скачать книгу бесплатно
– Не говори глупостей. Наш бультерьер добрый и славный. – Кира взяла щенка на руки, и он тут же облизал ей щеки и попытался легонько цапнуть за нос. – Ты ведь хороший пес? И умный.
Она отпустила Фредди, а он, сделав победную джигу на одеяле, побежал к спинке кровати и, присев там, затих наконец-то.
– Надеюсь, ты не позволишь ему с нами спать? – спросил Олег, обняв Киру.
– Да пусть спит, – махнула она рукой, – он же совсем маленький. Ему будет одиноко и холодно.
Кире в жизни не доводилось видеть столь быстрой смены выражений на лице мужа – от благодушия и веселья к мрачному негодованию.
– Нет, этого ни в коем случае нельзя позволять, – сказал он строго. – Собака не ребенок. Пусть спит на своей подстилке. Пусть привыкает… Кстати, когда это ты успела ее купить? Или она прилагалась к щенку?
Кира удивленно моргнула: какой своевременный вопрос.
– Э-э… Подстилка? – зачем-то переспросила она. – Ну да. Представляешь, подарили полный набор. И щенка, и еду для него, и матрас!..
– Какие у тебя сотрудники. Надо же. И внимательные, и щедрые… – с изрядной долей иронии произнес Олег.
– Да, они такие, – потупив глаза, ответила Кира. Как же она ненавидела врать.
Внезапно она залилась смехом.
– Фредди! Господи, малыш, что ты наделал! Сейчас папочка тебе такую взбучку задаст! – Она схватила щенка, который, присев у них в ногах, сделал лужу, пока они дискутировали на предмет его воспитания. Одеяло было насквозь мокрым, и теперь нужно было перестилать постель.
– Ну вот, видишь, какое многообещающее начало. – Олег тоже не смог удержаться от смеха. – Ты все еще хочешь, чтобы твой бульчик, как ты его называешь, спал с нами в одной постели?
Когда наконец малыш Фредди уснул на своем матрасике, умильно вытянув лапы и прижавшись спиной к теплой батарее, а их супружеская постель была застелена свежим бельем и пришло время выключать свет, на Киру внезапно опять навалилась грусть.
– Лапочка, ты идешь? – позвал Киру Олег. Он уже лежал на кровати и дожидался ее.
Кира поднялась, сбросила халат и скользнула под одеяло.
– Наконец-то, – сказал Олег шепотом и придвинулся ближе.
Кира потушила свет ночника, в темноте глаза мужа странно блеснули.
– Я уж начал ревновать. – Он обнял ее за талию и поцеловал. – Согласись, я же лучше собаки? Я твой муж… И я – главнее, – сказал он шутливым тоном, но в голосе послышалась очень знакомая хрипотца.
Кира тихо засмеялась. Сердце ее сжалось от предвкушения и боли. Она знала, что совершенно не в силах сопротивляться, когда Олег такой… такой горячий, словно у него печка внутри. Он прижался губами к ее губам, потом стал целовать плечи, ключицы, грудь. Кира снова тихонько засмеялась, хотя почему-то чувствовала, что вот-вот заплачет.
Ну почему так? Почему все в один день?
Давно, как же давно у них не было такого секса с мужем! Она даже начала думать, что они окончательно наскучили друг другу.
И вот сегодня!
Может, сегодня какой-то особенный день? Может, она сегодня излучала какую-то особую сексуальную энергию?..
Олег был с ней нежен. Очень нежен. Каждое его прикосновение отзывалось в ее сердце волной любви – благодарностью, нежностью, счастьем!.. Он любил ее так, словно она была его единственной женщиной на свете. Словно он никого не любил, кроме нее. И она каким-то образом смогла забыть о своей сегодняшней измене – о краснеющем мальчике, таком трогательном и пылком… и таком дерзком… Да, она все забыла! И с благодарностью и любовью сжимала руками голову мужа и целовала, как в последний раз. Словно это была их последняя ночь в жизни.
Сердце ее сжималось от грусти, и ей было жаль и себя, и Олега.
Вот, значит, как все это происходит. Так буднично, так прозаично. Они изменяют друг другу… Они лгут, и чувство вины их не заботит.
Но в то же время ее переполняло и торжество: она отомстила мужу за обиды последних двух месяцев, за все свои горькие мысли, за свое уязвленное самолюбие. Теперь она с ним на равных. Они квиты. И да, это совсем не мешало ей его любить.
Когда Олег уснул, как всегда повернувшись к окну, Кира осторожно нащупала кнопку ночника и зажгла свет. В комнате монотонно тикали настенные часы, на улице за окном слышались чьи-то голоса, шуршали шинами спешащие по проспекту машины… Кира спустила ноги на пол, нащупала тапки и поднялась с постели. Дотянувшись до кресла, она машинально взяла халат и, надев его, затянула потуже пояс. Лицо ее было мокрым от слез, губы ныли от поцелуев. Вытерев глаза, Кира вышла из спальни.
Дойдя до двери ванной, она нажала кнопку выключателя и повернулась: стуча когтями по паркету, навстречу к ней из спальни вперевалочку ковылял Фредди. Мордашка его была сонная, глазки подслеповато щурились.
– Ты почему не спишь? – спросила Кира.
Она подошла к щенку и взяла его на руки. Фредди жалостливо заскулил и лизнул ее подбородок.
– Пойдем спать. Я даже позволю тебе немного полежать рядом со мной. Обещаю, Олег ничего не узнает.
Уснула она не сразу. Фредди, пригревшийся у ее живота, сопел во сне, точно ребенок, и Кира, слушая его дыхание, то погружалась в забытье, и ей начинали мерещиться картины из прошлого, из тех времен, когда она еще жила с родителями в Луге и ходила в музыкальную школу, то снова всплывала на поверхность реальности и обнаруживала себя в своей спальне, в московской квартире… Она не могла понять, во сне ли смотрит на окно, на фоне которого едва различим чей-то неясный, внушающий тревогу силуэт, или это просто тень от шкафа, и она видит ее наяву… Неопределенность немного пугала ее, и она пыталась уяснить для себя – спит она или все-таки бодрствует. Но понять это было сложно – она непрерывно куда-то проваливалась и оступалась… Наконец ей удалось завладеть ситуацией, и она разлепила непослушные веки. Откинув одеяло, она посмотрела на Фредди: щенок перебирал во сне лапами, точно убегал от кого-то… и это выглядело очень забавно. Кира на мгновение закрыла глаза и снова начала проваливаться в сон… щенок бежал от нее все быстрее, ей его было не догнать… И когда она совсем было упустила его из виду, кто-то худой и недружелюбный поймал Фредди и, наклонившись над ней, стал выговаривать строгим шепотом:
– Нельзя здесь спать, у тебя есть свое место. Не смей.
Кире стало смешно от этих слов, и она открыла глаза.
– Спи, спи, – прошептал Олег, укрывая ее плечи одеялом, – я сам его покормлю.
Разбудил Киру громкий собачий лай. Он вплелся в ее сновидения, и она не сразу сообразила, что это не сон. Лай продолжался, и Кира, приподняв лицо от подушки, увидела на полу Фредди: щенок царапал кровать и пытался взобраться к ней на одеяло. В комнате было темно, шторы на окнах до сих пор оставались сдвинутыми. Кира взяла с тумбочки телефон и посмотрела время: одиннадцать часов. Ничего себе она поспала! А бедный пес, наверное, хочет есть.
Она быстро спустила ноги с кровати, но вместо тапка почувствовала под пяткой что-то влажное и теплое. Фу… Во что это она?.. Кира посмотрела на ногу, потом бросила взгляд на бультерьера: неплохое начало дня, если оно ознаменовано вступлением в собачью лужицу.
– Не ожидала я от тебя такого подарочка, дружок… – проворчала Кира, обращаясь к Фредди, который безбоязненно смотрел на нее снизу вверх и счастливо улыбался. Он был рад-радешенек, что хозяйка наконец-то проснулась.
Схватив щенка на руки, Кира, осторожно ступая одной ногой на пальцы, поковыляла из спальни. Но пока она дошла до ванной, по пути ей посчастливилось набрести еще и на лужу.
– Знаешь, малыш, а с тобой становится все веселее и веселее, – заметила она. – Где Олег? Почему он оставил тебя без присмотра?
Как оказалось, Олег был на кухне. Он уже позавтракал и теперь пил чай, сидя перед компьютером.
– Доброе утро, милый, – поприветствовала его Кира. – Ты уже за работой?
– Смотрю кое-что на тему нашего Фредди. А ты знала, что твои сотрудники оставили в ящике, под подстилкой, документы на него?
Кира от удивления открыла рот.
– Документы?.. Нет, мне никто не сказал, – промямлила она.
– Вот, посмотри. – Олег пододвинул ей бумагу, лежащую на столе.
– Странно… Почему я ее не заметила вчера? – Кира с недоумением воззрилась на листок с надписью «Метрика щенка». – Тут и печати, и подписи… И даже вписано имя владельца – мое имя, – прокомментировала она.
Олег забрал у нее из рук листок.
– Если ты не против, я буду хранить его у себя. Я все проверил. Заводчики надежные. Необходимые первые прививки проставлены. Остальное мы сами с тобой сделаем.
– Хорошо, – согласилась Кира, пожав плечами. Она все еще не понимала, как могло произойти, что она не заметила вчера ничего под подстилкой. И никто ей про эту метрику ничего не сказал! Никто, кроме мужа.
Хорошо, что Олег у нее практичный человек. К тому же юрист. И разумеется, будет лучше, если он возьмет на себя ответственность за документы Фредди, подумала она.
Нужно было отдать должное и дарителю щенка – он оказался человеком разумным, раз положил в ящик метрику. Заглянув в нее, Кира выяснила, что ее песику чуть больше месяца и он не просто бультерьер – а мини-бультерьер.
Разумеется, она при первом же удобном моменте позвонила по телефонам, указанным в метрике. (Заводчики Фредди жили в Чехове. Кира разговаривала с их помощником, но ничего вразумительного от него о покупателе бультерьера так и не выяснила. «У нас щенков много, смотрите всю информацию в прилагаемых к щенку документах», – ответили ей.)
Глава 7
Фредди однозначно изменил к лучшему атмосферу в их семье. Да и вообще атмосферу Кириной жизни. Впрочем, и Олег привязался к нему с первого же дня и уже не задавал вопросов о сотрудниках, которые ни с того ни с сего надумали вдруг подарить Кире собаку. Более того, Олег со всей ответственностью взял на себя все заботы по воспитанию Фредди и общению с ветеринаром – муж сам возил питомца в клинику, сам выгуливал. Словно Фредди подарили ему, а не Кире! В первые же дни он купил еще много разных необходимых вещей для щенка: клетку, в которой ветеринар посоветовал содержать Фредди в первые недели, чтобы тот не разнес квартиру, игрушки, корм, витамины. Кира была несказанно рада, что муж ей оказывает такую помощь – в самом деле, она бы одна не справилась со всеми этими заботами. Теперь Олег каждую свободную минуты стремится домой. И Кира видела, как он не на шутку досадовал, если ему приходилось задерживаться на работе или срываться из дома в выходной. Но он все равно и срывался, и задерживался… однако Кира ощутила перемену. Может, Роза Ветров никуда и не испарилась – Кира не раз замечала, как Олег разговаривал с ней по телефону, но сейчас эти звонки волновали ее куда меньше.
Не отдавая себе в этом отчета, Кира с первых же дней принялась баловать Фредди, умиляясь его проделкам: перевернул в ванной корзину с грязным бельем и растаскал по всей квартире ее лифчики и трусы? На то он и кобелек, чтобы интересоваться женским бельем. Сгрыз кожаные перчатки Олега, которые тот по неосторожности забыл на кресле в прихожей? А нечего было этими перчатками лупить невинного малыша по мордасам. Оставил инсталляцию в спальне на ковре – резиновый желтый утенок с отгрызенной головой, крохотная какашка, а сверху все «присыпано» несколькими пожеванными сотенными купюрами. Великолепно! И ведь сколько высокохудожественного смысла в композиции: жизнь мимолетна, так что цените богатство, которое у вас осталось, а на какашки не обращайте внимания.
И где только этот четвероногий «банкир» раздобывал наличку?!
Да, Кира стала спокойнее и веселее. И причиной тому был бультерьерка. Однако и ее приключение с юным сотрудником в немалой степени повлияло на погоду в доме. Кира будто выпила живительный эликсир – почувствовала себя помолодевшей лет на десять. И зеркало с ней в этом соглашалось: морщинки разгладились, глаза сияли, улыбка не сходила с ее лица, а на щеках появился румянец. Ей и самой теперь казалось, что выглядит она значительно привлекательнее. Олег, когда бывал дома, просто не отходил от нее, так и вился вокруг, точно шмель над ромашкой. У них словно бы снова наступил медовый месяц.
– С тобой в последние дни творится что-то необыкновенное. Ты вся сияешь изнутри, – говорил муж.
– Все ты! – смеясь, отвечала Кира. – Это ты на меня так действуешь. Но и Фредди, конечно. Вы мои славные мальчики и я вас обожаю!
На работе тоже все говорили на каждом шагу:
– Кира Владимировна, что вы сделали с глазами? И с лицом? Поделитесь секретом. Кто ваш косметолог?
– Глупости, – отвечала Кира, – нет у меня никакого косметолога.
Однако она не могла не отдавать себе отчет в том, что толчком для ее преображения послужил не только Фредди, но и инцидент с юным айтишником.
Когда в субботнее утро после дня рождения она осталась дома одна, у нее было достаточно времени, чтобы все обдумать и проанализировать.
Что все-таки это было?
С одной стороны, она не могла не похвалить себя за проявленную выдержку – юного специалиста не обругала и не напугала начальственным тоном. Но, с другой стороны, было бы глупо не признать, что повела она себя неосмотрительно. Просто безумно! Этот парень работал в их агентстве без году неделя. Она даже имя его не запомнила! Ну довез. Ну помог донести щенка и пакеты до квартиры. Зачем же надо было звать в дом? А вдруг бы он ее убил, ограбил, изнасиловал? Хотя… он ведь как раз ее и изнасиловал. Правда… с ее согласия.
Возможно, ей давно следовало совершить нечто подобное – что-то такое безбашенное. Просто хотя бы для того, чтобы ощутить жизнь. Элементарно, чтобы ее почувствовать. И чтобы вновь поверить в свою привлекательность, в конце концов! А она очень привлекательна. Она совратила зеленого юнца, который младше ее как минимум лет на пятнадцать.
Или это он ее совратил?
Да неважно! Главное, что она вела себя вполне адекватно. Не стала разыгрывать из себя святошу и недотрогу. Со спокойным достоинством проводила мальчика до дверей, со спокойным достоинством после его ухода… врала мужу в глаза. Ну да, у нее немного скребли кошки на душе. Ну подумаешь! Пустяки. И потом Олег ведь первый начал бегать на сторону. А у нее подобное больше не повторится.
«Ай, да выбросить все из головы и забыть!» – думала Кира. Главное, что это недоразумение способствовало ее примирению с мужем. Теперь у них всё снова будет как прежде. И даже лучше. Несмотря на Розу Ветров. А если этот краснеющий казанова-айтишник начнет досаждать – она найдет способ поставить его на место.
Да, все-таки жизнь очень непредсказуема. То полный штиль, то вдруг, как на море, пробежит неуловимая рябь по воде – и весь пейзаж меняется до неузнаваемости. Появляются какие-то планы, какие-то новые мечты. А заодно всплывают неразрешимые вопросы и неразгаданные загадки… Например, загадка Фредди. Кира так и не выяснила, кто его привез и оставил на охране. Служба охраны в показаниях расходилась – все совершенно по-разному описывали курьера, доставившего ящик с синим бантом. Кто-то говорил, что это был молодой человек в шапке-презервативе, кто-то говорил, что мужчина средних лет. Кто-то говорил, что мужчина был в шапке-презервативе и обычных очках с толстыми стеклами, а кто-то говорил, что стекла были затемненными… В записях тоже наблюдалась неразбериха – почерк охранника, принявшего посылку, был как у первоклассника, и половину букв в названии курьерской фирмы можно было читать по-разному. «К» походила на «Н», «Ш» на «М»… В общем, впору было нанимать графолога или звать частного детектива, чтоб первый расшифровал название курьерской фирмы и телефон, а второй взял след и отправился на поиски дарителя.
Таня на полном серьезе поддержала идею о необходимости привлечь «к делу» какого-нибудь толкового сыщика, но Кира на это ее предложение лишь рассмеялась и сказала, что «злоумышленник» сам найдется. Однако секретарша утверждала, что время упущено и без специалиста им уже не вычислить этого типа. «Если будем сидеть сложа руки, ничего не выясним! – восклицала Таня. – Предлагаю составить план действий, а потом приступить к поискам». Кире совершенно не хотелось перевоплощаться в детектива (она не сильна была ни в анализе, ни в дедукции) и тем более его нанимать. Это же смешно! Искать человека, который сделал тебе в день рождения замечательный подарок. В конце концов, может быть, он и сам объявится? Не захочет же он все время оставаться инкогнито?
А вообще, забавно было бы посмотреть на него, думала Кира. Что ни говори, а приятно иметь тайного поклонника. Женщины после тридцати, как правило, уже не избалованы ухажерами – ни тайными, ни явными. А вот к ней до сих пор не заросла тропа… Наверняка бультерьер дарился ей с тем, чтобы она его лучше узнала. (Дарителя, естественно, – не собаку. Хотя и собаку тоже.) Разве нет?
Теперь Кира невольно прислушивалась и присматривалась ко всем не только на работе, но и вне ее – она не хотела упустить момент, когда тайна откроется. А откроется она непременно! У кого-нибудь (но точно не у нее) сдадут нервы. Она решила даже специально возить с собой Фредди на работу. Во-первых, он все равно дома скучал и тосковал. А во-вторых, ей было гораздо спокойнее, когда бультерьерка находился на глазах. Причем спокойнее не только за самого Фредди, но и за домашнее имущество – погромы, которые пес устраивал в квартире, не радовали ни ее, ни мужа. Кире даже пришлось сделать одно нерадостное открытие: ее пес и правда вел себя временами как Фредди Крюгер. Он кромсал своими мелкими зубами все подряд, и при этом чувство вины ему было совершенно незнакомо. Ну что такое туфли от Кристиана Лубутена?! Ничего особенного. Вкус самый посредственный! Стоило ли поднимать такой шум из-за какой-то красной подошвы? Ему, вообще-то, наплевать, сколько стоят такие туфли. А ей, Кире, давно следовало уяснить – не в деньгах счастье. А счастье в нем, во Фредди.
И Кира вынуждена была соглашаться со своим любимцем – это было действительно так.
Зато на работе бультерьер вел себя образцово. В основном лежал у ее ног и дремал, но порой (чаще, когда к ней заходили посетители мужского пола) демонстрировал и крайне неприличное поведение: рычал, бросался на неприятных чужаков с грозным тявканьем. Но это лишь в тех случаях, когда посетители Киры начинали в споре повышать голос. Не на нее – боже упаси! – друг на друга. А Кира торжествовала: защитник подрастает.
Она совершенно неосознанно стала относиться к нему не как к собаке, а как к ребенку. Сюсюкалась с ним, потакала во всем. И совершенно не могла на него сердиться.
А вот муж придерживался строгой системы воспитания и приучал Фредди к командам, был строг и драл за уши, если что. И щенок безоговорочно признавал авторитет Олега – правда, по-своему. Потому что, как бы строго и с каким бы терпением муж его ни воспитывал, Фредди все равно при любом удобном случае с радостью демонстрировал окружающим свою скрытую хулиганскую сущность.
Олег уходил на работу рано утром (обычно он выгуливал Фредди спозаранку) и возвращался с работы таким уставшим, словно отработал смену в забое, а не в адвокатской канторе. Но стоило ему только увидеть Фредди, летящего навстречу с радостным собачьим ликованием, как его усталость испарялась без следа.
Просто удивительно, до какой степени они полюбили друг друга – Олег и бультерьерка. Кира временами даже завидовала их дружбе, но не ревновала. Не хватало еще мужа ревновать к собаке. Мало, что ли, ей женщин? Мало, что ли, ей Розы Ветров?..
Нет, сейчас Кира наотрез отказывалась кого-нибудь к кому-нибудь ревновать. Ни мужа к собаке, ни собаку к мужу. Ревность унижает. Так говорила мама во времена, когда Кира была еще девочкой. Но у мамы вряд ли были поводы к кому-либо ревновать отца. Хотя это именно мама просветила Киру насчет Олега и Розы Ветров. И, как ни грустно было это осознавать, именно мама открыла ей глаза.
– Тебя не настораживает поведение Олега? – спросила она однажды вечером, когда в последний раз была у них в гостях (перед Рождеством мама приезжала к ним на недельку «на каникулы»).
Кира, обескураженная вопросом, только слегка подняла бровь. Она не любила обсуждать с кем-либо мужа. И тем более с мамой.
– Мне кажется, он ведет себя вызывающе. Не понимаю, как ты все это терпишь. Эти вечные его отъезды «по делам», какие-то встречи с «подругой детства».
– С Надей Колесниковой? – уточнила Кира, не отрываясь от книжки. Это был один из тех уютных вечеров, когда она могла с комфортом нежиться на своем обожаемом диване, читая любимого Стивена Кинга.
– Да… С этой его «приятельницей». – Мама сделала пальцами характерный жест, изобразив кавычки. – Что у них за дела? Сейчас праздники, вы могли бы вместе сходить куда-нибудь. В театр, например. Почему он каждый вечер таскается к ней?
– Почему таскается? Может же человек человека поздравить с Новым годом? – Кира подняла голову от книжки и посмотрела на мать с недоумением. Когда же до нее дошел смысл сказанного, она рассмеялась: – Ты думаешь, у Олега с ней роман? Это же смешно.
– Смешно? – мрачно осадила ее мама. – Смотри, как бы не стало грустно.
Кира почувствовала обиду за мужа. Почему мама так говорит? Почему она вечно натравливает ее на кого-то? Вот сейчас на Олега. Что он ей сделал? Опоздал на вокзал на десять минут, когда встречал? И теперь она будет дуться на него за это до скончания дней? Но ведь на дорогах пробки! Это Москва – не Луга!
– В конце концов, она даже не молода, – продолжала возмущаться мама. – Она ведь старше тебя.
– Они с Олегом росли в одном дворе и учились в одном классе, – пояснила Кира, перевернув страницу.
– Да знаю, знаю… Один двор, один детский сад, одна школа. Вранье!
– Почему вранье? – удивилась Кира. Читать она уже не могла и в сердцах захлопнула книгу. – Так и есть. И в этом нет ничего ужасного.
– Я всегда считала Олега исключительно положительным мужчиной, – продолжала мама, словно не слыша ее. – Это правда, и не смотри на меня так. Но в этот приезд… – Она трагически вздохнула. – Он меня очень расстроил… Ты ее видела вообще?
– Кого? – спросила Кира.
– Эту его пассию?
– Какую пассию?! – воскликнула Кира. В самом деле, она уже начала раздражаться.
