Машенька ищет Медведя

– Ну как? Они же это… Насилуют…

– А если жертве это нравится?

– Может кому-то и нравится, но мне точно нет!

Ух ты ж какой цветочек нежный нам попался! Нам ухаживания, цветы и серенады под балконом подавай.

Телефон девушки снова взрывается звонкой трелью.

– Алло! Вадик! Что тебе надо? Да не твое дело, где я! Вали к своей ненаглядной! Пусть борщом тебя кормит! … Обыкновенным! – снова отбивает звонок. Устало прикрывает глаза и падает головой на подголовник. Вытягивает стройные ножки вперед.

Ну как тут не залюбоваться такой аппетитной картинкой? Вот я и любуюсь краем глаза.

– Что вам мужикам не хватает? – устало произносит девушка. Скорее разговаривает сама с собой. – Борщи, супы, белье, стирают для вас, готовят, ублажают… А вы все… – хлюпает носом.

– Муж изменил?

– У меня это на лбу написано?

– А может хрен с ним? Мужчин мало что ли?

– Мне подруга тоже самое говорит, – смеется сквозь слезы.

– Могу тоже самое сказать о женщинах. Дом – полная чаша. Ребенок – маленькое чудо, денег вдоволь, квартира удобная. И все есть, ан-нет. Чего-то не хватает. Нужно свалить, бросив все.

– Жена ушла?

– Ушла… – вздыхаю горько. Боль уже не ощущается так остро. Горечь и обида за дочку разъедает горло каждый раз, когда Лизка пренебрежительно отзывается о матери. – Бросила не только меня, но и дочь.

– Как это? – девушка подскакивает на сиденье. – Как можно бросить своего ребенка?

– Наверное устала от детских истерик, – боль немного отпускает. Как хорошо, когда есть с кем разделить свое горе. А вот Лизке больше не с кем.

– И она не обьявлялась?

– Обьявлялась. Полгода назад. О дочке даже не вспомнила.

– Как же вы справляетесь?

– Раньше свекровь помогала. Но она умерла год назад. Да и дочка уже выросла. Выпускной класс.

– Какой кошмар! – восклицает девушка.

– Приехали!

– Сколько я вам должна? – лезет в сумочку.

– Нисколько! – настало время развеять иллюзию ее безопасности.

– В смысле?

– А я не таксист! – тоном волка из «Красной Шапочки» шутливо рычу и поворачиваюсь к ней. Но реакция девушки сбивает с меня шутливый настрой.

– Я что, снова перепутала? – грустненько так смотрит на телефон, зажатый в руке.

– С вами это часто случается? – опешил я.

– Я просто без очков сегодня, а линзы порвались. У вас номер 686?

– Нет, 868.

– Вот блин… Простите. Давайте я вам заплачу.

– Не нужно. Номер оставь, – глазами показываю на телефон.

– Зачем?

– На свидание тебя пригласить хочу.

– Хватит с меня свиданий! – восклицает девушка огорченно и выходит из машины.

Ну что опять не так-то?!

6. Михаил

Закрыв за собой входную дверь, разуваюсь и бросаю связку ключей на тумбочку.

В кухне горит свет. Направляюсь туда.

Мое чадо, переодевшись в домашнюю пижамку и смыв косметику, с виноватым видом сидит за кухонным столом, свесив одну ногу со стула, а другую поставив на сиденье коленом вверх и положив на него подбородок. Греет руки кружкой чая.

– Пап, не ругайся пожалуйста, – виноватым голосом лопочет дочь.

Присаживаюсь за противоположной стороной стола. Развалившись на стуле и вытянув вперед ноги, молча смотрю в глаза дочери.

Мы играем в эту игру уже много лет. Дочь давно раскусила все правила ведения допроса, и теперь только подыгрывает.

Правильно подыгрывает, я бы сказал. Нижняя губка прикушена, взгляд из-под ресниц глубокий, виноватый.

– Пап, мы там по делу были.

– По какому? – стараюсь выровнять дыхание и не сорваться на крик.

– Я хочу мачеху.

– Кого? – вскакиваю со стула, падаю ладонями на стол.

– Ну я уеду скоро на учебу, а ты один тут останешься, – испуганно лопочет дочь.

– И что с того?

– Ну там… Варить борщи тебе надо, вещи стирать.

– С этим отлично справится мультиварка и стиралка. Лизка, ты совсем ополоумела?

– Папочка, ну ты у меня такой молодец, а одинокий, как волк. – Дочка встает со стула, обходит стол и прижимается к моему боку, обнимает меня руками за туловище. Выпрямляюсь и приобнимаю дочь.

– Медведь. – Недовольно скорее для вида ворчу.

– Чо? – из-под мышки высовывается Лизка, хлопает на меня удивленный сонный взгляд. Все, гроза миновала, можно расслабиться и не бояться.

– Ну я же Медведев.

– Аааа, – смеется дочь, а в моей груди разливается тепло. Моя дочь. Гордость моя и первые седые волосы от ее проделок. Но такая умница. Правда, остался нерешенным еще один вопрос. Обнимаю ее, присаживаясь на кухонный стул и усаживая ее, как маленькую на колени.

– И вы ничего умнее не придумали, чем поискать мне женщину в клубе, куда несовершеннолетних не должны пускать в принципе.

– Ну это не совсем так… – Лизка убирает прядь волос, упавшую на лицо, заводит ее за ухо. Глазками стреляет куда-то в сторону. – Я зарегистрировала тебя на сайте знакомств.

– Че?

– Папочка, не злись! – Лизка прижимается своей щекой к моей, пытаясь погасить взрыв.

– Лизка. Ты с ума сошла?

– Я твою фотку не выставляла. И данные поменяла. А в клуб мы ее с девчонками пригласили только для того, чтоб посмотреть на нее и потом вас познакомить, если она нам понравится.

– То есть вы смотрите, а мне смириться с вашим выбором?

– Ну мы симпатичную присматриваем…

– Так… – улыбаюсь в сторону.

– Чтоб хозяйственная, умная. Готовить умела, – перечисляет дочь.

– Ясно. – Дочь у меня одна и мозги ей вправлять это моя родительская обязанность. – Чтоб самодеятельностью больше не занималась. Поняла? – смотрю ей в глаза. – Можно на кого угодно нарваться. Маньяков в городе полно, – вспоминаю пугливую девушку, которую подвозил домой, – а я не всегда могу быть рядом, чтобы тебя защитить.

– Ты не злишься?

– Логин и пароль мне на стол, удаляй сайт из компьютера и спать иди.

– Ты обещаешь задуматься над этим, пап?

– Я разберусь.

7. Машенька

Меня будит пронизывающий звук дрели, будто сверлит прямо в висок. Пытаюсь открыть глаза, и у меня это получается после нескольких минут попыток. Это не мой мозг звенит, а всего лишь сосед делает ремонт. В субботу! Беру телефон с тумбочки. В восемь утра! Он там с ума сошел что-ли? Подрываюсь на кровати с намерением пойти прочистить мозг соседу и со стоном падаю на подушку обратно. Перед глазами все плывет, на корень языка давит тошнота. Вот это гульнула вчера!

Анжелка напилась коктейлей и повисла на каком-то слащавом хлыще, который таким же мутным взглядом поедал мою подругу, лапал за задницу, а она притворно убирала его руку и хихикала ему на ухо. "Машуль, прости, – невинно хлопала она глазками. – У меня тут матримониальный вопрос… Жизни и смерти". Я только махнула рукой, мол иди. Ну что я ещё могла ответить? Мой ухажёр не пришел, оставил короткое сообщение на сайте: "Сегодня не смогу. Прости. Занят". И чтобы не куковать в том клубе в одиночестве, я вызвала такси и поехала домой.

Дальше как в тумане.

Проверяю входящие и самое главное – исходящие на телефоне и с удивлением обнаруживаю, что звонил мой бывший муж. В память судорожно пробивается мирное покачивание автомобиля, уютное кожаное сиденье, уличные фонари вдоль дороги… Разговор о маньяках…

Я же всего три коктейля выпила, почему меня так развезло?

Снова беру телефон в руки, решая вопрос с бывшим мужем отодвинуть до лучших времён. Пока не прийду в себя и не обрету душевное спокойствие.

Пока набираю Анжелку и слушаю длинные гудки в трубке, аккуратно, стараясь не растрясти подташнивающий желудок, встаю с постели и направляюсь в кухню. Гудки в трубке прекращаются, сигнализируя о том, что абонент не слышит или попросту забил на волнения и тревоги подруги.

Упорно нажимаю вызов снова, беру стакан с полки и наливаю в него воду из кулера.

Живительная прохлада вливается в горло, наполняет взбаламученный желудок, убирая тошноту. Эх, как хорошо.

Хорошо было в юности пить разведённый спирт в общаге и запивать самогоном, а потом танцевать всю ночь напролет до тех пор, пока "батарейки не сядут". А потом заботливая подруга укладывает тебя в свою кровать, а сама идёт ночевать к своему парню. А наутро нужно в институт на пары…

А сейчас от мысли о трёх коктейлях раскалывается голова.

С пятой попытки абонент наконец-то решает ответить на звонок.

–Алло, – раздается в трубке недовольное кряхтение.

–Ты живая?

–Местами.

–Это как?

–У меня все болит. Даже то, что не должно болеть в принципе.

–Давай без подробностей!

–Хорошо, – в трубке что-то шебуршит, слышу скрип. – Ушел засранец.

–Кто?

–Митя!

–Это тот, с кем ты вчера ушла, оставив меня в одиночестве? – голос мой звенит от возмущения. Я между прочим волновалась.

–О!Прикинь, записку оставил, – игнорируя мои претензии восклицает Анжелка. – "Ты лучшая!" И номер телефона. Вот наглец.

–Почему наглец?

–Он реально думает, что я ему позвоню?

–А почему бы и нет?

–Машк, аллё! Мне 32, а ему 26. Старовата я для отношений.

–Для секса не старовата, а для отношений старовата.

–Ты не понимаешь. Это другое.

–Ты мне вчера говорила про матримониальный планы.

–Это он мне на уши напел, – снова отмахивается подруга.

–А ты бы задумалась.

–Я задумаюсь, – произносит Анжелка в трубку таким тоном, что я понимаю – ни черта она меня не послушает. – Как там твой Медведь? – переводит тему.

–Он не пришел. Написал, что занят. Зря ты меня втянула в эту авантюру, – краем глаза улавливаю маленький рыжий пушистый комок, который подойдя к своей пустой миске и не обнаружив там завтрак, начинает тереться об мои ноги.

–Мне надоели твои стенания по Вадиму. Он мудак и козел.А ты умница и красавица. Подумаешь к другой ушел. Пусть катится, – в сотый раз, словно мантру, повторяет мне подруга.

–Мне обидно, – чешу малыша за ушком и насыпаю ему корм в миску. Малыш радостной припрыжкой кидается к миске.

–Мань, да ну хрен с ним. Чё ты зацикливаешься на этом мудаке? Мужиков полно, – эту песню я тоже слышала от нее не раз.

– Меня даже виртуальный прокатил, – неуверенно возражаю я.

–Ну на нем же тоже свет клином не сошёлся. Продолжай в том же духе, найдешь ещё своего принца.

–Я подумаю, – говорю таким же тоном, как и Анжелка недавно. Ни черта я не подумаю. На пьяную голову я поддалась на уговоры Анжелки, которая утверждала, что клин клином вышибают, и мне срочно необходимо найти мужчину, чтобы поднять самооценку. В ходе размышлений и переписок с Михаилом я решила а почему бы и нет. Но видимо не судьба. Куковать мне до конца моих дней в одиночестве. Хотя нет, не в одиночестве. У меня теперь кот есть. А знакомств мне больше не нужно. Я больше не готова к такого рода экспериментам.

8. Машенька

Стараясь избегать бывшего мужа я не учла одного – он знает,где я живу, ведь я так и не переехала из нашей квартиры после развода.

Выхожу из душа, надев короткий лиловый халат и замотав голову полотенцем. После контрастного душа мне немного полегчало. С неудовольствием рассматриваю себя в зеркальную дверь шкафа-купе, стоящего в коридоре. Лицо землистого цвета, под глазами синяки. М-да. Красавица. И халат еще этот дурацкий. Я его купила четыре месяца назад, чтобы порадовать Вадима, но он “обрадовал” меня своими собранными чемоданами и заявлением на развод. Ну и пошел он…

Гордо вскидываю подбородок и направляюсь в кухню, как слышу какую-то возню за дверью квартиры. Тело мгновенно холодеет, и я застываю как вкопанная. Сердце бьётся испуганной птичкой. В полицию позвонить? А если замок взломают раньше, чем они приедут? Медленно пячусь назад, схватив себя за горло. Что мне делать?

Натыкаюсь на закрытую дверь в спальню, и медленно закрадываюсь в комнату. Выхватив из шкафа домашние штаны и футболку, быстро переодеваюсь и выхожу в коридор. Возня за дверью не прекратилась.

Пульс зашкаливает, отдаваясь эхом в ушах. Медленно подхожу к двери и задаю самый глупый вопрос в моей жизни:

–Кто там? – голос охрипший, дрожащий.

–Машк, ты че замки сменила? – раздается за дверью раздраженный голос бывшего мужа.

С облегчением выдыхаю и открываю замок.

–Ты че купалась? – потеснив меня у двери, бывший муж разувается и вразвалочку проходит в кухню, оценивающе осматривая ее, как свои владения.

–Да, душ принимала. – Моя рука взлетает к волосам, стараясь пригладить мокрые пряди.

– А я звоню-звоню. Думал что-то случилось. – Вадим присаживается на стуле и похлопывает по соседнему. – Садись, че встала как не родная. Разговор есть.

Я присаживаюсь рядом и с трепетом рассматриваю его, впитывая образ некогда любимого мужчины. Взгляд скользит по каштановым волосам. Длинная челка больше не спадает на широкий лоб, а зачесана высоко назад. Густые брови нависают над ярко-голубыми глазами. Мимические морщинки убегающие от уголков глаз не портят его нисколечко. Тонкие губы приветливо растянуты в широкой улыбке. Все такой же красавец. И улыбается так же обаятельно, приветливо. А пахнет по-другому. Что-то терпкое, густое. Я всегда покупала свежий аромат, который ему так идет.

Сердце сжимается, словно по нему полоснули острым ножом.

Я не могу больше любоваться им каждый день. Готовить кофе, ждать с работы, когда он задерживается. Теперь понятно, где он постоянно задерживался в последнее время перед разводом. Эта мысль отрезвляет.

–Зачем ты пришел, Вадим? – выпрямляю спину и скрещиваю руки под грудью.

– Я что не могу зайти в гости к бывшей жене? – прищуривается Вадим.

– Нет. Ты можешь пойти к своей… – ищу синоним слова, крутящегося на кончике языка, но цензурного не нахожу.

– О! Ты кота завела? – отвлекаюсь на секунду, взглядом выхватывая пушистый рыжий комочек, который взъерошил шерсть и недовольным взглядом буравит моего бывшего. Пытаюсь подавить улыбку, кривлю губы и выравниваю дыхание. Пельмеш не любит чужих.

– Зачем ты пришел, Вадим? – повторяю свой вопрос.

– Моя девушка беременна, – сверлит меня внимательным взглядом муж.

– Поздравляю. – Спазм перехватывает горло и я встаю со стула, чтобы плеснуть себе водички в стакан, стоящий на полке.

– Мы живем в коммуналке, а это сама понимаешь неподходящие условия для ребенка, – чувствую спиной внимательный взгляд Вадима.

– А я тут при чем? – небольшой глоток воды заставляет утихнуть спазм в горле и ко мне снова возвращается голос. Ставлю стакан в мойку, разворачиваюсь и наваливаюсь поясницей на столешницу, опираясь руками по бокам.

– А при том, Машенька, что я хочу поделить наше с тобой имущество.

Внутри меня все холодеет. Не ожидала.

–Какое имущество? Квартиру купил мне отец за два года до нашего брака, – обвожу рукой комнату.

– А ремонт, как ты помнишь, оплачивал я. У меня даже чеки сохранились.

– Какой ты предприимчивый, – хмыкаю я. – Уже тогда все спланировал?

– Маш, ты взрослая женщина, и должна понимать, что люди часто расходятся, а жить где-то надо, – вкрадчивым тоном произносит Вадим. – О тебе папа подумал, а обо мне думать некому.

–Вот пусть о тебе твоя… – я наконец подбираю нужное слово, – … девушка думает.

– Маша, давай не будем доводить дело до суда, – Вадим встает со стула и медленно приближается ко мне, давя своей аурой и заставляя вжиматься в стол. – Эту двушку можно продать. Квартира просторная, уютная. – Он прижимается пахом к моему животу, а рукой нежно проводит по волосам. – А деньги поделим поровну.

– А мне где жить? – веду головой в сторону, стараясь убрать его руку.

– Купишь однушку в другом районе. Я так и быть возьму свою часть деньгами.

– Ну ты и сволочь! – отталкиваю его от себя. Вадим, размахивая руками, делает два больших шага назад и падает на стул. Маленький пушистик, испугавшись громкого звука, тихонько пищит и убегает прочь из комнаты.

Возмущение топит меня, а обида придает силы к сопротивлению. Как я прожила десять лет (!) с этим…

Ох!

Замечаю, что взгляд Вадима изменился. Режет меня стальным блеском глаз. Острым. Холодным. Приветливая маска простодушного дурачка слетела, и я словно вижу его впервые. Этого мужчину я не знаю. Не узнаю. И эта трансформация меня пугает.

Обхватываю себя руками, словно пытаясь защититься. Вадим тем временем расслабляется, наваливается спиной на спинку стула. На его губы снова ползет приветливая улыбка, только глаза все-равно холодны, как лед.

–Маш, ну зачем тебе такая большая квартира? Или надеешься сюда нового мужа привести? Ммм? – ловит мой взгляд и не отпускает. – Детишек нарожать? А сможешь ли?

–Прекрати, – прерывая зрительный контакт, тихим шепотом выдыхаю в сторону.

– Неблагодарная ты, Маш. Я тебя из такой грязи вытащил. Любил всем сердцем несмотря на этот… эпизод, – по живому режет бывший муж обидными словами.

– Уходи, пожалуйста.

–Ты даже ребенка моего не смогла выносить.

– Прекрати! – закрываю лицо руками, с удивлением замечая, что ладоням мокро.

–А моя девушка сможет. И родит. А ребенку нужны условия, Маш, – наседает Вадим.

Нарастающий гул в ушах мгновенно прекращается щелчком. Вот и основная цель его визита. Убираю руки от лица и смотрю на него. Стараюсь вложить в свой взгляд всю свою ненависть.

–Вот и катись к своей беременной, – руками опираюсь на столешницу, иначе чувствую, что упаду. Обида и боль бурлят во мне гремучим коктейлем, комок слез разъедает горло. – Я устала тебе доказывать, что я ни в чем не виновата!

– Ты не захотела еще раз попробовать.

–Мы пробовали! – Срываюсь я. – Два года пробовали! А ты!.. Заделал… какой-то…– Рыдания душат, не позволяя выразить свои чувства. – Вали к ней! – делаю взмах рукой в сторону двери. – Убирайся вон из моей квартиры! – срываюсь на крик. – Из моей жизни вали!

–Смелая такая стала? Ммм? – Вадим поднимается со стула и медленно приближается ко мне, словно тигр к своей добыче. Вжимаю голову в плечи, ожидая удара, но его нет. Красивые глаза Вадима сужаются в опасном прищуре. Он в ярости. – Я хотел по-хорошему, а ты как всегда…

Выставляю руки вперед, останавливая его приближение. Мне страшно. Действительно страшно. Он никогда не поднимал на меня руку, даже в пылу ссоры, но таким я его вижу впервые.

–По-хорошему уходи, иначе… – мой голос срывается. Я не знаю, какие привести аргументы. Что я, слабая и маленькая, могу ему сделать? Он выше и сильнее меня. Мощнее намного. Тем временем Вадим вжимается грудной клеткой в мою выставленную вперед руку, больно хватает за запястье, и эта боль срывает все мои тормоза. Пытаюсь вывернуть руку, но он вцепился крепко. Бью его ногой в колено и вырываюсь из захвата. Вадим сгибается пополам.

– Ах ты!.. – шипение вырывается из его горла.

Хватаю стул и заношу над плечом. Руки сводит от напряжения. Точно в тренажерный записаться надо – силы и выносливости у меня, как у воробушка.

Вадим разгибается, бросается ко мне, вцепляется в ножки стула и делает рывок на себя, разворачивая меня спиной к окну. Вцепившись в стул, как в спасательный круг, я не отдаю. Сделает еще один рывок и я огребу стулом по голове. Поэтому, на следующее движение Вадима разжимаю пальцы и бывший муж, потеряв точку опоры летит на пол. Стул с громкий звуком приземляется рядом. На лице Вадима написано недоумение, которое тут же сменяется злостью. Пячусь назад, пока не упираюсь попой в подоконник. Вадим поднимается с пола и надвигается на меня. Замерев, словно пойманный заяц, сжимаюсь в комок. Ну все. Мне конец. Мамочки!..

Громкий звонок и стук в дверь отвлекает Вадима, заставляя его замереть и обернуться. Уловив момент, я проскакиваю под его рукой и, спотыкаясь об стул, бросаюсь к двери. Вадим налетает на меня, навалившись грудью на мою спину, но отталкиваю его спиной, успевая щелкнуть замок и распахнуть дверь.

На пороге стоит потрепанная Анжелка с бутылкой шампанского.

–А вы тут чо это… – Недоуменно смотрит на стоящего позади меня бывшего мужа. Его горячее дыхание обжигает мою шею, поэтому спиной отталкиваю его назад.

–А мы тут в салочки играли, – задыхаюсь, словно пробежала стометровку. – Вадим уже уходит, – это Анжелке.

–Мы не договорили, – пытается возражать бывший муж.

–Своей залетной привет передавай, – хватаю куртку Вадима с крючка и припечатываю ему в грудь.

Надевая куртку и быстро обуваясь, Вадим боком выходит мимо оторопевшей Анжелки.

–Поогрызайся еще у меня, – скалится за ее спиной.

–Не у тебя! – восклицает Анжелка, быстренько придя в себя и захлопывая за ним дверь, не забыв закрыть ее на замок.

–Машка, что здесь произошло? – Анжелка вручает мне бутылку и разувается, снимает пальто и вешает на крючок в прихожей. На тот же, где висела куртка Вадима, замечаю с содроганием.

Вхожу в кухню и ставлю бутылку на стол, наклоняюсь, чтобы вернуть стул в прежнее положение. Ажелка входит следом.

От адреналина меня колотит так, что зубы стучат друг об друга. Обхватываю себя руками, стараясь сдержать тремор.

–Ооо, подруга, – улавливая мое состояние, Анжелка усаживает меня на стул, и склоняясь надо мной, внимательно всматривается в мое лицо. – Я сейчас, – шепчет она.

Смотрю прямо перед собой, пытаясь сфокусироваться на светло-бежевых обоях, которые пять лет назад так скрупулезно выбирала в магазине. Анжелка разлепляет мои руки и всовывает в них стакан.

Приятная прохлада пробирается сквозь стекло в дрожащие руки. Поднимаю голову и смотрю на Анжелку. Ее глаза расширены от ужаса, словно она паука увидела.

–Пей давай, – пальцами подталкивает стакан за донышко к моим губам. Делаю глоток, и меня прорывает. Слезы текут горячими ручьями по щекам, всхлипы душат горло.

– Ну ты чего, Мань? – Анжелка становится на колени возле моих ног и обнимает меня, успокаивающе гладит по влажным волосам. А я не могу остановится плакать. От истерики сотрясается грудная клетка, из которой вырывается горестный вой.

–Зашла, блин, похмелить тебя после вчерашнего, – приговаривает Анжелка, пока я рыдаю.

–Его девушка, – выплевываю ядом это слово, – беременна! – Кричу сквозь рыдания.

– Ну и хрен с ней! От тебя он что хотел?

–К-квартиру, – истерика прекратилась, оставляя после себя лишь легкие всхлипы.

– Нафига она ему? – удивляется подруга.

–Его ребенку нужны условия, – ошалело шепчу я. Только сейчас до меня доходит, какая же я никчемная. У Вадима уже есть любимая женщина, скоро будет ребенок. У него полноценная семья. А я одна! Одинокая и никому не нужная.

– А ты тут при чем? – Анжелка отстраняется от меня и присаживается на другой стул. – Сам заделал, пусть обеспечивает.

– Он не отстанет, – выдыхаю я. Не могу объяснить, но в его облике сегодня мелькнуло что-то такое… Упорство. Раньше меня это в нем восхищало, но я чувствую, что сейчас он пойдет на принцип, одолевая меня. Злость движет им. Направляет.

–Мань, мы ж его раскатаем в суде, – ободряюще произносит подруга. Мне бы ее уверенность.

–У него чеки есть.

–Какие чеки?

– За ремонт.

–Вот пусть и подотрется ими. Не переживай, Маш. Квартиру отвоюем.

–Как я могу воевать с невинным ребенком?

–Не ребенок с тобой воюет, а его мамаша.

–Какая мамаша?

–Которая подстрекает Вадима. Я его таким злым никогда не видела.

–Я тоже.

–А с виду таким милым был. Добрым. Всем помогал.

–Анжел, – умоляюще прошу. – Я хочу побыть одна.

–Машк, ты не в адеквате. Я боюсь за тебя, – отвечает подруга, вкрадчиво вглядываясь в мое лицо. Признаки шизофрении что-ли ищет?

–Анжел. Мне нужно подумать. Обо всем.

Подруга вздыхает, окидывает меня неуверенным взглядом. Твердо смотрю ей в глаза. Она лишь встаёт со стула, поджав губы, одевается в прихожей и уходит. Закрываю замок на двери и сползаю по ней на пол. Сил нет. Не осталось ни капельки. Я разбита.

9. Машенька

Звонок мобильного телефона выводит меня из сна, в котором я сидела привязанная к стулу, а надо мной склонился мой бывший муж. В ушах так и звенит его крик:"Отдай! Отдай! Отдай". А вокруг меня скачет кто-то, наворачивает круги, вселяя дикий ужас.

Открываю глаза и спросонья принимаю звонок.

–Машк, ты спишь? – истерично хлюпает голос подруги в телефоне.

–Да, – тяну недовольным тоном, прижимая руку ко лбу в надежде развеять морок сна. Приснится же такое!

–Машк, мне помощь нужна!

–Что опять случилось?

–Маш, я ему позвонила.

–Кому?

–Мите!

–Это тот, который тебя всю ночь "укатывал"?

–Машк, дело серьезное!

–Ладно, – сажусь на кровати, рассеянно хлопая глазами. Пытаюсь сфокусировать взгляд, и натыкаюсь взглядом на рыжика, мирно спящего в углу кровати. – Рассказывай.

–В общем, я ему позвонила. Он ответил, что занят.

–Может действительно занят? – знаю я свою подругу и особенность ее мышления – надумать то, чего нет в помине.

–Маш, он в клубе развлекался.

–Ааа, – сонно тяну и смотрю на часы, стоящие на тумбочке. Час ночи! Ну даёт Анжелка! – И что?