Влюбляться запрещено

– Почему вы раньше не рассказали?! – воскликнула я, хватаясь за голову.

– Не ругайся Машенька, что прошлое ворошить? – она виновато развела руками, – не мой же секрет был.

Кто бы знал, что грабли передаются по наследству. Через полчаса приехал сын Галины Васильевны. Заклеил окна скотчем и толстой пленкой. Следом появились замерщики, вышло немного дороже чем я рассчитывала. Нужно было доплатить за срочность работы. Через два дня обещали приехать установить новые стекла. Я тем временем купила в хозяйственном неподалеку перчатки с растворителем. Желтая краска легко смылась с плитки, которой был отделан первый этаж здания, а вот с дверью пришлось повозиться.

Галина Васильевна сбегала домой за деньгами и когда все разошлись, я написала расписку. Как обычно, она отнекивалась, но, слава Богу, ее сын был куда практичнее. Отправив их домой, я приступила к уборке стекла. Аккуратно складывая крупные осколки в ведро, я параллельно думала о произошедшем. Мда, Вероника свое слово сдержала и чувство вины я больше не испытывала. Колокольчик звякнул заставляя меня вернуться из размышлений в реальность. Я вынырнула из под стола.

– Мы закрыты.

– А я не кофе пить пришел, Мария.

Видимо наказания для меня продолжались. Меньшего всего на свете сейчас хотелось оказаться один на один с бывшим Оли. Сглотнув вязкую слюну, я встала, спрятавшись за спинку одного из стульев. Дежавю, где-то уже это было. Вот только те шкафообразные мужчины на фоне Ивана казались куда безобиднее.

– Тогда я не понимаю…

– Оля, моя супруга пропала несколько дней назад. Ты ее случайно не встречала? – он взял сахарницу, с любопытством разглядывая цветочный рисунок.

– Нет, с тех пор не видела, – мой голос предательски дрогнул.

Он со всей силы размахнулся и ударил ею об стену. Картина висевшая выше с грохотом упала на пол. Вжав голову в плечи, я приготовилась к самому худшему, если к таковому можно было приготовиться.

– Подумай еще раз, – его голос был обманчиво спокоен.

Он достал из кармана телефон и кому-то позвонил. Из подсобки послышались пиликающие звуки моего мобильного.

– Какое интересное совпадение, Оля в последний раз звонила на твой номер.

– Возможно она приходила пить кофе, – прошептала я, ища разумное оправдание.

– И о чем вы таком говорили, что после она выкинула телефон на соседней улице?

– Я… я не знаю, не помню…

Он угрожающе приблизился, отшвырнув в сторону стул. Его пальцы сомкнулись на шее, с силой задирая мне голову.

– Не лги мне! – крикнул он так, что в ушах зазвенело.

Хватая ртом воздух, я посмотрела в черные глаза Ивана. Черты лица стали еще острее, кожа побледнела, на лбу выступили капельки пота. Он явно сдерживался из последних сил, чтобы не размазать меня по стенке.

– Интересно, Оля рассказывала тебе о моих предпочтениях? – прочитав меня как открытую книгу, он сжал пальцы на шее еще сильнее, – даю тебе сутки. Или ты говоришь где она, или займешь место моей любимой игрушки.

Он резко отпустил и я упала на колени, пытаясь отдышаться.

– Советую не звонить Вадиму и его шестерке. После прощальной подачки ему обычно плевать на таких как ты.

Иван ушел, оставив меня среди осколков стекла. Его слова подтверждали мои догадки. Я не первая от кого Вадим откупался и все за тем столиком знали, что именно я возвращаю. Боже, и как Вероника не убила меня еще в клубе?!

Встав с пола, я пошатываясь зашла в туалет. Умылась ледяной водой и с ужасом заметила красные следы от рук Ивана. Впрочем, это была меньшая из моих проблем.

Налив по привычке настойки пустырника, я поняла что выработала привычку к успокоительным. Первым желанием было естественно позвонить Анатолию. На него можно было положиться, но что он мог сделать? У них общее дело с Иваном, а я левая баба с вареньем и кофе.

Вспомнился подслушанный разговор в особняке Александра Михайловича. Рассчитывать было не на кого. Отпив из стакана еще, я подумала, что можно и рискнуть, учитывая мои поступки в последнее время, я явно обладаю мазохистскими наклонностями. Один секс с Вадимом чего стоил.

Истерично рассмеявшись, я опустила лоб на скрещенные руки и закрыла глаза. Самое время было начать неистово молиться, так как будущее висело на волоске.

Через двадцать четыре часа, как и обещал, Иван вернулся за ответом. Кофейня еще не работала, и я одна сидела за столиком с кофе. Оле не звонила. В сердце теплилась надежда, что ситуация сама собой решится. Наивно, но в моем стиле.

– Уже по выражению лица вижу, что ты выбрала не тот вариант, – он сел напротив, – но у тебя еще есть возможность передумать. И так, где Оля?

– Не знаю, – ответила я не отводя глаз.

Бешеным животным нельзя смотреть в глаза, но пока у меня были силы, я планировала держаться до победного.

– Ответ не верный, но поезд ушел. Оленька нас подставила. Сбежала когда я был в разгаре разборок. Как идиот бросил большую часть людей искать ее, думал эту дуру похитили, ну да ладно. Придется тебе отдуваться за двоих, – он встал и пошел к выходу, – Что расселась? У нас сегодня будет насыщенный вечер.

Я не дернулась с места.

– Мне тебя силой заставить? Или наказать за плохое поведение прямо на этом чудном кофейном столике?

Сердце снова бешено заколотилось, суля сердечный приступ. Я встала и послушно пошла за ним. По статистике каждая третья женщина в мире подвергалась за свою жизнь насилию. С моим везением, удивительно, что я протянула так долго, не входя в их список.

Иван привез нас к себе домой. В обстановке чувствовалась женская рука. Их фотографии с Олей украшали дом. Вместе с Иваном они улыбались, как счастливая семейная пара, но это была всего лишь иллюзия. Он больно, до синяков, схватил меня за плечо, и потащил в спальню. Там бросив на кровать, отвернулся, подозреваю чтобы немного успокоиться. Я испуганно подтянула к себе колени и вжалась в изголовье.

Иван распахнул створки шкафа и выворачивая содержимое полок, кидал что приглянется на кровать. В меня полетела одежда, обувь, украшения Оли и даже сумочки.

– Меряй, – приказал он, устало сев на кресло в углу.

Я взяла первую попавшуюся тряпку и хотела уйти в другую комнату, но Иван остановил меня.

– Куда? При мне. Живо, – он говорил тихо, отрывисто и четко.

Словно отрезал.

– Да пошел ты! – осмелилась я, кинув в ответ ему в лицо платье.

Он угрожающе встал и этого было достаточно чтобы я пустилась на утек. Далеко убежать не удалось. В коридоре он схватил меня за шиворот и втащил обратно в спальню. Я брыкалась, умудрившись укусить его за руку и меня опять, как котенка швырнули на кровать.

– То ли ты дура, то ли специально делаешь все как я люблю, – прошипел он, осматривая следы от укуса, – переоденься или я прибью тебя прямо сейчас!

Моя жизнь была мне еще дорога. Взяв одно из платьев я стянула свитер повернувшись к нему спиной. Воровато одела его и только после сняла джинсы. Черное кожаное платье, с длинными рукавами, выглядело на мне почти сносно, если не считать огромного выреза на спине.

– Сойдет, теперь туфли.

Я отыскала на полу пару лодочек, оказались в пору, хотя бы не начну мучиться раньше времени натирая мозоли. Иван встал с места, подошел к дамскому столику с зеркалом и выбрал духи с помадой.

– Думаю ты предпочтешь накраситься сама, – он открыл флакончик с духами и прикрыв глаза вдохнул аромат.

Драма моей жизни медленно перетекала в триллер. Иван явно уже прошел стадию извращенца и являлся полноценным маньяком, пока что помешанным на Оле. Я нехотя накрасила губы, он собственноручно вылил на меня половину флакончика духов.

– Последний штрих, – улыбнулся он.

Иван открыл один из ящичков, служивших шкатулкой для украшений и достал одно из своих любимых колье. Передо мной на подушечке лежал самый настоящий кожаный ошейник с пряжкой в виде сердечка.

– Тебе надо к психиатру, – заключила я.

– Пока есть такие как ты – не надо, – он почти заботливо застегнул мне ошейник, – стой смирно.

Иван неожиданно схватил меня за волосы и поцеловал, сделав на телефон пару селфи. Красная помада размазалась по лицу и хоть дело обошлось без слюней, я все равно интуитивно вытерла губы.

– Зачем ты это сделал? – рявкнула я.

– Извращенцы любят оставлять на память сувениры, – коварно улыбнулся он, не отрываясь от телефона.

Я краем глаза заметила, что он постит фото в соцсети. Унижение отныне можно было считать публичным. Больше Иван меня не трогал. Мы молча сели в машину и приехали к Конкистадору. Два раза за три дня. Кажется, еще чуть чуть и я вольюсь в местные сливки общества.

– Зачем мы здесь? – не унималась я.

– Совмещаю приятное с полезным, – ответил он не вдаваясь в подробности.

Стоило нам войти внутрь, как рука Ивана по свойски перекочевала ко мне на бедро. Прогулочной походкой мы поднялись на второй этаж. Все в ту же первую вип ложу. Он сел на диванчик, потянув меня за собой. Вадим и Анатолий, слава Богу, отсутствовали. Среди сидевших рядом я увидела знакомые лица, но меня никто не узнал. Или по крайней мере не подал виду. Пока все шло неплохо. Я сидела как комнатная собачка, делала вид, что пью коктейль и, главное, была еще жива.

Находиться среди людей было немного спокойнее. При них Иван хотя бы меня не убьет. Я перевела дыхание, и осмотрелась по сторонам, как раз в тот момент, когда Вадим поднимался с Вероникой по лестнице. Спрятав лицо, я отвернулась к Ивану.

– Ты из-за него притащил нас сюда?! – прошипела я.

Вместо ответа меня снова жестко поцеловали.

– Иван, не ожидал тебя здесь увидеть…

Вадим замер на полуслове, переведя свой взгляд на меня. Мой мучитель нехотя оторвался.

– Да, пришел обсудить мир во всем мире. Кстати, как понимаю с Машей вы уже знакомы? – он демонстративно положил руку на мое колено и провел ей вверх по бедру, задирая юбку.

Словно съеденной с моего лица помады было недостаточно. А Вадим тем временем молчал и смотрел. Смотрел и молчал. Мне так понравилось видеть его растерянным, потерявшим дар речи, и расстроенным, что пришлось подавить улыбку. Он словно пропустил удар под дых. Отвращение от прикосновения Ивана ушло на второй план. Расслабленно откинувшись на спинку дивана, я равнодушно отвела взгляд, давая понять, что он мне больше не интересен.

Вадим отвис. Они расположились напротив. Вероника нервно дрыгала ножкой в лакированной туфельке, а я все же выпила коктейль. Вадим оправился от первого шока и что-то обсуждал с Иваном. Через несколько долгих и мучительных минут я не выдержала.

– Хочу потанцевать, – сказала я Ивану на ухо, встретившись глазами с Вадимом, – обещаю, что никуда не сбегу.

Иван кивнул, смачно шлепнув меня по заднице, когда я вставала. Замерев на секунду, я почувствовала как щеки стали пунцово красными. К такому унижению нормальной женщине точно никогда не привыкнуть. Интересно, если это в норме вещей, то как Оля так долго с ним протянула?

Бросив на прощанье злой взгляд, я спустилась вниз и вошла в самое пекло. Танцевать на каблуках было ужасно неудобно, тем более в чужих, но спиртное ударило в голову, угловатые движения стали плавнее да и в толпе таких же извивающихся тел мои танцевальные навыки мало, что значили. Впервые я понимала зачем люди проводят так свои выходные. Это был один из самых лучших способов забыться. Проблемы отступили на второй план. Мне даже стало плевать чем закончится эта ночь.

Выплеснув все эмоции, я вышла с танцпола и направилась в туалет. Приоткрыв дверь я ойкнула, меня впихнули внутрь и зайдя следом повернули замок. Хорошо внутри было просторно. Как осмотрительно со стороны владельцев.

– Ты сума сошла! – рыкнул Вадим, прижав меня к стене.

– Отвали, – я попыталась вырваться.

– Иван извращенец, он ночью на тебе живого места не оставит.

– А тебе-то что? – я с вызовом вздернула подбородок.

– Думаешь привлечь так мое внимание? Зря тратишь время.

– Вот и катись к черту, – я вырвалась и хотела выйти, но соблазн выговориться был слишком велик, – Я много думала, о том что же меня в тебе привлекло, Вадим. Честно искала в тебе человечность и даже верила, что под скорлупой отстраненности приправленной отвратительным характером, есть нечто стоящее, но я ошиблась. Ты пустышка.

Вадим силой притянул меня к себе. Мы молча смотрели друг на друга, я устала от этих игр. Он убрал прядь моих волос с плеча, и замер, увидев синяки. Их немного прикрывал ошейник, но они успели расцвести и приобрести синеватый оттенок.

Вадим резко отпустил меня и шумно вдохнув воздух запрокинул голову.

– Когда он это сделал? – тихо спросил он.

Я промолчала отведя взгляд. Вадим с ноги открыл дверь, снеся замок, и пулей вылетел наружу. Мне судя по всему пора было уходить. Поправив платье и умыв лицо, я вышла из туалета. В первой вип ложе все стояли на ушах. Вадим что-то орал своим людям. Вероника, пыталась его успокоить, но ему явно было не до нее. Вот только Ивана почему-то нигде не было видно. Взяв куртку в раздевалке я накинула ее на плечи и вышла на улицу. Отсутствие чулок сразу дало о себе знать, но при Иване мне было не до изысков.

Поежившись от холода, я посмотрела вкруг ища такси. Следом вышел Вадим. И зло зыркнув на меня бросил:

– Я подвезу.

– Лучше вызови мне такси, – съязвила я, думаю намек на наш последний разговор был очевиден.

Когда он демонстративно открыл дверцу со стороны пассажира, я не стала отказываться. Не в моем положении без телефона и денег было капризничать.

Ехали молча. Для человека, которому на меня плевать, он слишком сильно бесился. Иван вообще отдельная история, попозировал перед Вадимом, сделал несколько унизительных фото и свалил. Я легко отделалась парой синяков и вмятиной в стене от разбитой сахарницы. Машина остановилась у моего подъезда, я вышла и с удивлением заметила, что Вадим тоже.

– Тебе по делам не пора?

– Нужно поговорить.

– Нам не о чем больше разговаривать. И подниматься со мной не стоит.

– Маша…

– Я сыта вами по горло! – крикнула я, – Достали! Ладно бы только ты всю душу вымотал, своим отношением, но Вероника, Иван и этот гребаный подарок уже чересчур!

– При чем здесь Вероника? – непонимающе спросил Вадим.

– Она кофейню разнесла из-за тебя. Бесчувственный ты чурбан!

– Этого не может быть, – он недовольно поджал губы, но тень сомнения все же закралась в его черепушку.

– Да плевать, – я устало пошла к двери, не желая больше тратить на него время, и на прощанье бросила, – сделай одолжение – исчезни из моей жизни.

На этом я скрылась в подъезде, оставляя Вадима одного. Дома вещи Оли отправились в мусорный пакет. Я решила позвонить на дачу, чтобы предупредить Олю об Иване и попросить уехать. Желательно, куда я не знаю. Так я точно не сдам ее местоположение. На городской номер никто не отвечал, как и на мобильный. Интуиция подсказывала, что она сделала какую-то глупость, но я слишком устала, чтобы влезать в их отношения с Иваном.

Мне до боли захотелось вернуть осень прошлого года, когда я не знала Вадима и все, что с ним связано.

Вадим.

Он планировал переспать с Машей и благополучно забыть о ее существовании. Обычно это помогало избавиться от лишних чувств, которые в принципе были редким гостем в его жизни. Все шло по проверенной схеме – ухаживания, секс, объяснение границ. От последнего зависело встретится он с девушкой еще раз или нет. Вот Вероника изначально очень умно поступила, все поняла и беспрекословно следовала его правилам, поэтому он закрывал глаза на некоторые косяки.

С Машей было сложнее. Угрызения совести никогда особо его не мучили, но осадок после расставания утром в квартире остался. Она послушно ушла, словно сама хотела сбежать. Отпустила вызванное им такси и исчезла, ничего не прося и не требуя.

В том, что она не возьмет денег Вадим не сомневался. Тогда он позвонил в ювелирный, где был постоянным клиентом, и на усмотрение менеджера отправил подарок, вместе с желтыми розами. Все девушки, которых он встречал ранее, конечно оставались недовольны расставанием, но дорогие подарки быстро исправляли ситуацию.

Вадим почти убедил себя, что все прошло. Он собирался забыть о кофейне около парка, о маленькой квартирке с котом и девушке, что носила пижаму с единорогами. Даже когда Маша пришла вернуть ему колье, он смог контролировать свои чувства, убедившись, что правильно поступил. Она не вписывалась в его мир, в отличие от Вероники, которая даже виду не подала, что ее задело происходящее. Бумажный пакет ювелирного Вероника безусловно узнала, Вадим часто дарил ей украшения из этого магазина.

Но забвение длилось недолго. Когда через день он увидел Машу вместе с Иваном, ему словно выбыли почву из под ног. Вадим только пришел к показному перемирию с Волковым. Последний человек с кем он хотел бы видеть эту дуреху, был больной садист, с которым он на ножах уже долгое время. Лучшего способа поиграть на его нервах нельзя было и придумать.

С отвращением смотря на то, как Иван с ней обращается, Вадим едва держал себя в руках. Когда Маша ушла вниз, он не выдержал.

– Где Ольга? Она не против, что ты таскаешься с кем попало по клубам? – спросил Вадим.

– Свалила. Не могу сказать, что я не ожидал такого поворота, но свято место пусто не бывает, – Иван залпом выпил шот, – Не всем везет Вадим, как тебе с Вероникой.

– Может для начала перестать бить своих женщин до потери пульса и тебе тоже что-то обломится? – раздраженно бросил Вадим, пытаясь понять кто его больше бесит, Иван, или Вероника, глупо улыбающаяся «комплименту».

– Когда нибудь безусловно попробую эту тактику, но явно не сегодня.

Вадим сжал руки в кулаки, собираясь отделать Ивана прямо тут, но тот вдруг встал с места, достав из кармана телефон.

– Извини, надо выйти поговорить. Пригляди за Машенькой, будь другом, у меня сегодня на нее планы.

На этом он удалился. Вадим следом поднялся и пошел вниз.

– Постой Вадим ты куда? – крикнула Вероника, но он даже не обернулся.

Последней каплей были синяки. На тонкой шее отчетливо виднелись следы рук. Вадим забыл о том, что дал себе слово больше не вмешиваться в жизнь Маши. Ему стало плевать на указание Александра Михайловича прекратить разборки. Он собирался убить Ивана прямо в ночном клубе, на глазах сотни свидетелей.

Через несколько часов, отвезя Машу домой, Вадим сидел в гостиной у себя в квартире и просматривал фото на планшете.

– Почему мне не доложили об этом? – тихо спросил он.

– Бабьи склоки Вадим. Парни решили не вмешиваться, учитывая что все это сделала Вероника, – ответил Анатолий.

Он старался как можно аккуратнее подбирать слова, так как Вадим в последнее время вел себя агрессивнее, чем обычно.

– Маша кому-нибудь звонила, просила помощи?

– Нет, справилась своими силами. Парни из фирмы по замене стекол сказали, она в долг взяла.

– Выясни у кого, – бросил Вадим, – и привези сюда Веронику.

– Время полпятого, она наверно спит, – заметил Анатолий и тут же пожалел о своих словах.

– Да даже если она на другом континенте, чтоб через полчаса эта дура была тут! – крикнул Вадим.

Анатолий ушел и Вадим остался один. Тяжело дыша, он налил себе стакан воды. Было сложно догадаться чем думала Маша оказавшись в подобной ситуации. Ему оставалось только надеяться, что деньги в долг она взяла не у Ивана.

Через полчаса, заспанная, в темных очках на пол лица, Вероника стояла на кухне, шлепая пухлыми губами.

– Вадим? – она растерянно переводила взгляд с него на билет на столе.

– Ты перешла черту, – тихо сказал Вадим.

Вероника знала этот обманчиво спокойный тон и попятилась назад.

– Я ничего не сделала, – ее нижняя губа задрожала и из под очков показалась скупая слеза.

Жалкая попытка соврать взбесила Вадима еще больше.

– Бери билет до Новосибирска, кажется там живет твоя мать, и воспользуйся поводом ее навестить.

– Вадим, прости! Я очень тебя люблю и поэтому так поступила…

– Вероника лучше замолчи, – рыкнул он, – вешай лапшу на уши кому-нибудь другому. Через полгодика так и быть можешь вернуться в город, но чтоб не попадалась мне на глаза, а теперь пошла вон!

Поджав губы она взяла со стола билет на поезд Москва–Новосибирск.

– Поезд?! Плацкарт?! – возмутилась Вероника, забыв об игре на публику, – я что, двое суток буду трястись с нищебродами?!

– Будет время подумать о своей жизни и спуститься с небес на землю, – ухмыльнулся Вадим.

– Урод! Никуда я не поеду, – взвизгнула Вероника, швыряя на пол билет.

– Либо в Новосибирск, либо на кладбище. Выбирай! – крикнул Вадим, теряя терпение.

Шмыгнув носом она быстро подобрала с пола билет и выскочила из комнаты. Нужно отдать должное, у Вероники было отлично развито чувство самосохранения.

Глава 10.

На следующее утро в кофейне заменили стекла, и я смогла открыть ее для посетителей. Вдыхая аромат свежезаваренного кофе и выпечки, в душе воцарилось какое никакое умиротворение. Еще полгода назад, я переживала, что до сих пор без семьи, учитывая, что некоторые одноклассники и далекие знакомые уже успели отвести детей в первый класс, пожениться, развестись и снова счастливо пожениться. Теперь же мой взгляд на некоторые вещи поменялся и участь одинокой кошатницы заиграла новыми красками.

Иван больше не объявлялся. Оля не отвечала. Почему-то после прошедшей ночи, я уже не была уверена в том, что этот извращенец действительно настолько ужасен. Все произошедшее казалось игрой, рассчитанной на двух зрителей. Вот только Оля же далеко и сменила все номера, а Вадим вроде его друг.

Тряхнув головой, я положила под прилавок тазер, уверенная, что больше не позволю играть мной, словно я кукла Барби, которую не поделили в детском саду.

Все шло замечательно, я вошла в привычный ритм, посвящая все свободное время перелопачиванию бюджета и пытаясь хоть как-то сэкономить чтобы вернуть поскорее долг Галине Васильевне.

Аленка закрыла сессию и вышла на работу. Все свободное время она залипала в телефоне, хихикая и мурлыкая в трубку. Мы с Галиной Васильевной посмеивались, но это ровно до тех пор, пока она не пришла на работу в новенькой норковой шубке.

– Аленка, – начала я осторожно, – какая красивая шубка, кто подарил?

– Мой молодой человек, – она сняла обновку и повесив на плечики, с трепетом погладила шелковистый мех.

– Какой молодец, и откуда нынче у студентов деньги? – уточнила Галина Васильевна.

– А он не студент, – она загадочно улыбнулась и проплыла в подсобку переодеться.

Едва Алена скрылась, Галина Васильевна закатила глаза.

– Ох не закончится это добром.

– Думаете стоит с ней поговорить? – уточнила я.

Влезать в чужие дела после истории с Олей мне не хотелось. Алена милая, но уже взрослая девущка и способна сама принимать решения и их последствия.

– Даже не знаю, – задумалась Галина Васильевна, – но сказать, что стоптанные угги не самая лучшая пара для такой одежды все же необходимо.

Наш разговор прервал посетитель и я повернулась ко входу.

– Нам нужно поговорить, – бросил Вадим, отвесив нам хмурый взгляд.

– Нам не о чем больше разговаривать, – уверенно ответила я, думая о тазере под прилавком, – а теперь если ничего не собираешься заказывать, то я займусь делами.

Недобрый огонек вспыхнул на дне его глаз. Скрипнув зубами, он закрыл глаза на несколько секунд и успокоившись повторил.

– Я сейчас сяду вон за тот столик у книжной полки. Через три минуты ты принесешь мне кофе и послушно сядешь рядом, иначе мы будем разговаривать по-другому. Все ясно?

– Ах ты ирод… – начала Галина Васильевна, которая стояла рядом и была свидетелем этого отвратительного разговора.

Вадим не удостоил ее какой-либо реакции и, чувствуя себя как дома, сел за столик.

– Ну ладно, – пробубнила я себе под нос, – Галина Васильевна все в порядке, идите на кухню.

– Маша может полицию вызвать?

– Чтобы и их кофе угостить, когда они сядут за один столик? – с сарказмом заметила я.

Сварив первый отвратительный кофе в своей жизни, я сделала все возможное чтобы «угодить» Вадиму. Поставила перед ним кружку и как мне было велено села напротив, стараясь придать своему лицу что-то среднее между разочарованием и скукой.

– Вероника больше не причинит проблем, мне жаль, что она так необдуманно поступила. Позволь возместить убытки за ремонт кофейни.

– Надеюсь она жива? – задала я единственный волнующий меня вопрос.

– Очень смешно, – он закатил глаза.

– Хотя мне все равно. Свои проблемы я решу сама. Что-то еще?

– Что ты делала вместе с Иваном в ночном клубе? – спросил Вадим, хмуря брови.

– А тебе какое дело? – с вызовом спросила я, – отдыхала.

По лицу Вадима заходили желваки, и я кажется расслышала скрип зубов.

– Ты права, не мое, – обманчиво спокойно ответил он, – предлагаю тебе взаимовыгодные отношения, – он отпил кофе и тут же поморщился.