Крылья фиронга. Итония. Книга первая

скачать книгу бесплатно

Крылья фиронга. Итония. Книга первая
Нина Левина

Двенадцать лет назад я, сын короля Итонии, бесследно исчез из страны, а мои родители были убиты. Теперь я снова дома и должен пройти таинство посвящения, чтобы занять королевский трон. Дорожный плащ простолюдина, кинжал матери и плечо верного друга – вот и всё, с чем мне придётся отправиться в опасный путь. Через тридцать дней я должен войти в столицу в блеске королевской славы, но мои враги не дремлют и постараются сделать всё, чтобы я не вернулся из рискованного путешествия.

Крылья фиронга

Итония. Книга первая

Нина Левина

Дизайнер обложки Риана Робертс

Иллюстратор Нина Левина

Корректор Светлана Цыганкова

© Нина Левина, 2023

© Риана Робертс, дизайн обложки, 2023

© Нина Левина, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0059-6746-6 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-6747-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Взбесившийся лифт

Всё произошло обычным тёплым вечером в начале летних каникул. Я провожал Юлю домой, и это сыграло решающую роль в цепи последовавших событий. Теперь-то я понимаю, что случайностей не бывает. А тогда просто шёл по улице мимо многоэтажек, бросая влюблённые взгляды на самую красивую девушку из нашей школы, и не подозревал, что сегодня моя жизнь круто изменится.

– Вот я и дома, – Юля остановилась возле парадного. – Спасибо, что проводил.

– Жаль, что так быстро, – вздохнул я. – Может, ещё прогуляемся?

– Нет, Ром, сегодня не могу, мама просила вернуться пораньше.

Юля виновато улыбнулась. В сумраке городского вечера блеснули её ровные белые зубки, и лицо у неё стало такое милое, что я невольно подался вперёд и взял девушку за руку.

– А завтра? Давай погуляем подольше завтра. В кино сходим или в парк… Куда захочешь.

Юля задумалась, но руку не высвободила. Я приободрился и осмелел:

– Значит, договорились? Я буду ждать тебя здесь. Во сколько? В семь, нормально?

– Не знаю, Ром, – прошептала Юля, – как-то неожиданно всё. Завтра спишемся и решим, ладно?

– Ладно.

Я быстро наклонился к её лицу и коснулся губами щеки. От неожиданности Юля чуть слышно охнула, развернулась и вбежала в парадное, а я остался стоять на улице, не веря собственной удаче и смелости. Должен признаться, что в свои шестнадцать лет я ещё ни разу не целовался с девчонкой по-настоящему. И вовсе не потому, что я трусил или был нерешительным. Хотелось сделать это с той, кто действительно мне нравится, а не просто так, с кем попало и ради развлечения. Сегодняшнее касание щеки не в счёт, я настраивался на подвиг настоящего поцелуя в губы на завтрашний вечер.

Юля была на год младше и давно мне нравилась. До дрожи в коленках и горячей волны, поднимающейся от живота к голове. В школе девушка всегда находилась в окружении зубоскалящих подружек, и я не решался подойти к ней, опасаясь насмешек в свой адрес. Слишком нескладным я себе казался – долговязый и худощавый, с чёрной шевелюрой непослушных волос, крупным прямым носом, тонкими губами и глазами… Хотя нет, стоп. Глаза у меня, пожалуй, привлекательные. Зелёные, меняющие оттенки в зависимости от настроения, под чёрными ресницами, а густые брови подчёркивали ровный высокий лоб. Мама не уставала повторять, что мои глаза непременно разобьют не одно девичье сердце, но я думаю, что она сильно преувеличивала. Девчонки редко обращали на меня внимание, предпочитая развязных, шумных парней, корчащих из себя взрослых умников.

А с Юлей сегодня получилось очень удачно. Вчера директриса кинула в группу сообщение с призывом помочь школьной библиотеке принять новые учебники. Я вообще-то идти не собирался (кому охота тащиться в школу во время летних каникул), но увидел, что отозвались несколько учеников, и среди них – Юля. Тогда я тоже решил проявить благородство. Целый день перетаскивал тяжёлые коробки и пытался острить, веселя даму моего сердца, чтобы по окончанию работы пригласить её перекусить в кофейню, а потом удостоиться чести проводить домой. Кажется, я не безнадёжен, и у меня завязываются настоящие отношения.

Я брёл по улице, глупо улыбаясь, погружённый в мечты, и сам не заметил, как ноги вынесли меня к знакомому торговому центру. После того как отец с мамой рассказали мне правду об усыновлении, я часто заходил в него и часами бродил среди стеклянных витрин модных магазинов, вглядываясь в лица посетителей. Зачем? Не знаю. Возможно думал, что однажды встречу здесь своих настоящих родителей. Представлял, как они безуспешно ищут меня и тоскуют по вечерам, обняв друг друга.

Как бы не так! Никто меня не ищет и не тоскует. Если б хотели найти – уже давно бы это сделали. Такого ребёнка потерять – надо ещё умудриться. Мама рассказала, что меня обнаружили двенадцать лет назад в одном из прозрачных лифтов этого торгового центра. Полуодетый одинокий малыш, покрытый ссадинами, сразу привлёк внимание посетителей и охраны. Сначала думали, что я потерялся, и администрация центра долго объявляла по громкой связи о находке. Никто не отозвался, и к концу рабочего дня мной занялась полиция. К их удивлению, я не засветился ни на одной камере наблюдения. Предполагали даже, что меня занесли внутрь в большой сумке, и долго расспрашивали об этом. Мама сказала, что я говорил много, но совершенно непонятно, поэтому расспросы ни к чему не привели. Но в полиции посчитали, что и так справятся быстро, ведь у меня обнаружилась необычная особая примета – татуировка. Не так уж часто встречаются маленькие мальчики с зелёным крылатым грифоном, разлёгшимся на плечах. А на цепочке, надетой на мою шею, болтался тяжёлый кулон из мутного коричневого камня и маленький серебристый ключ. Вот с таким набором «достопримечательностей» меня должны были быстро вернуть в лоно семьи или хотя бы прояснить ситуацию моего появления в торговом центре. А пока оформили в дом малютки, навскидку определив возраст около четырёх лет, и назвали Ромой. Время шло, но сведений по моим родственникам по-прежнему не было. Зато вскоре появились люди, пожелавшие меня усыновить. И, честно сказать, я им очень благодарен. Мама с отцом у меня классные, и я долгое время даже не подозревал, что им не родной. Просто, взрослея, начал задавать много вопросов. Об отличающемся цвете глаз, о татуировке и о том, как их угораздило сделать её ребёнку, не имея ни одной на своих телах. И почему именно мифический грифон? Чем они руководствовались, выбирая картинку?

Мама с отцом долго крепились, придумывая разные небылицы, но в день, когда я получил паспорт по случаю четырнадцатилетия, они мне всё рассказали. Честно и без утайки. Потом вручили извлечённые из шкатулки кулон и ключ. Родители сильно переживали, что я разочаруюсь, узнав об обстоятельствах своего появления в семье, но зря. Не все люди способны взять чужого ребёнка и воспитывать его в любви и заботе. Мои родители смогли, и я почувствовал к ним ещё большее уважение. Кулон оказался слишком тяжёлым, я вернул его маме на хранение, а к ключу подобрал тонкую цепочку и начал носить его на шее. Наверное, втайне надеясь, что по нему меня смогут узнать настоящие родители. Почему я так мечтал о встрече с ними, ведь жилось мне неплохо? Не знаю. Наверное, двигало простое любопытство, но может, и затаившаяся обида.

Я стоял, задумавшись, перед торговым центром, как вдруг кто-то сильно толкнул меня в спину. Я еле удержался на ногах, быстро обернулся и оказался лицом к лицу с Бродягой, парнем на год старше меня из выпускного класса. Рядом с ним, недобро ухмыляясь, стоял его дружок по кличке Шатун, а позади него я заметил трёх незнакомых ребят с явно недружелюбным настроем. Задиристость Бродяги и его шайки хорошо была известна в школе и округе. С Бродягой предпочитали не связываться. Вёл он себя дерзко и вызывающе, вместо разговоров сразу пускал в ход кулаки. Он снова толкнул меня, теперь в плечо, отчего сразу заныло в левой руке.

– Эй, ты чего? – воскликнул я, потирая руку. – Обалдел?

– Отвали от Юльки, сопляк! – сквозь зубы проговорил Бродяга.

– Это ты мне?

Бродяга сгрёб ворот моей футболки, подтянул меня и прошипел прямо в лицо:

– Тебе. Ещё раз увижу рядом с Юлькой – живьём закопаю!

Ах, вот оно что! Я ударил его по рукам и крикнул:

– Прибери грабли, урод! С кем хочу – с тем и хожу!

– Да ты труп! – прорычал Бродяга. – Мочите его!

В этот момент в моё правое ухо прилетел удар от Шатуна, а один из троих незнакомцев зашёл мне за спину и ударил ногой в бедро. Я вскрикнул от боли и ярости и коленом врезал Бродяге в пах. Он взвыл и согнулся, выпустив мою футболку. В развороте я ударил кулаком в лицо Шатуна, локтем оттолкнул ближайшего нападавшего и со всех ног припустил к торговому центру. Нет, не спешите обвинять меня в трусости и слабости. С Бродягой и Шатуном я бы, пожалуй, справился, но выстоять против пятерых вряд ли бы смог. Ведь я обычный подросток, а не киношный супермен. Поэтому в этой ситуации разумнее было спасаться бегством.

Двери разъехались, пропуская меня внутрь. Выходившая парочка шарахнулась в сторону от моего взъерошенного вида, и я перешёл на быстрый шаг, чтобы не привлекать ненужного внимания. Посетителей было очень мало. Лишь одинокие скучающие покупатели бродили среди витрин под тихую, приятную музыку. Посреди холла, друг напротив друга, возвышались две прозрачные шахты стеклянных лифтов. Я заметил, что двери одного из них открыты и направился к нему. Позади послышался топот. Я обернулся и увидел пятерых озирающихся по сторонам преследователей. Бродяга вертел башкой во все стороны, а его громкий раздражённый голос чужеродным диссонансом ворвался в тихую атмосферу торгового центра. Наши глаза на миг встретились.

– Вот он! – заорал Бродяга, указывая на меня своей шайке.

Пока они мчались, я быстро юркнул в лифт, нажал кнопки верхнего этажа и закрытия дверей и сжался, глядя на медленно сдвигающиеся створки. Двери закрылись перед самым носом подоспевшего Бродяги. Он оскалился и многозначительно провёл ребром ладони по шее, давая мне понять, что пощады не будет. Мой лифт плавно поехал вверх, а шайка преследователей спешно загружалась в другой, прибывший на первый этаж. Вот это я попал! В другое время я бы любовался проплывающими мимо витринами и с замиранием сердца представлял бы себя парящей птицей, глядя в прозрачный пол. Но только не сейчас. В стеклянной шахте напротив двигалась кабинка второго лифта, и я лихорадочно соображал, что делать дальше. Выскочить на верхнем этаже и где-то спрятаться я не успею, значит, придётся возвращаться вниз.

Мелодичным звуком лифт оповестил, что мы прибыли. Я нажал первый этаж и вдавил кнопку закрытия дверей, но автоматика не желала понимать эту команду. Чтобы двери закрылись, нужно сначала их открыть. Створки медленно разъезжались, а в это время прибыла кабинка второго лифта.

– Ну давай же, давай, закрывайся! – умолял я и с облегчением вздохнул, увидев, как створки медленно двинулись в обратную сторону.

Только было поздно. Бродяга вихрем вырвался из лифта напротив и вломился в сужающуюся щель, раздвигая её плечами. Я ударил его кулаком в нос, а он с силой толкнул меня в грудь. Потом рванул обеими руками за футболку и швырнул меня на панель лифта. Я больно приложился лицом об неё, а Бродяга одной рукой вывернул мне руку за спину, а второй схватил сзади за шею и прижал к стеклянной стенке.

– Забудь про Юльку, если жить хочешь, – зашипел он мне на ухо.

– Да пошёл ты! – прохрипел я, пытаясь вывернуться.

Ключ на груди больно впивался в кожу, придавленный металлической панелью с цифрами этажей. Шея полыхала огнём. Краем глаза я видел, что к нам спешат охранники торгового центра. Как вдруг Бродяга с криком отдёрнул от меня руки, а потом словно невидимая сила вышвырнула его прочь из кабинки. Я увидел, как он упал на спину, нелепо взмахнув руками. Двери быстро закрылись, и лифт начал спускаться, набирая скорость.

Я тяжело дышал, ещё не веря в спасение. Побег в торговый центр оказался не очень удачной идеей. Надо срочно мчаться на улицу – там легче затеряться среди домов в вечерней темноте. Не останавливаясь, лифт проехал первый этаж и продолжил спускаться, разгоняясь. Эй, что за ерунда! Я взглянул на панель управления – одновременно светились кнопки всех этажей. Я напрасно потыкал их пальцем, нажал аварийный вызов и вздохнул – ладно, выйду в подземном паркинге. Как это наивно с моей стороны! Лифт промчался два подземных этажа паркинга, не думая останавливаться, и понёсся дальше. Куда? Я похолодел от ужаса. Неужели он падает? Инстинктивно я сел на корточки, вжался в угол и прикрыл голову руками, ожидая удара о дно. Но лифт продолжал двигаться вниз на огромной скорости. За стеклом была кромешная темнота, а вскоре погас свет и внутри кабинки.

– Помогите! – заорал я. – Кто-нибудь! Эй!

От скорости кружилась голова, желудок противно завис у самого горла. Держась за стенки, я поднялся и заколотил кулаками по дверям.

– Выпустите меня! Откройте!

Куда же я падаю? Неужели шахта ведёт к самому центру Земли? Разве это возможно? Или этот лифт взбесился? Внезапно в темноте начали вспыхивать быстро проносящиеся яркие огни. То тут, то там. Они выскакивали из мрака, на миг ослепляя меня, и снова исчезали. А потом огней стало много, они слились в один безумный поток, и я закрыл глаза, чтобы не ослепнуть и не потерять сознание. Как вдруг мне показалось, что лифт замедлил ход, огни погасли, я приоткрыл глаза и сполз по стенке на пол, увидев открывшееся зрелище. Кабинка лифта словно парила в открытом космосе. В чёрной бескрайней пустоте сияли и перемигивались мириады звёзд. Я завыл от ужаса и снова закрыл глаза, чтобы не видеть звёзд и не чувствовать себя крохотной песчинкой. Тем временем лифт почти полностью остановился, а потом начал медленно крутиться в пустоте вокруг своей оси. Он раскручивался всё быстрее и быстрее, я открыл глаза и увидел, как слились огни звёзд в светящийся хоровод. Жутко заболела голова, а потом вдруг лифт рухнул вниз. Меня резко подбросило к потолку, я ударился затылком и потерял сознание.

Глава 2. Итония

До чего же холодно! Но выбираться из сна, чтобы закрыть окно, было лень. Я подтянул колени к животу и пошарил рукой, пытаясь найти одеяло. Вместо него пальцы нащупали сырую землю и несколько скользких камней. Сон как рукой сняло. Какое одеяло и окно, когда я вовсе не в постели! Я вскочил и со страхом огляделся, вспомнив дикую поездку в сумасшедшем лифте. Вокруг было темно и тихо, пахло сыростью. Под ногами зашуршала твёрдая земля. Хорошо, что мир не крутился и не мчался. Плохо, что я не понимал, где нахожусь. И куда подевался лифт? При мысли о недавнем скоростном падении меня слегка замутило.

Что вообще произошло? Так, спокойно, надо срочно позвонить родителям, чтоб они не волновались, и заодно включить фонарик, чтобы оглядеться. Смартфон лежал в заднем кармане джинсов, но его экран оставался тёмным и не реагировал на мои попытки включить его. Похоже, он сломался во время падения и оставил меня без связи. Я стоял, боясь шагнуть во мраке, и только крутил головой во все стороны. Наконец глаза привыкли к темноте, и мне показалось, что в одном месте видны смутные очертания чего-то. Осторожно ступая, я направился в ту сторону и вскоре почувствовал лёгкое дуновение свежего ветерка. А ещё через несколько шагов оказался перед широким круглым отверстием. За ним слышался шелест листвы и просматривался клочок ночного неба, усеянного звёздами. Похоже, я в какой-то пещере и стою рядом с выходом. Я раздвинул ветки растущего перед ним кустарника и выбрался наружу.

Ну и дела! Вокруг меня возвышались деревья. Их толстые стволы серебрились в свете луны. Торгового центра не было, впрочем, как и других признаков города. Ни одного фонаря, ни одного дома, ни одного звука, похожего на клаксон или шум проезжающих машин. Как же я тут оказался? Может, меня похитили и спрятали в лесной пещере? Или в дальнем уголке заброшенного парка? Тогда почему не связали?

– Люди! – закричал я во всё горло. – Помогите! Эй, кто-нибудь!

В ответ тишина разразилась далёким многоголосым воем и тявканьем, похожим на демонический хохот. Совсем неподалёку хрустнули ветки, что-то ухнуло, и надо мной пронеслась чёрная клекочущая тень огромной птицы. От страха у меня зашевелились волосы на голове, и по коже побежали мурашки. Идти в воющую и хохочущую темноту не хотелось. Да и куда? В какую сторону? Лучше дождаться рассвета, а потом решать, куда двигаться. А может и не придётся решать. Родители наверняка уже подняли переполох, когда я не пришёл домой и связь со мной оборвалась. Может, меня вскоре отыщет полиция или МЧС, или кто там ищет пропавших людей. Я быстро выломал у кустарника ветку потолще, очистил её от сучков и листьев, снова залез в пещеру и уселся у самого выхода, держа палку наготове. Вдруг ко мне заглянет кто-нибудь из воющих или хохочущих в ночи.

От ночного воздуха я порядком озяб, а тут ещё обнаружил, что футболка почти полностью разорвана на груди. Ключ поблёскивал в свете луны и неприятно холодил кожу. Я подтянул ноги, обхватил их руками, не выпуская палку, и привалился боком к шершавой каменистой поверхности. Так и сидел, вслушиваясь в звуки снаружи и всматриваясь в кусочек неба с медленно перемещающейся по нему луной. Она то скрывалась за кронами деревьев, то выныривала из-за них, а потом и вовсе уползла в сторону и перестала быть видна из моего укрытия. Усталость и однообразие сделали своё дело, и вскоре меня сморил сон. Поэтому я не видел, как в небе поднялась ещё одна луна, гораздо меньше первой. Оба небесных светила двинулись навстречу друг другу и соединились в один яркий круг с сияющим ореолом.

***

Я проснулся словно от толчка, быстро вскочил и выставил перед собой палку. С кустарника у входа в пещеру вспорхнула большая пёстрая птица и унеслась с громким резким криком. Снаружи занимался бледный рассвет. Тьма отступила, разбудив птиц. Их доносящийся гомон подействовал на меня успокаивающе и отогнал страх. Свет проникал в пещеру сквозь круглое отверстие, и я смог разглядеть её. Она была неглубокая, но высокая – в два моих роста. С каменистых серых сводов свисали тонкие нити корешков. Ничего примечательного, кроме темнеющего пятна на земле у дальней стены. Я размял затёкшие ноги, приблизился к пятну и с ужасом отшатнулся. Это было не пятно, а довольно широкий, зияющий чернотой колодец, очерченный по кругу камнями. Я подобрал мелкий камешек и бросил в него, но не услышал ни плеска воды, ни удара о дно. Я кинул ещё один и снова не дождался ни звука. Какова ж глубина этого колодца? При мысли о том, что мог в темноте оступиться и упасть в него, у меня задрожали колени, и я опустился на четвереньки. Любопытство пересилило страх, и я заглянул внутрь колодца. Ключ повис на цепочке над бездной и вдруг засветился, озаряя гладкие ровные стены, уходящие вниз. В глубине колодца что-то щёлкнуло, и я отпрянул в сторону. Сияние от ключа тотчас исчезло. Я взял его в руку и снова поднёс к колодцу. Он опять засветился! И снова послышался щелчок! Это хорошо или плохо? Я отдёрнул руку и быстро перебрался к выходу из пещеры подальше от странного колодца.

Ладно, нужно поскорее выйти отсюда к людям. Но место желательно запомнить, чтобы потом указать его полиции. Пусть сами разбираются, кто меня сюда приволок. Я решительно выбрался наружу и огляделся. Кажется, вход в пещеру находился на склоне пологого лесного холма. Вокруг возвышалось море деревьев, но я ни одно не узнал. Толстые, тёмно-зелёные стволы, покрытые местами рыжими наростами, и ярко-оранжевая листва, отблёскивающая в лучах восходящего розового солнца. Низкорослые кустарники с бордовыми листьями в синих прожилках дополняли картину, под ногами стелилась трава цвета мякоти персика. Ну и ну! Куда ж меня занесло? Я склонился над травой и потрогал её. На ощупь мягкая и шелковистая. Её необычный цвет почему-то нравился мне, словно именно такой трава и должна быть, а не зелёной. Что-то происходило странное и нереальное, начиная с падения лифта. А может, Бродяга сильно двинул меня по голове, и я лежу сейчас в коме и вижу фантастический сон? Это вряд ли, ведь ощущения слишком отчётливы. Я сорвал с куста бордовый лист, размял его в руке и понюхал. Пахло горьковатой свежестью, а во сне запахов не бывает. Куда же мне идти? Я ещё раз осмотрелся и решил двигаться навстречу солнцу. Так спокойнее. Возле входа в пещеру я сломал несколько веток и оставил их на кусте, как знак. Взял палку и зашагал на восток, не забывая отмечать свой путь поломанными ветками.

Лес гомонил, щебетал, ухал и шуршал листвой. Но при солнечном свете это почти не пугало, тем более я заметил стайки птиц и несколько мелькнувших животных, маленьких, гибких, похожих на белок, только с вытянутыми мордочками. Я шёл и шёл, держа курс точно на солнце и удивляясь всё больше. Солнце уже достаточно поднялось над горизонтом, но оно по-прежнему оставалось розовым. Это меня и пугало, и радовало. Сам не знаю почему. Словно с Земли шагнул на новую неизведанную планету, а она оказалась старой знакомой. Не слишком приветливой, но и не враждебной. Конечно, я читал фантастические романы о других мирах, но и представить не мог, что так может случиться в реальности. И всё-таки лучше бы это оказалось сном. Иногда я кричал, зовя на помощь, и снова пытался включить смартфон, но всё было напрасно.

Так я прошагал, наверное, несколько часов. Ужасно хотелось есть и пить. На некоторых кустарниках висели совершенно незнакомые плоды и ягоды, но я боялся их пробовать. Не хватало ещё умереть от отравления. Вскоре я заметил, что лес меняется. Стали встречаться полностью сухие деревья или с наполовину мёртвыми ветвями. Под ногами шуршал ковёр из коричневой опавшей листвы. Но я продолжал идти, пока моё внимание не привлекли громкие птичьи голоса. Я свернул в сторону и вышел к дереву, на котором висели крупные жёлтые плоды овальной формы. Из-за этих плодов шла битва между большой серой птицей и стаей мелких птичек с ярким оперением. Заметив меня, все птицы вспорхнули и выжидающе уселись на соседнее сухое дерево. На земле остались валяться несколько поклёванных плодов. Что ж, если их едят птицы, то и мне они не принесут вреда. Я поднял один из плодов и надкусил его. Сладкий, густой сок брызнул в стороны и потёк по подбородку. По вкусу плод был похож на банан, а по сочности на арбуз. Ладно, самое время сделать привал. Я насобирал плодов и расположился под деревом к большому неудовольствию птиц. Они возмущённо загомонили, а потом разлетелись в поисках других деревьев.

Я чудесно утолил голод и жажду и решил оставшиеся плоды забрать с собой в дорогу, снял испорченную футболку и разорвал её на две половинки. В одну сложил плоды, а вторую повязал на голову, защитив волосы от падающих сверху сухих листьев, мелких сучков и разных букашек. От прогретого солнцем воздуха и сытной еды клонило в сон. Я привалился спиной к дереву и закрыл глаза. Вздремну минут пять-десять и отправлюсь дальше. Тёмные воды сна подхватили моё сознание и понесли его в плавных волнах, как вдруг в голову ворвалась отчётливая мысль: рядом кто-то есть.

Я открыл глаза и вскочил, не забыв схватить палку. Скаля жёлтые клыки и тихо порыкивая, меня окружали три незнакомые твари размером со среднюю собаку. Они подбирались на полусогнутых лапах, прижав к вытянутым головам короткие уши. Бурая пятнистая шерсть блестела на солнце, длинные птичьи когти погружались в землю, красные маленькие глазки сверлили меня взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Пошли прочь! – крикнул я и замахнулся палкой, лишь подзадорив хищников.

Один из них сразу прыгнул, но я успел увернуться. Коготь царапнул бок, повредив кожу. Выступили несколько капель крови. Второй зверь на мгновение присел, готовясь к прыжку, и резко взвился в воздух. Я ударил его палкой прямо по морде, но он умудрился перекусить ветку и приземлился у моих ног, выплёвывая куски древесины. Я прижался спиной к дереву, и тут на меня сверху обрушился третий хищник, незаметно взобравшийся по стволу на более выгодную для атаки позицию. «Мне конец!» – успел я подумать, чувствуя смрадное дыхание на своей шее, как вдруг тварь дико завизжала, спрыгнула на землю и закрутилась волчком. Воодушевлённый этим неожиданным поворотом, я с силой пнул её, и она помчалась прочь, повизгивая и уводя за собой двух других тварей. Какое-то время ещё слышался шорох и треск ломающихся сучьев, потом раздался унылый вой, и всё стихло.

Я перевёл дыхание и провёл рукой по взмокшему лбу. Кажется, мне чудом удалось избежать смерти. Интересно, что так испугало хищника, прыгнувшего на шею? Она полыхала огнём, я потёр её и отдёрнул руку, ожёгшись. Неужели так напекло солнцем? Пускаться в размышления не хотелось, надо было поскорее выбираться из этого странного леса. Мало ли, какие ещё хищники в нём водятся. Я выломал новую палку, потолще прежней и быстро зашагал дальше, оглядываясь по сторонам. Лес становился реже и светлее и состоял, в основном, из сухих деревьев. Словно жизнь медленно покидала эти места, оставив мёртвые стволы, побитые короедами. Я в замешательстве остановился, решая, стоит ли идти дальше или лучше повернуть обратно, пока не поздно, как вдруг заметил тоненькую тропинку, присыпанную трухлявой листвой. Тропинка вела на восток, и я решительно зашагал по ней. Чем дальше, тем шире она становилась, а через пару километров и вовсе превратилась в хорошо утоптанную песчаную дорогу. Мёртвый лес закончился, и теперь я шёл по пригоркам, выжженным солнцем. Наконец дорога вывела меня на вершину одного из них, и я остановился, как вкопанный. Впереди, на высоком холме, шпилями причудливых башен возвышался город, обнесённый каменной светлой стеной. На вершине холма находился замок. От него к подножию сбегали улицы с прилепленными друг к другу домами. Выглядел город очень необычно, как из средневековой сказки, но мне было всё равно. Главное – оказаться среди людей. Дорога, по которой я шёл, спускалась в долину и через мостик над сухим рвом вела к подножию холма, ко входу в город. Я ускорил шаг и через полчаса подходил к распахнутым воротам, на страже которых стояли два странно одетых человека, вооружённых копьями и мечами. Одеты мужчины были в короткие до колен туники, поверх которых красовались панцири кожаных доспехов; на крепких мускулистых ногах – сандалии. Похоже, это были местные стражники. Они давно заметили моё приближение и не спускали с меня настороженных глаз.

– Здравствуйте! – я приветливо махнул рукой и подошёл к мужчинам. – Кажется, я немного заблудился. Как называется это место? Тут есть какая-нибудь связь? Телефон или интернет?

Стражники нахмурились и демонстративно скрестили передо мной копья, давая понять, что вход запрещён.

– Эй! Вы что, глухонемые? – воскликнул я. – Мне нужно связаться с родителями и позвонить в полицию! Пропустите!

Я решительно взялся руками за копья, пытаясь развести их, но тут один из стражников удивлённо вскрикнул и уставился на меня, выпучив глаза. Второй выглядел не менее озадаченным. Оба стражника быстро переглянулись, развели копья и неожиданно упали передо мной на колени, склонив головы.

– Ну и ну, – проговорил я. – То не пускают, то на колени бухаются. Ладно, я, пожалуй, пойду.

С опаской оглядываясь на замерших мужчин, я зашагал по вымощенной камнями дороге в надежде встретить кого-нибудь более разговорчивого. Улица оказалась совершенно пустынна. Двери одноэтажных серых хибарок были заперты, окна прикрыты ставнями. На некоторых красовались новенькие сине-серые флаги, только подчёркивая убогость домишек. Дорога шла в гору, к вершине холма, и я решил не сворачивать с неё, хоть и замечал узкие боковые проулки. Чем выше я поднимался, тем красивее и добротнее выглядели дома, появились двухэтажные и трёхэтажные строения. Многие были украшены резными ставнями, причудливыми балкончиками и узорчатой росписью. Над входом в некоторые висели вывески с надписями, но я ничего не мог разобрать в странных каракулях. Тут и развешанные флаги выглядели богаче и живописнее. На синем фоне выделялся белый круг с сияющим ореолом. Внутри круга серая уродливая птица, похожая на птеродактиля, распахнула крылья и оскалила длинный зубастый клюв. Люди по-прежнему не встречались, но зато я услышал доносящийся шум толпы, в котором явственно звучал мужской голос. Я прибавил шагу и вскоре оказался перед огромной площадью, полностью заполненной людьми, одетыми так же странно, как стражники у ворот, только без доспехов. Мужчины – в основном в короткие светлые туники, а женщины – в длинные, разных цветов. Люди стояли ко мне спинами, устремив взгляды на высокий, украшенный флагами и цветами помост, сооружённый перед широкой аркой. Над аркой возвышалась сторожевая башня с реющим на шпиле флагом. Сразу за ней просматривался архитектурный ансамбль, состоящий из парка и нескольких башен, соединённых переходами с центральным замком. Ансамбль окружала зубчатая стена, и попасть в него можно было только через арку. Вокруг помоста выстроились воины, взяв его в оцепление, а на самом помосте в креслах с высокими спинками, похожих на трон, восседали четверо мужчин. Точнее говоря, в креслах сидели трое – один по центру, а два рядышком, немного сбоку от него. Четвёртый стоял у края помоста и, воздев руки к небу, произносил речь. С моего места она казалась неразборчивым набором звуков. Пурпурная мантия, сияющая серебряной вышивкой, окутывала мужчину, на голове у него красовался венец с двойным серебряным диском. У тех двоих, что сидели рядом друг с другом, тоже были такие украшения на головах, а вот мантии отличались цветами. У одного – зелёная с жёлтым, а у другого – синяя с серым. Мужчина, сидевший отдельно, тоже был облачён в сине-серые одежды, но его голову охватывал просто серебристый обруч. Что-то в чертах лица этого мужчины мне показалось знакомым, и я начал протискиваться поближе к помосту сквозь гудящую толпу. Это оказалось непросто, горожане стояли плечом к плечу, и мне пришлось проявить напористость.

– Простите, извините, – бормотал я, распихивая людей.

А они вели себя странно. Сначала оборачивались с недовольным видом, а потом вдруг быстро отступали, освобождая проход. Готовые сорваться с губ грубые слова повисали в воздухе, лица вытягивались со смешанным выражением страха, удивления и почтения. Мне становилось не по себе от такого внимания, но я почувствовал ещё большее волнение, когда осознал, что понимаю то, что говорит человек в пурпурной мантии. Не всё, но очень многое. Я знал его язык! Но откуда?

– Да восхвалим сияние двух Светил! Да пошлют они нам долголетие и долгожданную влагу! – громким, хорошо поставленным голосом провозглашал мужчина. Его длинные седые волосы колыхались на ветру, а безбородое, морщинистое лицо светилось торжеством. – Пусть освятят они сегодняшнее действие, и над Итонией снова разольётся благодать!

Я остановился, словно громом поражённый. Итония – от этого названия гулко забилось сердце, в памяти мелькнули яркие картинки из жизни. Из моей? Или чьей-то? Между тем толпа вокруг меня шушукалась и медленно расступалась, а я внимательно слушал оратора, боясь пропустить хоть одно слово.

– Прошло ровно двенадцать слияний Светил, как погиб лучезарный король из рода Орвел, а юный наследник бесследно исчез, – мужчина в пурпурном выдержал паузу и продолжил: – Мы долго скорбели и надеялись на чудо, как возвещал Старейшина рода. Он утверждал, что принц жив, и мы ждали положенный срок. Больше ждать нельзя.

Позади оратора величественно кивнул и усмехнулся мужчина с обручем на голове. Крупный нос с горбинкой и тонко сжатые губы над коротко стриженой чёрной бородкой придавали ему надменный вид. «Дядя Кирот!» – чуть не вырвалось у меня восклицание, но я сдержал его. Откуда мне известно имя этого человека? И почему я считаю его дядей?

– Двоюродный брат погибшего короля, лорд Кирот из рода Вардэн, нёс бремя власти все эти годы, с отцовской любовью заботясь о подданных Итонии и вверенных ему землях.

Ропот недовольства пробежал по толпе, послышались отдельные оскорбительные выкрики. Дядя Кирот нахмурился, а человек в пурпурном продолжал:

– Всегда найдутся недовольные правителем, и пусть Светила покарают их за дерзость!

«Это же старейшина Хорх – Избранник храма Светил!» Ещё одно открытие, выданное моей памятью. Я решительно двинулся вперёд к помосту.

– Итония не может больше оставаться без короля, – продолжал Избранник, – поэтому сегодня в Тиаранте мы коронуем достойного… – Хорх наконец заметил расступающуюся передо мной толпу и замолчал.

– Что случилось, Избранник? – послышался недовольный голос дяди Кирота.

Но старейшина поднял руку, призывая к молчанию, и уставился на меня. На лице его отразились одновременно удивление и недоверие.

– Подойди ко мне, юноша, – велел он, и я поднялся на помост в наступившей тишине.

Признаться, чувствовал я себя неловко – с голым торсом, в потёртых джинсах и намотанной на голову половине футболки. Из руки я не выпускал узелок с плодами, пустившими сок из-за жары. Только Избраннику, похоже, было наплевать на мой потрёпанный вид. Он впился в моё лицо проницательным взглядом, а потом перевёл его на левое плечо, где орлиная голова грифона словно усмехалась, высунув раздвоенный змеиный язык, а потом на правое, где свисал львиный хвост зверя.

– Символ рода, – прошептал Хорх и дотронулся рукой до моей татуировки.

Он несколько раз обошёл вокруг меня, изучив в подробностях разлёгшееся на плечах мифическое животное, зачем-то потрогал шею. Я не задавал вопросов, набравшись терпения и проникшись важностью момента. В это время дядя Кирот не выдержал затянувшейся паузы, поднялся с кресла и направился к нам.

– Что происходит, Избранник? – проговорил лорд. – Почему какой-то оборванец… – он запнулся, уставившись на мою татуировку, а потом прошептал: – Не может быть.

Лицо его побледнело, в серых глазах промелькнул страх. Дядя пошатнулся, но быстро взял себя в руки и воскликнул:

– Это самозванец!

– Сейчас узнаем. Старейшина рода Орвел внесёт ясность, – сказал Избранник и повернулся к мужчине в жёлто-зелёных одеяниях: – Прошу вас подойти сюда и определить происхождение этого юноши.

На помост выскочили два молодых служки, подхватили Старейшину под руки и осторожно повели к нам. Старейшиной оказался древний старик с седыми редкими волосами и бельмами слепых глаз. Мелкими шаркающими шажками он приблизился, глубоко вздохнул и взял меня за левую руку. Его рука оказалась сухой, словно покрытой пергаментом, и слегка подрагивала, когда он, перебирая пальцами, добрался к плечу и вдруг сжал его с такой силой, какую трудно было предположить в его возрасте. В моей голове что-то щёлкнуло, и в памяти быстро, одна за другой, начали всплывать яркие картинки.