Все возвращается

Дедушка часто с улыбкой говорил мне о странной архитектуре этой площади.

Пользуясь близким расположением цирка и зоопарка, мы нередко совмещали посещение и того и другого, но в определенной последовательности. Сперва мы подходили к кассам цирка и покупали билеты на представление. Потом, обойдя площадь по периметру, мы заходили в зоопарк. И уже после этого тем же маршрутом возвращались к цирку до начала представления.

В зоопарке было много вольеров и клеток с дикими зверями и птицами, но дедушка по каким-то лишь ему ведомым причинам всегда останавливался у клетки со львом. Мне и тогда казалось, и сейчас кажется, что у деда с этим львом установились некие личные отношения, если так можно сказать об отношениях человека и дикого хищного зверя. Лев был очень большим (в моем представлении) и, наверное, довольно старым. Обычно он лежал в дальнем темном углу клетки, не обращая внимания на разглядывающих его людей, а особенно громко кричавших ребятишек.

Дед мой никогда не приближался к клетке, пока дети не убегали смотреть других животных и не наступала тишина. Вот тогда он тихо подходил к решетке, держа меня за руку, и смотрел вглубь клетки. Каково же было мое удивление, когда я впервые увидел, как лев, каким-то образом почуяв присутствие деда, поднялся из своего угла и подошел к решетке, глядя деду прямо в глаза. Так они стояли и молча смотрели друг на друга. Это могло продолжаться и пять, и пятнадцать минут. Я тоже смотрел на льва все это время, но он поначалу не обращал на меня внимания. И только после нескольких таких визитов лев однажды медленно повернул голову и взглянул на меня. Я тоже смотрел ему в глаза, и, хотя нас разделяли толстая металлическая решетка и метра три дистанции, у меня похолодело внутри от этого пронизывающего взгляда. Правда, потом мы со львом привыкли друг к другу и взгляд его перестал меня пугать. Однако едва на ближних подступах к клетке появлялась очередная шумная компания, лев поворачивался и уходил в свой дальний темный угол, где ложился спиной или боком к той решетке, у которой только что стоял.

Я никогда не спрашивал, да и сейчас не знаю, как же лев узнавал, что именно мой дед стоит у клетки. Равно как и не знаю, зачем они столь долго смотрели друг на друга. Правда, я считал, что мой старый дед и тот старый лев не внешне, но внутренне были в чем-то похожи. А может, мне это просто казалось.

Однажды после посещения зоопарка и, естественно, встречи со львом мы поднялись в цирк и стали гулять по фойе в ожидании представления. На этот раз в центре фойе была выставлена огромная клетка, в которой сидел на жердочке и иногда кивал головой большой разноцветный попугай. Попугай был говорящий, и, когда дети его дразнили, он начинал громко кричать какие-то непонятные слова и даже целые фразы. Что-то в этой картине заинтересовало моего деда – он остановился и внимательно посмотрел на попугая. Потом он обернулся ко мне и спросил:

– Помнишь льва, которого мы только что видели в зоопарке?

– Да, дедушка, конечно, помню. Он был такой большой и страшный!

– А этот попугай? Что ты видишь в этом попугае?

– А этот попугай веселый и смешной, – улыбаясь попугаю, ответил я. – И еще у него нос, по-моему, больше головы.

– А слышал ли ты хоть один звук от льва? Ведь мы стояли у его клетки довольно долго.

Я посмотрел на деда, вновь не понимая, зачем он задает мне эти вопросы. А вокруг все смеялись и радовались, глядя на попугая. Но лицо моего деда оставалось серьезным, как и при встрече со львом в зоопарке. И все же выражение его лица было несколько другим. Мне показалось, что он смотрел на попугая так, будто ему неприятно видеть это существо. Только много позже я понял, что взгляд его был полон презрения к этой крикливой разноцветной птице. Но в то время я еще не знал этого чувства и никогда ранее не видел такого взгляда у моего дедушки.

– Нет, дедушка, – ответил я, – лев всегда молчал и только смотрел на тебя. Правда, он был, по-моему, очень большой и очень страшный.

Дед продолжал так же внимательно смотреть на попугая, который все громче кричал свои непонятные фразы хриплым пронзительным голосом.

– А этот попугай… – вдруг спросил меня дед. – Как ты думаешь, почему, хотя он все время так громко кричит, никому от этого крика не страшно, а только смешно?

– Не знаю. Наверное, он радуется, что вокруг него собирается столько людей и он всем нравится своими разноцветными перьями и тем, что умеет говорить. Правда, я не понимаю, что он говорит.

– Молодец, ты все правильно подметил. Ты видел льва не раз – он всегда подходил к нам лишь тогда, когда вокруг никого не было. Но подходил он только к нам и больше ни к кому. Он не собирался никому нравиться и красоваться. Он сам выбирал тех, кто ему интересен. А когда вокруг него собиралась толпа тех, кто не был ему интересен, он уходил вглубь клетки и отворачивался. Не так ли? Запомни: лев молчал, но одного его взгляда было достаточно, чтобы понять, что перед нами могучее существо. Даже если бы ты видел не льва целиком, а только его взгляд, ты все равно понял бы это. Запомни этот взгляд! Нечасто, но ты встретишь такой взгляд и среди людей. И когда увидишь его, знай, что перед тобой лев – просто в человеческом обличье. Не зря же на гербах многих стран изображен лик льва. А вот разноцветных крикливых попугаев я на гербах и флагах не встречал.

В это время попугай перестал кричать и стал как-то странно суетиться в своей клетке.

– А теперь скажи мне, – после некоторого молчания спросил меня дедушка, – почему и лев, и попугай здесь живут в клетках? Что значит клетка для каждого из них?

Мне этот вопрос показался очень простым, а ответ на него – совершенно очевидным.

– Ну как почему? Если льва выпустить из клетки, он убежит и может напасть на людей и даже загрызть кого-нибудь. А люди испугаются льва, ведь он же большой и страшный. А если попугая выпустить из клетки, то он может погибнуть от холода. Он же живет в теплых странах. И потом, он проголодается, а еды найти не сможет, ведь у нас тут другие растения, которые, может быть, попугаи не едят. Поэтому, я думаю, попугай из клетки не захочет улетать… А когда попугай живет в клетке, все ему радуются, он смешит детей, а взрослым нравится, что он такой красивый и забавный.

– Молодец, – сказал дедушка улыбаясь, – все верно. Если для льва клетка – это тюрьма, которая лишила его самого главного – свободы, то для попугая клетка – лучшее место жизни. Лев даже в клетке может человека напугать, а попугай и на свободе никого попугать не может. Он просто так называется почему-то – попугай. Зато именно в клетке он проявляет то, что на воле ему вряд ли удалось бы – красоваться и развлекать собой окружающих.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.