Взломать реальность или «Хорошее дело браком не назовут»

Внутри лежали аккуратно сложенные копии: её чертежи, схемы, записи, рукописные пометки. Знакомые страницы с надписями на полях, где она сама делала расчёты, – То есть вы даже не знаете, насколько она хороша, но уже решили привязать меня браком? – медленно переспросила она. – А если она пшик? Если вообще никуда не годится?

– Тогда разберёмся, что в ней можно использовать, – спокойно ответил Марк. – Любая идея имеет ценность. Вопрос в применении.

– Это же маразм! – голос Ясмины дрожал. – Вы отняли у меня возможность жить так, как я хочу, просто потому что возможно в моей работе что-то есть? Вы себя вообще слышите?

– Зато ты в безопасности, – отрезал он. – И в гораздо лучших условиях, чем была.

– Это самый бредовый бред, который я когда-либо слышала, – процедила она, сверля его взглядом. – Я жила так как хотела. Меня всё устраивало. Кто дал вам право распоряжаться моей жизнью?

Она на секунду замолчала, всматриваясь в его лицо, пытаясь понять: зачем всё это?

– И зачем я вам тогда нужна, если даже не уверены, что это сработает? – спросила тише.

– Ты молодая. Если привести в порядок – будешь даже симпатичной. Умная. Возраст подходящий. Почему бы и нет?Марк пожал плечами:

– Премного благодарю за комплимент, – сказала Ясмина. – Всегда мечтала, чтобы меня оценивали, как племенную кобылу. Это так вдохновляет на дальнейшее общение с… – она сделала паузу, подбирая слово, – невероятно отталкивающим человеком.

Марк даже не отреагировал. Ни раздражения, ни удивления – словно её слова были пустым фоном. Он просто продолжил так, словно она не сказала ничего важного:

– Я могу дать тебе то, чего ты не смогла бы получить в той жизни, которой жила до этого.

– А вам не приходило в голову, что мне это может быть не нужно? – её голос стал тише, но в нём звенела сталь. – Что не всем интересны ваши "возможности"? Не деньги в жизни важны.

– Но и без них нельзя, – спокойно парировал он.

– У всех – свои приоритеты, – Ясмина не сводила с него взгляда. – Может, разойдёмся по-хорошему? Я отдам вам изобретение, откажусь от прав. И мы оба пойдём дальше. Без этого фарса.

Она помолчала и с сарказмом добавила:

– Я же жила до встречи с вами – и как-то справлялась.

Марк склонил голову, не сводя с неё внимательного взгляда.

– Справлялась? А в тот момент, когда ты начала искать компании, которые могли бы поддержать твой проект? Ты ведь сама понимала, что одной не вытянуть.

– Поддержать – да, – отчеканила Ясмина. – Но не присвоить. Это совсем не одно и то же.

Она наклонилась чуть вперёд, сжав ладони.

– И что теперь? Каждый раз, когда я что-то придумаю, это автоматически будет уходить вашей компании? Даже если вы к этому не имел никакого отношения?

– Да, – спокойно ответил он.

– Я не согласна. – твердо сказал Ясмина. – Я не вещь. Не актив. И не ваша собственность.

Марк выдержал паузу, потом покачал головой:

– Уже поздно что-либо менять. Я же говорил тебе об этом. Возврата нет.

Ясмина вцепилась пальцами в подлокотники кресла. Воздуха вдруг стало мало, горло перехватило от напряжения, но она всё же выдавила:

– Вы заперли меня здесь. Никуда не выпускаете. Вы говорите, что у меня теперь лучшие условия? А где они, Марк?

Она резко выпрямилась, голос становился всё твёрже:

– Мебель подороже? Комната побольше? Еду приносят? – она перевела дыхание. – Думаете именно это делает жизнь человека лучше? У меня даже элементарной одежды нет, чтобы переодеться. Не могу выбрать, что хочу поесть. Не могу выйти на улицу, подышать воздухом, просто пройтись. Не могу поговорить с кем-то, кроме ваших людей, да и те молчат все время.

Она посмотрела на него с вызовом:

– Да к чёрту такую жизнь! – выкрикнула она.– И всё это вы называете тем, чего у меня не было в прежней жизни?

– Помимо того, что вы лишили меня свободы, вы хоть раз задумались, в каких условиях я здесь нахожусь? – голос её дрожал, но в нём звучала злость, не слабость.

– А почему не обратилась к охране? – искренне удивился он. – Я ведь сказал: если что-то нужно – просто попроси.

Ясмина скрестила руки на груди и хмыкнула.

– Ага. Пойду сейчас и скажу чтобы трусы с бюстгальтером мне принести. Заодно попрошу подобрать мне прокладки по циклу. Уверена, у них в инструкции всё это прописано.

– Вы вообще головой своей думаете хоть иногда?Она подняла на него глаза. Взгляд был колким и злым.

Марк чуть качнул головой, но уголки губ дёрнулись в усмешке.

– Не знал, что ты стесняешься таких вещей.

– Я не стесняюсь! – огрызнулась она. Ярость вскипала в груди, будто бурлящая жидкость под крышкой. – Я просто не привыкла бегать к охране за нижним бельём!

– Хорошо, я это учту.Он посмотрел на неё, словно оценивая.

Ясмина фыркнула, но промолчала. Хотела ещё что-то сказать – уколоть, парировать, – но осеклась.

Слова застряли в горле, а вместе с ними пришло осознание. Тяжелое, как бетонная плита:

Поздно.

Всё, за что она боролась, уже забрали.

Поняв это, она снова посмотрела на Марка. И поняла: бояться уже не имеет смысла. Бояться – значит верить, что есть, что терять. А у нее ничего не осталось. Что он ещё может у неё отнять?

– Вы думаете, что выиграли? – её голос прозвучал ровно, без эмоций.

Марк чуть прищурился, явно пытаясь понять, что у нее в голове в этот момент.

– Я не думаю, Ясмина. Я знаю.

Она усмехнулась, но в этой усмешке не было веселья.

– Ну и что теперь? Мне кланяться вам в ноги за то, что вы «великодушно» позволили мне работать на вас?

– Ты можешь не работать. Я не держу тебя в наручниках, – спокойно ответил он. – Но ты сама понимаешь, что это не в твоём характере.

Она сжала кулаки, но не дала себе вспылить.

– Мне казалось, я ясно сказала – я не собираюсь работать на вас.

– А я не собираюсь тебя заставлять, – легко парировал он. – У тебя будет время всё обдумать.

Он чуть наклонил голову, наблюдая за её реакцией, а затем добавил:

– Тебе назначена ежемесячная сумма, которую ты можешь тратить на развлечения, магазины и разные мелочи. Сумма, как ты видела, очень даже хорошая.

Ясмина скривилась, словно он предложил ей подачку.

– Великодушно, – ядовито произнесла она. – Пытаетесь купить меня?

– Называй как хочешь, – пожал плечами Марк. – Я просто даю тебе комфортные условия.

– Ах, конечно, как же без комфорта! – Ясмина всплеснула руками. – Всё для любимой жены! Даже карманные деньги, чтобы не слишком бесилась в своей золотой клетке.

Он усмехнулся.

– Ты удивишься, но да. Мне нужно, чтобы ты не нервничала.

Ясмина усмехнулась, скрестив руки на груди.

– Ну конечно. Мне же ещё детей вам рожать, верно?

Она ожидала, что ему будет неудобно от этого вопроса, но Марк даже не дрогнул.

– Разумеется. – спокойно ответил он.

Она решила так пошутить, а он серьезно об этом думает? Ясмина чуть не задохнулась от злости.

– Вы в своём уме?!

– Полностью, – невозмутимо ответил он. – Не переживай, к этому вопросу мы ещё вернёмся. Сейчас важнее, что ты планируешь делать дальше.

Она сжала кулаки.

– Дальше? – в голосе плескалась едкая горечь. – Вы хотите сказать, какие ещё неприятные сюрпризы вы для меня подготовил?

– Не сюрпризы. Возможности. И они не неприятные, наоборот.

– А, ну да. Вы ведь всё для меня делаете, заботитесь. И деньги дал, и даже к охране за трусами обратиться разрешил! Как я раньше без вас жила, просто загадка.

Марк кивнул.

– Ты пока бунтуешь, но это пройдёт.

– Да иди ты… – Ясмина резко встала, не зная, чем себя занять, лишь бы не смотреть в его глаза.

– Хорошо. Я пошёл.

Марк поднялся, поправил манжеты рубашки, и, уже направляясь к двери, бросил через плечо с едва заметной усмешкой:

– Так что тебе не хватает для полного счастья в золотой клетке? Трусов и бюстгальтера?

Ясмина промолчала. Сжала кулаки, развернулась и уставилась в окно. Она не слышала как он ушел, Злость гудела в висках, пульсируя в такт сердцебиению. Она чувствовала, как напряжение сковывает мышцы, сдавливает грудную клетку, не давая вдохнуть полной грудью. Челюсти были сжаты так сильно, что начала ныть голова. Жар поднимался к лицу, щеки горели, но руки, наоборот, казались холодными, словно кровь отхлынула от них. Дыхание было неглубоким, резким. Казалось, ещё чуть-чуть, и она либо взорвётся, либо разнесёт что-нибудь в клочья, лишь бы сбросить это напряжение.

Но хуже всего была не ярость. Хуже всего было бессилие. Эта его уверенность, что она рано или поздно сдастся… От этой мысли внутри будто что-то надломилось. Она шагнула к столу, упёрлась в его гладкую поверхность ладонями.

Её трясло.

Не от страха.

От ненависти.

Ясмина не собирается быть его женой.

Не собирается работать на него.

Не собирается рожать ему детей.

Единственный выход – бежать.

Но сбежать отсюда – задача не решаемая. Здесь везде охрана, камеры, замкнутое пространство. У неё будет только один шанс. Общежитие. Ей нужно попасть туда под предлогом того, что она согласилась. Что больше не видит смысла сопротивляться, что принимает новую реальность.

Она должна сделать вид, что сломалась. И тогда, когда окажется в общежитии, у неё будет небольшая возможность сбежать. Охрану, конечно, приставят, но общежитие – слишком большое место, чтобы полностью контролировать силами нескольких человек.

Нужно лишь найти момент.

***

Когда Марк пришёл в следующий раз, она уже знала, что скажет.

– Ты победил, – голос прозвучал глухо. Она заставила себя говорить спокойно. – Я больше не вижу смысла бунтовать. Ты не дал мне вариантов.

Марк молча смотрел на неё, изучая.

– Продолжай, – наконец сказал он.

Ясмина вздохнула, опуская взгляд.

– Я хочу написать заявление на академический отпуск. Сейчас я просто не в состоянии учиться. Мне нужно время, чтобы прийти в себя.

– В университет ехать нет необходимости, – спокойно произнёс Марк. – Я могу сам написать заявление за тебя. Всё оформим без твоего участия.

Она подняла голову. Посмотрела прямо в его холодные глаза.

– Нет. Я сама должна это сделать.

Он не ответил сразу.

Внутри всё сжалось в ожидании. Он согласится?

– Хорошо.

– После этого я заберу свои вещи из общежития, – добавила она.

– Вещи из общежития тебе не нужны, – заявил он, словно обсуждал что-то незначительное. – Всё, что у тебя там есть, не соответствует статусу моей жены. В ближайшее время ты поедешь со стилистом, и купишь всё необходимое.

Ясмина внутренне напряглась, но сохранила ровный голос:

– Всё равно мне нужно забрать личные вещи. Там есть то, что я хочу сохранить.

Она уже готовилась к тому, что он снова возразит, когда Марк достал из кармана фотографию и небрежно положил перед ней на стол.

Ясмина взглянула на снимок – и у неё перехватило дыхание. Ей было шесть лет. Она сидела за рабочим столом рядом с дедом, и держала в руках гаечный ключ, а дед с улыбкой показывал как правильно держать инструмент. Тогда их сфотографировал друг деда. Это наверно единственный друг который у него остался после того как он решил отказаться от карьеры.

Это было фото, которое хранилось в её шкатулке. Фото, к которому он не имел права прикасаться. Он прошёлся по её памяти своими грязными ботинками.

Ясмина медленно взяла фотографию, кончиками пальцев коснулась изображения. Губы задрожали. Нет. Она не будет плакать перед ним. Поднялась и быстро вышла из комнаты.

Дверь в ванную закрылась с глухим щелчком. И только тогда, когда оказалась одна, её накрыло. Она сползла по двери на пол, обхватила колени руками и разрыдалась. Глухо, судорожно, до боли в груди. Она больше не могла держать всё это в себе.

Её мир разрушили.

Её свободу отняли.

Руки дрожали, дыхание сбивалось, слёзы текли, и ничего нельзя было с этим поделать.

За дверью послышались шаги. Стук в дверь.

– Ясмина, – голос Марка был ровным.

Она судорожно вдохнула, выдавливая сквозь слёзы:

– Уйдите. Просто уйдите.

Голос сорвался, но она уже не могла сдерживаться. Ясмина медленно поднялась с пола. Шаги давались с трудом – ноги подгибались.

Она дрожащими пальцами дотянулась до крана, повернула его до упора. Ледяная вода с шумом полилась из душа, разбиваясь о кафель. Встала под этот поток, чувствуя, как ткань одежды пропитывается влагой, липнет к коже. Холод пробирал до костей, но это было даже к лучшему – хоть что-то заглушало боль внутри.

Пусть вода смывает всё.

Громкий стук в дверь.

– Ясмина!

Она не ответила.

– Открой.

Голос был ровным, но в нём слышалась опасная нотка.

А потом дверь с треском слетела с петель. Марк выключил воду, схватил полотенце и, не говоря ни слова, завернул в него, поднимая на руки.

Ясмина вздрогнула, но не собиралась покорно сидеть у него на руках. Она забилась, как дикая кошка, пытаясь вырваться, но он держал крепко.

– Отпустите меня! – Её ногти вонзились в запястье Марка, но он даже не вздрогнул.

Он аккуратно посадил Ясу на диван. Вода тут же начала впитываться в ткань, но это его явно не волновало.

Ясмина же подтянула ноги к груди, вжалась в спинку дивана, глядя на него с такой ненавистью, что если бы взгляд мог убивать, он бы уже был мертв.

Марк не обратил на это внимания. Просто вышел. Она не успела придумать, что делать, как он вернулся. В руках он держал стопку сухой одежды.

– Переоденься.

Ясмина молчала, не шелохнувшись.

Он выдержал паузу, затем спокойно сделал шаг ближе, взялся за край её мокрой кофты. Звук пощёчины разорвал воздух. Его голова дёрнулась, а на щеке остался яркий след. Ясмина молча смотрела на него, сжимая ладонь. Марк медленно выдохнул, провёл пальцами по коже, но ничего не сказал. Только спокойно сказал:

– Если не хочешь, чтобы я тебя переодевал, сделай это сама. Вернусь через десять минут.

Он положил одежду рядом с ней и вышел.

Ясмина сидела, стиснув зубы. В комнате снова воцарилась тишина, только капли воды с её волос стекали на ткань дивана.

Она бросила взгляд на сложенную одежду. Чёрная. Та же форма, что носили все здесь. Только размеров на пять больше, чем нужно. Она сжала губы, но всё же взяла вещи и нехотя переоделась.

Когда Марк вернулся, она уже лежала на кровати, завернувшись в одеяло с головой.

– Когда хочешь поехать в университет?

Голос был спокойным, даже чуть усталым.

– Сегодня.

Марк скрестил руки на груди.

– Нет. Завтра.

Ясмина молчала.

– Я не отпущу тебя одну. Поеду с тобой.

Она знала, что спорить бессмысленно. Сил – больше не осталось.

– Хорошо, – выдохнула Ясмина.

Ответ прозвучал тихо, почти шепотом, но Марк услышал. Кивнул, будто она это могла увидеть, и вышел.

Комната погрузилась в полумрак. Только тусклый свет с улицы пробивался сквозь шторы. Ясмина осталась лежать, не двигаясь. Слёзы бесшумно катились по щекам и впитывались в подушку. Она не плакала в голос. Просто лежала, чувствуя, пустоту внутри.

Глава 6 Без права на ошибку

Утром, едва Ясмина закончила с завтраком – точнее, сделала глоток кофе и надкусила круассан – в комнату вошёл Марк. Она по-прежнему была в черной форме. Сверху набросила пальто, но выглядела, мягко говоря, не лучшим образом.

Марк окинул её взглядом и покачал головой:

– Может, перенесём на завтра? Сходишь по магазинам, купишь себе что-нибудь нормальное. Выглядишь, как пугало.

Ясмина ничего не сказала, просто посмотрела на него. Этого оказалось достаточно. Похоже, решил не провоцировать ссору с утра.

Марк выдержал паузу:

– Пошли. Не будем тянуть, – сказал и не оглядываясь вышел из комнаты.

Когда они подъехали к университету, один из охранников обошёл машину и открыл перед ней дверь. Со стороны это выглядело торжественно – перед ней распахнули дверь, как перед важной персоной. Только вот на деле всё было проще: замок изнутри был заблокирован, и сама она выйти не могла, даже если бы очень захотела.

Едва они вошли в здание, как на них начали оглядываться студенты. Оно и понятно, Ясмина пришла не одна. Марк шёл рядом, позади него четверо охранников.

Стоило им войти в учебную часть как пространство моментально стало тесным. В воздухе повисло напряжение.

Женщина за столом подняла на них глаза и спросила:

– Чем могу помочь?

Такой вежливости она тут никогда не видела. Обычно было иначе.

– Мне нужно написать заявление на академический отпуск, – произнесла Ясмина.

– По какой причине? – уточнили у неё.

Ясмина уже собиралась ответить, но Марк перебил:

– Семейные обстоятельства. Планируется длительное свадебное путешествие.

В кабинете на мгновение повисла тишина. Женщина за столом бросила на Ясмину быстрый внимательный взгляд – в её глазах промелькнуло недоверие. Видимо, слова Марка не слишком вязались с ее внешним видом. Ясмина и сама это понимала: на счастливую невесту она сейчас совсем не походила. Но секретарь ничего не сказала. Просто кивнула:

– Поняла. Заполняйте заявление.

Вот так просто. Никаких дополнительных вопросов, уточнений или требований принести справку – ни о беременности, ни о больной бабушке, как бывало у других студентов.

Ясмина знала, что обычно такие вещи приходилось обосновывать. И мурыжить могли по несколько недель. Она бы, наверное, удивилась, услышав от кого-то, что академический отпуск можно оформить вот так – за пару минут, без справок, объяснений и вопросов. Но теперь видела сама: иногда никаких документов не нужно. Достаточно, чтобы рядом стоял человек, у которого есть власть и деньги – и система сразу забывает о правилах.

Она поставила подпись под заявлением, и вскоре они направились в общежитие. До него добрались за пять минут.

Как она и рассчитывала, появление Марка с охраной не осталось незамеченным. Стоило им войти в общежитие, как из дверей начали выглядывать студентки. Через минуту коридор уже гудел – все хотели понять, что происходит и почему одна из них возвращается с таким эскортом.

Ясмина уверенно направилась к своей комнате. Внешне она сохраняла спокойствие, но внутри всё было на грани. Она знала: времени немного.

Открыв дверь, сразу принялась за сборы. Складывала вещи быстро, но аккуратно. Охранники остались в коридоре, но за её действиями следили внимательно.

В голове стучала мысль: «Толпа – это мой шанс».

Она переложила пару книг и достала из-за них жестяную коробку – ту самую, где хранила деньги на экстренный случай.

Дед всегда повторял: должна быть сумма, которой хватит минимум на полгода, если жизнь внезапно пойдёт под откос.

«Похоже, он был прав», – пронеслось у неё в голове.

Открыла. Не пересчитывая, просто переложила деньги в карман. Сейчас было не до этого – важно было сделать это быстро и незаметно.

Но деньги – это половина дела. Без документов далеко не уйдёшь. Ясмина открыла ящик стола – пусто. Документов не было. Она застыла на мгновение, но вместо ожидаемого отчаяния пришло странное спокойствие.

А впрочем… о чём она вообще думала? Если начнёт пользоваться своими документами – её тут же засекут. Имя, фото, все данные уже наверняка в нужных системах. Один визит в банк, больницу или даже на почту – и всё, конец. Так что отсутствие документов – это не проблема. Это просто ещё одно напоминание: пути назад нет.

Вернулась к охране.

– Можете отнести вещи вниз. – спокойно сказала, кивнув на собранные сумки.

Охранники переглянулись, но спорить не стали – подняли багаж и направились к выходу.

Пока охранники относили вещи, а студентки шептались, обсуждая её «таинственного мужа», Ясмина проскользнула в комнату соседки, которая в этот момент отсутствовала. Долго выбирать не было времени. Она схватила первое, что попалось под руку: простая кофта, тёмная юбка, куртка. Быстро переоделась. Волосы спрятала под вязаную шапку, натянув её почти до бровей.

В зеркале отражалась совершенно другая девушка. Серая, неприметная. Не та, кого кто-то мог бы узнать с первого взгляда.

Глубокий вдох.

Следующий шаг: смешаться с толпой. Она вышла в коридор и без суеты примкнула к группе студенток, которые активно обсуждали её саму.

– Вот это Яска отхватила! – завистливо сказал одна.

– А кто из них муж? – спросила другая.

Кто-то показал на Марка, который стоял чуть поодаль, явно не настроенный участвовать в переноске вещей. Он делал вид, что не замечает толпу заинтересованных девчонок. Это ей играло на руку.

– Вот тот. Я его в прошлый раз видела, когда он приезжал.

– Старый какой, – протянула третья. – Что она в нём нашла?

– Ты ничего не понимаешь! – взволнованно вступила ещё одна девушка. – У него своё охранное агентство, я видела его в журнале! Там было написано, что он один из самых завидных женихов. Денег у него – куры не клюют, а девушки у него меняются, как перчатки.

– И что он тогда в Яске нашёл? Она вообще не красавица!

– Ага, серая, безликая, – ответила другая.

– А я бы попросила её познакомить меня с кем-нибудь из его людей! Ты посмотри, какие красавцы её вещи таскают!

– Так иди познакомься, что тебе мешает?

– Ну… – замялась та, косясь на серьёзных охранников. – Они заняты. Да и неудобно как-то.

– Не помню за тобой такой скромности! – фыркнула подруга. – Помнится, Ромыча ты так окучивала, что он уже не знал, куда деваться. Ты же как банный лист!

– Да ну тебя! – надулась та.

Ясмина слушала их разговор, изо всех сил сохраняя невозмутимое выражение лица. Покивала, вставила пару неразборчивых фраз, а потом, улучив момент, незаметно скользнула к чёрной лестнице.

Теперь главное – не бежать. Спокойно, ровным шагом она пошла вниз. Ни охранники, ни студентки не обратили на нее внимания. Все были заняты обсуждением её «судьбы».

Оказавшись на улице, она не оглядывалась. До автобусной остановки дошла спокойно, будто просто вышла по делам. Внутри всё было натянуто, но снаружи – ни единого признака волнения.

Позади раздавались голоса охранников. Они переговаривались довольно свободно, не думая, что кто-то их слушает.

– Слушай, а вон та, брюнетка у двери – ничего такая, – сказал один. – Может, познакомиться?

– Ага, – хмыкнул второй. – А Мила тебе потом такое устроит, если узнает.

– Да с ней как раз давно пора заканчивать, – отмахнулся первый. – Начала намекать на свадьбу, с родителями хочет познакомить… Сам понимаешь.

О чём они говорили дальше, Ясмина уже не слышала. Она прибавила шаг. Сейчас главное – уйти, пока никто не заметил.

Села на первый подъехавший автобус, и уставилась в окно, позволяя себе немного расслабиться. Город был уже украшен к Новому году – хотя на календаре было только двадцать первое декабря, атмосфера ощущалась как в самый разгар праздника. Гирлянды сверкали в витринах, на перекрёстках стояли наряженные ели, окна домов переливались огнями. Прохожие, несмотря на мороз, улыбались друг другу, несли пакеты с подарками, торопились по своим делам, создавая ощущение лёгкой предновогодней суеты.

Когда она добралась до торгового центра, праздничное настроение усилилось ещё больше. Из динамиков звучала рождественская музыка, продавцы бодро зазывали к прилавкам, рекламируя товары, а покупатели бродили между витринами в поисках подарков.

Когда-то в детстве она обожала эти дни – запах мандаринов, домашняя выпечка, свечи на подоконнике.

Свечи ставили не просто так: по поверьям, они привлекали в дом доброго духа, который благословлял семью на весь год – чтобы в доме были радость, достаток и спокойствие.

В прошлом году она впервые решила этого не делать. Не поставила свечу. Просто махнула рукой – мол, глупости всё это. И вот теперь… После всего, что случилось, в приметы уже как-то верилось охотнее.

После смерти деда праздники утратили прежнюю теплоту. Но даже тогда она находила в них что-то светлое. Теперь же не осталось и этого. Только чужое веселье – яркое, шумное, но ей больше не принадлежавшее. Она тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Время не для ностальгии и непонятных мыслей. Она быстро пересекла торговый зал и зашла в парикмахерскую. Огляделась, подошла к первому свободному мастеру.

– Хотела бы новую стрижку, – сказала она с лёгкой, чуть застенчивой улыбкой, опускаясь в кресло.

– Какую именно? – уточнила парикмахерша, накидывая пеньюар.

Ясмина сделала вид, что немного смущена.

– Короткую, – пожала плечами. – В спортзал начала ходить, а волосы постоянно мешаются. Решила – хватит.

– О, значит, в форму себя приводишь?

– Ага, – кивнула она, бросив взгляд в зеркало. – Там, кстати, ребята такие ходят…

– Красивые? – сразу оживилась женщина.

– Очень, – усмехнулась Ясмина. – Подтянутые, спортивные.

– Понятно, – кивнула парикмахерша. – А прическу зачем тогда менять?