Люблю жену друга

Говорят, бывает такое состояние, когда «зависаешь». Теперь я понимал, что оно значило. Смотрел, и всё уходило на задний план. Время ломалось, теряло значение, люди вокруг превращались в смутные тени, их голоса растворялись в воздухе. Оставался только один-единственный фокус – она. Моё личное маленькое солнышко, которое улыбалось всем вокруг, но так и не удостоило меня своим вниманием, упрямо стараясь отводить взгляд в сторону.

А ведь я раньше тонул в её глазах. Это было как погружение в океан, откуда не хотелось возвращаться. Серые, с лёгким намёком на зелень или синеву, они менялись в зависимости от её настроения и света. Но особенно я любил, когда она надевала что-то голубое. Тогда глаза становились серо-голубыми, похожими на утреннее небо после дождя, и я мог смотреть на них часами.

А Серж… Он предпочитал другой оттенок – зелёный, который вспыхивал, если на ней было что-то оливковое или изумрудное.

Но сейчас на платье была атласная синяя лента. Она мягко переливалась при дневном свете, подчёркивая нежность её образа. Синяя лента… Почему именно этот цвет? Она знала, как этот оттенок сводил меня с ума? И сейчас, смотря на неё, сердцу было больно надеятся.

Казалось, она не замечала моего присутствия, а её образ пробивался сквозь все преграды, чтобы снова напомнить, что я потерял.

Юля шла по тропинке тихо, словно боялась нарушить магию момента. Пышное белое платье обволакивало её фигуру, делая похожей на сказочную принцессу, только что сошедшую со страниц детской книги.

Глядя на неё сейчас, я невольно вспоминал нашу несостоявшуюся свадьбу десять лет назад и с горечью осознавал, как ошибся тогда с выбором её наряда. Узкое, обтягивающее платье с откровенным разрезом, которое я считал идеальным, не могло сравниться с этим воздушным облаком ткани, подчёркивающим её хрупкость и изящество.

Фата ниспадала мягкими волнами, добавляя Юле утончённости. Она была великолепна. Я почти чувствовал, как время замедляется, позволяя мне впитывать каждый миг.

Но всё это было не для меня. Десять лет назад, она так и не дошла до алтаря, точнее, до ЗАГСа. Всё было готово – кроме неё. А вот Серж видел её в белом – и тогда, и сейчас. Его взгляд был красноречивее любых слов: он смотрел на неё с безумной, всепоглощающей любовью. Был счастлив в своём новом мире, где я стал лишним.

Руки болезненно ныли, находясь так близко к ней, но лишённые возможности дотронуться, ощутить её тепло вновь. Эта невыносимая боль внутри утихала лишь на мгновение, когда я убеждал себя, что она всё равно будет моей. Я заберу её. Только на этот раз сделаю всё правильно.

Десять лет. Целых десять лет, чтобы анализировать, просчитывать, понимать, где я свернул не туда. У меня было время до мельчайших деталей разобрать свои ошибки. Я стал мастером в поиске промахов и планировании. Мог бы гордо назвать себя стратегом, но, скорее, я маньяк, одержимый одной-единственной целью.

Любовь – это сумасшествие. Разве может человек, любящий так неистово, остаться в здравом уме? Она меняла всё, ломала преграды внутри, заставляла идти туда, куда бы и не подумал раньше. Есть выражение: на войне и в любви все средства хороши. Кто бы это ни сказал, он был чертовски прав. Потому что борьба за её любовь – это моя война.

Битва, которую я не начинал, но которая стала моим дыханием, моей кровью, моим проклятием.

Серж. Когда-то – друг, доверенное плечо. Теперь – враг, укравший у меня самое дорогое. В день, когда я ждал Юлю в коридоре ЗАГСа, он увёз её на вокзал, вырвал из моих рук, даже не дав шанса сказать последнее слово, исправить всё. Он не пожалел меня. Не пощадил.

Но теперь мои правила. Мой ход.

Я буду бороться за неё любой ценой. Любым способом. Использую что только возможно, даже если придётся разрушить всё, что стоит на пути. Он забрал у меня слишком многое и я не прощу. Я верну её. Верну, чтобы больше никогда не отпускать.

Я знал: она чувствует. Хоть немного. Хоть остаточно. Просто прячет это. И я найду путь обратно.

– Можете обменяться кольцами, – голос ведущего церемонии донёсся до меня, словно издалека, пробиваясь сквозь шум в голове.

Макс, стоявший рядом, слегка толкнул меня в спину, напоминая о моей роли. Кольца! Конечно же, они у меня. Я ведь свидетель, и это моя обязанность – хранить символы их «вечной любви».

Машинально достал из кармана бархатную коробочку и передал ассистенту. Тот открыл её и подал кольца молодожёнам. Серж аккуратно надел кольцо на её палец, а я смотрел, как она надевает кольцо ему. Это было невыносимо. Гораздо больнее, чем я ожидал.

А их поцелуй? Финальный удар. Но я научился жить с болью. Научился терпеть ноющее сердце, продолжая шутить и улыбаться. Привыкаешь ко всему. Я привык, но не смирился.

События разворачивались, как фильм на плёнке. Вот они ставят подписи в книге, вот принимают поздравления от друзей. И моя очередь настала.

Я подошёл к Сержу, обнял его, похлопал по плечу. Идеальная маска друга, искренне радующегося за счастье другого. Но в душе всё продолжало разрушаться. Казалось, ничего уже не осталось, кроме осколков, но даже они ранили.

Когда я подошёл к ней – теперь уже к его жене, – что-то внутри перевернулось. Я аккуратно обнял её, стараясь не выдать себя. Вдохнул её аромат, словно одержимый, впитывая эти мгновенья. Это помогло. На секунды стало легче от её тепла в моих руках.

Я должен был что-то сказать. «Поздравляю», «Желаю счастья», – стандартный набор слов, который произносили все. Но я не мог. Ей – не мог. Вместо этого мои пальцы осторожно, почти невесомо, скользнули вдоль её позвоночника. Её тело отозвалось лёгким вздрагиванием, и я, подавляя внутренний трепет, склонился ближе.

– В этом платье ты похожа на мечту, – прошептал ей на ушко. – Я бы всё отдал, чтобы увидеть тебя в том, которое выбирал для тебя я.

Её взгляд метнулся ко мне, на мгновение задержавшись, прежде чем она отступила. А я снова надел маску. И продолжил играть роль, пока внутри шла моя война.

Заставил себя отстраниться, чувствуя, как пальцы отпускали её, словно примёрзшие зимой к обледеневшему металлу, вырываясь с болью, будто из плоти.

Её взгляд застыл на мне – широко раскрытые глаза, сжатые губы. На щеках – румянец. Секунда. Но я видел: попал. Мои слова задели что-то в её памяти. Возможно, это были лишь смутные отголоски прошлого, едва уловимые и пока ещё не важные для неё. Но я знал: каждое моё слово – шанс. Небольшой. Но шанс. Как удар в дверь, за которой она.

– Прости, – прошептала она одними губами, словно боялась, что кто-то услышит.

Но я уже отступил, сохраняя видимость спокойствия. Нельзя было позволить себе даже намёка на чувства, которые бушевали внутри. Каждое движение, любой взгляд – под контролем. Никто не должен был заметить моего истинного отношения к жене друга. Даже она. Особенно она. Все должны верить в мою дружелюбность и безразличие. А в тени этой уверенности я продолжал играть свою партию, шаг за шагом приближаясь к её сердцу.

– Марк, ну наконец-то! Я так хотела подойти к тебе на церемонии, обнять, – голос Оли звучал почти восторженно. Она подошла сзади, обвила руками, а потом встала передо мной, заглядывая в глаза с нежностью.

– Потанцуем? – спросила с надеждой.

– Конечно, Оля, это же свадьба, нужно отрываться по полной, – я улыбнулся и заключил в кольцо своих рук.

Со стороны это, вероятно, выглядело так, будто она мне действительно нравилась. Но ни трепета, ни искреннего желания обнимать её у меня не было.

Оля была умной, красивой. Просто не моей. Она ничего не подозревала. А я… я использовал это.

Слегка прикоснулся губами к её щеке, и она с довольной улыбкой положила голову мне на плечо. Мы танцевали, и это создавало иллюзию близости, которая была мне сейчас нужна.

Мы познакомились в горах на следующий день после того, как Серж сделал предложение моей девочке. Тогда я начал свою игру: притворился, что Оля меня зацепила, и почувствовал, как вся наша компания облегчённо выдохнула.

Все поверили, особенно после того, как я объявил, что Оля будет моим «плюс один» на свадьбе. Это развеяло последние сомнения… у всех, кроме Лины. Верная подруга Юли продолжала внимательно следить за мной, словно надеялась поймать на вранье.

И даже сейчас её хитрая улыбка, направленная в нашу сторону, казалась не просто наблюдением, а вызовом.

Мы танцевали с Олей, музыка и веселье захватывали всех вокруг, но мои глаза снова и снова возвращались к Юле. Она сидела за столом, наблюдала за происходящим, и её улыбка была словно луч солнца в бесконечной ночи. Как же я любил эту улыбку – она не просто сводила с ума, она прожигала меня насквозь, заставляя сердце замирать и жадно желать её ещё сильнее.

Юля наблюдала за всеми, но не вставала, не танцевала. Я бы отдал всё на свете, чтобы увидеть, как она снова порхает под музыку. Как в тот день, когда я впервые её встретил. Один её танец – и я пропал.

Люди говорят о любви с первого взгляда, о притяжении, о желании. В тот момент будто что-то внутри меня щёлкнуло – навсегда. Нет, это не была любовь. Это было что-то за пределами нормальности, что-то необъяснимое. Возможно, такие чувства выпадали лишь единицам. Я ощутил их в полной мере, и они продолжали терзать меня до сих пор, несмотря ни на что.

Тот июньский вечер… Она скрылась, растворилась в толпе. Я не знал её имени, кто она, откуда. Много дней после бродил как одержимый по набережной, надеясь снова её увидеть, но её нигде не было. И только случай, а может судьба, дал мне возможность вновь найти её.

Это был сентябрь, я с Сержем был у Макса на работе. Он печатал фотографии для заказов и ждал Пашу. И даже не подозревал, что в этот момент моя жизнь получит новый виток, а я – шанс, за который готов был цепляться до последнего.

– Всем привет, – Пашка вошёл вместе с невысоким парнем, примерно его возраста. – Знакомьтесь, Валик, мой сосед по общежитию. Мы делим одну комнату.

Парень оказался общительным, совершенно не испытывал ни малейшего смущения в новой компании. Он быстро протянул руку каждому из нас для пожатия и начал беседу так, словно был старым другом.

– Паша обещал мне фотки по супердружеской цене. Готовы? – спросил Валик с улыбкой.

– Почти готовы. Ещё парочка осталась, и можешь забирать, – спокойно ответил Макс, доставая напечатанные снимки и выкладывая их на стойку перед нами.

Я невольно бросил взгляд на фотографии и не смог удержаться. Знакомое лицо на одном из снимков приковало моё внимание. Сердце грохнуло так, что заглушило разговоры. Я вырвал снимок из рук.

– Эй, аккуратнее! Что с тобой? – удивлённо посмотрел на меня тот.

Но я уже не слышал его. Мой взгляд жадно впивался в каждую черту лица девушки на фотографии. Она смеялась, в окружении Валика и ещё нескольких ребят на заднем плане. Это была она. Та самая, которую я искал.

– Кто это? – требовал ответа, крепко ухватившись за фотографии, словно кто-то пытался отобрать их у меня.

– Где? – растерялся Валик, а Макс и Серж, заинтригованные моим тоном, начали заглядывать через плечо, чтобы понять, что именно я увидел.

– Она. Как её зовут? – указал пальцем на девушку, которая пленила меня с первой встречи.

– Это Юля. Мы вместе учимся в одной группе. А что? – Валик перевёл озадаченный взгляд с фотографии на меня. – Хорошая девочка, – добавил он, и в его голосе прозвучала какая-то защитная нотка.

Мысль, что у них могло быть что-то, полоснула по нервам. Но я быстро собрался, позволив любопытству взять верх, и стал расспрашивать нового знакомого.

Валик замялся, но отвечал на вопросы, хотя и осторожно. Серж продолжал удивлённо разглядывать меня, а Макс уже делал мне копии тех фотографий, где была Юля.

Из коротких ответов Валика, которые время от времени дополнял Паша, я понял, что они часто проводили время вместе, но ни один из них на неё не претендовал. Это успокоило.

Сунув снимки в карман, я пригласил Валика присоединиться к нам за ужином. Мы часто собирались все вместе, и в тот вечер планировали отправиться в мой ресторан. Валик не отказался, и я решил воспользоваться возможностью, чтобы выведать у него всё, что он знал о Юле.

В ресторане выпытывал каждую мелочь о ней, поражая всех своим любопытством. Только Макс, периодически хохоча, понимал, что происходило. После ужина я предложил Валику продолжить вечер. Мы всей компанией частенько собирались у меня дома, играли на гитарах, смотрели фильмы или спортивные матчи. Случалось, мы засиживались до рассвета, и друзья оставались ночевать.

Валик, едва сбросив кроссовки, сразу принялся по-хозяйски обходить все комнаты, присвистывая от удивления.

– Ни фига себе квартирка. Марк, ты что, бандит? – его фамильярность раздражала, но он был мне нужен, поэтому старался не обращать внимания на его бесцеремонность.

– Нет, просто грамотно веду дела, – отрезал, не давая развить тему.

Мой бизнес был действительно выверенным. Я тогда вернулся в город своего детства чуть больше года назад, с твёрдым намерением начать всё с нуля. Открыл уютный ресторанчик недалеко от центра, вложив в это дело всю душу.

У меня был стартовый капитал от родителей, которые сейчас жили во Франкфурте. Мама долго не могла решиться на переезд в Германию, и до десяти лет я жил на две страны. Но после, увидев другой мир, она не захотела возвращаться. Меня же всегда тянуло на родину. Ещё на последнем курсе университета я понял, что хочу вернуться сюда.

Сержу, моему лучшему другу, было комфортно в Нью-Йорке, где он жил уже долго, но я уговорил его отправиться со мной.

Мы познакомились много лет назад на горнолыжном курорте. Нас объединила страсть к экстремальному отдыху, а потом это переросло в крепкую дружбу.

Вместе прошли через многое: учёба, девчонки, начало бизнеса. Мы помогали друг другу во всём. Серж уже тогда был аналитиком до мозга костей, в то время как я увлекался ресторанным бизнесом. Мы определились вместе вернуться и начать с нуля, полностью независимыми от родителей.

Серж открыл аудиторскую фирму, как и в Штатах. У него был выбор остаться там, но он принял мой вызов, решив проверить, выгорит ли развернуться здесь. Он словно разгадывал сложное уравнение: получится или нет. Мы оба собрались испытать себя в новых условиях. Наши усилия оправдались: у Сержа фирма процветала, а я готовился к открытию второго ресторана.

Макса мы встретили на горной трассе три года назад. Спор, что круче – лыжи или сноуборд, едва не привёл к драке. Но когда я узнал, что новый знакомый оказался моим земляком, Макс быстро влился в нашу компанию и стал её неотъемлемой частью.

Мы уговорили Макса открыть своё дело, пусть и небольшое. Он молодчина, прислушался к нам и, ещё учась на последнем курсе, запустил мини-фирму по печати фотографий, визиток и буклетов. Заказов было немного, но мы с Сержем постоянно поддерживали его, оформляя всё исключительно в его небольшой типографии. Иногда я заказывал у него новое меню, даже если старое ещё работало. Просто чтобы поддержать и не задеть его гордость.

Паша, друг Макса, тихо и незаметно влился в наш коллектив. Он был самым замкнутым из нас, никогда не надоедал и держался в тени, Но если Макс его привёл, значит, парень – нормальный. Этого было достаточно.

В тот вечер к нашему немногочисленному кругу присоединился и Валик. Избавляться от него я не собирался – он был ключом к Юле, и его присутствие стало для меня необходимостью.

– Нет, я думал, ты шутишь, Марк. А ты серьёзно – увидел её и всё, завис на ней? – подколол меня Серж, пока мы искали, что посмотреть по телеку.

– Я же говорил тебе, что тоже её видел, – протянул Макс. – Она реальна. Заметил, как она танцевала, но Марк рванул к ней первым, так что я решил не проявлять никаких знаков внимания. Попробуй с ним посоперничать.

Я усмехнулся, но в голосе не было ни грамма шутки:

– Даже не вздумайте. Предупреждаю один раз.

– Марк, ты меня пугаешь, – прищурился Серж.

– Амиго, каждого из нас ждёт своя Юля, – пошутил Макс.

– Нет уж, меня точно ждёт грамотно просчитанный союз, – рассмеялся Серж.

– Разве что тебя. Хотя думаю, что и ты попадёшься на крючок, и никакие твои вычисления не помогут, – засмеялся Макс.

– Я, вообще-то, не видел, чтобы она с кем-то встречалась. Правда, всегда после обеда убегает куда-то в город, говорит, что в библиотеку. А приходит в общагу поздно. Иногда, наверное, ночует у родственников, – добавил Паша, делясь подробностями.

В тот вечер в моей голове начал складываться план. Он вырисовывался сам собой, хотя я ещё не до конца понимал, что именно нужно сделать.

Мне нужен был не просто шанс – идеальный сценарий. Где всё по моим правилам. И для этого мне понадобились Валик и Паша. Их задача была следить за Юлей неотрывно и ни словом не обмолвиться о нашем знакомстве.

Паша сопротивлялся, Валик молчал, но всё изменилось, когда я объяснил, что девушка мне очень понравилась, и я хотел бы познакомиться с ней ближе. Убедив их, что не причиню Юле никакого вреда, я нанял их без контракта в качестве своих помощников.

С того момента всё закрутилось. Они докладывали мне о каждом её шаге в течение недели, пока я договаривался устроиться в университет, в ту же группу.

Там оказалось всё просто. Деньги – это язык. Если тебя не понимают – значит, говоришь слишком тихо. Я кричал. Поэтому, договорившись с ректором, я был зачислен на первый курс.

Знал, что выглядел нелепо среди студентов, ведь был намного старше. Но у меня была легенда: как будто я учился для второго образования, имея свободное посещение лекций.

Макс хохотал при каждой встрече, а Серж смотрел с недоумением и неодобрением. Он называл моё помешательство «сбоем в программе» и принял мой план как очередную странность. Но для меня это было больше, чем просто каприз.

Когда я впервые зашёл в аудиторию, увидел её, сидящую за первым столом и внимательно слушающую лекцию, меня ослепило. Я занял место на галёрке, стараясь не привлекать внимания, но взгляд сразу зацепился за неё и уже не выпускал из поля зрения.

Когда лекция закончилась и все начали собираться, я не смог подойти к ней, не смог заговорить. Меня охватил ступор. Словно все слова вылетели из головы. Это было странно, ведь до неё я никогда не испытывал проблем с тем, чтобы завести знакомство. Да я даже делал предложение и собирался жениться. А тут встал в проходе, как идиот и не мог просто сказать «привет». С Юлей всё было иначе.

Затея пригласить девушку к себе домой пришла в голову в тот момент, когда староста группы, Света, начала активно проявлять ко мне внимание. Каждый день её болтовня заполняла перерывы между лекциями, и я, погружаясь в студенческую жизнь заново, терпеливо слушал её рассказы. Света говорила быстро и громко, словно боялась, что иначе её не заметят. Каждый её взгляд был как претензия на территорию.

Света, очевидно, считала, что я отвечал ей взаимностью, поэтому всё чаще садилась рядом и делилась сплетнями и мелочами из жизни группы. Так я узнал, что она недолюбливала Юлю. Почему – понять не смог, свёл это к банальному женскому соперничеству. Именно Света дала мне идею устроить вечеринку, намекая в одном из её монологов, что не прочь прийти ко мне в гости.

Я ухватился за возможность, хотя план сработал не сразу. Юля получила приглашение только с третьей попытки. Но когда Валик сообщил, что записка дошла до неё и она собиралась прийти, я был на седьмом небе от счастья. Однако ликование длилось недолго.

Я нервничал, продумывая каждую деталь. Всё должно было быть идеально: она придёт, освоится, и в нужный момент я увлеку её в танце. Друзья бы мягко вывели всех остальных, оставив нас одних в квартире. Это должно было быть романтично и незабываемо.

Валик говорил, что Юля никогда не танцевала медленные композиции с кем-либо. Я надеялся, что смогу сломать эту привычку и выделиться на фоне её окружения. Хотел, чтобы танец стал началом чего-то особенного между нами.

Но когда она оказалась в моих объятиях, выдержка дала трещину. Я держал её слишком крепко. Не потому, что хотел напугать. Просто боялся, что если отпущу – она исчезнет навсегда. Это было неосторожно, почти хищно, как будто я был голоден целый год и только сейчас получил то, что так давно желал. Мой напор напугал её. Она отступила, и прежде чем я понял, что произошло, она исчезла.

Тот танец, её прикосновения и запах её волос, остался в моей памяти. Даже сейчас я часто возвращался к тому моменту, снова и снова проживая его в мыслях, как если бы мог что-то изменить.

Как же давно это было… Я разучился считать дни, недели, месяцы, даже годы.

Оля послушно кружила со мной в танце, но она не была той, с кем я хотел бы закружиться под музыку. Мысли, как всегда, были о Юле.

В очередной раз я перевёл взгляд на неё и поймал её в ответ. Мне повезло, что музыка стихла – я всё равно уже сбился. Сердце застучало громче любого ритма.

Юля не отводила глаз, смотрела с лёгкой грустью. Я жадно ловил этот взгляд. Хотел вжиться в него, распознать, за что зацепилась её память. За меня? За нас?

– У тебя вообще есть недостатки? – проворковала Оля, склонив голову набок.

– Я маньяк. Я не умею отпускать, – ответил, не прерывая зрительный контакт с Юлей.

– О, это как же мне повезло, иметь личного маньяка! Все умрут от зависти, – рассмеялась Оля, принимая мои слова за шутку.

– Не думаю, что тебе повезло, – бросил равнодушно, не сводя глаз со своей девочки. Она следила за мной, а я боялся сделать лишний вдох.

Оля чмокнула меня в щеку, и Юля тут же отвела взгляд. Внутри закипало раздражение.

– Ты не прав. Все девушки мечтают о своём маньяке, – флиртовала Оля, совершенно не понимая моего равнодушия к ней. Глупо было бы объяснять, что я точно не её маньяк.

– Уступишь мне своего парня на один танец? – раздался голос Лины.

Она подошла к нам, как всегда, идеальная и уверенная в себе. Я так и не понял, что связывало этих двух совершенно разных девушек. Лина – высокая, статная, решительная, с ярким макияжем, а Юля – милая, нежная, её макушка еле-еле могла сравняться с моими плечами, и на фоне Лины, особенно на шпильках, моя девочка казалась совсем крошечной.

– Только один, – недовольно ответила Оля, отходя от меня.

– И как Макс тебя отпустил? – спросил с усмешкой, обнимая за талию Лину.

– Я же не на поводке у мужа, – хмыкнула она. – Делаю всегда, что хочу.

Мы закружились в танце. Лина двигалась точно и свободно. Я вёл – она подстраивалась. Идеальный партнёр по танцу. Не удивительно, она же профессиональный хореограф.

– Я давно хотела с тобой поговорить, Марк, – тихо сказала Лина, чтобы её слова были слышны только мне, а не танцующим рядом парам.

– Интересно, о чём, – ответил, стараясь казаться безразличным.

– О Мелкой.

– Не называй её так, пожалуйста, – сказал спокойно, но в голосе звенела сталь. Терпеть не мог это прозвище. Лина упорно звала Юлю так ещё со школы и, похоже, менять привычки не собиралась.

– О твоей любимой, так лучше? – съязвила она. Я промолчал, давая ей возможность продолжить, и она не заставила себя ждать. – Я уверена, что одна замечаю, что ты задумал.

– И что же, по-твоему я задумал?

– Сам прекрасно знаешь, не надо передо мной играть. Ты любишь её до сих пор, и это не пройдёт. Такие, как ты, если уж любят, то на всю жизнь. И ты не остановишься.

Мы сделали несколько сложных выпадов, и Лина на время прервалась, чтобы сосредоточиться на движениях. Но как только музыка позволила, она снова заговорила:

– Она мне очень дорога. Ближе человека у меня нет. Поэтому я тебя прошу – будь предельно аккуратен в том, что задумал. Остановить тебя я не смогу, помочь – не имею права. Но прошу об одном: не сломай её сердце.

– С чего ты решила, что мне есть до этого дело? – процедил сквозь зубы, зная, что она права. Единственная из всех, она поняла, что мои чувства к Юле не угасли.

– Марк, просто дай им время. Это единственное, о чём я прошу. Время всё расставит на свои места. Если вам суждено быть вместе…

Мои пальцы сжались на её руке чуть сильнее, чем нужно. Я остановился, наклонил её в танце, глядя прямо в её глаза.

– Суждено – прервал её. – Я услышал тебя, Лина, – выдохнул, стараясь сдержать нарастающую бурю внутри. Музыка замолкла, и я медленно отпустил её руку. – Спасибо за танец и за твои мысли.

– Марк, я лично тебя убью своей самой острой шпилькой, если она заплачет из-за тебя, – прошептала Лина мне в спину, когда я уходил.

– Знаю.

Её слова оставили меня в размышлениях. Значит, она не только поняла мои намерения, но и, возможно, не была против моих попыток вернуть Юлю. Это было неожиданно.

Лина всегда оберегала её. Если бы у моей девочки ко мне ничего не осталось, её верная подруга уже давно бы поставила стену между нами и запретила мне даже приближаться. Но вместо этого Лина заговорила о времени и шансах.

Чёрт, я не мог сдержать улыбку. Первый раз за столько лет у меня появилась надежда.