Тени с бульвара Ирисов

Лия Виата

Тени с бульвара Ирисов

© Виата Л., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Пролог

Стройный высокий мужчина одёрнул рубашку и недовольно поморщился. Мало того что вещь была неудобной и давила на горло, так ещё и прилипла к спине из-за жары. Пиджак ощущался на плечах гирей, штаны сковывали движение, а лакированные туфли жали ноги. Он не выносил официальный стиль одежды, но не мог позволить себе прийти на встречу с президентом в трениках, футболке и кроссовках. Вежливость его волновала мало, но он опасался, что к ней в обычном виде его просто не пропустят.

Он, впрочем, не горел желанием с ней разговаривать. Это президент настоятельно просила его зайти к ней, срывая весь его график. Можно подумать, что у него нет тонны другой работы.

Мужчина прошёл по паркетному холлу, чеканя шаг, а потом его ноги утонули в мягком ковре. Несколько охранников проследили за ним немигающим взором. Он ответил им таким же и про себя ухмыльнулся. Охранники выглядели так, будто были готовы в любой момент уложить его лицом в пол. Но вряд ли у них это получилось бы, окажи он сопротивление. На их счастье, сейчас этот мужчина хотел только чашку крепкого кофе и снять наконец эту дурацкую рубашку.

Он прошёл в простенький бежевый коридор с огромными окнами и остановился около дубовых дверей. Двое телохранителей снова просканировали его взглядами, но не предприняли ни единой попытки остановить. Он постучал в дверь и, получив дозволение, вошёл.

В кабинете президента, который Николь Шейрон получила почти год назад, он не был ни разу, но представлял его именно так – несколько книжных шкафов, огромный стол, рядом на подставке флаг с гербом-медведем Тесвиерии и карта мира сбоку. Мужчину пробрал холод. Кондиционер охладил кабинет настолько, что впору было надеть куртку, но президент чувствовала себя отлично. Она сидела на единственном в кабинете кресле и просматривала документы.

Он подошёл к столу, остановился и сложил руки за спиной. У Николь имелась одна крайне неприятная привычка – постоянно давить авторитетом. Именно по этой причине в её кабинете не было места гостям. Она принимала только подчинённых.

Играть в её игры ему не хотелось, поэтому мужчина продолжал молчать. Николь делала вид, что его не замечает. Спустя долгую минуту он сдался, откашлялся и спросил:

– Вы хотели меня видеть?

Президент подняла взгляд от бумаг и поправила очки.

– Я похожа на того, кто очень хочет видеть хоть кого-то в своём кабинете? – задала она риторический вопрос.

Мужчина подавил тяжёлый вздох. Эта женщина хотя бы иногда бывала в хорошем настроении?

– Я трижды отправляла запрос, но ты не ответил ни разу, поэтому пришлось вызвать тебя сюда, – пояснила она.

Он поднял одну бровь и попытался вспомнить, доходила ли до него хотя бы одна бумажка от неё.

– Прошу прощения, не могу припомнить, чтобы получал вести от вас, – признался он.

– Конечно не можешь. У тебя такая свалка в кабинете, что там чёрт ногу сломит. Фабиан умел соблюдать чистоту куда лучше. – Николь презрительно прищурилась.

Мужчина внутренне ощетинился. Он знал Николь очень давно и прекрасно понимал, что сейчас они занимают совершенно разное положение в обществе, но упоминать его брата – удар ниже пояса. Именно из-за таких её выходок они никогда не ладили. Николь заметила перемены на его лице и смягчилась.

– Прости. Мне не стоило этого говорить. В последнее время работы навалилось столько, что я на всех подряд срываюсь, – сказала она.

Он проигнорировал её не очень искренние извинения и снова спросил:

– Зачем вы меня позвали?

– Что ты решил насчёт личности пятьсот четыре? – она наконец перешла к делу.

Мужчина воскресил в памяти картотеку, понял, о ком идёт речь, и фыркнул.

– Ничего. Судя по его медицинским показателям, он умрёт сам через месяц-другой.

Президент кивнула.

– Мне птичка напела, что он мог дать наводки на наши дела личности семьсот тридцать шесть. Что думаешь? – уточнила она.

Мужчина нахмурился, дав себе установку подрезать крылышки этим «птичкам», чтобы не щебетали где попало.

– Личность семьсот тридцать шесть – огромная головная боль. Я устал разгребать за ней. Считаете хорошей идеей продолжить нянчиться с ней вместо пятьсот четвертой? – холодно спросил он.

Николь сняла очки и положила их на стол, чтобы выдержать паузу для размышления.

– Я считаю, что у неё есть талант и потенциал. Во всяком случае, с некоторыми делами она справляется лучше, чем ты. – Николь насмешливо фыркнула.

Он скривился, но был вынужден признать правоту президента. Без вмешательства личности 736 им пришлось бы выжидать слишком долго. С другой стороны, именно из-за неё Фабиан опять скрылся. Нет, присматривать не вариант. Проще устранить.

– По лицу вижу – тебя опять в какую-то крайность швырнуло. Испытай её для начала, а потом уже принимай решение, – произнесла Николь, попав в цель.

Впервые за весь диалог мужчина позволил себе улыбнуться холодной и кровожадной улыбкой.

– Мои испытания весьма специфичны. Их мало кто выдерживает. Вас устроит любой результат? – спросил он.

– Если я сейчас откажусь, то ты просто убьёшь её. Она уже влезла туда, куда не следовало. Так какой ответ ты от меня ждёшь? – Тяжёлый взгляд стальных глаз Николь был направлен прямо на него.

Мужчина кивнул. На самом деле ему не нравилось убивать просто так, но защита жителей Тесвиерии всегда стояла для него на первом месте. Он обязан был поступать так из-за Фабиана, чувства долга и вины.

– Я вас понял. Могу идти? – спросил он.

Николь ничего не ответила. Мужчина развернулся и направился к выходу.

– Что ты сделаешь, если она узнает правду, но не захочет её принять?

Уже у двери он обернулся и с любопытством посмотрел на президента. На её лице не отражалось ни одной эмоции, но он успел почувствовать тревогу в её голосе. Она волновалась за личность 736. В его душе вспыхнуло любопытство.

– Посмотрю по обстоятельствам, – сухо ответил он.

Николь фыркнула.

– Когда ты так говоришь, дело обычно заканчивается трупом, – сказала она.

– Тогда зачем вы уточняете, если уже знаете ответ?

Президент нахмурилась, махнула ему рукой, чтобы он ушёл, и вернулась к лежавшим перед ней документам. Он вышел и потёр рукой переносицу. Ему опять добавили головной боли. Что ж, придётся посмотреть на эту женщину своими глазами. Кто знает, может, у неё получится его удивить?

Глава 1

Пенелопа

Пенелопа растерянно осмотрелась. Впереди, по бокам и сзади стоял такой плотный туман, что ни зги было не видно. Влажный холодный воздух заставил её поёжиться и сильнее закутаться в кожанку. Выбрав направление наугад, она пошла по асфальту направо. Нахождение в этом месте её сильно нервировало. Постоянно казалось, что сейчас кто-нибудь выскочит из тумана и нападёт на неё, но этого не происходило.

Из молочно-белой пустоты выросли большие старые железные ворота, покрытые ржавчиной. Пенелопа схватилась за ручку и потянула их на себя. Они протяжно заскрипели и неохотно открылись.

– Кар, – раздалось сверху.

Она подняла голову и столкнулась взглядом с сидящим на самом верху чёрным вороном. Он смотрел на неё недовольно и до ужаса осмысленно. Поддавшись порыву, Пенелопа взмахнула рукой. Птица ещё раз каркнула и улетела.

Стоило ей пройти через ворота, как туман немного развеялся. Перед ней предстало кладбище. В горле встал ком. Кто вообще назначает встречу ночью на кладбище? Она задумалась, но так и не смогла вспомнить, с кем должна сегодня здесь увидеться.

Стоять на месте ей показалось глупым. Вдруг её уже ждут около одной из могил? Пенелопа неохотно ступила на пожухлую траву. Шаг. Ещё один. Она подошла к ближайшему гранитному памятнику и поняла, что на нём нет ни единой надписи. По неведомой причине из глубин её души поднялся страх. Он сжал её шею удавкой и потянул прочь от кладбища.

Она сделала шаг назад и резко остановилась: за её спиной кто-то стоял. Она слышала тяжёлое дыхание и никак не могла заставить себя обернуться. Человек подошёл ближе. Холод коснулся её кожи, а в воздухе стал ощущаться запах разложения и смерти.

– Сколько ещё людей умрёт из-за тебя? – спросил мужской голос.

Пенелопа обернулась и посмотрела на полупрозрачную фигуру Рабриона Кабриса. Он улыбался ей, но в выражении его лица сквозил холод. Пенелопа неосознанно обхватила себя руками за плечи.

– Мне жаль, что я не смогла помочь тебе, – произнесла она.

– Мне уже всё равно, жаль тебе или нет. Я мёртв. – Он пожал плечами.

Пенелопа судорожно сглотнула.

– Тогда что ты от меня хочешь? Я уже приняла решение отпустить тебя и жить дальше, – чуть увереннее сказала она.

– Приказы самой себе работают иногда не так, как хотелось бы. Чувства, к сожалению, редко следуют логике. Иначе я бы был жив, – заметил Рабрион.

Пенелопа поджала губы, признавая его правоту.

– Ты планируешь изводить меня до самой смерти? – спросила она.

– Только если ты сама это планируешь делать, – Рабрион улыбнулся неестественно широко.

Пространство разорвал детский крик, от которого у Пенелопы зазвенело в ушах.

– Кажется, тебе пора. Ещё увидимся, Пенелопа Хейзел, – сказал Рабрион и исчез.

Она резко открыла глаза и попыталась осознать, где находится. Её голова лежала на мягкой подушке, тело неприятно стягивал лёгкий свитер и джинсы, а лицо щекотали пряди каштановых волос, заплетённых в длинную косу. Полностью одетый муж, Итан, тоже лежал рядом на кровати и спал, а крик…

Пенелопа резко вскочила на ноги и бросилась к колыбели. Оливия Хейзел уже успела покраснеть от истошного ора. Она молотила маленькими ручками и ножками изо всех сил в попытке привлечь к себе внимание. Пенелопа взяла дочь на руки и начала укачивать.

– Ч-ш-ш. Мама рядом, сейчас она тебя покормит, – сонно произнесла она и спустилась со всё ещё кричащей Лив на кухню.

Пенелопу немного пошатывало от недосыпа и хронической усталости, но она на автомате легко нашла и развела смесь. С тех пор как родилась их с Итаном любимая дочка, они совершенно забыли, что такое спокойный сон. Лив росла очень беспокойным ребёнком. Сначала Пенелопа поняла, что дочь не наедается её молоком, поэтому начала давать ей смесь. Это подарило им несколько тихих ночей, а потом у Лив начались колики. Пенелопе пришлось перепробовать множество средств, которые выписывали им врачи, чтобы найти то, которое действительно помогало дочери. К несчастью, она смогла это сделать только ближе к её полугоду, и теперь дочь начал беспокоить первый режущийся зуб. Лив это решительно не понравилось: у неё пропал аппетит, появилась апатия и повышенная сонливость, а ещё периодически поднималась температура, но зуб всё никак не хотел вылазить. Врачи же говорили, что такие симптомы входят в норму и родителям вместе с малышкой просто нужно их пережить.

Пенелопа села на диван в гостиной и дала Лив бутылочку. Дочь сделала несколько глотков, выплюнула смесь и расплакалась. Пенелопа прижала дочь к себе и положила руку ей на лоб. Температуры не было, но она решила на всякий случай её измерить. Градусник показал 97,9 по Фаренгейту[1]. Пенелопа достала из шкафчика мазь и намазала дёсны Лив. Спустя несколько минут малышка начала успокаиваться.

Слёзы на её щеках высохли, а зелёные глазки стали сонными. Внешне Оливия была очень похожа на Итана. У неё был тот же разрез и цвет глаз, форма губ и лица. От Пенелопы же дочери достались только густые каштановые волосы, но мать из-за этого не расстроилась. Лив всё равно должна была вырасти настоящей красавицей. Жаль только, что значение её имени – «мирная», – которое они с Итаном дали ей в надежде на спокойствие в их семейной жизни, себя пока не оправдало.

Девочка наконец уснула. Пенелопа поднялась на второй этаж в спальню и уложила её в колыбель. Итан сонно приподнял голову.

– Лив кричала? – спросил он.

– Я уже её успокоила. Спи, – отозвалась она.

Итан что-то промычал, положил голову на подушку и моментально уснул. Пенелопа легла рядом, закрыла глаза и услышала тихую мелодию будильника. Время на отдых закончилось. Будь её воля, то она бы ушла в полноценный декретный отпуск, но глава участка Сент-Ривера, Джонатан Уокер, уволился пару месяцев назад, а замену ему пока ещё не назначили и всю работу свалили на неё. К счастью, сегодня должен был приехать новый начальник из столицы.

Пенелопа встала, и голова у неё закружилась. Она с трудом устояла на ногах. Интересно, если она уснёт, прислонившись к косяку, в участке, новый начальник уволит её сразу или хотя бы подождёт, пока она проснётся? Проверять, честно говоря, не хотелось, но её состояние всё равно оставляло желать лучшего.

Глава 2

Пенелопа

Пенелопа в полусонном состоянии умылась, переоделась и вышла из роскошного пентхауса на улицу. Осень в этот раз в Сент-Ривере вышла промозглой. Накрапывал мелкий дождь. Пенелопа плотнее закуталась в кожанку, зевнула и направилась к своему красному «Феррари».

Пространство неожиданно разорвал нестройный лай двух противных корги. Их одинокая соседка Вероника Никсон недолго горевала, когда в том году умер её любимый ротвейлер Пантелеймон. Она завела ещё более громких и невоспитанных щенков, которых назвала Розенбуш и Штирлиц. Кто из них кто, Пенелопа до сих пор разобрать не могла, – впрочем, ей было всё равно. Лив никак на лай собак не реагировала, поэтому Пенелопа тоже постаралась привыкнуть к новым шумным соседям, и, учитывая её не самое хорошее физическое состояние, удалось ей это с лёгкостью.

Резная металлическая калитка открылась, и во двор вошла худощавая старушка горничная, Доротея Шери, работающая у Пенелопы, в сопровождении полноватого садовника Григория Якоба, который был лишь чуть младше её.

– Доброе утро, – поздоровалась Пенелопа.

Григорий, у которого с возрастом появились проблемы со слухом, продолжил что-то рассказывать Доротее. Зато горничная её расслышала хорошо. Она подпрыгнула от неожиданности и уставилась прямо на Пенелопу.

– С чего ж оно доброе? Дождь идти уж больше неделя, – с итальянским акцентом и коверкая слова, отозвалась Доротея.

Григорий понял, что она говорит не с ним, резко повернулся, а потом дружелюбно улыбнулся Пенелопе.

– Доброе утро! – чересчур громко поздоровался он.

Пенелопа вздрогнула и приложила указательный палец к губам, прося его быть тише. Он поспешно кивнул в ответ.

– Лив опять не спит? – с сожалением в голосе спросила Доротея.

Пенелопа тяжело вздохнула:

– Полночи с ней просидела.

– Вам бы уйти с работы. Вы дочке больше нужны, чем Сент-Риверу. Оглянетесь, а она уже вырасти. Без вас, – запричитала Доротея.

Пенелопа поджала губы. Она знала, что Доротея права, но они с Итаном так и не смогли решить, кто оставит работу и будет присматривать за Лив. Итан последнюю неделю вёл несколько важных дел, а её по самое горло загрузили бумажками. В итоге они постоянно переносили момент ухода с работы и нанимали всё новых нянь, быстро сменявшихся из-за беспокойного характера Лив.

Телефон Пенелопы завибрировал. Достав его из кармана, она прочитала СМС от своей лучшей подруги и коллеги Лоры Чериез: «Тебя где черти носят? Новое начальство уже на подлёте».

– Мне пора ехать. Поговорим об этом в другой раз, – бросила Пенелопа и поспешила сесть в машину.

Доротея сложила руки на груди и насупилась.

– Вот вечно вы так. Одна работа на уме. Поймите уж: семья – всему голова, – продолжила бурчать старушка, но Пенелопа пропустила её слова мимо ушей.

Она завела автомобиль и выехала на улицу Роз. Доехав до конца их красивой элитной улочки с большими домами, стоящими на огромных территориях, она притормозила около блокпоста. Габаритный молодой охранник, Чед Вайлс, приветливо махнул ей рукой и поднял шлагбаум. Пенелопа свернула на улицу Лилий, проехала мимо школы, скрытой за огромным забором, парка с прудом и фонтанами и большого торгового центра со всевозможными магазинами внутри. Улицу Лилий заканчивало куполообразное здание, где располагались кинотеатр, сцена и небольшая обсерватория. Пенелопа повернула налево, выехала на бульвар Ирисов и остановилась на стоянке около непримечательного серого здания полицейского участка.

Дождь тем временем усилился и из мелкой мороси превратился в полноценный душ. Пенелопа, заглянув на заднее сиденье, поняла, что забыла взять зонтик, и протяжно застонала. Если ей очень повезёт, то она весь день просто просидит в сухом участке. Нужно только побыстрее до него добраться.

Она вышла из машины, захлопнула дверцу и побежала в участок. Даже несмотря на то, что под дождём она провела меньше минуты, её длинные каштановые волосы успели промокнуть настолько, что с них начала капать вода. Пенелопа вошла в простенький холл с лавочками и получила укоризненный взгляд от недавно нанятой худой и высокой уборщицы – Зарии Митч.

– Ну куда ж вы по только что помытому? – вместо приветствия сказала она ей.

– Прошу прощения, – без сожаления ответила Пенелопа и направилась в следственный отдел.

Работа в участке уже кипела с самого утра. После того как в округе Сент-Ривера построили скандальный высокотехнологичный курорт «Голден Рок», в город потянулись люди. Они заняли под строительство всю улицу Ликорис вплоть до кладбища. Приезжих и, соответственно, проблем от них стало так много, что в участок сразу приняли около десяти новых сотрудников. К счастью, следственный отдел, которым управляла Пенелопа, изменения пока обошли стороной. Многие ещё помнили, чем закончилась история принятия в их отдел Леонида Котикова.

Пенелопа дошла до конца коридора и вошла в небольшую комнатушку с четырьмя столами. Один из них всегда ломился от бумаг и упаковок из-под еды. Как Боб Харис находил что-то в своём творческом беспорядке, Пенелопа не имела ни малейшего понятия. Стол Лоры Чериез украшала розовая косметичка и множество фотографий с тремя младшими сёстрами, родителями, мужем и дочерью. Сама Пенелопа предпочитала рабочий минимализм, поэтому личных вещей у неё на столе не было, а все документы лежали ровными стопками. Последний стол в отделе пустовал. Каждый раз, когда её взгляд невольно на него падал, она ощущала приступ грусти и тоски.

Ранее он принадлежал Нестору Чериезу, свёкру Лоры, бывшему начальнику следственного отдела и настолько близкому другу Пенелопы, что она считала его своим вторым отцом. В последние годы здоровье сильно подвело Нестора. Почти полтора года назад он впал в кому и до сих пор из неё не вышел. Лора и Саймон, как и все остальные, кто знал Нестора, ещё надеялись на то, что он выкарабкается, но прогнозы врачей были неутешительными.

– Доброе утречко, шеф, – с энтузиазмом сказал Боб, поправляя полицейскую форму на своём большом животе.

Им разрешалось не носить её, но Боб всё равно надевал её каждый рабочий день и очень гордился тем, что работает в участке.

– Доброе, Боб, а где Лора? – уточнила Пенелопа, не обнаружив подругу на месте.

– Я решила принести тебе чашку очень крепкого кофе, чтобы ты успела проснуться до того, как сюда приедет наш новый начальник, – прозвучал голос Лоры за спиной у Пенелопы.

Пенелопа обернулась и с улыбкой приняла протянутый ей стакан.

– Ты просто угадываешь мои желания, – с благодарностью произнесла она и села за свой стол.

– О, для этого не нужно быть ни экстрасенсом, ни частным сыщиком. Ты видела, что мне на сообщение утром ответила? – уточнила Лора.

Пенелопа нахмурилась, достала телефон из кармана, посмотрела последнее сообщение и вновь протяжно застонала. Она думала, что отправила Лоре смайлик со спешащим человеком, но на самом деле отправила тот, которого чем-то тошнило. Он, впрочем, тоже соответствовал её ощущениям.

Боб и Лора с сочувствием посмотрели на неё. В кабинет постучали, и внутрь без приглашения заглянул светловолосый Шон Кирстен. Ему пришлось сильно пригнуться, чтобы не удариться головой о косяк. Всё же огромный рост приносил больше проблем, чем пользы.

– Наша птичка на чёрном «Кадиллаке» прибыла. У нас минутная готовность, – оповестил он всех и исчез.

Пенелопа залпом выпила горячий, но уже не обжигающий кофе, встала и вышла в холл, где уже начали толпиться люди. Миниатюрная Лора протиснулась вперёд, чтобы хоть что-то увидеть, а Боб спрятался за огромными фигурами Шона и его темнокожего напарника Джеймса Фонита.

Дверь в участок открылась. Приветливо звякнул колокольчик, и внутрь вошёл тот, кого Пенелопа никак не ожидала здесь увидеть. Её бывший инструктор из университета Клейтон Белтон обвёл их всех хищным взглядом глубоко посаженных глаз и неприязненно скривил губы. Пенелопа выругалась про себя. Теперь её мысли об увольнении вполне могли стать жестокой реальностью.

Глава 3

Пенелопа

В те времена у Пенелопы с Клейтоном возникла неприязнь с самого первого взгляда. Впрочем, как и у большинства её однокурсников с ним. Клейтон, которого ещё старшие курсы прозвали Стервятник, преподавал физическую подготовку. Если ему вдруг казалось, что кто-то косо на него посмотрел или, не дай бог, не идеально выполнил упражнение, то бедолага рисковал остаться на тренировочной площадке до следующего рассвета.

Больше всего Клейтон ненавидел девушек. Он считал их совершенно безмозглыми и бесполезными созданиями, чего не скрывал. За слишком короткие шорты, то есть всё, что не прикрывало щиколотки, можно было нарваться на уборку территории после занятий. Если же складирование инвентаря и протирание полов много времени не занимало, то мытьё огромных окон было той ещё задачкой.

К парням Клейтон обычно относился немного лояльнее. Особенно к тем, кто был выше его и шире в плечах. Остальные попадали под раздачу так же часто, как и девушки. Исключением из правил был разве что Итан. В те времена он не обладал такой же роскошной мускулатурой, а рост имел такой же, как у Клейтона, однако инструктор по непонятной причине предпочитал делать вид, что его не существует.

Раньше Пенелопа думала, что Итан откупился от пристального внимания Клейтона деньгами, но сейчас не была в этом уверена. Кажется, в университете ходили слухи о каком-то споре между ними, который Итан выиграл. После этих слухов, кстати, Белтон умерил пыл и дал им всем спокойно доучиться. Может, спор действительно имел место быть?

Клейтон откашлялся, нашёл Пенелопу взглядом и прищурился. Она в ответ нахмурилась и напряглась, не зная, чего от него ожидать.

– Рад видеть вас всех здесь в этот прекрасный день. – За спиной Клейтона на небе сверкнула молния, а потом послышался раскат грома.

Пенелопа подавила порыв улыбнуться. Даже природа была против присутствия Клейтона в её тихой гавани.

– Меня зовут Клейтон Белтон. С сегодняшнего дня я буду новым главой полицейского участка Сент-Ривера. – Он выдержал драматическую паузу.

Боб шмыгнул носом. Шон наклонился к Джеймсу и еле слышно шепнул: «Это чё за клоун? Он из цирка сбежал?» Пенелопа расслышала его и улыбнулась. Хищный взгляд Клейтона продолжал сверлить её.

– До меня дошли слухи о том, что некоторые «личности», работающие здесь, порой очень много себе позволяют. Знайте – произвол окончен. Я не допущу нарушения регламента!

Полицейские начали коситься в сторону Пенелопы, потому что было совершенно очевидно, к кому конкретно Клейтон сейчас обращается. Она внутренне ощетинилась, но придала серьёзное выражение лицу и спокойно выдержала взгляд нового начальника. Трудовые будни обещали стать очень весёлыми.

– Я сказал всё, что собирался. Возвращайтесь к своим делам, – сказал Клейтон, и полицейские стали расходиться.

– Почему мне показалось, что вы знакомы? – спросила Лора у Пенелопы, как только за ними закрылась дверь в отдел.

– Потому что тебе не показалось. Он был моим инструктором в университете, – ответила Пенелопа.

– Я так понимаю, что не самым любимым… – Лора вздохнула.

Пенелопа кратко рассказала Бобу и Лоре, каким человеком является Клейтон Белтон. Они выслушали её молча, а потом Лора выругалась.

– Мне он плохим не показался, – вдруг произнёс Боб.

Лора и Пенелопа посмотрели на него как на сумасшедшего. Боб нервно откашлялся. Интуиция у него порой отсутствовала напрочь. Повисла гнетущая тишина. Первой не выдержала Пенелопа.