Полковник Русь. Знакомство с легендой

скачать книгу бесплатно


В памяти полковника было несколько точек перемещения в городе и даже в Центральном парке. Их можно было использовать в случае крайней необходимости. «Крайней» – так и сказал наставник. Весь Нью-Йорк был утыкан камерами, а в парке они висят чуть ли не на каждом дереве. Поэтому был выбран поезд, полупустой экспресс, прибывший с Северо-Запада на один из шестидесяти семи путей огромного вокзала.

Минуту спустя чёрный парень появился перед Русем:

– Хозяин ждёт тебя.

Русь проследовал за парнем в прохладный коридор служебного помещения. Через два поворота остановился около двери с потёртой табличкой и жестом пригласил Руся. Полковник кивнул и шагнул в кабинет хозяина заведения.

Джей Кертис, как значилось на табличке, встретил Руся с необычайным радушием, тепло пожал двумя руками его руку и вообще проявил непомерный энтузиазм, если принять во внимание, что ещё минуту назад он едва ли подозревал о существовании полковника Руся.

Когда чернокожий парень скрылся за дверью и, видимо, вошёл в зал с гостями, полное смуглое лицо хозяина обрело серьёзное, даже слегка озабоченное выражение. Он задержал на полковнике свои сонные, похожие на маслины глаза в надежде что-то услышать от него.

– Я к вам от Ахмета. Он опять переехал.

То, что какого-то там Ахмета настигли проблемы, сэра Кертиса не особенно удручало. Он кивнул машинально, будто ничего другого и не ожидал.

– Хорошо, хорошо, что-нибудь придумаем для бедняги, – как-то рассеянно ответил хозяин. Можно предположить, что он собирался подобрать квартиру горемыке Ахмету либо оплатить ему переезд.

Сэр Кертис подошёл к шкафчику, стоявшему около холодильника, и достал оттуда ключ. Затем открыл холодильник и, вставив ключ в дверцу морозилки, открыл и её. Запустив туда руку, он без труда нашёл там толстый пакет. После повторил все манипуляции в обратном порядке и подал пакет Русю.

Полковник вскрыл пакет, достал американский паспорт. В паспорте его фотография, под ней имя – Том Макгрегор, но это не столь важно. Уже много лет у Руся не было собственного имени. За последние лет пять Русь представился самим собой один раз – четыре дня назад в Москве перед Евой. В пакете Русь обнаружил ещё несколько документов, уже менее значительных, принадлежавших тому же Тому Макгрегору: водительское удостоверение, какие-то квитанции, медицинскую страховку наряду с солидной суммой денег в банкнотах и пластике.

Пока Русь наспех рассматривал все эти вещи и рассовывал их по карманам, сэр Кертис сообщил ему с равнодушным видом:

– Сейчас придёт Джо, тот самый чёрный парень, и принесёт вам чемодан. Можете сесть на такси и высадиться у Центрального парка, где отель с таким же названием. Я закажу для вас номер по телефону. Надеюсь, это всё.

Что касается Руся, то это далеко не всё. Однако миссия сэра Кертиса на этом заканчивалась.

– Ну, присядьте же… – спохватился он.

Хозяин вышел, и за дверью послышался его разговор с парнем. Потом сэр Кертис вернулся с небольшим добротным чемоданом.

– Вот ваши вещи. Вам, пожалуй, пора.

Хозяин пиццерии молча проводил Руся к служебной двери, ведущей к простенку между домами. Перед тем как расстаться, он пожелал полковнику успехов, однако сказать нечто в смысле «до скорого свидания» явно не решился. Русь – тоже. У Кертиса слишком любопытные служащие.

Ожидание

Тому Макгрегору принадлежал унаследованный от отца бизнес, который позволял не думать о деньгах ежечасно и даже иногда пускать их на ветер. Этим Русь собирался заняться в ближайшее время, полагая, что виноградники в Калифорнии и пакет акций Apple сумеют восполнить образующиеся дыры в семейном бюджете. Апартаменты в Central Park Hotel – лишь начало процесса.

Новая легенда обеспечивала Русю безбедное будущее и массу свободного времени для получения ответов на свои вопросы. Полковник был не склонен считать своих противников дураками, но и переоценивать их умственные способности не стоило. После милой беседы с Капитаном Америкой и исчезновения Руся из Киева те, кто стоял за операцией отсечения потоков энергии из сердца планеты, вполне могли предположить появление одного или нескольких человек в Нью-Йорке. Они знали, какой информацией «поделился» Капитан, и теперь должны быть готовы к встрече гостей. А как быстрее добраться до Штатов? Авиарейсом. Поэтому наверняка соответствующие службы получили задание фильтровать все рейсы, прибывающие из Старого Света в Новый, особенно в Нью-Йорк. Предположить, что некие спецы приедут в Нью-Йорк на поезде… В этом месте цепочки рассуждений на лице Руся появлялась ухмылка.

Другие неудобные вопросы лишь омрачали полковника. Что ни вопрос, то крепкий орешек, и каждый такой орешек раскусывать ему самому своими собственными зубами, раз уж согласился на распутывание этой истории. В голове Руся то и дело слышался голос наставника: «Вообрази себя на их месте, будто ты действуешь их методами и так же умён, как и они: не менее, но и не более». А с другой стороны голос Сергея: «Поменьше воображай, а побольше анализируй бесспорное данное. Фантазии, дорогой мой…»

«Ты поменьше болтай про бесспорное данное, – бормочет Русь про себя. – Если бы в своё время точнее всё взвешивал, был бы жив. Тогда сейчас бы мы были вдвоём, а это вчетверо бы увеличивало наши шансы. Так что помалкивай со своими нотациями и лучше пожелай мне успеха».

Бесспорное данное. Русь его вертел, это бесспорное данное, и так и сяк, рассматривал со всех сторон, фиксировал, как набор деталей и как целое, пока строил из себя баловня американской мечты. Перемещаясь от одного изысканного ресторана к другому, не забывая при этом посетить ювелирные магазины, он, белозубо улыбаясь персоналу, успевал внимательно посматривать по сторонам.

Честно говоря, Русь не любил больших городов. Да и, говоря начистоту, городов вообще. Но для той роли, какую он играл сейчас, очень удобно раствориться среди богатых бездельников, поедающих шедевры японской кухни в Nasa или любителей утки в Daniel. Исключительно удобно. Полнейшая анонимность. Но за удобства всегда приходится платить. Ведь тут все живут за счёт приезжих – городская власть, банки, гостиницы, всевозможные заведения, музеи и особенно нищие. Помимо обедов и ужинов, которые по меркам рядовых ньюйоркцев стоят целое состояние, Русь расщедрился на пару «ролексов», рассеянно зайдя в Rolex Broadway 176, солидный перстень от «Тиффани» на той же авеню, но с порядковым номером дома 727 и ещё пару безделиц вроде ручек «Монблан» по цене яхты.

Русь покорно проходил через все испытания. Он сидел, полулежал или стоял в фешенебельных заведениях, где употребляют редкие яства, болтался по экзотическим выставкам и презентациям, дремал на модных показах. Полковник стоически выносил всё, быть может, благодаря тому, что постоянно думал о своём. Джонатан Свифт, дальний родственник Рокфеллеров и по совместительству инструктор Капитана Америки, был узловой точкой операции. Судя по присутствию в «Фейсбуке», сэр Свифт чувствовал себя прекрасно и не собирался покидать этот мир. Почему не ликвидировали сэра Свифта? Потому что он какой-то там родственник главы влиятельного клана? Его оставили в качестве приманки.

Такой ответ на вопрос удерживал Руся от непосредственного контакта с сэром Свифтом, что не мешало ему бывать иногда там же, где и он. После появления полковника в Нью-Йорке прошла неделя. Он всё же не дошёл до крайней степени потребительства и разбазаривания попавших ему в руки немалых средств. Параллельно он занимался кое-какими полезными вещами. По Интернету руководил «своей» винодельческой фирмой в Калифорнии, интересовался у управляющего направлением инвестиций, открыл дополнительную кредитную линию в банке.

В следующий после обретения новой жизни вторник, совершенно случайно повернув на 38-ю в Casanova, полковник встретил сэра Свифта в обществе приятельницы. Помимо лучшей пасты в мире в Casanova прекрасное обслуживание и богатый интерьер. Приятельница сэра Свифта отлично сочеталась с тем и другим. Они расположились через два столика от полковника, но это не мешало ему быть участником разговора. Кроме прочих навыков Русь умел читать по губам, что в ряде случаев было более эффективно, чем самые миниатюрные подслушивающие устройства. Разговор между ними складывался достаточно банальный: с одной стороны – надвигающаяся жара, портниха, маникюрша, а с другой – невыраженные, но вполне уловимые сомнения сэра Свифта по части того, как дама провела время. Желая переменить тему разговора, женщина вдруг спросила:

– Ты когда уезжаешь?

К огорчению полковника, сэр Свифт что-то невнятно пробормотал, отвечая весьма уклончиво. Потом в свою очередь спросил:

– Ужинать будем?

– Только не здесь. Сегодня я бы не прочь провести вечер в Per se[4 - Per se – один из дорогих ресторанов Нью-Йорка.].

– Там? Тебе нравятся дегустации? – кисло спросил кавалер.

В конце концов они пришли к единому мнению. Русь неторопливо доел свою пасту и, занявшись кофе, продолжил размышления. Сведения, почерпнутые из прослушанного в Casanova, никак не относились к интересам полковника. Сэру Свифту предстояла поездка. Эта деталь побудила Руся уткнуться в айфон и изучить расписание авиасообщений с Европой. Вероятность того, что сэр Свифт полетит в Киев, мала, но больше всех остальных. Повторять свой трюк с дротиками в Casanova или где бы то ни было ещё, полковник больше не собирался. Поэтому, начиная с завтрашнего дня, ему придётся включить в своё расписание посещение аэропорта Кеннеди. Торчать в аэропорту с утра до вечера не было никакой возможности, а логика событий подсказывала, что сэр Свифт улетит ближайшим рейсом.

Следующий же день для полковника увенчался успехом. За пять минут до окончания регистрации сэр Свифт с гордым видом, как перед почётным караулом, подошёл к стойке регистрации. Разговаривая с девушкой в информационном боксе, Русь проследил взглядом, как на документах сэра Свифта поставили печать, и он отправился на пограничный контроль.

Теперь полковнику предстояло поближе познакомиться с дамой улетевшего инструктора украинских «энергогасителей». Не зря в прошлый вечер он потащился за парочкой в Per se и потом, узнав её имя, «пробил» её через соцсети.

Эдит

Дневная жара понемногу угасала, со стороны Гудзона набегал прохладный морской ветер, и, покидая Уолл-стрит, Русь ощутил в себе радость жизни. У него лёгкая походка, ясная голова, а нарастающее за последние дни напряжение снизилось до нормального. Полковник перестал думать о выходе на пенсию и даже готов пуститься в пляс под звуки рэпа из проезжающего автомобиля. Чтобы удержаться от этого, Русь назидательно внушал себе, что ему уже без малого пятьдесят, он владелец солидной компании, только что провернувший выгодную сделку, но это слабо влияло на его состояние.

«Состояние» – вот ключевое слово, вокруг которого вертелся весь прошедший день. Без него Русю мало что светило в плане осуществления задуманного. Сейчас он легко мог сосредоточиваться, уходить от навязчивых мыслей, приводящих в болезненное состояние, отпугивать смутные тени воспоминаний и страхов, которые приходят именно тогда, когда в них меньше всего нуждаешься. Иными словами, Русь ощущал себя молодым и безбашенным, что делало его годным к предстоящему. Предстоящему куражу.

А кураж связан с приятельницей Свифта. Ход мыслей полковника был таков, что если действительно Свифт был оставлен в качестве приманки, то прошедшая без всякого результата неделя, может быть, убедила кое-кого, что приманка не действует или действовать ей не на кого. Уже одно то, что сэр Свифт уехал, подтверждает подобную точку зрения. Что касается женщины, то едва ли она постоянно находится под надзором.

Следуя по соответствующему адресу полковник снова повторял про себя намеченный план действий. Соответствующий адрес – это находка Руся, приз, полученный за то, что он битых четыре часа проторчал в Per se и потом около него в тот вечер, когда сэр Свифт со своей приятельницей отправились ужинать. Адрес этот весьма удобен. Дама – зовут её Эдит Феррари – обитала на Третьей авеню, рядом с самой оживлённой частью Бродвея.

Беглый просмотр страницы Эдит Феррари в «Фейсбуке» дал Русю почву для размышлений. Женщина с амбициями и интеллектом, закончила Пристон, но ставку сделала не на свою голову, а на свою внешность. Формы и фамилия указывали на её итальянские корни, а сфера интересов – на деньги, причём большие. Русь знал психологию одиноких женщин. Если на своей странице они вывешивают посты депрессивного содержания, хотя бы в них содержался юмор, – их песенка спета. Эдит Феррари интересовалась дорогими ювелирными украшениями и особняками. Это характеризовало её как активную участницу забега в толпе молодых привлекательных женщин к финишу, на котором маячит какой-нибудь богатый папик.

Русь добрался до дома, в котором жила приятельница Свифта, к концу рабочего дня. Это тоже был результат просмотра её «Фейсбука». На улице, зажатой небоскрёбами, было полным-полно прохожих и зевак. Вокруг не было кафе, поэтому полковник сперва выступил в роли прохожего, потом перешёл в категорию зевак. Беглые проверки убедили его, что он не является объектом чьего-либо внимания. Вначале Русь прилежно изучал ассортимент магазина мужской одежды, потом торговался с пакистанцем по поводу кожаной куртки, далее переключился на магазин женской одежды. Время от времени Русь бросал взгляд на подъезд интересующего его дома, взметнувшегося под самое синее небо. Исходя из записей Эдит в «Фейсбуке», можно было предположить, что она ещё дома, как раз в это время по Интернету изучает новую коллекцию какого-нибудь «Булгари», а когда ей осточертеет сидеть в онлайн, она выйдет в офлайн на улицу.

Второй раз изучая творения парфюмерии «Дольче Габбана» и «Кристиан Диор», Русь заметил выходящую из дома Эдит Феррари в тёмно-синем льняном платье. Она прошла мимо полковника, не взглянув в его сторону, и замедлила шаг возле витрин с драгоценностями. Эти витрины она наверняка видела не менее двух раз в день, но это не помешало ей с неподдельным интересом задержаться у них снова. Не высокая и не низкая, не полная и не худая, эта женщина привлекала внимание не только гармонией своих пропорций, но и дисгармонией, в частности размерами своего бюста. Ей, вероятно, всё время казалось, что окружающие глаз не в силах оторвать от неё. Даже когда рассматривала витрины, она не упускала возможности встать так, чтобы это подчёркивало достоинства её фигуры.

Проследовав мимо магазинов готовой одежды, полковник остановился перед сверкающей витриной рядом с Эдит Феррари. На него женщина не обратила никакого внимания. Взгляд её приковали часы Pathos Diva, усыпанные бриллиантами, лежащие в центре витрины.

– Часы недурны, а отражение в витрине ещё прекраснее, – бросил Русь вполголоса, как бы про себя.

– Вы знаете толк в драгоценностях? – отрываясь от витрины и понимая, о чём идёт речь, отозвалась женщина.

В следующую минуту она окинула полковника взглядом ювелира-оценщика. Оставшись удовлетворённой осмотром, опять повернулась к сиянию, исходящему от витрины.

– Надеюсь, вы сможете расширить мои познания. Но прежде мне надо завершить одно дельце, – отозвался Русь.

Возникший было интерес в глазах женщины угас на последних словах полковника, она гордо повернулась и пошла в сторону Бродвея.

Тем временем Русь зашёл в магазин, указал на часы с бриллиантами и спросил: «Сколько?» Продавец неторопливо достал драгоценность, изготовленную ювелирами из Люцерна, и начал пространно объяснять её достоинства.

– Сколько? – повторил полковник. – Боюсь опоздать на самолёт. Улетаю.

Торговец поднёс часы к свету, чтобы Русь мог лучше увидеть блеск камней, и назвал почти астрономическую цифру.

– Сожалею, – произнёс Русь в ответ, собираясь уходить.

Спустя пару минут он покинул магазин, заплатив лишь половину названной суммы. Дамы в синем уже не было видно. Русь повернул за угол и, ускорив шаг, обнаружил далеко впереди покачивающуюся тёмно-синюю фигуру. Он настиг её на оживлённой авеню в тот момент, когда она села за столик перед кафе.

– Привет, Эдит! – Русь услышал радушное восклицание широкоплечего красавца.

– Наконец-то! – ответила женщина.

Молодой красавчик уселся на свободный стул, после чего пара начала разговаривать.

Ничуть не смутившись этим обстоятельством, Русь сел за соседний столик позади кавалера, так чтобы можно было видеть даму, но Аполлон не видел его. Заказав кофе, Русь принялся созерцать Эдит нежным взглядом. Увлечённо беседуя с красавцем, дама старалась делать вид, что Русь для неё не существует, хотя прекрасно его замечала, а наличие лишнего поклонника в этом заведении, несмотря на показную досаду, её не тяготило.

Выпив свой кофе, полковник достал от скуки бархатную коробочку и, вынув оттуда часы, начал небрежно вертеть их в руках. Часы красивые, но женские, в крепких руках полковника смотрелись изысканно и нелепо одновременно. Дама за соседним столиком тоже обратила на это внимание. С того момента, как в руках Руся появилась богатая безделица, Эдит начала обнаруживать возрастающее беспокойство. Сперва украдкой, потом совсем открыто она бросала через плечо кавалера любопытные взгляды на драгоценную вещицу. Разговор между ними явно не клеился.

– Сегодня не могу, – заявила Эдит.

– Ты же обещала!

– Непредвиденные обстоятельства…

– Разыгрываешь меня…

Наконец кавалер раздражённо бросил на стол скомканную десятку и удалился.

– Я хотел бы разобраться в них, – кивнул Русь на часы, присаживаясь на освободившийся стул. – Но думаю, на вашей руке это будет удобнее.

Иногда такой напор опасен, но состояние полковника придавало ситуации романтическое очарование.

– Ещё кофе?

– Да.

Ответ вселил надежду на взаимопонимание. Эдит надела часы на руку и, отведя её в сторону, любовалась ими.

– Поужинаем? Меня зовут Том. Per se, Daniel для начала?

Часы уже были на руке, так что дама могла позаботиться о собственном достоинстве.

– Вы слишком спешите, – заметила она.

– Да, я такой, – вложив в реплику сто процентов состояния куража, согласился полковник.

Состояние способно растопить даже тонну льда, не то чтобы сердце одинокой женщины.

– И куда вы меня поведёте? – спросила Эдит.

«Всё, контакт налажен, – подумал Русь. – Состояние работает, а может, работают бриллианты на часах?»

Умение ждать

Ужин в Daniel прошёл в атмосфере сближающей интимности. Полковник был приятно удивлён, что женщина знает, кто такой Достоевский, и различает Николу Теслу и одноимённый автомобиль. Для сентиментальной увертюры обстановка была вполне подходящая: серебро и хрусталь, официанты в белых смокингах, романтическое отражение огней в зеркалах и витринных окнах, тихое звучание рояля.