скачать книгу бесплатно
и на рассвете дол и склон
под ним шуршат крапивой;
Болото будет позади,
вдали – тропа одна лишь;
клубится сумеречный дым,
как утром веет с кладбищ;
колючки праведной травы –
одной, любившей мёртвых –
ни ног не режут, ни копыт
кобыле, в кости стёртых;
в заплатках старое тряпьё,
но не замёрз Наездник:
давно уже не ест, не пьёт,
живёт – стоит на месте.
но в этот день ночной порой,
с небес поймав Снежинку,
он возвращается домой,
он мчится за калитку…
и так бесстрашно хорошо
ему за кромкой сада…
на голове его – мешок
с улыбкой из заплаты;
его пугает вороньё,
ботвы кусает кудри,
а он, немой обычным днём,
смеётся этим утром.
он мчится в Лес, где тихий шум;
темнеет свод громадный…
и у него – один маршрут,
одной предсказан картой…
– Весной, когда весь мир – побег
и всюду липкий клейстер,
ты – Пугало, я – имярек,
в колоде – Дама Крести, –
её созвучье голосов
он слышит в кронах где-то;
её с веснушками лицо –
во всех колодах Света.
– я не держу тебя в плену,
иди… так лучше, ну же!
я вижу, подходя к окну,
но мне твой труд не нужен…
…а за окном был женский март,
Судьбы вторая сдача…
Судьба сдавала стопки карт
и – …такова Удача…
он мчится, слушая хорал,
в лесной глуши чертоги;
– недалеко ты убежал,
когда ты одноногий…
не об Удаче будет речь:
смотри, как я прекрасен!
лишь огород для этих плеч,
для этой ипостаси…
– Фортуны сын, чей царь – каприз,
побойся с неба кары!
ведь не тебе пенять на жизнь
и быть неблагодарным;
ты пил нектар, забыв полынь,
спал в золотой одёжке,
и три огромные пчелы
тебя поили с ложки;
ты видел снег, а за снежком
чернела жизнь и лампы;
зима серебряным стежком
писала вместо папы,
но полон был дверной проём
и честно ждали дома;
и Слово веское твоё
звучало по-другому;
ты слышал бирюзу травы,
цветы тебе звонили;
ты только вспомни, кем ты был,
ты, Всадник на кобыле…
и, пятерых всех пережив,
взяло твоё безумство!
к чему теперь души надрыв?
– в душе, как прежде, пусто…
я не искал в тебе себя,
как шулер был неважен,
а ты – моя епитимья,
стоять цветов на страже, –
так он ответил, мчась верхом
в Лесной стены заглушье,
и только в кронах листьев хор
ласкал…и резал душу.
*
Июль, вверху сгорев, обмяк
на Ново-Бочаровской;
как в палисаднике сорняк –
дом 26 неброский.
направо дальше от него –
столб голубой колонки:
по желобу скользит бегом
водичка струйкой тонкой;
и между щебня и травы
разложит блюдца лужиц;
и банда ос, взяв перерыв
попить, над ними кружит.
бурьяна сорного укроп
