скачать книгу бесплатно
Академия Моримэр. Мой несносный дракон
Аннабель Ли
Вита впервые в жизни идет против воли отца! Всего через несколько лет она выйдет замуж и станет вампиром, а до тех пор юная магичка мечтает закончить престижную академию вдали от дома. Нестабильный портал, упрямство и немного везения приведут ее к цели, но что делать, если случайная встреча смешает все планы? На кону долг и чувства. Что выберет Вита: жениха-вампира, или несносного дракона, который вызывает у нее самые противоречивые чувства?
Аннабель Ли
Академия Моримэр. Мой несносный дракон
Глава 1
– Вита! – донеслось через открытую дверь кабинета, но я даже не шелохнулась.
Кажется, отец еще несколько раз звал меня, прежде чем лично подняться на второй этаж.
Мое состояние было подобно затишью перед бурей. В голове воцарилась пугающая тишина. Я стояла на коленях около камина и никак не могла поверить в происходящее. В руках подрагивали кусочки бумаги для розжига. Я снова сложила их вместе, чтобы в сотый раз прочитать извещение о зачислении в Академию Моримэр, что находилась в соседнем королевстве Федонии.
– Вита, – отец замер в дверях, – что ты тут делаешь?
– Что я тут делаю? – обманчиво мягко переспросила я, а затем взорвалась: – Скажи, что ЭТО делает у камина?!
Его взгляд переместился на три полоски плотной бумаги. Он сглотнул и ослабил узел шейного платка. Уверена, сейчас отец мысленно сокрушался из-за своей недальновидности.
Разговор намечался не из легких. Три долгих месяца я не находила себе места, переживала насчет поступления в академию магии. И все это время отец то и дело подбадривал меня, утверждая, что я непременно поступлю. А после, когда ответ из Моримэра так и не пришел, он робко заметил: «Может, оно и к лучшему?»
– Доченька, ты еще так юна и многого не понимаешь. Встань с каменного пола, простудишься. – Отец подошел ко мне и протянул руку, чтобы помочь, но я упрямо тряхнула головой и поднялась сама. – Подумай хорошенько: далеко от дома, в чужом королевстве, среди всякого сброда! Ничему хорошему тебя там не научат.
– Во-первых, я буду учиться не одна, а с Сайрусом! – Мой голос клокотал от возмущения. – Во-вторых, главная академия Федонии признана лучшей среди дружественных королевств!
– Сайрус – мужчина, к тому же он прошел ритуал обращения. А ты всего лишь хрупкая девочка, подверженная соблазнам из-за неопытности, – наставительным тоном ответил отец, и я почувствовала, что мое терпение на исходе. – Все равно никакое учебное заведение не сравнится с домашним обучением в Астории. И, Вита, ты уже не будешь учиться с Сайрусом. Время подтверждения приезда в академию давно вышло.
– Это мы еще посмотрим! – процедила сквозь зубы я и, сжав в кулаке многострадальное извещение из Моримэра, пронеслась мимо отца.
Разговаривать с ним было бесполезно. Переубеждать старого вампира – все равно что пытаться развеять веером утренний туман в горах Астории: пустая трата сил и времени. Но в одном родитель был прав – домашнее обучение в нашем княжестве и вправду находилось на высоте. Именно благодаря ему я собиралась воплотить свой гениальный план в жизнь!
– Вита, наш разговор не окончен! – послышалось сзади.
Вместо ответа я громко хлопнула дверью и закрылась в своей комнате на ключ.
– Ты ведешь себя как ребенок, – не унимался отец, разговаривая через дверь. – Я в очередной раз убедился в правильности своего решения. Пойми, доченька, все для твоего же блага. Вот исполнится тебе двадцать один, выйдешь замуж, станешь вампиром и сможешь делать все, что заблагорассудится. А пока ты под моей опекой, и мне, как отцу, виднее, где тебе будет лучше.
Я задержала дыхание и попыталась досчитать до десяти, дабы немного успокоиться. Мне было нечего ответить, но и соглашаться с текущим положением дел я не собиралась. Как любящая дочь, я прекрасно понимала страхи своего отца. Больше десяти лет назад из-за ошибки артефактора погибла мама. По вампирским меркам совсем недавно, и рана на сердце папы была еще свежа. Теперь же его дочь выросла и норовила упорхнуть на вольные хлеба. Впрочем, была еще одна причина для страхов. Отец не хотел меня отпускать, так как боялся, что я нарушу заветы князя Одо и навсегда лишусь права стать вампиром.
– Вита, ты меня слышишь? – донесся встревоженный голос из-за двери.
– Оставь меня в покое! – рявкнула я и с досады бросила в дверь подушку.
Прошло несколько мучительно долгих секунд. Мне даже показалось, что отец вот-вот снесет магией дверь, но снаружи раздался звук удаляющихся шагов. Я с облегчением выдохнула и опустилась на кровать. Слезы все-таки прочертили дорожки по щекам, и я всхлипнула. Мало того, что отец подорвал мое доверие, решив уничтожить письмо, так еще и лгал, изображая искреннее сочувствие.
Внутри все горело от обиды. Ни разу я не давала повода усомниться в моем благоразумии. Единственный завет князя для будущих вампиров – не вкушать пищу животного происхождения – я с легкостью выполняла с ранних лет, но отец все равно не верил в меня!
В окно застучали крупные капли дождя. Казалось, что вся моя жизнь будет состоять из сырости, холода и тумана. В Асторийском княжестве дожди – частое явление. Триста шестьдесят дней в году над нашими землями стояли либо тяжелые тучи, либо туманы. В оставшиеся несколько дней вампиры носили защищающие от солнца артефакты или сидели по домам, задернув плотными шторами окна.
Я любила Асторию и знала, что мое место здесь, среди гор и дождей, но, проклятье, мне ужасно хотелось увидеть другие королевства, города, таких же, как и я, теплокровных людей… Отец не понимал, что обучение вдалеке от дома со сверстниками было мне необходимо. До пятнадцати лет мое одиночество скрашивал Сайрус, но, когда ему стукнуло восемнадцать, он уехал учиться в Академию Моримэр, и я осталась совсем одна среди престарелых вампиров. Внешне они выглядели вполне живо и молодо, но сотни лет разницы в возрасте давали о себе знать. Порой я даже не знала, о чем можно с ними поговорить. Другими словами, мне было до безобразия скучно.
Стряхнув уныние и слезы, я отошла от двери. Некогда раскисать. Время действовать!
Я достала из-под кровати старый потрепанный саквояж, что откопала еще в начале лета на чердаке, и, не церемонясь, начала утрамбовывать в него платья, туфли и вещи первой необходимости. Немного подумав, спрятала в ворохе одежды маленький стеклянный фиал на цепочке – символ помолвки с Сайрусом. Я собиралась, не позволяя себе даже думать о том, что меня выставят из Моримэра не солоно хлебавши.
Надавив коленом на пузатые стенки саквояжа, свела края и защелкнула замки. Дело оставалось за малым: забрать с каминной полки в гостиной миниатюрный семейный портрет и перенестись порталом в академию. Незаконно. Вряд ли пограничная служба Федонии обрадуется проникновению мага-самоучки. По коже пробежали мурашки. В списке дел прибавилось. Теперь я должна была не только убедить ректора Моримэра взять меня на обучение после начала учебного года, но и каким-то образом объяснить пограничникам причину незаконного пересечения границы.
Плечи сами собой опустились. Ком подступил к горлу. А ведь я не была уверена, что смогу перенестись. Теорию построения порталов мне преподавали репетиторы, и мы даже тренировались чертить пентаграмму с рунами, но до практики никогда не доходило.
Первый запал прошел. Эмоции поутихли, и я попыталась представить, как проведу следующие несколько лет. Сайрус только перешел на четвертый курс, ему осталось учиться еще два года, плюс год практики. Как раз вернется к моему совершеннолетию. Мы поженимся, я наконец-то пройду обращение и смогу поехать учиться. Или не смогу? Разве мне будет до учебы в новом статусе жены? Да и Сайрус вряд ли обрадуется моему отсутствию по восемь месяцев в году ближайшие пять лет.
Даже если не обращать внимания на три года, полных тоскливых вечеров, перспектива вырисовывалась печальная. Либо я поеду учиться сейчас, либо никогда. И, на мой взгляд, в том, что касается бессмертия, никогда – слишком долгий срок!
Расправившись с последними сомнениями, я со знанием дела скатала к стене ковер, достала из письменного стола мелок и наспех начертила пентаграмму с рунами. Внимательно рассматривая получившийся рисунок, я вдруг поняла, что вполне могла ошибиться в написании древних символов. Последнее занятие было еще ранней весной, и с тех пор я не практиковала древнюю письменность. По-хорошему следовало спуститься в библиотеку, взять учебник по порталам и свериться.
Поставив саквояж в центр портала, на случай если придется сбегать впопыхах, я бесшумно открыла дверь и выглянула в коридор. Никого, путь был открыт. Один плюс у старого, помешанного на порядке и контроле вампира: он до ужаса предсказуем.
Я на цыпочках прошла до лестницы, осторожно спустилась, пропуская скрипучие ступени, и прошмыгнула в гостиную. Немного эгоистично забирать единственный семейный портрет, где изображены я, мама и папа, но меня не покидала уверенность, что он принесет удачу.
Послышался шорох. Или мне показалось? Я замерла, боясь даже пошевелиться. Прошла по меньшей мере минута, прежде чем я набралась смелости и двинулась дальше. Путь к библиотеке лежал через кабинет отца, и что-то мне подсказывало: если он услышит шаги, то непременно решит поговорить. Пришлось снять туфли и идти босиком. Каменные плиты обжигали холодом, меня пробрала дрожь.
Я чудом добралась до библиотеки незамеченной. Открыла дверь. Петли тихо скрипнули, и этот звук показался подобным грому (до того были напряжены мои нервы). Но и здесь все обошлось. Среди стеллажей я быстро нашла нужную книгу и отправилась назад.
– Вита? – раздалось сзади, едва я миновала кабинет отца.
Как и все вампиры, он двигался тихо и бесшумно. Да и я хороша. Потеряла бдительность и торопилась поскорее вернуться к себе в комнату.
– Да? – обернулась я, стараясь выглядеть как можно более непринужденно.
Это была ошибка. Отец нахмурился.
– Ты уже не злишься? – удивился он, почуяв неладное.
– Почему? Конечно злюсь, папа. – Я тут же свела брови и надула губы, старательно пряча руки с портретом и книгой за спиной.
Взгляд отца скользнул через мое плечо, и я поняла, какую оплошность совершила. Сзади, на другом конце коридора висело огромное зеркало.
– А зачем тебе учебник по порталам? – спросил отец. – И это что… миниатюра с камина?
Я открыла рот, пытаясь придумать оправдание, но по округлившимся глазам отца поняла, что он начал смутно догадываться о моем плане. «Дело дрянь», – пронеслось в голове, и я, развернувшись, бросилась наутек.
– Вита!!! – крикнул отец и кинулся следом за мной. – А ну стоять, несносная девчонка!
– Ни за что! – взвизгнула, едва вписываясь в поворот.
Отбивая пятки о каменный пол, я неслась к свободе.
– Не заставляй меня применять магию, – рыкнул отец, но я уже поднималась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
На верхнем пролете в спину прилетело обездвиживающее заклятие, но, во-первых, я была готова, во-вторых, мои репетиторы и вправду отлично справлялись со своей работой. Без труда отклонив его защитными чарами, я заклятьем снесла с петель дверь в свою спальню и встала в центр пентаграммы. Отмерять нужное количество магии было некогда, и я просто выплеснула в руны большую часть своих сил. Отец показался в дверном проеме как раз в момент активации.
– Пресвятая кровь, Вита… – только и успел он произнести, как мир вокруг закрутился с бешеной скоростью, и меня с саквояжем, книгой и портретом унесло прочь.
Я слышала, что путешествия через магические потоки нравятся далеко не всем, и теперь поняла почему. Мимо проносились разноцветные огни. Было ощущение, что я кручусь в воронке смерча, рискуя вот-вот столкнуться со своим же саквояжем. Мы стремительно приближались к черной дыре, которая таила в себе пугающую неизвестность. Смелость давно покинула меня, и я визжала что было сил, перебирая ногами в воздухе. А затем пришел конец. Я достигла ока бури, и весь мир померк.
* * *
– Может быть, это порождение бездны?
– На девушку похоже… Ланс, ты можешь убрать рыжие волосы в сторону? Ее лица не видно.
– Так! – раздался командный голос, от которого я вздрогнула. – Все сделали шаг назад. Адепт Леман, не шевелитесь. Адептка Нолис, идите за ректором.
– Но профессор Уникус, – запротестовала девушка.
– Живо! – скомандовал он так, что мне самой захотелось вскочить, но тело плохо слушалось.
– Я видел, как оно пошевелилось! – Кто-то взвизгнул, и я открыла глаза.
– Что пошевелилось? – сипло спросила я, убирая растрепавшиеся волосы с лица, и тут же наткнулась на желтые, с вертикальным зрачком, глаза.
Внутри все похолодело. Впервые видела такой напряженный, пробирающий до мурашек взгляд, а ведь я росла среди вампиров. Уж они-то умеют при желании напускать жуть! Владелец этих необычных глаз был красив. Пропорциональные черты, прямой нос и острые скулы придавали его лицу хищный вид, но все же оставалось в нем нечто притягательное и таинственное, заставляющее сердце биться чаще то ли от страха, то ли от предвкушения… Я почувствовала где-то в районе солнечного сплетения жар. Он немного меня отрезвил, и наваждение спало.
Я вернулась к реальности. Итак, меня изучали. А еще, судя по нахмуренным, сведенным к переносице бровям, подозревали в самых ужасных вещах.
Пальцы инстинктивно сжались. Я нащупала нечто твердое… Лицо залила краска. Брови незнакомца поползли вверх. Будь я немного в себе, непременно оценила бы столь выразительную часть лица. Постепенно ко мне приходило осознание положения собственного тела в пространстве. Я лежала на каком-то мужчине и, самое ужасное, трогала его грудь через тонкую льняную рубашку. Развитость и жесткость мышц впечатляла. Как и длинные белоснежные волосы, разметавшиеся по каменному полу. Я осмотрелась. Мы лежали в центре пентаграммы, а вокруг нас собралась самая настоящая толпа. Кто-то разглядывал меня с нескрываемым любопытством, кто-то явно испытывал страх.
– Мамочки, – прошептала я и осторожно убрала руку.
– Чем бы ты ни было – лучше не двигайся! – угрожающе предупредил мужчина лет пятидесяти в мантии, что стоял ближе всех к пентаграмме.
– Он опасен? – встревоженно спросила я, разглядывая говорившего.
Кажется, это был преподаватель.
– Кто? – тут же растерялся тот.
– Ну он. – Я осторожно мотнула головой в сторону незнакомца со странными глазами, на которого мне не повезло приземлиться после падения.
– Так, мне все это порядком надоело, – не выдержал незнакомец и сам отстранился, игнорируя протесты преподавателя.
Он поднялся и первым делом попытался пригладить растрепавшиеся волосы. Обычный жест, но мне показалось, что температура вокруг подскочила на несколько градусов. Обтягивающие брюки и длинные сапоги подчеркивали стройные подтянутые ноги. Рукава рубашки были небрежно закатаны по локоть и открывали вид на руки со множеством кожаных браслетов и оберегов. На ровной коже предплечий отчетливо прорисовывались узоры выступающих вен. Я сглотнула, как древний дикий вампир перед ужином! Щеки пылали, а в голове раз за разом прокручивался один и тот же вопрос: «Неужели можно быть настолько совершенным?».
– Не вздумайте выходить из круга, адепт Леман! – предостерег преподаватель своего студента.
Я так и лежала на каменном полу, глазея на незнакомца. И пошевелиться страшно, и оставаться в таком положении неудобно.
– Долго еще будешь изображать опоссума? – раздраженно спросил он, отряхивая штаны и рубашку.
Его вопроса было достаточно, чтобы ореол совершенства развеялся и из беловолосого красавца он тут же стал белобрысым грубияном. Едва сдерживая возмущение, я приподнялась на локтях и с облегчением заметила в ногах саквояж. Сложно сказать, сильно ли его потрепало, он и до путешествия через портал выглядел не очень, но главное – замочки целы и мои личные вещи не раскидало по полу. Учебник нашелся под грубияном. Несколько страниц помялось, порвался корешок. Впрочем, я это с легкостью исправлю с помощью магии. Семейный портрет, слава кровавым ягодам, не пострадал. Он, видимо, запутался в складках моей юбки, и это смягчило его падение.
– Профессор Уникус, это обычная магичка, – тем временем обратился незнакомец к мужчине в мантии, – можно я выйду из круга?
– Нельзя полагаться на чутье дракона, адепт Леман, когда дело касается порождений бездны, – наставительно произнес преподаватель, – оно может вас обмануть. Присмотритесь получше и заметите некоторые огрехи иллюзии. Девушка без обуви. Одета старомодно. Уже лет тридцать в Федонии никто не носит подобных платьев. И обычная магичка, как вы выразились, не смогла бы оказаться в пентаграмме для призыва духа стихии.
С каждым его словом мне все больше хотелось провалиться сквозь землю или, на худой конец, снова очутиться в оке магической бури. Но, как оказалось, самое унизительное было еще впереди.
– А девственность порождения бездны тоже умеют подделывать? – язвительно произнес драконистый хам.
Весь страх и растерянность вмиг смыло волной негодования. Я читала, что у драконов есть чуйка на невинных дев, но вот так заявлять во всеуслышание… Уму непостижимо!
– Да как вы смеете! – повысила голос я, неуклюже поднимаясь с пола. Этому адепту Леману даже в голову не пришло предложить мне руку. – Ощущение, что я попала не в Моримэр, а в академию грубиянов и невежд!
Повисла гробовая тишина. Я напряженно вглядывалась в лица собравшихся, но все стыдливо отводили взгляд. Даже профессор предпочел отвернуться. Один только драконистый хам не испытывал угрызений совести и пренебрежительно хмыкнул, давая тем самым понять, что моя тирада не произвела ожидаемого эффекта. Но вот дверь в аудиторию распахнулась, и все переключили внимание на вошедшую делегацию из магов в мантиях.
– Все студенты, кроме адепта Лемана, вон, – скомандовала строгая дама с упитанной выдрой в руках.
Из-за хорошо поставленного властного тона и беспрекословного послушания студентов я сочла, что предо мной ректор Моримэра. Да и выглядела она соответственно: идеальная прямая осанка, пепельные волосы забраны в высокий пучок, на носу очки в толстой оправе. Я подметила, что у линз нет искривления, и сделала вывод – носит их ректор скорее для солидности, нежели из-за плохого зрения. Ее выбор питомца мне показался по крайней мере странным. Впрочем, войди она с болонкой в сумочке, я бы удивилась не меньше. Как-то несерьезно для женщины-ректора таскать с собой домашнее животное на работу.
– Адептка Нолис, вам тоже придется подождать за дверью, – сказала дама высокой загорелой блондинке, что, в отличие от других студентов, даже не шелохнулась.
– Я невеста адепта Лемана и хочу остаться, – упрямо заявила девушка.
– Не заставляйте меня повторять приказ дважды, – не повышая голоса, но с явной угрозой произнесла дама с выдрой.
Несколько секунд блондинка сомневалась, стоит ли ей подчиниться, но тут вмешался драконстый хам.
– Ирма, пожалуйста, выйди. – Его голос звучал сухо, с легким раздражением, словно он обращался к невоспитанному ребенку, а не к возлюбленной и будущей жене.
Девушка поджала губы и, бросив на меня злой взгляд, вышла. По спине пробежал холодок. Ее ярко-зеленые глаза тоже имели вертикальный зрачок. Что ж, вполне логично, что у дракона невеста из его же племени. Я покосилась в сторону своего соседа по пентаграмме. В голове не укладывалось, как можно быть настолько невыносимым и… притягательно красивым? Он поймал мой взгляд и вопросительно изогнул бровь. Я тут же отвернулась, чувствуя, как горят уши. Ох, не стоило его так откровенно разглядывать!
– Давайте по порядку, профессор Уникус, – донеслось от одного из магов.
Голос звучал странно. Я даже не поняла, принадлежит он женщине или мужчине. Помнится, в детстве мы с Сайрусом как-то вдыхали гелий из шариков, а после смеялись над искаженными от газа голосами. Вот и сейчас мне померещилось, что кто-то, прежде чем говорить, вдохнул гелий, и теперь его голос стал высоким и одновременно писклявым.
– Мы оттачивали призыв духа стихий. В случае адепта Ланса Лемана это был элемента?ль воды. Я и адепт стояли около защитного круга, когда он напитывал пентаграмму с рунами силой. Вот-вот должен был свершиться призыв, но вместо элемента?ля в пентаграмме появилась черная дыра, откуда выпрыгнула вот эта, – профессор Уникус сделал паузу, словно не знал, как меня назвать, – вот это с саквояжем, и адепта Лемана втянуло внутрь.
– «Вот это с саквояжем»?! – возмутилась, не в силах молчать. – Я – Вита Фрост, дочь графа Донована Фроста, первого советника князя Асторийского Одо, и требую, чтобы ко мне обращались почтительно!
– Как же вы попали, многоуважаемая Вита Фрост, в Моримэр? – спросил некто со странным голосом, и я заозиралась по сторонам в поисках говорящего, но снова его не нашла.
– Перенеслась порталом.
– Госпожа Рория, к нам разве поступали запросы на перемещение из соседних стран?
– Нет, господин ректор, – ответила дама с выдрой, поглядывая на своего питомца.
