Тишина на дне коробки

Лея1, засучив рукава, доставала из большой картонной коробки ёлочные шары. Красные, в блёстках они так красиво выглядели в вечернем свете, но, стоило только взять один в руки, как он тут же трескался и рассыпался на тонкие, мелкие осколки, которые больно резали руки. Половина игрушек уже была раздавлена её уставшими руками – шары в коробке выглядели как скорлупки яиц какой-то сказочной птицы, птенцы которой покинули свои первые «домики». Лея вздохнула, отодвинула коробку и,  кряхтя, встала с пола. «Придется идти за старыми игрушками, иначе ёлка так и останется без украшений», – подумала девушка.

Благотворительная рождественская ярмарка приближалась с пугающей скоростью, но и половины ещё не было подготовлено. Да и команда собралась не лучшая.  Две недели назад Лея предложила заняться необычным делом и принести пользу обществу – помочь в организации благотворительной рождественской ярмарки. Одной было страшно брать на себя такую ответственность, потому она подтянула своего парня и пару друзей. Этого ей казалось более чем достаточно, однако, 2Кефа, её парень, как всегда притащил всю свою шайку, которую Лея так ненавидела. А  её товарищи в лице Вирсавии3,  Нецер4 и Исаака5 хоть и были людьми вполне вменяемыми, но с трудом справлялись с навалившимися на них обязанностями.

На улице было тепло – вьюжило, и падал влажный, тяжелый снег. Лея, набросив на плечи пальто, бежала в церковь за коробкой старых рождественских игрушек.  Всё вокруг дышало атмосферой праздника. Настало время, когда всё, что у нас есть приумножается, однако, всего, чего не хватает – в это время не хватает в десять раз сильнее.  Лея любила идею Рождества – уютные вечера как с открытки, музыка  и каждый встречный становится другом. Но в реальности для неё это был грустный праздник. Она чувствовала себя бродягой, заглядывающим за стеклянную витрину дорого магазина. С опаской и тревогой она замечала первые гирлянды и украшения, каждая нотка рождественской песни царапала грудь когтистой крысиной лапкой.  Потому, когда праздники заканчивались, Лея с облегчением убирала все украшения и возвращалась в серое течение будничных дней. И на её душе на некоторое время воцарялось нечто похожее на покой.

Тяжелая деревянная дверь церкви гулко громыхнула, вырванная порывом ветра из рук девушки. Внутри было темно и сухо. Лея стряхнула снег с пальто, прошла через церковный зал мимо пустых лавочек.  Поднявшись наверх, она  сразу приметила коробку со старыми ёлочными украшениями. Руководитель благотворительного вечера их забраковал и привез новые, так что старые игрушки так и остались не у дел. Коробку даже никто не открывал, а Лее так не терпелось увидеть что же в ней таилось. Она взяла коробку и начала спускаться по лестнице, когда телефон в кармане завибрировал.

– Кефа, ну что тебе нужно?

– Лея, завтра мы все вместе идем играть в хоккей. Все парни будут с девушками, ты тоже должна прийти.

– Это на весь день? – вздохнув, спросила Лея.

–Да, скорее всего. Так что ничего не планируй. И не надо так вздыхать!  Ты даже не пытаешься разделить со мной мои увлечения, так что хотя бы в этот раз сделай вид, что тебе интересно!

– А ты много моих увлечений разделил? – ответила Лея и положила трубку.

Уставшая от злости и обиды она опустилась на церковную скамейку.

– Господи, ну почему, почему хотя бы раз в жизни всё не может быть так, как я хочу! Хотя бы на один день забыться и отдохнуть, почему хотя бы одно Рождество не может быть похоже на рождественскую открытку.. а дальше пусть всё будет как всегда.

Её одинокий голос холодно отражался от кирпичных стен. Лея безвольно опустила руки между колен. Сквозь витражи она слабо видела непрекращающийся снегопад. Темнело. Пора было возвращаться.

***

В зале друзья шумно что-то обсуждали,  составляя план расстановки торговых точек на ярмарке.  Кефа громко смеялся и как всегда дергал бегунок толстовки. Рождественский свитер, который ему купила Лея он так ни разу и не надел.  По большому залу, который в будничное время служил холлом  европейского учебного цента,  летали блестки, серпантины, иногда даже бумажные тарелки, раздавался оживлённый гомон парней и снисходительный, поддакивающий хохот девиц.  Рахель6 по обыкновению кружила между парней, запрокидывая голову в беспричинном смехе.  Лея злилась и переживала, что такой командой никогда не получится подготовить благотворительный рождественский день по-настоящему хорошо. Она была перфекционисткой  – это был её слабый потуг создать видимость своей полезности в те редкие моменты, когда выпадала возможность проявить себя. Не смотря на то, что такие моменты выдавались крайне редко, она выходила из них победителем.  Лея была от природы ответственна и сообразительна. Подхватываемая творческим порывом  она полностью отдавалась увлекшему её делу.

Девушка понимала, что у неё нет сил заниматься морализаторством и взывать к совести безответственных друзей, потому молча прошла с коробкой к ёлке. Её, казалось, никто не заметил, потому довольная таким раскладом, Лея уселась под рождественским деревом с коробкой старых игрушек.

Вооружившись тряпкой, Лея аккуратно протирала каждую игрушку, привязывала к ним новые верёвочки и развешивала на ёлку. Щелкунчик, снежный шар, шишка, спящий полумесяц, жёлтый дом с горящими окнами, белочка – все находили место на рождественском деревце. Было так приятно прикасаться к этим старым вещицам! Уже собравшись вставать, Лея заметила в углу коробки под куском газеты ещё одну игрушку – тряпичного мальчика в вязаном свитере со снегирями. Мальчишка был мягким, теплым, как любимая игрушка детства, его глазки-бусинки  пытливо уставились на Лею. Не в силах оставить его здесь, девушка забрала куколку домой, пообещав про себя завтра же принести взамен другую.

– Что ты там возишься, Лея? Сколько можно тебя звать? – громыхающий голос Кефы отвлёк Лею от размышлений о рождественской куколке.

– Что случилось?

– Мы назначаем волонтеров на торговые точки, список подтвердивших свое участие у тебя?

– Нет, я отдала всю информацию Нецер.

– Слушай, хватит здесь сидеть, как будто всё это не твоя идея, – сдвинув брови, Кефа повернулся на пятках и вернулся к друзьям.

– Конечно, я ведь здесь просто так сижу, – бормотала про себя Лея, с трудом разгибая затекшие ноги.

Лея прошла мимо всех, спешив спрятать игрушечного мальчишку в сумку. На полу валялись смятые планы рассадки гостей, контакты волонтеров, которыми бросались ребята. «Хочешь сделать хорошо – сделай сама. Но разве можно в одиночку организовать благотворительную ярмарку?». Снова вздохнув, Лея направилась к парню, который как всегда громко смеялся, лишь изредка провожая её взглядом – нервно и высокомерно.

– Хватит бродить туда-сюда. Куда бы я с тобой ни пришел, я все равно, что один, – сверкнул глазами Кефа и переключился на просмотр дурацкого видео на ноутбуке, над которым все смеялись.

– А ты со мной вообще никуда не ходишь! Так что отвали, – рявкнула Лея.

Вирсавия сверяла списки. Лея подсела к подруге.

– Вирсавия, ты идешь завтра на хоккей?

– А что делать, все идут. А ты?

– Придется. Кефа как будто без меня не обойдется. Ненавижу хоккей. Там вечно холодно, пусто. Что нам там делать весь день?  Последние дни перед Рождеством лучше проводить где-нибудь под пледом, смотреть рождественские фильм и пить кофе с корицей. Вместо этого придется весь день наблюдать, как парни будут валять дурака, к концу вечера так и не заметив, что им даже шайбу не дали. Хоккеисты, тоже мне….

– Ну они думают, что это круто, – хмыкнула Вирсавия.

– Думать – это не про них.

– Не спорю. Меня радует, что все почти готово, и скоро можно будет расслабиться – хоть на хоккее, хоть под пледом.  В конце концов, главное же дух Рождества!

– Смотри-ка кто заговорил! Ты же всегда скептически относилась к праздничным традициям?

– Я и сейчас отношусь скептически. Но это не значит, что я не могу сидеть под пледом с какао.

– Согласна, к тому же всё равно хоть скептически относись, хоть нет, а все эти имбирные человечки, вязаные носки и рождественские песни – пародия на старую рождественскую открытку. Если хранить Рождество внутри себя, то никакие носки и свечи не понадобятся. В противном случае всё бесполезно. ..А Исаак что? Так и не принял решение встречать Рождество вместе с тобой и твоими родителями?

– Кажется, уже и не примет. Да я и не уверена, что по-прежнему этого хочу, думаю, что всё к лучшему.

Девушки вздохнули и вернулись к работе. Лея зябко поёжилась, потёрла ледяные руки и оглянулась в поисках источника сквозняка – всё было закрыто.  Она обвела взглядом большое помещение холла.  Ещё недавно Лея в голове рисовала рождественскую суету, объединяющую всех подготовку к благотворительной ярмарке, тёплый свет и хрустальный смех. А по факту она видела холодный полупустой зал, разбросанные коробки и кучку  людей в лице Кефы и его друзей.

На улице всё еще сильно мело. Уже полностью стемнело, когда Кефа подошел к Лее сзади и погладил её по голове, хотя это было больше похоже на удар, отчего волосы Леи выбились из прически. Потом повелительным тоном сказал:

– Пойдем домой, мне ещё подготовиться к завтрашнему нужно. Я тебя подвезу.

Прислонившись лбом к стеклу машины, Лея всю дорогу промолчала. Кефа оживлённо о чем-то беседовал по телефону – видимо, по поводу предстоящей игры в хоккей. Он был шумным, активным и чёрствым человеком.  Меланхоличная Лея уставала от его давления и грубости. Ей были необходимы спокойные моменты тишины и молчаливого присутствия любимых людей – Кефа не был на это способен. При других обстоятельствах Лея никогда бы не была с таким человеком, но она так устала от вопросов  друзей и родственников об отсутствующей личной жизни, что Кефа был её спасением. Надежный и постоянный он был её прикрытием. К тому же Лея давно потеряла способность к душевному покою , так что больше за этим не гналась, она была как больной анорексией –   голодной, но не способной принимать пищу.

Кефа пытался что-то спросить у Леи, но она так устала и хотела спать, что не могла ни о чём говорить. Ей не терпелось принять горячий душ, постирать игрушечного мальчишку и забыться сном.

***

На прикроватной тумбочке дымился чай. Игрушечный мальчик сушился на батарее после стирки. В то время Лея тоже приняла душ и сейчас, закутавшись в махровый халат, сидела на кровати и с нетерпением ждала, когда же игрушка высохнет. Тогда она снова наденет на него чистый, постиранный свитерок со снегирями и повесит на ёлку. Её глаза медленно и устало слонялись по книжным строчкам, она поглядывала на часы, прикидывая, когда сегодня ляжет спать. Стрелки ползли, но Лея наслаждалась мгновениями тишины и чистоты. Она заранее отправила своему парню сообщение «Спокойной ночи», чтобы Кефа сегодня больше ей не писал. За окном по-прежнему тихо падал снег, на улице совсем не было ветра, потому снежинки, ничем не потревоженные, падали ровно.

 Лея встала с кровати и подошла к шкафу. Нужно было приготовить одежду к завтрашнему хоккею. Хотя какое отношение хоккей имел к ней? Она просто будет сидеть и весь день пялиться невидящим взглядом на лёд. А она бы так хотела провести этот день дома, пусть бы даже Кефа пришёл, взял большую кружку чая и смотрел вместе с ней какой-нибудь милый фильм. Но нет. Где уж там. Зато Лея всегда рядом, всегда разделит его интересы, которые самой ей абсолютно безразличны, а чаще  – даже раздражают её.  И Лея бы ушла от него. Оставила бы всё. Если бы чувствовала себя где-то нужной. А так она могла почувствовать себя на месте только принадлежа кому-то.

В квартире было очень тихо. На столько, что могло показаться, что слышно как падает снег. На столе завибрировал телефон – звонила мама. Лея не стала отвечать, она не хотела никого слышать. Она любила свою квартиру за тишину и возможность не говорить с теми, с кем не хочется. Ведь что может быть хуже, чем быть одиноким в окружении чужих людей. Даже если это родственники.  Думая о ком-то несуществующем, но близком, Лея ощущала тепло.

В безмолвии вечера девушка размышляла том, что у любимого человека замечаешь даже неровный вздох, а у нелюбимого и крик о помощи не слышен.  От того ещё больше сейчас не хотела ни с кем общаться.

Когда игрушечный мальчик высох,  Лея взяла его в руки. Он был таким мягким и теплым, словно живой, что Лея оказалась не в силах повесить его на ёлку.  Она подняла игрушке ручки как ребенку и аккуратно надела постиранный свитер. Мальчишка скромно улыбался ей, а его глазки-бусинки влажно сверкали, словно от слёз.

***

На следующий день Лея проснулась выспавшейся и свежей. Она так и уснула в халате в обнимку с игрушечным мальчиком.  Часы показывали восемь утра. Девушка проверила свой телефон, светилось одно сообщение от Вирсавии: «Приезжай на ярмарку. Оттуда мы все поедем вместе. P.S. И да, у меня для тебя сюрприз. Возьми с собой вещи первой необходимости. Расскажу, когда приедешь». Совсем не понимая, что к чему Лея быстро собралась, закинула в сумку необходимые мелочи, натянула джинсы и свитер и поехала в учебный центр, прихватив ёлочную игрушку взамен мальчика.

На улице было свежо и светло – белоснежный снег укутал город как в пуховую шаль, казалось, ему теперь нехолодно. Лею накрыло чувство чистоты и спокойствия.

На ярмарке все занимались последними подготовками к Рождеству.  Кефа махнул Лее рукой и понес какие-то коробки в машину. Девушка осмотрелась вокруг в поисках Вирсавии – она обстукивала от снега ботинки у входной двери. Запыхавшись, Вирсавия подошла к подруге и с блеском в глазах полушепотом сказала:

– Мы не едем на чёртов хоккей!  Зато едем в загородный дом – мы и вот те ребята,  тоже волонтеры. Говорят, это в пятидесяти километрах от города . Красота! Я на фотках видела. Камин, горячий шоколад и шерстяные носки – всё как ты любишь! Я побежала упаковывать подарки детям, мне всего штук десять осталось, – сказала Вирсавия убегая.

«Что ж, в такое прекрасное утро я не могла получить новость лучше!..Надо перезвонить маме. Я ведь так и не позвонила ей. И предупредить её, что в загородном доме, возможно, не будет связи» – подумала про себя Лея.

После звонка матери Лея с облегчением выдохнула и вспомнила о важном долге, который необходимо было вернуть – игрушку ёлке.

Приблизившись к лесной красавице Лея начала искать лучшее место для мягкого снеговичка как вдруг почувствовала под рукой чей-то ботинок… Потом ветки ёлки раздвинулись, и оттуда на неё смотрели два карих глаза:

– Привет, – прошептал незнакомец и робко поднял ладонь в знак приветствия.

– Привет, – такой картине невозможно было не улыбнуться, потому Лея расплылась в улыбке, продолжая рассматривать «ёлко-жителя». У него были каштановые, теплого оттенка волосы и длинные, пушистые на концах ресницы, которые выгодно оттенял верхний свет. Его доброе, открытое лицо белело между иголками как личико сказочного персонажа. – Ты тоже тут помогаешь?

– Да, – всё ещё сквозь ветки отвечал парень.

– Может тебе помочь?

– Всё уже почти готово, – сказал «ёлко-житель», ёрзая в попытках встать.

– Может тебе помочь встать? – по-прежнему улыбаясь, спросила Лея.

Робко замявшись, незнакомец протянул худую, белую руку.

– Меня зовут Ной7.

– Я – Лея, приятно познакомиться. Ты тоже едешь в загородный дом?

– Да, – смущенно улыбаясь, сказал Ной, – кстати,  а где новые ёлочные игрушки?

– Они очень хрупкие, половина разбились, пока я доставала их из коробки, – с вздохом сожаления ответила Лея.

– Всё современное такое хрупкое, ненадёжное. А эти старые игрушки не такие красивые, зато крепкие. На них всегда можно положиться. Я помню их еще совсем новыми. Они были такие яркие, блестящие.

После этой фразы Лея попыталась внимательнее всмотреться в своего собеседника, чтобы определить его возраст. На вид парню, даже если прикинуть, что он прекрасно сохранился, никак не могло быть больше тридцати, а этим ёлочным игрушкам уже около полувека – как он мог помнить их новыми?

– Но время взяло свое. Коробку с игрушками кидают, бросают, когда проходит первый трепет обладания новой вещью. Игрушки оставляют на чердаках – иногда на много лет, если появляются новые, более красивые игрушки. А потом, когда новые вещи их подводят, они вспоминают про старых «друзей». Достают эту самую забытую коробку, сдувают с неё пыль. Открывают коробку, и из их груди вырывается вздох разочарования – игрушки уже не такие красивые, как были.  Но иногда, как в нашем случае, коробка попадает к нужному человеку – эти ёлочные игрушки он моет, подкрашивает, наводит лоск. И вот они снова висят на красивом рождественском дереве, более чем достойные его. Вот бы с людей можно было также сдуть пыль бросаний и забываний, правда? – Ной грустно улыбнулся и опустил взгляд на ботинки. – Но одной-то игрушке из этой коробки повезло найти свой дом и больше никогда не быть в забвении? – Ной хитро улыбнулся, явно намекая на игрушечного мальчика. Потом кто-то позвал его и он, извинившись,  ушёл. А Лея осталась наедине со своими мыслями и многочисленными вопросами: «Как он может помнить новыми эти старые игрушки?», «Откуда он знает, что я взяла к себе мальчика?», «Почему я никогда не видела его здесь раньше?»

Вокруг праздничная суета была в разгаре.  Нецер и Вирсавия раскладывали что-то по большим дорожным сумкам, попутно легко споря о необходимости их содержимого; Кефа с Исааком смотрели на ноутбуке видео, а глупая Рахель как всегда смеялась, нависая поочерёдно над каждым парнем в зале. Остальные «перерезали» зал со списками, последними проверками подарков и  планами рассадки волонтёров. Осмотрев из своего угла большое светлое помещение, которое уже почти было готово к благотворительной рождественской ярмарке, Лея никак не могла найти своего нового знакомого.

***

Микроавтобус ехал мягко и тихо. Кефа поехал во втором с Исааком и Рахель – там веселее. Вирсавия теперь полудемонстративно, а на самом деле просто из желания отгородиться от ненужных мыслей, ехала с Леей и Нецер.  Заходя в микроавтобус,  Лея увидела, что Ной уже сидит в самом конце и, даже не задумавшись, устроилась рядом с ним.

– Ты тоже хочешь, чтобы дорога была длиннее? – спросила Лея.

– Почему ты так решила? – в растерянности спросил парень.

– Ну ты сидишь в самом конце.

– И что..?

– Ну как «что»? Мы сидим в самом конце, значит приедем позже других. И в дороге будем на долю секунды дольше, – с хитрой улыбкой объяснила Лея.

– Да, так и есть, как ты догадалась? – улыбаясь, спросил Ной.

– Это очевидно.

Все расселись, и машина тронулась.  За окном пробегали сначала заснеженный город, потом поля и леса. Казалось, весь мир накрыло снежной пеленой. Ной дышал ровно и глубоко, от него исходило тепло и приятный сладковатый запах, хотелось прижаться к нему ещё сильнее, если бы это было возможно  – не только они любили ездить сзади.

Вдруг машину тряхнуло, Лея вскинула от испуга руки, уже успев провалиться в дремоту.  Ной перехватил в воздухе её ладонь.

– Почему у тебя такие холодные руки!?

– Они всегда холодные – это не  значит, что мне холодно. Сейчас мне очень даже тепло.

Ной достал свой клетчатый шарф и укрыл им руки Леи.

– Пусть рукам тоже будет тепло, – с улыбкой сказал Ной. Лея не нашла в себе сил ответить, лишь тоже благодарно улыбнулась в ответ и прикрыла глаза.

В тайне Лея мечтала, чтобы эта дорога в сказку не заканчивалась никогда.  Чтобы микроавтобус вечно также мягко ехал по занесенной снегом дороге, пусть всё всегда будет впереди, и  рядом всегда сидит этот тёплый мальчишка.

Вдруг Ной мягко толкнул Лею и кивнул в сторону, показывая на дорогу. Там, на трассе, им махал трёхпалой ручонкой снеговичок с грязным шарфиком на шее.  Носик у него уже давно съехал от порывов ветра, но он по-прежнему был рад каждому, кто проезжал мимо – в тепло, а он был обречен всегда быть только свидетелем чужого уюта, но вопреки устройству мира именно поэтому был счастлив.

На глаза Леи от вида снеговичка навернулись слёзы.  Из-за предательской пелены всё плыло, а горло ломило от сдерживаемых рыданий. Ной, заметив, что девушка плачет, почти неощутимо взял её за локоть, приободряюще пожав плечами.  Всё в его манерах и движениях было деликатным, мягким – Ной был похож на тёплый рождественский свитер. В его больших грустных глазах отражалась дорога и сама Лея. Девушка уже не знала, плачет она из-за снеговичка или из-за этого парня – трогательного и милого. Чувства перемешивались, Лея ничего сейчас не боялась, ни о чём не думала, ни о чём не вспоминала. Комок боли и обиды растёкся – растаял как огромный ледяной куб у камина. Потому забыв, что в соседней машине едет её парень, она положила голову на плечо Ноя и, закрыв глаза, наслаждалась дорогой.

***

Лея сквозь сон почувствовала, как машина остановилась. Спросонок она растеряно смотрела по сторонам, стараясь понять где и с кем находится. Справа от себя она увидела всегда улыбающееся лицо Ноя, а слева в окне горело огнями название загородного коттеджного комплекса  «Вифлеем». Лея сладко потянулась, все только  начали выходить из машины, а она уже слышал радостный гомон парней из второго микроавтобуса. Что-то падало и гремело,  а в зимнем воздухе раздавался раскатистый смех. Но девушке совсем не хотелось выходить. Ной  сквозь пелену не до конца сошедшего сна казался ещё теплее. Как милый сказочный персонаж  он не отпускал сознание Леи – уставшей и замученной своим одиночеством.

Выйдя на улицу,  Лея вдохнула морозный свежий воздух, вместе с этим воздухом её легкие наполнила надежда – беспричинная, безосновательная, но долгожданная.  Вдруг её кто-то сильно толкнул в спину – это Кефа, играя в снежки с Исааком, в неё врезался.  Придержав Лею, чтобы она не упала, Кефа, даже не взглянув на неё, продолжил своё веселье. Лея же осталась  в одиночестве на пустой территории комплекса.

– Ты чего тут одна стоишь? – спросила Лею Вирсавия, поправляя на плече ремешок большой дорожной сумки.

– Просто. Сейчас в дом пойду.

– Ну ладно, забирай сумку, пошли в дом, – сказала Вирсавия, уходя. – Кстати, – она остановилась на полпути и, повернувшись к Лее, спросила:

– Кто этот парень, с которым ты так тепло общалась всю дорогу?

– Эмм. Это Ной. Он просто новый знакомый. С ним интересно.

– М, ясно.

– Что ясно, Вирсавия? Кефа всё утро в городе тёрся рядом с Рахель, потом они вместе поехали в машине. Про меня он и не вспомнил! Что я ему должна? Они же с Рахель друзья! Вот у меня теперь тоже есть друг.

–Не злись, Лея. Я просто никогда не видела тебя такой. Потому и просила кто он. Пошли в дом. Где твоя сумка?

– В машине.

–Уже нет. Вон идет твоя «сумка». Ладно, встретимся в доме.

Повернувшись, Лея увидела Ноя – он нёс её сумку и как всегда робко улыбался. Его улыбка никогда не была  слишком веселой, эмоциональной или разнузданной. Он всегда улыбался, как будто извиняясь, словно для поддержания дружеской теплоты. Не улыбнуться ему в ответ было невозможно, потому Лея весь день расплывалась в довольной улыбке, даже когда его рядом не было, потому что с того момента, как она его увидела, он всегда стоял у неё перед глазами.

– Не стой на морозе. Пошли в дом. Пришло время пледа, теплых носков и какао перед камином, – сказал Ной,увлекая Лею по дорожке.

– Которых у нас нет. Ни носков, ни пледа, ничего. Ни рождественской пижамы. Все так спонтанно куда-то сорвались, что даже вещи с собой никто не взял…

– Значит, придется всё купить, – хитро подмигивая, сказал Ной.

– Где? Не думаю, что здесь что-то есть.

– Есть. Здесь всё есть. На территории комплекса есть магазины. Поверь мне, ведь это я его выбирал.

Ной потянул Лею за руки в сторону дома. Смутившись, девушка поплелась за ним.

Территория загородного комплекса  была украшена рождественскими огнями, фонарики горели вдоль узких дорожек, а окна больших, добротных деревянных домов светились тёплым жёлтым светом, в них она уже видела фигуры Нецер и Вирсавии, суетящихся в гостиной.  Кефа потерялся из вида почти сразу. «Оно и к лучшему», – думала про себя Лея,– «Оно и к лучшему».

***

Зайдя в свой номер, Лея, закрыла дверь за Ноем и сразу опустилась на кровать. Она была такой мягкой, дружелюбной, что не в силах встать, девушка пролежала четверть часа. Потом пошла в ванную и умылась прохладной водой, разложила немногочисленные вещи, которые взяла с собой и спустилась в холл.

На большом деревянном столе уже горели свечи, дымились пунш и глинтвейн. Девушки что-то готовили.

– Лея, иди помогать, куда пропала! – с весельем в голосе крикнула Нецер, было очевидно, что все уже были немного «под градусом».

– Вы так сразу? Что не предупредили, я бы раньше пришла.

–Хорошо, что сейчас пришла. Мы ещё ничего особо не начинали. Где твой друг? Ну, этот,  у которого на плече ты проспала всю дорогу? – с хитрой улыбкой и еле уловимым укором спросила Нецер.