Магия во мне

– Но, если все это правда. Как ты объяснишь, рождение второго ребенка, Вильяма? Получается, что все это время Мишель могла забеременеть? Но ты этому не позволял случиться… – поддела я Адмурда.

– А ты все схватываешь на лету! Для своего сына я желал лучшего, но кого, более любящую, как ни Мишель я мог найти? Тем более это была единственная семья, чьи черты лица были схожи с родившимся на свет Вейном.

– Откуда мне знать, что ты не лжешь? У тебя нет доказательств!

– О, моя дорогая, ты даже не представляешь на сколько ошибаешься. В нем течет не только моя кровь, но и сила. Думаешь, что он может тебя найти повсюду только благодаря медальону? Вейн даже не представляет, насколько безграничны его способности. И, к тому же, можешь сама в этом убедиться, спросив Мишель и Робина о нашей сделке. Еще вопросы?

Было даже не удивительно то, что Адмурд так много знал о нас с Вейном. Ведь все будущее он прочитал наперед. И это, не учитывая тот факт, что я всю жизнь прожила с гоблинами! Да уж, уши у него были по всюду.

– Да! Ты сказал, что тебя прозвали Адмурдом. Так какое твое настоящее имя? И еще! – тут же добавила я. – Ты, ведь изначально был человеком. Я слышала, что, получив бессмертие, ты больше не мог покидать Адмурдию, иначе, в нашем мире, ты умрешь. Но то, что ты рассказал, и то, что ты все еще здесь, говорит об обратном.

– Все верно. Это лишь очередные слухи, миф. Если бы все знали, что мне не страшна смерть. Разве смогли бы они жить без опасения, страха за свою жизнь? К тому же, Миррайя с Землей меня не интересуют.

– Ты не сказал своего имени, – напомнила я.

Адмурд, изначально увильнул от ответа. Но и я не собиралась на этом сдаваться. Сейчас, только по его глазам было видно, что он не хотел об этом вспоминать. «Джеймс… – грустные ноты сорвались с его уст. – Но это в далеком прошлом. Это имя, лишь напоминание о том, кем я был – чернокровкой! Но я давно вырос из этого, я стал могущественным магом! И стал тем, кем меня считают – Адмурдом».

Я все также продолжала смотреть на Адмурда, но теперь я не видела в нем демона, я видела одинокого мальчика, одиннадцатилетнего Джеймса, ребенка, брошенного на произвол судьбы. Но он не был виноват в том, что зачат вопреки всем законам. Никто не был вправе осуждать его за это.

– Если ты говоришь правду, то получается, что ты ни в чем не виноват. Ты не представляешь угрозы! Но весь этот цирк, что ты устроил… Насколько бы не были благими твои намерения после, тебе нет прощения. Но, я постараюсь помочь тебе, если мы выберемся отсюда! Мы вернем твоих родителей.

– Да, но этого не случится, если в ближайшую минуту мы не выберемся отсюда. Ты перенеслась в астральной проекции, и там, на земле, сейчас твое тело умирает.

– Что? И ты говоришь мне это только сейчас…

– Тише, не буянь! Это всего лишь одно из нескольких разветвлений в будущем. Во всяком случае, только пять процентов приводят к трагическому окончанию нашей истории. Если Вейн сделает все правильно, то мы вернемся.

– Отлично! Это меня утешило.

Нужно было искать выход. Но как, если вокруг одна пустота? Пока я наматывала круги, вытягивая перед собой руки, надеясь на что-то опереться, Адмурд спокойно наблюдал за происходящем. Для него, это было как пересматривать кино.

Если Адмурд не шутил, то жить мне оставалось не меньше тридцати секунд. Я уже чувствовала, как эти, какие-то пять процентов становятся моей судьбой. Но внезапно, меня что-то кольнуло прямо в грудь, от чего сникнув, я схватилась обеими руками за больное место и нащупала там свой медальон. Конечно! Как я сразу не подумала о нем? Я была рада, что даже в астральном теле он был при мне. Как ни странно, но он был теплым и светился. Я так долго искала путь, что не обращала внимание на элементарное. Ведь медальоны между собой определенно что-то связывало. Удерживая обеими руками кулон, я закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться. Что-то обязательно должно произойти! «Эмма!» – крикнул Адмурд. Открыв глаза, я увидела крохотный лучик света, видневшийся в дали. Схватив Адмурда под руку, я тут же потащила его за собой. Нельзя было медлить ни секунды. Луч стал рассеиваться, пока полностью не ослепил наши глаза.

Я очнулась с жуткой болью. Первый глоток воздуха, жадно втягиваемый в легкие, словно пронзил их тысячами иголками, заставляя расширяться. Первым, что я почувствовала, так это то, как онемела моя спина, ведь я лежала на холодной земле. Слух постепенно возвращался, кто-то без остановки твердил мое имя, кажется, это был голос Вейна. В руке я нащупала медальон, а поверх своей, лежала чья-то теплая ладонь. Черная пелена снялась с глаз, и я увидела его. Оторвав мою талию от земли, Вейн тут же прижал меня к себе. По мере того, как я приходила в себя, дыхание становилось ровным, я чувствовала, как холодная дрожь пробегала по всему телу. Дрожащими руками, я тоже приобняла Вейна, о том, что я озябла выдавало вибристое дыхание. Кажется, Вейн это услышал, так как тут же потер мне спину, будто пытаясь согреть. «Я думал, что потерял тебя…» – прошептал он мне на ухо, а затем, уткнувшись носом в мои волосы, втягивая аромат, словно в последний раз, поцеловал у виска.

– Все в порядке, – выдохнула я, чуть сильнее прижимаясь к его груди. Насколько бы не смеялась надо мной судьба, в эту минуту я понимала, что нету ничего слаще, чем быть рядом с ним, какие бы трудности не вставали на пути. От одной мысли, что я могла больше не увидеть Вейна, не прикоснуться к нему, не услышать бархатистый голос, чувствовать аромат его кожи, я испытывала ужас. Мне было страшно за то, что это могло произойти.

– Ты, несносный ведун! – послышались крики и шорохи.

Я и забыла, что мы были здесь не одни. Назревал очередной схлест. «Стойте!» – распахнув глаза, прокричала я, выталкиваясь из рук Вейна. Трое молодых парней и молодой человек с девушкой, чуть повзрослее первых, остановились на позициях, уставившись на меня, пока я впопыхах пыталась встать на ноги.

– Это я привела его! – все было чуть не открыли рты от услышанного.

Встав у них на пути, ограждая Адмурда за своей спиной, я объявила, что буду сражаться на стороне их противника, чтобы они не задумали. Мне пришлось вкратце объяснять, что натворил их народ, что он сделал с Джеймсом. С трудом, но постепенно, каждому пришлось поверить мне на слово.

Наконец, когда все опустили руки. Я смогла познакомиться с каждым освобожденным. Это были Эрнандо, высокий, брутальный, с оранжевыми волосами, убранными в хвост, среди всех он был самым старшим после Адмурда; Волкер, он был поздоровее первого, с горбинкой на носу и интересным цветом волос, сочетающим светлые пурпурный и зеленый цвета; Норрис, самый младший после двоих, также крепкого телосложения, был с короткой стрижкой, он даже чем-то напомнил мне Эммета. Ну а последними, несложно догадаться, были мои настоящие родители – Риджина и Михкель. Они были великолепны, мама была вылитой копией Мишели, идеальная фигура, роскошные голубые волосы и она чудесно пахла свежестью с шлейфом сандалового дерева, а папа был статным блондином, удивительно, но в Миррайе, оказывается, бывают и привычные земным людям цвета волос. Было странно увидеться при таких обстоятельствах спустя столько лет. Для меня они казались совершенно чужими людьми, хоть я и была для них, все такой же крохой в пеленках.

– Вейн, мне нужно с тобой поговорить, – отвела я его в сторонку, после знакомства со всеми. – Пока я была там, с Адмурдом, у меня было время поговорить с ним… – начала я пересказывать историю, во всех красках. – Мне очень жаль, но это так, – продолжила я. – И единственный способ убедиться, поговорить с твоими родителями.

– Нет, мне кажется, сейчас это будет лишним. Я сам почувствовал это. Когда твое сердце перестало биться, я… я сбился с толку. Как выпустить тебя из посоха Адмурда, знал только он сам, угодивший в свой же капкан. Я пробовал связаться с тобой. Я считал, что твой медальон был ключом, ведь только твоя душа угодила туда. Но я ошибался! Когда я думал, что все кончено, что потерял тебя, то что-то, будто проснулось во мне, неведомая сила, – он притянул мою руку к себе и приложил ладонь к себе на грудь у сердца, накрыв своею, – она шла отсюда. Как паутина, она расходилась по всему телу, а затем, из моих рук, державших тебя, начал исходить свет. А потом… – Вейн наклонился и что-то поднял с земли, это был посох Адмурда, только без наконечника, в котором находился камень, – он взорвался, и ты очнулась.

– А как же… где были они? – намекала я на тех, кого смогла освободить.

– Да что они могли!? Эти умеют лишь сражаться, – бросил он взгляд на бывших принцев Миррайи, – а твои родители не знали тебя так хорошо, как знал я. Поэтому, только я мог тебя спасти…

Было трогательно и даже больно. Хватало лишь слов, чтобы увидеть все со стороны глазами Вейна. Трудно представить, чтобы бы было, если на моем месте оказался он. Думать больше об этом не хотелось, иначе я просто расплачусь, а сейчас этому быть ни к чему.

– Думаю, все же нужно убедиться до конца. Пошли, он вызовет твоих родителей, – потащила я Вейна за собой.

Адмурд стоял неподалеку один. Кажется, доверяла здесь ему только я.

– Можешь вызвать Мишель с Робином? Мы хотим поговорить с ними, – попросила я Адмурда, тот в ответ кивнул.

Конечно, было бы правильнее самим вернуться на Землю, но этот вопрос нужно было решить здесь и сейчас. Это было страховкой на тот случай, если Адмурд лгал. Ведь начинать войну в мире маглов, было бы полным абсурдом.

Мишель с Робином принесло на темно-фиолетовом торнадо. Шок на их лицах ни с чем нельзя было спутать. Пришлось потратить время, чтобы успокоить их в том, что все в порядке.

– Мам, пап, это правда? – наконец задал главный вопрос Вейн.

То, что мы с Вейном услышали, ударило по чувствам. Из их уст слова вылетали острой леской, кромсавшей на лоскутья. Даже признания Адмурда не кололи так больно. Родители Вейна, признавшись в сделке, поведали нам и еще одну тайну. Событие, где выяснилось кто я, подтолкнуло их к той мысли. Оказывается, Вейн еще с детства казался особенным, хотя бы потому, что его способности начали проявляться слишком рано. Изначально, казалось, что это сущий пустяк, ведь это был долгожданный ребенок, дар, хоть и полученный нечистым путем. Но то, что случилось спустя несколько лет, было не случайностью. Сначала сделка, а затем в их жизни появляется ребенок, похищенный когда-то у королей Миррайи. Но это лишь совпадения, догадки. Но когда родился Вильям, по всем критериям отличающийся от Вейна, а затем и возвращение моей семьи. Сомнения улетучились прочь. Но как они могли признаться в этом? Ведь они растили Вейна как собственного сына: первые шаги, первое слово… Кем бы он не был, он оставался их сыном, самым долгожданным ребенком.

Я не представляю, что чувствовал на тот момент Вейн, но меня пробрало до мозга костей. Я не хотела верить в то, что это было правдой. Хотелось услышать, что это просто злобная шутка. Но этого бы не произошло.

– Это игра… Вся наша жизнь, состоит из заранее проигранного сюжета. Мы лишь пешки! Всему этому, не суждено было случиться. И во всем виноват не он, – повысив голос, я указала пальцем на Адмурда, уже обращаясь ко всем, кто здесь присутствовал, а в особенности к троице принцев, – а вы! Вечно стремящиеся к совершенству. Возомнившие в себе Богов! Боящиеся загрязнить свою кровь, кровью маглов, – переведя взгляд на Вейна, я продолжила. – Даже то, что мы полюбили друг друга, просто фабула!

Когда я была в капкане Адмурда, запертая с ним же один на один. Та история, что он мне поведал, казалась неоднозначной. Веря ему на слово, я все же надеялась, что это было ложью. Но теперь, когда правда преподнесена на блюдце, я готова была погрузиться в омут. Сложно даже представить, что кто-то играл нами, подводил к принятию тех или иных решений, направлял на путь, что приведет к личной выгоде. Вся эта жизнь не моя! Все это не по-настоящему!

Никто почему-то не смел мне перечить. Неужели они согласны с каждым высказанным мною словом? Но что меня больше всего поразило, что даже Вейн, впервые, не смел меня попрекнуть. Я было хотела открыть рот, но прежде успела заметить, что все куда-то смотрят, словно наблюдая. Подняв голову, я увидела снег, кружащийся над нами. Удивительно, ведь минуту назад на чисто голубом небе этой тучи, нависшей над нашими головами, даже видно не было на горизонте. Белые хлопья начали опадать одна за другой, устилаясь полотном по зеленой траве, не успевая таять. Это было странно, ведь обычно, снег здесь начинал выпадать только в декабре. Одна из снежинок, тут же привлекла мое внимание, казалось, из всех, она падала более изящно, отражая разноцветные блики. Я протянула руку, чтобы поймать ее. Снежинка опустилась мне на ладонь, но таять так и не собиралась, вместо этого она вдруг начала чернеть, а затем, у всех на глазах, испарилась, поднявшись чернущим паром вверх.

– Когда наступит час миррайский [исполнится двадцать один год], падет на деву черный цвет, устелет ноги мрак божественный, на пике убивающего и порождающего начала, – процитировал Адмурд.

– Что это значит? – почти слышно спросил Вейн.

– Это пророчество, оно прозвучало из уст Блэра перед тем, как он его убил! – указал Эрнандо на Адмурда. – Эмма ведь так и не определилась, на какую сторону хочет перейти? Если этого не сделать, то на момент, когда приходят силы, чувства и эмоции, которые больше всего испытывает маг, завладевают им. Но такое случается очень редко. Божественным мраком, считают свет, который недосягаемый от переизбытка сверхсущественного светолития и незримый из-за чрезмерной ясности. Этот мрак ложится к ногам того, чье сердце очернено. Проще говоря, это что-то вроде перерождения.

Когда ко мне начала приходить сила, я почувствовала приятную дрожь, отдающую покалыванием в пальцах рук. Столько энергии в себе мне еще не приходилось ощущать. Но помимо новой силы, я чувствовала в себе и другие изменения. Моя злость и раздраженность проходили, заменяясь дофенизмом. Я стала смотреть на мир иначе.

Бросив на всех бездушный взгляд, мне стало смешно. Они смотрели на меня так, словно на какого-то зверя, готового наброситься в любую секунду. Я сардонически рассмеялась и мой смех показался мне таким необычным и звонким, и это мне понравилось.

– Что с вами? – с пренебрежением спросила я. Эти каменные лица начинали меня раздражать.

Все продолжали так же безудержно наблюдать за мной, от чего мне стало даже не интересно и как-то скучно. Я посмотрела на свою волшебную палочку, обвившуюся кольцом на пальце, и мне показалось, что для такой как я, могущественной чародейки, нужно что-то побольше, и ходить с такой тростиночкой для меня было унизительно. Искоса бросив взгляд по сторонам, я вспоминала, где в последний раз видела посох Адмурда, а скорее то, что от него осталось. Мне показалось, что эта вещь еще может послужить на славу, если правильно использовать. Наконец, найдя глазами посох, я вытянула руку, в ожидании, что он ко мне прилетит. Он примкнул ровно к моей раскрытой ладони. Взяв волшебную палочку, я прислонила ее к месту, где раньше красовался камень, и она намертво приросла к посоху, став одним целым. Вот теперь то, что нужно! Исподтишка, я украдкой кинула на всех взгляд, они так же продолжали смотреть на меня так, как будто наблюдая за каким-то шоу. «Но раз уж я стала любованием для глаз, нужно и выглядеть подобающе!» – подумала я. Стукнув посохом по земле, мое одеяние стало преображаться. Теперь на мне красовалось черное кружевное длинное платье с лямкой на шее и с удлиненным сзади подолом, украшенное драгоценными камнями. И теперь я чувствовала себя великолепно.

– Так-то лучше! – вслух заметила я. – Адмурд, думаю нам пора. Покажешь, как устроен мой замок.

Находиться здесь, посреди леса, я больше не видела смысла. Где-то там, посреди города стоял в одиночестве мой роскошный дворец, а я простиралась здесь, среди жалких неудачников.

Адмурд разморозил гоблинов, простоявших так около получаса, и отправился вместе с ними следом за мной.

14 глава. Чего мы стоим?

Прошло почти два дня, как я стала королевой Миррайи. Теперь каждый в моем мире мог жить вольно: никаких законов и запретов, открытые порталы меж мирами. Единственное, что до сих пор оставалось неизменным, так это оберегание магии от маглов. Людям ни к чему было знать о нас, это привело бы всех к резкому перевороту. Люди бы разделились на два фронта: восставших и желающих к нам присоединиться. Это бы грозило запечатыванию порталов навечно.

– Адмудр, не считаешь ли ты, что нам пора навестить твоих родственников из прошлого? – удобно располагаясь на своем троне, я напомнила о том, ради чего он был здесь.

– Увы, но это невозможно без моего сына…

– Что за чушь?! – рассмеялась я. – Ты – великое зло, о котором пишутся легенды и я. Мы с тобой отличная партия. Нас объединяют огромная сила, могущество. Да мы… непобедимы!

– Ты верно излагаешь, но ты не учла некоторые факторы. К примеру тот, что большая часть силы была в моем посохе, которым ты благополучно завладела. Но это не самое страшное. Мы с тобой просто несоотносимы по рангу. Необходимо равновесие, но теперь у нас явный перевес на сторону зла.

– Что? Да как ты смеешь, бес несносный! – разозлилась я.

– Можешь убедиться сама! К тому же, между тобой и Вейном образованна связь и ее не разорвать. И именно она позволит вам перемещаться во времени.

Спорить с этим хамом было бессмысленно, он прорабатывал свой план годами, если не целое столетие, и за это время успел заглянуть в будущее тысячи раз. Поэтому, стоило ему довериться. Однако мысль о том, что мне придется видеться с Вейном, приводила в бешенство.

– Связь… Это то, что вы называете любовью? Чертовщина какая-то. А нельзя обойтись как-нибудь без этого? – взбесилась я, встав с кресла, и начала расхаживать по залу взад-вперед; Адмурд лишь печально покачал головой. – Да он же смотрит на меня, как на предмет своего обожания, словно хочет съесть! – начала кричать я.

Я просто терпеть не могла то, что можно назвать любовью. Любовь, кто вообще придумал это мерзкое слово? Не понимаю, как может нравиться близость, и вообще, теплые чувства. Это же так гадко, просто отвратительно.

Пока я расхаживала по залу, бившись в истерике, Адмурд с невозмутимым видом наблюдал за мной. Вдруг послышались голоса с улицы, они были значительно далеко, но благодаря чуткому слуху, я сразу поняла, что это Вейн, и он был не один. Кажется, они пытались пробраться в мою крепость!

– Легок на помине! – не знала я то ли радоваться, то ли бежать.

Но делать было особо нечего. Вейн нужен был нам, чтобы переместиться в прошлое. А это значило, что придется его потерпеть. Вздохнув, я переместилась к заждавшейся меня компании.

– Ну здравствуй, – соблюла я этикет. Обращалась я только к Вейну, так как только он не заслуживал плохого обращения.

Было не трудно догадаться, чего им всем от меня было нужно: чтобы я стала прежней, смазливой девчонкой. Но этому никогда не быть! Мне же, нужна была поддержка со стороны Вейна, лишь поэтому я до сих пор не прогнала всех с окрестности моего дворца.

Но Вейн оказался тем еще пронырой. Взамен на помощь, я должна была проявить ко всем снисходительность. Пришлось проявить терпимость, пообещав, что выслушаю его сразу после того, как он поможет нам с Адмурдом переместиться в прошлое, а за это время, что мы будем проводить в другом времени, расположить остальных в своем доме, а это жалкую троицу и своих родителей, которые для меня чужие люди. Слава богу, что им хватило ума отправить Мишель с Робином обратно домой, на Землю!

Когда мы готовились к телепортированию в Бермудский треугольник, Адмурд встал рядом, чтобы и его перенесло вместе с нами.

– А обязательно браться за руки? – ворчала я как ребенок, не желая прикасаться к Вейну. Он был мне противен. Весь из себя такой прекрасный, с любящими глазами.

Даже было как-то странно, почему мы могли объединять свои силы только взявшись за руки. Но мне пришлось это сделать. Нехотя вздернув руки, я протянула их Вейну, тот в свою очередь, аккуратно и очень нежно взял мои в свои. Боже, он даже взяться по-человечески за руки не может! К чему эти ласки? Так, на протяжении целой минуты, он смотрел на меня, поглаживая большими пальцами мои руки. Меня аж тошнит!

– Чего ты ждешь? – не вытерпела я.

– Извини, просто… тебе идет твой новый стиль! – его как отрезало.

Я лишь закатила глаза. Не знаю, приятно ли мне это было или нет. Хотелось поскорее закончить с делом, поэтому я попросила его не отвлекаться.

Наконец, мы телепортировались в Бермудский треугольник. Адмурд так и замлел от прекрасного вида, надо полагать, сколько лет он дожидался, чтобы очутиться здесь. У меня же с этим местом складывались не очень приятные воспоминания: пробыть часами взаперти как в клетке с Вейном наедине! Как мы только вытерпеть смогли друг друга?

– Лично у меня остались хорошие впечатления от этого места, – похоже, что Вейн решил подлить масла в огонь, наполняв атмосферу романтикой. – Здесь мы смогли помириться, быть впервые друг с другом честны…

– Нет, мы бились в безысходности! Это место так и вытягивало из нас человеческие слабости. Если бы мы не застряли здесь, я бы никогда…

– Да ты посмотри на себя! – не выдержал Вейн, выпуская внутреннего зверя наружу. – Кем ты стала? Да от тебя не осталось ничего, что можно назвать человечностью. Да ты…

Я готова была разорвать этого грубияна прямо сейчас на мелкие кусочки. И ему просто повезло, что Адмурд нас не разъединил. Кажется, я была права, это место и правду вытягивает из нас самые сильные чувства, выворачивая наизнанку, а затем обрушая шквалом.

– Прости, – извинился тут же Вейн, поняв, что наговорил лишнее.

Но я даже носом не повела. Нужно было раньше думать, прежде чем наговаривать про меня такое.

– Ну и, что нам делать дальше? – тут же перевела я разговор, словно секунду назад ничего не произошло.

– Хм, вам виднее. Ведь вы успели провести здесь столько времени… Но думаю, нужно что-то необычное, – ответил Адмурд.

Необычное. Неужто для этого и были предназначены выдвигающиеся треугольные платформы? Мы с Вейном тут же переглянулись, кажется, мы подумали об одном и том же.

Пока мы прикасались к центру каждой фигуры, чтобы они поднимались из плиты, Адмурд наблюдал за нами, словно боявшись пропустить каждую деталь предстоящего ритуала. Когда мы встали в центр большой плиты, Адмурд выдал нам примерные координаты.

Кажется, у нас получилось это сделать. Так как мы оказались в совершенно неизвестном нам месте, почти в сумерках. Место показалось очень необычным, на улицах было пусто и тихо, окна и двери невысоких домов закрыты. И где-то недалеко, слышались крики толпы. Адмурд узнал эти места и повел нас за собой, навстречу разгорячившемуся сборищу людей.

– Дорогая, тебе не помешало бы переодеться! – притормозил меня Адмурд. – С таким нарядом ты привлечешь к себе слишком много внимания, а это нам ни к чему.

Я разозлилась, но ничего не ответила ему. Пришлось променять роскошное платье на простую одежонку. Как же в ней я чувствовала себя не комфортно, но приходилось это терпеть.

Зрелище, что мы увидели за следующим поворотом, было не из приятных. Посреди небольшой площади стояла большая виселица, сразу для нескольких человек, и вокруг нее собрались изверги, пришедшие посмотреть на казнь, на правосудие невиновных.

Из числа первых, выстроившихся в линейку на эшафоте, была и мать Адмурда. Дженнет стояла в затрепанном платье, с взъерошенными светло-русыми волосам, но с гордо поднятой головой.

Я готова была хоть сейчас вызволить Дженнет из петли, что затягивали на ее шее.

– Стой! – предупредил меня Адмурд. – Если ты нарушишь течение в этой петле времени, то это может привести к глобальным переменам, изменить будущее, в котором, возможно, ты даже не появишься на свет. Я, тот который еще ребенок, должен увидеть…

– Знаете, вы будите удивлены, – вдруг в наш разговор втерся Вейн, – но здесь я полностью соглашусь с Адмурдом. Мне не хотелось бы жить в мире, в котором нет тебя, – он вновь распустил сопли, обращаясь уже ко мне. – Только это и заставляет меня не жалеть о том, как он поворошил…

От его слов мне хотелось прямо сейчас спасти мать Адмурда, чтобы изменилась судьба маленько Джеймса, пока он не стал таким, какой теперь.

Но вместо этого я остановила время Дженнет, в момент, когда открывали люки, за секунду до того, как должны были переломаться шейные позвонки. Все выглядело очень правдоподобно, не придерешься.

Адмурд с Вейном разинули рты. За время препираний, похоже только я следила за происходящим. И почему всю грязную работу должна делать я? Наконец, шок с их лица сменился успокоением, им понадобилось время чтобы понять, что Дженнет не была повешена, что я «заморозила» ее.

– Не благодарите! Я это сделала только ради себя, – дала понять я, что ни капли не дорожила отношениями с Вейном. И вообще, то, что было между нами, стало давно в прошлом.