скачать книгу бесплатно
– Я повешусь! – пообещала Светка, разглядывая соседский огород, который был прополот и полит, причём, полит он был с утра, а прополот только что.
– Вы не будете возражать, если мы покопаем у вас в огороде? – спросила я тётю Валю.
Тётя Валя поморщилась.
– Походите, посмотрите, может, так увидите. – посоветовал нам дядя Коля.
Мы со Светкой прошли пол огорода, когда увидели свежевырытую землю. Светка помчалась за лопатами, а я осталась охранять это место, вдруг на него кто-нибудь посягнёт или Филимон примчится перепрятывать добычу. Взявшись дружно за работу, мы за полчаса вырыли яму мне по колено, но никаких признаков наших вещей не обнаружили.
– Слушай, – глубокомысленно заявила Светка, – я, конечно, понимаю, что Филька норная собака, но зачем ему нужна такая нора?
– Чтоб добро награбленное прятать, он же не дурак, на поверхности его оставлять, видишь, вон, ямка ещё глубже уходит, копай, давай.
Прокопав ещё немного, и не найдя ничего, мы устало присели на землю. К нам подошёл дядя Коля со стаканами компота.
– Держите. – протянул он их нам.
Мы с благодарностью посмотрели на него и приникли к компоту.
– Однако, крот! – уверенно сказал дядя Коля, заглядывая в яму.
Светка поперхнулась и плеснула на себя компотом. Дядя Коля поднял лопату и, усмехаясь, стал засыпать вырытую нами яму.
Побродив ещё немного по огороду и не найдя никаких следов, мы вновь обратились к тёте Вале с просьбой – вскопать её огород. Она согласилась, но никак не раньше чем через две недели.
– Но к этому времени наши деньги и паспорта могут сгнить. – стала увещевать её я.
Тётя Валя пожала плечами, похоже, расставаться со своей картошкой и помидорами раньше времени ей не очень хотелось.
– А как Филимон попал к вам во двор?! – пошла в наступление Светка.
Соседка пожала плечами и засмущалась.
– Ясно, где-то здесь есть в заборе дыра! – заметила Светка. – Пошли-ка поищем.
Мы прошли вдоль всего забора и в том месте, где недавно стояла будка с соседской безвременно ушедшей, а точнее, сбежавшей собакой Шариком, мы увидели подкоп. Светка легла на землю, засунула руку в дыру и крепко ухватилась за что-то на нашей стороне. Судя по крику, этим чем-то оказалась нога моей тётушки, которая не ожидала такого вероломства.
– Это ты? – спросила я её через забор.
– А это ты? – спросила она меня.
– Нет, это тебя Светка держит, я рядом стою. – пояснила я.
– Тогда скажи ей, пусть отпустит мою ногу!
– А что ты там делаешь? – поинтересовалась я.
– Собираю вам смородину на кисель. – ответила тётушка. – А вы?
– А мы дырку нашли! – радостно ответила ей Светка, поднимаясь с земли.
– Я уже поняла, а что ещё?
– Больше ничего. – огорчённо ответила я.
– Тогда возвращайтесь, скоро будем ужинать.
– Вот видите! – обвиняюще накинулась Светка на тётю Валю. – У вас там дыра, а вы её даже не закопали!
Тётя Валя смутилась и протянула нам сто рублей.
– Спасибо, конечно, – уклонилась Светка от денег, – но в кошельке было десять тысяч.
Тётя Валя охнула и помчалась за лопатой. Вернулась она через пару минут уже с дядей Колей.
– Ну что, девчонки, откуда начнём копать? – бодро спросил он.
– Мы пока у себя, вполне возможно, что эта собака порылась на двух огородах. – ответила я.
– Хорошо, а я пока пройдусь вдоль помидоров – предложил дядя Коля.
Мы тепло распрощались с соседями и пошли на свой огород.
– Киселёк с пирожками! – оторвал нас от ковыряния в земле (назвать нашу работу – копанием, язык не поворачивается) голос тётушки, когда мы прошли только пол рядка.
Мы взяли у тётушки полдник и присели на землю.
– Тётя Надя, – обратилась Светка к тётушке, – если вы будете через каждый час кормить нас как на убой, то мы скоро в калитку не пройдём, а..
– Тетунь, – оборвала я Светку на половине фразы, – если ты будешь через каждый час бегать к нам с едой, то мы и через неделю огород не прокапаем.
Тётушка вздохнула, очевидно, ей хотелось, чтобы мы до её экспериментальной картошки дошли не раньше хотя бы сентября.
Перекусив, мы взялись снова за работу, но тут появился дядя Коля.
– Девчонки, вот что я откопал. – радостно протянул он нам записную книжку.
Мы переглянулись, у меня такой не было, значит, она из барсетки, а посему, нужно нам десантироваться на соседний огород. Дядя Коля, услышав это, тяжко вздохнул и мысленно простился со своим урожаем, а тётушка, услышавшая эту новость, чуть не оттанцевала канкан прямо на грядках.
До вечера мы провозились на соседском огороде и отыскали мою косметичку, кошелёк, кошелёк водителя и последней находкой, которую откопала уже тётя Валя, оказались какие-то ключи, как выяснилось впоследствии – от их сарая. Вину Филимона мы в этом случае отрицали, но нам никто не поверил, потому что ключи были связаны кожаным ремешком.
Мы устало присели на скамейку и решали, что лучше сделать – работать с фонарём или подождать до утра. Из дома вышла тётя Валя и твёрдо сказала, что лучше всего отпраздновать наш приезд, хоть он и повлёк за собой такие неприятности. Мы согласились, и она стала накрывать на стол. Вообще, по своей натуре тётя Валя была человеком хорошим и добрым, но не упускала случая поязвить, особенно в мою сторону. Объяснялось такое отношение к моей персоне очень просто – у тёти Вали была дочь моих лет Алюська – тихий домашний ребёнок. Но, стоило приехать мне и взяться за неё, как всё домашнее воспитание летело в тартарары, а я частенько за соседскую калитку. Сейчас же её дочь училась в другом городе и сейчас отсутствовала дома, поэтому при виде меня тётя Валя в обморок не упала.
Вскоре стол был накрыт, тётушка пришла на наш зов, и мы стали отмечать наше возвращение в родные пенаты. Вскоре дядя Коля затянул свою любимую песню, и мы все переключились с разговоров на него и стали умолять его не будить соседей. Но, видно это заразительно, потому что вскоре мы дружно подпевали ему, а из соседнего двора зазвучала такая же песня, правда, сосед за нами не успевал и у нас получился эффект эха.
Ближе к трём часа ночи мы стали засыпать, и пришлось нам разойтись по домам.
– Утром увидимся! – напомнил нам дядя Коля. – Жалко, что вы приехали в конце июля, а не августа, я бы с вами всю картошку за два дня выкопал.
Мы вернулись в дом к тётушке и тут выяснилась одна особенность – ночью все несознательные граждане начинали поливать свои огороды, в результате чего вода до тётушкиного крана не доходила. Пришлось нам ополоснуться водой из колодца.
– Вот тебе Светка и закаливание! – подбодряла я её, так как подогревать воду никто из нас не хотел, а тётушка уже ушла спать. – Месяц поживёшь, десять лет болеть не будешь!
– Ну уж нет, я лучше спать буду ложиться до двенадцати!
– Не получится, завтра собирается вся моя родня, на моё чествование, раньше четырёх не ляжем. Тебя, кстати, завтра, вернее, сегодня, в восемь утра будить, побежишь?
– А как же! – уверенно заявила Светка.
Утром в восемь утра тётушка зашелестела по комнате, пытаясь как ни будь стащить с кровати брыкающуюся Светку. Посмотрев на мучения тётушки, я не выдержала и решила рискнуть.
– Пожар! – заорала я на ухо Светке.
Светка же, как ни странно, не побежала, а вскочила и застыла на кровати столбом. Через некоторое время столб начал оседать и мы с тётушкой, подхватив её под руки, заметили, что Светка крепко спит.
– Ну её. – пробурчала я и собралась засыпать.
– Нет, она просила разбудить! – возразила тётушка.
– Ну хорошо, давай вытащим её во двор и обольём водой.
Сказано – сделано, мы выволокли Светку во двор, посадили на скамейку и я облила её холодной водой из кружки (тётушка самоустранилась, так как у неё на ''беззащитную, хрупкую'' – со слов тётушки, Светку рука не поднялась). Светка вскрикнула, и мы удовлетворённые этим результатом пошли досыпать.
Когда я в двенадцать часов смогла – таки подняться с постели, я по дороге в ванную выглянула во двор и чуть не упала – на лавочке лежала спящая Светка, а рядом с нею и на ней расположился весь питомник тётушки, включая приблудную кошку. Плюнув на неё, я пошла будить тётушку. Вскоре мы уже завтракали и периодически поглядывали за окно – картина не менялась.
– Девчонки! – раздался из-за забора дяди Колин голос. – Вы что так долго возитесь, сейчас самое пекло будет!
– Пора будить. – кивнула я тётушке на Светку.
– Да пусть ещё поспит маленько. – снова пожалела Светку тётушка.
– Ещё чего! – возмутилась я. – Я что одна копать буду? Пусть встаёт!
– Ой, Настасья, что я нашёл! – раздался изумлённый крик соседа.
– Я сейчас! – крикнула я ему и бросилась одеваться.
Через пять минут я была уже в соседском дворе. Дядя Коля гордо стоял посередине двора, а тётя Валя домывала что-то в чашке.
– Вот. – протянула она мне, обтерев полотенцем, находку.
Телефон, наверное. – подсказал дядя Коля. – Я такой по телевизору видел.
Я взяла телефон и стала его осматривать.
– Я его по звуку нашёл, – продолжил дядя Коля, – иду, значит, по огороду, вдруг слышу – пикает из-под земли. Хорошо, не вчера ночью запиликал. Я, значит, лопату в сторону, раскопал руками землю, а там он.
– А вы его не включали, не знаете, кто звонил?
– Так я бы включил, только не умею, отродясь таких в руках не держал.
– Спасибо, а больше ничего не попадалось?
– Нет пока, а может вам по телефону хозяина машины найти? – предложила тётя Валя.
– Может, только что мы ему про документы скажем?
– М-да. – задумалась она, а дядя Коля пошёл в сторону огорода.
– А вот и я! – минут через десять заявилась Светка.
– Вижу! – оборвала я её радость. – Мы тут с самого утра копаем, а она дрыхнет себе! Наглость какая!
Тётя Валя удивлённо посмотрела на меня, но вмешиваться не стала. Я показала телефон Светке и та ужасно обрадовалась:
– Мне домой позвонить надо!
– Димочке? – усмехнулась я.
– Ага. – смутилась Светка.
– Хочешь проверить, с кем он там гуляет?
– Нет, хочу сказать, что мы уже приехали, он ещё со вчерашнего дня звонка ждёт.
– А что же ты вчера не позвонила ему?
– А как? – удивилась Светка моей бестолковости. – Ты же сама говорила, что сотовые в такой деревне не ловят, а как бы я ехала в центр на переговорный? В тётушкином халате или в этих трико?
Да, возразить Светке мне было нечего, одежда, что была на нас в ночь приезда, пока мы в ней пробирались через лес и неслись по кустам, потеряла вид порядочной и тётушка уже второй день пыталась привести её в нормальное состояние, что ей пока так и не удалось.
– Анастасия! – раздался вдруг из-за забора грозный голос тётушки.
– Что случилось? – спросила я её дрожащим голосом, поднимаясь на носочки, чтобы поднять глаза выше забора. – Так меня тётушка, обожавшая и вынянчавшая меня, могла называть только в исключительных случаях. В исключительно гадких случаях.
– Твой Филимон, пёсий сын, загрыз насмерть мои босоножки!
– Я тебе новые куплю! – пообещала я и выдохнула, хотя я за собой никакой вины не чувствовала, но детство у меня было очень бурное и я реагировала на тётушкину интонацию голоса автоматически .
– А сейчас я в чём пойду в магазин, в галошах?
– Обуй мои. – предложила я.
Судя по молчанию тётушки, она пошла примерять мои босоножки.
– В самый раз! – радостно проинформировала она меня через три минуты. – Я поехала в центр, вам купить что-нибудь из одежды?
– Нет, спасибо! – отозвались мы со Светкой одновременно.
