собой дверь. Буравя девушку тяжелым взглядом, он двинулся на неё. Стефанида, оторопев, сделала несколько шагов назад из коридора в тёмную кухню.

Она никогда не видела руководителя таким несобранным. Взволнованным. Эмоциональным.

– Стефа, – в ночной тишине его жесткий голос прозвучал словно гром. – О чем ты только думала?! Ты какого черта творишь?

Он не кричал на неё, но говорил громко и строго, и в словах его слышался болезненный укор.

Стефа непонимающе захлопала глазами. Она продолжила медленно пятиться и ощутила, как поясницу стукнул край кухонного стола. Отступать было больше некуда.

– Скучно стало? – со злым ехидством бросил ей мужчина.

– Я не понимаю, – пролепетела Стефа.

– Не понимаешь? Я тебе что сказал? Уйти домой пораньше, пока не стемнело! Чтобы ты была в безопасности у себя дома! Неужели это так сложно?

Девушку пронзило острое чувство вины. Она поняла, что Михаил знает про её опрометчивую вечернюю вылазку, и по-настоящему испугалась. Но не его самого. А того, что мужчина сочтет её неразумной, беспечной и глупой. Больше не захочет с ней общаться, разочаруется и не будет ей доверять.

– Я просто гуляла с собакой, – тихо сказала она и жалостливо посмотрела на Михаила блестящими от страха глазами.

Он тяжело дышал и казалось, вот-вот задымится от сдерживаемого гнева.

– Гуляла с собакой у леса и заброшенного дома? Ты в своем уме? – он склонился над ней и стал всматриваться в её лицо, словно желая найти там ответы.

Стефа задрожала. Разозлить Михаила – последнее, чего она хотела, и в душе девушки поднялось отчаяние.

– Откуда вы знаете, где я была? – вырвалось у неё. «Леша доложил? Или же Михаил следил за мной? Может, по-прежнему не доверяет?» – засомневалась Стефа.

– Откуда я знаю? – голос мужчины стал громче. – Тебя сейчас этоволнует?

Глаза Михаила сверкали от злости.

– А вас что волнует? Зачем вы тут? – с отчаянием воскликнула девушка, испуганная тем, что умудрилась так глупо испортить их отношения, только начавшие теплеть.

– Меня волнуешь ты! – резко выпалил Михаил, но тут же попытался исправить фразу и сделать её нейтральной. – Твоя сохранность и твоя жизнь! Я несу за это ответственность!

– Со мной всё в порядке, – понадеялась смягчить ситуацию девушка. К разговору с Михаилом на повышенных тонах она была совсем не готова. – Я тут, перед вами, жива и здорова. Не о чем волноваться.

– О, ну раз пока жива, то ладно. Тогда гуляй где хочешь, и с кем угодно. И не страшно, что у нас тут маньяк в городе! – Михаил, взбешенный её легкомыслием, начал терять терпение. – Или ты его не боишься? Что ещё ты делаешь, пока я не знаю?

– Ничего я не делаю! – Стефа, оскорбленная тем, что в словах Михаила вновь зазвучали подозрения, тоже начала закипать.

– Ты думала, я не узнаю? – Михаил склонился ниже и оперся руками о стол по бокам от Стефы. Его громкие слова оглушали, а внезапная близость мужского тела не давала девушке ясно думать.

Она зажмурилась, сбитая с толку внезапной ссорой, и услышала прямо у своего уха тихий, но уверенный и четкий шепот:

– Я всё о тебе знаю, Стефа. Всё, – горячее и прерывистое дыхание мужчины обожгло её щеку. – Даже не думай делать что-то у меня за спиной.

Девушка распахнула глаза, и лицо Михаила, пылающее злостью, оказалось совсем близко. Дерзкий, вызывающий, почти безумный блеск в его глазах одновременно пугал и дурманил. Он разжег огонь в её душе.

– Не нужно мне приказывать, – резко ответила мужчине Стефа и с вызовом посмотрела прямо в глаза. – И опекать меня не надо, я не ребенок!

– О, это я знаю, – в мужском голосе прозвучало что-то новое, хищное и порочное. От непривычной интонации по телу Стефы пробежала дрожь.

– Так не относитесь ко мне как к наивной и слабой! Думаете, я просто буду делать, что скажете? Что мной легко управлять? Что можно притягивать и отталкивать, когда хочется? – внутренние сомнения вырвались наружу. Стефа решительно положила руку мужчине на грудь, ощутив бешеный ритм его сердца, и отодвинула Михаила от себя, освободив немного пространства. Он подчинился и отступил на полшага.

– И ты решила так бунтовать? Дразнить в лесу маньяков мне назло? – пылко спросил он, продолжая хмуриться.

– Я не ходила в лес, – отрезала Стефа. – И я сделала, что захотела, ясно? Кто вы такой, чтобы мне приказывать или запрещать?

Мужчина удивленно застыл перед Стефой. Кто он такой для неё? Сам ведь сказал не видеть в нем авторитет.

– Думаете, всё знаете обо мне? Тогда хватит спрашивать: «О чем ты думала, Стефа?» Сами мне скажите, о чем я думаю! – эмоции девушки разгорались всё ярче, голос становился увереннее и громче. – Скажите, раз всё про меня узнали и читаете мои мысли!

– Я знаю, о чем ты думаешь, – твердо ответил Михаил, на секунду закрыл глаза и тяжело выдохнул. Выражение его лица стало спокойнее, и в нём появилась холодная решимость.

– Ну так озвучьте, – с вызовом воскликнула Стефа, не ожидая, что он действительно что-то скажет.

Но он сказал. И пронзил её сердце резкой, бесстыдной правдой.

– Ты думаешь обо мне.

Глава 10. Самые сладкие сны

Они думают, что он прячется. Думают, он боится, что его поймают.

Мужчина, замерший в тени, усмехнулся. «Я ничего не боюсь».

Его страх давно сгорел в костре амбиций, вольностей и желаний.

Такие, как он – люди без страха – делают, что захотят, и добиваются невероятных высот. Молодой мужчина был в этом уверен.

Он стоял на узкой дорожке, проложенной между двух соседних домов, которые были построены слишком близко друг к другу. Но взгляд его остановился на другом доме, который находился чуть дальше. Таинственный прохожий не сводил взгляд с черных окон пятого этажа. Моргнул – всё еще темнота в квартире. «Странно, что не включает свет». Губы мужчины растянулись в улыбке, однако брови остались нахмуренными, и в глазах не было и тени веселья.

«Пора ли сделать свой ход?» – задался вопросом он и в мыслях снова вернулся к страху.